АЛЬФРЕД ВАН ВОГТ
ЧУДОВИЩЕ
Человечество бессмертно. Даже если
когда-нибудь, через многие тысячи лет...
даже если представить себе самое худшее,
- всепобеждающий разум возродится, как
феникс из пепла.
На высоте четверти мили огромный звездолет повис над одним из
городов. Внизу все носило следы космического опустошения. Медленно
опускаясь в энергетической гондолосфере, Инэш заметил, что здания уже
заметно пострадали от времени.
- Никаких следов военных действий! Никаких следов ... - ежеминутно
повторял бесплотный механический голос.
Инэш перевел настройку.
Достигнув поверхности, он отключил поле своей гондолы и оказался на
заросшем, окруженном стенами участке. Несколько скелетов лежало в высокой
траве перед зданием с обтекаемыми стремительными линиями. Это были скелеты
длинных двуруких и двуногих созданий, череп каждого держался на верхнем
конце тонкого спинного хребта. Все кости явно принадлежали взрослым особям
и казались прекрасно со хранившимися, но, когда Инэш нагнулся и тронул
один из них, целый сустав рассыпался в прах. Выпрямившись, он увидел, как
Йоал приземляется поблизости. Подождав, пока историк выберется из своей
энергетической сферы, Инэш спросил:
- Как вы думаете, может попробовать наш метод оживления?
Йоал казался озабоченным.
- Я уже интересовался у всех, кто спускался сюда в звездолете, -
ответил он. - Здесь что-то не так. На этой планете не осталось живых
существ, не осталось даже насекомых. Прежде, чем начинать какую-либо
колонизацию, мы должны выяснить, что же произошло.
Инэш промолчал. Слабый ветерок играл листвой в кронах рощицы
неподалеку от них. Инэш взглянул на деревья. Йоал кивнул.
- Да, растительность не пострадала, однако растения, как правило,
реагируют совсем иначе, чем активные формы жизни.
Их прервали. Из приемника Йоала прозвучал голос:
- В центральном районе города обнаружен музей. На его крыше красный
маяк.
- Я пойду с вами, Йоал, - сказал Инэш. - Там, возможно, сохранились
скелеты животных и разумных существ на различных стадиях эволюции. Кстати,
вы не ответили мне. Собираетесь ли вы оживлять эти существа?
- Я поставлю вопрос на обсуждение Совета, - медленно проговорил Йоал,
- но мне кажется, ответ не вызывает сомнений. Мы обязаны знать причину
этой катастрофы. - Он описал неопределенный полукруг одним из своих
щупалец и как бы про себя добавил: - Разумеется, действовать надо
осторожно, начиная с самых ранних ступеней эволюции. Отсутствие детских
скелетов указывает, что эти существа, по видимому, достигли
индивидуального бессмертия.
Совет собрался для осмотра экспонатов. Инэш знал: это пустая
формальность. Решение принято - они буду оживлять. Помимо всего прочего,
они были заинтригованы. Вселенная безгранична, полеты сквозь космос долги
и тоскливы, поэтому, спускаясь на неведомые планеты, они всегда с
волнением ожидали встречи с новыми формами жизни, которые можно увидеть
своими глазами, изучить.
Музей не отличался от всех музеев. Высокие сводчатые потолки,
обширные залы. Пластмассовые фигуры странных зверей, множество предметов -
их было слишком много, чтобы все осмотреть и понять за столь короткое
время. Эволюция неведомой расы была представлена последовательными
группами реликвий. Инэш вместе со всеми прошел по залам, и облегченно
вздохнул, когда они наконец добрались до ряда скелетов и мумий. Укрывшись
за силовым экраном, наблюдал, как специалисты-биологи извлекают мумию из
каменного саркофага. Тело мумии было завернуто в несколько слоев материи,
но биологи не стали разворачивать истлевшую ткань. Раздвинув пелены, они,
как обычно делалось в таких случаях, взяли пинцетом только обломок
черепной коробки. Для оживления годится любая часть скелета, однако лучшие
результаты, наиболее совершенную реконструкцию дают некоторые участки
черепа.
Главный биолог Хамар объяснил, почему они выбрали именно эту мумию:
- Для сохранения тела применены некоторые вещества, которые
свидетельствуют о зачаточном представлении о химии. Резьба же на саркофаге
говорит о примитивной цивилизации, незнакомой с машинами. На этой стадии
потенциальные способности нервной системы вряд ли были особенно развитыми.
Наши специалисты по языкам проанализировали записи говорящих машин,
установленных во всех разделах музея, и, хотя языков оказалось очень много
- здесь есть запись разговорной речи даже той эпохи, когда жило это
существо, - они, не затрудняясь, расшифровали все понятия. Сейчас
универсальный переводчик настроен ими так, что переведет любой наш вопрос
на язык оживленного существа. То же самое, разумеется, и с обратным
переводом. Но простите, я вижу, первое тело уже подготовлено!
Инэш вместе с остальными членами Совета пристально следил за
биологами: те закрепили зажимами крышку воскресителя, и процесс
пластического восстановления начался. Он почувствовал, как все внутри него
напряглось. Он знал, что сейчас произойдет. Знал наверняка. Пройдет
несколько минут, и древний обитатель этой планеты поднимется из
воскресителя и встанет перед ними лицом к лицу. Научный метод воскрешения
прост и безотказен.
