Слова и поступки наблюдателей

Слова и поступки наблюдателей

Одним из первых вопросов, который приходит на ум, когда речь заходит о третьей стороне, будет следующий: какую функцию она выполняет? Как мы упоминали выше, третья сторона может попытаться посредничать в примирении и помочь предотвратить эскалацию конфликта. Или же, напротив, третья сторона может подстрекать противников к атаке или контратаке, способствуя разгоранию конфликта. Фельсон и Стедман (Felson & Steadmen, 1982) на основе данных уголовных дел, в которых были зафиксированы угрозы насилия и убийства, сообщают, что третья сторона более склонна подстрекать к агрессии или сама принимать участие в агрессивных действиях, чем быть посредником в примирении. Даже между нечеловекообразными обезьянами (например, макаками-резус) существует взаимовыручка, выражающаяся во включении в драку (Bernstein & Ehardt, 1985; Massey, 1977).

Итак, как же подстрекательство со стороны нейтрального наблюдателя влияет на поведение участников конфликта? Действительно ли оно повышает их агрессивность? Эти вопросы изучались как в условиях лаборатории, так и вне ее, и ответом было неизменное «да».

Одно из самых первых исследований, объектом которого являлось подстрекательство к агрессии со стороны третьего лица, было проведено Милграмом (Mil-gram, 1964). В дополнение к своим ранее проведенным экспериментам на предмет послушания Милграм пытался определить, будут ли мужчины-испытуемые посылать беспомощной и невинной жертве опасный для жизни электрический разряд по совету «товарища» так же, как после указания авторитетного лица. Для проверки этого предположения он изменил свою первоначальную процедуру так, что в каждом сеансе участвовали три «учителя», а не один. Двое из них были ассистентами экспериментатора и помогали своему третьему «коллеге» — ничего не подозревающему испытуемому — «обучать» некоего человека в соответствии с экспериментальным заданием. Другим существенным отличием этого эксперимента от оригинальной процедуры было отсутствие требования к учителю увеличивать мощность предназначенного ученику электрического разряда каждый раз, как он сделает ошибку. Мощность разряда определялась самими учителями — назначалась минимальная величина из трех предложенных ими. Однако во время эксперимента два ассистента постоянно подначивали учителя-испытуемого увеличивать мощность разряда всякий раз, когда ученик даст неправильный ответ. Таким образом, участники подвергались непрерывному социальному давлению, вынуждающему их усиливать мучения жертвы. Естественно, что рекомендации ассистентов оказывали сильное влияние на поведение испытуемых. По ходу сеанса они начинали посылать ученику электрические разряды все большей и большей мощности. Члены же контрольной группы, где в состав троек не входили ассистенты экспериментатора, напротив, предпочитали установить постоянную, очень небольшую мощность разряда. Иными словами, многократные «подначки» со стороны ассистентов вынуждали испытуемых вести себя более агрессивно.

То, что в экспериментальных условиях подобное воздействие могут оказывать не только непосредственные участники, но и зрители, было отмечено в других исследованиях по этой теме (Borden & Taylor, 1973), в которых испытуемый соревновался с фиктивным противником в выполнении заданий на время реакции по системе Тэйлора, а три зрителя подначивали его увеличить мощность назначенного разряда. Эти предложения сильно влияли на испытуемых: они значительно увеличивали мощность разряда, по сравнению с тем периодом, когда выполняли задание в экспериментальной комнате одни, без зрителей. Более того, при определенных экспериментальных условиях испытуемые продолжали посылать разряды большей мощности и после ухода зрителей. К счастью, результаты этого исследования дарят нам лучик надежды: если испытуемых убеждали уменьшить силу удара, они уступали. Однако снижение агрессивности не сохранялось после ухода зрителей. Исследуя более ста случаев насилия, преднамеренных и непреднамеренных убийств, Фельсон, Рибнер и Зигель (Felson, Ribner & Siegel, 1984) предположили, что противники будут более агрессивны, если присутствующие значимые другие (например, друзья, супруги, любовницы) тоже будут вести себя агрессивно, то есть подобное поведение значимой третьей стороны сигнализирует об одобрении насилия в качестве реакции на ситуацию. Исследователи изучили реакцию сторонних наблюдателей, связанных как с жертвами, так и с агрессорами. В качестве агрессоров рассматривались те, кому было предъявлено обвинение в преступлении, в качестве жертв — те, кто подал жалобу.

