17.3. Культурное наследие, его использование и охрана в современной России
.17.3. Культурное наследие, его использование и охрана в современной России
К концу 70-х - началу 80-х годов тот тип культуры, который был заложен в 20-30-е годы, исчерпал свою действенность и привлекательность. Общество оказалось на пороге перемен, глубоких реформ. В обновлении нуждалась и его культура.
Признаки нарастания кризисных явлений в культуре проявлялись во всех сферах общества.
В технико-технологическом способе производства трёхзвенная система машин, заложенная ещё в 30е годы в ходе индустриализации, исчерпала свои возможности. Во многих странах наметился переход к четырёхзвенной системе машин, основанной на автоматических технологиях, в тогдашнем СССР так и не была решена задача комплексной механизации.
В экономической сфере оказался разрегулированным механизм заинтересованности работника в результатах его труда, что привело к увеличению простоев, прогулов в общем балансе рабочего времени, падала дисциплина и трудовая активность.
В политической области стали раздаваться призывы к отказу от принципа партийности, к утверждению политического плюрализма, распространилось отрицание ведущей роли партии в обществе. Стали разрабатываться проекты "постиндустриального", "технотронного", информационного общества, призванного заменить "социализм".
В духовной культуре метод "социалистического реализма" критиковался за "ограниченный характер". Единая советская литература стала распадаться на ряд направлений. В ней стали выделяться "производственники", "деревенская проза", "военная тема", "экологисты" и т. д. Среди населения обнаружился рост интереса к религии, мистике, экстрасенсорике, проблеме НЛО и прочих "паранормальных явлений". Как видим, кризис так называемой "социалистической" культуры проявился в разнообразных формах, отрицающих культурное достояние социализма.
К этому времени обнаружилось, что при переходе от культуры дореволюционной России к культуре "советской", "социалистической", был допущен ряд ошибок и, в частности, не всегда правильно соблюдалась мера преемственности.
Необоснованным репрессиям подвергалось православие. Оказалось, что сложившаяся система отношений не в состоянии преодолеть отчуждение. Поэтому попытки искоренить религию без преодоления её причины, отчуждения в культуре, - утопичны. Православие в царской, дореволюционной России было культурообразующей религией. За тысячелетие своего существования оно въелось глубоко в поры культуры россиян. Гонения на православие вызвали определённую духовную рану у большинства населения, и с годами она не заросла. В результате глубоко в сознании народа был запечатлён разрыв с традициями прошлого, что препятствовало формированию оптимистической картины будущего.
Тяжело воспринимались обществом и те политические репрессии, которые прокатились по стране в 30-е годы, эмиграция из России многих деятелей культуры в 20-е и ряд других явлений.
Казалось бы, у общества уже был накоплен опыт культурных преобразований, в максимальной степени обеспечивающий культурную преемственность и сохранение культурного наследия, традиции. Но практика перестройки показала, что повторяются прежние ошибки. Был отброшен опыт управления переходными процессами. Возобладала так называемая "безмодельная" концепция развития, при которой общество развивается в силу обострения и своевременного разрешения возникающих противоречий. Таким образом, в развитии культуры изымается телеологический, целевой, компонент. Отсутствие цели, образа желаемого будущего, в развитии культуры приводит к сужению области влияния идеалов, предсказаний, прогнозов, то есть форм предвидения будущего, его производства и морального осмысления. Для культуры России характерен был устойчивый моральный, нравственный компонент, могущий служить критерием оценки и осмысления событий.
В советской культуре моральный компонент, пусть и в ограниченной форме "классового сознания", также являлся доминирующим началом. В культуре постсоветской России нравственность как критерий оценки была отброшена, не заменило её и право, поскольку законы никто не выполняет. Всё подмял под себя грубый материальный интерес в его практически-политическом выражении. В такой ситуации человек лишается нравственных ориентиров в своём развитии, а значит, и оптимизма в восприятии действительности. Всё заполоняет не вера, а скепсис, худший вид неверия, пессимизм и эсхатология в форме ожидания скорого конца "этого режима". Сами по себе, они не могут выполнять конструктивную функцию в становлении новой культуры. Снижается ответственность государства за свою политику, а государственного чиновника - за свои обещания народу, а значит, и их авторитет.
Отказ от идеологии, пусть даже в примитивной форме "марксизма-ленинизма", привёл к вакууму в культуре, который стремительно заполняет не новая идеология "государственного патриотизма", а несвязанный конгломерат современных мифов. На смену идеологии приходит миф. И даже христианство воспринимается, как набор мифов, без различения догматики разных его направлений и сект.
