4. Технико-технологический блок знаний о власти (техника и процедуры власти, технологии власти)

4. Технико-технологический блок знаний о власти (техника и процедуры власти, технологии власти)

Нам предстоит остановиться на вопросах теории и практики соб­ственно технико-технологических процедур реализации власти, стра­тегии и тактики осуществления власти. Они еще ждут своих обстоя­тельных, развернутых, систематизированных разработок и исследо­ваний, особенно в интересах XXI века, в целях упрочения, стабилизации, прогресса демократической власти во имя благополу­чия и устойчивости общества.

Это, однако, не значит, что проблематика техники и технологии власти, стратегии и тактики властвования — явление исключительно новое, современное. Отнюдь нет. Это проблемы, о которых сказано не­мало и в трудах, и в речах, и в беседах в прошлом, да и масштабно про­демонстрировано самими делами.

Стоит и здесь вспомнить Платона и Аристотеля, древних мыслите­лей Египта, Китая, Индии, Персии, Рима, Греции, мыслителей нового и новейшего времени. Не оставим здесь в стороне и Макиавелли, Гоббса, Локка, Наполеона, властителей разных стран, а также Сталина, Гитле­ра, множество других фигур калибром поменьше с их заслугами или де­лами, а нередко и злодеяниями*.

Проблематика такого рода получает в последнее время все боль­шую разработку**. Это также и современная проблематика, которая в растущей мере опирается на материалы социологических исследований и данных. Она заимствует их методику и процедуры и заинтересована в разработке социологии власти, прикладной кратологии и прикладной социологии***.

От техники, технологии, процедур в системе власти всегда зависело и будет зависеть очень многое, а в конечном счете — успехи, триумфы властей или же их провал, бесславный финал с уходом властвующих лиц и их окружения с авансцены.

* См., напр.: Макиавелли Н. Государь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. О военном искусстве / Пер. с итал. М.: Мысль, 1996. 639 с.; Сталин И. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М.: Госполитиздат, 1952. 651 с.; История ВКП(б). Краткий курс. М.: Госполитиздат, 1951. 351 с.

** Авторханов А. Технология власти. М.: СП "Слово" — Центр "Новый мир", 1991. 638 с.; Технология политической власти. Зарубежный опыт. Киев:

Вища шк., 1994. 263 с.

*** См.: Основы прикладной социологии: Учебник для вузов / Под ред. Ф. Э. Шереги и М. К. Горшкова. М.: "Интерпракс", 1996. 184 с.; Процесс со­циального исследования / Пер. с нем. Общ. ред. Ю. Е. Волкова. М.: Прог­ресс, 1975. 576 с.; Груишн Б. А. Мнения о мире и мир мнений. М.: Политиз­дат, 1967. 400с., и др.

Определяющими субъектами здесь служат сами обладающие вла­стью персоны и их свита, окружение, а также системы, структуры вла­сти с их механизмами и технологиями. В этом случае властная система предстает перед нами как 1) форма организации власти во всеоружии ее техники и технологии; 2) определенный порядок расположения и функ­ционирования органов власти, их взаимосвязи и действий; 3) совокуп­ность органов власти, однородных по своим управленческим качествам и образующих единое целое. От того, как действует и эволюционирует эта система, ее звенья, механизмы, силы и структуры, зависят судьбы и обществ, и государств, и конкретных граждан.

Властные структуры характеризуются определенным строением, внутренним устройством того или иного типа власти, ее органов и меха­низмов во всей вертикали сверху донизу. Органы и подразделения в об­щественном организме, относящиеся к системе власти, наделены власт­ными правами, имеют ряд обязанностей властного характера и прояв­ляют постоянную заботу о совершенствовании техники осуществления властных функций.

В этих системах и структурах крепнет властность, возникают власт­ное сознание, соответствующие идеалы и интересы, властные отноше­ния, определяются полномочия, рождаются решения и стратегия власти приводится в действие. Здесь необходима своего рода машина власти, механизмы власти, пульты, рычаги и кнопки управления, которым не­достаточно собственно гуманитарных знаний и характеристик, а требу­ется также и их техническое, информационно-технологическое оснаще­ние и информационно-электронное подкрепление.

