§2. Дагестан

§2. Дагестан

С точки зрения межнациональной ситуации Дагестан находится по сравнению с другими регионами России, в том числе и северокавказскими, в уникальном положении. Прежде всего, Дагестан отличается этническим мно­гообразием. На сравнительно небольшой территории проживают, по подсче­там этнографов, 33 этноса. Принято выделять 7 основных национальностей -аварцы, даргинцы, кумыки, лакцы, лезгины, ногайцы, русские.

Население республики отличается языковой дробностью. Здесь до сих пор функционируют одноаульные и двуаульные языки. Ряд языков состоит из нескольких сильно расходящихся диалектных разновидностей. Подавляющее число народов Дагестана говорит на языках нахско-дагестанской группы. Это преимущественно население горных районов и предгорья Кавказа. Второй по распространенности являете тюркская группа языков. Тюркоязычное населе­ние, как правило, сосредоточено в равнинных районах Дагестана.

Этническая мозаика Дагестана включает в себя различные по числен­ности и по статусу народы. Даже среди семи основных (наиболее многочис­ленных) народов отношения строятся не только по горизонтали, и по вертика­ли. Социологические исследования выявляют неодинаковый уровень матери­альной обеспеченности различных национальных групп. Такая нациоцально-культурная мозаичность, этно-социальная иерархия объективно порождает противоречия и коллизии.

По-разному складывались и исторические судьбы дагестанцев. На территории республики проживают репрессированные в сталинскую эпоху народы, а также разделенные на закате советской эры этносы. Кроме того, в этой республике, единственной в Российской Федерации, нет титульной на­ции, что, к сожалению, автоматически не означает отсутствие претензий на роль таковой.

По мере обострения социальной и экономической ситуации в респуб­лике напряженность в сфере межнациональных отношений возрастает. В ор­биту межнационального противостояния втягивается вес большее количество людей.

Результаты социологических опросов показывают, что большинство дагестанцев имеет установку на участие в межнациональном конфликте в ин­тересах своей национальной группы. Так в 1998г. на вопрос анкеты: "Считаете ли Вы возможным для себя принять активное участие в конфликте в интересах своей национальной группы? " от дагестанских респондентов получены следующие ответы:

- да, безусловно -23%

- это зависит от обстоятельств -51%

- ни в коем случае -14%

- затрудняюсь ответить -12%

Практически 2/3 опрошенных манифестируют (хотя и в различной степени) готовность к отстаиванию национальных интересов. В то же время, в борьбе за свои гражданские и человеческие права (в том числе и экономиче­ские) готово участвовать существенно меньшее количество респондентов. До­биваться реализации собственных, а не этно-групповых прав и интересов, уча­ствуя в различных формах протестной деятельности, могли бы не более 28% принявших участие в опросе дагестанцев.

В дагестанском обществе превалируют национальные, а не общеграж­данские ценности. Объективно существующие социальные проблемы приоб­ретают национальную окраску. Так ногайская степь в результате существенно превышающей ее возможности нагрузки на пастбища в последнее десятилетие превращается в малопригодную для жизни пустыню. Экологическое состоя­ние Ногайской степи характеризуется учеными как катастрофическое. Про­блема приобрела республиканский масштаб, однако попытки ее разрешения ограничены рамками ногайской общины.

Помимо ногайской, существенно дестабилизируют внутриполитиче­скую ситуацию в Дагестане и проблемы кумыков, лакцев, лезгин.

Последние, в частности, полагая, что их отношения с другими основ­ными народами республики складываются по формуле "периферия-центр", претендуют на собственную автономию в рамках Российской Федерации.

Итоги социологического опроса, проведенного в Дагестане в 1994г. дает веские основания для определения лезгин как дискриминируемой нацио­нальной группой республики. Согласно самооценкам, покупательная способ­ность лезгин ниже, чем у аварцев, даргинцев, кумыков. Они чаще представи­телей других национальностей сталкиваются с факторами национального ущемления. Так, на вопрос анкеты, "С каким из перечисленных явлении, Вам приходится сталкиваться в повседневной жизни?", получены следующие распределения:

Для дагестанских лезгин условие достижения равноправия видится в способности выступать самостоятельным субъектом экономических и полити­ческих отношений.

