Введение

    "Гражданская война есть самая жестокая из всех видов войн. Она немыслима не только без насилия над третьими лицами, но, при современной технике, без убийства стариков, старух и детей... ". (Л.Троцкий)

Почти восемьдесят лет отделяют нас от тех дней, слава которых «не смолк­нет, не померкнет никогда», и все же гражданская война еше не вполне стала историей. На наших глазах происходит великая переоценка ценностей, застав­ляющая вновь и вновь вглядываться в не такое уж далекое прошлое. Переоценка эта нужна, чтобы лучше понять настоящее, чтобы народу не захлебнуться кро­вью в будущем. Достаточно включить телевизор, и жуткие реалии гражданских войн обрушиваются на нас не только из так называемого ближнего зарубежья, но в последнее время и с окраин России. Вспомните, наконец, трагический октябрь 1993 года. Тогда нам всем показали, как гражданская война может стать реаль­ностью для каждого из нас.

Исторические события в России в начале 20 века противоречивы и неоднозначны. Классовое противостояние рождало гражданскую войну. В отличие от обычных войн, гражданская война не имеет четких границ - ни временных, ни пространственных. В гражданской войне на первый план всегда выходят классовые интересы, оттесняя все остальное. Гражданская война в Советской России сложнее, чем классовое противостояние. Общечеловеческие ценности такие, как милосердие, терпимость, гуманизм, нравственность, отодвигаются на второй план, уступая место принципу "Кто не с нами, тот против нас".

 Гражданская война - величайшая трагедия в истории Прикамья и всей нашей страны. Эта борьба приняла самые крайние формы, неся с собой взаимную жестокость, террор, непримиримую злобу. Отрицание прошлого мира нередко превращалось в отрицание всего прошлого и вылилось в трагедию тех людей, которые отстаивали свои идеалы. Со второй половины 1918 года и по 1920 год война стала основным содержанием жизни страны. Большевики отстаивали завоевания Октябрьской революции. Их противники преследовали самые различные цели - от "единой и неделимой" монархической России и до России советской, но без коммунистов.

К концу 1918 года гражданская война разгорелась с необычайной силой. Под какими лозунгами сражались красные и белые? По одну сторону "огненного кольца" - "Да здравствует мировая революция! ", "Смерть мировому капиталу! "; по другую - "Умрем за Родину! ", "Лучше смерть, чем гибель России! " Белый лагерь был крайне неоднороден. Там были монархисты и либералы-республиканцы, сторонники Учредительного собрания и сторонники военной диктатуры. Всех их объединяло стремление не допустить раскола России. В рядах белого движения оказалась значительная часть интеллигенции. При всей разноликости белого движения его сторонников объединяла ненависть к коммунистам, которые, по их мнению, хотели разрушить Россию, ее государственность и культуру. Из-за политических разногласий у белых не было общепризнанного лидера. Ведущие политические деятели России либо эмигрировали, либо не находили общего языка с офицерами, либо сразу же сошли с политической арены. Главная слабость белых заключалась не в военной, а в политической области.

В данном реферате я попытаюсь раскрыть неизвестные страницы Гражданской войны в нашем крае, показать историю во всех ее сложностях и противоречиях, соблюдая объективность и беспристрастность. Сейчас уже не секрет, что некоторые факты (террор, насилие) не упоминались историками или сознательно искажались. Изучив исторический материал, я узнал много нового и интересного и попытаюсь донести это до слушателей. Надеюсь, что мой реферат даст полное представление об исторических событиях и явлениях, произошедших в годы гражданской войны в Прикамье.

ГЛАВА I. Гражданская война в Прикамье

РАЗДЕЛ I. Начало войны. Красный террор. Крестьянские выступления.

С лета 1918 года гражданская война приобретает всеобщий характер. Толчком явилось выступление чехословацкого корпуса, в определенной мере спровоцированное приказами наркома Л.Д. Троцкого о его разоружении, даже с применением силы. Кроме того, ЦК партии эсеров в мае 1918 года принял решение бороться с оружием в руках против диктатуры большевиков. Недовольное политикой большевиков в аграрном и продовольственном вопросах крестьянство также стало связывать свои надежды на лучшее с Учредительным собранием. Возмущение крестьян резко усилилось начавшейся мобилизацией в Красную армию. Крестьяне не хотели воевать ни за  белых, ни за красных, считая разгоравшуюся войну  партийной войной, чуждой для себя. Именно многочисленное выступление крестьян против произвола продотрядов и комбедов и против мобилизации в значительной мере способствовали поражениям большевиков в 1918 году.

