Две монархии: родственные связи и их разрыв

То, в чем не преуспел Иван Грозный во второй половине XVI в., стало реальностью для семейства Романовых в завершающие десятилетия XIX в. - обе монархии оказались связанными довольно тесными родственными узами.

Почин положила дочь Александра II Мария. Увидев в родовом замке великих герцогов Гессенских Хейлингберге под Дармштадтом фото сына Виктории Альфреда, герцога Эдинбургского, она нашла его значительно более привлекательным, чем кто-либо из немецких принцев, которых ей прочили в мужья.

Энергичной сторонницей брака принца Альфреда с Марией выступила дочь королевы Виктории Алиса, супруга великого герцога Гессенского. 28 января 1874 г. она писала матери в Лондон: "Душка Мария производит на всех одинаковое впечатление. Как я рада, что она такая, как я думала и надеялась. Такая жена составит счастье Альфи, принесет ему благо и доставит радость Вам самой..." *

* Alice. Princess of Great Britain Duchess of Hesse. L., 1897. P. 231.

Свадьба состоялась 11 января 1874 г. в Петербурге после ряда попыток и Виктории, и российского императора не допустить такого брака. Еще не были залечены раны Крымской войны, а на горизонте маячила угроза нового конфликта Англии с Россией все из-за того же "Восточного вопроса". Пожелание Виктории о том, чтобы Мария предстала перед ее очами прежде, чем будет вынесено суждение о ее "пригодности" в качестве невесты, царь счел оскорбительным*.

Партия расстроилась бы, не прояви молодые решимости, несмотря ни на что, быть вместе. Виктория во время пребывания в Лондоне в начале 1874 г. этой четы держалась любезно, распорядилась празднично украсить улицы столицы. Прочтя отчет в "Тайме" об оказанном Марии приеме, Алиса писала матери: "Он должен тронуть Марию и показать, как англичане привязаны к своей королеве и ее дому"**.

На деле это было не так. Все в Англии было не по душе дочери царя: погода, пища, сам облик Лондона, а главное - отношение к ней членов семейства Виктории. Королева и ее дочери не скрывали досады, что герцогиня Эдинбургская блистала в таких украшениях, каких у них не было. Наиболее тягостный для Марии период наступил во время русско-турецкой воины, когда Россия стала "врагом номер один". О переживаниях Марии говорила ее решимость не допускать породнения кого-либо из ее дочерей с семейством Виктории.

Между тем они одинаково симпатизировали и "бабушке-императрице" в Петербурге, и "бабушке-королеве" в Лондоне. Воинственный психоз в Англии миновал, муж шел навстречу Марии в ее желаниях. В 1893 г. Альфред стал герцогом Саксен-Кобург-Готским и переехал в Ге рманию, где заканчивал учебу младший Альфред. Под нажимом матери ее дочь - тоже Мария - отказала в браке внуку Виктории, сыну ее наследника, принца Уэльского * * *. В 1899 г. младший Альфред, страдавший от венерической болезни, покончил самоубийством. В следующем году скончался супруг Марии. Она умерла в 1920 г.

* Alice. Princess of Great Britain Duchess of Hesse.P.232.

** Ibidem.

Второй связующей двух царственных фамилий явилась внучка Виктории, дочь той же Алисы Гессенской, Елизавета. Она родилась в 1864 г. и уже крошкой обращала на себя внимание хорошеньким личиком. Красота ее расцветала. Девочкой увлекся молодой Вильгельм, будущий император, сын старшей дочери Виктории, нареченной также Викторией, и ее мужа кронпринца Фридриха Вильгельма, несколько месяцев занимавшего трон в Германии, пока он не умер от рака горла. В июне 1884 г. она вышла замуж за дядю будущего Николая II, великого князя Сергея Александровича. Отец запретил дочери менять религию до брака, поэтому церемония бракосочетания состояла из двух служб - православной и лютеранской. Елизавета Федоровна обратилась в православие спустя два года.

