2.2.”Регрессивные адаптанты”
.2.2.”Регрессивные адаптанты”
В крупном городе сегодня это самый наполненный тип, а в некоторых сельских районах – доминирующий. От “прогрессивных адаптантов” их в первую очередь отличает более старший возраст и менее высокий уровень образования. Доля молодежи здесь в 1,3 раза ниже (33%), а лиц в возрасте 40-54(59) лет, напротив, в 1,9 выше (50%). “Регрессивные адаптанты” в 4 раза чаще оканчивали ПТУ со средним образованием (23%), но реже — вузы и техникумы, хотя доля их окончивших в этом типе весьма велика (44%). Учащейся в вузах и техникумах молодежи здесь мало (4%).
Доля квалифицированных рабочих здесь в 3,2 раза выше, чем у “прогрессивных адаптантов” (45%), а руководителей и специалистов, напротив, – в 1,5-2 раза ниже (12 и 21% соответственно). Отличительная особенность этого типа – максимальная доля занятых на муниципальных предприятиях (торговых, транспортных, ЖКХ и др.). Она почти в пять раз выше, чем у “прогрессивных адаптантов” (39%). Другая отличительная особенность – более высокий уровень занятости в промышленности (30%).
Уже исходя из особенностей качественного состава и занятости можно догадаться, что динамика взлетов и падений в пространстве значимых возможностей в этом случае будет менее благоприятной, чем у “прогрессивных адаптантов”. Среднее число взлетов – 1, а падений – 10. Падения произошли на всех важнейших направлениях: материальное положение ухудшилось у 87% “регрессивных адаптантов”, возможности получения образования – у 81%, улучшения жилищных условий – у 78%, работы по подходящей профессии – у 58%, работы в полную силу, реализации способностей – у 42% и др. Вообще для основной части “регрессивных адаптантов” (60%) главное сегодня – выживание, они с трудом удовлетворяют даже минимальные потребности; и им пока далеко даже до того жизненного уровня, какой был до реформ.
Это сокращение возможностей произошло, несмотря на то, что “регрессивные адаптанты” трудятся не меньше “прогрессивных”: 61% стали больше трудится по месту основной работы, 10% — работают в нескольких местах, 39% — используют любую возможность подзаработать. Кроме того, каждый четвертый представитель этого типа стал больше трудиться на садово-огородном участке, в ЛПХ. Однако они не только заняты в менее “выгодных” отраслях и на предприятиях с менее “способствующими” формами собственности, но и в своих адаптационных стратегиях как бы сторонятся нового социального пространства. Среднее число используемых ими новых прав составляет 1,7, что гораздо меньше, чем у “прогрессивных адаптантов”. Никто из представителей этого типа не пробовал основать свое дело, очень мало кто перешел на работу в частную фирму, к частному лицу (4% против 15% у “прогрессивных адаптантов”), они реже повышают квалификацию (16% против 33%) или обучаются новой профессии (8% против 19%) и др.
У абсолютного большинства “регрессивных адаптантов” (81%) значимое правовое пространство за годы реформ сузилось: средний респондент этого типа назвал важными 3,5 новых права, недостает же ему в современных условиях шести прав. Шансы на защиту оставшихся важных прав у 51% представителей этой группы теперь ниже, чем до реформ (у 5% — выше), и у 59% нарушаются чаще (у 2% – реже).
Не случайно поэтому основная часть (90%) “регрессивных адаптантов” считает, что для того, чтобы жить так же, как до реформ, сейчас нужно затрачивать больше усилий, чем прежде. Почти половина находит современные ограничители свободы труднее преодолимыми, чем дореформенные (против 20% уверенных в обратном). В результате у 78% “регрессивных адаптантов” за годы реформ стало больше таких жизненных трудностей и препятствий, которые им преодолеть пока не под силу (против 30% у “прогрессивных адаптантов”), и почти ни у кого их не стало меньше (против 19% у “прогрессивных адаптантов”).
В целом адаптации представителей этого типа являются преимущественно вынужденными (69% против 22% у “прогрессивных адаптантов”). Весьма многочисленная группа (37%) убеждена в том, что новые условия в целом будут еще хуже старых, и не имеет ни малейшей надежды на лучшее. Более половины (54%), хотя и не уверены в преимуществах нового, просто надеются на лучшее.
Сельские “регрессивные адаптанты” отличаются от сельских же “прогрессивных адаптантов” более старшим возрастом, меньшим уровнем образования, максимальной долей занятых в сельском хозяйстве (58%), наименьшей долей занятых на государственных/муниципальных предприятиях, организациях (30%), ухудшением по существу всех значимых жизненных возможностей, меньшей преодолимостью современных ограничителей свободы по сравнению с дореформенными (89%), преобладанием преимущественно вынужденных адаптаций (55%) и др.