Демократическая культура современной России не восстанавливает единство в культурной традиции дореволюционной и постреволюционной эпох, но углубляет разрыв, воспроизводя нарушение традиции в социалистических и демократических формах. "Социалистическое" наследие, особенно в духовной области, было подвергнуто остракизму. Охаиванию подлежали герои произведений Н. Островского, М. Шолохова, мужественный поступок П. Морозова, подвиг А. Матросова, герои-молодогвардейцы А. Фадеева и другие литературные образы, воплотившие в себе идейные искания социалистической эпохи. Искажается роль и значение деятельности В. И. Ленина, других деятелей революции и тридцатых годов. Подвергается сомнению гений полководцев Великой Отечественной войны, других деятелей культуры советской России. Происходит отказ от праздников, ритуалов, символов социалистической эпохи. Все постперестроечные годы пытаются разрушить историко-культурный комплекс на Красной площади в Москве, закрыть Мавзолей В. И. Ленина. Начав с ревизии наследия социалистической культуры, его забвения и уничтожения, деятели демократического толка приступили к дискредитации и русской классики, стали противопоставлять её европейской традиции. Нападкам, вновь, как и в 20-е годы, стали подвергаться такие гении русской культуры, как А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, А. Н. Островский и другие литераторы, поэты, артисты. Свобода от внешней цензуры была воспринята многими, как свобода безответственности, произвола, субъективизма. Почему-то снова, как и в 20е годы, нападкам подвергаются памятники русской культуры, её создатели и хранители. Распространяется русофобия - ненависть ко всему русскому, национальному. Под предлогом овладения "опытом мировой цивилизации", общечеловеческими ценностями, происходит дискредитация культуры русского народа, забвение того вклада, который он внёс в сокровищницу человечества.
Нападкам вновь подвергается православие. Экстремистские элементы от демократии не гнушаются ничем. Они не останавливаются даже перед уничтожением русской иконы - этого глубоко самобытного, оригинального творения русского народа, воплотившего в сложнейших, глубоко абстрактных и символических художественных формах свои вековые мечты о счастье, справедливости, добре, красоте.
В декабре 1998 г. Авдей Тер-Оганьян организовал в "Арт-Манеже" выставку "Вперёд". На выставке за "символическую плату" предлагалось осквернять иконы Спасителя и Божией Матери. Иконы рубили топорами, похабно разрисовывали и т. д. По требованию православного духовенства и деятелей культуры против Тер-Оганьяна было возбуждено уголовное дело.
19 апреля 1999 г., накануне суда над Тер-Оганьяном, он решил вновь устроить выставку своих работ в галерее Марата Гельмана на Полянке... После открытия выставки в галерею явилось 9 молодых людей, которые стали скандировать: "Посадить и расстрелять", а также "Ищешь смерти, Оганьян? Мы пошлём тебя в Иран". (В этих словах содержался намёк на судьбу писателя Салмана Рушди, опубликовавшего в 1988 г. книгу "Сатанинские стихи", "вольно" интерпретирующую "Коран". Тогдашний духовный руководитель Ирана аятолла Хомейни заочно приговорил Рушди к смерти за оскорбление веры. Около 10 лет писатель скрывался в Англии, находясь под круглосуточной охраной полиции. Приговор не отменён и сегодня, несмотря на усилия самого президента Ирана, не желающего, чтобы мировая общественность связывала его страну со "средневековым мракобесием". Улемы, учёные-богословы, дали заключение, что поступки такого рода могут караться только смертью.) Затем молодёжь стала закрашивать полотна Тер-Оганьяна, развешанные по стенам. Кадры этой акции были продемонстрированы по ТСН и ТВ-6.
После акции её участник Сергей Шаргунов сказал: "Понятно, что Авдей Тер-Оганьян не осмелился бы осквернять синагогу или глумиться над исламом. Пинать Православие ему безопасно... Ублюдок Авдей рубил топором православные иконы, издевался над национальными святынями - оскорбил каждого русского человека, каждого, кто связывает себя с Россией".
Тер-Оганьян принадлежит к сторонникам "концептуальной акции", группировке, куда входят и Бренер, Кулик и др. В наши дни "...даже в худших наркотических клубах столицы, где истребляется русская молодежь, висят ящики с надписью: "Пожертвуйте на храм (Христа-Спасителя)". Это сатанизм".
В особом сохранении нуждается то культурное достояние России, которое было приобретено ею в соответствии с международным правом и соглашениями в знак компенсации части культурных потерь, понесённых страной в ходе Второй мировой войны. Эти культурные ценности были приобретены Россией на основании действия основополагающего принципа международного права - реституции.