Великой княгине выпала тяжелая ноша. В 1891 г. Сергей Александрович был назначен московским генерал-губернатором и быстро восстановил против себя и многих сторонников царя нетерпимостью к инакомыслию. Впоследствии дочь английского посла в Петербурге отзывалась о нем как о "реакционере, автократе, почти тиране" ****. 4 февраля 1905 г. великий князь Сергей был убит при выезде из Кремля бомбой, брошенной террористом-эсером И. Каляевым. Елизавета Федоровна посетила убийцу мужа в тюрьме, и он в слезах умолял понять его, хотя и не сожалел о содеянном. Прошение Елизаветы Федоровны Николаю Поломиловании Каляева было отклонено.

***Мария Саксен-Кобург-Готская, выйдя замуж за румынского принца Фердинанда, стала впоследствии королевой Румынии. Примеч. сост.

****Buchanan М. Queen Victoria"s relations. L., 1954.Р.105.

Находясь в конце 1905 г. в Царском Селе, Елизавета Федоровна с началом вооруженного восстания в Москве, несмотря на попытки генерал-адъютанта Дубасова удержать ее, рвалась в Москву. "Я попросту считаю себя "подлой", оставаясь здесь, - писала она московском у генерал-губернатору В. Ф. Джунковскому, - предпочитаю быть убитой первым случайным выстрелом из какого-нибудь окна, чем сидеть тут сложа руки". Главное, что ее волновало, - это помощь "несчастным жертвам восстания". "Не надо бояться смерти, надо бояться жить" *.

Елизавета Федоровна резко изменила образ жизни, отказалась от рыбы и мяса, продала на нужды милосердия часть драгоценностей. В 1910 г. на свои средства она основала в Москве на Ордынке Марфа-Мариинскую обитель - приют для бедных, больных, сирот, раздала свои наряды и украшения, уединилась в кельях обители, ухаживала за больными ближайшего госпиталя - и не расставалась с большим деревянным крестом на груди.

Великая княгиня видела приближение агонии режима, и в отчаянной попытке повлиять на царя через свою сестру императрицу Александру Федоровну в конце 1916 г. она посетила ее в Царском Селе. Сестра даже не пожелала ее как следует выслушать. Весной 1917 г. Елизавету Федоровну навестил шведский посланник с предложением помощи от Вильгельма II в ее возвращении в Германию. Ответ ее был краток: мое место здесь, с сестрами!

*Цит. по: Московский журнал. 1991. До 2. С. 48, 49.

В мае 1918 г. поступило распоряжение о высылке Елизаветы Федоровны в Екатеринбург, откуда она была вместе с некоторыми другими членами царской семьи переправлена в Алапаевск. Осенью того же года на дне старой шахты в окрестностях Алапаевска были найдены тела Елизаветы Федоровны, великого князя Сергея Михайловича, трех сыновей великого князя Константина Константиновича и сына великого князя Павла Александровича. Местный священник ухитрился отправить останки Елизаветы Федоровны в Китай, где они были достойно погребены. В 1921 г. родная сестра Елизаветы Федоровны леди Милфорд-Хэвен устроила перенесение ее праха в Иерусалим.

Не менее причудлива участь другой внучки королевы Виктории - принцессы Виктории Мелиты, дочери Марии Александровны и герцога Эдинбургского, также связавшей свою судьбу с Романовыми. Не питая никаких чувств к своему первому супругу великому герцогу Эрнсту Людвигу Гессенскому, она была вынуждена терпеть постылый брак, сознавая, насколько непримирима ее бабушка к разводу. Сердце Виктории Молоты принадлежало сыну великого князя Владимира Александровича - Кириллу, но лишь в 1905 г., когда королевы Виктории не было в живых, она после развода с великим герцогом вышла замуж за Кирилла, получив имя Виктории Федоровны. Николай II распорядился, чтобы Кирилл в 24 часа покинул Россию, лишил его звания флигель-адъютанта и уволил со службы.

Отец Кирилла, пользуясь доступом к царю, потребовал отмены его решения. "Вызовите Кирилла к себе, выбраните его, но зачем лишать его родины!" - возмущался Владимир Александрович. Царь был непреклонен. Князь сорвал с груди все награды, бросил их на стол и выбежал из покоев, хлопнув дверью**.

