1. Изменения характера, качества и темпов общественных процессов
.1. Изменения характера, качества и темпов общественных процессов
Практика XX столетия и особенно его второй половины выдвинула и ввела в оборот целую совокупность методов, средств, способов изменения и главным образом улучшения путей общественного развития. Было это продиктовано прежде всего объективными обстоятельствами – с одной стороны, достижениями научно-технического прогресса, а с другой стороны, замедлениями, сбоями, спадами, кризисами в конкретных обществах, особенно капиталистическом, последствиями разрушительной второй мировой войны, требованиями выдерживать передовые позиции в конкурентной борьбе систем капитализма, социализма и развивающихся стран.
Применялись и вынужденные меры отступлений, откатов назад, чтобы поддержать жизнеспособность целостной системы и целостного общественного организма.
Из всей этой совокупности практических приемов и методов выделим наиболее типичные, приоритетные и доминирующие в общественном развитии XX столетия.
Совершенствование и обновление процессов и путей общественного развития. Теоретические постановки такого рода и применяемая практика наиболее характерны для развития во второй половине XX века социалистических стран. Они столкнулись в силу догматизма применяемых моделей развития с большими трудностями и кризисными явлениями.
Для капиталистических же стран принципы инновации и постоянных нововведений были просто обязательными в силу того, что без них они не могли удержаться на своих позициях, не говоря уже об обеспечении роста, подъема в ожесточенной конкурентной борьбе капиталистических стран на мировой арене.
В 60-е, 70-е и особенно в наиболее трудные для СССР и стран социализма Центральной и Восточной Европы 80-е годы проблемы необходимости совершенствования и обновления трактовались в двух главных направлениях: по линии качественного, демократического обновления, подъема на новые качественные рубежи общественного организма в целом, т.е. всей общественной системы, и вместе с тем по линии совершенствования каждой из сфер общественной жизни, с учетом их особенностей и специфики, а именно – экономики, социальной, политической, духовно-культурной областей жизни общества, сферы быта, отдыха и досуга. При этом совершенствование и обновление на путях народовластия, демократии общественной целостности неотделимо от повышения качественных черт каждой из сторон жизни общества.
Несомненно, что первейшее и самое принципиальное значение имел перевод на новый качественный уровень общественного организма в целом, качественного социального и гуманного облика и качественных характеристик всей системы общества. Среди такого ряда проблем на первый план выдвигались две задачи: перевода экономики и всей общественной жизни на преимущественно интенсивный путь развития; углубления комплексного, целостного, всестороннего характера развития общества.
К сожалению, наиболее эффективно реализовать это ни одной из социалистических стран не удалось. Не хватило ни воли, ни энергии, ни революционной решительности и последовательности, чтобы осуществить такие преобразования. Оглядка на СССР, где тоже существенного ничего не предпринималось, и отсутствие собственной инициативы, которые, наоборот, были в 70–80-е годы плодотворно проявлены в Китае и Вьетнаме, лишь ухудшили кризисную ситуацию в СССР и в европейских социалистических странах.
Интенсификация развития экономики и всего общественного организма. Эта проблема наиболее остро встала в 50–60-е и последующие годы XX столетия, когда на Западе стала развертываться научно-техническая революция. СССР и другие социалистические страны ее во многом “проспали” и упустили. А потому сразу существенно отстали по соотношению интенсивных и экстенсивных методов экономическою и всего общественною развития от передовых капиталистических стран.
Практика показала, что в области экономики количественные, экстенсивные факторы сводятся к следующим двум главным: 1) к количественному объему капиталовложений, приводящему к росту промышленных, сельскохозяйственных и других предприятий и учреждений, к освоению новых земель и т.д.; 2) к количественному росту занятой в народном хозяйстве рабочей силы – численности рабочих, крестьян, интеллигентов, служащих и т.д. Качественные, интенсивные факторы выражаются в трех главных моментах: 1) качестве используемой техники и технологии (насколько они новы, отвечают современным требованиям и стандартам, в первую очередь научно-технической революции), насколько быстро они обновляются и заменяются; 2) качестве рабочей силы, т.е. уровне образования, квалификации, профессионального мастерства работников, занятых в производстве; 3) качестве организации общественного труда, внедренной трудовой дисциплины, научного управления производством, методов хозяйствования.