Над страной сгущалась удушливая атмосфера страха. Ужас мог внезапно ворваться в каждый дом вместе с обезумевшими от крови «борцами за светлое будущее». Захватив власть в октябре 1917 г., большевики постепен­но раскручивали маховик массового террора. Население все меньше и меньше поддерживало новый режим. Все больше и больше применял он насилие. Ибо только с помощью террора кучка партийных чиновников и им сочувствующих могла сохранять свою власть и привиле­гии. Вожди большевиков неистовствовали, требуя уже-сточать действия по подавлению непокорных. «Надо по­ощрять энергию и массовидность террора», - призывал его главный теоретик В. И. Ленин.

Кровавая волна террора захлестнула и Прикамье. Правда, до лета 1918 г. казни еще были довольно ред­ким явлением. ЧК ограничивалась пока массовыми арестами и обысками. Летние месяцы принесли уже­сточение репрессий.

ДОКУМЕНТ:

Из постановления Пермской ЧК от 8 июня 1918 г.:

«...Все, кто будет вести агитацию против совет­ской власти и распространять ложные и нелепые слухи, в случае поимки на месте преступления будут беспощадно расстреливаться».

С июля 1918 г. по губернии прокатилась волна груп­повых расстрелов интеллигенции. Расстрельная кам­пания серьезным образом задела земские учреждения. Только в небольшом Чердынском уездном земстве каз­нено 6 человек.

Тогда же большевики начинают брать заложников. Никакой вины за заложниками не числилось. Показа­тельно наказывая невиновных, власть демонстрировала свою решимость расправиться со всяким, сколько-нибудь напоминающим врага. «Возврат к худшим временам средневековья», - так охарактеризовал эту гнусную практику «отец русского анархизма» Петр Кропоткин.

В первую очередь заложниками становились представи­тели буржуазии, духовенства, интеллигенции, офицерства. Однако никто не мог считать себя в безопасности, в том числе рабочие и крестьяне. Арестовать, взять в заложни­ки, расстрелять могли за старые обиды, за неосторожное слово, за дерзкий взгляд, за «непролетарский внешний вид». Большевики ставили целью не только уничтожить потенциальных противников, но и запугать, на генетичес­ком уровне подавить способность сопротивляться у всего населения. Общество низводилось до уровня стада: ничем не выделяясь, легче было уцелеть. «Мы должны казнить не только виновных, - говаривал председатель революци­онного трибунала ВНИК Н. В. Крыленко. - Казнь невинов­ных произведет на массы даже большее впечатление».

4-5 сентября декретами комиссаров внутренних дел и юстиции красный террор вводится официально. Те­перь произвол и убийства были узаконены. ДОКУМЕНТ:

Из «Приказа о заложниках» от 4 сентября 1918 г.:

«Всем местным Советам.

...Расхлябанности и миндалъничанию должен быть немедленно положен конец. Все известные местным Советам правые эсеры должны быть немедленно арестованы. Из буржуазии и офицер­ства должны быть взяты значительные количе­ства заложников. При малейших попытках сопро­тивления или малейшем движении в белогвардей­ской среде должен приниматься безоговорочно мас­совый расстрел... Ни малейших колебаний, ни ма­лейшей нерешительности в применении массового террора.

Нарком внутренних дел Петровский».

Местные власти с собачьим рвением бросились ис­полнять страшные директивы Центра. Убийство Уриц­кого и покушение на Ленина 31 августа 1918 г. стали поводом для расстрела 36 заложников в Перми 9 сен­тября 1918 г.; кунгурские чекисты проявили еще боль­шее усердие и расстреляли 50 человек.

Каждое поражение красных на фронте, любая забастов­ка рабочих, всякое восстание крестьян вызывали казни сотен и сотен заложников. Убийство заложников могло вызываться и менее значимыми событиями: например, 9 октября 1918 г. Пермская ЧК расстреляла 37 заложни­ков в ответ на покушение на своего агента.

Отступление красных в конце 1918 г. повлекло за собой новую волну террора. Перед своим отходом ме­стные власти безжалостно уничтожали интеллиген­цию, бывших офицеров старой армии, духовенство.

