Свобода духа и инквизиция

Министерство образования и науки РФ

Федеральное агентство по образованию

Московский Государственный

Строительный Институт

Кафедра истории и культурологи

Реферат по культурологи

Свобода духа и инквизиция

Выполнила: студентка 1го Курса

 заочного отделения

 факультета «высшая школа

 организации строительства,

 экспертизы и управления недвижимостью»

Добавкина Дарья Михайловна

 

Проверила: доцент Ефремова

Мария Григориевна.

Москва 2009

ОГЛАВЛЕНИЕ

Оглавление……………………………………………2стр

Введение……………………………………….……3-4стр

История борьбы католической церкви

со свободомыслием………………………………5-12стр

Заключение………………………………………….13стр

Приложение……………………………………...14-15стр

Список использованной литературы………………16стр

ВВЕДЕНИЕ

До сих пор история инквизиции покрыта тайной, не смотря на публикацию дневников и записок инквизиторов, протоколов судебных заседаний, летописей, множества книг на тему суровости нравов церкви того времени. По сегодняшний день люди не перестают поражаться жестокости высших духовных лиц. Но, что самое ужасное, даже не смотря на большое количество материалов, находятся апологеты гонений на еретиков, защищающие церковные зверства.

Для того, чтобы разобраться в неисчислимом количестве материала, необходимо понять, что понимается под словами «инквизиция» и «свобода духа»:

«Инквизиция (опр.) – от латинского inqisitio, в юридическом смысле -  «розыски», «расследование», «исследование». Термин был широко распространен в правовой сфере еще до возникновения средневековых церковных учреждений с таким названием, и  означал выяснение обстоятельств дела, обычно путем допросов с применением силы. Со временем под инквизицией стали понимать духовные суды над христианской ересью».

«Ересь (опр.) – выбор; подразумевается, что ошибочный».

«Свобода духа (опр.) -Здесь имеется в виду прежде всего внешняя свобода человеческой личности. Не свобода делать все, что кому захочется, с тем, чтобы другие люди не смели никому и ни в чем мешать, но свобода веры, воззрений и убеждений, в которую другие люди не имели бы права вторгаться с насильственными предписаниями и запрещениями; иными словами -- свобода от недуховного и противо-духовного давления, от принуждения и запрета, от грубой силы, угрозы и преследования. Ввиду того, что здесь дело идет об ограждении извне духовного опыта и веры, такую свободу можно обозначить как "внешнюю", или "отрицательную"; она ограждает интимный и глубокий процесс богоискания от насилия со стороны других людей и постольку ее можно обозначить и как "общественную". Ее формула может быть выражена так: "не заставляй меня насильственно, не принуждай меня угрозами, не запрещай мне, не прельщай меня земными наградами и не отпугивай меня наказаниями.»

Так же необходимо разобраться с временными рамками и периодизацией:

Понимая под «инквизицией» гонение, продвигаемое церковью, на инакомыслящих, можно столкнуться с тем, что она существует и по сей день. Но проще отталкиваться от временных рамок, обусловленных применением насильственных мер по отношению к «еретикам».

«Развернутую  периодизацию истории  инквизиции  дает  итальянский прогрессивный  историк  Р.  Лонгоне.  Он  делит историю этого учреждения  на следующие этапы:

·           "примитивная" инквизиция времен раннего христианства;

·           императорская,  которая  осуществлялась   по   указаниям   христианских императоров римскими префектами и губернаторами;

·           епископальная - от распада римской империи до  XIII в.;

·           собственно  инквизиция ("священный" трибунал), возглавляемая   папой   и   непосредственно   руководимая   доминиканцами  и францисканцами;

·           государственная  инквизиция, проводимая совместно светской и церковной властью  (князем, королем или императором) при поддержке церковной иерархии;

·     испанская  инквизиция,   возглавляемая   великим   инквизитором, назначаемым королем и утверждаемым в должности папой римским;

·     колониальная  (испанская  и  португальская)  инквизиция;

·     всеобщая,  или вселенская,  она же  римская, инквизиция  в  лице конгрегации священной канцелярии.

