4

4

Поскольку кризис аутентичности относится к глубоко внутриличностному  конфликту, изучение этого конфликта невозможно вне рамок психодинамического направления в психологии и психиатрии. Именно это направление в первую очередь и с момента своего возникновения обращает основное внимание на  динамические  внутриличностные  процессы,  особенно акцентируя свое внимания на тех внутриличностных силах и потоках, которые имеют антагонистическую направленность и могут вступать  в  конфликтные  отношения. Однако  до  сих  пор внутриличностные конфликты рассматривались преимущественно как конфликты между  различными  сторонами  или пластами психической деятельности. Динамическая теория личности Фрейда подразумевала, например, не столько онтогенетическую динамику личности, сколько внутриличностные динамические процессы (и  в том числе возможные конфликты) происходящие между различными подструктурами личности такими как Ид, Эго, Суперэго.  Его исследования в этом направлении были продолжены его дочерью Анной Фрейд, которая подробно изучила и механизмы различных внутриличностных конфликтов и способы защиты «Я» от них.

Сама же история внутриличностных конфликтов  уходит  своими корнями в далекое прошлое. Чтобы понять возможность онтогенетического внутриличностного конфликта, нужно знать историю  филогенетического развития личности, и в частности, историю филогенетического развития сознания и самосознания.

Возможность внутриличностного  конфликта нашла свое отражение уже в платоновсом мифе о вознице, правящем колесницей, в которую впряжены два коня: дикий, рвущийся идти собственным путем любой ценой, и породистый, благородный, поддающийся управлению. Возница символизировал разумную часть души, кони  –  два типа  мотивов:  низшие  и высшие. Разум, призванный согласовать эти два мотива, испытывает, согласно Платону, большие трудности из–за несовместимости низменных и благородных побуждений. Два коня Платона, две части души находятся в конфликтных отношениях.

Если мы присмотримся, то сможем обнаружить не только первые симптомы начинающихся внутриличностных конфликтов, но и симптомы  нарушения аутентичности на самых ранних этапах развития человечества.  Видимо,  уже  тысячи  лет тому назад человеку было трудно признать свою самобытность и самодостаточность и он  заявлял: «Я из рода Орла!», «А я из рода Змеи!», «А я из рода Бизона!».

Этот феномен получил в этнографии название «тотемизм». Причем, тотемизм, как показали все исследования, – явление универсальное и широко распространенное на всех континентах в обществах, находящихся на самых ранних стадиях социального  развития. В XVI веке Гарсиласо де ла Вега впервые сообщил, что у жителей Перу знатные роды называют себя именами животных и ведут от них свое происхождение. Несколько позднее подобный же  феномен  был обнаружен  у аборигенов Австралии и у индейцев Северной Америки(60).

Тотемизм не только «одна из  древнейших  форм  осознания  и упорядочения  отношений,  один из важнейших социально–идеологических институтов первобытного общества», – по словам Кабо, это один  из  древнейших  признаков своеобразного внутриличностного конфликта, а по большому счету и нарушения аутентичности  человеческого существования в целом, в глобальном масштабе, признак того,  что  человек  не  желает или не может быть тем, кем он в действительности является.

Из психиатров  и психотерапевтов проблемам аутентичности и проблемам нарушения аутентичности, большое внимание в своих исследованиях уделял психоаналитик и  основатель  гештальттерапии Фредерик Перлз.  Это и не удивительно, если учесть, что гештальттерапия в своих  теоретических  и  лечебных  исследованиях придает ведущее значение целостности, нерасчлененности  видения мира, себя, ситуации.

В своих трудах Перлз писал, что уяснение экзистенциального вопроса в значительной мере прольет свет на  предмет  «суетности, противостоящей аутентичному (подлинному) существованию, возможно даже покажет путь преодоления раскола между нашей  социальной и биологической сущностью. Как биологические индивидуумы, мы являемся животными, как социальные существа – мы играем роли и игры. Как животные, мы убиваем, чтобы выжить, как  социальные  существа,  мы убиваем ради славы, алчности, мщения. Как биологические  существа, мы ведем жизнь, связанную с природой и погруженную в нее, как социальные существа, мы  проводим  жизнь «как если бы». Перлз считает эту проблему связанной с различием между и несовместимостью между самоактуализацией и  актуализацией образа себя. Самоактуализация или аутентичность (подлинность существования) противопоставляется им суетности.

«Нет  орла,  желающего  стать  слоном, нет слона, желающего стать орлом. Они «принимают»  себя,  они  принимают  свою  «самость».  Нет, они даже не принимают себя, так как это может означать возможность неприятия. Они принимают себя как что–то само собой разумеющееся, это не может  подразумевать  возможность другости. Они есть то, что они есть» – пишет Перлз. Люди пытаются  стать тем, чем они не являются. Люди «имеют идеалы, которые не могут быть достигнуты, стремятся к совершенству,  чтобы спастись  от  критики, открывая дорогу к бесконечной умственной пытке... Психосоматические симптомы, отчаяние, усталость и компульсивное поведение заменяют радость бытия» (199).

Именно в дихотомии души и тела  видит Перлз тот  глубокий раскол, который настолько укоренился в нашей культуре,  что уже давно воспринимается как нечто само собой разумеющееся.  Именно в  этой фрагментации видит он основу конфликта, тревожащего человечество.

Нарушение аутентичности – проблема общечеловеческая и только вера в свою избранность, в то, что все это не зря и  не  даром,  помогает  человеку  терпеть  тяготы существования в мире, где мы, по сути, чужие.

По словам К.Леви–Строса, тотем в тотемической системе предстает  уже не как естественный феномен, а как орудие мысли. То тем  не только орудие мысли, тотем – орудие и предмет сознания, так для нарушения аутентичности феномен сознания совершенно необходим.

Мышление  и  сознание  –  результат развития функциональных возможностей центральной нервной системы за считанные тысячелетия сделали человека сиротой на Земле. И как детишки в  детских домах придумывают себе бесконечные истории о далеких и  любящих их  родителях, так и древний человек, осознавая свое сиротство, стал создавать бесчисленные мифы и легенды о своем кровном родстве с Природой.

Тотемизм – это один из первых симптомов начинающегося  раскола  человеческого  бытия,  признак  нарушения аутентичности и стремление с целью психологической защиты идентифицировать себя с кем–то или чем–то, кем и чем человек  не  является.

Дюркгейм  в свое время рассматривал тотем как наиболее фундаментальное религиозное явление и в этом отношении он был несомненно прав. Тотемизм как острое желание идентифицировать себя с чем–то внешним в той или иной форме симптоматичен для всех мировых религий, иначе как бы мы могли объяснить себе заявления подавляющего  большинства  человечества, что «я из рода Бога!», «я создан по образу и подобию Божьему», «во мне  Дух  Божий»  и тому подобные детдомовские фантазии.