5

5

Нас,  конечно, более интересует не структурное, феноменологическое направление в исследованиях личности,  а  динамическое направление.

Ученые,  принадлежащие  к  этому направлению, концентрируют свое внимание на динамических моментах в личности. Их интересуют не столько индивидуально–типологические различия между людьми (что само по себе очень интересно), сколько процесс зарождения личности, формирование личности, ее  становление,  созревание, трансформация в процессе жизнедеятельности.

В психологии традиционно принято рассматривать  психоаналитическую теорию Фрейда как одну из самых ранних теорий, объясняющих социальное и личностное развитие. Это не совсем верно поскольку динамическая теория личности Фрейда  подразумевала  в первую очередь не столько онтогенетическую  динамику  личности, сколько внутриличностные динамические процессы,  происходящие между различными подструктурами личности, такими как Ид, Эго, Суперэго. Теория Фрейда, при всей ее революционности, не может в настоящее время удовлетворить исследователей,  как  по  своей полноте,  так  и  по своим некоторым принципиальным подходам. В частности, Фрейд полагал, что в значительной степени  становление  личности определяется первыми пятью годами жизни. Он практически не уделял внимания тем личностным  изменениям,  которые претерпевает личность в период зрелости и в последующем.

Следует  сразу  же  обратить внимание на то, что в какой–то мере благодаря этому заблуждению Фрейда, в исследованиях  онтогенетической  динамики  личностного бытия до сих пор существует грубая диспропорция. С  одной  стороны  социальная  психология, возрастная психология, психология развития, психоанализ представляют нам блестящие образцы исследований  этапов  личностного онтогенеза в раннем детстве и подростковом возрасте, но с другой стороны исследования, посвященные личностному онтогенезу  в зрелом возрасте, а также изучение особенностей функционирования личности в поздние периоды онтогенеза исчисляются единицами. Мне известны лишь две классификации, пытающиеся  отразить  личностный  онтогенез  человека  от его рождения до самой смерти это классификации Эриксона и Левинсона. Во всех руководствах по социальной психологии, психологии  развития  процессам раннего созревания личности уделяется непропорционально большое внимание по сравнению с этапами зрелости и  увядания.  Для примера, даже  в одном из основных американских руководств по психологии социальному и личностному развитию ребенка и подростка отводится пятнадцать страниц, а всем личностным трансформациям зрелого и  пожилого  возраста вместе взятым – три страницы (223). Точно также Эрик Берн в работе «Введение в психиатрию  и  психоанализ для  непосвященных» в третьей главе «Рост индивида» личностному развитию ребенка и подростка уделяет тридцать страниц, а  особенностям личностных трансформаций у взрослых и пожилых людей две страницы (136). И это общая тенденция. В последнем пособии по истории психологии для высшей школы (А. Петровский, М. Ярошевский, 1994) вопросам личностных трансформаций зрелого и пожилого возраста не уделяется вообще ни строчки, а о фундаментальных исследованиях Эриксона и Левинсона даже не упоминается (99).

Фрейд не был, конечно, и первым исследователем, обратившим внимание на трансформацию личности в  процессе  онтогенеза.  Он был одним из первых, кто подошел к этой проблеме с научной точки  зрения,  постарался не только описать наблюдаемые феномены, но и попытался найти  теоретическое  объяснение  им,  постоянно проверяя в своей практической деятельности правомочность выдвигаемых им гипотез. Был ли он в своем научном мировоззрении консервативен? Несомненно. Психоанализ, столетие которого мы отмечаем в этом году, прорвавшись на новый уровень понимания психического функционирования человека, открыв двери в сферу бессознательного, быстро догматизировался. Но он сделал свое дело. С начала века до сих пор психодинамическое направление в психологии является самым мощным, самым плодотворным научным направлением, постоянно дающим новые ростки, которые не только углубляют, но и переплетают психологические знания с другими отраслями антропологии.

Динамические же аспекты личности изучались первоначально не столько  психологами, сколько философами. Что и не удивительно, если рассматривать философию, как предтечу не  только  психологии, но науки в целом.

В плане динамики личностного бытия в первую очередь можно вспомнить знаменитый заочный спор между Локком и  Лейбницем  по поводу  природы  зарождения  психики в процессе индивидуального онтогенеза. В 18 веке ими были высказаны две  взаимоисключающие точки  зрения на природу психики человека и эти точки зрения до сих пор в какой–то степени оказывают свое влияние  на  развитие психологической и философской мысли.