     Однако в  этом  вопросе  трудно  установить какие-то  твердые рамки.  В многовековой  запутанной  истории   католической  церкви  не  всегда   можно разграничить инквизиторскую деятельность епископов и "священных" трибуналов.

Известны случаи, когда при наличии инквизиции церковь использовала епископов или другие церковные инстанции для расправы со своими идейными противниками, как это имело место  в  деле Лютера или в расправе над Яном Гусом, учиненной Констанцским   собором.   В   последнем   случае  собор   выступал  в   роли инквизиционного  трибунала. Были случаи  передачи инквизиторских  функций  и полномочий   самим  "священным"  трибуналом  епископам   или  уполномоченным монашеских орденов. Так, вскоре после завоевания испанцами колоний в Америке испанская  инквизиция  поручила выполнять  ее  функции церковным иерархам  в колониях. После же упразднения инквизиционных трибуналов в XIX в. их функции вновь  перешли  к  епископам,  которые  продолжали  карать  вероотступников, накладывая на них епитимии и отлучения, хотя отсутствие поддержки со стороны светской власти лишало их возможности физически расправляться с ослушниками»

История борьбы инквизиции со свободомыслием.

История инквизиции – прежде всего тайная история. Церковь имела все основания тщательно скрывать и замалчивать или извращать в целях самооправдания ужасающие факты инквизиции. История инквизиции неразрывно переплетается с историей всего общества  и ее корней надо искать не в религиозном духе, идей а в условиях и обстановке классовой борьбы между буржуазией и угнетаемыми классами. Чем значительней развивался торговый капитализм  в 15-16 веках, тем ожесточеннее боролось дворянство за свое преобладающее положение, за власть и экономическое господство.

С раннего периода существования христианской церкви епископы, и в их числе папы римские , были наделены инквизиторскими полномочиями – расследовать , судить и карать еретиков и пользовались ими на протяжении всей истории церкви. Этими правами продолжают пользоваться после роспуска священной канцелярии,  согласно все ещё действующему каноническому праву. Инквизиция , согласно данным ей при утверждении привилегиям , не была ответственна ни перед каким государственным учреждением  и не была подсудна никакому светскому суду . Все, что имело какое-либо касательство к инквизиции, могло рассматриваться исключительно инквизиционными трибуналами , деятельность которых все более и более расширялась, неизбежно приходила в столкновение с обычными светскими судами .На решение инквизиционных возможна была апелляция лишь к великому инквизитору и это дело инквизицию страшной и совершенно независимой силой .

Когда в начале XII в. папа Иннокентий III приказал начать преследования еретиков, он тем самым провозгласил рождение инквизиции, хотя, как таковая, она была создана на постоянной основе лишь при папе Григории IX. Сам термин “инквизиция” был уже известен, но до XII в. еретиков редко сжигали за отказ принять учение католической церкви.

Динсли в “Истории средневековой церкви” упоминает один случай в 1075 г., когда был сожжен последователь ереси катаров, и еще один в 1114 г., когда разъяренная толпа вытащила еретиков из тюрьмы и сожгла их. Но лишь когда церковь сочла опасным оставлять в живых людей, не разделявших ее учения, была основана Великая инквизиция.

Само слово “ересь” должно было заставить задуматься преследователей, будь у них хоть крупица смирения (без чего нет истинной мудрости), имеют ли они право таким жестоким образом вмешиваться в процесс мышления других людей. Но преследователи, как люди слепой веры, не имели жалости к тем, у кого такой веры не было, и подвергали их духовным и физическим страданиям лишь за то, что те не принимали их догм.

