Лабораторные эксперименты

Лабораторные эксперименты

В ранних лабораторных исследованиях содержатся косвенные указания на зависимость между агрессией и температурой. Так, результаты экспериментов Гриффитта и его коллег (Griffitt, 1970; Griffitt & Veitch, 1971) наталкивают на вывод, что многие люди, находясь в условиях изнурительной жары, действительно становятся более раздражительными, вспыльчивыми, и у них появляются негативные реакции на окружающих.

Первое лабораторное исследование, целиком посвященное влиянию высокой температуры окружающей среды на агрессию (Baron, 1972a), проводилось с целью проверки основанного на «здравом смысле» и предыдущих исследованиях (Griffit, 1970) предположения о том, что высокая температура воздуха усиливает агрессивность, особенно у раздражительных испытуемых. В этом опыте мужчинам-испытуемым представлялась возможность проявить агрессию по отношению к ассистенту экспериментатора, который предварительно либо рассердил, либо не рассердил их. Во время эксперимента половина испытуемых блаженствовала в приятной прохладе при 72 — 75° по Фаренгейту (22 — 24° по Цельсию), остальные же страдали от сильной жары 91 — 95° по Фаренгейту (33 — 35° по Цельсию). Влажность воздуха в этом и последующих процедурах поддерживалась постоянной. Но довольно прямолинейные предположения исследователя не подтвердились. Предварительно рассерженные испытуемые действительно демонстрировали большую агрессивность, но сама жара ожидаемого эффекта не вызвала. Фактически температура скорее ослабила, а не усилила агрессивность как раздраженных, так и не раздраженных испытуемых.

 Хотя эти результаты были неожиданны и заставили задуматься, замечания, сделанные испытуемыми во время постэкспериментального опроса, дали возможность найти подходящее объяснение. Многие участники, находившиеся в помещении с высокой температурой воздуха, говорили, что условия в экспериментальной комнате оказались настолько неприятны, что они предпочитали наносить сравнительно слабые удары в течение короткого времени, чтобы избежать любой «конфронтации», которая могла бы затянуть сеанс и их страдания. Другими словами, поведение многих испытуемых в большей степени определялось стремлением избавиться от труднопереносимых лабораторных условий, чем агрессией по отношению к рассердившему их ассистенту, которая не была ни особенно сильной, ни доминирующей реакцией их поведенческого репертуара. Это предполагает возможную связь между озадачивающими результатами и теоретическими обоснованиями природы агрессии.

По мнению Бандуры (Bandura, 1973), почти любой вид нежелательных и неприятных условий или переживаний — от сильной фрустрации до реального физического дискомфорта — может в дальнейшем способствовать возникновению агрессии, если у потенциальных агрессоров эта модель поведения является устойчивой или доминирующей. Однако, если доминируют другие реакции -особенно не совместимые с агрессией, — неприятные переживания могут фактически подавлять, а не усиливать последующую агрессию. Учитывая то, что большинство людей считают высокую температуру воздуха крайне неприятной (Baron, 1972а; Griffitt, 1970), и то, что эти условия действительно вызывают повышенное раздражение, концепция Бандуры представляется вполне пригодной для объяснения воздействия высокой температуры воздуха на агрессию. В частности, она предполагает, что изнуряющая жара будет подстрекать к нападениям на окружающих, когда агрессия — доминирующая тенденция поведения, но подавит подобные действия, если агрессия является лишь слабой второстепенной реакцией.

Бэрон и его коллеги провели впоследствии серию исследований для проверки этих предположений (Baron & Bell, 1975; Baron & Lawton, 1972). Например, Бэрон и Белл (Baron & Bell, 1975) предположили, что агрессия должна стать доминирующей тенденцией в случае, если жертва откровенно провоцировала потенциального агрессора, а после он видел реальные агрессивные действия. В других условиях агрессия не будет превалировать над всеми остальным реакциями. В эксперименте Бандуры ассистент либо откровенно провоцировал мужчин-испытуемых (занижал их самооценку), либо обращался с ними так, что не проскальзывало и намека на провокацию (испытуемые слышали о себе лестные отзывы). Затем испытуемые получали возможность проявить по отношению к нему агрессию — нанести удар током. Половина испытуемых (которым демонстрировали возможную модель поведения) наблюдала крайне агрессивное поведение, прежде чем подвергнуть ассистента ударам электрического тока. Агрессивные действия демонстрировал еще один ассистент, якобы случайно выбранный экспериментатором из числа испытуемых, — он нажимал кнопки только 8, 9 и 10 уровней и устанавливал длительность удара от 2 до 3 секунд. Во втором варианте жертву подвергали ударам током испытуемые, не видевшие предварительно агрессивного поведения.

И наконец, в каждом из вариантов для половины испытуемых были созданы весьма приятные условия — они находились в помещении, где было сравнительно прохладно: 72—75°по Фаренгейту (22 — 24° по Цельсию), в то время как остальные страдали от жары — 92 — 95° по Фаренгейту (33 — 34° по Цельсию). И снова ожидания экспериментаторов не оправдались: оказалось, что высокая температура воздуха, независимо от того, наблюдали или нет испытуемые агрессивное поведение, усиливала у нераздраженных испытуемых дальнейшую агрессию и подавляла ее у тех, кто был предварительно спровоцирован! Эти результаты заставляют задуматься, насколько теория Бандуры (Bandura, 1973) годится для объяснения влияния жары на агрессию. Тем не менее ответы испытуемых на постэкспериментальный опросник и их комментарии во время продолжительного обсуждения свидетельствуют о том, что все без исключения участники, находившиеся в помещении с высокой температурой воздуха, в большей степени испытывали негативные чувства (дискомфорт, неудовольствие), чем те, кто находился в прохладном помещении. Более того, о самых негативных ощущениях сообщали те, кто подвергался и предварительной провокации, и воздействию жары (Baron & Bell, 1975, 1976; Baron & Lawton, 1972).