Локк  выдвинул идею «tabula rasa» – «чистой доски», считая,  что человек рождается с готовой полипотентной центральной нервной системой, которая как чистый лист бумаги пассивно  запечатлевает  все то, что вписывают туда родители, воспитатели и учителя. Эта теория, например, оказала сильное влияние на подход к личности со стороны такого  известного  направления  в  научной психологии  как  бихевиоризм. Основатель этого направления John B. Watson (1878 – 1958) не только полагал, что научение всецело определяет психический облик человека, но и  пытался доказать, что контролируя стимулы со стороны окружающей среды, он сможет вылепить из ребенка все что угодно. Дайте мне  дюжину  здоровых детей, писал Watson, чтобы я поместил их в специальные условия, и  я гарантирую, что взяв любого наугад с помощью воспитания я получу любой тип специалиста, какой захочу – врача, юриста, артиста, бизнесмена, и даже нищего и вора, вне зависимости от  их талантов, склонностей, способностей, призвания, а также их расы и наследственности (223).

Отголоски  этой, господствующей  в свое время, теории можно найти в известном произведении Бернарда Шоу «Пигмалион», и тем более в попытках революционных преобразований личности в послеоктябрской России. В советской конституции было прямо записано, что партии коммунистов удалось набело нарисовать новый тип личности – «советский человек». Кстати, как это не смешно,  многие до сих пор уверены, что коммунистам это удалось и полагают, что сейчас,  при смене политического курса, именно феномен «советского человека» якобы мешает быстрому курсу реформ и что необходимо приложить усилия для того, чтобы «все заново стереть и нарисовать» другую личность. Как можно убедиться, локковское направление в психологии и социологии – отнюдь не  только  исторический раритет.

Лейбниц,  напротив,  полагал,  что  человек рождается с уже врожденными и передающимися по  наследству  задатками,  которые определяют всю дальнейшую судьбу человека, с трудом трансформируясь под воздействием внешних факторов. На локковское  заявление:  «Нет  ничего  в  интеллекте, чего бы не было в чувствах», Лейбниц добавлял: «Кроме самого интеллекта». Лейбниц утверждал, что душа изначально содержит в себе начала различных понятий и положений,  которые  только  пробуждаются  внешними  объектами. Врожденные идеи по Лейбницу заключены в разуме подобно  прожилкам камня в глыбах мрамора.

В плане лейбницевского направления в психологии можно указать на исследования Юнга в области архетипов,  которые  он понимал как суть, форму и способ  связи  наследуемых  бессознательных первичных человеческих первообразов и структур психики, обеспечивающих основу поведения, структурирование личности, понимание мира, внутреннее  единство и взаимосвязь человеческой культуры и взаимопонимание людей (97).

Особое  значение  и интерес для динамического направления в психологии имеют труды датского философа Серена Кьеркегора.  Он одним из первых поставил динамический, онтогенетический  аспект человеческого существования (экзистенции) во главу своего  учения.

Выдвинув тему человеческой  личности  и  ее  индивидуальной судьбы после столетий теоцентрической философии на первый план, и, сделав центральной проблемой в этой теме, как и греческие софисты,  как  и  Сократ,  проблему человеческой субъективности и проблему выбора в процессе жизни, Кьеркегор по сути дела положил начало не только развитию динамического направления в  персонологии, но и явился предшественником целого направления в философии – экзистенциализма.

С религиозной точки зрения жизнь человека рассматривалась в динамическом аспекте как некий подготовительный этап для последующей вечной жизни, которая по смыслу  и  есть  конечная  цель земного бытия, когда смерть –

           ... начало жизни,

Того существованья неземного,

Перед которым наша жизнь темна,

Как миг тоски – пред радостью беспечной,

Как черный грех – пред детской чистотой...

                   (Бальмонт «Смерть»)

На этом фоне Кьеркегора больше интересовала динамика именно земного  бытия человека, проблемы, связанные с этой динамикой и даже те вопросы, которые только в последние  десятилетия  нашли свое отражение в психологии и психопатологии жизненных кризисов (Erik Erikson, 1950; Daniel Levinson, 1978).

Кьеркегор выделил и блестяще описал три стадии человеческого существования: эстетическую, этическую и религиозную.