Преследования тех, кто думал иначе, чем остальные, были всегда, но на заре истории религии, когда люди, казалось, были менее цивилизованными, не было ничего, подобного ужасам инквизиции. Много писали о преследованиях римлянами христианских мучеников, но подсчитано, что число жертв инквизиции при Филиппе II Испан-ском на многие тысячи превосходит количество погибших по приказу римских императоров. К тому же римляне были язычниками и не имели заповеди любить друг друга.

С V в., когда орды варваров положили конец великой Римской империи, и до XII в. хотя и были религиозные преследования, но находились люди, которые не принимали определенные церковные догмы и выдвигали собственные идеи, казавшиеся им лучшими. Среди них были катары, гностики, ариане, манихеи и вальденсы.

В 1198 г. был избран новый папа — Иннокентий III. Он был полон решимости покончить с ересями и повсеместно распространить святую католическую веру. Папа знал, как обстоит дело на юге Франции, и решил положить конец тридцатилетнему попустительству. Прежде чем начать преследования, он попытался действовать убеждением, и во Францию были отправлены миссионеры. Доминик и епископ Озмский проповедовали среди альбигойцев с большим энтузиазмом, но те любили свою привольную жизнь и свободу дискуссий, и смиренные проповедники произвели на них не большее впечатление, чем прежние посланцы папы. Альбигойцы хотели, чтобы их оставили в покое, и они могли бы дать простор своим умствованиям. Миссионер Пьер де Кастельно потребовал принятия суровых мер  против еретиков. Папа Иннокентий III заявил, что выступить против еретиков есть долг всех, кто любит церковь. Он отдал приказ королю Франции Филиппу II начать крестовый поход против еретиков. Так в 1208 году началась война против альбигойцев.

Альбигойские войны, посеявшие семена инквизиции, вскоре перестали быть религиозными и превратились в завоевательные войны под флагом религии. Именно богатые люди становились чаще всего жертвами инквизиции. Отчего это происходило? Оттого ли, что они были еретиками, или из-за их богатства? Точного ответа на этот вопрос не дашь, так как мотивы людей обычно являются скрытыми.

Папа Григорий IX основал инквизицию в 1232 г. о булле говорилось, что все еретики подлежат отлучению от церкви. Осужденных за ересь не должна наказывать церковь: для исполнения наказания они передаются светским властям. Нераскаявшиеся подлежали публичному сожжению, а те, кто раскаялся, вечному заточению. Всех, кто помогал еретикам следовало отлучать от церкви, а тех, кто вступит в дружбу с отлученными, также отлучать. Дети еретиков на два поколения лишались права занимать любые общественные должности.

Инквизиторами, наводившими ужас на всех окружающих, были доминиканцы и францисканцы – представители орденов, основанных двумя благочестивыми людьми, которыми двигало желание служить Христу, - св. Домиником и св. Франциском. Может быть, есть ирония судьбы в том, что именно представители этих орденов были первыми инквизиторами?

Следствие инквизиции держалось на трех основных китах: розыске, доносах и сыске. Но основным из этих трех инструментов на начальном этапе являлся розыск.

Из-за того,что еретики перешли к конспирации, ушли в подполье. Это усложнило работу инквизиторов . Для того чтобы привлечь кого-либо к ответственности , разумеется , требовались основания . Таким основанием в делах веры служило обвинение одним лицом другого в принадлежности к ереси, в сочувствии или помощи еретикам .Кто  и при каких обстоятельствах выдвигал подобного рода обвинения? Допустим определенную область , где по имевшимся сведениям еретики пользовались большим влиянием , посылался инквизитор .Он извещал местного епископа о дне своего прибытия с тем, чтобы ему была оказана соответствующая торжественная встреча , обеспечена достойная его рангу резиденция , а так же подобран обслуживающий персонал . На богослужении местный епископ представлял населению инквизитора, а последний обращался к верующим с проповедью, в которой объяснял цель своей миссии и требовал, чтобы в течение  6-10 дней все, кому было что-либо известно о еретиках , донесли бы ему об этом .

