Военная и экономическая помощь СССР Китаю в годы японо-китайской войны 1937–1945

Огромный интерес российской общественности к прошлому и настоящему нашего великого соседа, его культуре и экономическим успехам, ко всем аспектам его жизни сегодня удовлетворяется публикацией значительного числа книг и статей самой разнообразной тематики.

В настоящее время российское китаеведение — одна из наиболее плодотворных работающих отраслей российского востоковедения. Это в полной мере относится и к историкам-китаеведам, за последние годы опубликовавшим книги и статьи почти ко всем периодам долгой и непрерывной китайской истории. Однако явно не хватает работ обобщающего характера, которые могли бы претендовать на изложение всей истории нашего великого соседа.

Постепенное обновление всей духовной жизни нашей страны сказалась и на современной российской историографии — в научный оборот вводятся новые источники, складывается критический подход к исследованию некоторых исторических сюжетов, возникают плодотворные различия в трактовке исторического процесса.

В ленинский период российской истории советско-китайские отношения рассматривались однобоко, с точки зрения коммунистической идеологии. Многие документы, касающиеся внешней политики Советской России, были скрыты и не освещались в средствах массовой информации.

Проблему советско-китайских отношений в период с 1937 по 1945гг. необходимо рассматривать в нескольких аспектах. Например, что же реально стояло за экономической и военной помощью СССР китайскому правительству и народу в годы японо-китайской войны.

Объект исследования — советско-китайские отношения в годы японо-китайской войны (1937–1945).

Предмет исследования — экономическая и военная помощь СССР Китаю в годы японо-китайской войны (1937–1945).

Хронологические рамки — с 1937 по 1945г.

Цель исследования — выявление особенностей взаимоотношений СССР и Китая в экономических и военных сферах в 1937–1941г.

Задачи:

Историография. Проблема советско-китайских отношений в рассматриваемый нами период освещалась многими историками. Нами были использованы наиболее известные и серьезные из них.

Видный китаевед, академик РАН С. Л. Тихвинский на материалах биографии выдающегося политического и государственного деятеля Китая Чжоу Эньлая воссоздает историю страны первой половины XX века[1].

В работах[2] Сладковского М. И. члена-корреспондента АН СССР и одного из крупнейших советских китаеведов, освещаются узловые проблемы развития китайского общества в XX веке: идейные истоки и сущность маоизма; экономика КНР и перспективы ее развития; интернациональный курс в отношении Китая и др.

В книгах[3] Севостьянова Г. Н. исследуется политика Японии, США, Англии, Франции, Германии, Италии на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны. Большое внимание уделяется внешней политике Советского Союза и борьбе китайского народа против японской агрессии. Автор приводит материал, показывающий, наглядно, как по мере расширения японской вооруженной агрессии на Дальнем Востоке происходило обострение межимпериалистических противоречий в Азии, изменение расстановки сил, углубление и нарастание кризисов в международных отношениях. В его работах использовано большое число архивных материалов и документов вскрывающих секретные переговоры и тайную дипломатию капиталистических государств перед второй мировой войной. На основе обширных статистических данных и официальных межгосударственных договоров и соглашений характеризуются отдельные этапы в отношениях между двумя соседними странами, анализируются торговля и другие виды экономических связей между ними.

В работе [4] Ледовского А. М. на фоне сложных событий, развернувшихся в Китае на завершающем этапе войны против Японии и в первые послевоенные годы, анализируются два диаметрально противоположных внешнеполитических курса в отношении Китая — Советского Союза и США. Показано эффективное противодействие советской дипломатии американским планам проникновения в Маньчжурию, расчленение Китая, попыткам развязывания прямой военной интервенции в целях разгрома демократических сил, возглавляемых КПК, и превращения Китая в полуколонию США.

Монография профессора Ю. М. Галеновича[5] рассказывает о жизни и деятельности Цзян Чжунгжэня, известного в нашей стране как Чан Кайши, — одного из лидеров Китая в XX веке, преемника отца основателя китайской республики Сунь Ятсена, руководителя Китая во время второй мировой войны, главы партии Гоминьдан Китая.

В книге Сапожникова Б. Г.[6] показаны основные формы и методы колониальной политики японских монополий и государства в Китае от создания марионеточного правительства Маньчжоу-го в 1932 году до начала войны на Тихом океане в декабре 1941 года. Автор раскрывает содержание колониалистской программы японских империалистов. В книге раскрыты также роль и значение партизанского фронта войны против японских захватчиков в Китае.

В монографии профессора Дубинского А. М.[7] исследуются советско-китайские отношения в период, когда китайский народ подвергся агрессии со стороны Японии. На основе свежего и интересного материала в книге показана помощь СССР Китаю в борьбе против агрессора, раскрыто значение решающих побед Советских Вооруженных Сил на советско-германском и советско-японском фронтах и их влияние на исход справедливой борьбы китайского народа за свободу и независимость.

Новизна исследования. С начала 90-х годов в научный оборот были введены многие документы, касающиеся внутренней и внешней политики СССР и Китая исследуемого периода, которые подтверждают или опровергают известные ранее факты. Также появляется множество монографий и книг, которые освещают проблему советско-китайских отношений в данный период со всех сторон: экономической, социальной, идеологической, политической, военной, которые раньше освещались в официальных источниках однобоко.

Источниковая база. В качестве используемых источников привлекались сборники документов, которые характеризовали официальную сторону исследования.

Также много использовано в работе воспоминаний людей, которые непосредственно участвовали в организации помощи Советского правительства китайскому народу в годы японо-китайской войны. Это и военные советники, и летчики-добровольцы, и дипломатические послы в Китае, и другие официальные и неофициальные лица. Эти исторические источники важны при рассмотрении более глубоких сторон советско-китайских отношений, что не напишут в официальных источниках.

Структура работы. Работа построена по проблемно-хронологическому принципу.

ГЛАВА 1. Вторжение японских агрессоров в Китай

В 1929–1933 мировая система капитализма переживала невиданный кризис. Империалистическая реакция усиленно искала выход из него на путях войны, широко распространяя миф об «агрессивности» Советского Союза, якобы ставшей особенно угрожающей в связи с его успехами в индустриализации. На Дальнем Востоке роль главного борца против «красной опасности» взяла на себя Япония.