Существующие механизмы власти реализуются во властных дей­ствиях — конкретных проявлениях активной деятельности властей и властителей, их делах и поступках, отражающих и воплощающих их миропонимание, интересы, способности, настроения и убеждения, их рассчитанные или вынужденные ходы, которые должны представлять власть в выгодном для нее свете и обеспечивать ее дальнейшее суще­ствование.

Фактически показом этих элементов власти мы даем возможность образно представить машину власти, воспринять власть как действую­щий аппарат, систему огромного, мощного и нередко жестокого меха­низма наряду с совокупностью различного рода подсистем, двигателей, рычагов, валов, приводных ремней и т. д. В самом деле, не зря же ис­пользуют термины "государственная", "политическая", "военная", "су­дебная машина", "машина голосования" и т. п. Конечно, в осмыслении власти можно обойтись и без такого рода символов, как машины. Одна­ко в жизни все это делается для того, чтобы полнее осмыслить и осоз­нать феномен власти, его потенции, резервы, ресурсы и дела.

Разумеется, с позиций технико-технологического подхода интерес­но не просто констатировать существование "машины", но и фиксиро­вать так называемые механизмы власти—системы, внутреннее устрой­ство, слагаемые структуры власти, приводящие ее в действие и поддер­живающие ее функционирование. Можно различать механизмы а) создания; б) действия, взаимодействия, осуществления, существования, функционирования; в)передачи власти.

Имеет достаточные основания и указание на пружины власти, в пе­реносном смысле — движущие силы, приводящие власть в действие. Их спектр, иерархия, потенции весьма широки и разнообразны (от воли властителей до действий социальных сил.

Вот каким образом мы подходим к пониманию правомочности раз­говора о технике власти и властвования, о технологии власти и много­значности этих явлений, этих терминов и понятий.

Технология власти может быть охарактеризована как совокупность тех или иных приемов деятельности власти (властей), рассчитанная на достижение необходимого результата. Разнообразные технологии вла­ствования (управления) включают приемы достижения как немедлен­ного, локального, краткосрочного эффекта (здесь порой говорят и о та­ктике властей), так и результата решающего, крупномасштабного, фундаментального, длительного, стратегического, рассчитанного на долговременную перспективу и ведущего к ней.

На переломных этапах, как в современной России, порой не до стратегических расчетов: и граждане, и власти часто живут одним днем, но ведь нельзя же все время жить в одних "переходах" — ни одно поко­ление такой жизни не хочет и в конечном счете не выдержит.

Техницизм в осмыслении власти и процессов властвования, естест­венно, подводит к рождению технократических идей.

Технократия (англ. technocracy, от греч. techne — искусство, мастер­ство и kratos — власть) — власть, согласно ряду концепций и представ­лений, сосредоточенная в руках профессионалов — специалистов в об­ласти техники и технических наук, менеджмента и т. д. в целях наилуч­шего использования результатов и возможностей технико-техно­логической революции и реалий.

Первоначально идеи технократии были выдвинуты американским социологом и экономистом Т. Вебленом (1857—1929) в расчете на "улучшение" капитализма путем привлечения специалистов и руково­дителей производственного процесса к властной деятельности, а так­же активизации государственного регулирования и контроля. Эти идеи нашли продолжение в трудах американского социолога Дж. Бёрнхема— автора "Революции управляющих" (1941). Технократиче­ская теория стала частью современной западной социологии и нашла отражение в концепциях индустриального общества, постиндустри­ального общества и др.

Несомненно, в сфере власти, порой даже больше, чем в любой дру­гой, должен быть высоко ценим профессионализм как совокупность знаний, навыков поведения и действий, свидетельствующих о професси­ональной подготовке, выучке, пригодности кого-либо. Это — важней­шее условие работы в государственном аппарате, во властных структу­рах особенно ведущих, руководящих деятелей.

