2. Исходное сакральное отношение
.2. Исходное сакральное отношение
Его содержание является, пожалуй, главной отличительной особенностью учения ЮСМАЛОС, поскольку, по существу, напрочь лишено традиционного представления о сакральном, святом. По классическому определению Рудольфа Отто, сакральное связано с переживанием восхищения и благоговейного страха, с представлением о могущественной силе, неизмеримо превосходящей человеческие масштабы [9]. В религиозных воззрениях современности, утверждающих веру в потустороннее божественное начало, сакральное характеризуется прежде всего высочайшим совершенством духовности, духовной властью и могуществом. В противоположность этому учение ЮСМАЛОС наделяет сакральное чисто натуралистическими признаками: определенным цветом и звучанием некоторых нот.
Не будем удивляться тому, что подобные физикалистские изыски новейшего религиозного движения находят созвучие в современной научной литературе. Она вовсе не застрахована от фидеизма, скорее напротив, использование самых последних научных идей и гипотез для обоснования религиозно-мистических представлений должно проявиться именно на страницах околонаучных и научных изданий. Так что вполне серьезный научный журнал “Философские науки” в № 5-6 за 1995 г. отразил тенденцию, а не просто случайное совпадение идей, возникших в совершенно разных кругах общества (впрочем, не будем забывать, что Ю.А.Кривоногов был без пяти минут доктор физико-математических наук, прежде чем провозгласил себя Иоанном Свами и Иоанном Крестителем).
В указанной журнальной книжке помещена статья А.Я.Вейнгерова и Д.Д.Гурьева “Бог: современное понимание”, в которой дана развернутая физикалистская трактовка религии и основных ее категорий. Авторы используют новейший, информационно-энергетический вариант этой трактовки применительно к понятиям “Бог”, “религия”, “князь тьмы”, “верующий”. Приведем некоторые наиболее существенные положения статьи.
“... Бог, в какой бы форме мы Его ни воспринимали, каким бы образом ни награждали, в каком бы облике Он ни представал перед нами, является живой, обладающей Духом и Сознанием, энерго-информационной системой (полем, сферой), и вбирающей в себя все, и излучающей из себя все, способной к саморазвитию и самосовершенствованию абсолютно через все и абсолютно во всем” [С. 271]. И далее: “Единое энерго-информационное поле, которое мы воспринимаем и называем Богом, — это не банк, не нечто стационарное, хранящее в себе что-то наподобие кубышки, копилки. Это то, что находится в постоянном движении, то, что пульсирует, что-то вбирая в себя и что-то излучая...” [С. 273]. Затем информационно-энергетическая трактовка распространяется на догмат о Троице: “Восприятие Бога как единого энерго-информационного поля не противоречит утверждению представления о Нем как о Святой Троице, если понимать, что единое энерго-информационное поле это действительно есть и нечто единое, и нечто, имеющее три стороны, три основные аспекта деятельности, не противопоставляющих себя друг другу, а взаимно дополняющих друг друга и имеющих общие цели, общие задачи и общие интересы” [С. 273]. Что же касается религиозного отношения, осознаваемого верующим в качестве его взаимосвязи с высшим сакральным началом, то оно трактуется здесь как “энерго-информационный контакт с Богом” [С. 273].
Очевидно, что понятия духовных ценностей, категорий истины, добра и красоты остаются за рамками этого редукционистского контекста, чуждого рассмотрению религии с точки зрения личностных установок и ориентаций человека. Подобные натуралистические трактовки игнорируют социальную сущность и духовно-практическую природу религии, поскольку не способны передать ее культурно-смысловое содержание. Суть дела не меняется от того, что натуралистическая трактовка религии фигурирует в научной статье или в проповеди “живого бога”, однако для характеристики состояния нашей культуры и науки отмеченное единомыслие названных ученых и идеологов Белого Братства является весьма показательным фактом.
Возвращаясь к воззрениям этого нового религиозного движения, отметим, что различие божественного и сатанинского сводится к чисто физическим характеристикам: ультрафиолетовое излучение и золотой цвет, в первом случае, инфракрасное излучение и черный цвет, во втором: “сфера Антибога лишена Фохата (Света) и представляет собой мир Тьмы. Вибрации Света высокой частоты поступают от Иисуса через Матерь Мира, а Антихрист и его последователи излучают низкочастотную энергию” [7: 15, 17]. В результате душа, которую в согласии с религиозными традициями обычно ставят в генетическую связь с высшим сакральным началом, оказывается, по существу, лишена святости, поскольку рассматривается как “сгусток Световой энергии, соответствующий фиолетовой вибрации и звучанию ноты си” [7, 25].
Эти оккультные характеристики святого совершенно чужды его пониманию в современной культуре как проявлению высшей духовности, нравственности и красоты. Порой же эта символика оказывается совершенно надуманной, начисто лишенной всякого религиозного смысла и значения. В самом деле, трудно уловить какое-либо религиозное содержание в таком вот утверждении: “Траектория движения души в Высшей Сфере проходит против часовой стрелки по солнцевороту крестообразно по восьмерке — ленте Мёбиуса. 24 фазы вращения дают полный оборот души вокруг своей орбиты” [7, 25].
Оккультно-магическое содержание, которое учение ЮСМАЛОС вкладывает в понятие святого и в религиозное отношение вообще, призвано сыграть важную роль: подменить этическое и эстетическое содержание религии представлением о прямой, “роковой” физической зависимости человека от обезличенных властителей мира. Там, где сфера религиозных отношений, проникнутых сакральными смыслами и значениями, сведена к космическому пространству, наполненному волновой энергией, там нет и не может быть личностей, субъектов, а только фетишизированные природные начала, такие, как Фохат (Свет) и Тьма. В результате божественный мир наполнен не духовностью, в освящении которой и состоит основное назначение религий, вписавшихся в контекст современной культуры, а “световыми энергетическими вибрациями”. Мир оказывается, по существу, без Бога, ибо о какой Верховной Личности Божества можно говорить (как это делают творцы учения ЮСМАЛОС) при подобной оккультно-магической картине мира? Световые энергии, замысловатые вращения, переливы цветов, о которых мы постоянно слышим в новом вероучении, вовсе не возвеличивают божественный мир, поскольку не являются символами духовности — истины, добра и красоты. Напротив, вся эта оккультно-магическая символика насаждает бездуховность и только обезличивает и дегуманизирует религиозные отношения.
Неудивительно, что и кардинальное понятие трансцендентного (потустороннего) также утрачивает здесь свой очень важный религиозный смысл и сопутствующее ему значение, состоящие в том, чтобы выразить абсолютную ценность высшего сакрального начала и непреложный характер его установлений. В современном культурологическом контексте это означает абсолютизацию и универсализацию духовных ценностей и императивов, без чего немыслимы представления о возвышенных идеалах, о свободе выбора и возможности достижения человеком духовных высот. Все эти важнейшие религиозно-культурные смыслы утрачиваются в учении ЮСМАЛОС, поскольку традиционная сакрально-мистическая символика трансцендентного, “горнего мира” заменена физикалистским представлением о “непроявленном мире”.
Вследствие этого теряется принципиальное различие человечного и бесчеловечного существования. Весь пафос обличения роботизированного мира Сатаны безоснователен, поскольку, по существу, обезличенным оказывается и божественный мир, который отличается от своего антагониста только совершенно формальными и безжизненными физикалистскими показателями: другим направлением вращения и знаком заряда [7, 13]. Таким образом, в новом вероучении не оказалось места для гуманистического, высокодуховного содержания религиозности.