Жизнь возникает из тьмы бесконечно малых величин, на грани, где все
начинается и все кончается, на грани жизни и не жизни, в той сумеречной
области, где вибрирующая материя легко переходит из старого состояния в
новое, из органической в неорганиническую и обратно. Электроны не бывают
живыми или неживыми, атомы ничего не знают об одушевленности и
неодушевленности. Но когда атомы соединяются в молекулы, на этой стадии
достаточно одного шага, ничтожно малого шага к жизни, если только жизни
суждено зародиться. Один шаг, а за ним темнота. Или жизнь.
Камень или живая клетка. Крупица золота или травинка. Морской песок
или столь же бесчисленные живые существа, населяющие бездонные глубины
подводного царства. Разница между ними возникает в сумеречной области
зарождения материи. Там каждая живая клетка обретает присущую ей форму.
Если у краба оторвать ногу, вместо нее вырастет такая же новая. Червь
вытягивается и вскоре разделяется на двух червей, на две одинаковые
желудочные системы, такие же прожорливые, совершенно и ничуть не
поврежденные таким разделением. Каждая клетка может превратиться в целое
существо. Каждая клетка " помнит" это целое в таких мельчайших
подробностях, что для их описания просто не хватит слов.
Но вот что парадоксально - нельзя считать память органической!
Обыкновенный восковой валик запоминает звуки. Магнитная лента легко
воспроизводит голоса, умолкшие столетия назад. Память - это
физиологический отпечаток, следы, оставленные на материи, изменившие
строение молекул, и, если ее пробудить, молекулы воспроизведут те же
образы, в том же ритме.
Квадрильоны и квинтильоны пробужденных образов-форм устремились из
черепа мумии в воскреситель. Память, как всегда, не подвела.
Ресницы воскрешенного дрогнули, и он открыл глаза.
- Значит, это правда, - сказал он громко, и машина сразу же перевела
его слова на язык гэнейцев. - Значит, смерть - переход в другой мир. Но
где же все мои приближенные?
Последняя фраза прозвучала растерянно и жалобно.
Воскрешенный сел, потом выбрался из аппарата, крышка которого
автоматически поднялась, когда он ожил. Увидев гэнейцев, он дрогнул, но
лишь на миг. Воскрешенный был горд и обладал своеобразным высокомерным
мужеством, которое ему сейчас пригодилось. Неохотно опустился он на
колени, простерся ниц, но тут сомнения его одолели.
- Вы боги Египта? - спросил он и снова встал. - Что за уроды! Я не
поклоняюсь неведомым демонам.
- Убейте его! - сказал капитан Горсид.
Двуногое чудовище судорожно дернулось и растаяло в пламени лучевого
ружья.
Второй воскрешенный поднялся, дрожа и бледнее от ужаса.
- Господи боже мой, чтобы я еще когда-нибудь прикоснулся к проклятому
зелью! Подумать только, допился до розовых слонов...
- Это что за "зелье", о котором ты упомянул, воскрешенный? - с
любопытством спросил Йоал.
- Первач, сивуха, отрава во фляжке из заднего кармана, молоко от
бешеной коровки, - чем только не поят в этом притоне, о господи, боже мой!
Капитан Горсид вопросительно посмотрел на Йоала.
- Стоит ли продолжать?
Йоал, помедлив ответил:
- Подождите, это любопытно.
Потом снова обратился к воскрешенному:
- Как бы ты реагировал, если бы я тебе сказал, что мы прилетели с
другой звезды?
Человек уставился на него. Он был явно заинтересован, но страх
оказался сильнее.
- Послушайте, - сказал он. - Я ехал по своим делам. Положим, я хватил
лишнего, но во всем виновата эта пакость, которой сейчас торгуют. Клянусь,
я не видел другой машины, и если это новый способ наказывать тех, кто пьет
за рулем, я сдаюсь. Ваша взяла. Клянусь, до конца своих дней больше не
выпью ни капли, только отпустите меня.
- Он водит "машину", но он о ней совершенно не думает, проговорил
Йоал. - Никаких "машин" мы не видели. Они не позаботились сохранить их в
своем музее.
- Инэш заметил, что все ждут, когда кто-нибудь еще задаст вопрос.
Почувствовать, что, если он сам не заговорит, круг молчания замкнется,
Инэш сказал:
- Попросите его описать "машину". Как она действует?
- Это же совсем другое дело! - обрадовался человек. - Скажите, куда
вы клоните, и я отвечу на любой вопрос. Я могу накачаться так, что в
глазах задвоится, но машину все равно поведу. Как она действует? Просто.
Включаешь стартер и ногой даешь газ...
- Газ, - вмешался техник - лейтенант Виид. - Мотор внутреннего
сгорания. Все ясно.
Капитан Горсид подал знак стражу с лучевым ружьем.
Третий человек сел и некоторое время внимательно смотрел на них.
- Со звезд? - наконец спросил он. - У вас есть система или вы попали
к нам по чистой случайности?
Гэнейские советники, собравшиеся под куполом зала, неловко заерзали в
своих гнутых креслах. Инэш встретился глазами с Йоалом. Историк был
потрясен, и это встревожило метеоролога. Он подумал: "Двуногое чудовище
обладает ненормально быстрой приспособляемостью к новым условиям и слишком
острым чувством действительности. Ни один гэнеец не может сравниться с ним
по быстроте реакций".
