4. Этика и эстетика власти

4. Этика и эстетика власти

Сейчас мы подошли к проблемам еще двух важных областей знания, которые помогают основательнее постичь природу и все своеобразие власти и властей. Это две важнейшие философские науки — этика. эстетика, о которых сказано, казалось бы, бесконечно много и написаны

* Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / Авт. вступ. ст. П, С. ревич. М.: Республика, 1994. С. 251.

** Там же. С. 15.

*** См., напр.: Свенцицкий А. Л. Социально-психологические проблемы I управления. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1975; Шепель В. М. Управленческая пси­хология. М.: Экономика, 1984. 248 с.; Лейбин В. М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М.: Политиздат, 1977; Зигерт В., Ланг Л. Руководить без кон­фликтов: Сокр. пер. с нем. М.: Экономика, 1990.

**** См., напр.: Зимичев А. М. Психология политической борьбы. Спб.:

Санта, 1993. 155 с.; Абдулатипов Р. Г. Власть и совесть: политика, люди и народы в лабиринтах смутного времени. М.: Славянский диалог, 1994. 286 с.; Игнатенко А. А. Как жить и властвовать: Секреты, добытые в старин­ных арабских назиданиях правителям. М.: Прогресс-Культура, 1994. 352 с.;

Гозман Л. Я., Шестопал Е. Б. Политическая психология. Ростов н/Д: Фе­никс, 1996. 448 с.; см. также: Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. М.:

дНаука, 1989.

 за века пирамиды книг. Самую общую картину рисуют здесь раз­нообразные словари*.

Но, сколько бы ни произносилось слов по поводу этики и эстетики (а теперь еще и с помощью бесчисленных сетей информатики с их воз­можностями), эта тема так и не будет никогда исчерпана до конца. И в этике, и в эстетике существует множество направлений, теорий, кон­цепций, которые будут появляться и далее.

Напомним аксиологию (о ней разговор впереди), деонтологию, метаэтику, нормативную этику. Задумаемся над этическим абсолютиз­мом, автономной этикой, гедонизмом, эвдемонизмом. Поразмышляем над аналитической эстетикой, информационной эстетикой, метаэстетикой, эстетикой позитивизма и прагматизма, эстетикой труда и спорта и множеством других теорий и направлений.

Несомненно, мы и вправе, и обязаны ставить и решать вопросы и об этике власти, и об эстетике власти, тем более что со времен Аристо­теля и доныне десятки и сотни выдающихся умов человечества каса­лись этих проблем, искали ответы и порой отваживались давать свои советы в этой области властителям и властям. Поставим же и мы воп­росы этого рода.

Этика (греч. ethika, от ethos — обычай; лат. ethica) — философская наука, объектом которой является мораль.

Аристотель отличал учение о нравственности (морали) от обыден­ного морального сознания людей, стихийно формирующегося в разно­образной и противоречивой жизненной социальной практике человека.

Можно ли желать большего в сфере власти, чем ее законопослуш­ность, соблюдение норм права и приверженность высоким принципам морали? Другое дело, что это неимоверно трудно и для лиц, облечен­ных властью, особенно высшей, и для их окружения.

Этика власти (англ. ethics of power) — 1) соблюдение властью норм морали и нравственности; 2) система представлений, знаний на стыке эти­ки и кратологии, которая может рассматриваться как одна из наук о власти.

Этика власти занимается исследованием места морали в системе властных отношений, в деятельности правителей и органов власти, тео­ретически обосновывает необходимость и важность нравственного по­ведения властей, дополняющего и развивающего их приверженность нормам права, вырабатывает соответствующие рекомендации для вла­стной практики.

Как показывает исторический опыт, этика в поведении и действиях властей всегда оставалась узким местом, страдала изъянами. Их пре­одолению должно послужить формирование демократического, право­вого государства XXI века. В этом смысле у понятия "этика" большое будущее.

Этика власти призвана занять свое собственное особое место как область знаний, характеризующих установки, позиции и поведение вла­стей (и лиц, и органов), согласуемые с этическими принципами, норма­ми морали, которые в цивилизованном обществе все чаще предопреде­ляют оценки, решения и поступки самих субъектов власти.

В общей, даже несистематизированной характеристике основных принципов морали хорошо видно, как они вторгаются в сферу властвования

* См., напр.: Словарь по этике / Под ред. И. С. Кона. 4-е изд. М.: Политиз-1981. 430 с.; Эстетика. Словарь / Под общ. ред. А. А. Беляева и др. М.: По­спят 1989

 какие требования предъявляют к властям и какие ожидания и надеж­ды рождают у подвластных. Это относится и к деятельности властителя, качествам его личности, его ценностно-нормативным представлениям и ориентациям.

 В этом свете можно вести речь о благодеяниях и злодеяниях властей, о мотивах, намерениях и целях власть имущих, о культуре, гуманизме, ответственности, самовоспитании, стыде, совести, чести и вместе с тем о зле, грубости, хамстве, бесчеловечности, волюнтаризме, догма­тизме, фанатизме, фарисействе, аморализме, цинизме и эгоизме в де­лах, поступках, принципах лиц, оказавшихся у власти.