Первая,  эстетическая  стадия  существования, рассмотрением которой открывается учение Кьеркегора, – это  попытка  человека организовать свою жизнь, основываясь целиком на собственных силах,  уме, таланте, воле, красоте и т.д. «Эстетик» как бы рассчитывает в любой ситуации оказаться выше  обстоятельств,   случая.  Его уверенность основана на негативном отношении к реальности. Таким образом, на эстетической стадии существования, человек  чувствует  свою силу, ценность и действительность только при условии независимости, свободы от того, как сложатся   обстоятельства.  Поэтому  именно  возможности, а не заступившая их место фактичность, обладают эстетической значимостью.

В том, как описывает Кьеркегор эстетическую стадию  существования, мы легко узнаем описание периода человеческой молодости, предшествующее  периоду  зрелости. Это тот короткий период максимального расцвета душевных сил  личности,  после  которого начинается  в  большинстве  случаев  (за исключением креативных личностей)  период спада и ослабления энергетического потенциала  личности.  Кьеркегор невольно подчеркивает большую связь эстетика с природой, обращая внимание на его «непосредственность», аутентичность, и даже, более того, подчеркивает, что «непосредственность человеческой личности лежит не в ее  духовной природе, но в физической» (175). Это очень смелое заявление по тем временам.

Однако,  Кьеркегор  считает, что человек не может длительно существовать на эстетической стадии. Действительность постоянно захватывает человека врасплох, человек начинает  терять  власть над своей жизнью. У человека, находящегося на эстетической стадии  существования имеются только две возможности: либо перейти на этическую стадию существования, в которой индивид  отказывается  противопоставлять  себя окружающей действительности, либо выбрать самоубийство, и это на самом деле так, о чем мы будем в дальнейшем говорить в главе, касающейся акме–самоубйиств.

Героями  эстетической стадии существования у Кьеркегора являются персонажи всемирно известных литературных и музыкальных произведений: Дон Жуан, Вертер, Фауст, Нерон, Сократ. Дон  Жуан в конце жизни переходит на этическую стадию существования; Вертер, Нерон и Сократ выбирают самоубийство.

В эстетике Кьеркегора мы достаточно легко узнаем креативную личность. «Я не отрицаю, что эстетик, стоящий на высшей ступени эстетического  развития, может обладать богатыми и многосторонними душевными способностями; напротив, эти способности  должны даже  отличаться у него особенной интенсивностью» (175). Хорошо ли это? Нет, не хорошо, приходит к выводу Кьеркегор. Опять таки правильно, потому что креативная личность отклоняется от естественного хода развития личности, который в классификации Кьеркегора представлен переходом с эстетической стадии  существования на этическую, то есть, социальную.

В «этике» Кьеркегора мы легко можем узнать нормальную социализированную и социофильную примитивную личность. «Этик» видит смысл своего существования в гармонии с окружающими, в служении людям  и  выполнении своего долга перед людьми. Этик «стремится отождествить свое случайное непосредственное Я с «общечеловеческим»... Целью истинного этика является не одно  его  личное, но и социальное и гражданское Я».

Единственной ошибкой Кьеркегора можно считать его убеждение в том, что процесс перехода с одной стадии бытия на другую – вопрос выбора и может происходить по желанию человека. Он пишет: «Духовные роды человека зависят от nisus formativus (созидающей попытки) воли, а это во власти самого человека». И  хотя Кьеркегор где–то в глубине души понимает, что экзистенция эстетика покоится на неких глубинных физических основах и лежит вне компетенции морали и этики, он все же осуждает эстетика, не желающего  переходить на этическую стадию существования. Описывая процессы, управляющие человеческим бытием,  Кьеркегор  с  одной стороны видит, но с другой стороны отрицает внеличностную доминанту  динамики личностной экзистенции. «Человек чувствует себя как будто захваченным чем–то грозным и неумолимым,  чувствует себя пленником навеки,  чувствует всю серьезность, важность и бесповоротность совершающегося в нем процесса, результатов  которого  нельзя уже будет изменить или уничтожить во веки веков, несмотря ни на какие сожаления и усилия... Но можно ведь  и  не допустить  себя  пережить  такую  минуту! Да, вот тут–то и есть «или–или», тут–то и предстоит человеку сделать выбор» (175). Не «можно» не допустить. Нет «или–или», и нет никакого выбора ни у эстетика, ни у этика. Ни эстетик (креативная личность) не может по своему желанию стать этиком (примитивной личностью), ни наоборот.

