- 2 -

Правда,  в случае, например, геометрии Евклида, в единствен-

ности и абсолютной универсальности которой у Канта  в  общем

нет   сомнений,   ее  аксиомы  и  постулаты  в  совокупности

представляют собой гносеологически еще более сложное образо-

вание, будучи совокупным результатом идеализируещего абстра-

гирования и идеального, т.е. чисто абстрактного, конструиро-

вания. В последнем случае отражение объективной реальности в

теории происходит "окольным" путем приблизительной интерпре-

тации.  Только физическая интерпретация, проверяемая затем в

практике научных экспериментов, в состоянии решить, какая из

известных  ныне  геометрических систем истинна,  т.е.  соот-

ветствует свойствам реального физического пространства.  За-

метим так же,  что изображенная Кантом структура математики,

которая включает в себя не  только  чувственную  интуицию  и

синтезирующую  конструкцию,  но  и аналитичность,  как бы по

частям возродилась в интуиционистском,  конструктивистском и

чисто  аналитическом направлениях философии математики ХХ в.

Но каждое из этих направлений односторонне.

  Важный вопрос заключается в том, можно ли считать, что от-

крытие Лобачевским неевклидовых геометрий в принципе  подор-

вало учение об априорности пространства, поскольку оно пока-

зало,  что тезис об априорной  общеобязательности  геометрии

Евклида  как  единственного  будто бы возможного для всякого

субъекта способа восприятия чувственных феноменов  не  имеет

силы.

  Лобачевский не отрицал эмпирической предпочтительности ге-

ометрии  Евклида как геометрии обычного восприятия и привыч-

ного для нас макромира,  и  эту-то  "привилегированность"  и

закрепленную  в филогенезе "очевидность" евклидовского виде-

ния  пространства  Кант  как   раз   и   пытался   объяснить

посредством априоризма, так что неокантианец Э.Кассирер уви-

дел в открытии Лобачевского даже  подтверждение  кантианской

позиции. Конечно зависимость выбора между неевклидовыми гео-