Ловелас и политик

До занятия трона в 1901 г. Альберт Эдуард (1841-1910) в качестве принца Уэльского не допускался Викторией к участию в государственных делах. Королева не могла питать большого доверия к этому своему отпрыску из-за его, как она считала, легкомыслия. Она была права лишь отчасти, поскольку Эдуард принимал близко к сердцу не только прекрасных дам, но и интересы своей державы. Сочетание не столь уж п ротивоестественное, особенно для королевских особ.

*Blunt W. S. My Diaries. Vol. 2. P. 2. Цит. no: Галеви 3. История Англии в эпоху империализма. М., 1937. С. 106-107.

Матушка отказала ему в военной карьере, и это сильнее всего ранило его. В отличие от своих предков он не стал строить козни против родительницы, а отдался занятию более приятному - амурным похождениям.

Полученное им неплохое общее образование пригодилось, а специализация по промышленному применению химии - нет. В 18 лет посетил Испанию, затем - инкогнито - США. Охотно участвовал во всякого рода церемониях, взяв на себя немалую долю того, от чего уклонялась мать после смерти супруга. Двадцати двух лет женился на датской принцессе Александре, весьма привлекательной - так что младший брат Эдуарда пытался увлечь ее, - но довольно болезненной, отчего страдали и супружеские отношения.

36-летним отцом трех детей (еще трое появились на свет позднее) Эдуард завел себе "официальную метрессу". Ею стала замужняя женщина - полногрудая, со спадавшими на плечи локонами Лилли Лэнгтри. С помощью художника-любовника она проникла в светское общество. Там и обратил на нее внимание принц. Супруг Лилли скандалов не устраивал, а нашел утешение в крепких напитках, кончив существование в ночлежке.

Когда у Эдуарда появились другие увлечения, он не оставил заботу о Лилли. Его покровительству она обязана карьере на театральной сцене. Труппа с участием Липли гастролировала при переполненных залах не только в Англии, но и в других странах, в том числе в США. К тому времени у Лилли появилась дочь - от Эдуарда. Тот не терял из виду мать и девочку, в письмах давал советы, ссужал деньгами. Когда дочь Лилли подросла, Эдуард ввел ее в свет, и она вышла замуж за сына знатного шотландца. Мать уже 45-летней женщ иной сочеталась с 26-летним баронетом *.

Место этой предприимчивой особы заняла г-жа Алиса Кеппель, на 27 лет моложе Эдуарда. Они познакомились зимой 1897 г. Алиса была образованной женщиной, не искательницей приключений. Она ухитрилась сохранить мужа и одновременно быть возлюбленной Эдуарда, кот орого до конца его дней обожала. Большим ее достоинством являлось умение хранить молчание о делах, которыми делился с ней Эдуард, став монархом. Репортеры осаждали Эдуарда и его возлюбленную во время их пребывания на фешенебельных курортах. Такое времяпреп ровождение требовало средств, и немалых. Порядочность не позволяла г-же Кеппель "доить" Эдуарда, да он сам тоже постоянно нуждался в деньгах, просаживая большие суммы в казино.

Вопрос решился, когда Эдуард с помощью своего приятеля - фабриканта знаменитого чая Томаса Липтона - пристроил супруга г-жи Кеппель на хорошо оплачивавшуюся должность в торговую фирму. Нуждаясь в деньгах, Эдуард окружал себя светилами банковского мира, а те придерживались совершенно определенных взглядов на то, кто был для Англии другом на международной арене, а кто противником.

Ареной оживленных приватных обсуждений в связи с закулисными ходами европейской дипломатии стал богемский курорт Мариенбад, где с 1903 г., обычно в августе, Эдуард от дыхал. Вокруг собиралось блестящее общество. Развлечения, светские рауты перемежались с политикой, бизнесом.

*Brook-Sheperd G. Uncle of Europe. L., 1975. P. 55, 57-59, 65, 212.

Главным советчиком принца, а затем короля был банкир Эрнст Кассель, сколотивший миллионное состояние с нуля. К его услугам прибегало и английское правительство. В 1908 г. министр иностранных дел Грей запросил у Касселя заем в полмиллиона фунтов для Марокко. Тот, не моргнув глазом, согласился в обмен на пожалование ему одного из высших британских орденов. Министр возмутился, но после консультаций с королем условие принял.

