О ПОНЯТИИ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ. НЕОКАНТИАНСТВО

О ПОНЯТИИ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ. НЕОКАНТИАНСТВО

Главная тематика классической философии - это тематика идеализма, т.е. вопрос о сущности и строении разума. Одновременно этот вопрос выступал как проблема строения мира. Мир представлялся связной, рационально устроенной системой, нечто, несущее в себе объективную логику. Такая мировоззренческая конструкция носит название панлогизм. Этот этап в развитии философии захватывает период от Г. Лейбница до гегелевской школы. Неклассическое философствование начинается с критики гегелевской философии, которая понималась как антиметафизический пафос. Если для Шопенгауэра, В.Гумбольдта и Шел­линга метафизика - ошибка теоретического мышления, то для Маркса и Фейербаха она представляется как отчужденный образ человека, т.е. искание его действительной, т.е. практической жизни. Первая черта неклассического философствования - антиметафизиче­ский пафос и критика проблематики всеобщего . В связи с этим возникает идея переосмыс­ления наследия Канта. Эпохальной в этом отношении была статья Отто Либмана «Кант и его эпигоны», вышедшая в 1865 г. Она знаменовала превращение кантианства в неоканти­анство. Понятие «теория познания» стало обозначать автономную философскую дисцип­лину. Это означало, что Гегель перестал доминировать в интеллектуальной жизни Германии.

В популяризации неокантианства сыграла огромную роль книга Фридриха Альберта Ланге (1828-1875) «История материализма и критика его современного значения». Ланге был марбургским философом, педагогом и социальным мыслителем. Одно время он был близок к реформистскому крылу рабочего движения. Во втором томе книги Ланге содер­жится характеристика «духа времени». Он предложил этическую терапию, основанную на критике материализма. Выдающаяся роль Канта определяется тем, что его философия означала возврат к «немецкой романтике понятия». Ланге сформулировал пароль фило­софских кругов своего времени «Назад к Канту!». Он выступил не за ортодоксальное кан­тианство. Кант интересовал его как критик теоретического разума.

Для Ланге особое значение имел тезис, согласно которому не наши понятия на­правлены на предметы, но предметы направлены на наши понятия. Материализм настойчиво отождествляет мир чувственных образов с миром реальных вещей. Он базируется при этом на психологии органов чувств. Это и вызывает сомнение в действительности мира явления. Ланге же опирался на кантовское понятие идеи. Идея есть необходимое пред­ставление о задаче человеческого познания. Идеи принадлежат к сущности и организации человеческого разума. Они до известной степени а п р и о р н ы . Идеи лишь указывают на задачу познания, но не заключают самого познания. Им не соответствует никакой предмет. Они не даны, а лишь заданы. Всякая идея имеет свое оправдание: она есть тот свет, ко­торый ведет познающий рассудок через царство опыта. Понятие идеи расчищает место для моральной философии, наиболее важной, по мнению Канта, части философской теории. Отсюда вытекает философия ценностей, важное достижение неокантианства.

Ланге продолжил линию априоризма Канта. Априорное познание природы возможно лишь при том условии, что мы должны рассматривать знание о действительном мире в качестве феноменов, т.е. как продукт нашего способа мышления. Мы дово­дим до своего сознания те законы, согласно которым организация нашего интеллекта без нашего сознательного содействия создает в нас представления о природе.

Продуктивность этой идеи состоит в том, что феномены сознания можно изучать сами по себе, не обращаясь к источнику, их вызвавшему. Это есть эпохе, которая за­ключается в необходимости воздерживаться от суждений об источниках наших познава­тельных способностей, а изучать их в чистом виде. Неокантианцы также справедливо указали на теоретическую заданность опыта и познания в целом. Делали они это на материале естествознания, но оказали влияние и на гуманитарные науки.

Неокантианство распалось на две школы:

1. Марбургскяя. Представлена Г. Когеном (1842-1918), П. Наторпом (1854-1924) и Э.Кассирером (1874-1945). Для этого направления был характерен интерес к формальным структурам естественнонаучного познания. Центральной темой философствования было объяснение, т.е. номология, знание законов, составляющих цель естествознание.

2. Южногерманская или баденская. Основные ее представители - Вильгельм Виндельбанд (1848-1915) и Генрих Риккерт (1863-1936). В центре внимания баденской школы находились науки о духе, т.е. науки о культуре Задачей таких наук было понима­ние, индивидуализирующая методика (идеографический метод).

Отто Либман в работе «К анализу действительности» (1876) показал, что теоретиче­ским источником неокантианства является классический эмпиризм, интерпретатором которого был Кант и эмпирическая физиология XIX столетия. Результаты последней представляют собой подтверждение принципов, сформулированных Кантом.

