Степан ВАРТАНОВ
КОРОТКАЯ ДОРОГА
Старик опустил связку хвороста на заросшую сухой колкой травой
обочину дороги и осторожно разогнул спину. Предстояло пройти еще не меньше
лиги, но это его не пугало. Стояла та золотая пора осени, когда от
прогулки в горах у человека лишь прибавится сил, даже если ему уже за
шестьдесят.
От размышлений Старика отвлек стук копыт. Из-за поворота, откуда
только что вышел он сам, вылетел всадник на черном как смоль коне. Облачен
он был не в дорожный костюм, а в стальные латы, и даже в шлем с султаном
синих перьев, хотя в данный момент на него никто не собирался нападать.
Копыта коня выбивали искры из каменистого грунта.
Старик неодобрительно покачал головой, провожая всадника.
- Может быть, он едет не ко мне, - произнес он медленно. - Может
быть, он едет к Мельнику на запруду... Хотя что ему может понадобиться от
Мельника? То же, что и от меня... Это же Воин... Я их за версту чую,
Воинов.
Подобрав хворост, Старик со всей возможной скоростью зашагал по
тропинке.
Воин ехал к нему. Под навесом во дворе стоял, перебирая точеными
ногами, конь, уже без седла и сбруи.
- Посмотрим, посмотрим, - пробормотал Старик, направляясь к дому. Он
толкнул тяжелую, сбитую из потемневших дубовых досок дверь, и вошел в
сени.
Воин сидел за низким столом перед кувшином вина и хлебным караваем.
Когда скрипнула дверь, рука его стремительным, практически неуловимым
движением метнулась к рукояти меча. Затем он разглядел вошедшего и
удивленно поднял брови.
- Это он? - спросил Воин тихо.
- А то кто же! - усмехнулась Лита, жена Старика. Голос ее звучал
весело, но слышавший его много лет Старик услышал в нем страх.
- Все правильно, - подумал он, - я бы тоже боялся.
- Гостю - рад, - сказал он вслух, усаживаясь за стол.
- Ты - Маграв? - недоверчиво спросил Воин. - Тот самый проводник
Март?
Старик кивнул.
- Что же - лгут легенды? Ты же должен быть...
- Легенды говорили правду, - усмехнулся Старик. - Сорок лет назад они
говорили правду... И тридцать лет назад... Время...
- Ну хорошо. - Гость отодвинул в сторону кувшин, и в упор посмотрел
на хозяина. - тогда ты знаешь, зачем я пришел. И ты дашь мне то, чего я
хочу, или... - Оглянувшись на Литу, и усмехаясь, он прочел нараспев:
- "Проводник Маграв и его красавица жена." Лгут легенды. Когда я шел
сюда, я думал пригрозить этим, но сейчас...
- Хорошо, что дочь живет не здесь, - подумал Старик.
- Я понял, Воин, - он бросил в камин небольшую щепку горного дерева,
и через мгновение там уже ревело и билось пламя. Горное дерево тысячи лет
копило жар солнца, и не было лучшего топлива ни в горах, ни в долине, ни
за горами.
- Зачем тебе Меч? - угрюмо спросил Старик. - ЧТО ты будешь с ним
делать?
- Что?! - Воин, захохотав, с громом обрушил на стол бронированный
кулак. - Вот что!!! Я мирный человек, Старик. Мирный - и не хочу, чтобы у
меня были враги. И их у меня не будет! - Новый взрыв хохота потряс
комнату. - Не останется!!
Резко оборвав смех, он наклонился вперед, почти к самому лицу
Старика.
- Так ты проведешь меня, Маграв? Или...
- Проведу.
Кривя рот в усмешке, Воин откинулся назад, не торопясь нацедил себе
кубок вина, и также не торопясь выпил.
- Правда ли, - снова заговорил он, - что и ты шел к мечу в свое
время?
Старик кивнул.
- И что любовь к этой женщине остановила тебя на пути к власти над
миром?
- И заставила до конца дней поселиться здесь, - закончил Старик. -
Вновь не лгут легенды.
- Что же... Ты сделал выбор, а я делаю свой. Мы выйдем на рассвете.
- Пусть так.
Они вышли на рассвете - всадник со Стариком, и направились в обход
горы. Гора называлась Аграт, но Воин этого не знал.
- Это потухший вулкан, - объяснил Старик, - и в его кратере хранится
Меч. Отсюда до него - два часа пути.
Воин резко повернулся в седле.
- Два часа?!
- Если по прямой, - пояснил Старик. - Но нам придется обходить Гору с
востока, и хорошо, если успеем за два дня. Да и... Дорога опасна,
господин. Не думаю я, что в человеческих силах ее пройти.
- Ты-то жив, - буркнул Воин, - хотя я слышал, идешь туда не впервые.
- Но мне не нужен Меч.
Через шесть часов они обогнули Гору, и Воин увидел, наконец, дорогу,
о которой говорил Старик. Вулканический конус был словно рассечен глубоким
ущельем, наклонно поднимающимся к самой вершине. Видимо, когда-то здесь
текла лава. Склоны ущелья заросли лесом, как и вся гора, а по дну его
струился ручей.
