Почему множество обманов сходит лжецам с рук? Да только потому, что никто не берёт на себя ответственность ловить их. Но когда на карту поставлено слишком много, и дальше отступать некуда, то появляется смысл проделать эту работу и разоблачить лжеца. Обнаружение лжи - дело непростое и небыстрое. Лжеца можно поймать лишь, когда он начинает допускать ошибки. Каковы они, какие могут или должны проявиться ещё и как обнаружить их по определенным поведенческим признакам? Для этого необходимо задавать немало вопросов, которые должны иметь отношение как к природе лжи самой по себе, так и к личным особенностям каждого конкретного лжеца и конкретного верификатора. Ни один человек не может быть абсолютно уверен ни в том, выдаст себя лжец или нет, ни в том оправдается или нет говорящий правду. Обнаружение лжи представляет собой всего лишь догадку, основанную на информации. Эта догадка всего лишь снижает возможность совершения ошибок веры лжи и неверия правды. Она дает почувствовать и верификатору, и лжецу всю трудность предска­заний успешности или безуспешности процесса разоблачения.

Для чего же нужна техника обнаружения лжи? Она позволит человеку, подозревающему обман, оценить, насколько основательны или безосновательны его подозрения. Однако иногда все, что ему удаётся узнать, состоит в том, что узнать он ничего не может, как это было в случае с Отелло. Но всё же он может выявить  все ошибки и узнать, на что лучше обратить внимание, что именно слушать и на что смотреть. Однако эта техника может оказаться полезной и для самого лжеца, указать ему, что на этот раз обстоятельства против него, и не дать ему пуститься во все тяжкие, удержать от дальнейшей лжи. Или же наоборот - лжец может воодушевиться той лёгкостью, с какой он уворачивается от ловушек, и сосредоточить всё своё внимание на том, как избежать их в дальнейшем.

Для того чтобы обнаружить ложь, необходимо ответить на много вопро­сов. Пол Экман создал анкету, состоящую из 38 вопросов (см. приложение). На основании этой анкеты Пол Экман проводит анализ разнообразных видов лжи, чтобы показать, почему одни люди лгут легко, а другие с большими трудностями.

Человек, лгущий легко, совершает мало ошибок, таким образом, верификатору трудно его обнаружить, в то время как лгущего с трудом обнаружить легко. При лёгкости исполнения лжи человеку не требуется скрывать свои эмоции, у него достаточно возможностей лгать о конкретных вещах и богатый опыт в таком деле, кроме того, у жертвы (т.е. потенциального верификатора) обычно не возникает подозрений.

Рассмотрим два примера лжи (лёгкой и трудной), приведённых Полом Экманом.

1.  Примером лёгкой лжи может являться ложь "охотницы за головами" из некой нью-йоркской фирмы Сары Джонс.

Она сманивала работников из одной компании в другую, как правило, конкурирующую. А т.к. ни одна компания не хотела лишиться способных работников, «охотники за головами» действуют отнюдь не в лоб. Так Сара получала всю необходимую информацию, задавая для начала простой, якобы касающийся совершенно общих отвлечённых исследований, вопрос: «Мы изучаем влияние образования на карьеру. Могу я задать вам пару вопросов? Мне не нужно знать вашего имени, меня интересуют только статистические данные, касающиеся вашего образования и трудовой деятельности». И затем Сара Джонс начинает выспрашивать у кандидата все, что ей нужно: сколько денег он получает, каково его семейное положение, возраст, сколько у него детей и т.п. Так она вынуждает человека давать о себе всю необхо­димую информацию - прямо не сходя с места, что и требуется.

2.  Примером же трудной лжи может являться ложь пациентки психиатри­ческой клиники Мэри.

Врач. Ну, Мэри, как вы себя сегодня чувствуете?

Мэри. Отлично доктор. Мне хотелось бы провести выходные ...эээ... дома, с семьёй, вы же знаете. Ведь прошло ...эээ... уже пять недель, как я тут, в больнице.

Врач. И никакого чувства подавленности, Мэри? Никаких мыслей о самоубийстве? Вы точно от них избавились?

Мэри. Мне, правда, так неудобно за всю эту историю. И теперь... Теперь я точно об этом не думаю. Мне просто хочется домой к мужу.

