2.5.2. Псевдоигра как нетворческое коммуникационное действие

2.5.2. Псевдоигра как нетворческое коммуникационное действие

Псевдоигра — это игра, утратившая творческую со­ставляющую, но сохранившая коммуникационную состав­ляющую, заключенную в игровой форме. Псевдоигра не обладает непринужденностью, добровольностью, непред­сказуемостью результата, наоборот, — она представляет собой обязательную последовательность предопределен­ных действий, отступления от которой не допускаются. Эти действия есть коммуникационные вербальные или невербальные действия, лишенные творческого содержа­ния. Поэтому псевдоигру можно определить как нетвор­ческое коммуникационное действие. Псевдоигры делятся на трудовую повинность и ритуал.

Псевдоигровая трудовая повинность осуществляет­ся под действием внешнего принуждения (обязанность, долг, насилие). Так актер, утративший вдохновение, вы­нужден преподносить зрителям псевдоигру, ибо не может покинуть сцену. Актерская игра превращается в трудовую повинность, для выполнения которой требуется не нова­торски-продуктивная, а подражательно-репродуктивная деятельность, которая создает видимость игрового, даже театрализованного действия. Другой пример — студент, заставляющий себя путем зубрежки осваивать неинтерес­ный для него учебный предмет.

Игровую форму можно, заимствуя театроведческий термин, назвать перформанс, т. е. способ исполнения, пре­поднесения реципиентам какого-либо смысла. В перформансе приоритет имеют не слова, а невербальные действия, поведение участников. Перформансная коммуникация используется не только в театре, но и в массовых праздни­ках и карнавалах, политических шоу и демонстрациях, фир­менных презентациях и рекламных кампаниях, но областью ее зарождения были священные ритуалы и дворцовые церемонии.

Ритуалы делятся на обрядовые и повседневные. Об­рядовый ритуал первоначально представлял собой свя­щеннодействие, мистический диалог со сверхъестествен­ными силами. Ясно, что такой диалог — дело серьезное, от которого зависит благополучие общества. Поэтому се­рьезное содержание облекалось в театрализованный перформанс, чтобы сделать его приятнее для божественных реципиентов. Поскольку импровизация исключалась, религиозный ритуал изначально был обязательным служе­нием, а не свободной игрой. Изощренные церемониалы были разработаны в палеокультуре для общения с «зем­ными богами» — различными владыками.

Впоследствии под ритуалом стали понимать строго соблюдаемую традиционную обрядность любых обще­ственных действий, например праздничные шествия и собрания, свадебные торжества, похороны и т. п. Обрядо­вые ритуалы не имеют таких признаков игры, как твор­ческие новации, свободный вход и выход, непредсказуе­мость результата, но сохраняют эмоционально-этиче­скую привлекательность благодаря яркой игровой форме (перформации).

Обрядовый ритуал приближается к игре-иллюзии, ибо ему свойственна функция социального самоманипулиро­вания, сглаживания социальных различий и конфликтов, демонстрация солидарности и единства (которых в реаль­ной социальной жизни почти всегда нет). Его можно назвать «псевдоигрой-иллюзией», разыгрывающей традиционные сюжеты в заранее заданных обстоятельствах. Именно поэто­му ритуальное поведение народных масс усиленно насаж­далось тоталитарными режимами в качестве перформансов, подтверждающих лояльность режиму (парады, ми­тинги, демонстрации и т. п.). Этот вопрос всесторонне рассмотрен в монографии Глебкина В. В. «Ритуал в совет­ской культуре».

Повседневный ритуал или этикет — это стандартная, устойчивая норма обыденного общения людей, принятая в данной культуре. При этом предполагается, что риту­ально-этикетное поведение — лишь формальная процеду­ра, не раскрывающая подлинных чувств и замыслов участ­ников. Поэтому и говорят: «для него это только ритуал», подразумевая если не прямое лицемерие и притворство, то во всяком случае несоответствие внутреннего мира и внешнего перформанса.

Ритуально-этикетные нормы играют большую роль в культурном общении. Феномен такта есть ритуализация повседневности. Тактичный человек не вставит в разговор реплику о собственной личной проблеме, даже если она для него в тысячу раз важнее темы светского беседы. Он не об­ратит внимания на неуместную реплику или бестактный поступок другого. В отличие от обрядовых ритуалов, пред­ставляющих собой «псевдоигру-иллюзию», обыденный этикет сближается с «псевдоигрой-маскарадом».

Из сказанного вытекают два вывода:

• Псевдоигра — выработанное обществом коммуника­ционное средство для сохранения и передачи во времени значимых смыслов; это весьма важный элемент социаль­ной памяти, действующий на всех стадиях развития куль­туры — от археокультуры до постнеокультуры.

• Двустороняя игра, имеющая диалоговую коммуника­ционную форму, является первоисточником важнейших культурных смыслов. И. Хейзинга, знаменитый нидерлан­дский культуролог, не без основания утверждал: «в мифе и в культе рождаются великие движущие силы культурной жизни: право и порядок, общение, предпринимательство, ремесло и искусство, поэзия, ученость и наука. Поэтому и они уходят корнями в ту же почву игрового действия».