Однако СССР был слишком сильным противником, и война с ним требовала обстоятельной и длительной подготовки. Прежде всего, необходим был удобный плацдарм. В качестве такого плацдарма Японией указывалась Маньчжурия (Северо-Восточный Китай). На огромном протяжении граничащая с Советским Союзом и МНР и располагающая значительными сырьевыми ресурсами, необходимыми для создания военно-промышленной базы. Но как военный плацдарм этот район был удобен и для расширения агрессии против Китая.

Японское командование решило, что 1931г. — наиболее удобное время для захвата китайского Северо-востока. Главные империалистические соперники Японии — США и Англия переживали тогда самый острый момент экономического кризиса и были всецело заняты поисками выхода из внутренних трудностей.

Советско-китайские дипломатические отношения в канун японского вторжения в Китай переживали критическое состояние. Они были фактически прекращены в 1929г. в результате захвата КВЖД китайскими милитаристами. Модель советско-китайских отношений XX века является частью более широкой модели сосуществования двух разносистемных государств в экстремальных условиях (1917–1949гг.), которая охватывает период революционных преобразований в России и активного революционного процесса в Китае, гражданских войн и Второй мировой войны, период, когда оба государства осуществляли свои программы, противодействуя активному вмешательству извне. Советская Россия последовательно поддерживала борьбу китайского народа за объединение и независимость страны.

В 1937–1945гг. эта модель претерпевала воздействие разноплановых движущих сил. Во-первых, отношения СССР с Китаем впервые за всю их историю развивались в тесной взаимосвязи с международными отношениями на Дальнем Востоке и в мире в целом. Они носили не только двусторонний характер, но и стали элементом многосторонней дипломатии в международных организациях, в дипломатической переписке, на конференциях лидеров ведущих держав. Существенный отпечаток на них наложил общий кризис международных отношений, предшествовавший Второй мировой войне. И также экстремальная ситуация, в которую попали обе страны в связи с развернувшейся против них агрессией. В этих условиях для каждого из правительств национальные интересы выживания становятся императивными. Тем не менее, это не означает, что лидеры двух государств не понимали, что судьбы их стран зависят не только от силы сопротивления агрессорам их собственных народов, но и от тесного взаимодействия друг с другом и с коалицией антифашистских государств в целом.

Во-вторых, оба государства принадлежали к разным социально-экономическим системам. В этом плане их отношения относились к смешанному типу, что сказывалось на торгово-экономических связях, например, в процессе расчетов китайской стороны за советские товары.

В-третьих, на характер связей двух стран влияло то, что они относились к разным цивилизационным комплексам, межгосударственные отношения были и формой межцивилизационного контакта. И по этому параметру характеристика их отношений попадает в разряд смешанных, что отражалось на степени взаимопонимания в ходе дипломатических контактов.

В самом Китае не прекращалась междоусобная борьба враждующих группировок внутри гоминьдана, грозившая вылиться в очередное открытое вооруженное столкновение. А, начиная с июля 1931г. у Чан-Кайши были связаны руки проведением третьего по счету и наиболее крупного по масштабам похода против революционных баз, руководимых коммунистами.

В то время части японской Квантунской армии находились в отдельных пунктах северо-восточных провинций Китая. В их задачу формально входила охрана Южно-Маньчжурской железной дороги, принадлежавшей японскому капиталу. Увеличив численность своих войск в районе помеченного театра военных действий, и усилив их оснащение боевой техникой, японское командование искало лишь повода для начала операций.

18 сентября 1931г. у Лютяугоу близ Мукдена с ведома и при участии японской разведки было взорвано железнодорожное полотно. Командование Квантунской армии заявило, что взрыв якобы произвели китайцы. Немедленно после спровоцированного «инцидента» японские войска развернули наступление на важнейшие центры Северо-Восточного Китая. В течение нескольких дней они захватили главные города и железнодорожные узлы Северо-востока. Полностью завершив оккупацию китайских провинций Ляонин, Гирин и Хэйлунцзян, японские империалисты в марте 1932г. создали на их территории марионеточное государство Маньчжоу-го.

Существенной поддержкой захватническому курсу Японии явилась политика захватов, осуществлявшаяся Германией и Италией. 25 октября 1936г. эти державы оформили военно-политический блок — «Ось Берлин–Рим». Германия поддержала захват Италией Эфиопии; оба государства, признав правительство Франко, перешли к совместным действиям против республиканской Испании. Одновременно страны оси приступили к разделу экономических сфер влияния на Балканах и в придунайских государствах. Развитием блока фашистских агрессоров явилось подписание 25 ноября 1936г. Германией и Японией «Антикоминтерновского пакта», к которому около года спустя, присоединилась и Италия. Так сложился пакт — «Ось Берлин–Рим–Токио», направленный своим острием против СССР.

Правительство Чан–Кайши заняло капитулянтскую позицию по отношению к японской агрессии. Узнав о событиях 18 сентября, Чан-Кайши срочно телеграфировал китайскому командованию в Дунбэе «Данные действия японских войск носят обычный провокационный характер. Во избежание расширения инцидента сопротивления ни в коем случае не оказывать»[8]. Чан-Кайши рассчитывал путем уступок агрессору заручиться его поддержкой в подавлении растущего революционного движения, которое возглавляла КПК.

Не удовлетворившись захватом северо-восточных провинций в 1931–1932гг., Япония продолжала расширять свой плацдарм в Китае. В начале 1933г. японские войска заняли провинцию Жэхэ и, миновав Великую китайскую стену, вторглись в провинцию Хэбэй, подойдя вплотную к Пекину. В марте 1933г. Япония демонстративно вышла из Лиги Наций, развязав себе, таким образом, руки для дальнейшей агрессии против Китая. В 1935г. она прибрала к своим рукам почти всю провинцию Чахар и повела наступление на провинцию Суйюань.

