Победительница

64 года царствования Алексаадрины Виктории (первое ее имя - в честь русского императора) из 82 лет жизни до сих пор привлекают внимание британских историков, публицистов. Викторианская эпоха олицетворяет зенит могущества Англии. И пусть она ковалось в кузницах Шеффилда, на верфях Глазго, фабриках Бирмингема, пусть премьеры приходили и уходили, а дельцы зависели от изменчивой фортуны, монархия, способная поддерживать устои порядка, благополучия немалой части населения, внушала подданным тот пиетет, без которого и сильная власть ощущала бы недостаток опоры, особенно же в штормовые периоды.

А Виктории (1819-1901) довелось проходить не единожды через полосы испытаний.

Самой очевидной ее заслугой для верхов общества явилось очищение короны от комьев грязи, налипших за предыдущие полтора столетия от монархов и их семейств, не отказывавших себе ни в чем ради удовольствий, в том числе и сомнительных. Если бы дело продолжало сь так дальше, институт британской монархии,, может быть, не устоял перед радикализацией общества, вызванной беспрецедентными тяготами, бедствиями, выпавшими на долю рабочего люда в те времена.

Закон о работных домах 1846 г. ставит целью толкнуть ремесленников и батраков к работе на фабриках, гарантировать заводчикам дешевую силу мужчин, женщин, детей. Против ужасов подобного законодательства поднялись просвещенные умы и в среде буржуазии. Вспыхнувшее как лесной пожар чартистское движение впервые в английской истории после революции середины XVII в. имело и антимонархическое, республиканское острие.

Верхи общества не могли не оценить умеряющего воздействия монархии. Личные качества королевы, к тому же еще юной, неопытной в тот период, решающего значения не имели. Своими достижениями Виктория обязана не интеллекту, а характеру, умению справиться с тем, что мешало ей выполнять свое предназначение. Она отдавала отчет в своих возможностях и потому старалась опираться на советы, руководство тех, кому доверяла и кто обычно оправдывал это доверие.

Виктория не стала бы королевой, будь ее дяди более расположенными к семейной жизни. Но после смерти в 1817 г. дочери принца Уэльского Шарлотты у шестерых сыновей больного короля Георга III либо вовсе не было детей, либо они были не женаты. А из его дочерей две замужние были также бездетными, остальные четверо являлись старыми девами.

Пытаясь исправить положение, трое сыновей - герцоги Кларенский, Кентский и Кембриджский, - все в летах, в один и тот же 1818 год обзавелись женами. Двое родившихся детей герцога Кларенского умерли в раннем возрасте. Дочь герцога Кентского Виктория, родившаяся 24 мая 1819 г., стала наследницей.

Ее отец, не отлича6шийся примерным образом жизни, умер, когда ей было восемь месяцев. Матушка, кроме больших долгов, ничего практически не получила в наследство. Резиденция Кенсингтон-Палас была не в счет. Для ее поддержания требовались немалые средства. Ведавший финансовыми делами герцогства сэр Джон Копрой добытчиком денег не являлся.

Пока Виктория не взошла на трон, ей возбранялось спать отдельно от матери, разговаривать с незнакомыми в отсутствие матери или гувернантки Луизы Лецей, ее любимицы. Считается, что в качестве не просто воспитательницы, а и компаньонки Виктории в частной жизни, в политических вопросах фрейлен привила своей ученице немало практических черт, сделавших ее почитаемой в стране, где ценятся добросовестность в исполнении обязанностей, сдержанность в выражении чувств, самодисциплинам.

Мать как наставница значила гораздо меньше для дочери, тем более что во всем главном Виктория полагалась на своего дядю - упомянутого выше принца Леопольда. До 1831 г., когда он стал бельгийским королем, Леопольд был бессменным руководителем Виктории. От него исходило решение не посвящать Викторию в то, что ее ожидает престол, пока она не подрастет. Двенадцати лет Виктория об этом узнала и воскликнула: "Я буду хорошей!"" **

Незадолго до коронации сэр Джон Конрой попытался во время ее болезни (тифа) убедить Викторию назначить его своим личным секретарем. Прикованной к постели девушке чуть ли не насильно были вручены перо и бумага. Но королева дала резкий отпор придворному, и он ретировался.