Инквизитор был принужден совершать постоянные объезды подведомственного ему участка. Приезжая в тот или иной населенный пункт, он объявлял, так называемый, срок милосердия, в течение которого все окрестные еретики могли прийти и покаяться перед лицом инквизиции. По окончанию этого срока инквизитор начинал розыск. Если имелись покаявшиеся еретики, то он заставлял их выдать своих бывших единоверцев. Если же таковых не оказывалось, то инквизитор принуждал под присягой всех местных жителей указать подозрительных или еретиков. Арестовав вновь выявленных еретиков, он под конвоем препровождал их в центр епископии, где и начинал допрос. Почти с первых же шагов инквизиция начала применять пытки, как физические, так и нравственные.

Единственным поводом отвода свидетелей являлась смертельная вражда, но инквизиция не практиковала сообщение имен свидетелей подозреваемым. Единственным его шансом было назвать его злейших врагов, надеясь, что свидетель попадет в их число. Инквизитор совмещал в одном лице обязанности судьи и обвинителя, а адвокат обвиняемому в ереси не полагался, да и любой защитник мог быть обвинен в сочувствии ереси и тут же занять место своего подзащитного. Инквизитор имел право назначать себе помощников и охранников, которые пользовались церковной неприкосновенностью и обладали полной свободой притеснять, унижать население. Отличительной особенностью инквизиторского следствия была его значительная протяженность во времени, иногда до десяти лет. Все действия и слова обвиняемого равно как и обвинительное заключение фиксировались в двух экземплярах. Подобная организация делала невозможным для еретиков укрыться в другом государстве. Так как при необходимости копия могла быть послана вслед за ним. Поняв, что существует огромное количество лжесвидетелей, инквизиция ввела следующее правило: " Если кто-либо уличен в лжесвидетельстве, на него должно быть наложено суровая епитимья, но показания его из дела изыматься не должны".

Единственным шансом на спасение от системы, которая считала любого арестованного заранее виновным, заключалось в полном признании и раскаянии на первом же допросе. Если же человек упорно настаивал на своей невиновности, то его как закоренелого еретика выдавали в руки светской власти.

Основной целью инквизиции по понятию было вырвать души грешников из когтей Сатаны, а то, что происходило в это время с телом значения не имело. Во время крестового похода против альбигойцев было сформулировано еще одно правило: "лучше отправить на тот свет десять добрых католиков, чем дать уйти от правосудия хоть одному еретику". В борьбе за такую важную вещь, как человеческая душа, цель оправдывала применение любых средств.

Методы борьбы инквизиции со свободомыслием широко использовались и за территорией, подвластной религиозным тиранам. Во 2-ой половине 17 века в Московском государстве возникло широкое религиозное движение известное под именем раскола. Внешним поводом для этого движения была церковная реформа, предпринятая патриархом Никоном и вызвавшая резкое столкновение внутри православной церкви между защитниками реформы и противниками. Но основной причиной была борьба крестьян и посадских людей против феодальной эксплуатации. На стороне противников реформы была значительная часть низшего духовенства, недовольного поборами со стороны церковной знати, ее жестокостью, а также усилением ее власти. Раскольники старались затушевать классовые противоречия, на первое место выдвигались споры о вере, об обрядах.

  Скрывавшаяся под религиозными спорами классовая борьба вызвала кровавые гонения против сторонников старой веры. Начало кровавого похода против раскольников как врага государства и церкви связано с именем патриарха Никона, который не останавливался перед суровыми мерами, чтобы задушить в самом начале новое антицерковное движение. Начав поход против сторонников старой веры, Никон подвергал пыткам наиболее активных представителей раскола. Им резали языки, руки и ноги, сжигали на кострах.

  “Везде бряцали цепи, везде верши звенели, везде Никонову учению служили дыбы и хомуты. Везде в крови исповедников ежедневно омывались железо и бичи. И от такого насильственного мучительства были залиты кровью все города, утопали в слезах села и города, покрывались плачем и стоном пустыни и дебри, и те, которые не могли вынести таких мук при нашествии мучителей с оружием и пушками, сжигались сами”. И.Филиппов.