2 июля 1935г. генерал Хэ Инуинь подписал с генералом Умэдзу соглашение, по которому все гоминьдановские войска отзывались из провинций Хэбэй и на территории этой провинции прекращали свою деятельность все гоминьдановские организации; одновременно нанкинское правительство обязалось на всей территории Китая запретить любые антияпонские выступления, рассматривая их как коммунистические[9].

Одновременно японские милитаристы развернули интенсивную подготовку к новым, более крупным военным столкновениям. Япония начала перестройку экономики на военный лад и стала выступать главным покупателем вооружения и стратегического сырья на мировом рынке.

По дипломатическим каналам Чан-Кайши предлагал японскому правительству начать переговоры о заключении договора о дружбе на основе принципов равенства, отмены неравноправных договоров и прекращение японской помощи «местным правительствам» в Северном Китае. Япония отвергла эти предложения. Более того, в октябре 1935г. министр иностранных дел Японии К. Хирота провозгласил «3 принципа», с которыми, по его настоянию, должны были согласиться китайские власти:

1) Китай не должен ориентироваться на европейские страны и США и обязан пойти на полное сближение с Японией;

2)Китай должен де-факто признать Маньчжоу-го, а также особые интересы Японии в Северном Китае;

3)Китай должен согласиться на совместную с Японией борьбу с антияпонским коммунистическим движением[10].

7 июля 1937г. во время ночных маневров японских войск, недалеко от Пекина «пропал» солдат. Для его «поисков» японский отряд попытался проникнуть в город Ваньпин. Китайский гарнизон, не дожидаясь приказа гоминьдановского командования, оказал японцам сопротивление. И хотя солдат вскоре «нашелся» в районе Лугоуцяо закипели ожесточенное бои.

После событий 7 июля гоминьдановское правительство продолжало проводить капитулянтскую линию. Оно не приняло никаких мер для организации отпора врагу, ограничившись лишь дипломатическими протестами, и призывали приостановить военные действия. Японская сторона для отвода глаз согласилась на переговоры с представителями нанкинского правительства об урегулировании конфликта. Но, несмотря на то, что в ходе переговоров гоминьдановцы беспрекословно принимали одно за другим требования японцев, последние превратили переговоры в ширму, за которой шли приготовления к новым боям.

В конце июля японские войска заняли Пекин и Тяньзинь.

В августе японский флот и морская пехота начали бои за овладение Шанхаем, крупнейшим торгово-промышленным центром и портом Китая, в котором было сосредоточено до 50% всей китайской промышленности, и около 60% оборота всей внешней торговли страны. Захват Шанхая должен был поставить под угрозу столицу Китая — Нанкин. Японским агрессорам казалось, что они близки к победе, что Китай непременно сложит оружие и будет поставлен на колени.

Таким образом, внутриполитическое положение в Китае, отсутствие единства всех его сил создавали Японии благоприятные условия для развязывания «молниеносной войны» против китайского народа.

ГЛАВА 2. Борьба СССР и патриотических сил Китая за организацию коллективного отпора японским милитаристам

2.1.

Вооруженная агрессия японского империализма против Китая существенно изменила международную обстановку не только в Азии, но и во всем мире. Прежде всего, она обострила борьбу между империалистическими державами на Дальнем Востоке и в значительной мере определила направление их политики в этом районе. США, Англия, Франция, Германия и Италия, как и Япония, рассматривали Китай как выгодный рынок сбыта товаров и богатейший источник сырья с огромными возможностями для приложения капитала.

Американские монополисты владели на Дальнем Востоке важными экономическими позициями. К 1937г. в Китае насчитывалось около 400 американских фирм. Их капиталовложения достигли 295,2 млн. долл. В торговле с Китаем США заняли первое место: их доля в китайском экспорте составляла 30%, в импорте 20%. Империалисты США рассчитывали на дальнейшее расширение китайского рынка для сбыта американских товаров[11].

Английский монополистический капитал занимал в Китае еще более важные экономические позиции. Общая сумма британских капиталовложений достигла 1486,5 млн. америк. долларов[12]. Кроме того, в Китае имелась разветвленная сеть английских банков со значительным числом отделений. Англия также занимала первое место в судоходстве Китая.

Германские монополии, как известно, упорно добивались восстановления экономических и политических позиций в Китае, потерянных ими в первую мировую войну. Крупнейшие концерны заключали многочисленные контракты на строительство заводов, фабрик и железных дорог. Немецкие монополисты предоставляли кредиты и займы, поставляли машины, автомобили, паровозы, химикалии.

Позиции Франции и Италии в Китае были слабее. Зато французский империализм владел на Дальнем Востоке богатой колонией — Индокитаем.

Американское, английское, французское и немецкое правительства с тревогой следили за непрерывно и быстро усилившимся экономическим, торговым и военным наступлением Японии на азиатском континенте. Они понимали, что Япония добивается не только господства в Китае, но и контроля над всей Восточной и Юго-Восточной Азией, а также над бассейном Тихого океана.

В этих условиях стратегия США состояла в том, чтобы в ходе войны Япония и Китай взаимно истощали друг друга. США рассчитывали использовать Японию для подавления национально-освободительного движения в Китае. Все это должно было обеспечить США более благоприятные условия для занятия господствующего положения в экономике Китая. Кроме того, монополисты США были заинтересованы в расширении военных действий в Китае, ибо поставки воюющим сторонам вооружения приносили огромные прибыли. Также, США стремились столкнуть Японию с Советским Союзом.

Англия также рассчитывала, что путем небольших уступок японскому агрессору в Северном Китае им удастся направить японскую агрессию против СССР и добиться этим ослабления Японии как конкурента.

Планы Франции были направлены на сохранение своих позиций в Индокитае, а также в Южном Китае посредством направления агрессии на север.

Что касается Германии и Италии, вступивших на путь развязывания войны в Европе, то они вступили в поддержку японского агрессора, рассчитывая договориться с Японией о совместном ограблении Китая. Также стремились отвлечь внимание и силы США, Англии и Франции к этому району и облегчить свои агрессивные действия в Европе.

Вашингтон не спешил выступать с официальными заявлениями по поводу событий на Дальнем Востоке. Дипломатия США разрабатывала внешнеполитическую программу с целью усиления своих позиций на Дальнем Востоке.