В день объявления о занятии трона Виктория записала в дневнике, что неопытность в государственных делах не помешает ей проявлять твердость в принятии необходимых решений.

* Weintraub S. Victoria. L., 1987. P. 99, 100.

**Encl. Bril. Vol. 23. P. 125.

Другая запись гласит: "У меня каждый день столько бумаг от министров, а от меня им. Очень довольна такими занятиями"*.

Есть в исповедях юной королевы признания, свидетельствующие о конфликтах между осознанием лежащего на ней долга и естественными, особенно в таком возрасте, потребностями быть самой собой. Ненавистны были для нее утреннее вставание, умывание. Мало интересовали туалеты. Она жаловалась, что тесные платья мешают ей дышать. В то же время ее беспокоила излишняя, как ей казалось, полнота, и она не раз давала тщетно зарок воздерживаться от любимых блюд.

Отрешаясь от замкнутого образа жизни в детстве, лишившего ее общения с членами королевского семейства, Виктория в первые годы правления окунулась в увеселения, балы, приемы. Впоследствии она сожалела о потерянном времени.

Правительство и сам премьер-министр следили за поведением Виктории. Они знали, как черты характера монарха могут влиять на сферу политики. Поэтому премьер-министр виконт Мельбурн по-отечески наставлял Викторию культивировать в себе все, что сделает ее "хорошей королевой", и она чутко к нему прислушивалась.

В английской литературе отношения молодой королевы с главой кабинета виконтом Мельбурном характеризуются в качестве "романтической дружбы". Романтики было больше у Виктории. Мельбурн как лидер вигов не забывал о практической стороне, окружив королеву женам и своих коллег по партии. Мать, герцогиня Кентская, была вне данного круга. Между ее приближенными и окружением, созданным Мельбурном, вспыхивает соперничество, послужившее одной из причин разразившегося громкого скандала.

*Епсl. Brit. Vol. 23. P. 125.

В центре его оказалась леди Флора Гастингс, 32 лет, исполнявшая функции главной придворной дамы. В начале 1839 г. она обратилась к врачу с жалобой на боли в желудке. Поползли слухи, дошедшие до королевы Виктории, о беременности дамы. Леди Гастингс была вынуждена подвергнуться более основательному осмотру. Выяснилось, что она целомудренна. Испытывая угрызения совести, королева Виктория посетила больную и заверила, что та вернется на свое место сразу после выздоровления. Вскоре леди Флора Гастингс скончалась.

История получила широчайшую огласку. Общественное мнение осуждало "бессердечную королеву"*. Между тем и без этой истории обстановка в стране накалялась.

Со второй половины 30-х гг. развертывалось бурное чартистское движение на общедемократической платформе. По страницам прессы гуляло пугавшее обывателей словечко - "социализм". Королева Виктория и в дальнейшем, когда хотела нарисовать что-то ужасное для нации, прибегала к угрозе "социализмом".

*Longford E. Victoria R. I. L., 1964. P. 151.

Любимчик Мельбурн был вынужден подать в отставку в 1839 г. Попытки герцога Веллингтона и Роберта Пиля составить новый кабинет не увенчались успехом. Лидер тори Роберт Пиль требовал увольнения статс-дам и фрейлин королевы, назначенных виконтом Мельбурном. Королева взбунтовалась. Уйти пришлось Пилю. Мельбурн вернулся, но выборы 1841 г. дали большинство тори, у руля (до 1846 г.) оказался Пиль.

Теперь, однако, у Виктории был верный ей до гроба друг, советчик, компаньон - супруг Альберт Саксен Кобур-Готский. Она по собственной инициативе предложила ему свою руку, познакомившись с ним несколькими годами ранее. Они сочетались браком 10 февраля 1840 г. Свадебный наряд Виктории был сшит из материи английской выделки. После свадьбы в кабинете Виктории был поставлен второй письменный стол - для Альберта, но, что касалось государственных дел, его обязанности первоначально были ограниченными. Королева писала в дневнике: "Я читаю и подписываю бумаги, а Альберт их промокает..."