Кассель уговорил Эдуарда во время визита в Ревель в июне 1908 г. для встречи с Николаем II условиться о размещении займа его банка в России. От Ротшильда в связи с этой поездкой Эдуарду поступила просьба заступиться перед царем за подвергшихся преследованиям евреев. Король выполнил это поручение.

Посвященным в самые интимные дела Эдуарда VII был португальский дипломат в Лондоне маркиз Луи де Соверал. Пережив Эдуарда На 12 лет, он отказался при жизни открыть для публики свой архив. Лишь полстолетия спустя были опубликованы дневники Соверала, корреспонденция между ним и Эдуардом VII, что позволило исследователям сделать вывод о недооценке этого короля как политика. Выяснилось, в частности, что Эдуард примерно в течение 40 лет обдумывал шаги для создания в Европе системы союзов с участием Англии. Это дало основание британской прессе уже в начале 70-х гг. текущего столетия назвать его "первым европейцем" в среде британских монархов*.

*Sunday Telegraph. 26. 1. 1975.

Через Соверала, занявшего в 1896 г. пост министра иностранных дел Порту Галин, Эдуард предотвратил угрозу англо-германского конфликта, когда Берлин выступил в поддержку буров в Южной Африке. Соверал сделал предостережение Германии, что ни одному немецкому солдату не будет позволено высадиться в Португалии, если в Берлине решатся пойти на интервенцию на юге Африки. Заявление подействовало.

Лишь с Совералом советовался Эдуард VII, готовя свои ходы в формировании англо-французской Антанты, особенно после занятия престола. Английский автор Гордон Брук-Шеперд считает поездку короля в Париж весной 1903 г. "самой важной политической миссией", предпринятой британской монархией в современной истории *.

Задача заключалась в изменении мышления и англичан и французов - исконных врагов. Поездка готовилась в глубокой тайне от всех, в том числе и от английского правительства. "Более антиконституционного акта представить было бы невозможно", - свидетельствовал тот же автор. Сперва для прикрытия цели вояжа Эдуард на своей яхте отправился в Португалию. Форин офис был информирован о планах короля, когда его уже не было в Лондоне. Король знал, что президент Франции хочет видеть его в Париже, и потому пошел на немалый риск, минуя официальные британские каналы. Расчеты оправдались. Президент Франции Дубе сократил свое пребывание в Алжире, чтобы приветствовать Эдуарда в Париже.

Как бы в кабинетах Уайтхолла ни кипятились, идти на срыв визита не могли. В Португалии король заявил о предоставлении английских гарантий ее колониям. Из Неаполя, где бросила якорь яхта, Эдуард направился в Рим. Здесь состоялась историческая встреча между ним и папой Львом XIII. До этого правитель Англии ступал на римскую землю лишь в 855 г.

**Brook-Sheperde. Ор. cit. Р. 153.

Прибытию Эдуарда VII в Париж предшествовало развязывание там националистическими группами антианглийской кампании. Незадолго до этого обе державы были на грани конфликта из-за спора вокруг колониальных претензий. Одна из выпущенных в то время во Франции открыток изображала Наполеона I на вершине Вандомской колонны. Он грозил кулаком Эдуарду и Дубе. "Если бы я был жив!" - восклицал Наполеон.

С прибытием Эдуарда VII в Париж лед растапливался на глазах публики. Непринужденные манеры, комплименты французам, энтузиазм высокого гостя на спектакле в "Камеди Франсэз" - все располагало в его пользу. Восторженные возгласы "Вив ле руа!" давно не раздава лись на улицах Парижа. Этот визит, как и последовавшая поездка президента Франции в Лондон, сыграли немалую роль в формировании Антанты.

Еще в молодые годы принц Уэльский добивался улучшения отношений с Россией, убедив королеву направить его в Петербург в 1866 г. на свадьбу сестры его жены, датской принцессы Дагмары, с будущим императором Александром III. Перед отъездом в письме Пальмерстон у он указывал на желательность формирования "сердечного согласия" между Англией и Росеней. Однако в этот свой первый визит он был занят развлечениями, в том числе и охотой на волков, и не имел возможности обсудить интересовавшие его вопросы.