16 июля 1937г. Государственный департамент США опубликовал декларацию, которая изобиловала словами о «миролюбии и гуманности» и возвещала, что основными принципами американской внешней политики являются соблюдение международных соглашений, свобода торговли и уважение принципа равных возможностей[13]. В декларации ни слова не было сказано об ответственности Японии за действия в Китае. Текст декларации был вручен 62 странам, что имело целью подчеркнуть намерение США выступить в роли «международного арбитра» на Дальнем Востоке.

Англия с тревогой следила за политикой Вашингтона. Она опасалась, что США возьмут в свои руки инициативу урегулирования японо-китайских отношений. 15 июля поверенный в делах Доддс посетил министра иностранных дел Японии и спросил, может ли Британия быть полезной в урегулировании отношений между Японией и Китаем. Готовясь к роли посредника, министр иностранных дел Англии Иден заявил, что военные действия в Северном Китае не спровоцированы Японией, и что акта агрессии Япония не совершила, и что в Китае нет войны, а только конфликт «локального» характера[14].

Стремясь перехватить инициативу, государственный секретарь США Хэлл заявил 21 июля японскому послу Сайто, что правительство США готово принять участие в разрешении конфликта между Японией и Китаем[15].

Таким образом, ни США, ни Англия не признали действия Япония агрессивными, а, напротив, наперебой предлагали агрессору свои услуги.

Необходимо также иметь в виду, что США и Англия были для Японии главными поставщиками военно-стратегических материалов и усилением своих поставок способствовали возникновению и расширению войны.

За первые шесть месяцев 1937г. монополии США продали Японии железа, стали, меди, нефти гораздо больше, чем за соответствующий период 1936г. Американские поставки дефицитных материалов возросли в 1937г. более чем в 3 раза по сравнению с 1936г. Структура экспорта США в Японию резко изменилась за счет повышения удельного веса военных материалов. Если в 1937г. весь американский экспорт по сравнению с 1936г. увеличился на 41%, то экспорт военных материалов за то же время возрос на 124%. Из всего ввоза в Японию материалов и оборудования для использования в военных целях поставки США составляли 54,4%[16].

Большое значение для Японии имели также закупки военно-стратегических материалов в Англии и странах Британской империи. Английские поставки составляли 17% всего импорта японских военных материалов.

Совершенно иной была картина в отношении торговли с Китаем. В связи с войной, и особенно японской морской блокадой, торговля США и Англии с Китаем стала быстро сокращаться: если экспорт США в Китай за первое полугодие 1937г. составлял 115386 тыс. долл., то за второе полугодие того же года он упал до 73473 тыс. кит. долл. В сентябре 1937г. торговля США через Шанхай сократилась в 7 раз по сравнению с июлем того же года, а Англии в 4,5 раза[17]. Это также резко ухудшило экономическое положение Китая.

30 августа 1937г. правительство Китая направило генеральному секретарю Лиги Наций сообщение об агрессивных действиях Японии в Китае.

Англия и Франция, занимавшие в Лиге Наций ведущее положение, не были намерены выступать против Японии. Желая выяснить позицию США, не состоявших членом Лиги Наций, Лондон обратился к американскому правительству с вопросом, будет ли оно представлено в Женеве. США ответило согласием.

15 сентября состоялось открытие очередной Ассамблеи Лиги Наций, перед которой стояла задача: обсудить ситуацию на Дальнем Востоке в связи с вероломным вооруженным вторжением Японии в Китай. Лига Наций не могла отказать Китаю в его просьбе, т. к. статья 10 Устава Лиги обязывала ее гарантировать территориальную неприкосновенность и политическую независимость каждого члена Лиги. Кроме того, статья 16 Устава провозглашала, что война против одного из членов Лиги означает совершение акта войны против всех остальных членов Лиги, и предусматривала к агрессору экономических и военных санкций.

В день открытия сессии Ассамблеи представитель китайского правительства Веллингтон Ку призвал Лигу Наций помочь Китаю.

Но, несмотря на важность разыгравшихся на Дальнем Востоке событий, Ассамблея не имела особого желания обсуждать просьбу Китая. Только представитель СССР М. М. Литвинов указал, что сохранить мир возможно лишь путем коллективного отпора агрессии и последовательного проведения коллективной безопасности, с помощью активной борьбы за мир против войны.

Предложения Советского Союза не были, однако, рассмотрены Ассамблеей. Последняя предложила Дальневосточному совещательному комитету 23-х, созданному еще в период захвата Японией Северо-Восточного Китая, изучить сложившуюся ситуацию в Китае.

Таким шагом Лиги Наций Япония была вполне удовлетворена. Она направила дополнительные войска в Китай. Японские самолеты бомбили города Китая, убивая тысячи мирных жителей.

В связи с этими событиями по всему миру прошли демонстрации с требованиями совместных действий всех государств против агрессии Японии в Китае. Но Лига Наций не делала никаких попыток к серьезному рассмотрению вопроса о событиях в Китае.

21 сентября состоялось первое заседание Комитета 23-х. Приглашенные на заседание участники конфликтов — Япония и Италия отказались прислать своих представителей. Однако и после этого комитет продолжал бездействовать.

Китайский народ и мировая общественность были возмущены позицией западных держав и Комитета 23-х. 21 сентября китайский представитель направил генеральному секретарю Лиги Наций ноту, в которой сообщал, что Япония продолжает бомбардировку китайских городов и настоятельно просил положить конец бесчеловечным действиям Японии.

Правительства США, Англии и Франции не могли больше делать вид, что ничего не произошло. Они направили в Токио формальные ноты протеста против воздушных бомбардировок Нанкина, Кантона и других городов.

Но Лига Наций и в этот напряженный момент продолжала бездействовать. Однако 27 сентября Комитет 23-х собрался на очередное заседание, единственным решением которого было решение создать специальный подкомитет для изучения положения на Дальнем Востоке.

3 октября китайская делегация вручила генеральному секретарю Лиги Наций ноту, перечислявшую новые факты зверства агрессора. В тот же день представитель японского министерства иностранных дел официально заявил, что никакие резолюции не смогут заставить Японию отказаться от принятого ею курса.

