б) Угроза экологического кризиса

б) Угроза экологического кризиса

Экологический кризис современности не воспринимается в качестве угрозы человечеству так серьезно, как ядерная война, поскольку он прячется за покровом мирного человеческого труда. Его угроза не имеет такой опоры в человеческом опыте, как война. Тем не менее, незначительные на первый взгляд изменения, которые несут в себе потепление климата, истощение озонового слоя, вырубка тропических лесов, уменьшение сырьевых и энергетических запасов, нехватка питьевой воды, перенаселение земли, разрушение ее экосферы и т.д. в сумме дают эффект большой разрушительной силы. Отсутствие опыта, с которым бы могла идентифицироваться опасность, влечет за собой отсутствие требуемой реакции на угрозу, в частности, неготовность человечества со всей серьезностью ощутить свое единство в минуту опасности и предпринять действенные усилия по спасению. Понимание серьезности ситуации порой не свойственно, считает Апель, даже экспертам, которые, обсуждая возможности альтернативных источников энергии, например, солнечной, не отдают себе отчета в том, что тем самым эффект потепления лишь быстрее достигнет критической массы. Недостает этого понимания и на уровне политики. «Возникает впечатление, – замечает Апель, – что каждое государство за десять минут до крушения все еще будет использовать возможность эксплуатации природы».

Апель считает, что призыв немецкого философа Йонаса, сформулировавшего этический категорический императив современности в формуле «человечество должно быть!», соответствует остроте ситуации, хотя не несет в себе ответа на кризис. Адекватный ответ требует переосмысления судьбы человечества, его отношения к природе, оснований его морали. Общая причина экологического кризиса заключается в том, что «планетарная экосфера является капиталом, находящимся в нашем распоряжении лишь в ограниченной мере, благом, которое принадлежит всем людям, однако используется промышленностью как не учитываемый производительный капитал».

Апель отвергает как неадекватный призыв к радикальной переоценке ценностей со стороны тех, кто требует «вернуться к природе», приостановить глобализацию, техническое развитие и т.д. За подобными простыми решениями часто кроется полный отказ от решений. Спасение, полагает он, состоит не в отказе от техники и в вытекающей отсюда потере контроля над ней. Напротив, как раз путем использования техники и обретения над ней контроля может быть снята острота современного кризиса. Решение экологической проблемы, как и других глобальных проблем, лежит в пространстве этического, а не стратегического разума. Требуя существенного изменения стратегий человеческого бытия-в-мире, оно должно быть найдено в практических дискурсах всего человечества.

В статье «Экологический кризис как проблема дискурсивной этики»

В ответ на эту позицию Апель напоминает, что экологический кризис не только не связан с природой, но не несет ей в целом, во всяком случае, на уровне неорганической химии и микроорганизмов, никакой опасности. Жертвой деятельности человека может стать только биосфера и, прежде всего, экосфера самого человека. Виды растений и животных, которым суждено в этом случае погибнуть, оказываются объединенными с человеком некой общностью судьбы. Забота о спасении природы побуждает связать ее с судьбой человека и рассматривать эволюцию природы как праисторию человеческой истории.

«Мы должны считаться с фактом, что в случае реконструкции природной эволюции как праистории человеческой истории мы не обращаемся в действительности с природой как с чистым объектом ценностно-нейтрального, объясняющего сознания современных естественных наук. Мы скорее обращаемся к природным существам как подобным или аналогичным человеку ко-субъектам коммуникации».

Подтверждением правомерности отношения к животным как ко-субъектам служат этологические и социо-биологические исследования, в методологии которых нельзя не увидеть квази-герменевтической эвристики, ведущей к квази-телеологической перспективе.