Действительно, поведение значимых других оказалось тесно связано с поведением участников. Не только агрессоры, но и жертвы были более агрессивны (например, наносили больше ответных ударов, ранений), когда их значимые другие вели себя агрессивно. Корреляция между попытками значимых других погасить конфликт и уменьшением физического насилия были зарегистрированы только у агрессоров; у потерпевших их значимые другие такого влияния не имели. Хотя результаты такого посредничества дают нам повод для беспокойства, исследователи напоминают, что в поле их зрения попали только те инциденты, где агрессорам было официально предъявлено обвинение в насильственных преступлениях. Возможно, в случае менее тяжких деяний посредничество имеет место чаще или позволяет свести вероятность того, что агрессивный конфликт перерастет в преступление, до минимума.

Уайт и ее коллеги (White & Gruber, 1982) осуществили программу исследований, в которой процесс подстрекательства со стороны третьего лица изучался еще глубже. Целью эксперимента было выявление факторов, которые влияют на поведение подстрекателей. Методика исследования поведения основывалась на адаптированной процедуре Тэйлора на время реакции. Но, вместо того чтобы собственноручно установить мощность разряда для противника, испытуемые перепоручали это своему «представителю». Тот действительно посылал электрические разряды оппоненту и якобы получал ответные. Как представитель, так и противник обычно являлись помощниками экспериментатора.

Это исследование предоставило нам возможность выявить факторы, влияющие на интенсивность подстрекательства к агрессии. Например, третья сторона реагировала на провокацию противника (по отношению к «представителю») практически как агрессор: в ответ на провокацию она начинала более активно подстрекать к агрессии (Gaebelein, 1973; Gaebelein & Hay, 1974; White & Gruber, 1982). Однако, когда самим испытуемым грозил электрический разряд со стороны противника, они были склонны реагировать менее агрессивно, чем когда играли роль «неуязвимых консультантов» (Gaebelein & Hay, 1974; Gaebelein & Mander, 1978).

Один из самых интересных результатов этого исследования связан с реакцией стороннего наблюдателя на не склонного к сотрудничеству представителя (Gaebelein, 1973, 1978; White & Gruber, 1982). В своем эксперименте Габеляйн и Хэй (Gaebelein & Hay, 1975) продемонстрировали, как вербальная и поведенческая уступчивость влияют на интенсивность подстрекательства к агрессии. В соответствии с процедурой исследования женщины, игравшие роль стороннего наблюдателя (собственно испытуемые), говорили своему «представителю» (ассистенту экспериментатора), электрический разряд какой мощности они хотели бы послать противнику, который, в свою очередь, как предполагалось, должен увеличивать мощность (то есть уровень провокации) ответных разрядов по ходу процедуры. Для половины испытуемых представитель вел себя как вербально уступчивый, на словах соглашаясь с предложенной мощностью разряда; другая половина участниц сталкивалась с вербальной неуступчивостью представителя, когда предлагала мощность, превышающую 2 единицы (по 5-балльной шкале). Экспериментальные условия подразумевали также манипулирование такой переменной, как поведенческая уступчивость: половина представители устанавливала предложенную испытуемой мощность разряда, другая половина не устанавливала мощность больше двух единиц. Таким образом, испытуемые консультанты могли наблюдать: 1) абсолютно (вербально и поведенчески) уступчивых представителей; 2) вербально уступчивых, но поведенчески неуступчивых представителей; 3) вербально неуступчивых, по поведенчески уступчивых представителей; 4) представителей, неуступчивых вербально и поведенчески. Результаты выявили, что подстрекательницы, которые имели дело с абсолютно уступчивыми представителями, предлагали посылать разряды большей мощности, чем те, кто сталкивался с неуступчивостью любого вида. Итак, представляется, что вербальный или поведенческий отказ уступить подстрекательству уменьшает склонность третьей стороны реагировать агрессивно.