Повсеместное недовольство инквизиторской жестокостью Никона вынудила правительство (После низложения Никона в 1666 году) расследовать деятельность этого опального патриарха. Хотя кровавый террор не прекратился. В 1681году для борьбы с расколом  вновь созвали церковный собор во главе с новым патриархом. 

Но если касаться  исключительно европейского притеснения инакомыслящих, то мы сталкиваемся с ужасной методой последовательного уничтожения еретиков при помощи зверских пыток. Инквизиция накладывала обычно три вида наказания: епитимья, тюремное заключение и передача в руки светской власти, что означало костер. Епитимья могла заключаться в пожизненном ношении крестов, паломничестве по святым местам, внесении определенного пожертвования на благие дела. Но это только самые распространенные методы, вообще епитимья была ограничена только фантазией инквизитора. Тюремное заключение подразумевало под собой отбывание срока в узкой, душной камере на хлебе и воде, иногда в ручных и ножных кандалах, возможно прикованных к стене, в предельно антисанитарных условиях. Средняя продолжительность жизни в подобном заключении составляла три года. Но иногда были амнистии замещение тюремного заключения на строгую епитимью. Выдача в руки светской власти подразумевало под собой сожжение заживо. Церковь не отказывалась даже от преследования покойников. Уже умершего еретика могли приговорить к сожжению. Это подразумевало под собой изъятие останков из могилы с последующим сожжением и конфискация имущества.

Кардинал Альфредо Оттавиани, последний из инквизиторов, возглавлявший бывшую  конгрегацию  священной канцелярии,  в  своей  книге о каноническом праве утверждал, что  католическая церковь, верная христианской заповеди  всеобщей любви, никогда не пользовалась "правом  меча", никогда не проливала кровь своих противников, это-де делала гражданская  власть, влиять на действия которой церковь была лишена  возможности. Церковь  "всего лишь", заявлял   Оттавиани,   отлучала  еретиков   от  церкви.  По-видимому,   этот экс-инквизитор  не отдавал себе отчета, в какое смешное  положение сам  себя ставил  подобного  рода  аргументацией.  Ведь  согласно  церковному  учению, "отлучение",   "анафема"  -  наказание  во  сто  крат  страшнее,  ужаснее  и мучительнее, чем пытка и любой вид физической казни. Если верить богословам, то отлучение,  анафема лишают душу  верующего вечного спасения, осуждают его на вечное  горение в геенне  огненной, в то время как  муки земные и  смерть всего лишь незначительный эпизод, мгновение в жизни человека.

Неверно и утверждениe кардинала Оттавиани, что церковь лишена была возможности в этих делах влиять на гражданскую власть: ведь сожжение еретика совершалось гражданскими властями на  основе  церковного  отлучения, с согласия, одобрения и по требованию церкви, которая  до сих пор не сняла, не отменила  ни  одного  отлучения из  вынесенных  трибуналами  инквизиции,  за исключением   приговора  Жанне  д'Арк. Следовательно, если исходить из католического  вероучения, души  сотен  тысяч  жертв "священного"  трибунала продолжают гореть в огне преисподней...

Утверждая, что церковь никогда не пользовалась "правом меча", кардинал Оттавиани грешит  и  против  принятого в  1917 г.  папским престолом Кодекса канонического права,  на страже которого он, возглавлявший тогда конгрегацию священной канцелярии, стоял со всей инквизиторской строгостью. Заменен новым в  1984  г.  Напомним  нашему  читателю,  что  2214-й  параграф Кодекса  был сформулирован так:

