А.А. Фет - Письма - Я. П. Полонскому - 17 июня 1892.

17 июня 1892.
Московско-Курской ж. д.
станция Коренная Пустынь

Дорогой друг Яков Петрович.
С величайшим облегчением на душе прочли мы вчера с помощью глаз
Екатерины Владимировны твои микроскопические, но прекрасные описания
занятого Вами старинного дома {1}. В наши времена такие старинные барские
усадьбы редкость, и мы сердечно порадовались вашему роскошному летнему
приюту.
В настоящее время, вероятно, неутомимая Жозефина Антоновна уже привела
все в надлежащий вид. С каким удовольствием узнал я, что нежный и отзывчивый
Константин Константинович обрадовал тебя, больного, своим вниманием.
Соловьев давным-давно уехал в Москву, а от Страхова я вчера получил
письмо единовременно с твоим; и он действительно просит писать ему в Ясную
Поляну. Ты бесконечно прав насчет его идолопоклонства, которое, признаюсь,
возмущает меня в несомненно умном: человеке, старающемся блистать своим
беспристрастием. Не знаю, заедет ли он в Воробьевку или застрянет у Толстых.
У нас же в настоящую минуту гостит живописец, лепивший мой бюстик,
тихий, но весьма умный и начитанный - Досекин. Перевожу в настоящее время
три книжки "_Любви_" Овидия.
Там, братец, встречаются штуки поосновательнее всех романтических
бредней.
Розы в нынешнем году предавались неслыханному буйству, а теперь за
умолкнувшими соловьями роняют грустные листы. На старом месте около балкона
так же пышно распустились лилии, и мы, глядя на них, говорим: "вон лилии,
так дивно воспетые Полонским" {2}.
Между тем из воронежской деревни получаю известие о новой неизбежной
голодухе и необходимости сторонней помощи.
Вот что, между прочим, на днях написал я за все лето:

Ночь лазурная смотрит на скошенный луг...
(см. т. 1)

Пожалуйста, прими сам и передай всем милым своим наши общие усердные
пожелания всего лучшего и поцелуй за меня руки милых дам.

Твой неизменно преданный
А. Шеншин.