Глава 8. СОЦИОТЕХНИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ В РЕГИОНАХ

Глава 8. СОЦИОТЕХНИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ В РЕГИОНАХ

Современные человеко-машинные системы, или как их иначе называют в литературе - антропотехнические системы, становятся все более сложными системными комплексами. Гигантская мощь созданных человеком промыш­ленных технологий делает настоятельно необходимым разграничение допус­тимых и невозможных преобразований в природе и обществе, достижение гармонического единства технических и социальных факторов и обеспечение на этой основе эффективного развития современных антропотехнических сис­тем (CATC).

Россия, переживающая весьма болезненный процесс перехода к рыноч­ным отношениям, и по сей день является крупной научно-технической держа­вой, реальным и потенциальным лидером в мире во многих ключевых облас­тях науки и техники. Отказываться от этой роли, даже в условиях кризисного состояния общества, представляется, по меньшей мере, неразумным.

С учетом необходимости дальнейшего развития научно-технического прогресса, недопустимо ждать самопроизвольного устранения существующего в стране дисбаланса технической и социальной сфер. К этому балансу необхо­димо стремиться, его надо прогнозировать, целенаправленно формировать, в том числе с учетом сложившихся в нашей стране особенностей развития ре­гионов и отраслей.

Необходимо отметить, что функционирование различных социальных ин­ститутов общества выступает в качестве условий, обеспечивающих ту или иную степень показателя эффективности развития CATC. Результативность же деятельности социальных институтов определяется, во-первых, характеристи­ками данной общественной системы в целом, во-вторых, качественным уров­нем и согласованностью развития отдельных социальных институтов общест­ва.

Важными социальными институтами являются семья, система образова­ния и подготовки кадров. При этом факторами, определяющими условиями формирования и использования квалификационного потенциала технических работников являются: уровень экономического развития страны, действующая в государстве система образования и подготовки кадров, организация управ­ления трудовыми ресурсами.

Специфические факторы развития CATC представляют собой проявление общих условий в конкретных человеко-машинных комплексах. При анализе специфических факторов целесообразно выделять уровни, в частности, такие, как территориальный комплекс, отраслевой комплекс, предприятие, техниче­ский персона!, рабочее место. Такое разделение структурирует процесс иссле­дования этих факторов, ибо каждому из уровней свойственны свои цели ис­следования, особые методологические и методические принципы анализа, своя система показателей эффективности функционирования, свои источники ин­формации, методы сбора и анализа данных. Кроме того, выделение в особую группу факторов эффективности работы оператора на рабочем месте дает воз­можность разграничить социальные факторы эффективности индивидуального и общественного развития CATC.

Рассмотрение социальных факторов на уровне территориальных ком­плексов (городов, сельских поселений, регионов) предполагает выделение проблем обеспечения трудовыми ресурсами производственных комплексов данной территориальной единицы, рационального их использования в мас­штабе региона (миграция населения и ее влияние на обеспеченность данной территориальной единицы техническим персоналом; профессиональная ори­ентация молодежи; эффективные формы профессиональной подготовки и пе­реподготовки кадров; использование труда пенсионеров). Важную роль играет анализ влияния уровня развития социальной инфраструктуры на закрепление кадров, преодоление избыточной миграции.

Социальные факторы в отраслевых комплексах - это прежде всего соци­альные параметры новой техники и технологии, характеризующие содержа­ние, условия и организацию деятельности человека на проектируемых произ­водствах. Известно, что внедрение достижений научно-технического прогрес­са не всегда имеет благоприятные социальные последствия и может приводить и к понижению уровня квалифицированности труда, росту его монотонности, напряженности и т. п. Например, введение специализированных машин, полу-автоматов и конвейерных линий, обеспечивая значительное повышение произ­водительности груда, нередко снижает уровень его содержательности, вызы­вает чрезмерный рост его интенсивности.

Поэтому оценку различных вариантов технологий и оборудования с точ­ки зрения социальных последствий их применения необходимо проводить уже на стадии проектирования. Кроме того, большое значение имеет социальная оценка уже имеющихся технических решений.

Каково же содержание проблем социально-технического взаимодействия в современном обществе?

Главная социальная проблема состоит в том, что высокий уровень разви­тия техники, как продукта человеческой деятельности, не подкреплен столь же высокой степенью развития общества, самого человека в их взаимодействии с техническими системами.

