Сергей БЕРЕЖНОЙ

                     МИРЫ ВЕЛИКОЙ ТОСКИ

   Миры рождаются по-разному.
   Одни  возникают  в  затмевающей  реальность   грандиозной
вспышке вдохновения. Истинная их жизнь коротка -- такой  мир
успевает лишь бросить тусклый отблеск на бумагу --  и  поги-
бает.
   Другие миры строятся долго и  старательно:  от  аксиом  к
теоремам, от теорем -- к их следствиям,  загромождая  бумагу
гробами лишенных жизни слов.
   Третьи миры рождаются от великой тоски.  Просто  взлетает
однажды разрываемая скорбью и печалью душа в сырое небо...
   "Почему мир несовершенен, Господи?.."
   Бог знает -- почему; знает, но не говорит.
   И душа, так и не дождавшись ответа, возвращается в  тело,
стоящее в очереди за молоком.
   Мир рождается в момент воссоединения души с  телом.  Мир,
возможно, еще менее совершенный,  чем  мир  реальный.  Пусть
так. Но одному-единственному человеку в нем  дано  не  стать
подонком. Или он может уклониться от направленной в него пу-
ли. Или способен понять несовершенство своего мира...
   А мир, осознавший свое несовершенство, рождает следующий.
   И так -- до бесконечности.

                           * * *

   Андрей Лазарчук вовсе не собирался  становиться  Создате-
лем Несовершенных Миров. Когда он писал "Тепло и свет", "Се-
редину пути" и другие притчи, -- а это было адски  давно,  в
начале восьмидесятых, -- он лишь выплескивал из себя скопив-
шуюся в душе тягостную накипь обыденности.  Она  была  неве-
роятно мерзка, эта накипь. Она заполняла, топила в себе каж-
дый созданный мир. Она чувствовала себя в своем праве.
   Но в рожденном мире немедленно появлялся человек, к кото-
рому эта мерзость не липла. Рыцарь. Мастер.  Творец.  Он  не
пытался вступить в борьбу с накипью. Он просто был  способен
ее осознать, увидеть -- и отделить от мира. И его мир не  то
чтобы очищался -- он чувствовал себя чище...
   Невозможно возродить погибший в ядерном  пламени  сказоч-
ный мир ("Тепло и свет"), но можно создать в  глубоком  под-
земном убежище искуственное  Солнце,  которое  будет  разго-
раться от любви одного человека к другому.  Разве  для  тех,
кто остался в живых, мир не станет  от  этого  хоть  немного
прекраснее?
                           * * *

   Человек не в силах преодолеть несовершенство  мира.  Про-
возглашение этой цели -- всегда ложь. Пусть прекрасная,  как
Царствие Небесное, пусть логичная, как Утопия,  пусть  науч-
ная, как Коммунизм -- но все-таки ложь.
   И не бороться с несовершенством мира -- немыслимо. Антиу-
топии никогда не рисуют будущее -- лишь настоящее.  То  нас-
тоящее, которое необходимо свернуть в рулон и навсегда заму-
ровать в прошлом. То настоящее, с  несовершенством  которого
должно бороться. То настоящее, которое не имеет будущего.
   Андрей Лазарчук не писал ни утопий, ни дистопий. Это  бы-
ло для него лишено интереса. Действие его  рассказов  всегда
происходят между прошлым (которого нет у утопий)  и  будущим
(которого лишены антиутопии), в том настоящем,  которое  ни-
когда не станет ни беззаветно светлым, ни безнадежно мрачным.
   Наше время. Много лет назад черное колдовство оживило му-
мифицированного Вождя. Мумия, не способная жить сама по  се-
бе, поддерживает свое существование за  счет  жизненных  сил
детей, которых приводят в кремлевский кабинет  на  экскурсии
-- обязательные и жуткие, как похороны.
   Гротескна ли в этом настоящем фраза "Ленин и  теперь  жи-
вее всех живых"?
   В этом мире властвует диктатура мертвенных суеверий.  По-
разительно, но от той диктатуры, которая так долго царила  в
нашей реальности, она отличается какими-то мелочами. Атрибу-
тикой. Лексикой. Списком запрещенных книг. И все! Ужас  нес-
казанных слов -- тот же. Голодный паек на ребенка -- тот же.
Талант, скрываемый либо уничтоженный -- тот же.
   Страшно.
   Но реальность страшнее.
   В той реальности злое волшебство победило. Но  в  ней  же
существует и волшебство доброе...
   В нашей реальности чудес не бывает.
   Никаких.
                           * * *

