Антон Павлович Чехов - Два письма
I
СЕРЬЕЗНЫЙ ВОПРОС
Милый и дорогой мой дядюшка, Анисим Петрович!
Сейчас был у меня Ваш земляк Курошеев и сообщил мне, между
прочим, что на днях воротился из-за границы со своей семьей Ваш
сосед Мурдашевич. Это известие тем более поразило меня, что
ранее ходили слухи, что Мурдашевичи навсегда останутся за
границей.
Дорогой и милый дядюшка! Если Вы хотя немного любите вашего
племянника, то съездите, голубчик, к Мурдашевичу и узнайте, как
поживает его воспитанница, Машенька. Исповедую Вам сокровенную
тайну моей души. Только Вам одному могу довериться. Я люблю
Машеньку, люблю страстно, больше жизни! Шесть лет разлуки ни на
йоту не уменьшили моей любви к ней. Жива ли она, здорова?
Напишите, в каком виде Вы ее застали, помнит ли она меня, любит
ли по-прежнему? Могу ли я написать к ней письмо? Всё узнайте,
голубчик, и опишите обстоятельнее.
Скажите ей, что я уже не тот робкий, бедный студент... Я уже
присяжный поверенный, имею практику, деньги... Одним словом, для
полного счастья не хватает у меня только ее одной... Только!
В ожидании скорейшего ответа обнимаю.
Владимир Гречнев.
II
ОБСТОЯТЕЛЬНЫЙ ОТВЕТ
Милый мой племянник Володя!
Получивши же твое письмо, я на другой день поехал к Мурдашевичу.
Славный он человек! Постарел и поседел в загранице, но сохранил
в себе воспоминание обо мне, своем старинном друге, так что,
когда я вошедши, он обнял меня и, долго смотря мне в лице,
сказал робким, нежным возгласом: «Не узнаю!» Когда же я назвал
свою фамилию, он еще раз обнял меня и сказал: «Теперь
припоминаю». Хороший человек! Будучи у него, выпил и закусил,
потом же и за проферансишку сели по одной десятой. Во многих
видах и разных манерах объяснял он мне про заграницу и много
смешил меня игривым описанием смешных немецких нравов. Но наука,
говорит, у немцев далеко пошла. Показывал мне также картину,
купленную проездом через Италию, изображающую женского пола одну
особу в странной, неприличной одежде. Видел я и Машеньку. Была в
богатом платье розового цвета с протчими украшениями
драгоценного свойства. Тебя она помнит и даже прослезилась
глазами, когда о тебе спрашивала. Ждет от тебя письма и
благодарит за память и чувства. Ты пишешь, что имеешь практику и
деньги! Береги, душенька, деньги и веди себя умеренно и
воздержно. Я, когда будучи в молодости, предавался сластолюбивым
излишествам, но кратковременно и воздержно, и все-таки каюсь.
Засим благословляю и желаю всего лучшего.
Твой дядя и доброжелатель Анисим Гречнев.
P. S. Пишешь ты хоть непонятно, но очень заманчиво и
красноречиво. Показывал твое письмо всем соседям. Прочитавши
его, сочли тебя как бы сочинителем, так что даже сын отца
Григория, Владимир, переписал его с тем, чтобы послать в газету.
Показывал его также Машеньке и ее мужу, немцу Урмахеру, за
которого Машенька вышла замуж в прошлом годе. Немец прочел и
похвалил. И теперь я всем показываю твое письмо и читаю. Пиши
еще! А икра у Мурдашевича очень вкусная.