Деятельность человека, включенного в рамки современной глобальной антропотехнической системы, может вызвать последствия, как на ближайших, так и отдаленных се участках, а в известных условиях - вызвать и катастрофи­ческую перестройку всего целого.

Человек в современных условиях управляет техническими системами в условиях высокой неопределенности. Диалектическое противоречие между неэнтропийным (техника) и энтропийным (человек) звеньями современной аптропотехнической системы вызывает предпосылки к ее неустойчивому раз­витию.

При распределении функций между человеком и техникой на этапе ее проектирования выбирается один из классических подходов - машиноцентрический или антропоцентрический. Современные социотехнические системы требуют применения компромисса - равнозначного подхода.

Успешная работа человека и техники нуждается в условиях, которые про­тивопоказаны друг другу. От техники требуется, чтобы она сохраняла ста­бильное состояние при изменчивой окружающей среде. Человеку же, управ­ляющему этой техникой, для поддержания се в устойчивом состоянии (осо­бенно в критических ситуациях) нужно, наоборот, разнообразие - свобода вы­бора, широкий спектр средств и возможностей воздействия на технику.

Сегодня реально существует конфликт между людьми, создающими тех­нические системы; и людьми, их эксплуатирующими. Ведь техника - это не только власть человека над природой, но и власть человека над человеком.

Как известно, существует глубокая взаимосвязь развития науки и техники и социальных преобразований, а также развития человека, его культуры.

Что же нового вносит новый тип развития науки и техники? Он до преде­ла обостряет возникшие здесь проблемы, требуя именно высокого соприкос­новения новой техники и технологии с обществом, человеком, природой. Это становится не только жизненной необходимостью, но и непременным услови­ем эффективного применения этой техники.

Научно-техническое развитие, следуя традиционной установке все боль­шего познания и преобразования окружающего мира, постепенно втягивает в орбиту человеческой деятельности совершенно новые объекты, с необходимо­стью требующие радикального преобразования человеческого поведения в мире и отношения к этому миру. Такими объектами выступают открытые сложные, саморазвивающиеся системы (энергетические, технологические, биосоциальные, информационные, космические и другие), в которые включен и сам человек. Развитие подобных систем характеризуется их прохождением через особые состояния неустойчивости (точки биффуркации), когда случай­ные, незначительные воздействия могут привести к непредсказуемым принци­пиальным трансформациям всей системы. Здесь уже не требуется увеличение энергетического силового воздействия, а необходимо действие, основанное на зачастую незначительном энергетическом воздействии - укол в необходимом пространственно-временном фокусе, что и приводит к перестройке всей сис­темы. В саморазвивающихся синергетических системах человек и его деятель­ность не является чем-то внешним - он сам становится частью системы. Его деятельность определяется множеством различных возможностей и проблемой выбора некоторой линии развития системы. Причем этот выбор не может быть принципиально однозначно просчитан. Поэтому здесь очень важно знать такие зоны взаимодействия "человек-система", которые потенциально содержат в себе возможности катастрофических последствий. Подобные объекты начи­нают играть роль в жизнедеятельности человека, с необходимостью побужда­ют вносить существенные коррективы в ценности и смыслы техногенной ци­вилизации.

Так, нынешний этап развития цивилизации требует исключения или све­дения к минимуму экстремальных (неустойчивых) режимов развития антропотехнических систем. Поэтому устойчивое развитие социотехнических объек­тов может рассматриваться как выполнение известных рекомендаций и прин­ципов Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию общества.

Термин "устойчивое" развитие, обычно используемый в работах на рус­ском языке, является не вполне точным его переводом с английского "sustainable". Более точным и, видимо, более соответствующим духу идей, сформулированных на Конференции в Рио де Жанейро (июнь 1992 года), был бы термин "поддерживающее" развитие.

Уровень развития общества, его "цивилизованность", является следстви­ем взаимного влияния процессов развития (или деградации), как правило, трех составляющих: экономического потенциала общества, его интеллектуального и культурного ресурсов.

Интеллектуальный ресурс общества включает в себя получение нового знания (собственно наука), его распространение (все виды образования), при­менение. Ключевую роль играет получение нового знания, то есть наука. В системе: получение нового знания (наука) -его распространение (все виды образования) - применение (наукоемкие технологии, идеологическое обеспе­чение, уровень принимаемых решений и т.д.) определяющую роль играет по­лучение нового знания.