ДОКУМЕНТ:

Из доклада генерал-лейтенанта Вержбицкого командующему Сибирской армией генералу Гай-де (после освобождения Осинского уезда - март 1919 г.):

«В результате красной вакханалии в г. Осе и его окрестностях обнаружено пока около 2 тыс. тру­пов, слегка лишь забросанных землею. В числе жертв насилия - вся местная интеллигенция и много служащих правительственных и обществен­ных учреждений... Репрессиям и расстрелам без следствия и суда подвергались ни в чем не повин­ные граждане по малейшему подозрению в «контр­революционности», в несочувствии «советской вла­сти», за малейшее проявление непослушания и даже недовольства распоряжениями представите­лей власти, причем не давалось пощады ни женщи­нам, ни старикам, ни детям».

В апреле-июне 1919 г. в нескольких верстах от Пер­ми рядом с Сибирским трактом были обнаружены де­сятки братских могил. Сотни служащих, торговцев, врачей, учителей, священников, рабочих нашли там последнее пристанище. И это далеко не единственное массовое захоронение. Хоронили даже в центре горо­да - из братских могил в саду духовной семинарии достали 55 трупов. Сколько еще было похоронено в го­родах, селах и деревнях Прикамья в то лихое время -сосчитать никто не возьмется.

Но и уход красных не означал прекращения крова­вой драмы. Начинается безудержный белый террор. Массовые порки населения, зверские расправы над красноармейцами и сочувствующими советской влас­ти создавали колчаковцам недобрую славу. В каждой из 36 волостей Кунгурского уезда белые расстреляли по 10-20 человек и «поучили» розгами по 50-70 че­ловек. Рабочих Пашийского завода арестовывали по малейшему подозрению «в причастности к большевиз­му». За арестом обычно следовали избиения и казни. 22 человека было запорото до смерти. Публичную мас­совую порку устроили белогвардейцы в Соликамске. Наказанию подвергались даже женщины и старики. Несколько человек было расстреляно у всех на глазах. Производятся массовые расстрелы в Перми. Более сот­ни пробольшевистски настроенных рабочих Мотовили-хи расстреляно на камском льду и опущено в прору­би. Около 300 пленных красноармейцев убито на льду Сылвы. Более 8 тыс. красноармейцев и сочувствующих советской власти расстреляно в Кизеловском районе. Сюда для расправы свозили арестованных из чердын-ской, соликамской и пермской тюрем. Иногда комму­нистов и их сторонников после издевательств живыми спускали в прорубь или ударами прикладов и штыков сталкивали в затопленные шахты. В Нытве средь бела дня на базарной площади озверевшие бойцы штурмо­вого батальона полковника Урбановского зарубили

шашками и закололи штыками более сотни пленных красноармейцев и местных жителей, заподозренных в сочувствии советской власти.

Стихия белого террора ужасала даже самих бело­гвардейских начальников. Но они уже не могли обуз­дать звериные инстинкты опьяненных кровью фронто­виков и поэтому вынуждены были сквозь пальцы смот­реть на эти крайние проявления человеконенавистни­чества, порожденные братоубийственной войной. Это, кстати, одно из отличий белого террора от красного, который поощрялся вождями большевиков как необ­ходимый в политике инструмент.

Вот что писал колчаковским министрам в начале 1919 г. начальник Уральского края Постников: «Рас­права без суда, порка даже женщин, смерть арестован­ных «при побеге», аресты по доносам, передача граж­данских дел военным властям, преследования по кля­узам и доносам... Мне не известно ни одного случая привлечения к ответственности военного, виновного в перечисленном».

Вскоре после взятия Перми наступление армий Кол­чака захлебнулось. Белые войска продвинулись на камском правобережье до линии Рождественск - Куп-рос - Тимино и пытались развить наступление на Юм и Верещагине; упорные бои шли за с. Архангельское. Несмотря на достаточно быстрое восстановление про­мышленности на освобожденных от красных террито­риях и успешное решение вопросов снабжения горо­жан и рабочих продовольствием. Колчаку не удалось организовать в полном объеме оснащение своих армий за счет собственного производства. Хотя, например, в Мотовилихе на Пермских пушечных заводах уже в январе 1919 г. полностью восстановили производство и начали выпуск новых артиллерийских систем и ре­монт орудий, винтовок и пулеметов. Это было сдела­но вопреки тому, что особая эвакуационная комиссия при отступлении Красной Армии уволила всех рабочих и служащих, вывезла склад готового оружия, шабло­ны, основные чертежи и часть оснастки. Восстановле­ние завода рабочие восприняли с энтузиазмом, особен-

