Хью А. МОЛЛИГЕН

                       РАЗОБЛАЧЕНИЕ ВЕЛИКОГО ДЕТЕКТИВА


     Вечером  перед  самым  закрытием  бара  имени  Шерлока  Холмса   юный
Мориарти,  внучатый  племянник  профессора  Мориарти,  вдруг  заявил,  что
великий  сыщик  вовсе  не  обладал  дедукцией  и  умением   наблюдать,   а
перескакивал сразу к выводам. В зале наступила гнетущая тишина.
     -  ...Возьмем,  например,  первую  встречу  Холмса  с  этим  знахарем
Уотсоном в  химической  лаборатории  Холлборнской  больницы,  -  продолжал
Мориарти, проталкиваясь сквозь ряды зловеще молчащих почитателей  великого
Холмса.
     Всем было ясно, что сей молодой человек говорит  о  первых  страницах
"Этюда в багровых тонах", где Уотсон и Холмс познакомились  и  согласились
разделить квартиру на Бейкер-стрит.
     - ...Так вот, Холмс тут  же  сделал  вывод,  что  Уотсон  только  что
вернулся с  войны  в  Азии,  на  том  основании,  что  лицо  у  него  было
изможденным и загорелым, хотя кожа у запястий осталась белой; имел военную
выправку, а левую руку  держал  неподвижно  и  несколько  неестественно...
Чепуха и вздор!! В действительности этот мясник произвел неудачно операцию
по удалению аппендикса и был лишен  права  заниматься  частной  практикой.
Бедняга околачивался во Французской Ривьере, где  вывихнул  плечо,  дергая
рычаги игорных автоматов. Он никогда в жизни не служил в армии  и  выдумал
весь этот бред насчет ранения в плечо пулей.
     Глухой ропот прокатился по толпе людей, часть которых носила тенниски
с  изображением  Шерлока  Холмса.  Бармен  предупредительно   зазвонил   в
колокольчик и закричал:
     - Господа, делайте последние заказы!.. Последние заказы!..
     Мориарти совсем обнаглел.
     - ...А возьмите, - продолжал он,  -  посетителя  на  Бейкер-стрит,  в
котором Холмс с  одного  взгляда  из  окна  признал  отставного  флотского
сержанта. Разумеется,  посыльный  тут  же  согласился,  что  он  отставной
сержант королевской морской пехоты, прищелкнул каблуками,  отдал  честь  и
был таков. Однако вся эта комедия была  инсценирована  заранее.  Я  говорю
так, опираясь на свидетельство одного из самых авторитетнейших источников,
каким является  мой  прадядюшка,  профессор  Мориарти,  достаточно  хорошо
знавший  Холмса.  Этот  свидетель   был   в   действительности   швейцаром
Королевского оперного театра, а до того являлся танцором в кордебалете,  и
если и имел какое-то отношение к воинской службе, то только когда играл  в
опере Доницетти "Дочь полка".
     Тут среди толпы началось движение.
     Презирая опасность, юный сумасброд  напал  на  первую  главу  повести
"Собака Баскервилей".
     - ...Я говорю  о  тех  "блестящих"  логических  выводах  относительно
доктора Джеймса Мортимера, сделанных на основании  забытой  им  палки.  На
ней, как вы помните, было вырезано: "Джеймсу Мортимеру, ОБХ, от друзей  из
КПХ, 1884 г.".
     Из этих начальных букв, стертого конца палки и следов  зубов  на  ней
Холмс пришел к заключению, что Мортимер  был  членом  общества  британских
хирургов, который оставил клинику портсмутских холостяков, чтобы  заняться
частной практикой в деревне, и имел  любимую  собаку,  "больше  терьера  и
меньше мастифа".
     Мне показалось, что  раздался  рык  баскервильского  чудовища,  когда
молодой Мориарти громко закричал:
     - Чепуха!.. У Мортимера никогда не было  собаки.  Он  держал  у  себя
домашнего крокодила, который любил таскать  в  зубах  палку  доктора.  Сам
доктор был любимым учеником  моего  великого  дяди,  профессора  Мориарти.
Буквы ОБХ означали священный "Орден  борьбы  с  Холмсом";  КПХ  же  ничего
другого не означал, как "Комитет по перевоспитанию Холмса".
     -  Бар  закрывается,  господа!..  -  прервал  юношу  надсадный  голос
бармена. Внезапно погас свет и раздались крики:
     - Смерть негодяю!.. Смерть!..
     Я схватил Мориарти за руку  и  ухитрился  вывести  его  в  безопасное
место.