Интеллектуальный потенциал технических работников - важнейший фак­тор эффективности CATC. Он является важнейшим компонентом интеллекту­ального потенциала всего нашего общества. В свою очередь интеллектуаль­ный потенциал общества входит в состав интегрального показателя, так назы­ваемого человеческого потенциала. Последний поддается количественному измерению в виде индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП). В нем по определенным правилам суммируются три показателя качества жизни на­селения: уровень благосостояния, выражаемый в цифрах среднедушевого до­хода; состояние здоровья, выражаемое через показатель предполагаемой сред­ней продолжительности жизни; образованность, оцениваемая по уровню гра­мотности всего населения, а также доли молодежи, получающей образование в учебных заведениях.

Считается, что страны, у которых ИЧРП достигает 80 пунктов и больше, обладают высоким уровнем человеческого развития; от 50 до 79 - средним; если этот показатель меньше 50 пунктов - низким, В последние годы для Рос­сийской Федерации отмечено снижение ИЧРП с 89,4 (52-е место в мире) в 1992 году до 80,4 r 1997 году (55-е место).

Индекс развития человеческого потенциала, который иногда называют индексом развития человека, отражает качество жизни и дает возможность учесть в процессе моделирования при выработке стратегий развитие социаль­ных критериев. Вместе с тем, представляется, что в конце XX века, и особенно в начале XX! века, среди всех составляющих человеческого потенциала все большее значение приобретает интеллектуальный потенциал.

Интеллектуальный потенциал (ИП) также является интегральным, но ох­ватывает более узкий круг показателей, характеризующих интеллектуальное развитие данного общества. При количественном определении ИП интегриру­ются несколько показателей в двух взаимосвязанных областях: образованно­сти населения и состоянии науки.

Таким образом, рост интеллектуального потенциала будет определяться условиями двоякого рода: с одной стороны - возможностями обеспечивать науку современными, весьма капитало- и ресурсоемкими приборами, аппара­тами и установками; с другой стороны - возможностями подготовки достаточ­ного количества квалифицированных кадров ученых, инженеров, техников, управленцев высокого уровня.

Научно-технический потенциал и уровень образования населения всегда определяют многие параметры жизненного пути человека, общества, государ­ства. Образование развивает знания и природные задатки, способствует росту интеллектуального и научно-производственного потенциала личности, обще­ства и страны. Оно воспитывает отношение подрастающего поколения к тру­ду, обеспечивает профессию и повышение квалификации, повышает в пер­спективе эффективность и качество производства, расширяет свободу выбора профессии и деятельности. Образование подготавливает молодежь к жизни в обществе, участию в хозяйственных, управленческих и политических процес­сах. Оно обеспечивает освоение различных занятий, способствует повышению интереса к формам деятельности и к жизни в целом. Образование способствует социальной мобильности, решению задач социального равенства и многому другому.

Рассматривая образование и научно-техническую революцию, необходимо отметить, что в проходящем веке их было три. Первая была вызвана механизацией производства, вторая - автоматизацией, третья порождается гуманизацией науки и техники, различных сфер деятельности общества, в том числе и гуманитаризацией образования.

Естествознание и технические науки, наукоемкие технологии, управление должны развиваться в содружестве с гуманитарными науками, с науками о человеке. Если учесть, что современные технические средства, как правило, представляют собой гибридные системы, человеко-машинные комплексы, социотехиические образования, или интеллектуальные системы, в которых человек оказывается важнейшим элементом, то становится ясно, насколько жиз­ненно необходима гуманизация науки, техники, управления, образования. Недооценка гуманитарной направленности нашего образования уже привела к пагубной привычке учета человеческого фактора в последнюю очередь. Отсюда и низкая эффективность применения и развития даже самых современных технических систем и комплексов. Особенно это важно в условиях перехода к информационному обществу как перспективе развития цивилизации.

В этом контексте привлекательна позиция ЮНЕСКО, в программе которой "Образование для XXI века" гуманистические аспекты образования, гума­нитарная подготовка специалистов в различных областях, гуманитаризация обучения признаются ведущей задачей современной системы образования, и особенно высшей школы.

Говоря не только об общем образовании, но и о технической образованности населения, необходимо отметить, что в советский период образованный слои работников, связанных с работой на технике, увеличился на порядок. Рост численности интеллектуального слоя среди технических работников про­пагандировался и обосновывался на всех этапах истории советского общества. Типичным тезисом того времени может служить название раздела одной из защищавшихся в 60-е годы диссертаций: "Дальнейший рост сельской технической интеллигенции - условие соединения умственного и физического труда".