Такая возможность представилась во время визита в Петербург в 1881 г., когда он привез Александру III награду от Виктории - "орден Подвязки". Лондон неохотно согласился на такой шаг, там еще не утихли страсти, связанные с Восточным кризисом. Царь не проявил интереса к предложениям принца Уэльского, а вскоре Афганистан стал яблоком раздора между двумя странами. Поэтому, как отмечают английские биографы Эдуарда, он без сожалений узнал о кончине монарха в 1894 г. Но теперь уже премьер Разбери настоял на том, чтобы наследник английского престола присутствовал на похоронах Александра III.

9-10 июня 1908 г. в порту Ревеля состоялась встреча короля Эдуарда VII с Николаем II: первый государственный визит британского монарха в Россию, призванный нейтрализовать то, что в Лондоне расценили как нежелательный для Англии сдвиг России в сторону Германии после переговоров Вильгельма II с царем в Бьерке в июле 1905 г. Николай II, о котором Эдуард отзывался как о "весьма слабом монархе", маневрировал между Лондоном, Парижем и Берлином. В 1906 г. он по рекомендации Эдуарда VII назначил своим министром иностранных дел А. П. Извольского, такого же сторонника англо-русского сближения, как и Эдуард. Правда, Николай II не мог забыть того, что Эдуард сказал его супруге Александре Федоровне на одном приеме: "Как профиль твоего мужа похож на профиль Павла I!" Уже в качестве экс-императора Вильгельм вспоминал, как на встрече в Бьерке русский царь не жалел негативных эпитетов по адресу Эдуарда VII. Со своей стороны кайзер мобилизовал все свои интеллектуальные ресурсы, настраивая Николая II против Англии.

Вильгельм II приходился племянником Эдуарду, но в кругу приближенных английский король отзывался о кайзере нелестно: "Он более труслив, нежели честолюбив, поэтому не из-за своей решительности, а из-за своей слабости развяжет войну".

Кайзер несколько раз давал знать о желании видеть дядю-короля в Берлине. После ряда отсрочек визит был намечен на начало 1909 г. У Эдуарда не было иллюзий о реальностях складывавшейся обстановки. Он не только знал о происходивших в тиши кабинетов Уайтхолла дебатах насчет темпов военных приготовлений, но и выступал за их форсирование.

Если в Париже король был в хорошей форме, в Берлине он выглядел изнуренным, а во время приема даже потерял на короткое время сознание. Лишь при прощании с кайзером он затронул больной вопрос - военно-морскую программу Германии и, не получив ободряющего отв ета, выразил надежду на торжество разума.

Весну 1910 г. Эдуард провел на курорте Биарриц. С ним были г-жа Кошель и де Соверал. Погода не баловала. Монарх схватил простуду. Александра звала его присоединиться к плаванию по Средиземному морю. Г-жа Кеппель мнения не высказывала, но это молчание было красноречивее депеш супруги.

Покинуть Биарриц Эдуарда заставил разразившийся кризис в Лондоне, вызванный биллем премьера Асквита, направленным на урезывание полномочий верхней палаты. Бросая прощальный взгляд на курорт, король заметил, что вряд ли вернется.

Вернувшись в Лондон, Эдуард игнорировал предписания врачей поберечь себя. "Какой смысл жить, если нельзя работать!" - говорил он. В саду своего поместья в Сандрингеме он возился и в сырую погоду. Оказавшись снова в Лондоне, он решил навестить давнюю свою светскую возлюбленную, отправившую его назад во дворец с лекарством от кашля. Больше дворца он не покидал.

В течение трех дней шла борьба с приковавшим его к креслу - не постели! - недугом. Александра поспешила в Лондон, но на Виктория-стейшн супруг ее не встречал. На следующий день он скончался. До последнего вздоха был разговорчив, позволил себе затянуться сигарой, а узнав, что его лошадь пришла к финишу первой, молвил: "Я очень рад".. и испустил дух.

Девять иностранных монархов возглавляли траурный кортеж. Сразу за гробом шестовали новый король Георг V и кайзер Вильгельм. До первой мировой войны оставалось четыре года и три месяца.