- Быстрота мысли не всегда является признаком превосходства, -
проговорил главный биолог Хамар. - Существа с медленным обстоятельным
мышлением занимают в ряду мыслящих особей почетные места.
"Дело не в скорости, - невольно подумал Инэш, - а в правильности, в
точности мысли". Он попробовал представить себя на месте воскрешенного.
Сумел бы он вот так же сразу представить, что вокруг него чужие существа с
далеких звезд? Вряд ли.
Все это мгновенно вылетело у него из головы, когда человек встал.
Инэш и остальные советники не спускали с него глаз. Человек стремительно
подошел к окну, выглянул наружу. Один короткий взгляд, и он повернулся к
ним.
- Везде то же самое?
Снова быстрота, с которой он все понял, поразила гэнейцев. наконец
Йоал решился ответить.
- Да. Опустошение. Смерть. Развалины. Вы знаете, что здесь произошло?
Человек подошел и остановился перед силовым экраном, перед которым
сидели гэнейцы.
- Могу я осмотреть музей? Я должен прикинуть, в какой я эпохе. Когда
я был жив, мы обладали некоторыми средствами разрушения. Какое из них было
применено - зависит от количества истекшего времени.
Все смотрели на капитана Горсида. Тот поколебался, приказал стражу с
лучевым ружьем:
- Следи за ним!
Потом взглянул человеку в глаза.
- Нам ясны ваши намерения. Вам хочется использовать ситуацию и
обеспечить себе безопасность. Хочу вас предупредить: ни одного лишнего
движения, и тогда все кончится для вас хорошо.
Трудно было понять, поверил ли человек в эту ложь. Ни жестом, ни
взглядом он не показал, заметил ли он оплавленный пол там, где лучевое
ружье сожгло и обратило в ничто двух его предшественников. С любопытством
приблизился он к ближайшей двери, внимательно взглянул на следившего за
ним стража и быстро направился дальше. Следом прошел страж, за ним
двинулся силовой экран, и, наконец, все советники один за другим.
Инэш переступил порог третьим. В этом зале были выставлены модели
животных. Следующий представлял эпоху, которую Инэш для простоты назвал
про себя "цивилизованной". Здесь было представлено множество аппаратов
одного периода. Все они говорили о довольно высоком уровне развития. Когда
гэнейцы проходили здесь в первый раз, Инэш подумал: "Атомная энергия". Это
же поняли и другие. Капитан из-за его спины обратился к человеку:
- Ничего не трогать. Один ложный шаг - и страж сожжет вас.
Человек спокойно остановился посреди зала. Несмотря на чувство
тревожного любопытства, Инэш залюбовался его самообладанием. Он ведь
понимает, какая судьба его ожидает, и все-таки он стоит перед ними,
глубоко задумавшись о чем-то. Наконец человек уверенно заговорил:
- Дальше идти незачем. Может быть вам удастся определить точней,
какой промежуток времени лежит между днем моего рождения и вот этими
машинами. Вот аппарат, который, судя по табличке, считает взрывающиеся
атомы. Когда их число достигает предела, автоматически выделяется
определенное количество энергии. Периоды рассчитаны так, чтобы
предотвратить цепную реакцию. В мое время существовали тысячи грубых
приспособлений для замедления атомной реакции, но для создания такого
аппарата понадобилось две тысячи лет с начала атомной эры. Вы можете
сделать сравнительный расчет?
Советники выжидательно смотрели на Виида. Инженер был в
растерянности. Наконец он решился и заговорил:
- Десять тысяч лет назад мы знали множество способов предотвращать
атомные взрывы. Но, - прибавил он уже медленнее, - я никогда не слышал о
приборе, который отсчитывает для этого атомы.
- И все-же они погибли, - пробормотал чуть слышно астроном Шюри.
Воцарилось молчание. Его прервал капитан Горсид:
- Убей чудовище! - приказал он ближайшему стражу.
В то же время объятый пламенем страж рухнул на пол. И не страж, а
стражи! Все одновременно были сметены и поглощены голубым смерчем. Пламя
лизнуло силовой экран, отпрянуло, рванулось еще яростней и снова
отпрянуло, разгораясь все ярче. Сквозь огненную завесу Инэш увидел, как
человек отступил к дальней двери. Аппарат, считающий атомы, светился от
напряжения, окутанный синими молниями.
- Закрыть все выходы! - пролаял в микрофон капитан Горсид. -
Поставить охрану с лучевыми ружьями! Подвести боевые ракеты ближе и
расстрелять чудовище из тяжелых орудий!
Кто-то сказал:
- Мысленный контроль. Какая-то система управления мыслью на
расстоянии. Зачем только мы в это впутались!
Они отступали. Синее пламя полыхало до потолка, пытаясь пробиться
сквозь силовой экран. Инэш в последний раз взглянул на аппарат. Должно
быть, он все еще отсчитывал атомы, потому что вокруг него клубились адские
синие вихри.
Вместе с остальными советниками Инэш добрался до зала, где стоял
воскреситель. Здесь их укрыл второй силовой экран. C облегчением
спрятались они в индивидуальные гондолы, вылетели наружу и поспешно
поднялись в звездолет. Когда огромный корабль взмыл ввысь, от него
отделилась атомная бомба. Огненная бездна разверзлась внизу над музеем и
над всем городом.
- А ведь мы так и не узнали, отчего погибла раса этих существ, -
прошептал Йоал на ухо Инэшу, когда раскаты взрыва замерли в отдалении.
