8

8

Исследованиям биосоциального единства и динамических соотношений биологического и социального в личности посвящены работы  известного  американского психолога Эрика Эриксона. Эриксон представитель психоаналитически  ориентированной  психотерапии, последователь Фрейда, подверг резкой критике теорию агрессивных и сексуальных влечений, которая  предопределяла  психическое  и личностное  развитие  человека переживаниями раннего детства. В противоположность Фрейду, он  подчеркивал  значение  не  только семьи, но и культуры (223).

В частности, он разработал теорию эпигенетического развития личности, в которой сфокусировал свое внимание на  тех  широких изменениях,  которые  претерпевают люди на восьми стадиях бытия от рождения до смерти и тех жизненных кризисах, которыми сопровождается переход с одной стадии на другую. Восемь стадий  психосоциального развития по Эриксону включают в себя обязательные жизненные кризисы, которые человек может преодолеть с благоприятным или неблагоприятным исходом.

Если изменения разрешаются успешно,  позитивные  личностные черты  проявляются, что в свою очередь облегчает переход к последующим изменениям. Неудачное решение изменений, в  противоположность,  порождает тревожность и даже, возможно, требует психотерапевтической помощи. Как психодинамический теоретик, Эриксон, подобно Фрейду, рассматривает человеческое  развитие,  как ряд конфронтаций, которые индивид должен разрешить.

Вторым ученым, который самое  пристальное  внимание  уделял именно зрелому периоду человеческой жизни, а также этапам инволюции, был Даниэль Левинсон (223).

Он обратил внимание, что структура и направленность личности начинает существенно меняться в возрасте около тридцати лет. Левинсон указывал, что многие люди в период от 28 до 34 лет начинают  серьезно  задумываться  над тем, чему было посвящено их личностное функционирование за последние десять лет,  тем  ценностям,  которым они отдали предпочтение, тех целях, для достижения которых они тратят столько усилий.  Как писал  R. L. Gould (161), это такое время жизни, когда многие люди останавливаются и  спрашивают себя: «Является ли та жизнь, которую я сейчас веду, той жизнью, которую я предполагал вести?». И смутные  опасения по этому поводу могут зачастую становиться причиной достаточно сложных и очень болезненных попыток что–либо изменить. Семья может  распасться,  карьера  быть  заброшенной и весь жизненный стиль может быть изменен. Люди в этот период иногда  чувствуют, что  все  неудовлетворительные аспекты их жизни должны быть немедленно изменены, потому что скоро будет поздно.  Этот  период жизни Левинсон назвал «кризисом тридцатилетних».

Как только вопросы и изменения, связанные с «кризисом трид

цатилетних»  постепенно  теряют  свою  интенсивность,  личность вступает  в  новый  период  взрослости. Для работающих мужчин и женщин период жизни между 35 и 40 годами  может  быть  особенно продуктивным в профессиональном плане. При изучении как высококвалифицированных специалистов, так и простых рабочих, этот период обозначается как время «making it», то есть период максимального расцвета мастерства, работоспособности, на фоне стабилизации собственного статуса в мире взрослых и активного завоевания собственной ниши. Обычно все это сопровождается  подъемом по лестнице престижа и достижениями в выбранной карьере.

В возрасте около сорока лет период ранней взрослости заканчивается  и начинается «midlife transition» – переходный период середины жизни. У женщин, которые посвятили свою жизнь роли жены  и  матери,  кризис может быть связан с периодом, когда дети вырастают и начинают оставлять дом. Приспосабливаясь к этим изменениям, женщина в этот период может  найти  удовлетворение  в работе вне дома, возвращаясь к прерванной карьере или,  возможно, начиная новую.

Для мужчин «midlife transition» обычно концентрируется вокруг проблем, связанных с личной жизнью и карьерой. Подобно женщинам на этой стадии, они могут размышлять: «Что должен я сделать со своей жизнью? Что я должен совершить? Что  я  еще  хочу сделать?». В исследовании мужчин, проведенных Даниэлем Левинсоном и его коллегами в 1978 году, более 80 процентов обследованных пережили «midlife transtion» как  умеренный  или  серьезный кризис, характеризующийся пересмотром практически всех аспектов своей жизни.

Проблемы середины жизни, описанные Левинсоном, соответствуют седьмой стадии в теории социального и  личностного  развития рика Эриксона. Трансформация, которую предстоит пройти личности, в соответствии с Эриксоном, должна заключаться в способности выйти за рамки заботы исключительно о собственном благополучии и проявлении заботы о будущих поколениях своим непосредственным участием. Эриксон назвал подобную цель «генеративностью». Личность, не переходящая в стадию генеративности, в соответствии с классификацией Эриксона, обречена на стагнацию.  Немногочисленные эксперименты, проведенные другими исследователями, подтвердили основные положения теории Эриксона  и Левинсона.

После  критической  транзиции  середины  жизни,  начинается период средней взрослости. Для большинства людей это период наибольшей стабилизации. Максимально возрастает доход. Люди обычно уверены в профессии, которую они выбрали,  и  их  продуктивность  часто  достигает  пика.  Но  в период средней взрослости приходит и новое ощущение времени.  Люди  постепенно  осознают, что жизнь идет к концу, и они начинают более размышлять о приоритетах  в  своей жизни. Увеличивается значимость межличностных отношений. Многие люди сообщают о большем удовлетворении своим супругом,  потеплении  отношений  и  усилении  связей со своими детьми и друзьями. Для многих людей эта  тенденция  имеет  свою силу  и  в  пожилом  возрасте  –  в  период  поздней взрослости (161).

В  нашей  стране  одним  из основных специалистов в области психологии и патопсихологии зрелого и пожилого возраста являлся Е. С. Авербух. «Хотя для личности отдельного  индивидуума  характерна  известная устойчивость, определенный ее континуум, – писал он, – все же личность следует рассматривать как динамическую  систему, которая под влиянием существенных биологических и социальных факторов меняется, трансформируется» (1). К одному из самых  существенных  био–социально–психологических  факторов Авербух относил старение и старость.

Описывая общие закономерности инволюционных личностных процессов, он выделял падение активности,  замедление  психических процессов,  ухудшение самочувствия, изменение отношения к явлениям и событиям окружающей жизни, изменение направленности  интересов,  сужение круга интересов. Новое все более и более становится чужим и даже враждебным. Нарастает консерватизм,  оппозиция к новшествам, брюзжание, недовольство окружающим, падает способность радоваться, снижается эмоциональный  резонанс,  все видится в мрачном свете, нарастает упрямство, ригидность характера. Наряду с этим, Авербух описывает свойственное пожилым людям стремление идеализировать прошлое, тенденцию к воспоминаниям, переоценке  «старого  доброго времени». У старого человека зачастую снижается самооценка, возрастает  недовольство  собой, неуверенность в себе. Старики становятся сверхосторожными,  более скупыми, мелочными, педантичными. Меняется все мироощущение и миропонимание (1).

В оптимальном варианте, по теории Эрика Эриксона, финальная стадия жизни должна заключаться в ощущении завершенности, чувстве исполненности и в уверенности в правильно  прожитой  жизни. Те,  кто  не достигают этого ощущения исполненности, переживают раскаяние и отчаяние по поводу упущенных шансов  и  ничтожности выборов.  Они  страстно мечтают еще об одном шансе и мучительно боятся внезапной смерти, в противоположность людям  с  чувством исполненности  собственной  жизни, которые принимают смерть как нормальный конец своеобразного, наполненного впечатлениями, путешествия.