4. Электоральная кратология

4. Электоральная кратология

И прикладная, и эмпирическая кратологии могут найти себе широкое

 применение, обрести место в условиях развития властной практики, в частности в связи с избранием центральных и местных органов власти. Своей практической направленностью и тесной связью с теоретической кратологией они вполне могут послужить базой для разработки такой специализированной области, как электоральная кратология (англ. electoral cratology).

В "Независимой газете" несколько лет назад с полным основанием обсуждались вопросы создания необходимых политико-правовых предпосылок для перехода от разрозненных, несогласованных, а порой и конфликтогенных действий по реформированию законодательства о выборах к разработке и принятию полномасштабной федеральной про­граммы, охватывающей ключевые аспекты формирования новой рос­сийской избирательной политики, права и законодательства*.

В рамках такой программы, своего рода политического путеводите­ля, целесообразно осуществлять поэтапное решение целого комплекса вопросов по формированию новой, демократически ориентированной электоральной теории и практики, конституционной избирательной по­литики и законодательства о выборах, в частности:

— обозначить основные направления, этапы и правовые формы ор­ганизации и проведения федеральной избирательной политики и ре­формирования системы выборов;

— разработать модельные концепции и проекты рамочных и кон­кретных законодательных актов о выборах представительных и иных выборных государственных институтов и должностных лиц;

— выработать предложения и рекомендации по совершенствова­нию правового механизма реализации гарантий политических прав гра­ждан, составной частью которых является конституционное право из­бирать и быть избранным.

Избирательное право призвано обеспечить в случае необходимости нормальную ротацию (передачу) государственной власти от одной по­литической силы к другой в результате выборов, гарантируя при этом соблюдение политического нейтралитета со стороны государственных служащих и недопущение превращения их в заложников политического курса той или иной партии (коалиции), пришедшей к власти. Все эти и подобные идеи получают постепенное признание и реализацию.

Обратимся к важной для легитимной власти характеристике неко­торых составных элементов выборной (электоральной) теории и прак­тики, которая, наконец, и в России начинает получать соответствую­щую разработку**.

Прямые выборы —это такой порядок проведения выборов, при ко­тором избиратели прямо и непосредственно избирают депутатов в пред­ставительные органы власти. Главное действующее лицо здесь избира­тель, принимающий участие в выборах и имеющий на это право. Актив­но отслеживается ныне такое явление и понятие, как электорат — совокупность (контингент) избирателей, круг лиц, голосующих на тех или иных выборах за определенную политическую партию, политиче­ских лидеров.

В целом вся эта стадия общественно-политической жизни рассмат­ривается как предвыборная кампания — кампания, предшествующая тем или иным выборам. В случае необходимости — при особом значе­нии и больших масштабах такой кампании — в мировой практике все шире и эффективнее практикуются средства и методы современного политического маркетинга и мониторинга.

Выборная инженерия — вид политической технологии. Она может использоваться и как средство в борьбе за власть. Выборная инженерия

* См.: Независимая газета. 1994. 20 июля. С. 3.

** См., напр.: Алексеров Ф. Т., Ортешук П. Выборы. Голосование. Партии. М.: Академия, 1995. 208 с.; Самый короткий путь к власти: Сборник технологий проведения политических выборных кампаний / Под общ. ред. Н. Н. Петропав­ловского. Таганрог: Сфинкс, 1995. 256 с.; Представительная демократия и элек­торально-правовая культура / Под общ. ред. Ю. А. Веденеева и В. В. Смирнова. М.: Изд-во Весь мир, 1997. 221 с.

представляет собой профессиональное сравнительное исследование си­туации в различных избирательных округах для выработки рекоменда­ций претенденту для повышения его шансов на избрание. Она включа­ет также внимательное изучение избирательного корпуса путем сопос­тавления технологических карт электората по округам, создание имиджа кандидата, партии, поэтапную проработку тактики избиратель­ной кампании и т. д.

Большую роль в современных условиях приобретает и технологи­ческая карта электората — графическое изображение, чертеж терри­тории избирательных округов, где наглядно, доступными средствами (цветом, ретушью) изображается в соответствии с данными социологи­ческого изучения картина симпатий, предпочтений и антипатий избира­телей, выборщиков, отражается динамика реального и прогнозируемо­го отношения избирателей к тем или иным кандидатам.

Однако выборами, как известно, дело теперь не ограничивается. Не только на выборах демократически решаются или должны решаться вопросы судеб власти. В мировой практике, например, в ходу плебисци­ты, в России именуемые референдумами.

Плебисцит (англ. plebiscite, от лат. plebiscitum — решение народа) — в древнем мире это были постановления, принимавшиеся собранием плебеев. Теперь это один из видов всенародного обсуждения, народно­го голосования, референдум.

Референдум (от лат. referendum — то, что должно быть сообще­но, передано) — всенародное голосование с целью выявить подлин­ные настроения народа, общественное мнение для принятия оконча­тельного решения по тому или иному вопросу, жизненно важному для государства.

Сказанное выше относится к проблеме легитимности, законности власти, нелегко, но все-таки утверждающейся в жизни не только Рос­сии, но и всей планеты. А рядом были, есть и будут и околозаконные де­яния. Например, в СССР и в КПСС практиковалась кооптация.

Кооптация (лат. cooptatio — довыборы, дополнительное избрание), или, говоря иначе, недемократическая процедура пополнения состава какого-нибудь выборного органа дополнительными людьми, работни­ками без обращения к избирателям, т. е. без вынесения вопроса на их рассмотрение и голосование.