В 70-е годы получило распространение мнение о том, что с этой сферой будет связано до 40% лиц, занимающихся общественно-полезным трудом. Значительное число рабочих того времени имели высшее и среднее специаль­ное образование, что объяснялось требованиями научно-технической револю­ции по изменению структуры рабочего класса за счет повышения в нем доли профессий, требующих инженерно-технических знаний. К началу 9-й пятилет­ки каждый пятый техник в промышленности выполнял функции рабочего.

Проведенные в 80-е годы специальные исследования показали, что практика пребывания выпускников вузов и техникумов на рабочих должно­стях имела устойчивую динамику к возрастанию их численности. Если в 1960 г, численность таких рабочих составляла 0,3 млн., в 1970 - 1,2, в 1975 - 1,7, то в 1980 г, их насчитывалось более 2,5 млн. человек плюс 0,5 млн. - на селе. В 1970 г. в промышленности на рабочих местах трудилось 25,7% всех техников, общая численность специалистов на рабочих местах достигла около 2,5 млн. К 1974 г. помимо 25% техников (каждый 4-й) на рабочих местах было занято и 19% лиц с высшим образованием (каждый 5-й). Значительный процент спе­циалистов, занятых на рабочих местах, наблюдался в нефтеперерабатывающей промышленности, где заработки были наиболее высоки. Между образованием и эффективностью развития социотехнических систем существует прямая связь. Так, результаты анализа исследований, проводимых как в развитых, так и в развивающихся странах, позволяют сделать вывод: во всем мире для всех возрастов, чем выше образование работников, тем выше их заработки (исклю­чение иногда составляют самые молодые работники). Функциональная зави­симость доходов от возраста самая высокая для молодых людей. Средние за­работки обычно достигают своего пика в середине трудовой карьеры или не­сколько позже, а затем стабилизируются или несколько падают. При этом, чем выше уровень образования, тем больше возраст, при котором заработки дости­гают своего пика. Корреляция заработков с образованием очень значительная.

На 15.11.1977 г. в нашей стране в качестве рабочих трудилось 114 тыс. лиц с высшим и 1314 тыс. со средним специальным образованием, т.е. 34,1% всех техников и 5,2% инженеров. Так среди рабочих лица с соответствующим образованием составляли 8,7%, среди колхозников - 5,9%. Но переписи 1979 г. численность этого слоя достигла около 8 млн. - высшее и среднее специальное образование имели 8,7% рабочих и 5,9% колхозников (против 3,7 и 2,8 в 1970 г.). В 1980 г. в стране насчитывалось около 1 млн. рабочих с дипломами, или 23% всех специалистов в промышленности. На этот год там при 6412 тыс. ИТР и служащих специалистов с высшим и средним специальным образованием было 7236 тыс., т.е. 112,9% (в 1960 на 2919 тыс. ИТР их приходилось 1667 тыс. или 57,1%)- За 80-е годы категория рабочих с дипломами выросла в 3-4 раза, достигнув к 1989 г. 733,6 тыс. человек с высшим и 5167,0 тыс. человек со средним специальным образованием.

Состав слоя таких рабочих, впрочем, свидетельствует о том, что по про­исхождению и образованию они относились к маргинальному слою ИТР. На 80% это были техники (т.е. в основном выходцы из рабочих), окончившие средние специальные учебные заведения, или же специалисты с высшим обра­зованием (часто не техническим), не придающие значения своему социально­му статусу - практически все они были интеллигентами в первом поколении, не имеющими прочных культурных традиций. Основной мотивацией перехода их на рабочие места были материальные соображения. Приходя на рабочие места, они возвращались в ту среду, откуда вышли.

В социологии квалификационная стратификация работников социотехни­ческих систем исходит из наличия пяти слоев лиц умственного труда малоквалифицированного умственного труда, не требующего высшего и сред­него специального образования ("служащие-неспециалисты"); 2) квалифици­рованного умственного труда, требующего среднего специального образова­ния; 3) квалифицированного умственного труда, требующего высшего образо­вания; 4) высококвалифицированного умственного труда, требующего высше­го образования и дополнительной подготовки (научные работники с ученой степенью, и т.д.); 5) высококвалифицированного управленческого труда. Удельный вес этих слоев по переписям исчисляется следующим образом (% в общей численности городского населения) (см. табл. 8.1):

Таблица 8.1

Встречалось также деление технических специалистов на 3 слоя: со сред­ним специальным, с высшим образованием и "наиболее опытных и творчески активных", которые составляли соответственно 58,6; 35,2 и 6,2% интеллиген­ции.