Не было и нет до сих пор конституционной формулы для мужа королевы. Король Леопольд говорил, что Альберт должен быть "ходячей энциклопедией для Виктории по любому вопросу". Образование у этого принца из Саксен-Кобургской династии было разностороннее, с упором на технические дисциплины. Внешне он был привлекателен, по натуре - методичен, пунктуален. Любил музыку, живопись, отличался в искусстве фехтования.

С самого начала решил следовать тому, о чем заявлял публично: мой долг - погрузить собственное Я в личность своей жены-королевы... На практике это оказалось не таким легким делом. Рождение у Виктории первого ребенка - девочки вызвало шумную сцену между супругами. Крошка была болезненной. Супруги заспорили, какое лечение лучше. Первой вспылила мать. В слезах она выбежала из комнаты. Альберт сел за стол и настрочил ей послание, предупреждая, что гибель ребенка будет на ее совести, если она станет упорствовать в своих рекомендациях.

Большинство из девяти детей Виктории появилось на свет до того, как для обезболивания родов стал применяться хлороформ. Неудивительно, что она относилась к материнству без энтузиазма.

Влияние супруга и семейные заботы меняют образ ее жизни. Увеселения остаются позади. В хозяйстве двора наводится экономия. Расширяются связи с другими царствующими домами. Постепенно Альберт становится незаменимым советником королевы. Видя во фрейлен Лецен женщину, оказывавшую чрезмерное влияние на Викторию, Альберт добивается ее удаления из дворца. Так появляется близкий к Альберту и королю Леопольду немец Штокмар.

Альберт пришел в ужас, узнав, что королева отпустила 15 тыс. фунтов вигам во время избирательной кампании 1841 г. Монархия не должна становиться на сторону какой-либо политической партии, а придерживаться строго нейтральной позиции. Только таким образом, по убеждению Альберта, она может выступать в качестве авторитетной силы.

Благодаря супругу королева начала пользоваться построенной на севере страны железной дорогой. Стал более доступен замок Балморал в Шотландии, где королева и ее семейство проводили самое счастливое время в играх в кегли, прятки, в сборе фруктов, экскурсиях.

Справляться с грузом государственных забот было все труднее. В первой половине 40-х гг. стоявший у власти с небольшими перерывами кабинет тори во главе с Пилем (в пользу которого Альберт расположил Викторию) пошел наконец на отмену хлебных пошлин и другие шаги в интересах торгово-промышленного предпринимательства. "Деланию денег" - неважно, какими способами, - подчиняется все и вся.

Виктория и Альберт не терпели в кабинете вигов Пальмерстона на постах военного министра, а затем - иностранных дел. Внешние дела Виктория с супругом считали своей эксклюзивной сферой. Пальмерстон действовал ина че. В 1850 г. Виктория предъявила министру нечто вроде ультиматума: он должен с ней постоянно консультироваться, считаться с ее волей*. Пальмерстон согласился - но только на словах.

В стране разгорался тем временем антирусский ажиотаж из-за "Восточного вопроса". Линия Альберта не без основания рассматривалась как направленная против нагнетания воинственных страстей. Его обвинили даже в том, что он "агент Петербурга". Смещение Викторией Пальмерстона с поста главы Форин офис в 1853 г. вызывает лавину протестов. Пальмерстон - твердый орешек. Имея поддержку общественного мнения, он отказывается уйти. Королева бессильна.

Все меняет Крымская война. Споры забыты. Правит бал оголтелый шовинизм. Отрезвление приходит с партиями убитых и раненых, доставляемых из Крыма, сообщениями об ожесточенных боях под Севастополем.

Подданные Ее Величества ожидали быстрого триумфа британского оружия. Разве Англии не предначертано править на морях? Расширять имперские владения? Таков дух первой Всемирной выставки в Лондоне, устроенной по инициативе Альберта в 1851 г.