"Церковь  имеет  врожденное и  собственное  право (nati-vum et propriumius),  независимое  от  какой-либо  человеческой  власти,  наказывать  своих преступных подданных как карами духовными,  так и карами мирскими". Чтобы ни у  кого не  осталось  сомнения,  что, собственно говоря,  означают  "мирские кары", в богословском комментарии к указанному параграфу сказано следующее:      "Учитывая  характер  совершенного общества, коим  является церковь, она может накладывать любые кары для достижения своих целей и защиты социального порядка (!). Поэтому у нас нет оснований не признать,  что церковь  могла бы также наложить кару смертной казни, если в каком-либо  случае она найдет это необходимым.   Тот   факт,   что  церковь   фактически  лишена   возможности осуществлять  некоторые мирские наказания по причине отсутствия  карательных средств, вовсе не значит, что она не имеет права приговаривать к ним".

Если обращение инквизиции с тысячами узников вызывает негодование, то способ вынесения им приговора мог бы вызвать смех. Эти благочестивые церковники, пытавшие заключенных, не могли вынести смертного приговора, потому что христианин не должен проливать кровь ближнего! Поэтому инквизиторы, полные решимости отправить своих жертв на костер, предпочитали, чтобы это выполнил кто-нибудь другой. Тогда они могли умыть руки и сказать: “Мы сделали все от нас зависящее, чтобы вернуть этих людей в лоно церкви. Нам не удалось этого добиться, так что теперь мы можем лишь оставить их светской власти”.

Эти люди тщательно выбирали выражения и употребляли слово “оставить”, а не “передать” (также как о пытке говорили не “повторялась”, а “прерывалась”). Таким образом, они, очевидно, надеялись убедить Бога, как они себе Его представляли, в своей правоте. Этой же цели служило и поспешное “отпущение грехов” в случае внезапной смерти допрашиваемого. Желая показать, что не виновны в убийстве, инквизиторы заявляли: “Церковь больше не может вам помочь. Она отвергает вас и оставляет светской власти, впрочем ходатайствуя о том, чтобы она обошлась с вами милостиво, без пролития крови и по возможности не предавая вас смерти”.

Но представители светской власти быстро поняли, что эти “ходатайства о милосердии” являются формальными, и от них в действительности требуется совсем иное. Считалось, что светская власть, в соответствии с законом, должна предавать еретиков смерти. Это началось со времени действия буллы Иннокентия IV в XIII в., согласно которой представители светских властей обязаны были казнить еретиков под угрозой отлучения от церкви.

Приговоры еретикам оглашались публично, при большом стечении народа. Эти варварские церемонии получили название “акты веры” — “аутодефе” (на испанский лад), или “аутодафе” (на португальский лад).  Их старались проводить по воскресеньям, так как воскресенье считалось святым днем, и в этот день больше людей могли стать свидетелями казни. Считалось полезным, чтобы люди знали, что бывает с теми, кто против Святой церкви. Аутодафе рассматривалось как маленькое подобие Судного дня.

Инквизиторы обладали правом отпущения грехов, и, несомненно, многие из них пользовались этим правом, чтобы получить нужную им информацию. Инквизиторов в силу их особого положения мог отлучить от церкви только сам папа римский. Светская власть рассматривала инквизиторов как своих слуг и, конечно, склонна была их защищать. Эта защита распространялась и на тех, кто служил под началом инквизиторов, — викариев, компаньонов, фамильяров, нотариусов и многих других слуг инквизиции.

Викарии были своего рода заместителями инквизиторов. Викарии замещали инквизиторов, когда те отсутствовали или были заняты очень важными делами; кроме того, эти помощники инквизиторов делали рутинную работу. Компаньоны сопровождали инквизиторов во время путешествий. Они не имели постоянного поручения, но выполняли при инквизиторах роль советников. Фамильяры являлись полицией и охраной инквизиции. Они обычно не были духовными лицами, но представляли собой полурелигиозный орден. Фамильяры также нередко посещали узников в тюрьмах, чтобы, дружески беседуя с ними, уговорить их покаяться или заставить проговориться. Никого не интересовало происхождение фамильяров и их профессия до поступления на эту службу. Главное, что они были удобными шпионами. Они легко могли притвориться обычными мирянами. Если не считать самих инквизиторов, фамильяры из всех представителей этого ведомства выглядят наиболее зловеще. Нотариусом хотел быть далеко не всякий слуга инквизиции, так как эта должность была очень скромной, но в то же время требовала достаточного уровня образования. Нотариусы должны были записывать все вопросы и ответы во время допросов, причем по-латыни, что создавало для них дополнительные трудности.