На этих двух примерах можно рассмотреть ложь саму по себе, не касаясь особенностей лжецов и верификатора.

Во-первых. Самые большие трудности при обмане возникают из-за тех эмоций, которые человек ощущает в момент лжи, чем сильнее эмоции, которые необходимо скрывать, и чем их больше, тем труднее лгать.

Мэри вынуждена была лгать о чувствах, Сара - нет. Мэри скрывает страдание (мотивировавшее её планы о самоубийстве), такие чувства скрыть очень трудно, кроме того, усилия, направленные на сокрытие, могут исказить и изображаемые положительные  эмоции.

Во-вторых. При обмане отчётливо видны ошибки — в речи, голосе, движениях тела и в выражении лица. В речи признаки обмана проявляются и в подборе слов, и в самом голосе: речевые оговорки, непоследовательность, многословие и паузы (Мэри). Кроме того, сильные негативные эмоции, дают ещё один признак — повышение тона. Так же признаки четырёх эмоций (страдания, страха, вины, стыда) проявляются в эмблемах (пожатие плеч), манипуляциях, приостановленных иллюстрациях и микровыражениях. Они видны в соответствующих движениях лицевых мышц, несмотря на все попытки лжеца контролировать свою мимику.

Теперь давайте перейдём от рассмотрения лжи к анализу лжецов и верификатора:

1.  Как мы уже оказали, Мэри вынуждена лгать о своих чувствах, в отличие от Сары:

а) Мэри скрывала страдание (мотивировавшие её планы о самоубийст­ве), такие чувства скрыть очень трудно и усилия направленные на сокрытие искажают даже положительные эмоции.

б) также Мэри испытывала ещё стыд и вину. Ей пришлось в отличие от Сары, сильно переживать свою ложь. Обман Сары, как часть её работы, полностью санкционированы, и поэтому ей не приходится чувствовать себя за него виноватой. Несанкционированная ложь Мэри порождала чувство вины, т.к. предполагается, что пациент должен быть честен с лечащим врачом, пытающимся ему помочь, тем более Мэри было стыдно и за свою ложь, и за вынашиваемые планы.

в) Мэри испытывала ещё и четвёртую эмоцию - страх. Она гораздо менее опытна и искушена во лжи по сравнению с Сарой. Из-за отсутствия опыта она боялась, что её поймают. Сама специфика заболевания делала Мэри особенно уязвимой.

2.  Сара помимо большого опыта была уверена в своих способностях и имела хорошо отработанную линию поведения. Кроме этого, за Сарой было преимущество активной позиции, умение играть роль так убедительно, что она сама порой не сомневалась в своей абсолютной правдивости. Мэри же наоборот, она не предвидела всех вопросов врача и вынуждена была идти у него на поводу.

3.  Много ошибок отчётливо было видно у Мэри в речи, голосе, движениях тела и выражении лица. Саре, в отличие от Мэри, не надо было скрывать свои эмоции, т.к. она уже отрепетировала свою роль (благодаря минувшим успехам). Поэтому Сара лгала легко, и оснований совершать ошибки у неё не было.

4.  Сара подходила к разным людям, у которых даже мысли не было, что их обманывают. И наоборот, врач Мэри, выступающий в качестве верификатора, знал, что пациентки такого плана могут обманывать. У него в отличие от людей, которых обманывала Сара, было три преимущества:

а) опыт - он не в первый раз встречался с пациенткой, и предыдущие знания специфических особенностей её поведения давало ему хороший шанс избежать капкана Брокау.

б) как большинство психиатров, он прекрасно умел обнаруживать скрываемые эмоции.

в) он был осторожен, ждал обмана, хорошо знал, что суицидальные больные даже после нескольких недель пребывания в клинике могут скрывать свои планы вырваться на свободу и повторить попытку.

Но в этих двух случаях не было представлено ещё одного преимущества лжеца, которое заключается в своеобразном пособничестве жертвы, в желании жертвы (по каким—либо собственным причинам) быть обманутым.

Приведём два примера, где жертва сама пособничает лгунам.