Представляет определенный интерес смешение социальных групп путем смешанных браков. По переписи 1970 г. смешанных семей насчитывалось 29,6% или 17,4 млн. семей из 58,7, Данные некоторых частных исследова­ний о составе и доле смешанных семей в Саратове, Таллинне и Элисте показа­ли, что доля смешанных браков, возрастая, не превысила к концу 70-х годов 40%.

Вместе с тем исследования показали, что 75% семей рабочих низкой ква­лификации и 63% семей специалистов с высшим образованием однородны по составу (причем среди последних остальные 37% приходятся в основном на служащих других категорий, а не на сельскохозяйственных работников). Как правило, смешиваются именно семьи ИГР со средним специальным образова­нием, служащих без специального образования и рабочих высокой квалифика­ции. При этом между рабочими высокой и низкой квалификации гораздо больше разницы, чем между первыми и служащими-неспециалистами, а меж­ду этими служащими и интеллигенцией с высшим образованием такая же раз­ница, как между рабочими низкой и высокой квалификации.

По переписи 1926 г. выяснилось, что при среднем числе детей на семью 1,29, у рабочих оно - 1,47, а у служащих - 1,14, причем у высших служащих -1,05, средних - 1,11, лиц свободных профессий - 1,06 и лишь у низших служа­щих (но что дворники и т.п.) - 1,32. В 70-80-х годах среднее число детей у тех­нической интеллигенции не превышало 1, так как значительное число таких семей были вообще бездетны. Поскольку же даже для простого воспроизвод­ства требуется не менее 2-х детей (реально 2,3), то интеллектуальный слой не мог воспроизводить даже равное себе число. Поэтому в плане самовоспроиз­водства образованного слоя речь могла идти только о том, какая часть его де­тей остается в своей социальной группе. Между тем, с 40-х годов высшее или среднее специальное образование получали практически все выходцы из обра­зованного слоя, во всяком случае, дети родителей с высшим образованием.

В послевоенной интеллигентской среде приверженность к соответствую­щему образу жизни обычно оказывалась сильнее материальных соображений, и в понятии "качества жизни" возможность заниматься интересным делом или располагать свободным временем играли гораздо большую роль, чем величина зарплаты.

К середине 80-х годов существенно снизились масштабы социальных пе­ремещений. Уменьшился, по данным повторных исследований, процент лиц с трудовым стажем, поступающих в вузы. Возросли показатели "самовоспроиз­водства" основных общественных групп населения, в т.ч. рабочих.

При сравнительно большой "открытости" технической интеллигенции (до половины ее пополнения составляли выходцы из рабочего класса и колхозного крестьянства) некоторые ее отряды (научная, творческая интеллигенция) до 70% своего пополнения получали из своей же среды. По наследованию соци­ального статуса приводились, например, такие данные (см. табл. 8.2):

Таблица 8.2

В 1963-1967 гг. доля детей технической интеллигенции, начавших трудо­вую деятельность в качестве рабочих, составляла только 5,6%. Служащими начали свою деятельность 56,1%, специалистами со средним специальным образованием - 13,4% и с высшим - 13,9%. Дети технической интеллигенции, не поступившие сразу в вуз, в 10 раз чаще шли в служащие, чем в рабочие. Но большинство попадало в вуз сразу, и масштабы "социальных перемещений" были, в общем, незначительным.

Но при наследовании семейной традиции специалисты в среднем гораздо чаще работали в дальнейшем по полученной в вузе специальности, хотя в ву­зах доля таких лиц обычно не превышала 20-25%.

Встречаются данные, что старшее (довоенное) поколение рабочих на 11% состояло из выходцев из служащих, в послевоенном их было 24%, а в 70-80-х годах - 26%. По данным отдельных исследований показатели эти сильно разнятся, но в целом колеблются в пределах 10-20%.