Эта тема привлекала множество мыслителей. Блистательный П. Голь­бах (1723—1789) создал труд "Основы всеобщей морали, или Катехизис природы", а в 1770 году опубликовал работу "Этократия, или Управле­ние на основе морали". В ней он намечал продуманную общественно-по­литическую программу буржуазно-демократического правительства*. Для этого П. Гольбах предлагал передать национальному собранию зако­нодательную власть, выработать и принять комплекс основных законов, обеспечивающих свободу, собственность и безопасность подданных. Он предлагал рассматривать воспитание как дело государства, отделить цер­ковь от государства, провести судебную реформу и много других мер, а также решительно осуждал милитаризм и войны.

Очень многое для развития представлений об этике власти сделали отечественные мыслители.

"Где есть беззаконие, там должен быть и протест. Он может быть практически бесполезен, но он всегда нравственно необходим. Это не только право, это прямая обязанность каждого гражданина... обязан­ность, от исполнения которой зависит прочное утверждение законного порядка в русском обществе"**, — писал выдающийся политический мыслитель России Б. Н. Чичерин еще в 60-е годы XIX века.

1 Заслуживают внимания взгляды виднейшего российского философа 'И. А. Ильина (1882—1954). Человек, по Ильину, — существо прежде все­го духовное, вместилище религиозного опыта, вечного божественного на­чала. По мнению Ильина, государство, власть и право базируются в пер­вую очередь не на силе "приказа и угрозы", а на духовном авторитете, ду­ховной правоте, на "содержательной верности издаваемых повелений и прав". Государственная власть есть духовная, волевая сила. Власть — тон­кое искусство; она должна обладать "душевно-духовной прозорливостью", способностью понимать жизнь людей, умением их воспитывать. Властву­ющий должен не только хотеть и решать, но и других "систематически приводить к согласному хотению и решению". Поэтому, подчеркивал И. А. Ильин, подлинная основа власти — нравственно-религиозная***.

Трудно перечислить профессионалов разных областей знаний, фак­тически уделявших внимание этике власти, даже если они и не именовали так эту сферу теории и практики****.

* См.: Кочарян М. Т. Поль Гольбах. М.: Мысль, 1978. С. 147.

** Чичерин Б. Н. История политических учений. М., 1869. Ч. 1. С. VIII.

*** См.: Антология мировой политической мысли: В 5 т. Руководитель '"проекта Г. Ю. Семигин. М.: Мысль, 1997. Т. IV. С. 663.

**** См.: Хвостов В. М. Очерки истории этических учений. М., 1912. 214 с.;

Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственно-сти.Спб., 1907. Т. I. 308 с.; 1910. Т. 2. 309 с.; Берлин П. А. Русское взяточничество _(ак социально-историческое явление // Современный мир. 1910. № 8. С. 45—56.

Спектр морально-этических проблем, связанных с властью и неред­кими обличениями властителей, как хорошо известно из отечественно­го и мирового опыта, необычайно велик.

Коснемся лишь такой деликатной темы, как брачно-семейные от­ношения властителей и властительниц и их сексуальные похождения. Вот лишь некоторые сюжеты из книги М. Салливан "Любовницы аме­риканских президентов": Джек и богиня секса; Одиночество сумасшед­шего монарха; Похоть сердца и гордость страсти; Идеальный разврат­ник; Президент и его наложница; Многоженец поневоле; Сомнитель­ный холостяк; Был ли... гомосексуалистом; Президент с омертвевшим сердцем и др.*

Действительно, вопросы теории и практики этики власти всегда ин­тересовали и волновали людей различных стран и эпох, различных сло­ев и уровней, и, видимо, эта проблема останется и в будущем и актуаль­ной, и важной, и жгучей**.

А теперь обратимся к эстетике, тесно связанной с этикой, и в осо­бенности в сфере власти.

Эстетика (от греч. aisthetikos — чувственный, чувствующий, отно­сящийся к чувственному восприятию) — философская наука, изучаю­щая сферу эстетического как своеобразного (специфического) прояв­ления ценностного отношения между человеком и обществом (миром) и область художественной деятельности людей.

Проблематика эстетики известна издавна и всегда активно обсуж­далась, а сам термин введен в 1735 году немецким философом А. Баумгартеном (1714—1762) для обозначения "науки о чувственном знании", постигающем и создающем прекрасное и выражающемся в образах ис­кусства.

Власть, даже будь она сама по своим деяниям безобразной, никогда не обходила вниманием прекрасное и не уклонялась от возможности по­ставить прекрасное себе на службу. Начиналось это с поощрения при­ятной ее слуху лести и венчалось грандиозными архитектурными, пла­нетарными и космическими проектами. '

Фактически в сферу эстетики власти выходили Кант, Гегель и дру­гие мыслители. Не обошел ее и марксизм.