Преемником Ланге в Марбургском университете стал Герман Коген. Его основные работы - «Теория опыта Канта» (1871), «Основание этики» (1877). Они являются подгото­вительными к основополагающим трудам - «Логика чистого познания» (1902) и «Этика чистой воли» (1904).

Коген испытывал влияние психологии Фридриха Гербарта (1776-1841). Гербарт написал «Учебник по психологии» (1816) и свое главное произведение «Психология как наука, по-новому обоснованная с помощью опыта, метафизики и математики» (1824-1825). Идея Гербарта состоит в превращении психологии в науку. Нельзя сводить сложные психические явления к неким «скрытым качествам». Волю, ум и т.д. нужно объяснять так, как это имеет место в естествознании, т.е. выявлять законы, связывающие элементарные психические явления. У Гербарта представление стало основной функцией души. Все ос­тальные виды психический деятельности выступали как отношения между пред­ставлениями. Представление есть психический акт посредством которого некоторое содержание доводится до сведения сознания. Если в сознании только одно представление, то оно завладевает всей его энергией. Несколько представлений тормозят друг друга. Чем выше интенсивность представления, тем меньше оно теряет энергии. Гербарт высказал мысль о том, что можно подвергнуть психологический механизм представления мате­матическому исчислению. Можно математически вычислить интенсивность каждого представления после взаимного торможения. Сознание рассматривалось как функция интенсивности представления. Здесь сказывается влияние Лейбница с его теорией «бесконечно малых переживаний». Осознанное представление называлось у Гербарта действительным. Если же оно вытеснено, то бессознательно и яв­ляется стремлением к представлению. Самая низшая ступень, на которой представление еще сознательно, Гербарт называл порогом сознания. Отношение равновесия между пред­ставлениями есть чувство, а если одно из них доминирует, то возникает желание. Гербарт сделал первую попытку превратить психологию в теоретическую естественную науку по принципам Ньютона. Психология, с его точки зрения, - это статика и механика духа. Она должна математически вывести и эмпирически подтвердить законы движения духа. Первый важный вывод - психология отпочковалась от филосо­фии. Второй - идеалом науки о духе становится математика.

Коген превратил философию познания в методологию научного познания, образцом которого является математика. Теория познания изучает априорные условия познания предмета. Коген начал с последовательной идеалистической установки: «Мы начинаем с мышления. Мышление не должно иметь причины, помимо себя самого».

Пауль Наторп считал, что главная идея философствования Марбургской школы со­стоит в трансцендентальном методе. От всякого философского положения требуется трансцендентальное обоснование:

1. Правильное сведение его к имеющимся налицо, исторически доказуемым фактам науки, этики, искусства, религии. Философия связывается со всей творческой работой культуры. В этой творческой работе человек строит самого себя и свою сущность, объек­тивирует себя в этой работе, создает целый мир миров, которые может считать своими. Первое требование Наторпа можно назвать эмпиризмом в кантовском смысле.

2 Необходимо понять в чистом виде закон, логос во всякой области культуры. Философия обосновывает деятельность культуры тем, что познает и эксплицирует эти законы. Трансцендентальный метод становится критическим, он выдвигает принцип ав­тономии опыта. Метафизика страдает гетерономией, она желает руководить опы­том, предписывает ему законы. Классический эмпиризм придерживается а н о м и и , т.е. отрицает закономерности опыта. Дать психике логос, душе язык есть не первая, а самая последняя задача философии. Назовем это требование методологизмом.

3. Трансцендентальный метод способен к бесконечному развитию. Философия - метод бесконечного творческого развития. Здесь Наторп опирался на идею Канта о познании как бесконечной задаче. Значит, культура есть горизонт, к которому устремляется чело­вечество; идея как бесконечная задача.

4. Всякое понятие об объекте и о субъекте возникает только в процессе познания как следствие его законов. Объект всякий раз объект для достигнутой ступени познания. Он не является таковым для более высокой ступени (уже), но и для всякой более низкой ступени (еще). Противоположность «субъекта» и «объекта» утверждается лишь в относи­тельном смысле. «Объективация» - направленность мышления на «предмет», т.е. в пер­спективу познания, «Субъективация» - направленность мышления на «содержание», т.е. на пройденную ступень познания.

Мыслить значит определять. Для познания определено только то, что определено им самим, т.е. без всякой отсылки к неким метафизическим тезисам, выступающим как предпосылка познания. Такое определение (в наторповском смысле) ничего не оставляет неопределенным. Такая определенность предмета познания как «факта» может быть вы­полнена только в форме рискованной гипотезы, т.е. научное знание незавершимо, оно есть вечная проблема. «Созерцание» в познании не остается противоположным мышлению, оно само есть мышление. Это полное мышление предмета. Оно относится к мышлению понятия так же как функция к закону функции. Значит, мышление понятия - это закон функционирования данного предмета познания, выраженный при помощи определения.