но перевод их на сдельную оплату труда, и до отступ­ления Белой Армии из Перми в Мотовилихе произве­дено 86 систем новых трехдюймовых полевых пушек (вместо 65 по плану), отремонтированы 190 орудий (вместо 65), десятки пулеметов и сотни винтовок. Тем не менее Колчаку приходилось рассчитывать на инос­транные поставки. В его тылу активно действовали партизанские отряды и красное подполье, терроризиру­ющие штабы белых частей. Части 3-й армии были реор­ганизованы, пополнены и укреплены, весной 1919 г. в части Восточного фронта мобилизовано до 110 тыс. че­ловек, чем достигнуто численное превосходство. Воен­ные историки отмечают также превосходство красных частей и по части вооружения, особенно тяжелой ар­тиллерии.

ДОКУМЕНТ:

Из указания В. И. Ленина Реввоенсовету Вос­точного фронта от 9 июня 1919 г.:

«...Мобилизуйте в прифронтовой полосе поголовно с 18 до 45 лет, ставьте им задачей взятие ближай­ших больших заводов, вроде Мотовилихи, Минъяра, обещая отпустить, когда возьмут, их, ставя по два, по три человека на одну винтовку, призывая выгнать Колчака с Урала. Мобилизуйте 75 процентов членов партии и профсоюзов. Иного выхода нет...»

В середине июня части 3-й и 2-й армий начинают наступление, выходят к Каме. Особая бригада назнача­лась для борьбы с колчаковскими частями на севере Прикамья, 21-я дивизия форсировала Каму в районе Осы и 1 июля 1919 г. захватила Кунгур. 30-я дивизия через Большую Соснову и Дуброву наступала на Оханск. На Пермском направлении наступала 29-я дивизия 3-й ар­мии. Наиболее упорные бои разгорелись 26 июня у стан­ции Оверята и д. Конец-Бор. Здесь в атаках белых час­тей принял личное участие командир Среднесибирско­го корпуса 28-летний генерал А. Н. Пепеляев. Несмот­ря на героизм белых частей, которым особенно отли­чались штурмовые бригады, колчаковцы проиграли, и 30 июня красные войска вышли к Каме. В тот же день на сторону красных перешли части Добрянского и Соликамского белых полков, и в результате двухдневных тяжелейших боев к вечеру 1 июля белые оставили Пермь. Первыми в город вошли 256-й, 259-й и Пути-ловский стрелковые полки Красной Армии. Команди­ры полков Ф. Акулов, С. Окулов и Г. Софронов были награждены орденами Красного Знамени. 5 июля ча­сти Особой бригады захватили Чердынь. 13 июля бе­лые оставили Кусье-Александровский и Пашийский заводы. К середине июля в Прикамье колчаковских ча­стей уже не было. Однако в ноябре 1919 г. на севере Прикамья возникает еще один фронт гражданской войны - Кай-Чердынский. Здесь от Троицка-Печерска и Якши начинается наступление белой армии генера­ла Миллера. В Чердынь были направлены части 33-й бригады ВОХРа (внутренние войска). Командовал ими С. Окулов. Наиболее упорные бои шли в районе Иско-ра; только со стороны белых здесь приняли смерть около 300 солдат и офицеров. К марту 1920 г. Прика­мье было полностью очищено от белых частей, и граж­данская война здесь закончилась.

Однако удаление фронтов от Прикамья не означало конца братоубийственной революционной бойни. «Безу­мие во имя идеи» продолжалось... За волной белого тер­рора вновь накатывает волна террора красного. Заметим, что жертвами новых расправ стали не только те, кто со­трудничал с белыми или симпатизировал им. Если тер­рор белый был направлен на уничтожение врагов и за­пугивание им сочувствующих, то террор красный сохра­нил свой бессистемный характер. Проводившие его уч­реждения, прежде всего ЧК, творили полный произвол, что отмечалось даже органами советской власти.