Многих осужденных приговаривали к “вергуэнса” (позору). Это было наказание для тех, кто признал себя виновным в ереси и попросил о примирении с церковью. Все они, независимо от погоды, должны были пройти по улицам, раздетые до пояса. Во главе этой процессии шли фамильяры. Каждый из раскаявшихся нес незажженную свечу - это, согласно символике инквизиции, означало, что эти несчастные еще не “узрели свет”, но свечи даны им в знак надежды. Когда церковь снова примет их, им будет разрешено зажечь свечи. У церковных дверей процессия останавливалась. Затем полуобнаженные мужчины и женщины входили в церковь, а два священника, стоящие у дверей, ставили на лоб входящим знак креста, что означало новое обретение креста для этих раскаявшихся еретиков.

В церкви раскаявшихся ожидали инквизиторы, а над алтарем висел зеленый крест — Эмблема инквизиции. Нотариус оглашал имена приговоренных и объявлял о наказании, которое их ожидало. Оно состояло в том, что все эти люди в течение шести пятниц подряд должны были, так же раздетые до пояса, проходить по улице, подвергаясь при этом бичеванию. По окончании этого срока они навсегда лишались права занимать почетные должности, носить ювелирные украшения и роскошные одежды, а кроме того, должны были отдать инквизиции пятую часть своего достояния.  Всем этим людям делалось мрачное предупреждение.

Само слово “аутодафе” вызывало страх, но была в нем и какая-то мрачная гипнотическая сила. Эти акции происходили по праздничным дням и вызывали больше эмоций, чем знаменитые традиционные “бои быков”. В то же время людям, конечно, давали понять, что это не развлечение в обычном смысле, но религиозная церемония. Инквизиторы вовсе не желали, чтобы в такие дни люди предавались веселью или как-то нарушали порядок, что было бы греховно. Поэтому аутодафе начинались утром и заканчивались перед сумерками, но не проводились в ночное время.

Вечером накануне аутодафе осужденных еретиков приводили в Святую палату инквизиции и объявляли, что назавтра их сожгут. В качестве “милости” инквизиторы приставляли ко всем осужденным священников, которые и всю ночь должны были уговаривать их покаяться и спасти свои души; что касается их тела, то хотя они должны быть казнены за свои грехи, но если они покаются, то будут удавлены до сожжения.

На следующее утро всех осужденных, одетых в “санбенито”, выводили из тюрьмы. Начиналась церемония аутодафе. Возглавляла процессию группа лиц, которая несла зеленый крест, задрапированный черной материей. За  ними шли фамильяры. Далее следовал священник. Он нес церковную облатку (символ Тела Христова), и все люди в толпе должны были при его приближении становиться на колени. Затем снова шли фамильяры, а за  ними — осужденные еретики. Каждого из приговоренных  к сожжению сопровождало два доминиканца, чтобы в эти  последние часы склонить его к спасению души. Таким образом инквизиция хотела продемонстрировать свое милосердие. Следом за осужденными несли портретные изображения еретиков, которым удалось бежать из Испании, а также вырытые тела тех, кто был осужден за ересь посмертно. Очевидно, эта часть шествия производила наиболее мрачное впечатление. Далее следовали инквизиторы со знаменами, а за ними — полицейские и мелкие чиновники инквизиции. По обе стороны процессии шли строевым шагом солдаты с алебардами.