Национальный окрас получила в Дагестане переселенческая проблема. В 1944 году репрессиям подверглись 35 тыс. дагестанских чеченцев, прожи­вавших в Ауховском районе. На земли депортированных чеченцев были пере­селены горцы, преимущественно лакской национальности. В 1957 году, после возвращения чеченцев из ссылки, около 60 тыс. человек вернулись в Дагестан на свои земли. Руководство республики добилось принципиального согласия лакского населения о переселении их на новые земли, при условии строитель­ства для лакцев специального поселка недалеко от города Махачкалы. Такое решение проблемы было воспринято значительной частью кумыкского насе­ления негативно, поскольку земли в районе столицы республики кумыки счи­тают "своей исконной этнической территорией". Нейтрализовать недовольство кумыков удалось решением об образовании недалеко от Махачкалы нового Кумторкалинского района с преобладающем кумыкским населением. Реализа­ция проекта была рассчитана до 1996 года, однако из-за недофинансирования программы, поселков до сих пор нет, а межнациональные противоречия уси­ливаются.

Незавидным оказалось и положение русского населения республики Дагестан. Русские представляли собой преимущественно городское население, занятое на предприятиях промышленного комплекса. Свертывание производ­ства, изменение в кадровой номенклатуре в пользу аборигенного населения Создали ситуацию невостребованности и, как следствие, вынужденное пересе­ление русских за пределы Дагестана. По некоторым предварительным оцен­кам, за период 90-х годов из Дагестана выехало от 1/3 до ½ русскоязычных (в подавляющем большинстве русских) жителей республики. Перспективы ос­тавшихся представляются им довольно мрачными, именно поэтому 35,5% оп­рошенных русских полагает возможным резкое обострение межнационального климата в республике.

Сложный клубок национальных противоречий, который не исчерпы­вается описанными выше, дополняется противостоянием на религиозной поч­ве.

В 1999 г. Дагестан увеличил количество горячих точек на Северном Кавказе. Сегодня в республике конфликтные столкновения происходят одно­временно по нескольким направлениям: межклановым, межэтническим, меж­конфессиональным. Дагестан первый из российских регионов "освоил" кон­фликт на религиозной почве.

13 мая 1997 г. в селении Чабан-Махи произошло вооруженное столк­новение представителей двух религиозных течений ислама, в результате кото­рого один человек погиб, а трое других получили серьезные ранения. Этот, на первый взгляд, не очень серьезный инцидент, был расценен одним из предста­вителей духовного управления Дагестана "как начало нового витка напряженности в регионе". Кровавая раскрутка этого витка произошла два года спус­тя.

Хрупкое равновесие, которое до августа 1999 г. удавалось сохранять руководству Дагестана во главе с М.Магомедовым рухнуло под напором рву­щихся к власти под религиозными лозунгами политических экстремистов.

Августовская вылазка "ваххабитов" - это не первая проба на проч­ность руководства Республики. Знаковым явлением в борьбе за власть в Даге­стане был майский 1998 г. демарш клана Хачалаевых, который пытался со­вершить государственный переворот в республике. Многие аналитики рас­сматривали эти события как первую пробу сил. оценку на прочность нынеш­него руководства Дагестана. Спецификой внутриполитической жизни респуб­лики является то обстоятельство, что братья Хачалаевы далеко не единствен­ные из "новых дагестанцев", которые претендуют на власть. Сегодня в Даге­стане заправляют 10-15 групп, которые поделили республику на сферы влия­ния. Каждый клан располагает собственными вооруженными формирования­ми, своего рода мини-армиями. Борьба группировок за передел сфер контроля, за власть в республике периодически перерастает в открытое вооруженное противостояние.

