"Безумная" - Дельвиг Антон

РУССКАЯ ПОВЕСТЬ В СТИХАХ. СОЧИНЕНИЕ ИВАНА КОЗЛОВА.
СПб., в тип. Александра Смирдина, 1830. (XI-33 стр. в 8-ю д. л.)

РОЖДЕНИЕ ИОАННА ГРОЗНОГО. ПОЭМА В ТРЕХ ЧАСТЯХ. СОЧИНЕНИЕ БАРОНА РОЗЕНА.
СПб., в тип. Плюшара, 1830. (108 стр. в 12-ю д. л.)

Русская литература еще не живет полною жизнию. Люди, по охоте или по
обязанности наблюдающие за нею, находятся в положении стихотворного Ильи
Муромца {1}, который без помощи волшебного перстня просидел бы целый век над
очарованной красавицей и не дождался ее пробуждения. Наша красавица
пробуждается очень, очень редко и скоро опять засыпает до неопределенного
времени. Ныне одна только блестящая звезда Пушкина воздвигает ее ото сна и
то много, много раза два в год: другие же русские кудесники приводят ее
только до степени лунатизма {2}. Что ж? Мы рады и бреду милой женщины: все ж
по крайней мере слышишь ее! Притом же, благодаря Месмеру и его
последователям, мы теперь знаем, что лунатики могут иногда говорить не хуже
неспящих. В подтверждение сего положения укажем на две замечательные новые
поэмы, недавно вышедшие из печати: "Безумная", сочинение Ивана Ивановича
Козлова, и "Рождение Иоанна Грозного", сочинение барона Розена.
Первой принадлежит без всякого сомнения пальма первенства, несмотря на
дурно обдуманный план. Певец Чернеца и Натальи Долгорукой не исчерпал еще до
дна кладязя чувств своих. В поэме "Безумная" каждый стих звучит не фистулою,
но чистыми, полными тонами, прямо изникающими из прекрасного сердца. Это
пение соловья, успокоивающее душу, но не удовлетворяющее фантазии.
Разделяешь печаль с милым певцом и невольно сердишься на него, что он
заставил нас плакать от несчастий вымышленных и рассказанных оперною
актрисой, а не настоящею поселянкой. Безумная его театральная Нина, а не
Офелия Шекспира, не Мария Кочубей Пушкина. Но черта, разделяющая
естественное от театрального, не многими знаема, и недостаток в создании,
нами замеченный в пьесе почтенного поэта нашего, выкупается, как мы уже
сказали, изобилием чувств. Кто плакал, читая "Чернеца" и "Наталью
Долгорукую", тот заплатит невольную дань чувствительности и при чтении
"Безумной".
В поэме барона Розена фантазия и машины холодного соображения взяли
верх над чувствами и тем испортили все дело. Соломония историческая так
занимательна, неплодие ее и неверность супруга так естественны, что не нужно
было выдумывать никаких заклятий и разрешений какого-то Псковитянина, не
надо было выставлять на сцену отвратительного Шигоны и соблазнов Елены
Глинской; а следовало просто занять нас единственно несчастиями отринутой и
невинной супруги и чувствами умилительными беспримерной матери. Потому
стоило погрузиться в самого себя и, подобно И. И. Козлову, не жалея,
высказать все чувства души своей поэтической, и поэма бы его несказанно
выиграла. Сколько бы тогда холодных описаний оказалось ненужными, сколько бы
прозаических стихов не было написано молодым нашим лириком. Сцена юродивого,
оканчивающая поэму "Рождение Иоанна Грозного", хорошо выдумана, но неудачно
выполнена. Молодые художники! списывайте более с натуры и не спешите писать
на память, наугад {3}.