1 Мая 1945 г. директор Музея первобытной и древней истории в Берлине Вильгельм Унцефагг вынужден был передать советской экспертной комиссии 3 ящика, в которых хранились золотые вещи из так называемого "клада Приама", найденные Г. Шлиманом при раскопках Илиона (Трои), а также Пергамский алтарь и бюст Нефертити. Долгие годы вещи хранились в Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве. В июне 1993 г. Б. Н. Ельцин признал официально, что вещи действительно находятся в России.
Кому же они принадлежат? Турции, откуда Шлиман их вывез нелегально, Германии, которая незаконно приняла их в "дар" от Шлимана "в вечное владение и неделимое хранение", или России, которая получила их, как победительница?
Ещё с 1907 г., с принятия Гаагских правовых норм сухопутной войны, всем государствам была запрещена конфискация культурных ценностей во время войны или оккупации. 9 ноября 1990 г. Советский Союз и Германия заключили "Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве". Согласно ему, они обязались возвратить "пропавшие или незаконно удержанные художественные ценности, находящиеся на их территории, их владельцам или правопреемникам" (ст. 16, пункт 2). В ноябре 1992 г. это положение было включено в германо-российское соглашение о культурном сотрудничестве и подтверждён, а в марте 1994 г. Б. Н. Ельцин подчеркнул, что соглашение создаёт "долгосрочную правовую основу для урегулирования взаимных притязаний в вопросах восстановления первоначального статуса". Таким образом, в заявлении подчёркивается, что создана лишь "долгосрочная правовая основа", и на её основе необходимо решать вопросы о возвращении художественных ценностей, урегулируя "взаимные притязания", то есть страны в равной степени имеют "взаимные притязания", которые и надо рассматривать.
В июне 1994 г. на переговорах с Россией Германия говорила "о примерно двухстах тысячах музейных экспонатов, двух миллионах книг и трёх километрах архивных материалов", которые находятся в России. Но потери России во Второй мировой войне огромны: 3 тысячи разрушенных исторических городов, 427 разграбленных музеев, 1670 уничтоженных и повреждённых церквей, 180 миллионов украденных книг, 564 тысячи утраченных художественных произведений. Финансово всё это оценивается в 1,3 триллиона долларов.
Поэтому, учитывая потери России в войне, Контрольный совет 4 стран-победительниц, осуществлявший в 1945-1949 гг. всю власть в Германии, принял решение о так называемой компенсаторной реституции. Эти же положения содержались в решениях Тегеранской и Потсдамской конференций. Право на изъятие ценностей, вывозившихся по решениям советской военной администрации, правительства и Государственного комитета по обороне, уполномоченных на то Контрольным Советом, впоследствии, в 1947 году, было подтверждено мирными договорами со странами-сателлитами Германии, а также Уставом ООН. Страны-агрессоры отказывались от любых претензий к союзным державам-победительницам по этим вопросам.
Так что ни о каком "пропавшем или незаконно удержанном" характере культурных ценностей речи быть не может. Они получены нами на законном основании в результате действия международно-признанного права компенсаторной реституции. Это понятие появилось ещё после Первой мировой войны, когда Бельгия предъявила Германии претензии по компенсации ей утраченных в ходе войны культурных ценностей равноценными, эквивалентными культурными предметами. Статья 247 Версальского мирного договора обязала Германию, как агрессора, это сделать. Так что Советский Союз вывез культурные ценности на законном основании, на основе практики международного права. К тому же, то, что вывез СССР, было лишь частичной компенсацией его утрат во Второй мировой войне. Более того, часть культурных ценностей уже была возвращена, в частности, бюст Нефертити и картины Дрезденской галереи были переданы ГДР.
Реституция - вид материально-правовой ответственности государства-агрессора, заключающейся в необходимости восстановления прежнего состояния и прежнего вида тех объектов или тех предметов, которые были изъяты или уничтожены агрессором на территории пострадавших стран, - отмечает Н. Н. Губенко.
Реституция предусматривает, в случае невозможности восстановления прежнего состояния предмета или объекта (будь то церковь, мечеть, синагога, а таковых на территории СССР было разгромлено 3 тысячи, плюс столько же разрушено исторических городов), обязанность государства-агрессора предоставить аналогичную ценность взамен утраченной. Этот пункт был внесён по рекомендации Контрольного совета по Германии, действовавшего с 1945 по 1949 гг.