Эти данные об эмоциональном состоянии испытуемых и их желании вырваться из дискомфортной обстановки наводят на интересное предположение: может быть, ключевой психологический процесс, определяющий характер взаимосвязи — высокая температура воздуха—агрессия, — это вовсе не нарастающее возбуждение, являющееся реакцией на неприятную обстановку, а степень вызванного негативного аффекта, то есть уровень отрицательных эмоций, испытываемых индивидом? В частности, вполне вероятно, что при негативном отношении со стороны другого человека высокая температура воздуха, доводя ощущение дискомфорта до предела, становится для испытуемого «последней каплей», порождающей стремление свести неприятные чувства до минимума (то есть выйти из эксперимента), вместо того чтобы прибегнуть к агрессии. А вот при позитивном отношении со стороны ассистента вызванный жарой негативный аффект, возможно, лишь раздражает участников, и доминирующей реакцией становится агрессия.

Эти соображения приводят к предположению, что функциональная зависимость между уровнем негативного аффекта и доминированием агрессивных тенденций может быть нелинейной, то есть вероятность того, что агрессия окажется доминантной реакцией, увеличивается при возрастании негативного аффекта, обусловленного высокой температурой, неприятными запахами и любыми иными факторами, до некоторой точки, по достижении которой тенденция к данному типу поведения ослабевает, а другие, взаимоисключающие агрессию реакции (например, стремление выйти из крайне дискомфортной ситуации), становятся доминирующими.

В нескольких исследованиях (Baron & Bell, 1976; Bell & Baron, 1976) были получены результаты, подтверждающие эту гипотезу. Например, Бэрон и Белл (Baron & Bell, 1976), варьируя тремя независимыми переменными, создавали в восьми экспериментальных группах условия, при которых мужчины-испытуемые начинали испытывать негативный аффект различной степени — от очень низкой до очень высокой. По данным предыдущих исследований, эти независимые переменные — тип оценки испытуемого другим человеком (позитивная или негативная), степень сходства установок испытуемого и этого же человека (высокая или низкая), а также температура воздуха (жара или прохлада) — оказывали сильное влияние на эмоциональное состояние испытуемых.

В согласии с вышеупомянутой гипотезой нелинейной зависимости агрессии от негативного аффекта, Бэрон и Белл (Baron & Bell, 1976) обнаружили, что сначала, с ростом негативного аффекта, уровень агрессии испытуемых возрастал, но позднее, когда условия стали более дискомфортными, фактически снизился. Эти данные, приведенные на рис. 5. 1, позволяют предположить, что промежуточным фактором при влиянии температуры воздуха на агрессию вполне может оказаться негативный аффект, а не общее возбуждение: подтолкнет ли высокая температура к агрессивным действиям или подавит их, зависит от уровня дискомфорта, который испытывает человек. Если этот уровень низок, высокая температура воздуха может способствовать прямой агрессии; если же уровень негативного аффекта уже довольно высок, действие высокой температуры может быть сведено к парадоксальному эффекту подавления последующей агрессии. В последнем случае люди могут чувствовать себя так скверно, что им просто не придет в голову нападать на других! (Всякий, кто испытывал полный упадок сил во время длительной жары, знаком с подобным эффектом не понаслышке.)

В других экспериментах получены дополнительные подтверждения данной концепции. Во-первых, как и прогнозирует модель негативного аффекта, холод, вызывающий неприятные ощущения, приводит, видимо, к тем же самым эффектам, что и жара (Bell & Baron, 1977). Во-вторых, результаты, не противоречащие этой модели, были получены и из экспериментов, где в качестве источников негативного аффекта использовались теснота (Matthews, Paulus & Baron, 1979) и неприятные запахи (Rotton, Frey, Barry, Milligan & Fitzpatrick, 1979).

Паламарек и Руле (Palamarek & Rule, 1979) разработали процедуру тестирования, где один из аспектов модели негативного аффекта — избегание — проявлялся с большей очевидностью. После того как испытуемые вынесли и жару и оскорбление, им предоставили возможность выбрать, в каком задании — предполагающем агрессию или в более коротком, не требующем агрессивных действий (избегание) — они будут участвовать.

Как и ожидалось, те, у кого негативный аффект был умеренным (столкнулись либо с оскорблением, либо с жарой), оказались более склонны выбрать задание, где требовались агрессивные действия, чем те, у кого негативный аффект был низким (ни жары, ни оскорбления) или высоким (и жара, и оскорбление).

Если проанализировать результаты описанных выше исследований, становится ясно, что зависимость агрессии от температуры воздуха имеет нелинейный характер. Этот вывод согласуется как с теоретической концепцией, разработанной Бэроном и Беллом, так и с экспериментальными данными. Тем не менее, как это часто бывает в науке, до сих пор нельзя говорить о полной ясности в данном вопросе — исследования с применением других методов не подтвердили гипотезу нелинейной зависимости.