В начавшем складываться во время Крымской войны культе Виктории, нашедшем выражение в учреждении ордена "Виктория-кросс", происходит, как ни странно, заминка после кончины Альберта в 1861 г. Виктория - в безутешном горе. Затворясь в четырех стенах, она отказывается принимать участие в публичных церемониях. Такое поведение не одобряется. Королева должна выполнять свой долг!

Публика судила слишком строго. И в кабинетной тиши Виктория деятельно занималась государственными делами и, более того, лишившись верного советчика-супруга, исполнилась еще большей решимостью править твердой рукой. Она писала в дневнике, что не позволит никому диктовать, как ей поступать.

*Encl. Brit. Vol. 23. P. 125.

Во исполнение такого завета она угрожала лидеру оппозиции лорду Дерби своей смертью, если тот будет добиваться смены кабинета. Гладстону, вступившему в союз с радикалами, она в 1880 г. заявила: "Королева (о себе она всегда отзывалась в третьем лице) не мож ет и никогда не будет королевой в демократической монархии: пусть те, кто так радикально говорят и агитируют, ищут себе другую королеву, но она сомневается, найдут ли они ее"**.

Чисто женские приемы, но, исходя от монаршей особы, они срабатывали. Был у нее человек, о котором она после его смерти отзывалась как о "самом близком друге" (разумеется, не считая принца Альберта). Речь идет о ее личном слуге Джоне Брауне, шотландце, любителе выпить (его находили иногда лежащим на полу), с языком, не отличавшимся деликатностью выражений. Что побудило Викторию приблизить его к себе? Существуют разные версии. Некоторые утверждают, что Браун был спиритуалистом, "связывавшим" королеву с Альбертом, когда тот отошел в мир иной. Виктория уединялась с Брауном иногда на несколько часов. Шли сеансы "связи". Немало предположений и о том, что он был ее любовником. Близкие Виктории не терпели его, особенно старший сын Альберт Эдуард. Браун докладывал королеве о их поведении. Первое, что сделал Альберт Эдуард, став королем Эдуардом VII, - распорядился снести сооруженный Викторией памятник Джону Брауну.

**Encl, Brit. Vol. 23. P. 125.

После кончины Альберта королеве Виктории пришлось определять позицию в ситуациях, связанных с милитаристскими действиями бисмарковской Пруссии. В 1863-1864 гг. возник кризис из-за Шлезвиг-Гольштейна. К тому времени старшая дочь Виктории была замужем за прусским кронпринцем. И без этого обстоятельства поддержка Англией Пруссии была обеспечена. Альберт выступал за объединение Германии. Разумеется, он не мог предполагать, что развитие событий пойдет при Бисмарке в направлении, которое он вряд ли бы приветствовал. Виктория отзывалась о Бисмарке как "ужасном деятеле", но дальше словесного осуждения в узком кругу не шла.

Сильным ударом для нее явилось поражение Австрии и союзных с ней немецких государств в войне с Пруссией в 1866 г. Родственные связи у британской монархии имелись с обеими сторонами. Легче для нее было перенести поражение Франции во франко-прусской войне 18 70-1871 гг. Благодаря ее личному обращению к Бисмарку Париж избежал массированного обстрела наступающими прусскими войсками.

Победы Пруссии могли бы вовлечь Англию в конфликт с родственной монархией Гогенцоллернов, если бы не разрыв в 1837 г. унии с Ганновером после перехода престола от мужской к женской линии. К тому же к 70-м гг. Ганновер являлся уже частью объединенной Германии*. В конце 60-х гг. усилились антианглийские выступления в Ирландии, там было приостановлено действие "Хабеас корпус". Это лишь разожгло террористические акты "фенианского братства". Взрывы, убийства перекинулись на территорию собственно Англии. Виктория стояла за политику кулака, но была вынуждена считаться с реальностями, как и ее ставший самым близким советником Бенджамин Дизраэли - деятель торийской партии, на склоне лет ставший ее лидером.

*В 1851-1866 гг. королем Ганновера был внук Георга III Георг V (умер в 1878 г.). Его сын и наследник Эрнст Август, герцог Кумберлендский, был женат на дочери датского короля Кристиана IX принцессе Тире. Примеч. сост.