Вот несколько фактов из жизни Чердынского уез­да. В конце 1919 г. Пермский губернский отдел юсти­ции заявил протест по поводу того, что «агенты ЧК... вмешиваются не только в дела судопроизводства, но и имеют стремление влиять на самые приговоры». Про­тестовал отдел юстиции и против произвола Чердын-ской «летучей тройки», дошедшей даже до запрета телефонных переговоров на зырянском и пермяцком языках. В декабре 1920 г. губотдел юстиции вынуж-

ден заниматься расследованием действии карательно­го отряда из 40 красноармейцев, обвинявшихся в ис­тязаниях крестьян в Кочевской волости. В Чердыни были проведены аресты местной интеллигенции, огульно обвиненной в поддержке колчаковцев. В том числе оказались арестованными учителя гимназии и школ, а сами эти учреждения временно закрыты.

         Летом 1918 года волна крестьянских выступлений прокатилась по Прикамью. 27 июня вспыхнуло Шлыковское восстание, охватившее Частинскую и соседние волости Оханского уезда. В июле началось восстание

в Суксунской и прлегающих к ней волостях Красноуфимского уезда. В этом же месяце волнения охватили Сосновскую, Березовскую, Тазовскую, Покровскую, Ординскую, Медянскую, Шляпниковскую, Опачевскую волости Кунгурского уезда. В июле – августе выступления крестьян и мобилизованных имели место в Ошьинской, Басинской, Аспинской, Калиновской и Фокинской волостях Осинского уезда, в Чусовской и соседних с ней волостях Пермского уезда. 

Определенное влияние, особенно на южные рай­оны Прикамья, оказало начавшееся 7 августа вос­стание ижевских и воткинских рабочих. В Ижев­ске был создан Прикамский комитет членов Уч­редительного собрания, который своей основной задачей считал восстановление политических сво­бод, завоеванных в ходе революции, возобновле­ние работы Учредительного собрания. Комитет начал формирование Народной армии для борь­бы с большевиками. В составе ижевской армии были Сайгатский и Осинский крестьянские пол­ки. Партизанский отряд поручика Жуланова от имени Народной армии действовал в Осинском уезде, уничтожая продотряды.

         18 августа вспыхнуло одно их самых крупных в Прикамье Сепычевское восстание в Оханском уезде, охватившее Сепычевскую, Путинскую, Гри­горьевскую, Бубинскую, Ново-Путинскую и Воз­несенскую волости. Причиной восстания явились произвол продотрядов и объявление мобилизации. Руководитель восставших прапорщик Мальцев объявил о создании Народной армии. Восставшие попытались установить связи с Ижевском и даже получить оружие. Однако все попытки Мальцева создать боеспособные формирования окончились неудачей. Крестьяне, вооруженные в основном холодным оружием, не могли и не хотели всту­пать в бой с карательными отрядами красных. Восставшие безжалостно расправлялись с ком­мунистами, советскими работниками, бойцами продотрядов. Они убили и зверски замучили около 40 чел.¹ 25 августа восстание было подавлено, при­чем восставшие не оказали никакого сопротивле­ния. Тем не менее возмездие было жестоким: кара­тели расстреляли около 90 чел. из числа участни­ков, но руководители восстания сумели скрыться.

         Красногвардейские отряды и части Красной армии достаточно быстро подавляли выступления плохо вооруженных крестьян, но противостоять регулярным частям чехословаков и казаков они не могли. Боеспособность частей Красной армии и рабочих отрядов была крайне низкой. Более стойкое сопротивление оказывали отряды интер­националистов, сформированные из бывших во­еннопленных, китайских рабочих. Этот факт от­мечал и председатель Уральского областного Со­вета А. Г. Белобородов в письме Я. М. Свердлову в конце июня 1918 г., сетуя на то, что интернаци­оналистов мало.

РАЗДЕЛ II. Боевые действия на Восточном фронте.

     Для борьбы с чехословаками и частями На­родной армии Комуча и Сибирской армии Вре­менного сибирского правительства в середине мая 1918 г. создается Восточный фронт. На Среднем Урале было организовано оперативное объедине­ние — Северо-Урало-Сибирский фронт под коман­дованием Р. И. Берзина. В конце июня эта группа преобразована в 3-ю армию Восточного фронта. Ей противостояли части Екатеринбургской груп­пы Сибирской армии и, прежде всего, 1-й Средне­сибирский корпус под командованием А. Н. Пепеляева и 2-я чешская дивизия Р. Гайды.

Несмотря на все усилия большевиков, 25 июля был оставлен Екатеринбург. В августе—сентябре развернулись упорные бои на Кунгурском и Лысьвенском направлениях. Судьба советской власти решалась на Восточном фронте, поэтому именно сюда направлялись основные подкрепления из центра, в том числе по партийной мобилизации.