Таким образом, поскольку, в соответствии с международными определениями, Германия и её союзники определялись как государства-агрессоры, это право реституции действует в отношении Германии, а не СССР и его правопреемницы Российской Федерации. Право на возмещение ущерба имеют страны, полностью или частично оккупированные агрессором, то есть Германией (или Италией, Австрией, Венгрией, Румынией, Болгарией).
С 1945 по 1998 гг. СССР и Россия вернули Германии около 2 миллионов единиц хранения, а со стороны Германии не поступило почти ничего. Из СССР было вывезено фашистами около 1 418 тысяч тонн культурных ценностей и ещё 450 тысяч тонн было переправлено водным путем - эти данные фигурировали на Нюрнбергском процессе. Сейчас издаётся двухтомник с описью 40 тысяч наименований. Евгений Сидоров, бывший министр культуры, всячески противился принятию закона "О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации", за что и был назначен представителем России в ЮНЕСКО. Следующий министр - Наталья Дементьева, также следует позиции предшественника.
Пресса и президентские структуры ссылаются на Гаагскую конвенцию (1907 г.), но она говорит о методах ведения войны, о недопустимости разрушения культуры. В ней война не была объявлена международным преступлением, а признавалась нормальным явлением межгосударственных отношений.
Только Версальский договор 1918 г. признал войну преступлением и рекомендовал Германии вернуть утраченную Венскую библиотеку.
В 1990 г. был подписан договор об окончательном урегулировании отношений между ФРГ и ГДР, с одной стороны, и "четверкой" государств - СССР, США, Францией, Англией, с другой ("два плюс четыре"). МИДы ФРГ и ГДР направили в адрес "четвёрки" письмо, которое является приложением к Договору "два плюс четыре". В письме содержалось обязательство: "Меры по изъятию имущества, осуществленные на основе прав и верховенства оккупационных властей в 1945-1949 гг., являются необратимыми. Правительство ФРГ обязуется ничего не предпринимать против этих мер.
Хотя Госдума приняла закон "О культурных ценностях, перемещённых в Союз ССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации" президентские структуры отправили протест по поводу принятия Закона в Конституционный суд. Но суд 6 апреля принял постановление, обязывающее Президента подписать Закон и обнародовать его не позднее 13 апреля 1998 г. Но это не было сделано.
К сожалению, некоторые деятели культуры стали на защиту расхитителей общественного достояния. Одни делают это открыто, другие - маскируя свою заинтересованность за лживыми фразами. Примером последнего может служить такого рода рассуждение.
"Когда смотришь телеинформацию о вывозе за рубеж уникальных ценностей и смотришь истерические комментарии к ней, то возникает недоумение, почему слова не подкреплены показом.
Если же познакомиться с теми произведениями искусства, которые были задержаны на таможне и реквизированы, то обнаружится их невысокая художественная ценность, поэтому волноваться не стоит: "Почему весьма банальную икону возводят в ранг национальной ценности? Чем руководствовались мэтры правопорядка, когда определяли ценностные критерии произведений?"".
На территории России находится 1143 музея, где хранится почти 27 миллионов памятников культуры. Более чем в 3 тысячах церковных приходах размещены сотни тысяч уникальных произведений древнерусской живописи и прикладного искусства. Сегодня всё это находится под прицелом "антикварной" мафии.
В прошлом году ущерб от краж произведений искусства и культурных ценностей составил 13 миллионов долларов (сумма возросла в сравнении с 1990 годов в 17(!) раз). Но и эта цифра не отражает истинного положения вещей".
Недавно в Москве разоблачена преступная группа, в состав которой входили руководители служб центральных архивных учреждений страны. Ими были похищены письма Екатерины Второй, уникальные документы следственной комиссии по делу декабристов, документы и письма семьи М. Кутузова и многие другие материалы, часть которых уже была приготовлена для отправки контрабандой за границу.
Согласно данным оперативников, в Западной Европе действовало около 40 группировок из числа бывших граждан СССР. Все они используют оставшиеся в России связи и знакомства для скупки и нелегального вывоза антиквариата.
По сведениям Национального бюро Интерпола, из России вывезено 80% (!) икон, созданных до 1917 года. На Западе открыто более ста магазинов, где иконная мафия открыто торгует незаконно приобретёнными предметами культуры. Такие магазины есть в Германии, Израиле, Италии, США, Англии, Франции.
Как мы видим, проблема сохранения культурного наследия имеет комплексный характер. Да, она покоится на сложных экономических процессах, но не сводится только к ним. Огромную роль здесь играет политика, право, мораль, решимость сохранить поистине бесценное культурное наследие, доставшееся нам, освоить его и передать нашим детям в преумноженном, обновленном, облагороженном долгом, патриотизмом, заботой о будущем, виде.