Пример 1. Муж, придя домой и застав жену за разговором по телефону, замечает, что она смущена его неожиданным появлением и быстро кладёт телефонную трубку.  «С кем ты сейчас говорила?» - спрашивает он. «Что за женское любопытство?» — слышит муж в ответ с насмешливой интонацией. -  «Говорила с любовником!» Муж, чувствуя себя сконфуженным, умолкает или пытается пошутить в ответ, не принимая слов жены  всерьёз. У него не возникает и тени подозрений, хотя жена на самом деле говорила с любовником.

Пример 2. Техника обмана, применяемая жуликами-виртуозами. Джон Хамрак, один из самых изобретательных жуликов такого рода начала нашего века, одетый как техник, входит в контору члена городской управы в Сити-холл в Венгрии. Хамрак заявляет, что пришёл за часами, которые нужно починить. Олдермен, вероятно из—за  большой ценности часов, отдавать их не хочет. А Хамрак, вместо того чтобы настаивать на своём, начинает расхваливать часы, обращая внимание чиновника на их колоссальную стоимость и как бы в скользь замечая, что именно поэтому-то и явился за часами самолично.

При рассмотрении этих двух примеров мы можем выделить несколько причин, почему ложь оказалась успешной.

1.  В этих двух примерах, как и в предыдущих, жертвы не обращают внимания на ошибки лжецов, т.к. даже не подозревают об обмане. Так жена во время внезапного прихода мужа, не заканчивая разговора, бросает телефонную трубку.

2.    Опыт (так же как и в предыдущих примерах). Хамрак -  «жулик-виртуоз», имеющий очень большой опыт за плечами. Он играет со своими жертвами в  «зеркальную игру», в которой жулик прикидывается, что даже не подозревает, о чем может думать жертва, разоружая её неожиданным открытым высказыванием её мыслей, казалось бы  совершенно во вред собственным намерениям. Жена, обманывающая мужа, тоже имеет опыт, т.к. любовник у неё не первый день. Но, в отличие от Хамрака, у которого всё отрепетировано до мелочей, она боится быть пойманной, в результате чего допускает множество ошибок (которых муж не замечает).

3.    Как квалифицировать в этих ситуациях ответы жены и Хамрака? Формально они говорили чистую правду. С другой стороны, у них не было никакого желания, чтобы муж и олдермен поверили этим словам. Пол Экман подобное поведение жены и Хамрака относит к одной из разновидностей лжи, а именно  «сообщение правды в виде обмана», хотя и выглядит это парадоксально. А парадоксальное здесь заключается в том, что муж, подозревая жену в измене, и олдермен, подозревая всякого, кто просто хочет взять ценные часы, позволили себя обмануть. Вся прелесть здесь заключается в том, что прямое обращение к тайным опасениям жертвы значительно снижает её подозрения, т.к. согласно логике - это просто невозможно. В своём исследовании военной хитрости Дональд Дэниэл и Катрин Хербинг заметили, что  «...чем значительнее промах, тем труднее принять его за свидетельство обмана, поскольку это кажется слишком большим подарком для того, чтобы быть настоящим (и действительно, военные во многих случаях явной утечки информации предпочитают не верить ей)... и слишком бесстыдным для того, чтобы быть чем-либо иным, кроме подвоха». Поэтому мы видим, что здесь жертвы даже не замечают ошибок лжецов, т.к. не могут поверить, что их так явно обманывают, и, таким образом, они становятся добровольными жертвами.

Добровольные жертвы, сами того не желая, облегчают задачу лжецов, как правило, двояким образом:

во-первых: если обманщик знает, что жертва как бы не замечает его ошибок, он меньше боится разоблачения,

во-вторых: если он ещё и убеждён, что делает именно то, чего от него ждут, то практически не чувствует за собой никакой вины.

Отсюда мы видим, что жертва, ждущая обмана, может не только попасться на крючок к лгунам, но и помочь им быстро, легко без сожаления обманывая, говорить правду, в которую всё равно не поверят.

Давайте рассмотрим ещё один пример, в котором лжецом был признан человек, говоривший правду, и посмотрим, как техника обнаружения обмана предотвратить подобные ошибки.