В Дизраэли, его курсе Виктория обрела динамичного имперского деятеля. Приход его к власти в 1874 г. на шестилетний срок был отрадным событием для монархини. В нем она нашла и нового верного советчика. И он взялся усердно за укрепление института монархии, у бедил Викторию и членов ее семейства чаще показываться народу, шире выполнять патрональные и церемониальные функции.

Оформив в 1875 г. в результате энергичных шагов приобретение Англией солидного пакета акций Суэцкого канала под носом Франции, стремившейся к тому же, Дизраэли писал Виктории: "Дело сделано. Он Ваш, Мадам, - канал".

В следующем году стараниями Дизраэли Виктория получила титул императрицы Индии, что особенно польстило ей. Среди заморских владений Индия занимала особое место - жемчужина короны! В знак благодарности она уговорила Дизраэли принять титул графа Биконсфилда. В конце 70-х гг. во время нового кризиса из-за "Восточного вопроса" стараниями Дизраэли и его министров в стране начала нагнетаться снова атмосфера вражды к России. Ее успехи в войне с Турцией в 1877-1878 гг. были восприняты в Лондоне чуть ли не как катастрофа. Сан-Стефанский договор с уступками Турции славянским народам значительной части Балканского полуострова явился последней каплей. Дизраэли и Виктория поставили целью добиться его ревизии - если потребуется, то пойти и на конфликт с Россией.

На этот раз атмосфера в стране, однако, отличалась от русофобии середины 50-х гг. Курс Дизраэли вызывает осуждение. Гладстон называл его политику "безумной". Ничто не останавливает главу кабинета. Он добивается созыва конгресса в Берлине по "Восточному воп росу" и, несмотря на незавидное состояние здоровья, отправляется туда, подкрепляя ультимативную дипломатию демонстрацией военной силы. Британские суда направляются к Дарданеллам. Санкт-Петербург пошел на уступки Англии, Австро-Венгрии и Германии, действовавших заодно против дипломатии Горчакова.

Депеши Дизраэли Виктории с конгресса содержат не только деловую информацию, а и верноподданйические заверения, что он, премьер, "работает только ради нее", своей королевы, "без нее для него все потеряно".

В Лондон Дизраэли вернулся триумфатором, и Виктория предложила ему на выбор несколько наград. Он остановился на "ордене Подвязки" - высшем, основанном королем Эдуардом III в 1348 г. Представлялось, что его кабинету ничто не угрожает. Но на выборах 1880 г. в условиях более демократического избирательного закона консерваторы потерпели сокрушительное поражение. Через два дня после оставления им резиденции на Даунингстрит королева дала Дизраэли прощальную аудиенцию. Дружба между ними не прервалась. В письмах Виктория не раз спрашивала у Дизраэли советов. Весной 1881 г. он умер.

Либеральное правление Гладстона в 1880-1885 гг. ознаменовалось не только дальнейшим приращением колониальных территорий, а и неудачами британских сил в Судане, взволновавшими нацию убийствами двух ее государственных деятелей в Дублине, стычками с бурами в Южной Африке, манифестациями обездоленных людей в центре Лондона.

Характер Виктории портится. Ее письма министрам с упреками по поводу недостаточных консультаций воспринимаются как брюзжание. Дело, однако, скорее заключалось в том, что королева не сдерживала отрицательных эмоций: Гладстон никогда не был ей симпатичен.

Утешительным был для нее приход в 1886 г. снова к власти консерваторов с их подчеркнуто наступательной политикой за морями. Китченер в Хартуме отомстил за предыдущие неудачи англичан, а Роберте в Южной Африке развертывал действия против буров. Пышно отпраздновали 50-летний юбилей царствования Виктории. В Лондоне состоялась первая имперская конференция с участием заморских деятелей.

Бесславная отставка Гладстона в марте 1894 г. была бы радостной вестью для королевы, если бы не само ее здоровье. Бремя лет давало знать о себе.