Бледно-желтое солнце поднялось гад горизонтом на третье утро после
взрыва бомбы. На восьмой день их пребывания на этой планете Инэш вместе с
остальными спустился в новый город. Он решил воспрепятствовать любой
попытке воскрешения.
- Как метеоролог, - сказал он, - я объявляю, что эта планета вполне
безопасна и пригодна для гэнейской колонизации. Не вижу никакой
необходимости еще раз подвергаться риску. Эти существа проникли в тайны
своей нервной системы, и мы не можем допустить...
Его прервали. Биолог Хамар насмешливо сказал:
- Если они знали так много, почему же не переселились на другую
звездную систему и не спаслись?
- Полагаю, - ответил Инэш, - они не открыли наш метод определения
звезд с планетами.
Он обвел хмурым взглядом круг друзей.
- Мы все знаем, что это было уникальное, случайное открытие. Дело тут
не в мудрости - нам просто повезло.
По выражению лиц понял: они мысленно отвергают его довод. Инэш
чувствовал свое бессилие предотвратить неизбежную катастрофу. Он попытался
представить себе, как эта великая раса встретила смерть. Должно быть, она
наступила быстро, но не столь быстро, чтобы они не успели понять. Слишком
много скелетов лежало на открытых местах, в садах великолепных домов.
Видимо, мужья вышли с женами наружу, чтобы встретить гибель своего народа
под открытым небом. Инэш пытался описать советникам их последний день
много-много лет назад, когда эти существа спокойно смотрели в лицо смерти.
Однако вызванные им зрительные образы не достиг ли сознания его
соплеменников. Советники нетерпеливо задвигались в своих креслах за
несколькими рядами защитных силовых экранов, а капитан Горсид спросил:
- Объясните, Инэш, что именно вызвало у вас такую эмоциональную
реакцию?
Вопрос заставил Инэша замолкнуть. Он не думал, что это была эмоция.
Он не отдавал себе отчета в природе наваждениятак незаметно оно им
овладело. И только теперь он вдруг понял.
- Что именно? - медленно проговорил он. - Знаю. Это был третий
воскрешенный. Я видел его сквозь завесу энергетического пламени. Oн стоял
там, у дальней двери, и смотрел на нас, пока мы не обратились в бегство.
Смотрел с любопытством. Его мужество, спокойствие, ловкость, с которой он
нас одурачил, - в этом все дело...
- И все это привело его к гибели, - сказал Хамар. Все захохотали.
- Послушайте, Инэш! - добродушно обратился к нему Мэйард, помощник
капитана. - Не станете же вы утверждать, что эти существа храбрее нас с
вами или что даже теперь, приняв все меры предосторожности, нам всем
следует опасаться одного воскрешенного нами чудовища?
Инэш промолчал. Он чувствовал себя как-то неуютно. Открытие, что у
него могут быть эмоции, совершенно его убило. К тому же не хотелось
выглядеть упрямцем. Тем не менее он сделал последнюю попытку:
- Я хотел бы сказать только одно, - сердито проворчал он, -
стремление выяснить, что случилось с погибшей расой, не кажется мне таким
уж оправданным. Это вовсе необязательно.
Капитан Горсид кивнул биологу.
- Приступайте к оживлению! - приказал он.
И, обращаясь к Инэшу, проговорил:
- Разве мы можем вот так, не закончив всего, вернуться на Гэйну и
посоветовать массовое переселение? Представьте, что мы чего-то не выяснили
здесь до конца. Нет, мой друг, это невозможно.
Довод был старый, но сейчас Инэш почему-то сразу с ним согласился. Он
хотел еще что-то сказать, но забыл обо всем, потому что четвертый человек
поднялся в воскресителе.
Он сел, и исчез.
Наступила мертвая тишина, полная ужаса и изумления. Капитан Горсид
хрипло проговорил:
- Он не мог никуда деться. Мы это знаем. Он где-то здесь.
Гэнейцы вокруг Инэша, привстав с кресел, всматривались в пустое
пространство под энергетическим колпаком. Стражи стояли, безвольно опустив
щупальца с лучевыми ружьями. Боковым зрением Инэш увидел, как один из
техников, обслуживавших защитные экраны, что то шепнул Вииду, который
сразу последовал за ним. Вернулся он, заметно помрачнев.
- Мне сказали, - проговорил Виид, - что, когда воскрешенный исчез,
стрелки приборов прыгнули на десять делений. Это уровень внутриядерных
процессов.
- Во имя первого гэнейца! - прошептал Шюри. - Это то, чего мы всегда
опасались.
- Уничтожить все локаторы на звездолете! - кричал капитан Горсид в
микрофон. - Уничтожить все, вы слышите?
Он повернулся, сверкая глазами, к астроному.
- Шюри, они, кажется, меня не поняли. Прикажите своим подчиненным
действовать! Все локаторы и воскресители должны быть немедленно
уничтожены!
- Скорее, скорее! - жалобно подтвердил Шюри.
Когда это было сделано, они перевели дух. На лицах появились угрюмые
усмешки. Все чувствовали мрачное удовлетворение. Помощник капитана Мэйард
проговорил:
- Во всяком случае, теперь он не найдет нашу Гэйну. Великая система
определения звезд с планетами останется нашей тайной. Мы можем не
опасаться возмездия...
