А. К. Оганесян. РАВЕНСТВО И СПРАВЕДЛИВОСТЬ
.А. К. Оганесян. РАВЕНСТВО И СПРАВЕДЛИВОСТЬ
(Концепции Д. Роулса и Д. Белла)
В человеческой душе заложено глубокое стремление к равенству, в ней еще первобытным каменным топором была высечена нестираемая надпись: «всем поровну». Однако желание отличиться, выделиться, получить больше также свойственно человеческой натуре. Сложно организованное общество, основанное на разделении труда и социальной иерархии, порождает моральные представления, которые санкционируют неравенство людей, вытекающее из различий между ними. Противоречивое соотношение равенства и неравенства составляет сердцевину исторически менявшихся концепций справедливости. Что понимают под справедливостью современные американские философы, как менялось это понимание в ходе послевоенного развития США — ответ на эти вопросы поможет получить сравнительный анализ концепций Д. Роулса и Д. Белла — крупнейших социальных мыслителей США.
Субъектами политического процесса, как он трактовался традиционной либеральной теорией, являлись индивиды, входившие в непостоянные функциональные группы, временные коалиции, принадлежность к которым не воспринималась как обязательство, а права каждого из членов не отождествлялись с правами группы в целом. Сегодня ситуация в корне изменилась. Ныне общественные группы воспринимают себя как нечто в высшей степени постоянное, а права их составляющих индивидов полностью идентифицируются с правами группы. Этот сдвиг в политических ориен-тациях связан с происшедшими после второй мировой войны изменениями в социально-экономической действительности капиталистического общества. Со временем в нем четко обозначились устойчивые социальные перегородки, отделившие друг от друга различные страты общества. По мере дальнейшего развития происходило своего рода окостенение этих перегородок, все больше затруднялся переход из одной страты в другую — то, что в западной социологии именуется социальной мобильностью. Когда этот процесс окончательно определился и стал очевиден, возникла проблема обеспечения групповых прав аутсайдеров. Исторически обездоленные социальные группы заявили о своем праве на возмещение существовавшей несправедливости, выдвинули — вразрез с буржуазно-либеральным принципом «равенства возможностей» — требование компенсировать их дискриминацию в прошлом установлением для них особых гарантированных квот – в представительных органах, в системе здравоохранения, при приеме в учебные заведения, на работу и т.д. Давление на правительство было настолько сильным, что эти требования были частично учтены в программах так называемых аффирматив-ных действий, осуществляемых послевоенными либеральными администрациями. Однако эти куцые компенсационные мероприятия, естественно, не могли сколько-нибудь изменить ситуацию к лучшему и лишь еще больше подчеркнули остроту и масштабность самой проблемы. Чем яснее становилась их малоэффективность, тем радикальнее звучали требования, выдвигаемые неимущими группами общества.
Эти требования имели определенного адресата — буржуазное государство. Осуществляемое в рамках политической доктрины неолиберализма усиление роли государства в регулировании социально-экономических и политических процессов привело к тому, что отныне уже невозможно было возложить ответственность за существующие неравенства на «беспристрастного слепого арбитра» — капиталистический рынок. Государство вынуждено было нести все бремя моральной обязанности в устранении фактического неравенства и обеспечении справедливости в распределении общественных благ. Таков смысл требования «равенства результатов», выдвинутого социальными низами в противовес принципу «равенства возможностей», являющемуся ядром буржуазной концепции равенства.
Проблема равенства и справедливости выдвинулась в конце 60 — начале 70-х годов в центр общественно-политических дискуссий США, стала идейно-злободневной. Неолиберальный вариант концепции справедливости был сформулирован Д. Роулсом, подчеркивавшим, что «справедливость является главным достоинством социальных институтов так же, как истина — систем мышления» [1]. Вступивший с ним впоследствии в полемику Д. Белл исходит как будто бы из той же посылки. «В природе человеческого сознания схема моральной справедливости, — писал он, — является необходимой ценовой для всякого социального порядка: чтобы. законность существовала, власть должна быть оправдана. В концс концов именно нравственные идеи — представление о том, что желаемо, — формируют историю через человеческие устремления» [2]. Однако в содержательном плане данная этими мыслителями трактовка справедливого общества исходила из различных политических установок и общественных настроений, что наложило глубокий отпечаток на их подходы к конкретным проблемам социально-этической теории.
1 Rawls J. A Theory of Justice Cambridge (Mass.), 1971. P. 3.
2 Belt D. The Coming of Post-Industrial Society. N.Y., 1973. P. 433.