В Дагестане межнациональное согласие традиционно достигалось благодаря соблюдению общественного договора, закрепленного Конституцией республики, о распределении руководящих должностей по национальному критерию на основе принципа этнической ротации, однако, данный принцип реализовать не удалось. В 1998 году Народное Собрание Республики Дагестан приняло поправку к Конституции, отменяющую 93-ю статью, по которой председателя Государственного совета должен сменить на этом посту предста­витель другой этнической группы. Таким образом, М. Магомедов, даргинец по национальности, остался во главе Госсовета. Сегодняшнее доминирование даргинцев (второй по величине этнической группы Дагестана) в руководящих органах вызывает активное недовольство других дагестанцев народов. Несо­гласие с данным решением наблюдается и в религиозных общинах.

Одной из наиболее мощных и уверенно наращивающих свою актив­ность оппозиционных групп являются ваххабиты. Деятельность этих религи­озных экстремистов по расширению своей общины имеет, по всей видимости, серьезные финансовые основания. Для привлечения единомышленников вах­хабиты используют материальный стимул. К примеру, муллам, согласившимся стать сторонниками ваххабизма, выдают единовременное пособие в размере 1000 - 1500 долларов, с последующей ежемесячной выплатой 100 - 150 долла­ров. Внутри "общины" отношения строятся по принципу финансовой пирами­ды: за каждого приведенного нового соратника агитатор получает 50 - 100 долларов, а затем ему выдают проценты с каждого им сагитированного. Такие суммы вознаграждения в сегодняшних условиях Северного Кавказа, характеризуемого самой высокой в стране трудоизбыточностью, особенно распро­страненной среди молодежи, могут соблазнить и увлечь идеями "чистого ис­лама" не только традиционного мусульманина, но даже и атеиста.

Августовская акция (1999) "ваххабитов" - уже более серьезная проба сил. Цель исламских экстремистов - не просто госпереворот, а радикальная смена внутриполитической доктрины и внешнеполитического курса республи­ки.

Властные претензии религиозных лидеров идеологически оформляют­ся как призывы к созданию независимого исламское государства. Один из идеологов российских ваххабитов - "нового, нравственно очищенного воз­вращенного к своим первоистокам ислама" - Магомет Тогает в своей брошюре следующим образом определяет цели религиозных экстремистов: "Наши зада­чи конкретны и ясны как солнечный день. Это создание собственного государ­ства Исламской республики Дагестан в составе Кавказской конфедерации".

Идея государственной независимости более определенно и жестко оп­ределена в Декларации исламской шуры Дагестана, принятой 10.08.99, целью "ваххабитов" является: "создание независимого исламского государства и джихад за освобождение от вековой российской оккупации".

На сегодняшний день дагестанская конфликтная ситуация в опреде­ленном смысле разрешилась. Оппозиционно настроенные по отношению к республиканскому руководству круги, выступающие под лозунгами защиты ислама, потерпели поражение, несмотря на помощь своих единомышленников - единоверцев из Чечни. Войсковая фаза контртеррористической операции в Дагестане завершена.

Однако напряженность в республике не спадает. Это связано с инфор­мацией о возможном новом прорыве боевиков на Кизлярском и Бабаюртовском направлениях. Но наиболее серьезную угрозу нормализации обстановки представляет огромное количество оружия, розданного ополченцам. Противо­борствующие кланы тем самым легализовали себя и существенно усилили свои позиции.

"Под лозунгами защиты родного края по сути дела создаются местеч­ковые армии, готовые отстаивать интересы своего руководителя. Таким обра­зом, происходит укрепление кланов, готовых вступить в борьбу за власть в республике", - так оценивает ситуацию автор публикации в "Независимой га­зете" А. Шабуркин.

Полагать, что политики новой волны национально-криминального и религиозно-экстремистского толка откажутся от дальнейших попыток попро­бовать свои окрепшие силы в борьбе за власть, нет оснований.

Рост сторонников радикального исламского течения свидетельствует о высоком уровне недовольства дагестанского населения существующим поло­жением дел. Данные социологических опросов, проведенных в Дагестане в 1994 и 1998 гг., а также официальная статистика свидетельствуют о том, что в республике имеет место расширение экономически неблагополучной части населения, за счет которой возможно пополнение рядов ваххабитов.

