11
.11
Описание психологии примитивной личности и социальных законов функционирования сообщества примитивных личностей можно продолжать до бесконечности, но если вы поняли суть, я не буду на этом задерживаться. Салтыков–Щедрин, Достоевский, Чехов, Зощенко, Булгаков (если говорить лишь о российских писателях) сделали все это до меня и лучше меня.
Я же хочу только подчеркнуть, что вся психология и социология любого общества по своей сути примитивна и нормальна. Примитивные личности составляют девяносто пять процентов любого общества и их психология определяет психологию общества. Какой смысл эту психологию осуждать?
«Индивид живет в обществе, которое снабжает его готовыми моделями мышления и поведения, эти стереотипы создают у человека иллюзию смысла жизни. – пишет Фромм, – Так, например, считается, что если человек «сам зарабатывает себе на хлеб», кормит семью, является хорошим гражданином, потребителем товаров и развлечений, то его жизнь полна смысла. И хотя такие представления в сознании большинства людей сидят очень крепко, – справедливо отмечает он, – они все же не имеют для них настоящего значения и не могут восполнить отсутствие внутреннего стержня» (156). Почему же не имеют? О каком внутреннем стержне говорит Фромм? Просто не нравится Фромму спокойная жизнь нормального человека и все хочется ему подтолкнуть его на что–то, что совершенно не соответствует всему внутреннему содержанию того же человека. Нет ничего более опасного в психологии и социологии, чем подобные утопические попытки.
Нормальный примитивный человек живет своей жизнью, он более или менее ею доволен, а если и недоволен, то уверен, что не дефицитом духовности. Ничего не изменилось ни со времен Сократа, ни со времен Сервантеса, ни со времен Пушкина, ни во времени Бродского. Все трогательные, исполненные отеческой заботы и святого подвижничества призывы: «так жить нельзя!» – кому они предназначены? Мы и так знаем, что «так жить нельзя». То есть, не то что нельзя – можно, но мы так не можем. Но почему все должны жить так как, мы хотим? Я усматриваю определенную наглость, когда два с половиной процента человечества пытаются диктовать всему человечеству, как нужно правильно жить. Эта утопия свойственна очень и очень многим умным людям. Еще Платон предлагал поставить во главе государства философов, а Фромм предлагал, чтобы обществом управляли психоаналитики.
Да, мы отличаемся. Так было и так будет. И нужно находить приемлемые формы сосуществования. Нас не нужно вешать на фонарях, потому что мы в шляпах, над ними не нужно смеяться из–за того, что они путают Бабеля с Бебелем, а Гоголя с Гегелем.
«Самые прекрасные творения, создаваемые гениями, – писал Шопенгауэр, – навеки останутся для тупого большинства людей книгой за семью печатями. Правда, и самые пошлые люди, опираясь на чужой авторитет, не отрицают общепризнанных великих творений, чтобы не выдать собственного ничтожества; но втайне они всегда готовы вынести им обвинительный приговор, если только им дадут надежду, что они могут сделать это, не осрамясь, – и тогда, ликуя, вырываются на волю, их долго сдерживаемая ненависть ко всему великому и прекрасному, которое никогда не производило на них впечатления и тем их унижало, и усиливало ненависть к его творцам» (209).
Не нужно унижать примитивную личность. Да, мы отличаемся. Наше восприятие мира, память, мышление, эмоциональная сфера, сознание кардинально отличается, и это приводит иногда к резкой пропасти между нами, но зачем доводить дело до антагонизма, нелюбви, недоверия, отвращения и даже ненависти, когда жизнь и творчество креативной личности для примитивной личности становится предметом явной или скрытой злобы и презрения. Оба феномена имеют место быть и следовательно эволюционно оправданы.
Существует мир примитивных личностей и мир креативных личностей. Оба этих мира имеют право на существование. Невозможно заставить примитивную личность существовать по законам креативного мира, но также невозможно заставить и креативную личность существовать по законам примитивного мира. Есть дети и взрослые, есть мужчины и женщины, есть примитивные и креативные личности. Им суждено всегда жить вместе.