По всему миру вновь прокатилась волна возмущения. Народы требовали от Лиги Наций не резолюций, а действий. Антияпонское движение охватило самые различные слои общества в Великобритании. И английское правительство не могло с этим не считаться. 1 октября британское посольство вручило госдепартаменту США меморандум, в котором говорило, что «готово рассмотреть вопрос о бойкоте Японии, хотя оно и не совсем уверено в его эффективности»[18]. Спустя пять дней госдепартамент ответил, что американское правительство не намерено принимать участия в санкциях против Японии.

5 октября сессия Ассамблеи Лиги Наций приступила к обсуждению рекомендаций Комитета 23-х. Снова в проектах резолюций действия Японии не были названы агрессивными. Резолюция, принятая на сессии, рекомендовала всем членам Лиги воздержаться от всяких действий, направленных к ослаблению сопротивления Китая, и предлагала рассмотреть, насколько они могут индивидуально оказать помощь Китаю.

В результате Лига Наций по существу отказалась выступить против Японии и помочь, как то предписывалось статьей 16 Устава, жертве агрессии — Китаю. Становилось очевидным, что Лига Наций продолжала, как и прежде политику уступок агрессору. Как известно, при ее систематическом попустительстве Япония оккупировала Северо-Восточный Китай, Италия захватила Абиссинию, германо-итальянский фашизм проводил вооруженную интервенцию против Испанской Республики.

Таким образом, Лига Наций, западные державы и США оставили китайский народ в одиночестве перед лицом японской агрессии, отклонив предложения СССР об организации коллективного отпора агрессору.

2.2.

В результате, в начале 30-х годов Китай по существу оказался один на один с японским агрессором.

К этому времени Чан Кайши убедился в тщетности надежд на поддержку Китая в конфликтах с Японией со стороны Лиги Наций, Англии и США. И в поисках союзников против дальнейших домогательств Японии стал интересоваться возможностью улучшения отношений с Советским Союзом.

Еще летом 1934г. он договорился с профессором пекинского университета Цин-Хуа, видным специалистом по истории международных отношений Цзян Тинфу о его поездке в Москву с неофициальной миссией — выяснить, согласится ли советское правительство вести с Чан Кайши переговоры об улучшении китайско-советских отношений (Чан Кайши хорошо помнил о резко враждебном к нему отношении в Советском Союзе как к палачу революции в 1927г. и организатору карательных походов против КПК, Советских районов и китайской Красной армии).

Министр финансов нанкинского правительства Кун Сянси в беседе с советским полпредом в Китае Д. В. Богомоловым передал просьбу Чан Кайши «оказать содействие профессору Цзяну» в Москве. Принимая Цзян Тинфу в Москве, заместитель наркома иностранных дел СССР Б. С. Стомоняков рассеял опасения Чан Кайши, заявив, что «при определении наших политических отношений с Китаем сегодняшнего дня, и в частности отношений с Чан Кайши, который играет руководящую роль в Китае, мы, конечно, ни в какой степени не исходим из воспоминаний и чувств, а исходим из общности интересов наших стран и искренне желаем развития и укрепления отношений»[19].

18 октября 1935г. состоялась конфиденциальная встреча советского полпреда Д. В. Богомолова с Чан Кайши, на которой обсуждался вопрос о заключении торгового договора и пакта о ненападении.

Еще 12 декабря 1932г. было подписано соглашение об официальном восстановлении дипломатических отношений. Следует подчеркнуть, что мотивы, которыми при этом руководствовались гоминьдановские правители Китая, отнюдь не вытекали из интересов мира на Дальнем Востоке. Чан Кайши и его окружение полагали, что советско-китайское сближение ухудшит отношения Советского Союза с Японией и поможет вовлечь СССР в войну с ней.

На улучшение отношений с СССР гоминьдановцев толкало и мощное давление патриотических сил внутри Китая, которые видели в СССР надежнейшего союзника в борьбе против японской агрессии.

Тем не менее, восстановление дипломатических отношений с Советским Союзом упрочило международные позиции Китая, создало предпосылки для дальнейшего развития и укрепления советско-китайских отношений, что в свою очередь могло бы повлиять на сдерживание японской агрессии.

Порицая неспособность Лиги Наций разрешить японо-китайский конфликт, Советский Союз настаивал на принятии эффективных мер против агрессора. В телеграмме генеральному секретарю Лиги Наций от 7 марта 1933г. Советское правительство выражало готовность солидаризироваться с всякими действиями предложениями международных органов и отдельных правительств, направленными к скорейшему и справедливому разрешению конфликта на Дальнем Востоке.

Окружение Чан Кайши лелеяло надежду, что захват власти в германии фашистами и усиление японского милитаризма вот-вот приведут к развязыванию германо-советской или японо-советской войны.

Советский Союз не был готов заключить с Китаем не только пакт о ненападении, но и договор о взаимной помощи, так как в условиях все более возраставшей угрозы нападения на СССР со стороны фашистской германии Москва опасалась спровоцировать Японию и оказаться в состоянии войны на два фронта. Вместо двустороннего советско-китайского военно-оборонительного союза Советское правительство активно поддержало идею коллективной безопасности, выдвинутую австралийским правительством, предложившим всем государствам, заинтересованным в сохранении мира на Дальнем Востоке и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, заключить Тихоокеанский региональный пакт. Этот вопрос обсуждался 11 марта 1937г. народным комиссаром иностранных дел СССР М. М. Литвиновым с китайским послом в Москве Цзян Тинфу. При этом М. М. Литвинов подчеркивал, что «только такой пакт может окончательно прекратить агрессию Японии и обеспечить мир на Дальнем Востоке. Япония не могла бы, и не смела бы, противопоставлять себя тихоокеанским государствам и рано или поздно сама присоединилась бы к ней»[20].

Дальнейшие переговоры с правительством Китайской Республики было поручено вести послу СССР в Китае Д. В. Богомолову.