Сферами, в которых проявилось наибольшее отличие образованного слоя от остального населения, являлись некоторые ценностные ориентиры, круг общения и поведение в быту. В 1971 г. из попавших в вытрезвитель 73% со­ставляли рабочие и 5% - "не занятые трудом", 6% - пенсионеры, 8% -служащие государственного аппарата и сферы обслуживания, 5% - ИТР, 2% - интелли­генция, 1 % - студенты и учащиеся. По опросам 700 школьников Красноярска "основным характеристиками образа жизни рабочих" оказались, например, "высокая зарплата, проведение досуга с товарищами за бутылкой вина", тогда как в представлениях об образе жизни инженеров и научных работников эти черты не были отмечены. В мотивах разводов семей рабочих первое место занимало пьянство, служащих - мотивы психологического характера, связан­ные с межличностными отношениями. По таким видам поведения, как попа­дание в вытрезвитель и хулиганство техническая интеллигенция давала пока­затели, в 3-7 раз меньшие, чем ее удельный вес в населении.

Результаты республиканского социологического исследования в 1992 го­ду свидетельствовали, что только около половины молодежи в России имели образовательный статус, соответствующий выполняемой работе. В частности, среди работников, имеющих неполное среднее образование, занимали долж­ности и выполняли работу, требующую неполного среднего образования (т.е. работа и уровень образования находились в соответствии друг с другом), только 14%. Остальные 86% людей с неполным средним или начальным обра­зованием находились на должностях и выполняли работу, предполагающую более высокий (а нередко и гораздо более высокий!) уровень образования. Так, 21% их выполняли работу, требующую среднего образования; 26% были заня­ты на рабочем месте, требующем средне-специального образования, а 24% занимали должности, предполагающие наличие высшего образования. Вто­ричный анализ социологических исследований, проведенных в последние го­ды, косвенно подтверждает, что эта тенденция развивается. Анализ степени соответствия квалификации работника требованиям рабочего места показывает, что его недостаточно высокая квалификация приводит к частым полом­кам оборудования, снижению качества продукции. В то же время превышение квалификации оператора по сравнению с требованиями рабочего места (по сравнению с теми, у кого наблюдается соответствие этих характеристик) не снижает объективных показателей эффективности трудовой деятельности, а, напротив, позволяет им более эффективно трудиться. Так, по мнению руково­дителей, только 17,7% операторов, не имеющих достаточных навыков для данного рабочего места, обеспечивают высокое качество работы. Среди тех, у кого наблюдается соответствие квалификации требованиям рабочего места, этот показатель составляет 51,6%, а у людей, чья квалификация превышает требования рабочего места. 72,8% обеспечивают высокое качество.

В России сегодня образование переживает не лучший период своей исто­рии. Уже не одно десятилетие оно занимает скромное место среди пасынков из "сферы остаточного принципа". И вместе с тем, уровень образования работни­ков в России достаточно высок. Потенциал, набранный еще в советский пери­од, до сих пор дает такой показатель, который удерживает Россию в числе наиболее развитых стран. Это является следствием существовавшей в СССР стройной системы образования, даже несмотря на некоторое ухудшение этой системы в последние полтора десятилетия. Таким образом, основная часть работников в возрасте 30-55 лет может быть отнесена к имеющим вполне ка­чественное базовое образование, способным сравнительно легко пройти по­вышение квалификации, переобучение, приспособиться к новой технике и технологии производства.

Согласно принципам концепции дополнительного профессионального образования (ДПО), эта система служит повышению профессиональных зна­ний специалистов, совершенствованию их деловых качеств, подготовке их к выполнению новых трудовых функций.

В 1999 году на территории Российской Федерации в системе ДПО руко­водителей и специалистов функционировало около 1500 образовательных уч­реждений и структурных подразделений ДПО. В том числе в 99 академиях, 9 межотраслевых институтах - региональных центрах повышения квалификации и переподготовки специалистов, 5 институтах переподготовки и повышения квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук вузов, 75 институтах повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, на 100 факультетах повышения квалификации и пе­реподготовки руководителей и специалистов, преподавателей вузов, на 400 курсах и в школах повышения квалификации кадров, в 17 учебных центрах переподготовки военнослужащих и других образовательных учреждениях.

По данным федерального статистического наблюдения в 1999 году в ука­занных образовательных учреждениях и подразделениях системы дополни­тельного профессионального образования прошли повышение квалификации и переподготовку более 1 млн. 59 тыс. руководителей и специалистов, а также уволенных с военной службы и по направлению службы занятости для всех отраслей народного хозяйства и регионов Российской Федерации. Повысили квалификацию более одного миллиона человек, прошли профессиональную переподготовку 48 тыс. человек.