Он помолчал и уже медленно закончил:
- О чем это я говорю?.. Мы ничего не сделали. Разве мы виноваты в
том, что случилось с жителями этой планеты?
Но Инэш знал, о чем он подумал. Чувство вины всегда возникало у них в
подобные моменты. Призраки всех истребленных гэнейцами рас, беспощадная
воля, которая вдохновляла их, когда они впервые приземлялись; решимость
уничтожить здесь все, что им помешает; темные бездны безмолвного ужаса и
ненависти, разверзающиеся за ними повсюду; дни страшного суда, когда они
бесжалостно облучали ничего не подозревавших обитателей мирных планет
смертоносной радиацией, - вот что скрывалось за словами Мэйарда.
- Мне кажется, все же, что он не мог сбежать, - заговорил капитан
Горсид. - Он здесь, в здании. Он ждет, когда мы снимем защитные экраны, и
тогда он сумеет уйти. Пусть ждет. Мы этого не сделаем.
Снова воцарилось молчание. Они выжидательно смотрели на пустой купол
энергетической защиты. Только сверкающий воскреситель стоял там на своих
металлических подставках. Кроме этого аппарата, там не было ничего - ни
одного постороннего блика, ни одной тени. Желтые солнечные лучи проникали
повсюду, освещая площадку с такой яркостью, что укрыться на ней было
просто немыслимо.
- Стража! - приказал капитан Горсид. - Уничтожьте воскреситель. Я
думаю, он вернется, чтобы его осмотреть, поэтому не стоит рисковать.
Аппарат исчез в волнах белого пламени. Вместе с ним исчезла и
последняя надежда Инэша, который все еще верил, что смертоносная энергия
заставит двуногое чудовище появиться. Больше надеяться было не на что.
- Но куда же он мог подеваться? - спросил Йоал.
Инэш повернулся к историку, собираясь обсудить с ним этот вопрос. Уже
почти повернувшись, он заметил чудовище, стоящее чуть поодаль под деревом
и внимательно их разглядывающее. Должно быть, оно появилось именно в этот
миг, потому что все советники одновременно открыли рты и отпрянули. Один
из техников, проявляя величайшую находчивость, мгновенно установил между
гэнейцами и чудовищем силовой экран. Существо медленно приблизилось. Оно
было хрупким и несло голову, слегка откинув назад. Глаза его сияли, будто
освещенные внутренним огнем.
Подойдя к экрану, человек вытянул руку и коснулся его пальцами. Экран
ослепительно вспыхнул, потом затуманился переливами красок. Волна красок
перешла на человека: цвета стали ярче и в мгновение разлились по всему его
телу, с головы до ног. Радужный туман рассеялся. Очертания стали незримы.
Еще миг - и человек прошел сквозь экран.
Он засмеялся - звук был удивительно мягким - и сразу посерьезнел.
- Когда я пробудился, ситуация меня позабавила, - сказал он. - Я
подумал: "Что мне теперь с вами делать?"
Для Инэша его слова в утреннем воздухе мертвой планеты прозвучали
приговором судьбы.
В тишине прозвучал голос, настолько сдавленный и неестественный, что
Инэшу понадобилось время, чтобы узнать голос капитана Горсида.
- У-б-ейте его!
Когда взрывы пламени опали обессиленные, неуязвимое существо
по-прежнему стояло перед ними. Оно медленно двинулось вперед и
остановилось позади всех. Человек неторопливо произнес:
- Напрашиваются два решения: одно - основанное на благодарности за
мое воскрешение, второе - на действительном положении вещей. Я знаю, кто
вы и что вам нужно. Да, я вас знаюв этом ваше несчастье. Тут трудно быть
милосердным. Но попробую. Допустим, - продолжал он, - вы откроете тайну
локатора. Теперь, поскольку система существует, мы больше никогда не
попадемся так глупо, как в тот раз.
Инэш напрягся. Его мозг работал так лихорадочно, пытаясь охватить
возможные последствия катастрофы, что казалось, в нем не осталось места ни
для чего другого. И тем не менее какая-то часть сознания была отвлечена.
- Что же произошло? - спросил он.
Человек помрачнел. Воспоминания о том далеком дне сделали хриплым его
голос.
- Атомная буря, - проговорил он. - Она пришла из иного, звездного
мира, захватив весь этот край нашей галактики. Атомный циклон достигал в
диаметре около девяноста световых лет, гораздо больше того, что нам было
доступно. Спасения не было. Мы не нуждались до этого в звездолетах и
ничего не успели построить. К тому же Кастор, единственная известная нам
звезда с планетами, тоже был задет бурей.
Он умолк. Затем вернулся к прерванной мысли:
- Итак, секрет локатора... В чем он?
Советники вокруг Инэша вздохнули с облегчением. Теперь они не
боялись, что их раса будет уничтожена. Инэш с гордостью отметил, что,
когда самое страшное осталось позади, никто из гэнейцев даже не подумал о
себе.
Значит, вы не знаете тайны? - вкрадчиво проговорил Йоал. - Вы
достигли очень высокого развития, однако завоевать галактику можем только
мы.
С заговорщицкой улыбкой он обвел глазами всех остальных и добавил.
- Господа, мы можем по праву гордиться великими открытиями гэнейцев.
Предлагаю вернуться на звездолет. На этой планете нам больше нечего
делать.