Осенью 1918 г. фронт несколько стабилизиро­вался. Была отражена попытка прорыва на Пермь через Кунгур, чему в определенной мере способ­ствовал выход в районе Кунгура сводного отряда красных войск под командованием В. К. Блюхе­ра, совершившего героический переход с Южного Урала по тылам противника. Кроме того, контр­удары по частям Сибирской армии были нанесены в районах Нижнего Тагила, Кушвы и Лысьвы.

В ноябре 1918 г. для большевиков резко ос­ложнилось положение на Южном фронте. Внима­ние к Восточному фронту оказалось ослаблено. Этим воспользовался А. В. Колчак. В результате переворота в Омске 18 ноября была ликвидирова­на кадетско-эсеровская Директория, именовавшая себя Всероссийским правительством. Адмирал Колчак был провозглашен Верховным правителем и начал активную подготовку к наступлению. Глав­ный удар наносила Екатеринбургская группа Сибир­ской армии под командованием Р. Гайды в направ­лении на Пермь— Вятку— Котлас.

Наступление началось в конце ноября. Пора­жению частей Красной армии способствовали вы­ступления в тылу осенью 1918 г. Так, в сентябре вспыхнуло восстание в Усольском уезде, охватив­шее 7 волостей. В октябре имели место волнения мобилизованных в трех волостях на р. Косьве. По­ложение в деревне было настолько напряженным, что советские и партийные работники без сопро­вождения отряда продармейцев не решались вы­езжать в некоторые волости. В начале сентября прошли выступления рабочих на Чусовском заво­де. Но особую опасность представляли волнения рабочих в Мотовилихе, возникшие в начале де­кабря в связи с продовольственными трудностя­ми. Рабочие на своих собраниях требовали увели­чить паек, но "не тем хлебом, который не едят сви­ньи", а мукой; снять с комиссаров кожаные куртки и фуражки, чтобы "употребить их на обувь"; отме­нить привилегии для комиссаров, уравнять их по пайкам с рабочими; отменить аресты, разрешить свободу слова и собраний, отменить смертную казнь и т. д. В случае невыполнения требований рабочие грозили забастовкой. На митингах и со­браниях представителям большевиков не давали говорить. Военный совет 3-й армии в ночь с 5 на 6 декабря ввел в Мотовилихе осадное положение. Завод закрыли, а всех рабочих уволили с предуп­реждением о том, что будут вновь приниматься на работу при строгом отборе. Это был самый на­стоящий локаут: так же боролись с рабочим дви­жением во времена царизма. Исполком Мотовилихинского Совета был распущен и создан рев­ком; поселок и завод заняты коммунистическим батальоном.

Ненадежными оказались и некоторые воин­ские части. 23 декабря на сторону противника пе­решел полк под командованием бывшего полков­ника Бармина, брошенный на прикрытие прорыва в районе ст. Сылва. 24 декабря поднял восстание 10-й кавалерийский полк, располагавшийся в с. Иль­инском.

9 декабря колчаковские войска заняли Лысьву, 12-14 - станции Чусовскую и Калино. Красные войска оказались рассечены: часть отступала на Пермь, а часть — на север губернии в Коми-Пермяцкий край. 21 декабря оставлен Кунгур. 24 де­кабря части корпуса генерала Пепеляева захва­тили Пермь.

Потеря Перми явилась крупнейшей неудачей Восточного фронта, причем захват ее произошел неожиданно; город не успели эвакуировать, и кол­чаковцам достались богатые трофеи. Однако раз­вить успех они не смогли и в середине января были остановлены на подступах к Верещагине—Оханску—Осе.

Для выяснения причин поражения советских войск под Пермью была назначена специальная партийно-следственная комиссия в составе Ф. Э. Дзер­жинского и И. В. Сталина. По ее выводам приня­ты меры по укреплению 3-й армии, произведены кадровые изменения в командовании. В результа­те уже с середины января 1919 г. предпринима­ются попытки нанесения контрударов частями армии.