   В нашей реальности все рационально. Рациональны  радость,
любовь, рождение, смерть... Иррационален лишь страх темноты.
Страх этот собрался из боязни себя, ужаса перед  слепотой  и
вечного испуга перед неведомым. Мозг неспособен справиться с
этим страхом, ибо мозг тоже рационален.
   Жуткий водоворот иррационального страха втягивает в  себя
людей, соединяет их, как пузырьки на поверхности воды. Слив-
шись, как эти пузырьки, в нечто единое, люди становятся вра-
тами, через которые Ужас прорывается в мир.
   Выбирай.
   Первое -- смерть. У тебя не  будет  больше  страха  перед
темнотой. Ты сам станешь ее частью.
   Второе -- одиночество. Уничтожь свою любовь, забудь своих
друзей, живи один в ночи вечного, сводящего с ума кошмара.
   Третье. Пропусти Ужас в мир. Освободись от него.  Утешься
тем, что ты сделал это не один (один ты не смог  бы  сделать
это) и живи дальше. Тем более, что с ужасом, находящимся вне
тебя, можно бороться.
   Четвертое. Иного не дано.
   В рассказе "Из темноты" герой принимает на себя одиночес-
тво. Он не спас свой мир -- Ужас нашел другой путь.  Но  те-
перь в Ужас можно было стрелять, ибо Ужас стал рациональным.
   Стоит ли бояться того, что можно понять?
   По-настоящему страшна лишь темнота.

                           * * *

   Государство изобрело гениально простой  способ  заставить
себя бояться: оно  стало  превращать  привычное  в  иррацио-
нальное. Самые невероятные кошмары, ворвавшиеся на  страницы
романов Дика из наркотического бреда, бледнеют перед  искус-
ством правительств превращать жизнь в ад. Лишите быт челове-
ка логики -- и его можно брать голыми руками. Извратите  его
прошлое -- и он готов стрелять в собственных детей. Скажите,
что мир построен на лжи -- и он поверит вам.
   Роман Андрея Лазарчука "Опоздавшие к лету" тоже  построен
на лжи. Колдовской сад -- мираж, Полярная Звезда  --  морок,
правдива лишь великая ложь войны и смерти. В какую ложь  ве-
рить? Идти ли вечно на Север, прикрепив на  бушприте  Поляр-
ную Звезду, или рубить шашкой картонные танки?
   Что есть правда? Что есть вера? Правда ли то, во что мож-
но верить?
   Каждый пролет гомерического Моста можно потрогать руками,
но если само тело  твое  перестает  существовать  для  пуль,
взглядов и прикосновений -- как верить своим ощущениям?  Ки-
нопленка беспристрастна и правдива, пока она не проявлена  и
не смонтирована, но, извлеченная из камеры,  она  немедленно
начинает лгать.
   Неужели это всеобщий мировой закон? Или же  эта  ложь  --
необходимое условие существования человека? Или --  Государ-
ства?
   Но мир сам по себе не знает лжи, а человек  способен  эту
ложь распознать -- какая бы она ни была изощренная. Государ-
ство же существует лишь благодаря лжи. То, что человек  нуж-
дается в опеке свыше -- ложь; отвергнув опеку  Бога  человек
не нуждается больше ни в чьей. То, что общество нуждается  в
упорядочении -- ложь; Государство разрушает  упорядоченность
жизни, меняя законы по своему желанию.
   Ложь -- естественное состояние Государства.

                           * * *

   В одном из миров, созданных  Андреем  Лазарчуком,  сущес-
твует Голем -- разум, порожденный  Государством,  ублюдочное
дитя социальных потрясений двадцатого века.  Он  существует,
но он не существо -- это кибернетический разум,  воплощенный
не в метале и полупроводниках, но в колоссальной  бюрократи-
ческой системе.
   Смыслом существования Голема является преобразование  лжи
бумаг в ложь действительности. Начав  свое  существование  в
мире, где ложь была безыскусна и наивна, он придал лжи  гло-
бальную стройность и  монументальную  величественность.  Мир
Голема превратился в мир тотальной лжи -- лжи мыслей,  слов,
поступков, лжи смерти и забвения.  Мир  диктатуры  лжи,  где
ложь в принципе невозможно обнаружить -- ибо не на что  опе-
реться при этом, кроме как на другую ложь. Человек,  который
не может существовать, не определив для себя каких-то  осно-
вополагающих истин, вынужден принимать  в  качестве  таковых
ложь.
   И человек перестает быть человеком.
   Или просто перестает быть.

                           * * *

   Мы живем в Мире Великой Тоски.
   В нем есть все -- красота и порок, золото и смерть. В нем
бездна несовершенства, которое -- помните? -- порождает  та-
кие же несовершенные миры. Может быть, в нем есть Бог.
   Но если он есть, то мир наш он создал не летая  над  без-
дною во тьме. Он создал его, стоя в очереди за молоком.


          Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы

             ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫІ±°              Сергей В. Бережной
                 ЫЫЫІ±° e  r  r  a        190068, СПб,
                 ЫЫЫІ±ЫЫЫЫЫЫЫЫЫІ±°        Вознесенский пр-т,
                 ЫЫЫІ±ЫЫЫІ±°antastica     36-4
                 ЫЫЫІ±ЫЫЫІ±°              Издательство
                 ЫЫЫІ±ЫЫЫЫЫЫЫІ±°          TERRA FANTASTICA
                      ЫЫЫІ±°
                      ЫЫЫІ±°            тел. (812)-310-60-07
                      ЫЫЫІ±°              FIDO 2:5030/207.2

          Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы Ы