В мае-июне 1937г. советская дипломатия стремилась продвинуть идею Тихоокеанского пакта в Лондоне и Вашингтоне. Но США, по заявлению президента Ф. Рузвельта, сделанному в беседе с послом А. А. Трояновским, считали, что пакт без Японии не имеет смысла, а главной гарантией мира является «сильный флот, наш американский, английский и, может быть советский». США уповали на то, что Япония не выдержит гонки вооружений. Продолжая свою мысль, Ф. Рузвельт заметил: «Вам трудно, вам нужно охранять много морей. На последней неделе выяснилось, что японцы не хотят ограничиться 14-дюймовыми пушками. Мы будем строить 16-дюймовые, англичане тоже. Посмотрим, как выдержат японцы морское соревнование»[21].

Переговоры Д. В. Богомолова в Пекине были трудными. Китайская сторона видя резко отрицательное отношение к идее Тихоокеанского пакта со стороны США, Великобритании и других держав и не желая конфликтовать с ними, настаивала на заключении советско-китайского двустороннего договора СССР отказывалось.

В этих условиях Япония 7 июля 1937г. начинала большую войну против Китая. Чан Кайши снова начинает добиваться начала переговоров с Советским правительством.

В конечном счете, Советское правительство согласилось заключить с Китаем договор, но не о военном союзе или о взаимной помощи, как предлагал Чан Кайши, а договор о ненападении.

Договор был подписан 21 августа 1937г. сроком на 5 лет с продлением каждый раз на 2 года[22]. С Советской стороны договор подписал полпред СССР в Китае Д. В. Богомолов, с китайской — министр иностранных дел Китая Ван Чжун-хай.

В статье 1 Договора стороны осудили «обращение к войне для разрешения международных споров», отказались от войны «как орудия национальной политики в их отношениях друг с другом» и обязались «воздерживаться от всякого нападения друг на друга». СССР и Китай обязались не оказывать поддержки державе или державам, совершившим нападение на одну из сторон, и в течение всего конфликта воздерживаться от всяких действий или соглашений, которые могли бы неблагоприятно отразиться на стороне, подвергшейся нападению.

Было оговорено, что Договор не может быть истолкован таким образом, чтобы нарушить или изменить права или обязательства сторон, вытекающие из прежних договоров и соглашений, участниками которых были СССР и Китай[23].

Как видно из формулировок Договора, они были составлены таким образом, что не возлагали на СССР прямого обязательства помогать Китаю в войне против Японии, но, и не лишали его такого права, не давая при этом Японии формального права для агрессивных действий против СССР. Главное значение Договора состояло в том, что, во-первых, в нем косвенно обсуждалась японская агрессия против Китая и, во-вторых, Договором была заложена международно-правовая основа для дружественных советско-китайских отношений.

Тем не менее, и после заключения Договора о ненападении Чан Кайши не прекращал попыток втянуть СССР в японо-китайскую войну.

С началом широкого наступления Японии на Китай, когда стало ясно явное нежелание западных держав оказать Китаю поддержку, гоминьдановское правительство начало активно добиваться подписания с СССР пакта о взаимопомощи. С июля 1938г. оно трижды предложило заключение подобного пакта. Принятие СССР такого пакта в условиях большой, хотя и не объявленной войны Японии против Китая, привело бы лишь к дальнейшему расширению войны на Дальнем Востоке и способствовало бы осуществлению давних планов западных держав и гоминьдановского правительства втянуть СССР в войну с Японией. Вполне закономерно, что Советское правительство отрицательно ответило на явно провокационное предложение китайского правительства. Равным образом оно отклонило его неоднократное предложение о заключение пакта о взаимопомощи на случай нападения Японии на СССР, выдвинутые в июле-ноябре 1941г.

Таким образом, становится ясно, что правительство Чан Кайши стремилось установить дипломатические отношения (в первую очередь пакт о взаимопомощи) для того, чтобы столкнуть СССР с Японией.

2.3.

После событий 7 июля 1937г. Советское правительство упорно продолжало борьбу за принятие коллективных действий против Японии. Первый делегат СССР в Лиге Наций М. М. Литвинов в своей речи на заседании Совета Лиги Наций 21 сентября 1937г. осудил бездеятельность этого органа перед лицом расширяющейся японской агрессии в Китае. От имени Советского правительства он призвал к коллективному отпору агрессорам. Однако делегаты Лиги Наций, представлявшие капиталистические страны, отказались поддержать советскую инициативу[24].

3 ноября 1937г. была созвана Брюссельская конференция государств, заинтересованных в делах на Дальнем Востоке. Сюда прибыли представители Австралии, Бельгии, Боливии, Великобритании, Дании, Индии, Италии, Канады, Китая, Мексики, Нидерландов, Новой Зеландии, США, СССР, Франции, Швеции. Япония и Германия отказались от участия в работе конференции.

Американская, английская, французская и другие делегации уклонялись от принятия коллективных мер против агрессора, на которых настаивала делегация СССР, оставались глухими к просьбам китайской делегации об оказании помощи Китаю. Заветным желанием империалистов было повернуть японскую агрессию в сторону Советского Союза.

Представители империалистических держав пытались использовать конференцию для провоцирования японо-советского конфликта. На Брюссельской конференции английские и американские представители пытались убедить делегацию СССР, что Советский Союз должен первым выступить на защиту Китая против японского агрессора. Однако, Советская сторона отдавала себе ясный отчет в том, что вступление СССР в войну с Японией в условиях фактической изоляции Советского Союза на Дальнем Востоке могло способствовать созданию единого фронта капиталистических держав против СССР. Международный империализм неизбежно поддержал бы Японию в войне с СССР. Советский Союз дал отпор попыткам вовлечь его в опасную авантюру.

Когда представителям западных держав стало ясно, что их маневры и интриги не достигают своей цели, они поспешили свернуть работу конференции. 24 ноября конференция проштамповала подготовленную американской и английской делегациями декларацию, в которой констатировался факт нарушения Японией Вашингтонского договора девяти держав и предлагалось Китаю и Японии «прекратить военные действия и прибегнуть к мирным методам»[25]. Декларация не содержала никаких гарантий подкрепляющих требование о прекращении агрессии.

Брюссельская конференция не дала никаких практических результатов, так как предложения о применении санкций или других эффективных мер против Японии не были приняты.