Базируясь преимущественно на экстенсивных методах развития, СССР и другие социалистические страны в 70-80-е годы сильно отстали от уровня мирового технико-экономического и научно-культурного развития. По оценке в те годы ряда югославских специалистов, Югославия отставала по уровню научно-техническою прогресса от мирового уровня на 30 лет. В отношении СССР такого рода данные просто не приводились.
В те годы с огромной энергией и настойчивостью ратовал за переход на интенсивные методы развития крупный ученый и общественный деятель В.Г.Афанасьев, первый опубликовавший работы по этой актуальной проблематике. Но заскорузлая и самоуспокоенная партийная верхушка мало к этому прислушивалась.
Задачи по интенсификации, конечно, ставились, особенно любителем по части провозглашения задач М.С.Горбачевым, ставшим Генеральным секретарем ЦК КПСС. Например, на внеочередном Пленуме ЦК КПСС 11 марта 1985 г. он громогласно заявил: “Нам предстоит добиться решающего поворота в переводе народного хозяйства на рельсы интенсивного развития. Мы должны, обязаны в короткие сроки выйти на самые передовые научно-технические позиции, на высший уровень производительности общественного труда”. Дальше этих слов, как и многих последующих, ничего сделано не было. Слова остались словами при полном бездействии М.С.Горбачева. Видно, в этом проявились и его беспомощность, и его замысел.
А как красиво и убедительно он говорил в докладе “Живое творчество народа” на Всесоюзной научно-практической конференции 10 декабря 1984 г.: “Курс на интенсификацию диктуется объективными условиями, всем ходом развития страны. Альтернативы ему нет. Только интенсивная экономика, развивающаяся на новейшей научно-технической основе, может служить надежной материальной базой повышения благосостояния трудящихся, успешной реализации стоящих перед обществом социальных задач. Только интенсивная, высокоразвитая экономика может обеспечить укрепление позиций страны на международной арене, позволит ей достойно вступить в новое тысячелетие как великой и процветающей державе”. Тогда еще многие считали, что он сам верит в это и будет это осуществлять. Но очень скоро они уже прозрели.
А капиталистический мир, между прочим, без громких слов и фраз, а действительно осуществляя интенсивное развитие, далеко ушел вперед.
Ускорение, убыстрение, быстрота общественного развития. Это подтвержденная исторической практикой линия воздействия субъективного фактора – деятельности людей, трудящихся, народных масс – на объективные условия и обстоятельства, когда надлежит вырваться из отставания, из отсталости, из разрухи, особенно сложившейся после поражения в войне.
Еще Н.Г.Чернышевский прозорливо отмечал: “Когда известное общественное явление в известном народе достигло высокой степени развития, ход его до этой степени в другом, отставшем народе может совершиться гораздо быстрее, нежели как совершался у передового народа” [32].
Ускорение достигается за счет применения качественных, а не количественных, интенсивных, а не экстенсивных способов экономического, научно-технического, культурно-образовательного развития. Этот путь ускорения и убыстрения роста применяли Германия и Япония после поражения во второй мировой войне. Научно-технический прогресс во второй половине XX века создал прочную материальную и научно-культурную базу для более быстрого и ускоренного решения проблем в экономике и всей общественной жизни.
В.И.Ленин со всей силой подчеркивал: “...Безусловный лозунг наш должен быть: поменьше “руководства”, побольше практического дела, то есть поменьше общих рассуждений, побольше фактов и проверенных фактов, показывающих, в чем, при каких условиях, насколько идем мы вперед или стоим на месте или отступаем назад” [2, т. 42, с. 325]. Значит, общественное развитие как альтернативное, складывающееся из диалектического взаимодействия объективных и субъективных факторов, вполне допускает и движение вперед, и стояние на месте, и отступление назад. Это подтверждено и последней столетней практикой на опыте развития и капиталистических, и социалистических стран.
А в случае общественного замедления, застопорки, отставания, поворота назад, вспять как раз и необходимо добиваться убыстрения темпов общественного развития.
Главный фактор для этого – организация совместных целенаправленных и активных субъективных действий больших групп людей, трудящихся, народа, осознавших свой прямой общественный и личный интерес в этом. По словам В.И.Ленина, основная причина “громадного ускорения мирового развития есть вовлечение в него новых сотен и сотен миллионов людей” [2, т. 45, с. 174].