На территории, занятой войсками Колчака, вос­станавливались прежние органы земского и городс­кого самоуправления и другие структуры, суще­ствовавшие до октября 1917 г., налаживалась работа промышленных предприятий. В начале января возобновили свою деятельность губерн­ская земская управа, Пермская городская дума. Пост городского головы вновь занял А. Е. Ширя­ев. Подобный процесс проходил и в уездах. Так, деятельность Соликамского уездного земства во­зобновилась 3 января. Должность губернского ко­миссара была переименована в управляющего гу­бернией, а уездные комиссары стали называться управляющими уездами. В губернских и уездных центрах создавались следственные комиссии "по расследованию преступных деяний большевиков и их сотрудников". В Перми такая комиссия появилась уже 1 января 1919 г. В приказе о созда­нии комиссии отмечалось: "Преследованию под­лежат только преступные деяния, покушение на таковые или приготовления к ним. Принадлеж­ность к той или иной партии или сочувствие ей, не выразившееся в тех или иных действиях, преследо­ванию не подлежит, так как на убеждения и взгля­ды граждан посягательства быть не должно". Но, несмотря на подобные заявления, на территории, занятой Колчаком, фактически был развернут белый террор, прежде всего против коммунистов и сочувствующих им, против советских работни­ков. В какой-то мере это явилась ответом на крас­ный террор, не уступавший ему по жестокости, но все же не такой массовый. Все, кто работал в совет­ских структурах или сотрудничал с большевистски­ми органами власти, подлежали увольнению со служ­бы. Безусловно, подобная политика только увели­чила число противников колчаковского режима.

В феврале 1919 г. Пермь посетил Верховный правитель адмирал Колчак. Ему была устроена тор­жественная встреча. От населения губернии Колча­ка приветствовали председатель губернской земской управы Ф. Я. Дьяков, от населения г. Перми — быв­ший городской голова П. А. Рябинин. В зале Благо­родного собрания был устроен прием, на котором присутствовали должностные лица правитель­ственных и общественных учреждений, в том чис­ле вся профессура Пермского университета, пред­ставители научно-промышленного музея, всех учебных заведений города. Верховный правитель посетил земскую управу, университет и два сред­них учебных заведения.

Адмирал Колчак готовил новое наступление с целью окончательного разгрома советских войск. Наступление началось в первых числах марта 1919 г. Главный удар наносили войска За­падной армии, стремясь соединиться с Деникиным. В наступление перешли и части Сибирской армии Р. Гайды в направлении на Вятку. В результате произошло распыление сил: вместо усиления час­тей Западной армии за счет Сибирской и нанесе­ния одного решающего удара войска Верховного правителя передвигались по двум направлениям. Это в определенной мере привело к неудаче весен­него наступления. Первоначально наступление имело некоторый успех. Были заняты Оса, Оханск, Воткинск, Ижевск, Глазов, но выполнить полнос­тью поставленную задачу не удалось.

Командование Красной армии готовилось к на­несению контрудара. Восточный фронт был зна­чительно укреплен. В конце апреля части Восточ­ного фронта перешли к активным действиям. Главный удар обеспечивала Южная группа войск фронта в направлении на Уфу. В Прикамье дей­ствовали 2-я (командующий В. В. Шорин) и 3-я (командующий С. А. Меженинов) армии, наносив­шие вспомогательный удар. В начале июня совет­скими войсками были заняты Сарапул, Ижевск, в середине июня - Глазов. Пять дней продолжа­лись упорные бои за Пермь. 1 июля части 3-й ар­мии заняли Пермь, а войска 2-й армии — Кунгур. Попытки остановить наступление в районе Верх-нечусовских Городков окончились для белых не­удачей.

Эвакуация белых проходила достаточно орга­низованно. Они сумели вывезти большую часть оборудования заводов, в том числе Мотовилихинского, Лысьвенского и др., взорвали Камский мост, фактически полностью уничтожили речной флот. С колчаковцами ушли почти все инженеры и тех­ники, практически весь профессорско-преподавательский состав Пермского университета, основ­ная часть духовенства.

Поражения белых армий во многом были обус­ловлены не только военными просчетами, но и не­прочностью тыла. Крестьянство, сравнив белый и крас­ный режимы, выбрало, по его мнению, меньшее зло — большевиков. Колчак ассоциировался у кре­стьян с возвратом к старым, дореволюционным порядкам, хотя официально он это категоричес­ки отрицал. Коммунистическая партия в конце 1918 г. скорректировала свою политику в дерев­не, провозгласив курс на союз с середняком. Это позволило постепенно стабилизировать положе­ние в тылу красных, резко уменьшить дезертирство и добиться успехов на фронтах гражданской войны.