Техника и технология властной деятельности воплощаются в пер­вую очередь в функциях и методах лиц, наделенных властью. Как уже отмечалось, функции власти — это круг деятельности лиц, стоящих у власти, и ее направления; основные обязанности, предназначение, роли власти — организация, управление, контроль, обеспечение устойчивой двусторонней информации, проектирование, прогнозирование, воспи­тание и др. Они должны гармонично согласовываться с методами вла­сти, т. е. теми приемами, которые с помощью современных информаци­онно-технических средств широко используются в процессе властвова­ния лиц, сил, организаций.

Именно этот взгляд, сложившийся и устойчиво закрепившийся в по­следние десятилетия, позволяет вести речь об аппарате в системе и структуре власти, т. е. о совокупности привлекаемых в целях организа­ционной работы государственных служащих. С неожиданным бороться трудно, со всем предвиденным заранее — легко.

Люди, оружие, деньги и хлеб — вот жизненная сила войны. Из этих четырех условий всего важнее первые два, ибо с людьми и оружием все­гда можно достать деньги и хлеб, но с одним хлебом и деньгами ты не достанешь ни людей, ни оружия.

Обезоруженный богач — награда бедного солдата.

Приучай своих воинов презирать изнеженную жизнь и богатую одежду.

Таковы основы войны, с которыми я хотел вас познакомить"*.

В этой обширной цитате, в которой Н. Макиавелли суммирует свои суждения, не хотелось делать возможных сокращений, ибо мысли авто­ра ведут ко многим раздумьям, а обладателей власти — ко многим ре­шениям и действиям.

Несомненна известная условность сравнения войны и властвования, а также искусства власти и военного искусства. Но не следует забывать, что человечество еще не выбросило из своего лексикона понятия "вой­на", а граждане России еще не так давно широко толковали о "войне властей", и не только в октябре 1993 года.

Приведем следующие суждения А. Авторханова, также ссылающе­гося на Макиавелли.

"Исследователи давно обратили внимание на родство тактики Ле­нина с Макиавелли. Однако руководством к действию макиавеллизм стал у Сталина. Б. Суварин — этот известный знаток СССР и лучший биограф Сталина — писал: "Комбинация хитрости и насилия, предло­женная Макиавелли на пользу Государя, практикуется генеральным се­кретарем ежедневно".

В связи с этим Б. Суварин сослался на почти неизвестный "Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье" (анонимная книга эмигранта Второй империи Мориса Жоли).

Поистине поразительным является в этом "Диалоге" как раз то ме­сто, в котором пророчество писателя превзойдено лишь практикой Ста­лина.

Приведу его здесь, тем более что после разоблачения Сталина ста­линцами "Диалог" Жоли приобретает не только актуальность ("культ Сталина"), но и значение классической характеристики советского дик­татора. (Для большего подчеркивания отдельных тезисов я ввожу в текст нумерацию.)

 "Тактик" Макиавелли учит в этом "Диалоге" "законника" Монтес­кье:

1. Отделить политику от морали.

2. Поставить силу и хитрость вместо закона.

3. Парализовать индивидуальную интеллигентность.

4. Вводить в заблуждение народ внешностью.

5. Соглашаться на свободу только под тяжестью террора.

6. Потакать национальным предрассудкам.

7. Держать в тайне от страны то, что происходит в мире, и от сто­лицы, что происходит в провинции.

8. Превращать инструменты мысли в инструменты власти.

* Макиавелли Н. Государь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. О во­енном искусстве / Пер. с итал. М.: Мысль, 1996. С. 539—541.

9. Безжалостно проводить экзекуции без суда и административные депортации.

10. Требовать бесконечной апологии для каждого своего действия.

11. Самому учить других истории своего правления.

12. Использовать полицию как фундамент режима.

13. Создавать преданных последователей, награждая их всякими лентами и безделушками.

14. Возводить культ узурпатора до степени религии.

15. Создавать пустоту вокруг себя, чтобы таким образом быть са­мому незаменимым.

16. Ослаблять общественное мнение, пока оно не погрузится в апа­тию.

17. Запечатлевать свое имя везде и всюду, так как капля воды точит гранит.