Еще какой-то момент, пока они не скрылись в своих сферических
гондолах, Инэш с тревогой думал, что двуногое существо попытается их
задержать. Но, оглянувшись, он увидел, что человек повернулся к ним спиной
и неторопливо идет вдоль улицы.
Этот образ остался в памяти Инэша, когда звездолет начал набирать
высоту. И еще одно он запомнил: атомные бомбы, сброшенные одна за другой
на город, не взорвались.
- Так просто мы не откажемся от этой планеты, - сказал капитан
Горсид. - Предлагаю еще раз поговорить с чудовищем.
Они решили снова спуститься в город-Инэш, Йоал, Виид, и командир
корабля. Голос капитана Горсида прозвучал в их приемниках:
- На мой взгляд... - голос капитана; взгляд Инэша улавливал сквозь
утренний туман блеск прозрачных гондол, которые опускались вокруг него. -
На мой взгляд, мы принимаем это создание совсем не за то, что оно собой
представляет в действительности. Вспомните, например, - оно пробудилось и
сразу исчезло. А почему?... Потому что испугалось. Ну конечно же! Оно не
было хозяином положения. Оно само не считает себя всесильным.
Это звучало убедительно. Инэшу доводы капитана пришлись по душе. И
ему вдруг показалось непонятным, чего это он так легко поддался панике.
Теперь опасность представлялась перед ним не такой уж реальной. На всей
планете всего один человек. Если они действительно решатся, можно будет
начать переселение колонистов, словно его вообще нет. Он вспомнил, так уже
делалось в прошлом неоднократно. На многих планетах небольшие группки
исконных обитателей избежали действия смертоносной радиации и укрылись в
отдаленных областях. Почти всюду колонисты постепенно выловили их и
уничтожили. Однако, в двух случаях, если ему не изменяет память, туземцы
еще удерживали за собой небольшие части своих планет. В обоих случаях было
решено не истреблять их радиацией - это могло повредить самим гэнейцам.
Там колонисты примирились с уцелевшими автохтонами. А тут и подавно -
всего один обитатель, он не займет много места!
Когда они его обнаружили, человек деловито подметал нижний этаж
небольшого особняка. Он отложил веник и вышел к ним на террасу. На нем
теперь были сандалии и свободная развевающаяся туника из какой-то
ослепительно сверкающей материи. Он лениво посмотрел на них и не сказал ни
слова.
Переговоры начал капитан Горсид. Инэш только диву давался, слушая,
что он говорит механическому переводчику. Командир звездолета был
предельно откровенен: так решили заранее. Он подчеркнул, что гэнейцы не
собираются оживлять других мертвецов этой планеты. Подобный альтруизм был
бы противоестественным, ибо все возрастающие орды гэнейцев постоянно
нуждались в новых мирах. И каждое новое возрастание населения выдвигало
одну и ту же проблему, которую можно разрешить одним только путем... Но в
данном случае колонисты добровольно обязуются не посягать на права
единственного уцелевшего обитателя планеты.
В этом месте человек прервал капитана Горсида:
- В чем же цель этой бесконечной экспансии?
Казалось, он был искренне заинтересован.
- Предположим, вы заселите все планеты нашей галактики? А что дальше?
Капитан Горсид обменялся взглядом с Йоалом, затем с Инэшем и Виидом в
полном недоумении. Инэш отрицательно покачал туловище из стороны в
сторону. Он почувствовал жалость к этому созданию. Человек не понимал и,
наверное, не способен понять. Старая история! Две расы, жизнеспособная и
угасающая, держались противопожных точек зрения: одна стремилась к
звездам, а другая склонялась перед неотвратимостью судьбы.
- Почему бы вам не установить контроль над своими инкубаторами? -
настаивал человек.
- И вызвать падение правительства? - сыронизировал Йоал. Он
проговорил это снисходительно, и Инэш увидел, как все остальные тоже
улыбаются наивности человека. Он почувствовал, как расширяется
интеллектуальная пропасть между ними. Это существо не понимало природы
жизненных сил, управляющих миром.
- Хорошо, - снова заговорил человек. - Если вы не способны ограничить
свое размножение, это сделаем за вас мы.
Наступило молчание.
Гэнейцы начали костенеть от ярости. Инэш чувствовал это сам и видел
те же признаки у других. Его взгляд переходил с лица на лицо и возвращался
к двуногому созданию, по-прежнему стоявшему в дверях. Уже не в первый раз
Инэш подумал, что их противник выглядит совершенно беззащитным.
"Сейчас, - подумал он, - я могу обхватить его щупальцами и
раздавить!"
Умственный контроль над внутриядерными процессами и гравитационными
полями, сочетается ли он со способностью отражать чисто механическое,
макроскопическое нападение? Инэш думал, что сочетается. Сила, проявление
которой они видели два часа назад, конечно, должна была иметь какие-то
пределы. Но они не знали этих пределов. Но все это теперь не имело
значения. Сильнее они или слабее - неважно. Роковые слова были
произнесены: "Если вы не способны ограничить, это сделаем мы за вас!"
Эти слова еще звучали в ушах у Инэша, и чем глубже их смысл проникал
в его сознание, тем менее изолированным и отчужденным чувствовал он себя.
