5. Становление философии

Хотя это и философия, но не Философия — т.е. мысль, но не Мысль. Это столь верно, что продолжают мыслить, философствовать, т.е. реализовывать самосознание. А сие значит, что философии нет, она становится; что наличное бытие философии влечет за собой возникновение абстрактного логоса, который должно растворять снова в конкретном — иными словами, мысля: если мысль — бесконечное самосознание, то мысль и как субъект, и как объект должна быть целым, бесконечным. И поскольку она мыслит себя, существует эта бесконечность; но поскольку мысль становится объектом самой себя, это целое распадается на части, и бесконечность ограничивается благодаря акту новой бесконечной мысли, которая бьет из него ключом. И мысль всегда есть, но она никогда не является всем; это равнозначно тому, что она всегда мысль — и никогда не является мыслью.

Вот так внутри самого процесса философии появляется наука, не являющаяся философией. Она, само собой разумеется, — наука не о конкретном логосе, но наука об абстрактном логосе (по сравнению с наукой, которая растворяет ее в себе, реализуя конкретный акт философской мысли). Партикулярность принадлежит не конкретной мысли в акте, а ее моменту. Наука в акте — философия; но наука, которую философия критикует и снижает, превращая ее из мысли в объект мысли и из конкретного логоса заставляя ее нисходить вновь в абстрактный логос, — такая наука коренным образом отличается от философии. И главная характерная черта, которую философия приписывает науке, критикуемой и снижаемой ею, как раз следующая: быть особенной и давать о реальности понятие, в котором нет целого (универсальности и бесконечности, свойственной существу, в коем мысль может себя отразить, реализуясь как самосознание). В науке как таковой всегда есть изъян, определенная односторонность и абстрактность, которая, по сути дела, является абстрактностью, присущей абстрактному логосу (и всякому конкретному логосу, выродившемуся в абстрактный логос).