18. Пользоваться выгодой превращения людей в доносчиков.

19. Управлять обществом посредством его же пороков.

20. Говорить как можно меньше.

21. Говорить не то, что думаешь.

22. Изменить истинное значение слов.

Когда это нравоучение создавалось, будущий диктатор еще не ро­дился, а он весь в этих тезисах. Нельзя ничего добавить, но и нельзя ни­чего выкинуть. Суварин привел этот "Диалог" в книге, написанной до войны. Коммунисты объявили ее клеветой на "гения" коммунизма и "классика" марксизма"*.

Как видим, техника и технология властвования — вещь необычай­но острая, поучительная и все еще очень опасная для подвластных, со­перников, конкурентов, претендентов и даже для самих власть имущих.

Остановимся еще на некоторых вопросах, относящихся к характе­ристике эволюционирующих технологий и процедур власти.

Процедура — установленный порядок ведения, рассмотрения како­го-либо вопроса, дела. В цивилизованных странах большое значение имеют властные процедуры. Многие из них, в том числе дипломатиче­ские, регулируются соответствующими установлениями, нормами, тра­дициями, протоколами. В интересующей нас властной практике прото­колы суть процессуальные документы, в которых в письменном виде фиксируются ход и результаты различного рода властных обсуждений, процедур, а также процессуальных действий, осуществляемых в сфере судебной власти следователем — лицом, производящим дознание.

По мере своего развития властная практика обогащается раз­нообразными исследовательскими процессами и приемами. В их числе моделирование, модернизация, модификация власти, исполь­зование, как и в социологии, мониторинга, мотивационного анали­за, анкетирования и т. д.

Так, например, моделирование представляет собой исследование каких-либо процессов (в том числе политических действий властей), явлений, систем или объектов путем построения и изучения их моде­лей, с тем чтобы определить или уточнить их характеристики, рацио­нализировать способы их построения и управления ими. Это один из основных путей познания власти, в том числе ее сферы, субъектов,

* Авторханов Л. Технология власти. М.: СП "Слово" — Центр "Новый

мир", 1991.С. 423—425.

объема и носителей, их решений, действий и последствий (ближних, отдаленных).

Руководители государств и систем всегда считают своей целью мо­дернизацию власти, т. е. обновление, совершенствование власти, ее структур и механизмов, превращение их в более современные, отвеча­ющие новым требованиям, технико-технологическим и информацион­ным возможностям.

Нередко речь идет и о модификации власти, т. е. видоизменениях данной власти, выработке ее вариантов, моделей, различающихся меж­ду собой существенными особенностями в форме, функциях, структуре, но сохраняющих в главном данный тип или вид власти и рекомендуе­мых к практическому использованию. ,

Интересам современной власти служит и мониторинг политических событий — одна из перспективных систем их отслеживания, выявления, раннего предупреждения и упреждения нежелательных событий. Мони­торинг применяется властями в системе интеллектуальной поддержки и принятия политических решений как автоматизированный мыслитель­ный поиск или в ходе реализации политических решений в обстановке встречаемого ими сопротивления.

Среди конкретных исследовательских приемов назовем мотивационный анализ — психологически ориентированный вид исследова­ния (нередко используемого властями или в интересах властей), при проведении которого применяются различные методики косвенного опроса с целью выявить скрытые мотивы человеческих побуждений и поведения.

В России в конце XX века широкое распространение получило ан­кетирование различных видов, а также интервью, в том числе интервью эксклюзивные, даваемые только одному представителю прессы, теле­видения, радио или репортеру одной страны, что нередко позволяет раздувать шумиху вокруг этого факта. Преобладание такого рода ин­тервью во властных сферах — косвенный показатель того, что подлин­ная демократизация жизни общества еще не достигнута.