До сих пор он считал себя зрителем, и только. Даже протестуя против
дальнейших воскрешений, Инэш действовал, как незаинтересованое лицо,
наблюдающее за драмой со стороны, но не участвующее в ней. Только сейчас
он с предельной ясностью понял, почему он всегда уступал и в конечном
счете соглашался с другими. Возвращаясь в прошлое, к самым отдаленным
дням, теперь он видел, что никогда по-настоящему не считал себя участником
захвата новых планет и уничтожения чуждых рас. Он просто присутствовал при
сем, размышлял, рассуждал о жизни, не имевшей для него значения. Теперь
это понятие конкретизировалось. Он больше не мог, не хотел противиться
могучей волне страстей, захлестнувшей его. Сейчас он мыслил и чувствовал
заодно с необъятной массой гэнейцев. Все силы и все желания расы бушевали
в его крови.
- Слушай, двуногий! - прорычал он. - Если ты надеешься оживить свое
мертвое племя - оставь эту надежду!
Человек посмотрел на него, но промолчал.
- Если бы ты мог нас всех уничтожить, - продолжал Инэш, - то давно бы
уже это сделал. Но все дело в том, что сил у тебя недостаточно. Наш
корабль построен так, что на нем невозможна никакая цепная реакция. Любой
частице потенциально активной материи противостоит пассивная античастица,
не допускающая образования критических масс. Ты можешь взорвать наши
двигатели, но эти взрывы останутся тоже изолированными, а их энергия
обратится на то, для чего двигатели предназначены, - превратится в
движение.
Инэш почувствовал прикосновение Йоала.
- Осторожней! - шепнул историк. - В запальчивости ты можешь выболтать
один из наших секретов.
Инэш стряхнул его щупальце и сердито огрызнулся:
- Не будь наивным! Этому чудовищу достаточно было взглянуть на наши
тела, чтобы разгадать почти все тайны нашей расы. Нужно быть дураками,
чтобы воображать, будто оно еще не взвесило свои и наши возможности в
данной ситуации.
- Инэш! - рявкнул капитан Горсид.
Услышав металлические нотки в его голосе, Инэш отступил и ответил:
- Слушаюсь.
- Его ярость остыла так же быстро, как и вспыхнула.
- Мне кажется, - продолжал капитан Горсид, - я догадываюсь, что вы
намеревались сказать. Я целиком с вами согласен, но в качестве высшего
представителя Гэйны считаю своим долгом предъявить ультиматум.
Он повернулся. Его рогатое тело нависло над человеком.
- Ты осмелился произнести слова, которым нет прощения. Ты сказал, что
вы попытаетесь ограничить движение великого духа Гэйны.
- Не духа, - прервал его человек. Он тихонько рассмеялся. - Вовсе не
духа!
Капитан Горсид пренебрег его словами.
- Поэтому, - продолжал он, - у нас нет выбора. Мы полагаем, что со
временем, собрав необходимые материалы и изготовив соответствующие
инструменты, ты сумеешь построить воскреситель. По нашим расчетам, на это
понадобится не менее двух лет, даже если ты знаешь все. Это необычайно
сложный аппарат, и собрать его единственному представителю расы, которая
отказалась от машин за тысячелетие до того, как была уничтожена, будет
очень и очень непросто.
Ты не успеешь построить звездолет. И мы не дадим тебе построить
воскреситель. Через считанные минуты наш корабль начнет бомбардировку.
Возможно, ты сумеешь оградить себя от взрывов на каком-то расстоянии
вокруг себя. Тогда мы полетим к другим материкам. Если ты помешаешь и там,
значит нам понадобится помощь. Через шесть месяцев полета с наивысшим
ускорением мы достигнем точки, откуда ближайшие колонизированные гэнейцами
планеты услышат наш призыв. Они пошлют огромный флот; ему не смогут
противостоять все твои силы. Сбрасывая по сотне или тысяче бомб в минуту,
мы уничтожим все города, так что от скелетов твоего народа не останется
даже праха.
Таков наш план. И так будет. А теперь делай с нами, что хочешь - мы в
твоей власти.
Человек покачал головой.
- Пока я ничего не буду делать, - сказал он и подчеркнул: - Пока
ничего.
Помолчав, добавил задумчиво:
- Вы рассуждаете логично. Очень. Разумеется я не всемогущ, но мне
кажется, вы забыли одну маленькую деталь. Какую - не скажу. А теперь
прощайте. Возвращайтесь на свой корабль и летите, куда хотите. У меня еще
много дел.
Инэш стоял неподвижно, чувствуя, как ярость разгорается в нем. Потом,
зашипев, он прыгнул, растопыривая щупальца. Они уже почти касались нежного
тела, как вдруг что-то отшвырнуло его...
Очнулся Инэш на звездолете.
Он не помнил, как очутился тут, он не был ранен, не испытывал
никакого потрясения. Он беспокоился только о капитане Горсиде, Вииде,
Йоале, но все трое стояли рядом с ним такие же изумленные. Инэш лежал
неподвижно и думал о том, что сказал человек: "... вы забыли одну
маленькую деталь..." Забыли? Значит, они ее знали! Что же это такое? Он
все еще раздумывал над этим, когда Йоал сказал;
Глупо надеяться, что наши бомбы хоть что-нибудь сделают!
Он оказался прав...
* * *
Когда звездолет удалился от Земли на сорок световых лет, Инэша
вызвали в зал Совета. Вместо приветствия Йоал уныло сказал:
- Чудовище на корабле.
Его слова как громом поразили Инэша, но вместе с их раскатами на него
снизошло внезапное озарение.