- Что же, - произнес Воин, насладившись картиной, - идем.
- Коня придется оставить здесь, - быстро сказал Старик. - Он не
пройдет и десятую часть пути. Привязать его лучше вон под тем уступом - и
от дождя защита, и от ветра.
- Это не опасно?
- У подножья Горы нет хищников, - безмятежно отозвался Старик. - Они
боятся Дракона.
- Они - животные, - презрительно бросил Воин. - А человеку
свойственно побеждать страх. Тем он и отличается от хищников.
- Если бы! - подумал Старик, бредя к скале вслед за Воином. - Если бы
человек отличался от животного лишь этим! Как просто все было бы! И как
мерзко. К счастью, ты не прав, Воин. На беду ты не прав. На беду себе, и к
счастью для людей.
Не доходя до каменной стены, Воин резко остановился, вглядываясь.
Старик подошел и стал рядом.
- Что это?! Что это такое?!
Под самой скалой, скрытые между валунами, громоздились кучей седла и
сбруи.
- Что это?!
- Я всегда отпускаю коней, - ответил Старик, - и всегда складываю
сюда седла. Вас очень много, Воин, и все-таки, никто еще не прошел...
Никто.
- Я пройду.
Вскоре над путниками нависли склоны ущелья.
Тропа теперь круто пошла вверх, и Воину часто приходилось
останавливаться, поджидая своего провожатого. Тропа петляла, поминутно
разделяясь, ложные ответвления уводили в нагромождение лавовых глыб или
терялись в буреломе. Один - Воин это прекрасно понимал - он не осилил бы
дороги и за месяц. И все же медлительность Старика раздражала его.
Вечером они подошли к старому кострищу, и Старик, повозившись
немного, развел огонь.
- Воин?
- Да.
- Приготовься.
- К чему?
В ответ Старик лишь пожал плечами. Он понятия не имел, что придумает
Гора на этот раз. Она никогда не повторяла своих шуток, и лишь Дракон в
конце пути был одним и тем же.
К воротам Дракона они вышли лишь к вечеру следующего дня. Первым их
увидел Воин - и остановился, поджидая Старика. Две скалы возвышались
впереди, перегораживая ущелье, так, что между ними оставался лишь узкий
проход. Старик тоже увидел ворота, и Воина перед ними, в измятых
обгоревших латах, сжимающего в руках зазубренный боевой топор. Дорога
изрядно потрепала его, то камнепадами, то невесть откуда возникающими
черными волками, нападавшими всегда со спины, и всегда по трое, то
сгустками огня, слетающими с краев ущелья. Но Воин прошел, и глаза его все
также твердо сверкали в прорези шлема.
- Это ворота. - Сказал Старик. - Дальше ты пойдешь один. Ты не
передумал... Насчет своих врагов? Ты ведь доказал, что можешь дойти до
вершины Горы, и повернуть сейчас - поступок столь же смелый...
- А власть? - усмехнулся Воин.
- А нужна она тебе? Власть - доказательство твердости. Придя сюда, ты
все доказал...
Воин повернулся спиной к воротам, и в упор посмотрел на Старика.
- Семейная жизнь изменила тебя, Маграв, - произнес он. - Ты забыл,
что есть власть ради Власти.
- Что же, иди.
Затем была тишина, и удар в тишине - один-единственный.
Медленно-медленно Старик поднялся с камня, на котором сидел, и пошел к
воротам. Первое, что он увидел, миновав каменную щель, был Воин. Старик
поспешно отвел взгляд и встретился глазами с драконом.
- Все растешь, - прошептал он, - ну, здравствуй...
Потрепал чудовище по броневой чешуе, терпеливо подождал, пока
раздвоенный на конце язык прошелся по нему с ног до головы, а затем
направился к крутой каменной лестнице в дальнем конце кратера. Ступени,
выбитые в скале много веков назад, вели к полукруглой площадке, с которой
открывался вид на окрестности. Здесь же, в нише, стоял меч.
Старик протянул руку и осторожно погладил голубую сталь.
- Надо же, - произнес он с горькой иронией, - сколько лет прошло, а я
все так же хочу взять его в руки... И не нужна мне эта сила, и вредна
даже, а - хочется...
Затем он пошел вниз, по тропинке на внешнем склоне Горы, и через два
часа был у подножья. Чувствовал он себя плохо - сказывалась усталость, да
и не только она.
Лита встретила его на полпути, там, где тропинка терялась, исчезая в
густой траве.
- Ну как ты?
- Неважно. - Старик пожал плечами. - Завтра надо будет отпустить его
коня. Как еще может быть? - Он помолчал, а затем с досадой произнес:
- Каждый следующий злее предыдущего... И никто не хочет добра.
- Добра! - усмехнулась Лита. - Разве добро можно делать с помощью
меча? Зачем доброму - меч?
- Верно, верно, - пробормотал Старик. - Доброму он ни к чему...
Только ведь злому - и подавно, разве не так? Пойдем, Лита, темнеет.