7.1.4. Биосоциальная интерпретация БИОСа
.7.1.4. Биосоциальная интерпретация БИОСа
. Всякая биологическая система дуальна: она может быть рассмотрена и как самостоятельная целостность, и как структурная единица системы более высокого порядка. Эукариотная клетка представляет собой биосоциальную систему, включающую несколько индивидов (цитоплазма с ядром; митохондрии и пластиды как потомки свободноживущих бактерий), в то же время она является компонентом многоклеточного организма. Сам многоклеточный организм – также биосоциальная система («федерация клеточных государств») и одновременно составная часть биосоциальной системы (колонии, семьи и др.). Эту логику естественно продолжить дальше, рассматривая надорганизменные биосоциальные системы как структурные единицы систем еще более высокого (надпопуляционного) ранга. Таковыми являются ассоциации – группы взаимодействующих популяций, которые имеют общий участок обитания. Например, метаногенная микробная ассоциация включает популяции нескольких микробных видов, суммарно осуществляющие преобразование органических соединений в метан и углекислый газ. Каждая популяция реализует одну какую-либо стадию процесса. Ассоциации, в свою очередь, служат структурными элементами систем еще более высоких порядков – экосистем. Согласно Одуму (1975, С. 16.), "любое единство, включающее все организмы (т.е. "сообщество") на данном участке и взаимодействующее с физической средой таким образом таким образом, что поток энергии создает четко определенную трофическую структуру, видовое разнообразие и круговорот веществ (т.е. обмен веществами между биотической и абиотической частями) внутри системы, представляет собой экологическую систему, или экосистему". В этом определении экосистемы обратим внимание на формулировку «круговорот веществ», означающую, что экосистема рециркулирует (т.е. повторно использует) собственные продукты жизнедеятельности и потому напоминает автономный «космический корабль». В идеальном случае экосистема вовсе не зависит от внешних источников питательных веществ, ей необходим лишь источник энергии (в большинстве земных экосистем таковым служит солнечный свет). Реально мы наблюдаем лишь частичную самообеспечиваемость экосистем веществом.
Из локальных экосистем состоят системы еще более высокого порядка, охватывающие крупный регион Земного шара (геомериду, по терминологии В.Н. Беклемишева) и, наконец, биосфера в целом, тоже представляющая собой почти замкнутый по веществу глобальный «космический корабль». Взаимоотношения человечества и биосферы можно рассматривать в этих концептуальных рамках как взаимоотношения двух биосоциальных систем, которые в то же время выступают как элементы биоса как системы еще более высокого порядка. Эти взаимоотношения могут быть как агонистическими, так и лояльными (см. раздел 5); они могут препятствовать функционированию целого (быть дисфункциональными, по выражению П. Корнинга) или, наоборот, способствовать таковому (быть функциональными). К взаимоотношениям человечества и био-окружения приложимы и представления о социальной координации, также изложенные в разделе 5. Координация при этом может опираться лишь на не-иерархические механизмы (см. 5.13) – человечество и био-окружение (или, на более частном уровне, компоненты каждой из двух глобальных систем) могут выступать лишь как равноправные элементы вселенской сетевой биосоциальной структуры, как «частичные лидеры» в хираме. Именно в попытке навязать биосу иерархическую структуру с человеком на вершине, «покорить природу», человечество наносило био-окружению (и себе, конечно) наибольший вред. Б.И.О. и другие организации аналогичной направленности ратуют за координированное развитие человечества и био-окружения – за их коэволюцию. А. Влавианос-Арванитис убеждена, что гармония человечества и био-окружения может быть достигнута, если человеческое общество примет новую философию, опирающуюся на «ценности биоса». Эти слова звучат достаточно оптимистично, в противоположность взглядам «экологического пессимиста» Л. Колдуэлла и ряда других ученых.
По мысли М.В. Гусева, угрожающая (или, говоря более пессимистично: предстоящая) нам экологическая катастрофа будет второй по счету в истории Земли; первая произошла тогда, когда в атмосфере Земли накопился кислород и вымерли многие анаэробные формы живого. Философ и сподвижник А.Влавианос-Арванитис Т.С. Кемп допускал, что грядущая экологическая глобальная «перетряска» с уничтожением (самоликвидацией) человеческого рода – нормальное эволюционное событие, подобное даже не вымиранию анаэробов, а более «рядовой» катастрофе типа массовой гибели динозавров. Не прожил ли человек весь отпущенный ему эволюцией срок и не «справедливо» ли (в неком эволюционном смысле) ему пасть жертвой не связанных с биологической эволюцией (на первый взгляд) факторов? Если это допущение справедливо, то не борются ли биополитики фактически против эволюции, в ходе которой одни виды вымирают, чтобы уступить место другим? И чем оправдана эта борьба за сохранение вида Homo sapiens? Если только тем обстоятельством, что мы – люди и нам хочется жить и иметь детей, внуков, правнуков, то не является ли наша позиция антропоцентрической, вопреки декларируемой Б.И.О. и другими сходными организациями биоцентрической парадигме?
Все эти непростые дилеммы лишь ставятся в повестку дня сегодняшними биополитиками – они далеки от окончательного разрешения, на них нельзя дать легкого ответа. Автор считал бы крайне безответственным предлагать собственное решение обозначенных вопросов. Представляется, что в ряде случаев надо исповедывать принцип «не обобщай» (также содержащийся в работах А. Влавианос-Арванитис), т.е. не поднимать вопросы на философски-этический уровень, а разбираться с ними ситуационно, смотря по конкретным обстоятельствам. Поэтому рассмотрим наиболее часто затрагиваемые в биополитической литературе проблемы экологического (в англоязычных работах: environmental) толка.