В условиях явного замедления и отставания, прежде всего экономического, научно-технического развития СССР в 70-е – начале 80-х годов, вполне закономерной и оправданной стала постановка в 1985 г. в проекте новой редакции Программы Коммунистической партии Советского Союза, одобренном октябрьским (1985 г.) Пленумом ЦК КПСС, центральной и кардинальной задачи: “планомерного и всестороннего совершенствования социализма, дальнейшего продвижения советского общества к коммунизму на основе ускорения социально-экономического развития страны”.
Такое ускорение социально-экономического развития советского общества предусматривало коренное обновление его материально-технической базы на основе достижений научно-технической революции; совершенствование общественных отношений и в первую очередь экономических; глубокие перемены в содержании и характере труда, материальных и духовных условиях жизни людей; активизацию всей системы политических, общественных и идеологических институтов. Одна из важнейших задач – “обеспечить всемерное ускорение научно-технического прогресса, повсеместное применение его результатов в производстве и управлении, сфере обслуживания и в быту”. А успешное решение данных задач обоснованно увязывалось “с повышением роли человеческого фактора. Социалистическое общество не может эффективно функционировать, не находя новых путей развития творческой деятельности масс во всех сферах общественной жизни. Чем масштабнее исторические цели, тем важнее по-хозяйски заинтересованное, ответственное, сознательное и активное участие миллионов в их достижении”.
Разве все это было не разумно, не обосновано? Ведь подготовлен проект новой редакции Программы КПСС был вовсе не М.С.Горбачевым, а большой совокупностью советских ученых, широко обсужден и отшлифован. Линия была сформулирована верная и правильная.
А вот реализация этой верной программы осталась за М.С.Горбачевым и его ближайшим окружением, неспособным на это и, главное, не желающими делать этого. Горбачевская “перестройка” оказалась величайшим обманом, хитрейше придуманным блефом и пшиком по результатам, подлинной “катастройкой”, по определению А.А.Зиновьева.
В общественном развитии случаются забегания вперед или отставания от объективных потребностей, что пагубно в том и другом случае. В.И.Ленин обладал огромной силой мужества, чтобы признать свои ошибки по забеганию вперед в первые послереволюционные годы. Тогда возникла иллюзия, что в России можно сразу устанавливать коммунизм, переходить к коммунизму, не решив еще труднейших задач социалистического строительства. В.И.Ленин признавал, что к моменту окончания гражданской войны было принципиально решено “произвести непосредственный переход к коммунистическому производству и распределению”. В соответствии с этим “мы нарисовали себе такой план ... Приблизительно в этом духе мы действовали”. К сожалению, “не весьма длинный опыт привел нас к убеждению в ошибочности этого построения...” [2, т. 44, с. 157].
Для спасения общественного организма в целом и выгоды в главном нередко приходится сознательно идти на отступления в общественном развитии. Так фактически было с нэпом в 1921 году. Так случилось и с Брестским миром в марте 1918 года. Отвечая на нападки в связи с подписанием необходимого для молодой Страны Советов Брестского (“Тильзитского”, по словам В.И.Ленина) мира, он писал: “Неправда, будто мы предали свои идеалы или своих друзей, подписав “Тильзитский” мир. Мы ничего и никого не предали, ни одной лжи не освятили и не прикрыли, ни одному другу и товарищу по несчастью не отказались помочь всем, чем могли, всем, что было в нашем распоряжении. Полководец, который уводит в глубь страны остатки разбитой или заболевшей паническим бегством армии, который защищает это отступление, в случае крайности, тягчайшим и унизительнейшим миром, не совершает измены по отношению к тем частям армии, которым он помочь не в силах и которые отрезаны неприятелем. Такой полководец исполняет свой долг, выбирая единственный путь к спасению того, что можно еще спасти, не соглашаясь на авантюры, не прикрашивая перед народом горькой правды, “отдавая пространство, чтобы выиграть время”, пользуясь всякой, хотя бы даже минимальной, передышкой, чтобы собрать силы, чтобы дать вздохнуть или полечиться армии, которая заболела разложением и деморализацией” [2, т. 36, с. 80-81].
Отступить, если нужно, а затем, собрав силы, перейти в наступление. Такова вынужденная, но реальная общественная диалектика наращивания позитивных процессов в целом.