Следует учесть, что ваххабизм является не только радикальной, но и наднациональной идеологией, и это увеличивает его шансы аккумулировать энергию отчаявшихся, люмпенизированных масс.

Идейное влияние ислама не столько самодостаточно, сколько пропор­ционально падению доверия к действиям российских властей в этом регионе. Это усиливает отторжение идеологии и практики реформирования страны, обернувшегося для большинства населения лишь издержками.

Об ухудшении благосостояния жителей республики свидетельствует динамика реальных денежных доходов дагестанцев. Согласно официальным данным, реальные подходы в 1998 году снизились по отношению к 1997 г. на 8,3% в 3 999 г. по отношению к 1998 г. наблюдалось дальнейшее и более резкое снижение, выразившееся в цифре 23,7%.

По классификации Министерства финансов, севере кавказские респуб­лики входят в категорию слаборазвитых в экономическом отношении субъек­тов Федерации, живущих в основном на дотации федерального бюджета. До­тационные, депрессивные регионы подразделяются на несколько типов. Кав­казский регион относится к типу, определяемому как "регион застойной бед­ности".

В такой ситуации социальные взрывы вполне закономерны, и, не рис­куя сделать ошибку, можно спрогнозировать рецидивы подобных взрывов, а также то, что интенсивность выброса конфликтной энергии будет со временем нарастать.

Основанием для подобного рода прогнозов является отмечавшаяся особенность современного протекания внутриполитического процесса в рес­публике. Сегодня политическая мобилизация осуществляется как на базе этнических ценностей, так и на основе ценностей ислама, что не только суще­ственно расширяет социальную опору противников республиканского руково­дства и московских реформаторов, но и умножает протестный потенциал. Тем более что для Дагестана 90-е годы являются периодом оттока русскоязычного населения из республики и в связи с этим роста удельного веса дагестанских этносов, исповедующих мусульманство. Недоучет протестно-объединительной функции, как традиционного ислама, так и фундаменталистского его толка может привести к необратимым для Российской Федерации последствиям.

Своеобразным сигналом начинающегося разлома российского обще­ства по религиозно-конфессиональным основаниям является позиция офици­альной Махачкалы и общественные настроения дагестанцев по отношению к операции НАТО в Югославии. Политическая элита республики не осмелилась не поддержать мнение московского руководства, воздержалась от отрицательных оценок НАТОвских действий, в то время как общественность заняла проалбанскую позицию. "Большинство местных публикаций имеют антисербскую и проалбанскую, про-НАТОвскую направленность".

И хотя сплачивающе-разъединяюший потенциал религии имеет в Да­гестане тенденцию к нарастанию, узко национальные, этнократические идеи полностью не сдают своих позиций, они как бы переместились на другое поле - внутриреспубликанское. Пока этническое сознание дагестанцев доминирует над общегражданским, а межэтническая конкуренция за доступ к властным и экономическим ресурсам не ослабевает.

Судя по результатам социологических опросов занятого населения республики, проведенных в 1994 и 1998 г.г., межнациональные разногласия усугубляются, напряженность возрастает. За четырехлетний период количест­во респондентов, оценивших состояние сферы межнациональных отношений как напряженное, чреватое открытыми конфликтами возросло с 10% до 22%.

Симптоматично и представление массового сознания о причинах на­гнетания межнациональной напряженности. Она, по мнению опрошенных, коренится, прежде всего, в деятельности высшего российского руководства, которая деструктивна.

На поставленный в анкете вопрос "Что Вы думаете о тех решениях, которые принимает руководство Российской Федерации по регулированию межнациональных отношений?", получены следующие распределения:

Таким образом, несмотря на наличие в республике множества этно­социальных противоречий и конфликтных узлов, на серьезные претензии да­гестанцев к местному руководству, основным виновником дестабилизации положения в сфере межнационального взаимодействия, с точки зрения жите­лей республики, является Федеральная власть.

Приведенные выше оценки схожи в целом с мнением опрошенных жителей Северной Осетии, их можно экстраполировать на ситуацию в самой проблемной точке Северного Кавказа - Чечне.