*Buchanan M. Ор. cit. Р. 99.

Лишь через два года Кирилл Владимирович был прощен, возвращен в Россию с женой и восстановлен на службе. Виктория Федоровна блистала в свете, то был зенит ее жизненного пути. В недалеком будущем колесо истории отбросит ее вместе с мужем на чужбину.

Так же как и ее двоюродная сестра, она пыталась через Александру Федоровну воздействовать на царя, склонив его к компромиссу в верхах с теми, кто стоял за умеренный курс. Она натолкнулась на непреклонность императрицы.

В августе 1917 г. Виктория Федоровна с мужем бежала в Финляндию. После Финляндии Кирилл Владимирович и Виктория Федоровна обосновались во Франции. В 1924 г. великий князь Кирилл провозгласил себя императором Всероссийским. Его супруга скончалась в 1936 г. Два года спустя умер и великий князь Кирилл *.

Еще одна дочь Алисы Гессенской, Аликс, стала императрицей Александрой Федоровной. Нас она интересует прежде всего как внучка королевы Виктории и родственница, стало быть, следующих английских монархов, особенно же Георга V, на правление которого пал критический период отречения Николая II и ссылки его и членов царской семьи.

Аликс была любимицей Виктории, та внимательно следила за ее воспитанием после смерти от дифтерита в 1878 г. Алисы. 12-летней девочкой Аликс на свадьбе сестры Елизаветы увиделась с будущим Николаем II, чуждавшимся новых знакомств, но к Аликс проникшимся симпатиями.

* 7 марта 1995 г. останки Кирилла Владимировича и Виктории Федоровны были торжественно перезахоронены в Велисокняжеской усыпальнице Петропавловского собора, где покоятся останки Владимира Александровича и Владимира Кирилловича. Примеч. сост.

Достаточно почитать дневники Николая II, чтобы убедиться в силе его чувств к Атаке. Та относилась к нему сдержаннее, и Виктория с самого начала противилась такой партии, считая не без оснований Николая (мабовольным, недалеким. Против такого брака выступали Александр III и его супруга, видя в Аликс "чересчур много немецкого".

Тем не менее в апреле 1894 г. тяжелобольной царь дал согласие на брак. Менялось отношение и Виктории к Николаю: в укреплении уз с Россией она видела средство сдерживания все более воинственной Германии Вильгельма II. Все же в ее голове с трудом укладывалось, что ее любимица будет российской императрицей. В дневнике, после того как Николай и Аликс объявили ей во время встречи в Кобурге о своей помолвке. Виктория записала: "Меня как громом поразило услышанное, так как, хотя я и знала, насколько Инки желал ее, все же полагала, что Аликс еще колеблется"" **.

Бракосочетание состоялось в Петербурге 14 (26) ноября 1894 г. А вскоре после коронации Николая II в Москве в мае 1896 г. он и Александра Федоровна нанесли визит Виктории в ее дворце Балморал в Шотландии.

Виктория была разочарована уклончивостью Николая II, когда она заводила речь о поддержке действий Англии по "усмирению" Судана, о влиянии на Францию, чтобы в Париже умерили антианглийский курс политики, и других жгучих вопросах.

Не родственные связи обеих династий, а другие, более весомые факторы определяли сближение Англии и России после смерти Виктории. Эти связи подверглись решающему испытанию после отречения Николая II от трона - и не выдержали такой проверки, оказались разорванными.

** Buchanan М. Ор. cit. Р. 99.

Вскоре после прихода к власти Временное правительство через министра иностранных дел Л. Н. Милюкова, связавшегося с английским послом Дж. Бьюкененом, поставило перед Лондоном вопрос о предоставлении царской семье убежища в Англии. 7 марта Керенский заявил, что не будет Маратом русской революции и "в самом непродолжительном времени Николай II под моим личным наблюдением будет отвезен в гавань и оттуда на пароходе отправится в Англию"*.