В наше время можно говорить об очень многих проблемах, в том числе технико-технологических, во властных сферах. Нас интересует сейчас не их исчерпывающий перечень, а сложность их выявления, изу­чения, преодоления. Нередко их рождает сама природа власти — явле­ния, как правило, авторитарного в своей основе, связанного с волюнта­ризмом, со всем своеобразием "кухни власти", с закулисными сообра­жениями и происками. Явления беззакония, волокиты, превращения власти в кормушку, как и безграничность власти, ее бездушие, а также проявления беспомощности власти и властей требуют возрастающего внимания в демократическом информационном обществе. Все это на­стоятельно побуждает поднимать вопросы о бедах, болезнях, недугах властей, их антитехнологиях, об "антивласти", о методах борьбы за власть очередных претендентов.

Антитехнология власти, как нам представляется, есть совокупность и последовательность действий (иногда система действий) тех или иных органов власти, позволяющая, с одной стороны, быстрее и с меньшими усилиями достичь первичных результатов на пути к намеченной цели, но одновременно усложняющая или вообще блокирующая выход на по­следующие этапы и реализацию самой цели. Если мы хотим считаться с властью и противодействием тем или иным властям, следует обращать серьезное внимание на вопросы такого рода. Надо смотреть на жизнь с учетом всей многоплановости и многогранности власти, всех ее огром­ных технических возможностей, но и всех ее не менее серьезных и не­редких социальных и технических препятствий.

Кстати говоря, крушение Советской власти, так же как и крах в прошлом и настоящем других властей, побуждает ставить и исследовать вопрос: не являются ли они примером и подтверждением провала анти­технологий власти, даже если эти власти существуют десятилетия.

И наконец, заключительный вопрос всей властной проблематики и технологии, фактически являющийся главным для власти любого рода. Это вопрос о ее безопасности.

Безопасность — это положение, при котором кому-либо, чему-ли­бо не угрожает опасность (любого вида). Проблема обеспечения надле­жащей безопасности — важнейшая и труднейшая для всех властей и ор­ганов власти начиная с древних времен.

Принято выделять три уровня безопасности: безопасность лично­сти, безопасность общества, безопасность государства. Вместе с тем различают непрерывно возрастающее число видов безопасности: внеш­нюю, международную, внутреннюю, национальную, государственную, информационную, личную, военную, общест властям, следует обращать серьезное внимание на вопросы такого рода. Надо смотреть на жизнь с учетом всей многоплановости и многогранности власти, всех ее огром­ных технических возможностей, но и всех ее не менее серьезных и не­редких социальных и технических препятствий.

Кстати говоря, крушение Советской власти, так же как и крах в прошлом и настоящем других властей, побуждает ставить и исследовать вопрос: не являются ли они примером и подтверждением провала анти­технологий власти, даже если эти власти существуют десятилетия.

И наконец, заключительный вопрос всей властной проблематики и технологии, фактически являющийся главным для власти любого рода. Это вопрос о ее безопасности.

Безопасность — это положение, при котором кому-либо, чему-ли­бо не угрожает опасность (любого вида). Проблема обеспечения надле­жащей безопасности — важнейшая и труднейшая для всех властей и ор­ганов власти начиная с древних времен.

Принято выделять три уровня безопасности: безопасность лично­сти, безопасность общества, безопасность государства. Вместе с тем различают непрерывно возрастающее число видов безопасности: внеш­нюю, международную, внутреннюю, национальную, государственную, информационную, личную, военную, общественную, региональную, хо­зяйственную, экономическую, продовольственную, радиационную, про­тивопожарную, экологическую и т. п.

В государственной властной практике разных стран создаются ми­нистерства, комитеты, советы национальной (государственной) безо­пасности, соответствующие органы, структуры и службы. Эта область деятельности, несомненно, заслуживает самостоятельной науки.

Таков в основном тот круг вопросов, который надо иметь в виду при оценке технико-технологической проблематики власти и в целом проблематики негуманитарной.

Несомненно, что теперь, когда выявлены, поставлены и в принци­пиальном плане систематизированы и охарактеризованы разнообраз­ные области наук о власти, можно безоговорочно убедиться в том, с ка­ким гигантским, многоликим явлением — властью и наукой о власти имеют дело человек и общество. Без жизни и без общества не может быть власти, но и без власти не может быть общества и общественной жизни, а значит, и человека как существа общественного.