Действовавшая до 1991 года система повышения квалификации и пере­подготовки специалистов была достаточно эффективной и обеспечивала высо­кий уровень качества дополнительного профессионального образования. Сис­тема ДПО имела широкую сеть учебных заведений, ее профессорско-преподавательский состав отвечал высоким профессиональным требованиям, образовательные программы повышения квалификации и переподготовки ру­ководящих работников и специалистов в отраслевых ИПК имели высокий уро­вень качества. Документы, выдаваемые в образовательных учреждениях ДПО, были документами государственного образца.

В период реформ в экономике России образовательные учреждения ДПО оказались во многом предоставлены самим себе. Государство утратило коор­динирующую роль в формировании основных направлений их деятельности. В то же время кардинальное изменение принципов российской экономики по­ставило задачу массовой переподготовки управленческого корпуса в научно-производственной сфере и в сфере управления. Широкомасштабное сокраще­ние Вооруженных Сил, эмиграция русскоязычного населения из стран бывшего СССР обострило эту проблему. В настоящее время, отличающееся ярко вы­раженной прагматической направленностью, происходит определенное сни­жение авторитета фундаментального образования. Современное производство требует от инженеров знаний в областях: менеджмент, маркетинг, информаци­онные технологии и многих других, которые не входили в программу базового образования. Система управления качеством будет эффективно функциониро­вать при условии: каждый специалист на предприятии обладает минимумом знаний в этой сфере. Подавляющее большинство выпускников вузов, техни­кумов и колледжей, не говоря уже о самих работниках образования, нуждается в переподготовке. По данным международных статистических служб уровень квалификации кадров в России находится в конце четвертого десятка в ми­ре.

Работа в новых экономических условиях требует значительной активиза­ции деятельности образовательных учреждений и поиска новых форм органи­зации учебного процесса. Так, профессионально-техническое образование во многих областях России деградирует. "Произошло объединение профессио­нального, среднего технического и высшего образования. Техническое образо­вание рассматривается сегодня как начало высшего образования. В результате профессиональное образование сошло на нет. ПТУ превратились в лицеи, а пэтэушники в лицеистов". Необходимо приблизить профтехобразование к потребностям региональных рынков труда, структурировать их в соответствии с реальными возможностями использования потенциала государственных и негосударственных учреждений профессионального образования.

Вместе с тем, необходимость развития системы ДПО в новых условиях диктуется не только законами рынка, но и законами научно-технической рево­люции, которая требует постоянного обновления знаний и переподготовки специалистов. Специальные знания в технической сфере полностью обновля­ются в течение 7-8 лет. Специалисты CATC, работающих в рискованном и критическом режимах, должны периодически проходить аттестацию. Сегодня карьера многих специалистов во многом зависит от того, как быстро они могут получить профессиональную подготовку.

Работа системы ДПО происходит в условиях недостаточного финансиро­вания, отсутствия специального законодательства, неразвитости и противоре­чивости нормативно-правовой базы.

Некогда мощные отраслевые системы регулярного повышения квалифи­кации и переподготовки кадров в промышленности перестали целенаправлен­но финансироваться, в результате чего в условиях кризиса промышленного производства отраслевые образовательные учреждения ДПО вынуждены были свести до минимума технологические направления переподготовки и повыше­ния квалификации.

Из поля зрения органов, ответственных за кадровую политику, выпали такие важные категории специалистов, как организаторы производства на уровне среднего звена предприятий (начальники цехов, отделов, мастера, инженеры-технологи). Именно эти категории своевременно не направляются на переподготовку и повышение квалификации, что значительно снижает эффек­тивность управления и организации производства, не способствует его подъему и росту.

Если анализировать всю образовательную систему России, то надо отметить, что в сегодняшней России проблема доступа к образованию стоит достаточно остро. Например, по такому показателю, как количество студентов вузов в расчете на 10 тыс. человек населения, наша страна в 1995 году занимала довольно скромное место в начале третьего десятка в списке стран, проранжированных по этому показателю. В целом для всех уровней образования возможности доступа также выглядят не очень оптимистично - на 10 тыс. человек населения в 1993 году в России приходилось 1,9 тыс. учащихся (для сравнения: в США этот показатель составляет 2,4 тыс. учащихся). В результате средняя образованность трудоспособного населения в России составляет в настоящее время 10 лет (в то время как, например, в США этот показатель равен 14 годам).