В январе 1938 года на Сотой сессии Совета Лиги Наций Советский представитель М. М. Литвинов вновь настаивал на принятии коллективных мер по борьбе с агрессией на Дальнем Востоке. Он предложил оказать финансовую помощь Китаю, но западные державы отказались.

Весной 1939 года делегация Китая вновь обратилась к ее совету с просьбой рекомендовать всем членам Лиги оказывать Китаю финансовую и моральную помощь. Только Советская делегация и делегация Новой Зеландии поддержали ходатайство Китая. Лига Наций оказалась не инструментом мира, а инструментом поощрения поджигателей войны. Было очевидно, что ни о каком коллективном отпоре агрессору не могло быть и речи.

Правящие круги США, Англии и Франции противились созданию системы коллективной безопасности, намериваясь оставить СССР один на один с милитаристской Японией на Дальнем Востоке и фашисткой Германией в Европе. Реакционные круги Запада поощряли германскую и японскую военщину в подготовке к войне против Советского Союза. К осени 1939 года возникла реальная угроза создания единого антисоветского фронта империалистических держав. В обстановке усиливающейся внешнеполитической изоляции Советского Союза было важно не дать англо-франко-американским империалистам вовлечь СССР в войну с Германией. В этих условиях Советский Союз пошел на заключение пакта о не нападении с Германией, а в апреле 1941 года — пакт о нейтралитете с Японией.

Лишь после вступления Японии в войну с США и Англией в декабре 1941 года позиция западных держав на Дальнем Востоке изменилась. Только к этому времени сложилась широкая антифашистская коалиция государств, обеспечивавшая коллективный отпор агрессии, как в Европе, так и на Дальнем Востоке.

2.4.

Агрессивные действия японского империализма в Китае после событий 18 сентября 1931 года поставили на повестку дня политической жизни китайского народа вопрос о сплочении патриотических сил. Инициатором борьбы за это сплочение явилась Коммунистическая Партия Китая, которая уже 22 сентября 1931 года выступила с призывом начать всенародную борьбу против агрессора. В Северо-Восточном Китае развернулось под руководством КПК партизанское движение. Однако в начале призыва КПК к организации общенародной борьбы не нашли в стране широкого отклика.

Гоминьдановское правительство, пытаясь дискредитировать КПК, распространяло клевету о том, что ей якобы чужды национальные интересы.

Но вскоре патриотическим силам Китая становится ясно, что гоминьдановское правительство, пренебрегая интересами страны, использует свои войска и государственный аппарат, прежде всего для разгрома активных борцов против японской агрессии и саботирует любые попытки организовать серьезное сопротивление Японии.

Первыми стали сотрудничать с КПК войска из провинции Чахар, над которой в то время нависла угроза японской оккупации. Созданная там Фэн Юй-сяном весной 1933 года объединенная антияпонская армия развернула активные действия против японцев. Однако она вскоре подверглась нападению со стороны чанкайшистских войск и к октябрю того же года перестала существовать. В ноябре 1933 года 19-я армия, переброшенная для борьбы с Красной армией из Шанхая в провинцию Фуцзянь, отказалась подчиняться приказам Чан Кайши. Но в январе 1934 года фуцзяньское выступление было подавлено.

Одновременно все туже затягивалась петля блокады вокруг советских районов. К осени 1934 года стало очевидно, что пятый поход чанкайшистских войск против Китайской Красной армии может завершиться ее полным уничтожением. Поэтому в октябре 1934 года, прорвав блокаду, она начала отходить на запад. Проделав путь почти в 13 тыс. км в 1936 году вышли к провинциям Шэньси и Ганьсу. Этот рейд впоследствии получил название Великого похода.

В результате непрерывных боев с гоминьдановцами, беспощадных бомбардировок с воздуха, изнурительного марша, голода и других лишений численность Красной армии сократилась с 300 тыс. до 30 тыс. человек[26].

  1 августа 1935 года во время Великого похода КПК выдвинула предложение прекратить гражданскую войну, создать объединенную антияпонскую армию и коалиционное правительство национальной обороны.

Мысль о том, что прекращение гражданской войны и создание единого фронта с КПК — непременное условие улучшения отношений с СССР и получение от него материальной помощи в войне с Японией в середине 30-х годов находила в Китае все большее число сторонников среди патриотических сил и среди представителей высшей гоминьдановской военной и политической верхушки.

18 сентября 1935 года Шанхайская антияпонская лига национального спасения обратилась с призывом прекратить гражданскую войну и совместно выступить против Японии. В июне 1936 года в Шанхае была создана Всекитайская ассоциация Национального спасения.

В феврале 1937 года началось урегулирование вопроса о реорганизации Красной армии в часть Национальной армии Китая. Однако по существу единый фронт был оформлен в сентябре 1937 года, после того, как японцы вторглись во внутренние провинции Китая. Чан Кайши был поставлен в безвыходное положение. 16 июля 1937 года нанкинское правительство обратилось за моральной поддержкой к СССР. Позиция фактического поощрения агрессивных действий Японии против Китая, занятая в первой половине 30-х годов участниками Договора девяти держав, подписанного в феврале 1932 года на Вашингтонской конференции и служившего своего рода международным обязательством сохранения территориальной целостности Китая, отнюдь не давала оснований надеяться на их помощь в связи с новыми агрессивными действиями Японии. Советский Союз напротив, все эти годы активно отстаивал интересы Китая на международной арене и мир на Дальнем Востоке.

Между вопросами об улучшении отношении с СССР и установлении единого фронта с коммунистами всегда была тесная связь, и это прекрасно понимали Чан Кайши и его окружение. Поэтому, согласившись, например, на восстановление дипломатических отношений с СССР в 1932 году они одновременно сделали оговорку, что это вовсе не будет означать признания коммунистов. Советский Союз в этот период настойчиво проводили курс на всемерное сплочение сил, выступавших против фашизма, империалистической политики агрессии и войны. Из всего этого нанкинское правительство не могло не сделать вывода о том, что, ведя войну на два фронта — против японцев и против коммунистов — оно поставит себя в полную международную изоляцию.

