Чайный культ и чайная церемония

Курсовая работа на тему:

“Чайный культ

 и

чайная церемония”

Учащейся 42 группы  Тарасовой Ирины Михайловны

Понять, почему именно чайный ритуал занял такое важное место, сохраняясь на протяжении многих веков вплоть до современности, можно, лишь рассмотрев и тщательно проанализировав его в контексте японской художественной культуры и особенностей ее развития со второй половины XV и до конца  ХVI века.

Как известно, впервые чайный напиток стали употреблять в Китае еще в эпоху Тан ( VII-IХ  века). Первоначально настой чайных листьев применяли в  медицинских целях, но с распространением буддизма секты Чань (по-японски - Дзэн), читавшего основным методом проникновения в истину длительные медитации, адепты этой секты стали пить чай как стимулирующее средство. В  760 году китайский поэт Лу Юй написал “Книгу чая” (Ча цзин), где изложил систему правил приготовления чайного напитка путем  заваривания кипятком чайных листьев. Чай в порошке (как впоследствии для чайной церемонии)впервые упоминается в книге китайского каллиграфа х  века Цзян Сяна “Ча лу”(1053г.). О питье чая в Японии имеются сведения в письменных источниках VIII-IХ веков, но только в Х11 веке, в период усиления контактов Японии с Китаем, питье чая становится сравнительно распространенным. Основатель одной из школ Дзэн-буддизма в Японии священник Эйсай, вернувшись из Китая в 1194 году, посадил чайные кусты и стал выращивать при монастыре чай для религиозного ритуала. Ему принадлежит и  первая японская книга о чае - “Кисса Едзеки”(1211г.),  где говорится и о пользе чая для здоровья.                                                                                              

Усиление влияния дзэнских священников  на политическую и культурную жизнь Японии в ХIII-ХIV веках привело к тому, что питье чая распространилось за пределы дзэнских монастырей, стало любимым времяпровождением самурайской аристократии, приняв форму особого конкурса-развлечения по угадыванию сорта чая, выращенного в той или иной местности. Такие чаепития-дегустации длились с  утра до вечера при большом количестве гостей, и каждый получал до нескольких десятков чашечек чая. Постепенно такая же игра, но менее пышная по антуражу, распространилась и среди горожан.

Мастер чая (тядзин), посвятивший себя чайному культу, как правило, был человеком широко образованным, поэтом и художником. Это был особый тип средневекового “интеллигента”. Мастера чая могли быть выходцами из самых разных социальных слоев, от высокородного дайме до городского ремесленника. В сложных условиях социального брожения, нестабильности, перестройки внутренней структуры японского общества они оказались способными поддерживать контакты как с верхушкой  общества, так и со средними слоями, чутко улавливая перемены  по своему реагируя на них. В период, когда влияние ортодоксальных форм религии шло на убыль, они сознательно или интуитивно способствовали ее приспособлению к новым условиям.                                                                                                   

Родоначальником чайной церемонии в ее новом виде, уже имевшим мало общего с придворной игрой в чай, считается Мурата Сюко, или Дзюко (1422-1502). Искусству чайной церемонии он посвятил всю жизнь, увидев глубокие духовные основы этого ритуала.                                                                                         

Успех его деятельности, безусловно, был основан на том, что его субъективные стремления совпадали с общей  тенденцией развития японской культуры в условиях длительных гражданских войн, бесчисленных бедствий и разрухи, разделения всей страны на отдельные враждующие области.                                                                            

Именно в силу того, что деятельность Мурата Сюко выражала общественные идеалы своего времени, созданная им чайная церемония как одна из форм социального общения очень быстро получила широкое распространение по всей стране и почти во всех слоях населения.                                                                                

Дзэн-буддизм был самым тесным образом связан со сферой искусства, поощряя не только изучение китайской классической   поэзии и живописи, но и собственное творчество своих адептов как путь к постижению невыразимой словами истины. Такое соединение практицизма и “жизни в миру” с сугубым интересом к искусству, свойственное Дзэн, объясняет начавшуюся еще во второй половине XV столетия тенденцию секуляризации.                                                                                          

Мастера чая самое пристальное внимание уделяли организации пространства вокруг чайного дома, в результате чего появился специальный чайный сад (тянива), получивший распространение с конца  XVI  века.