Устойчивость, устойчивое развитие в мире. Данная концепция была сформулирована на Конференции ООН по окружающей среде и развитию, состоявшейся 3-14 июня 1992 г. в Рио-де-Жанейро, Бразилия. В опубликованной в результате нее Декларации упор делался на два основных условия и фактора обеспечения устойчивости мирового развития.
Первый фактор – экологическая устойчивость. “Для достижения устойчивого развития защита окружающей среды должна составлять неотъемлемую часть процесса развития и не может рассматриваться в отрыве от него”. Политику в области окружающей среды нужно вести так, чтобы она “не причинила ущерба окружающей среде других государств или районов, находящихся за пределами национальной юрисдикции” (принципы 2 и 4).
Второй фактор – социальная устойчивость. “Все государства и все народы сотрудничают в решении крайне важной задачи искоренения бедности – задачи, являющейся необходимым условием устойчивого развития, – в целях уменьшения расхождений в уровнях жизни и более эффективного удовлетворения потребностей большинства населения мира”. “Забота о человеке является центральным звеном в деятельности по обеспечению устойчивого развития. Люди имеют право жить в добром здравии и плодотворно трудиться в гармонии с природой”. “Следует обеспечить защиту среды обитания и природных ресурсов народов, живущих в условиях угнетения, господства и оккупации”. “Развитые страны признают ответственность, которая лежит на них в контексте международных усилий по обеспечению устойчивого развития с учетом того бремени, которое налагает их общество на окружающую среду планеты, и тех технологий и финансовых ресурсов, которыми они обладают” (принципы 1, 5, 7, 23).
Таким образом, для устойчивого мирового развития необходимо, с одной стороны, преодолеть раскол между богатыми и бедными народами и регионами мира, угнетающими и угнетенными, и, с другой стороны, между странами, нещадно эксплуатирующими и уничтожающими окружающую среду, и странами, в которых эта окружающая, экологическая среда фактически разграбляется.
Только тогда можно будет “учредить новый, справедливый механизм глобального партнерства посредством создания новых уровней сотрудничества между государствами, ключевыми секторами общества и людьми”, сказано в преамбуле Декларации.
Тем самым на конференции в Рио-де-Жанейро было недвусмысленно подчеркнуто, что существующая модель мирового развития, благодаря которой был создан беспрецедентный уровень благосостояния и власти лишь меньшинства, в настоящее время угрожает будущему как богатых, так и бедных. Вот что отметил в докладе Генеральный секретарь конференции Морис Стронг: “Эта модель роста и связанная с ней структура производства и потребления не являются устойчивыми для богатых и не могут быть взяты на вооружение бедными. Следование по этому пути может привести к концу нашей цивилизации... Расточительный и разрушительный образ жизни богатых не может сохраняться за счет жизни и условий существования бедных и природы”.
В отличие oт острого и реальною характера постановок на конференции в Рио-де-Жанейро коренных современных мировых социальных и экологических проблем, считают российские ученые М.Я.Лемешев и А.Н.Грешневиков [33], в принятой там “Повестке для на XXI век” и в других принимавшихся позднее документах произошло затушевание проблемы, в них отсутствовал честный и объективный анализ причин критической ситуации, не названы ее истинные виновники. Фактически произошла подмена понятий. В результате реальное содержание принятых на конференции принципов “устойчивого развития” не только не направлено на кардинальное изменение вектора развития человечества, но, наоборот, закрепляет дискредитировавшие себя рыночные отношения как основу “концепции устойчивого развития”, тем самым закрепляет в ней “разрушительный и расточительный образ жизни”.
При этом, как показали последующие после конференции в Рио годы, отметили ученые, главной движущей силой в реализации “Повестки дня на XXI век” стали (в явной или не явной форме) транснациональные корпорации и международные финансовые организации, истинные цели которых заключаются отнюдь не в достижении “устойчивого развития”, а в активизации проникновения частного капитала в экономику различных стран, завоевание там господствующих позиций.
Опережение, опережающее развитие – еще одна новая, появившаяся буквально в последние годы в России концепция, связанная прежде всего с именем известного ученого и политического деятеля А.В.Бузгалина.