Джеральд Андерсон был обвинён в изнасиловании и убийстве Нэнси Джонсон, жены своего соседа. Муж Нэнси вернулся домой среди ночи, обнаружил её мёртвой и побежал к соседям Андерсенам, где и рассказал, что жена убита, а сын пропал. Затем он попросил мистера Андерсена вызвать полицию.

Что же заставило полицию заподозрить в происшедшем именно Андерсена?

1.        На следующий день после убийства он не пошёл на работу, напился в местном баре, много говорил об убитой, а когда его приволокли домой, он разрыдался и сказал жене: «Я не хотел этого делать, а сделал». (Он имел в виду пьянку).

2.        Его ложь насчёт кровяного пятна на машине. Сначала он сказал, что купил уже такую. А затем, что ударил жену и у неё пошла кровь из носа (во второй раз он сказал правду, но ему уже никто не поверил).

3.     Вторая ложь - когда Андерсен признался в том, что будучи двенадцати­летним участвовал в попытке совращения, которая правда не принесла девочке никакого вреда и в последствии никогда не повторялась (на самом деле Андерсену тогда было пятнадцать лет).

4.     Испытание на детекторе было предложено Андерсону после 24 часов безостановочного запугивания. Эмоциональное возбуждение Андерсена, отмеченное детектором, могло происходить не только из-за страха перед тем, что ему не поверят, но также из-за чувств вины и стыда (будучи невиновен в убийстве, он стыдился двух других своих не хороших поступков, и следователи об этом знали).

5.        Джон Таунсенд, профессиональный оператор детектора лжи, не обратил внимание на 2 фактора, помимо приведенного выше:

а. При вопросе об убийстве ответ Андерсона вызвал тот импульс, который обычно свидетельствует об обмане при отрицании вины.

б. При вопросе о виде орудия убийства и способе его совершения, детектор не фиксировал никаких импульсов.

Здесь оператору следовало обратить внимание и задавать другие вопросы, чего он не сделал.

6.        Шесть дней подряд по отношению к Андерсону проводился не просто допрос, а допрос с запугиванием (применяемый для ускорения дела, а не для выяснения правды).                               

Да он лгал, скрывая своё постыдное поведение от следствия, что не преминул заметить оператор детектора. Действительно, Андерсон чувствовал себя виноватым за ложь. Следователи по делу Андерсена совершили классическую ошибку Отелло. Как и несчастный мавр, они верно определили, что подозреваемый эмоционально возбуждён, но неверно идентифицировали причину этого возбуждения, а кроме того не поняли, что все эти столь верно замеченные ими чувства человек может испытывать вне зависимости от того, виновен он или нет. И, как Отелло, следователи стали жертвами собственного предубеждения против подозреваемого, они тоже не могли вынести своей неуверенности относительно того, лжёт подозреваемый или нет. Хотя у следователей была информация об орудии преступления, которой мог обладать только действительный убийца и никто более. И тот факт, что Андерсон никак не реагировал на вопрос о ноже, должен был заставить и следователей, и оператора детектора лжи сделать вывод о невиновности подозреваемого.

Из выше указанных примеров и их анализа мы видим, что успех или неудача обманщика никоим образом не зависят от области, в которой он  подвизается. Далеко не вся супружеская ложь терпит крах, и далеко не все бизнесмены и уголовники в ней преуспевают.

В таблице (см. приложение) содержится анкета, состоящая из 38 вопросов (предложенная Полом Экманом). По его словам почти половина из них (16) помогает определить, намерен ли лгущий скрывать или исказить эмоции, лжёт ли он относительно чувств и какие именно чувства он при этой лжи испытывает.

Использование этого опросника не всегда помогает обеспечить точную оценку. Можно получить ответы не на все вопросы или ответы могут оказаться путаными. Кто-то может посчитать это дедом лёгким, а кто-то наоборот, тяжёлым, но в любом случае полезно знать следующее:

-          оценка может оказаться неверной, даже если есть все для того, чтобы избежать ошибок,

-          иногда лжецов может выдать не их поведение, а третьи лица,

-          иногда можно случайно не заметить и вопиющие признаки обмана.

Пол Экман дал нам прекрасную возможность самим для себя решить, хотим мы быть обманутыми или нет. Если нет, то как нам вовремя разоблачить лжецов, которые нас хотят опутать своими сетями?