О нерешенности проблемы доступа к образованию в нашей стране свидетельствуют и данные о соотношении предъявленного спроса на образование и степени его удовлетворения. Так, в последние годы в среднем на 100 мест приема в российские вузы подается около 200 заявлений, т. е. было принято только около половины желающих обучаться. Заметим, что при этом не учи­тываются те люди, которые хотели бы продолжить обучение, повысить квалификацию или переквалифицироваться, но которые не "заявляют" об этом (подача заявления о приеме в учебное заведение рассматривается как своеобразная заявка о желании учиться), поскольку не могут этого себе позволить по семейным обстоятельствам, в силу удаленности вузов от места жительства или работы (обеспеченность заочных вузов России общежитиями составляет лишь около 70%) и по другим причинам. Иными словами, существующая система высшего образования в нашей стране удовлетворяет потребности населения в обучении в настоящее время менее чем наполовину.

Образовательная система в России характеризуется и неравенством дос­тупа, особенно к высшему образованию, в различных регионах страны. Плотность обучающихся в вузах варьирует для различных регионов значительно сильнее, чем, например, для средних специальных учебных заведений.

Сегодня резко сокращаются возможности выпускников сельских школ на получение высшего профессионального образования. При этом следует учи­тывать, что из более 68000 реально действующих на территории 89 субъектов Российской Федерации школ лишь 20 % расположены в городах, остальные 80 % - в более чем в 1600 районах сельской местности. А, как известно, сельское образование сегодня наиболее сильно деградирует.

Для дальнейших исследований важно определиться с измерением образо­вательного потенциала, учитывая, что образованность населения является кон­сервативным показателем. Наиболее приемлемым представляется подход, ос­нованный на трех индексах.

Первый (e 1) отражает уровень общей образованности "взрослого" насе­ления. На основании данных переписи населения или текущего учета фикси­руется среднее число лет, проведенных в учебных заведениях системы образо­вания. При этом, с целью использования данных отечественной статистики, целесообразно замерять средний уровень образованности населения старше 20 лет.

Второй индекс (с 2) - это удельный вес в населении студенчества, то есть той части молодежи, которая является резервом пополнения специалистов. В этих целях в качестве индекса можно использовать численность (в пересчете на 10 тыс, населения) студентов высших учебных заведений. Более точным было бы измерение, учитывающее вес виды получаемого молодежью профес­сионального образования. Но поскольку пропорции между численностью вы­пускников начального (ПТУ), среднего (техникум, колледж, училище) и выс­шего профессионального образования в России и других развитых странах примерно одинаковы, можно ограничиться относительной численностью сту­денчества.

Третий индекс (е 3) - доля расходов па образование в ВВП. Этот индекс дает представление о средних затратах на одного учащегося, об оснащении образовательного учреждения профессионального образования современной учебно-материальной базой: образцами техники, ПЭВМ и другим современ­ным оборудованием, издании учебников и учебных пособий.

Способ подсчета е( 1,2,3) = (фактическое значение минус минимальное)/(максимальное значение минус минимальное).

При принятии условия, что индексы el, е2 и еЗ равноценны, образова­тельный потенциал Е в общем индексе интеллектуального потенциала может быть исчислен как среднее арифметическое Е = (el+ е2 + еЗ)/3.

Научный потенциал Н определяется удельным весом персонала, занятого в сфере науки и научного обслуживания, а также удельным весом затрат на науку.

Общий вклад республик бывшего СССР составлял 5% всей мировой на­учной информации. Сегодня на долю России приходится 4.1%, что является седьмым показателем в мире после США (30,8%), Японии (8,2%), Великобри­тании (7,9%), Германии (7, 2%), Франции (5,7%), Канады (4,3%). Из стран бывшего СССР только Россия относится к категории стран с высоким коэф­фициентом научного развития; все остальные относятся к категории стран со средним уровнем научного развития.

Особенности развития интеллектуального потенциала России (Россий­ская империя - Советский Союз - Российская Федерация) в XX веке воспроиз­ведены в таблице 8.3. При этом в качестве исходного момента взят последний предвоенный год Российской империи (1913 год).

Таблица 8.3