- Так вот о чем мы забыли! - удивленно и громко проговорил он
наконец. - Мы забыли, что при желании он может передвигаться в
пространстве в пределах... - как это он сказал?.. - в пределах девяноста
световых лет.
Инэш понял. Гэнейцы, которым приходилось пользоваться звездолетами,
разумеется, не вспомнили о такой возможности. И удивляться тут нечему.
Постепенно действительность начала терять для него свое значение. Теперь,
когда все свершилось, он снова почувствовал себя измученным и старым, он
снова был отчаянно одинок.
Для него чтобы ввести его в курс дела, понадобилось всего несколько
минут. Один из физиков-ассистентов по дороге в кладовую заметил человека в
нижнем коридоре. Странно только, что никто из многочисленной команды
звездолета не обнаружил чудовище раньше.
"Но ведь мы в конце концов не собираемся опускаться или приближаться
к нашим планетам, - подумал Инэш. - Каким образом он сможет нами
воспользоваться, если мы включим только видео?.."
Инэш остановился. Ну, конечно, в этом все дело! Им придется включить
направленный видеолуч, и, едва контакт будет установлен, человек сможет
определить нужное направление.
Решение Инэш прочел в глазах своих соплеменников - единственно
возможное в данном случае решение. И все же ему казалось, что они что-то
упустили, что-то очень важное. Он медленно подошел к большому видеоэкрану,
установленному в конце зала. Картина, изображенная на нем, была такой
яркой, такой прекрасной и величественной, что непривычный разум содрогался
перед ней, как от вспышки молнии. Даже его, хотя он видел это
неоднократно, охватывало оцепенение перед этой немыслимой, невообразимой
бездной космоса. Это было изображение части Млечного Пути. Четыреста
миллионов звезд сияли, будто в окуляре гигантского телескопа, способного
улавливать даже мерцание красных карликов, удаленных на расстояние
тридцати тысяч световых лет.
Видеоэкран был диаметром в двадцать пять ярдов, - таких телескопов
просто не существовало нигде, и к тому же в других галактиках не было
столько звезд.
И только одна из каждых двухсот тысяч сияющих звезд имела пригодные
для заселения планеты.
Именно этот факт колоссального значения заставил их принять роковое
решение. Инэш устало обвел всех глазами. Когда он заговорил, голос его был
спокоен:
- Чудовище рассчитало прекрасно. Если мы полетим дальше, оно полетит
вместе с нами, овладеет воскресителем и вернется доступным ему способом на
свою планету. Если мы воспользуешься направленным лучом, оно устремится
вдоль луча, захватит воскреситель и и опять же вернется к себе раньше нас.
В любом случае, прежде чем наши корабли долетят до планеты, двуногий
успеет оживить достаточное количество своих соплеменников, и тогда мы
будем бессильны.
Он содрогнулся всем телом. Рассуждал он правильно, и все же ему
казалось, что в его мыслях есть пробел. Инэш медленно продолжал:
- Сейчас у нас только одно преимущество. Какое бы решение мы не
приняли, без машины-переводчика он его не узнает. Мы можем выработать
план, который для него останется тайной. Он знает, что ни мы, ни он не
может взорвать корабль. Нам остается единственный выход.
Капитан Горсид прервал наступившую тишину:
- Итак, я вижу, вы знаете все. Мы выключим двигатели, взорвем приборы
управления и погибнем вместе с чудовищем.
Они обменялись взглядами, и в глазах у всех была гордость за свою
расу. Инэш по очереди коснулся щупальцем каждого.
Час спустя, когда температура в звездолете ощутимо поднялась, Инэшу
пришла в голову мысль, заставившая его устремиться к микрофону и вызвать
астронома Шюри.
- Шюри! - крикнул он. - Вспомни, Шюри, когда чудовище пробудилось и
исчезло... Ты помнишь? - Капитан Горсид не мог сразу заставить твоих
помощников уничтожить локаторы. Мы так и не спросили их, почему они
медлили. Спроси их! Спроси сейчас!..
Последовало молчание, потом голос Шюри слабо донесся сквозь грохот
помех:
- Они ... не могли... проникнуть... отсек... Дверь... была заперта.
Инэш мешком осел на пол. Вот оно! Значит они проморгали не только
одну деталь! Человек очнулся, все понял, стал невидимым и сразу устремился
на звездолет. Он постиг тайну локатора и тайну воскресителя, если только
не осмотрел его в первую очередь. Когда он появился снова, он уже взял от
них все, что хотел. А все остальное понадобилось чудовищу, чтобы толкнуть
их на этот акт отчаяния, на самоубийство.
Сейчас, через несколько мгновений он покинет корабль в твердой
уверенности, что вскоре ни одно живое существо не будет знать о его
планете, и в такой же твердой уверенности, что его раса возродится, будет
жить снова и отныне уже никогда не погибнет.
Потрясенный Инэш зашатался, цепляясь за рычащий приемник, и начал
выкрикивать в микрофон последнее, что он понял. Ответа не было. Все
заглушал рев невероятной, неуправляемой уже энергии. Жар начал размягчать
его бронированный панцирь, когда Инэш, запинаясь, попробовал дотащиться до
силового регулятора. Навстречу ему рванулось багровое пламя. Визжа и
всхлипывая, он бросился обратно к передатчику.
Несколько минут спустя он все еще пищал в микрофон, когда могучий
звездолет нырнул в чудовищное горнило сине-белого солнца.