Если основой для появления специфической формы чайного дома был предшествующий архитектурный опыт, воплотившийся в буддийском и синтоистском храме, то форма чайного сада развивалась на основе уже имевшего длительную традицию садового искусства. Прежде чем сложился тип собственно чайного сада, в Японии уже в течение многих веков искусство садов развивалось как самостоятельная ветвь творчества

Строившиеся, как правило, на небольшом участке земли между основными зданиями  чайные  дома имели сначала лишь узкий подход в виде дорожки (родзи), что в точном переводе значит “земля, увлажненная росой”. Впоследствии этим термином стали обозначать и более обширный сад с целым рядом специфических деталей. К концу XVI века чайный сад получил более развернутую форму. Он стал делиться невысокой изгородью с воротами на две части-внешнюю и внутреннюю.

Проход через сад был первой ступенью отрешения от мира повседневности, переключения сознания для полноты эстетического переживания. По замыслу мастеров чая, сад становился границей двух миров с разными законами, правилами, нормами. Он физически и психологически готовил человека к восприятию искусства и, более широко, - красоты.

Поскольку чайные дома стали строить в городах, вблизи от основного жилого дома, как правило, окруженного хотя бы небольшим садом, то постепенно возникла идея специального чайного сада, устройство которого подчинялось правилам ритуала.

Пол в чайном павильоне покрывают циновками (татами). Стандартные размеры циновок 190х95см. позволяли с их помощью не только определять размеры помещения, но и все пропорциональные отношения в интерьере. В чайном павильоне Тай-ан имеет размер два татами. В квадратном углублении пола помещался очаг, употреблявшийся для церемоний в зимнее время.

Высота потолка различна в разных частях комнаты: самый низкий над местом где сидел хозяин. Выполненный из натуральных неокрашеных материалов, как, впрочем, и все другие элементы, потолок мог варьироваться в разных частях - от простых досок до узорчатых плетеных панелей из бамбука и тростника. На потолок обращали особое внимание там, где в крыше или верхней части стены были устроены окна.

В самых первых чайных домах окон вообще не было, и свет проникал лишь через вход для гостей. Устройству окон, их размещению, их форме и величине придавалось большое значение. обычно небольшого размера, они расположены нерегулярно и на разном уровне от пола, используясь мастерами чая для точной ”дозировки” естественного освещения и его направленности на нужную зону интерьера. поскольку интерьер был рассчитан на полуфигуру сидящего человека, то наиболее важной была освещенность пространства над полом.

Чайный культ может быть интерпретирован на уровне дзэнских концепций и перехода религиозного в эстетическое, но также и на уровне социально-бытовом, как сложение новых форм общественного поведение и общения. Уже у первых мастеров чая обряд в целом и все его элементы получали неоднозначное, метафорическое значение. Мир обыденных предметов и простых материалов наполнялся новой духовностью и в этом своем качестве открывался очень широким слоям общества, приобретая черты национальных идеалов.

Четыре принципа чайной церемонии: гармония, почтение, чистота, тишина. Их воплощением должна была стать и вся церемония в целом - ее смысл, дух и пафос, - а также каждый ее компонент, вплоть до мельчайших деталей. Каждый из четырех принципов мог быть в отвлечённо-философском смысле и в конкретно-практическом.

Первый принцип подразумевал гармонию Неба и Земли, упорядоченность мироздания, а также естественную гармонию человека с природой. Обретение человеком естественности, освобождение от условности сознания и бытия, наслаждение красотой природы вплоть до слияния с ней - всё это внутренние, скрытые цели “пути чая”, получавшие внешнее выражение в гармонии и простоте чайной комнаты, непринуждённой, естественной красоте всех материалов - деревянных деталей конструкции, глинобитных стен, железного котелка, бамбукового венчика. Гармония подразумевает также отсутствие искусственности и скованности в движениях мастера чая, общую атмосферу непринуждённости. Она включает в себя сложную сбалансированность в композиции живописного свитка, росписи чашки, когда внешняя асимметрия и видимая случайность оборачиваются внутренней уравновешенностью и ритмичной упорядоченностью.

