"Классик и романтик, или не в том сила" - Дельвиг Антон

КОМЕДИЯ В ОДНОМ ДЕЙСТВИИ, В СТИХАХ. СОЧ<ИНЕНИЕ> КОНСТАНТИНА МОСАЛЬСКОГО.
СПб., в тип. Департ. внешней торговли, 1830. (52 стр. в 8-ю д. л.)

На зло благомыслящим читателям борьба русских классиков и романтиков не
утихает. Вряд ли Троянская война столько длилась и была сопровождаема
подобным жаром. Нельзя даже предвидеть окончания сим прениям. В наших
Ахиллесах заметно более остервенения, чем знания дела. Это важные политики
немецких клубов, за пивом обсуживающие действия французов, взявших Алжир без
их позволения. Это люди какого-то особенного мира, в котором течет доброе,
бархатное пиво, а не время, поминутно обогащающее нас и новыми опытами, и
новыми идеями. Наши классики лет с тридцать учат литературе по одним и тем
же тетрадкам; наши романтики, справедливо осуждая их неподвижность,
несправедливо гордятся незнанием оных тетрадок, без коих две-три хотя и
новые, но не пережеванные мысли ни к чему им не служат, разве к большему
омрачению слабого ума, дарованного им не всегда щедрою природою. Бывали у
нас литературные споры, но спорщики были люди, отличные или необыкновенными
талантами, или хорошею ученостию. Война Ломоносова, Сумарокова и
Тредьяковского объяснила и определила многое в языке русском и потому имела
добрые следствия. Состязания о старом и новом слоге {1}, после нескольких
литературных соборов, кончились полезно и удовлетворительно для обеих
сторон. Но вспомните, кто были и в сем прении предводителями? Довольно
указать на почтенного председателя Академии Российской и на Карамзина,
славою которого гордятся все истинные русские. Кто же спорит о классицизме и
романтизме? Люди, которые никогда не были и не будут ни классиками, ни
романтиками; журналисты, равнодушные так же к старому, как и к новому,
неравнодушные только к числу своих подписчиков. Елена их не есть общая
польза: они бьются, позабыв и стыд, и пристойность, из желания уничтожить
своих товарищей и попасть в монополисты литературные. Это война ос,
нападающих на пчелиные ульи, богатые медом, а не спор старого поколения, по
законам природы остановившегося при запасе им собранных мыслей и не
понимающего, каким образом новое поколение может идти далее. - Не замечая
сих Мирмидонов, наша литература видимо усовершенствуется. Наши хорошие
писатели советуются с просвещением века, изучают красоты в произведениях
славных своих предшественников, и нет в поэзии рода ни древнего, ни нового,
в котором бы они не пробовали сил своих и не заслужили одобрения
просвещенных читателей. Видя в настоящем положении и счастливый ход
литературы нашей, и жалкие драки наших журналистов, читатель, вероятно,
полагает, что в комедии, нами разбираемой, выведены два журналиста, один
старик, другой молодой. Старый вышел из моды, потому что он остановился на
правилах своего Аристотеля, как голова его осталась в парике и ноги в
сапогах с кисточками; молодой же отбил у него легкомысленных подписчиков
модными картинками {2} и уверениями, что он идет рядом с веком, и на беду
еще влюбился в дочь огорченного Классика. Девушка не прочь от такого жениха.
Она любит, наряжаться, а будущий муж ее, издатель модного журнала, за каждое
объявление о новых материях, шляпках, перчатках и пр. получает от продавцев
значительные образчики в подарок. Как отказаться от такого обладания? Она во
что бы то ни стало решается успокоить классический гнев отца и осчастливить
Романтика. После нескольких смешных сцен ей все удается, и комедия кончится.
- Так или иначе, но все из предмета войны наших классиков и романтиков
следовало составить эту комедию. Г-н Мосальский не захотел воспользоваться
тем, что ему само ложилось под перо. Происшествие комедии его ни на что не
похоже; не наблюдения и опытность помогали ему созидать характеры: нет! он
сам объявляет в 28 N "Сына отечества", что в комедии его все лица
вымышленные, и тем еще хвалится. Вот почему герои его более созданы для
жительства в желтом доме, чем для какой-либо сцены. Потому же дурны и актеры
повести "Терпи, казак, - атаман будешь", несмотря что в "Северных цветах на
1830 год" О. М. Сомов ничего о ней не сказал дурного. Но если бы в
"Обозрении" "Северных цветов" и была похвалена повесть г-на Мосальского, все
бы это не помешало издателю "Северных цветов" и "Литературной газеты" иметь
свое мнение и объявлять оное. Стихи и в повести и в комедии дурны. Кто
захочет поверить сие замечание, тот может отыскать в "Северной пчеле"
нынешнего года напоказ напечатанный отрывок из повести "Терпи, казак" и пр
{4}. Рецензент журнала "Галатеи", разбирая комедию "Классик и Романтик",
удачно выписал из нее два стиха, из коих заключающий пьесу

В уме, в таланте - вот в чем сила

может послужить правилом для будущих комиков, а первый

Тьфу пропасть! толку не добьешься

кратким отчетом о разбираемом сочинении {5}.