§ 8. Новый научный интерес к природе

Поэтому первые начала новой философии заключаются также в натурфилософских воззрениях итальянцев Кардано, Бернардино Телезио, Франческо Патрицци (латинизировано Patricius Патриций) 20, Джордано Бруно, который самым остроумным и определенным образом изложил свое воззрение на природу в ее божественной полноте и бесконечности. Естественные науки только в новое время приобрели всемирно-историческое значение и влияние; они лишь тогда изучаются с действительным успехом и создают связную, качественно развивающуюся с внутренней необходимостью историю, когда в основе своей имеют объективный мировой принцип, ибо тогда лишь он необходим; и одна эта объективная необходимость является причиной того, что предмет движется в продуктивном, плодотворном развитии именно потому, что он не исходит и не зависит от чисто субъективных стремлений и частных склонностей. Но этот объективный принцип духа и мира нового времени, который содержал в себе необходимость и причину новых опытных наук, был вообще не чем иным, как мыслящим духом, достигшим самостоятельности и свободного сознания.

Опыт в смысле научного опыта, а не опыта, тождественного с жизнью, переживанием, представляет точку зрения, как иногда думают, не непосредственно данную и понимаемую, не детскую, не первоначальную и обоснованную сама собой, а имеющую в основе своей существенно определенный принцип духа. Точка зрения опыта, само собой разумеется, предполагает прежде всего стремление познать и исследовать природу, которое само исходит из сознания разлада между бытием и видимостью, из сомнения, что вещи таковы, какими кажутся, а сущность природы якобы находится у нас под рукой и бросается в глаза, то есть предполагает критику, скепсис. Поэтому основатели новой философии Бэкон и Декарт определенно начали с опыта: первый, сделав условием познания природы отвлечение от всех предрассудков и предвзятых мнений, а последний, требуя вначале сомнения во всем. Но этот скепсис в свою очередь предполагает, что дух в человеке и с ним человеческий индивидуум представляют себя отличными от природы; что именно это отличие от природы дух признает своей сущностью и в этом различении делает как себя, так и природу существенным объектом своего мышления. Только на основе этого процесса человек имеет истинный интерес, влечение и удовольствие наблюдать и исследовать природу, ибо в этом различении впервые поражает его вид природы, как юношу поражает вид девицы, когда он пришёл к сознанию различия; впервые овладевает человеком непреодолимое побуждение и стремление познать природу, и познание ее становится его высшим интересом.

Поэтому точка зрения опыта предполагает в качестве своей основы принцип духа, который воплотился в Декарте определенным, хотя и крайне несовершенным и субъективным образом, представ перед мыслящим сознанием человека. Поэтому Декарт является духовным, косвенным отцом новой естественной науки. Ибо Бэкон, хотя он несколько старше его и находится чувственно и явно в более близкой связи с точкой зрения опыта, в более очевидном отношении к ней, в сущности предполагает принцип сознающего себя в отличие от природы духа, противопоставляющего себя ей как существенному объекту, то есть тот принцип, который в качестве такового именно Декарт впервые сделал объектом философии. Непосредственным или чувственным отцом естественных наук нового времени является Бэкон, так как в нем проявилась потребность и необходимость опыта сама по себе и, безусловно, впервые с беспощадной строгостью выразился принцип опыта как метод.

Сведение естественной науки к принципу духа Декарта можно оправдать, лишь поскольку первые начала нынешней естественной науки в существенном совпадают с принципом Декартовой философии, то есть представляют собой математические, механические принципы. Но независимо от этого Бэкон является не только чувственным, как это сказано в тексте, но и истинным отцом естественной науки. Ибо он первый признал оригинальность природы, признал, что природа может быть понята и объяснена не из математических, логических и теологических предположений, антиципации, но лишь из самой себя, тогда как Декарт предпослал природе в качестве оригинала свой математический ум. Бэкон берет природу, как она есть, определяет ее положительно через нее самое, а Декарт — лишь отрицательно, как противоположность духа;

Бэкон имеет своим предметом действительную природу, Декарт лишь отвлеченную, математическую, произведенную (1847)