В июне 1999 г. в Москве была проведена международная научная конференция на тему “Стратегия опережающего развития для России XXI века. Роль образовательного, научно-технического, культурного и природного потенциалов (глобальный аспект)”, для которой были изданы четыре тома тезисов в семи книгах.
О концепции опережающего развития практически говорилось только в основном докладе А.В.Бузгалина и А.И.Колганова “Стратегия опережающего развития для России ХХI века”, опубликованного в первом томе тезисов.
В связи с докладом главный вопрос, вызвавший обсуждение, заключался в том, а в чем смысл такого опережающего развития? Опережать что – объективную реальность или опережать возможные варианты общественного развития? Но как тогда и за счет чего опережать? Ответов на эти вопросы фактически не последовало. Не оказалось их, по нашему мнению, и у авторов этой новой концепции “опережения”.
Их волнует главное: как России прорваться в будущее. Это действительно существеннейший вопрос. “Но обладает ли Россия конца XX века, – спрашивают авторы, – истощенная многолетним кризисом и униженная во всемирном масштабе страна – возможностями такого прорыва? Не повторим ли мы старый хрущевский анекдот, не побежим ли “впереди планеты всей” в драных портках?”.
То, что они считают “опережением”, это фактически, с одной стороны, проведение ускоренного общественного развития, ускоренной модернизации, реформирования, причем главным образом с социал-демократических позиций, а с другой стороны – применение самых прогрессивных и современных методов качественного роста и прорыва в будущее. Это факторы деятельности человека, созидания им культуры, “экономики для человека”. По словам А.В.Бузгалина и А.И.Колганова, “опираясь на общемировую тенденцию социализации и гуманизации, в диалоге с массовыми демократическими организациями развитых стран, прогрессивными (ищущими выход на дорогу опережающего развития) силами “третьего мира”, на пороге XXI века можно и должно искать путь выхода на дорогу “экономики для человека”, путь созидания культурных ценностей (а это еще и наиболее дорогостоящие ресурсы XXI века – знания, технологии, квалифицированные, обладающие новаторским потенциалом кадры и т.п.) как главного стратегического ресурса будущего. Создавая этот ресурс в массовых масштабах, Россия сможет получить и остальные – промышленные, сельскохозяйственные и т.п. – как за счет внутреннего производства, так и путем международного сотрудничества”.
Существо же главных изменений должно происходить в тех же исторически давно известных областях – собственности и власти. Они пишут: “В какой же сфере должны произойти такие изменения? Как ни странно, но и радикально-левые (марксисты), и радикально-правые (либералы-монетаристы) теоретики в данном случае единодушны: первые считали, что для перехода от капитализма к социализму нужны прежде всего замена рынка планом и национализация, вторые – что для перехода от “социализма” к капитализму нужны замена плана рынком и приватизация. Иными словами, и те, и другие выдвигали (и вполне обоснованно) на первый план изменения в способе экономической координации и системе отношений собственности. Мы не будем оригиналами и тоже начнем с характеристики необходимых трансформаций способа координации (аллокации ресурсов), а затем рассмотрим проблему качественных изменений в отношениях (а не только форме) собственности, а также другие необходимые шаги”.
Одним словом, это тот же радикальный и революционный, о чем и надо было бы говорить, путь общественных преобразований, испытанный историей XX века, и “опережающим” он может быть только в том случае, что от нынешнего пути провала назад, поворота в прошлое, он нацеливает Россию на прорыв в социально справедливое и гуманное будущее. Как написали в заключение авторы, стратегия опережающего развития для России – это долгосрочная целевая программа, не более утопичная, чем программа электрификации в нищей, разоренной гражданской войной крестьянской России 1922 года; чем программа превращения в технологическую и экономическую сверхдержаву Японии 1945 года, с ее разрушенной индустрией, деморализованным поражением в войне и ядерной бомбардировкой населением.
Вопрос, следовательно, не в принципиальной возможности “опережающего развития”, а в наличии в России социально-политической силы, способной реализовать этот курс и в общемировых предпосылках его реализации”.
Всякие такие прогрессивные идеи полезны, хотя по существу в данном случае они выражают просто известный постулат диалектического качественного скачка России в будущее, а не “опережения” чего-то. России сейчас необходимо не опережать, а радикально и революционно повернуться на стратегический курс социально-прогрессивного, обновленно-социалистического общественного развития.