На соборной площади, где обычно и происходило завершение аутодафе, сооружали два помоста с установленными на них скамейками. На одном из них должны были сидеть осужденные еретики, так чтобы их могла видеть толпа, и все, кто хотел показать, что они хорошие католики, подвергали их всякого рода оскорблениям. Рядом с осужденными сидели монахи, которые продолжали убеждать их покаяться. На этом же помосте находились мертвые тела и чучела еретиков, подлежащие сожжению. На втором помосте сидели инквизиторы и их слуги; там же находились крест и алтарь.

Священники служили мессу и читали проповедь, после чего Великий инквизитор декламировал торжественную клятву верности инквизиции, которую обязаны были, став на колени, повторять за ним все присутствующие. Затем следовала церемония передачи осужденных в руки светской власти, поскольку церковь уже сделала все от нее зависящее. При этом зачитывали подробный список грехов и преступлений всех осужденных — от получивших самое легкое наказание до приговоренных к сожжению на костре. Священник обращался к светской власти с просьбой “проявить милосердие” и не проливать кровь. Но ведь сожжение на костре и происходило без пролития крови. Однако инквизиторы считали, что их не в чем упрекнуть. Они просто отчаялись спасти души этих упрямых еретиков. Из толпы раздавались возгласы одобрения. Аутодафе у многих вызывало чувство экзальтации, к которому примешивался страх. Длительная религиозная церемония, сопровождавшаяся пением монахов и колокольным звоном, должна была производить на людей гипнотизирующее действие, словно освящая все происходящее.

В толпе у многих людей, очевидно, невольно возникали вопросы: когда произойдет очередное аутодафе? Когда можно будет снова видеть осужденных еретиков, проклинать их и швырять в них отбросы?! И кто будет следующими жертвами аутодафе? Последний вопрос не мог не вызывать невольных опасений у многих, даже самых простых людей в толпе зрителей. Кто же станет следующим?

Заключение.

История инквизиции пугающая, как и любая другая история с большим количеством жертв. Но давайте будем думать не об абстрактных и неточных цифрах, а о том, что за каждой из этих цифр стоит человеческая жизнь! И каждая эта жизнь принесена в жертву лишь по тому, что человек думал не так, как остальные. Он был не хуже и не лучше, чем все. Он был просто другой.

В «Книге мучеников» Джона Фокса есть интереснейшее примечание, в котором говорится о том, что в XX веке, казалось бы в котором люди должны быть толерантнее друг к другу, пострадало за суждения в разы больше, чем за всю историю инквизиции! Значит ли это, что, зная свое прошлое, человечество вновь и вновь совершает эти ошибки? Значит ли это, что инквизиции не будет конца? Значит ли это, что не смотря на демократизацию общества, на введение в жизнь новых технологи, на высокий уровень образования люди будут гонимы, в случае расхождения взглядов с власть имущими?

На эти вопросы каждый отвечает сам для себя, т.к. инквизиция уже не имеет тот привычный облик: в сутане, со святой водой и бормотавшая молитвы.

Человек рожден свободным, об этом говорят многие, почти все. Но при этом человек и по сей день не свободен думать так, как хочется лишь ему, в случае, если его мнение претит устоявшимся стереотипам и это мой ответ на эти вопросы.

Приложение

Рис. 1. Суд.                  

Рис. 2. Пытка 

Рис. 3. Казнь

Рис. 4. Св. Доменик (основоположенник движения доминиканцев)

Рис. 5. Современная инквизиция?

*В современном Китае последователи Фалуньгун подвергаются жестоким мукам

Список использованной литературы:

1. И. Р. Григулевич “История инквизиции (13 – 20 вв.)” М: 1970 г.

2. Е. Ф. Грекулов “ Православная инквизиция в России” М: 1964 г.

3. С. Г. Лозинский “ Святая инквизиция” М: 1927 г.

4. “Историческая энциклопедия”

5. Сайт:  ru.wikipedia.org