К сожалению, идеи эстетики, восходящие к Платону и Аристоте­лю и насчитывающие на путях своего развития и обогащения множе­ство известных имен, в сфере науки о власти находили пока мало применения. Дело в том, что самой по себе разработанной кратологии не было. Поэтому проблематика обслуживания власти миром прекрасного решалась по другим "ведомствам", прежде всего в обла­сти литературы и искусства. Здесь ведь торжествуют никогда не ис­черпывающие себя возможности поэзии, музыки, песен, танцев, все­гда приятных человеку, услаждающих слух и ублажающих зрение властителей.

Эстетика власти (англ. aesthetics of power, от греч. aisthetikos) — это, во-первых, возможное проявление во властной практике поистине

* Салливан М. Любовницы американских президентов. От Вашингтона до Буша / Пер. с англ. М.: Гурман, 1994. 382 с.

** Среди литературных и научных источников назовем хотя бы следую­щие: Кропоткин П. А. Этика: Избранные труды. М.: Политиздат, 1991; Бердя­ев Н. А. Судьба России. М.: Советский писатель, 1990; Радзинский Э. С. Власти­тели дум. М.: Вагриус, 1993.

величественного, достойного, прекрасного, особенно во времена, когда власть и властители находятся на подъеме, творят общеполезные, запо­минающиеся, возвышенные дела в мирную пору и даже в лихую годину защиты, отстаивания интересов государства; во-вторых, практически возможная и допустимая постановка вопроса о совокупности знаний на стыке собственно эстетики и кратологии, знаний, относящихся к осмыс­лению проявлений возвышенного, достойного и прекрасного во власт­ной практике, рассчитанного на эстетическое восприятие актов и акций властей согражданами или подвластными.

 Эстетика власти может проявляться в различного рода торжествах, празднествах, их оформлении, преподнесении, в разнообразных ритуалах, символике, атрибутике, церемониалах и т. д.*. Об этом уже было многое сказано в предыдущих главах книги.

Само собой разумеется, эстетика власти не должна быть сводима к чисто внешнему эффекту. Уже в Российской империи признава­лось большое влияние атрибутики, ритуалов и т. п., производимое на личность, ее настроение, психику, отношение к делу, на служение России и государю императору. Эти идеи учитывались и закладыва­лись в практику государственного награждения, величания, возвы­шения и т. д.**.

Практика советских времен — серпа и молота и красного флага — в своеобразной форме тоже обращалась фактически к эстетике власти. Это оригинально проявилось во времена Сталина и великих строек коммунизма. Но аскетизм, защитные гимнастерки, фуражки, погоны и сапоги трудных военных и послевоенных лет конечно же не позволили использовать огромный эстетический потенциал и традиции нашего Отечества.

Однако не будем излишне сгущать краски над прожитыми совет­скими людьми годами и не станем забывать достойные дела и сверше­ния советского народа. Это ведь было бы и аморально, и антиэстетично.

•; В самом деле, не только к победе в Великой Отечественной войне, не только к триумфу Ю. А. Гагарина сводится то доброе, что было и нравственным, и эстетическим подвигом тех долгих 70 лет. Здесь взгляд должен быть теперь уравновешенным и здравым. Годы Советской вла­сти означали не только нравственный подъем духа миллионов людей (а вовсе не одно лишь самопожертвование), но и эстетически впечатляв­шие в свое время демонстрации, церемонии, сооружения. Благо, что да­же на запуске в космос В. Ф. Быковского и В. В. Терешковой довелось автору присутствовать, с великими конструкторами, начиная с С. П. Королева

* См.: Фоли Д. Энциклопедия знаков и символов / Пер. с англ. М.: Вече:

^.АСТ, 1997. 432 с.; Бауэр В.,Дюматц И., Головин С. Энциклопедия символов / Пер. с нем. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. 512 с.; Энциклопедия восточного симво­лизма. Сост. К. А. Вильяме/Пер, с англ. М.: Изд-во АДЕ "Золотой век", 1996. 432 с.; Бейли Г. Потерянный язык символов / Пер. с англ. М.: Изд-во АДЕ "Зо­лотой век", 1996. 348 с.; Похлебкин В. В. Словарь международной символики и эмблематики. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Междунар. отношения, 1994. 560 с.

** См.: Регалии Российской империи. М.: Красная площадь, 1994. 239 с.;

Дом Романовых. Спб., 1992; Дворянские роды Российской империи. Т. 2. Кня­зья. Спб.: ИПК "Вести", 1995; Гербы дворянских родов России. М.: Лексика, 1991; Лавренов В. И. Герб Твери. История эмблемы и символа. Тверь, 1994;

Шепелев Л. Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Спб., 1992. 225 с.

 общаться и потом рассказывать об этом соотечественникам, а в меру возможного и в печати.

И этично, и эстетично с сегодняшних позиций и властям, и гражда­нам воздавать должное прожитым нашей страной десятилетиям и ве­кам. Перед современной Россией открыты большие возможности по­ставить этику и эстетику власти на службу интересам возрождения и возвеличения нашей Родины.