«Созерцание» - действительное выполнение определения, самопроизвольное, ничего не воспринимающее извне и соответствующее закону. (Здесь своеобразный платонизм марбургской школы: имя - определение - изображение).

Марбургская школа руководилась двумя мотивами: ориентация па науку и стремление к систематическому единству знания. Последнее осуществимо лишь в бесконечном развитии научного знания. В логике Когена важную роль играл принцип изначала (Ursprung). Математическое понятие бесконечного послужило образцом для фор­мулировки этого логического принципа. Основная характеристика числа - его принад­лежность к ряду однородных чисел. Основу понятия числа составляет понятие математи­ческой функции, т .е. понятия отношения. Понятие атома не служит символом какой-то вещи-в-себе, это - логическое требование указать на совокупность тех фундамен­тальных динамических отношений, на которые разлагаются сложные явления физического мира. Атом физики не есть атом-субстанция, атом как элемент системы. То есть первич­на сеть отношений между элементарными частицами, вторичны сами узлы этой сети.

Так же каждое понятие, претендующее на научное значение, должно быть по своей структуре функциональным понятием. Оно выступает как частный случай, конкретное применение идеи системы к той или другой научной проблеме, к той или иной области знания. Всякое научное знание гипотетично. Единственное достоверное начало признает Марбургская школа: идею систематического всеединства.

Новый этап в мышлении методолога Германа Когена начался зимой 1917-1918 гг. Но он был оборван смертью. Коген писал книгу «Религия разума из основ иудаизма» (вышла в 1919 г.). По мнению Когена, «только ТЫ, открытие ТЫ приводит меня самого к сознанию своего Я». Существо личности состоит в том, что она проявляется через ТЫ.

Здесь он продолжил линию Фридриха Генриха Якоби (1743-1819), оказавшего влияние на первых философов романтизма. Якоби писал: «Без ТЫ невозможно и Я». Коген сказал новое слово в философии, когда речь зашла о взаимосвязи между человеком и Богом, об их  корреляции. Она не могла бы состояться, если бы прежде уже не включила в себя корре­ляцию между человеком и человеком. Таким образом, Коген ввел в свое философствование диалогический принцип, столь важный для современной философии.

Э. Кассирер рассуждал о различении естественнонаучных понятий и понятий культуры. Каждая наука и культура образует определенные понятия стиля и формы. Эти понятия не являются номотетическими. Речь в них идет не о том, чтобы установить все­общие законы, из которых дедуктивно выводятся отдельные феномены.

Но они отличаются от исторических понятий, т.е. понятий ценности.

Г.Риккерт подчеркивал, что историческая наука не может иметь дело с констатацией отдельных фактов, но должна устанавливать связи между ними. Исторический синтез не осуществим без обращения ко всеобщему. Таким всеобщим являются ценности. Изучая людей во времени, мы не создаем отношения субъекта к объекту, а вступаем в диалог, т.е. вовлекаем в историческое исследование систему ценностей историка. Диалог с людьми прошлого предполагает их собственную систему ценностей, их миропонимание. Таким образом, историческое исследование предполагает исследование сознания людей прошлого в его отличии от сознания современного историка.

Согласно Кассиреру, между понятиями стиля и ценности существует фундамен­тальное различие. «Стиль» относится к сфере чистого бытия культуры, а не к сфере должного, как ценность.

Всякое понятие по своей логической структуре хочет быть «единством разнообраз­ного», т.е. отношением единичного и всеобщего. Простейший случай здесь – понятие - закон, из которого дедуктивно следуют отдельные случаи. Так, из закона всемирного тяготения вытекают законы небесной механики и периодической смены приливов и от­ливов. Постоянство качества и постоянство закона являются существенными чертами физического мира. Этот вещный мир классической науки радикально мертв. Все, что каким-либо образом напоминает о личном переживании Я, не только оттесняется, но просто исключается. Универсальность законов не является целью наук о культуре. Ее целью не является индивидуализация фактов и феноменов. Наука о культуре устанавливает собственный идеал познания. Она хочет познать тотальность форм, в которых протекает человеческая жизнь. Эти формы разнообразны, но не лишены единой структуры, т.к. речь идет об историческом развивающемся человеке. Естествознание, по словам Канта, учит нас подразделять явления, чтобы читать их как символы. Наука о культуре учит нас по­яснять символы, чтобы разгадать заключенное в них содержание, обнаружить жизнь из которой они произошли. Человек - уникальное существо в том отношении, что помещает между собой и природой знаковую реальность, мир символических форм. Человека нужно понять как существо обозначающее, а человеческий мир как мир значений. В этом, по  мнению Кассирера, и состоит задача философии.