Зато ее сыновья, дочери, внуки, внучки, а затем и правнуки являлись проводниками английского влияния. Особое значение имели династические связи для отношений Англии с Россией и Германией. Несмотря на то что Виктория находилась на седьмом месяце беременност и, она в 1844 г. согласилась на визит Николая I для демонстрации наметившегося англо-русского сближения. Во время пребывания царя в Виндзоре королева была удивлена его просьбой стелить ему на, ночь вместо перин солому из ее конюшей...

В дальнейшем, несмотря на конфликты с Россией, второй сын Виктории, Альфред, женился на дочери Александра II Марии, а ее внучка Алиса Гессенская вышла замуж за Николая II "Теперь я должен звать ее (Викторию) бабушкой" *, - писал он в дневнике. О родственных связях английских монархов с Романовыми подробнее будет сказано дальше.

Виктория внимательно следила за тем, что происходит в России. С типичным для нее лицемерием она писала после убийства Александра II, что, хотя казни в России необходимы, но лучше, если бы они были тайными, а не публичными (23 апреля 1881 г.). 29 декабря Виктория пророчески заметила своей дочери принцессе Баттенберг: "Состояние России настолько плохое, настолько прогнившее, что в любой момент может случиться что-то страшное"**. Королеву все больше беспокоил ее внук (сын старшей ее дочери Виктории) Вильгельм II. В письмах к матери прусская королева и германская императрица не скрывала роста в Германии антианглийских настроений. В начале 1899 г. в связи с предстоящей встречей Николая II с Вильгельмом II Виктория писала царю: "Я опасаюсь, что Вильгельм может высказать что-то против нас, так же как он это делает в отношении Вас в беседах с нами. Если это так, молю сообщить мне об этом откровенно и конфиденциально. Очень важно, чтобы мы понимали друг друга и чтобы этим недостойным и злонамеренным маневрам был положен конец"***.

В Букингемском дворце негодовали, когда Вильгельм в телеграмме президенту Траисвоаля Крюгеру поддержал того против Англии, развертывавшей военные действия в Южной Африке. В кровопролитных сражениях сокрушался один из последних оплотов, стоявших на пути полного господства Англии на Африканском континенте, - бурские республики. После экономического кризиса 80-х гг. промышленность, торговля вновь набирают темпы. Кончина Виктории 22 января 1901 г. после короткого безболезненного недуга оплакивалась миллионами ее подданных с искренними чувствами скорби. В ней они видели Викторию, вполне оправдавшую имя победительницы.

*Дневник императора Николая II. Берлин, 1923. С. 51.

**Queen Victoria in Her Letters and Journals. L., 1984. P. 318.

***Weintraub S. Op. dt. P. 599.

Имелись, разумеется, и другие мнения. Пусть они были в меньшинстве, имеет смысл упомянуть и о них. Так, У. Блант в своих записях высказывался следующим образом: "Относительно личности королевы избегают говорить все, что думают. Из того, что я слышал о ней, явствует, что в последние годы своей жизни она была довольно банальной почтенной старой дамой и напоминала многих наших вдов с ограниченными взглядами, без всякого понимания искусства и литературы, любила деньг и, обладала некоторым умением разбираться в делах и некоторыми политическими способностями, но легко поддавалась лести и любила ее... Впрочем, публика в конце концов стала видеть в этой старой даме нечто вроде фетиша или идола..." *

Культ Виктории связывался и связывается с эпохой, с викторианством, отождествляемым с пиком британского величия.

Любящая супруга распорядилась о сооружении нескольких монументов в память о муже. Альберт-мемориал и концертный зал - Альберт-холл неподалеку от Музея Виктории и Альберта, основанного по инициативе Альберта в районе Кенсингтонского дворца, знакомы миллиона м иностранных туристов.

У детей, внуков, правнуков умершей королевы (а их насчитывалось не менее четырех десятков) были веские основания чтить ее за бережливость, предпринимательство. Она значительно приумножила личное состояние. В оборот пускались и деньги, жертвовавшиеся ей почитателями.

"Викторианство" завершилось. На смену шло "эдуардианство".