Возрастание роли и значения электората, самих выборных проце­дур вносит существенные коррективы в систему современных пред­ставлений об основах и возможностях реально действующих властей. Это вызывает потребность в умении разумно воспользоваться таким новым участком знаний, как электоральная теория (электоральная кратология).

Далее мы остановимся на конкретных соображениях и выводах, которые формулируют российские исследователи избирательных процессов.

Электоральная культура российского избирателя, уровень знания процедур избирательных кампаний и умение компетентно судить о кан­дидатах, политических силах, их программах не могут быть такими же, как в странах, где демократические выборы проходят на протяжении столетия. Тем не менее начиная с 1989 года наш избиратель многому научился, и сегодня он не похож на наивного простака, а по мере дальней­шего участия в выборах будет накапливать опыт и становиться более компетентным.

Теория обучающегося электората приобрела в последнее время до­вольно много сторонников, прежде всего благодаря работе английских специалистов Р. Роуза и Я. Макаллистер "Избиратели начинают выби­рать: от строго классовых к открытым выборам в Великобритании" (1986). Авторы описывают модель "рассуждающего электората", кото­рый учится с возрастом и принимает решение о голосовании, основыва­ясь на анализе сложной совокупности факторов, меняющихся от выбо­ров к выборам, и соотнося свои социальные и экономические интересы, политические принципы с заявлениями и программами партий и отдель­ных кандидатов, оценкой их реальных действий. Выборы 1995 и 1996 годов дали российскому избирателю ценный опыт, и манипулировать его сознанием с помощью средств массовой информации и изощренных технологий становится все трудней.

Любая учеба, как известно, немыслима без практического овладе­ния соответствующими навыками. В данном случае речь идет не толь­ко о голосовании, но и о других формах участия в избирательной кам­пании. Активен ли наш российский избиратель? В общей сложности 13,7% из числа опрошенных принимали участие в последних избира­тельных кампаниях (помимо голосования). Эти избиратели проявляли следующие виды активности (в %)*:

— собирали подписи для кандидатов партий — 34,7;

— участвовали в предвыборных собраниях, личных встречах по выдвижению кандидатов — 48,9;

— агитировали за кандидата (партию) — 15,1;

— участвовали в работе избирательных комиссий — 29,4;

— принимали непосредственное участие в организации кампании кандидата (партии) — 10,0;

— помогали в сборе средств в поддержку кандидата — 4,7;

—— вносили средства в фонд кандидата — 6,2;

— распространяли агитационный материал, листовки — 19,0.

Каждый седьмой российский избиратель знает избирательный про­цесс "изнутри", включен в него не только как рядовой избиратель, но и как активный участник.

Мужчины в целом больше интересуются выборами, чем женщи­ны, сильнее верят в возможность с их помощью изменить положение дел в стране. Тем не менее женщины несколько активнее принимают участие в сборе подписей в поддержку кандидатов, в агитации по до­мам, в работе избирательных комиссий, в распространении листовок. Зато мужчины активнее посещают собрания, участвуют в организа­ции избирательной кампании, в сборе средств.

Среди возрастных категорий выделяются своей активностью моло­дежь в возрасте 20—29 лет и группа лиц среднего возраста — 40—49 лет. Эта группа опережает другие по участию в собраниях, агитации на дому, вкладу денежных средств в фонд кампании. Категория 50—59 лет уступает большинству почти по всем формам активности участия в ме­роприятиях избирательной кампании. Тем не менее у нее самый высо­кий показатель участия в работе комиссий. Активность группы от 60 лет и старше выше, чем 50—59-летних, что объясняется наличием сво­бодного времени, а также желанием заработать на выборах.

* См.: Представительная демократия и электорально-правовая культура. С. 171—173, 175,176.

Активность более образованных избирателей естественна. Эта тенденция наблюдается едва ли не во всех странах.

Весьма существенны различия в формах деятельного участия в избирательной кампании верующих и неверующих. Если неверую­щие чаще собирают подписи, участвуют в собраниях, агитируют по домам, работают в избирательных комиссиях, то верующие предпо­читают менее публичные формы участия. Городские жители в це­лом значительно больше задействованы в избирательной кампа­нии, чем сельские, за исключением участия в сборе подписей и ра­боте избирательных комиссий. На селе вообще отсутствуют формы активности, связанные с финансами. Это вполне объяснимо — село сейчас переживает огромные трудности, свободных денег там про­сто нет.

Интенсивность участия в избирательной кампании людей, придер­живающихся "левых" и "правых" политических взглядов, в целом при­мерно одинакова, но резко различается в отношении конкретных форм. "Левые" активнее в сборе подписей, распространении листовок; "пра­вые" — в участии в работе избирательных комиссий (что, кстати ска­зать, ставит под сомнение утверждение о фальсификации итогов про­шедших выборов в пользу коммунистов), а также в личном вложении средств в кампанию.

Региональные различия выражены очень сильно едва ли не по каж­дой форме участия.

 Таблица

Активность избирателей в различных формах выборной кампании (в%)

Это свидетельствует о том, что отсутствие единой электоральной культуры в России проявляется прежде всего в региональных различи­ях и создает большие сложности в анализе и прогнозировании поведения российского избирателя. Тем не менее его поведение все больше поддается логическому объяснению, а значит, и предсказуемо.

Электоральное поведение и формирующаяся электоральная куль­тура предопределяют отношение граждан к власти, а их внимательное изучение помогает властям различных уровней, масштабов и регионов успешно строить свою деятельность.