Но как раз в тот день, когда Керенский выступил с подобным скоропалительным заявлением в Москве, Временное правительство под нажимом Петроградского Совета приняло решение о лишении свободы Николая II и его супруги. В своем исследовании "Революция и судьба Романовых" Генрих Иоффе писал, что это не означало полного отказа от плана отправки Романовых в Англию: "Он лишь откладывался, и... вплоть до конца июня Временное правительство не прекращало секретных переговоров о его реализации в подходящий благоприятный момент..." **

Что же тем временем происходило в Лондоне? Первая реакция и правительства Плоил Джорджа, и Георга V на запрос из Петрограда была положительной. 10 марта Бьюкенен сообщил Милюкову, что Георге согласия министров предлагает царю и царице гостеприимство на британской территории, ограничиваясь лишь уверенностью, что Николай останется в Англии до конца войны.

Это свидетельство П. Н. Милюкова в его "Воспоминаниях" страдает неполнотой. В депеше, направленной Бьюкенену после заседания кабинета Ллойд Джорджа, предписывалось выяснить, какими частными средствами располагает Николай II. "Весьма желательно, - указывалось в депеше, - чтобы Его Величество и семья имели достаточно средств..." ***

* Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 488.

** Иоффе Г. Революция и судьба Романовых. М., 1992. С. 8Э.

А если бы их не было - что тогда? До обсуждения этого немаловажного вопроса, однако, дело не дошло. Возражения - и непреодолимые - против Прибытия царской семьи возникли у "двойника Николая II" - Георга V, почти вылитого царя. Л. Н. Милюков в тех же "Воспоминаниях" так описывал свое первое впечатление от Георга V во время своей поездки в Англию весной 1916 г.: "Король Георг V с королевой вышли из двери, и я был поражен: передо мной стоял Николай II".

30 марта министр иностранных дел А. Бальфур получил от личного секретаря Георга V записку о нецелесообразности предоставления убежища Николаю II и его близким. 2 апреля Бальфур ответил, что данное слово уже невозможно брать назад, и на следующий день король как будто согласился с таким мнением. Но уже 6 апреля он направил Бальфуру два послания с категорическими возражениями. Они мотивировались давлением на него общественного мнения. Документированные свидетельства о такой позиции Георга V предали огласке в книге "Досье на царя" два автора - Э. Саммерс и Т. Мэнголд. Они же подробно проследили шаги кабинета Ллойд Джорджа в вопросе о предоставлении убежища в Англии царской семье.

С конфиденциальными посланиями Георга V премьер ознакомил лишь нескольких членов своего кабинета. На заседании правительства 13 апреля, где было решено дать задний ход переговорам с Петроградом об убежище, премьер ни словом не обмолвился, что инициатива пересмотра ранее принятого решения исходит от короля.

*** Summers А., Mangold Т.  The File on the tsar. L., 1976. P. 274.

Заседание правительства было бурным. У всех в памяти была телеграмма Георга V, направленная в самом начале марта Николаю II: "Я всегда останусь твоим верным и преданным другом" *. Лишь немногие в самом правительстве знали, что король взял эти свои слова обратно.

В дальнейшем будет видно, что он во многих своих шагах за время правления придерживался золотой середины, стремился не идти против господствовавших в стране настроений. Таково единственно возможное объяснение его позиции в вопросе о предоставлении убежища царскому семейству.

Сыграла роль, по мнению Э. Самморса и Т. Мэнголда, "роковая затяжка": Николай II заявил о невозможности для него трогаться с места из-за заболевания его детей корью - и это в то время, когда в Лондоне еще не выдвигали возражений против прибытия в Англию царского семейства.

Другой шанс на спасение представился в связи с переговорами большевистского правительства о Брестском мире. Георг V, видимо, не ошибался, когда утверждал в письме к сестре Александры Федоровны леди МилфордХэвен I сентября 1918 г., что, достаточно было Вильгельму II шевельнуть мизинцем в защиту царской семьи, и она была бы спасена. В Москве не смогли бы отказать Берлину.

На Западе долго не утихал спор, кто несет ответственность за оставление на произвол судьбы семьи Романовых: Англия или Германия? В свете неоспоримых документальных данных ответственность следует разделить поровну между Лондоном и Берлином.

* Summers А., Mangold Т. Ор. cit. Р. 244.