Смысл постепенных изменений происходивших в японской культуре XVI века, с большой полнотой и убедительностью раскрывается на примерах культа чая, с которым было связанно развитие почти всех видов искусств - архитектуры, живописи, садов, прикладного искусства. Особенно существенно что ритуал обозначаемый термином “тя-но-ю”, переводимый на европейские языки как чайная церемония, был не только своеобразным синтезом искусств, но ещё и одной из форм секуляризации культуры, перехода то религиозных форм художественной деятельности к светской. Чайный культ интересен также с точки зрения перевода “чужого” в “своё”, усвоения и внутренней переработки воспринятых из вне идей, что было важнейшим свойством японской культуры на протяжении всей её культуры.

Определить точную видовую принадлежность чайной церемонии в системе искусств, пользуясь категориями европейского искусствознания, нелегко. Ей нет аналогии не в одной художественной культуре Запада или Востока. Обыденная бытовая процедура чайного напитка была превращена здесь в особое канонизированное действо, разворачивавшееся во времени. Происходившее в специально организованной среде. “Режиссура” ритуала строилась по законам художественной условности близкой к театральной. Архитектурное пространство организовывалось с помощью классических искусств, но при этом цели ритуала были не художественные, а религиозно-нравственные.

При просторе общей схемы чайной церемонии она представляла собой встречу хозяина и одного или нескольких гостей для совместного чаепития - основное внимание уделялось самой тщательной разработке всех деталей, вплоть до мельчайших, касающихся места действия и его временной организации.

Понять почему именно чайный ритуал занял такое важное место, сохраняясь на протяжении многих веков вплоть до современности, можно, лишь рассмотреть и тщательно проанализировав его в контексте Японской художественной культуры и особенностей ее развития со второй половины XV и до конца XVI века.

Наиболее важной идеей закрепленной в чайной церемонии была идея равенства. Постоянные деловые контакты самурайской верхушки с городской торговой элитой выражались не только в стремлении последней подражать образу жизни, манерам и вкусам высшего сословия в том числе коллекционированию произведений искусства и дорогой чайной утвари. Это было зарождение самосознания нового сословия, все более крепнущего экономически, но полностью лишенного политических прав и стремившегося себя утвердить себя сначала хотя бы на уровне культурно-бытовом.

Этап церемонии как законченного самостоятельного ритуала, имеющего собственную формализации чайной эстетическую программу, связан с именем высоко почитаемого в Японии мастера чая Сэн-но Рикю (1521-1591г.). Ему принадлежали основные принципы создания специального чайного сада. Он разработал конструкцию дома, начиная от ориентации по частям света и связанного с этим освещение и кончая мельчайшими особенностями организации внутреннего пространства.

Церемония чаепития превратилось в изысканное и подчеркнуто рафинированное времяпрепровождение для элиты общества.

Чайную церемонию можно уподобить театральному спектаклю. Невозможно абсолютного повтора чайной церемонии. Каждый мастер чая выступал в роли импровизатора, руководствуясь составом приглашенных, конкретными особенностями момента, вплоть до погоды.

Хозяин сам готовил чай для приглашенных придавая всем действиям духовный смысл и призывал к концентрации внимания.

Гости собирались за пол часа до церемонии и ожидали на специальной скамье. Церемония начиналась с входа гостей через ворота в чайный сад, молчаливого следования через него, омовения рук и полоскания рта у сосуда с водой. Затем гости входили в чайный дом оставляя обувь на плоском камне у входа и последний гость с легким стуком задвигал дверь, давая знак хозяину, что все уже пришли. Появлялся хозяин, который с порога поклоном приветствовал гостей.