ГЛАВА II. Последствия гражданской войны

Восстановление хозяйственной жизни края про­ходило в очень сложных условиях. Первоначаль­но власть на местах осуществляли чрезвычайные органы — военно-полевые комитеты, которые по­степенно заменялись Советами. Восстанавливались органы ЧК, для борьбы с контрреволюционными выступлениями создавались части особого назна­чения (ЧОН). Уже в конце августа 1919 г. в Перми был создан концентрационный лагерь. Позднее по­добные лагеря появились в Оханске и Кунгуре.

Осенью 1919 г. на Урале были введены продо­вольственная разверстка и трудовая повинность. Крестьянство встретило эти меры с явным неудо­вольствием. Именно те, кто не хотел выполнять продразверстку и нести другие повинности, запол­няли в основном концентрационные лагеря.

В сентябре 1919 г. на­чал работать Мотовилихинский завод. 18 февра­ля 1920 г. был открыт мост через Каму. 15 ян­варя 1920 г. 3-я армия Восточного фронта преоб­разована в 1-ю революци­онную армию труда и на­правлена на восстановле­ние транспорта, заготовку и подвозку дров, продо­вольствия и фуража на Урале.

Восстановление эко­номики на рельсах "военного коммунизма" оказа­лось малоэффективным. Так, за 1920 г. в Прикамье выплавка стали не превышала 9%, прокат­ного железа — 8%, на Кизеловских копях было добыто 29,1% угля от уровня 1913 г.¹ В очень тя­желом                                                                                           положении находилось сельское  хозяйство: постоянно  снижалось поголовье скота, не хватало сельхозинвентаря, сокращались посевные площа­ди. Упадок сельского хозяйства на Урале продол­жался вплоть до 1922 г.

С весны 1920 г. по всей стране развернулся мас­совый саботаж продразверсток. В Пермской губер­нии неоднократно имели место случаи отказа сда­вать "излишки" сельхозпродукции. В 1919/20 загото­вительном году продразверстка в Пермской губернии была выполнена лишь на 56,16%. С заданием по зерновым в следующем году удалось справиться во многом за счет жестких административных мер, вплоть до применения вооруженной силы.

Саботировалось выполнение нарядов по трудо­вой повинности (в Пермской губернии это были в ос­новном лесозаготовки). В феврале—марте 1920 г. мас­совый невыход на работы по лесозаготовкам имел место в Стряпунинской, Богородской, Троицкой, Новорождественской, Пермской волостях Пермского уезда, Рождественской и Покровской волостях Кунгурского уезда, Шлыковской волости Оханского уез­да и др. В марте 1921 г. власти вынуждены были пойти на применение вооруженной силы с целью проведения трудовой повинности.

Недовольство политикой "военного коммунизма", носившее первоначально пассивный характер, на­чинает выливаться в открытые выступления. Вол­нения крестьян в Пермской губернии в 1920-1921 гг. имели место в Кунгурском, Осинском и Чердынском уездах.

Проявление недовольства наблюдалось и среди рабочих. В основе их, как правило, лежали эконо­мические требования. Пик недовольства пришелся на декабрь 1920 г. В это время состоялась часовая забастовка на Лысьвенском заводе. На Балашов-ском заводе власти признали наличие "скрытой за­бастовки". Аналогичная ситуация была на Гознаке. В марте 1921 г. на Очерском заводе и среди рабо­чих кожевенных мастерских в Осинском уезде воз­никло недовольство на почве продовольственных трудностей. В том же месяце бастовали рабочие Гоз­нака. В 1921 г. имели место выступления работни­ков связи в Осе и рабочих Пермских железнодо­рожных мастерских из-за задержки зарплаты.

Постоянное углубление конфликта между пра­вящей партией и массой непосредственных про­изводителей привело к ситуации, когда требова­ния экономического характера стали перерастать в политические лозунги. Так, в октябре 1920 г. на Кунгурской беспартийной конференции крес­тьяне фактически выдвинули лозунг "Советы без коммунистов". В декабре 1920 г. антибольшевист­ские волнения прошли в Соликамске. Крестьян­ство губернии отрицательно отнеслось к идее посев-комов, которые создавались с целью не допускать сокращения посевных площадей. Имели место фак­ты отказа от создания посевкомов в ряде волостей Осинского, Кунгурского, Пермского уездов.

Нарастание экономического и политического кри­зиса в стране, перераставшего фактически в обще­национальный кризис, вынудило большевиков пой­ти на введение новой экономической политики.