Наивно призывать эстетика отчаяться, как это делает Кьеркегор, (он и так в постоянном отчаянии и переживании абсурда  бытия), чтобы с помощью отчаяния перейти на этический этап экзистенции. Каждый этик пережил отчаяние в процессе кризиса  аутентичности,  но это не значит, что отчаяние – есть путь к этической стадии. Желать эстетику отчаяния, или надеяться, что отчаяние приведет его на другой этап бесполезно,  следует  пожелать ему более быстрого личностного регресса, потому что только тогда  у него появится  отчаяние, потому что только тогда ему потребуется защита в лице общества от этого  отчаяния  и  нехватка энергии  заставит  его  «проникнуться  любовью к человечеству и жизни».

При всех своих недостатках глубина прозрения  Кьеркегора  и точность  описания  действительной  динамики  личностного бытия удивительна. Кьеркегора смело можно считать не только основоположником экзистенциальной философии, но и динамической персонологии (а не Фрейда), столь значительный пласт  проблем,  касающихся динамики бытия человеческой личности затронул в своих работах этот удивительный человек, в которого при жизни мальчишки бросали камни, когда он шел по улицам Копенгагена.

Следует  заметить,  что  Кьеркегор  сам был креативной личностью, совершенно асоциальной, асоциальность свою  понимающий. Он даже отказался от бракосочетания с любимой девушкой, с которой был помолвлен, потому что понимал, что никогда не сможет быть «нормальным» мужем, «нормальным» отцом  семейства.  Такими же были Шопенгауэр, Декарт, Лейбниц, Мальбранш, Конт,  Спиноза, Микеланджело, Ньютон, Кант, Гоголь, Лермонтов, Тургенев, Блок и многие  другие поэты и философы, креативность которых лишила их счастья нормальной человеческой примитивной жизни.

Именно  поэтому  Кьеркегору  так талантливо и точно удалось описать сущность эстетика – он описывал себя.

Только в конце XIX – начале XX века  к  проблемам  динамики личностного бытия начали подходить представители только что зарождающейся науки – психологии.

Этим  проблемам были посвящены не только работы Фрейда. Попытку проследить психологическую эволюцию личности  в  реальном временном  протекании, соотнести возрастные фазы и биографические ступени жизненного пути, связать биологическое,  психологическое и историческое время в единую систему координат эволюции личности предпринял французский психолог, психиатр Пьер Жане (1859 – 1947). Жане, используя такие понятия, как «психическая энергия», «психическая сила», «психическое напряжение», «психическая экономия», не только объяснял нормальное психологическое развитие  личности, но и даже пытался объяснить некоторые неврозы, например, своеобразную психастеническую конституцию, исходя из эволюции психических функций в фило– и онтогенезе.

Работы Жане заложили основу таких известных методов  исследования  онтогенетической эволюции личности, как психографический и лонгитудинальный. В настоящее время эти методы  обозначаются как изучение возрастных («поперечных») срезов (Cross–Sectional) и лонгитудинальный метод (Longitudinal).

Метод поперечных срезов имеет дело с разными индивидами или популяциями одной и той же возрастной группы.  Лонгитудинальный метод  проводит  исследования  на одних и тех же испытуемых или группах в ходе их онтогенетического развития, т.е.  в  регулярном,  многократном  и  систематическом изучении этих испытуемых или групп в процессе их реальной жизни.

Уже проведены многочисленные исследования, заключающиеся в сопоставлении преимуществ поперечного и лонгитудинального методов. Например, Шоемфельд и Овенс произвели такие  сопоставления сдвигов в интеллектуальном развитии (посредством обоих  методов) за период с 1919 по 1961 год, а затем сравнили методом поперечного среза полученные  характеристики  с  характеристиками группы  юношей,  которым  в  1961 году исполнилось 18 лет, т.е. столько же, сколько испытуемым первого контингента было в  1919 году.  При этом лонгитудинальный метод оказался несколько более чувствительным в определении возможностей развития (208).

В отечественной психологии систематические генетико–психологические исследования были начаты В. М. Бехтеревым  и его  сотрудниками, особенно Н. М. Щеловановым. В основанной ими лаборатории раннего детства впервые был применен комплексный метод длительного изучения одних и тех же детей, охватывающий весь период раннего детства.

С  возникновением объективной психологии («психорефлексологии», а затем и «рефлексологии») В. М. Бехтерева, возникла «генетическая», или возрастная, теория развития поведения, а затем и индивидуальная рефлексология, начало которой было положено исследованиями  В. Н. Мясищева и его сотрудников, посвященными проблеме типов нервной системы человека. Типологическая (нейродинамическая)  характеристика  детского  и  подросткового  возраста впервые была сформулирована Г. Н. Сорохтиным, который сделал также  попытку  установить  корреляции  между нейродинамическими и конституциональными типами развития.