В этой связи показательно, что после проволочек нанкинское правительство почти одновременно сделало шаги для улучшения отношений с СССР, подписав с ним в августе 1937 года пакт о ненападении и обратившись к нему за материальной помощью и для установления единства действий с коммунистами, официально объявив в сентябре о согласии на единый фронт (по договоренности китайская Красная армия была преобразована в 8-ю национально-революционную армию).

Совершенно очевидно, что Советский Союз играл чрезвычайно важную роль не только в установлении, но и в сохранении единого фронта, особенно в течение первых четырех лет антияпонской войны. Когда в конце 1939 года — начале 1940 года правительство Чан Кайши приостановило материальное снабжение армий, руководимых коммунистами и начало против них военные действия, Советское правительство вынуждено было со своей стороны временно прекратить военные поставки Китаю.

Когда в начале 1941 года гоминьдановское руководство вновь предприняло военное нападение на некоторые освобожденные районы, Советский Союз через своего посла А. С. Панюшкина, посетившего 25 января 1941 года Чан Кайши предостерег нанкинское правительство от развязывания гражданской войны. В тоже время СССР был вынужден вновь приостановить поставки вооружения Китаю. Протесты патриотических сил Китая и прогрессивной мировой общественности, резко отрицательная политика СССР вынудили гоминьдановцев прекратить наступление против новой 4-й армии.

Единый антияпонский фронт, который был установлен в результате усилий КПК и левых патриотических сил Китая и под влиянием СССР сыграл важную роль в борьбе китайского народа против японских агрессоров. Благодаря единому фронту, провалились планы «молниеносной» войны, на которую рассчитывали японские милитаристы, готовя широкое наступление на Китай.

ГЛАВА 3. Организация советской помощи Китаю в первые годы японо-китайской войны (1937–1941гг.)

Почти полная утрата Китаем возможностей постоянных сношений с внешним миром отвели провинции Синьцзян первостепенное значение как одной из важнейших сухопутных связей страны с СССР и Европой. Именно по этому в 1937 году китайское правительство обратилось к СССР с просьбой оказать помощь в создании автомобильной трассы Сары-Озек-Урумчи-Ланьчжоу для доставки в Китай из СССР оружия, самолетов, боеприпасов и т. д. Советское правительство ответило согласием.

Общая протяженность трассы составляла 2925 км. Начиналась она со станции Сары-Озек. Затем дорога проходила по территории СССР до поселка Хоргос, далее шла по территории провинции Синьцзян и далее до конечного пункта города Ланьчжоу.

Общее руководство перевозкой военных грузов в Китай осуществлял оперативный штаб, находившийся в Алма-Ате. Переброска первых партий военных материалов автотранспортом из Сары-Озека началась 17 октября 1937 года и закончилась 20 ноября 1937 года.

После первого рейса на всей автотрассе были произведены специальные дополнительные работы по расчистке и расширению перевалов, отремонтированы мосты.

К середине ноября 1937 года, несмотря на сложные условия, весь маршрут был полностью освоен.

Советский Союз направлял в Китай вооружение и морским путем. В течение ноября 1937 года — февраля 1938 года по морю было отправлено советское артиллерийское, авиационное, автобронетанковое снаряжение, пушки, гаубицы, пулеметы, боеприпасы. Между 1937 и 1939 годами из СССР через Одессу в Китай поступило примерно 60 тыс. тонн оружия и боеприпасов[27].

Однако в условиях блокады морского побережья Китая сухопутная трасса из СССР через китайские провинции Синьцзян и Ганьсу оставалась главной артерией снабжения китайского фронта. По просьбе китайской стороны в 1938 году трасса была продолжена до Сяньяна; таким образом, ее общая протяженность составила 3750 км. Этот путь снабжения китайской армии был самым надежным, так как он пролегал в глубоком тылу, в значительном отдалении от линии фронта.

1 марта 1938 года между СССР и Китаем было подписано первое кредитное соглашение на сумму 50 млн. долларов, отмечалось, что оно исчисляется с 31 октября 1937 года из 3-х процентов годовых и подлежит возмещению в течение пяти лет.

В соответствии с кредитным соглашением были оформлены три контракта на поставку советского вооружения. Реализация первого контракта началась 5 марта и была завершена к 10 июня 1938 года. Общая стоимость военного имущества, полученного Китаем по первому контракту, оценивалась в 27057 тыс. долларов[28].

По второму контракту, реализованному с 15 марта по 20 июня 1938 года, Китай получил из СССР вооружения на сумму 7447055 долларов[29].

По третьему контракту Китаю было поставлено с 25 марта по 27 июня 1938 года вооружения на сумму 8789166 долларов.

В соответствии со вторым кредитным соглашением, подписанным 1 июля 1938 года на сумму 50 млн. долларов, Наркомат внешней торговли СССР и китайское посольство заключили два контракта. Начиная с 5 июля 1938 года по 1 сентября 1939 года по этим контрактам были доставлены в Китай 320 самолетов и комплекты оборудования к ним, 2420 пулеметов и 5100 тыс. патронов к ним и 200 полевых пушек[30].

1 марта 1939 года премьер-министр Кун Сянси писал Председателю Совета народных комиссаров СССР: «С тех пор как Китай начал вооруженное сопротивление японской агрессии, ваше правительство оказывало нам великодушную и ценную помощь в виде кредитов, выражавшихся в сумме до 100 млн. американских долларов, для закупки боевых самолетов и прочего военного снаряжения. Этим самым мы получили возможность истощить агрессивные силы противника и продолжать длительную борьбу. За это китайское правительство и китайский народ глубоко благодарны. В качестве председателя исполнительного юаня и министра финансов я выражаю особую благодарность за эту помощь, так как она принесла существенное облегчение для напряженного положения с нашими финансами. Прошу принять мою глубочайшую благодарность за Ваше деятельное сочувствие и подлинную дружбу»[31].

13 июня 1939 года было заключено третье кредитное соглашение на сумму 150 млн. долларов.

По контракту, подписанному 20 июня 1939 года, в Китай было поставлено специальное оборудование и военные материалы на сумму 14,6 млн. долларов[32].

Последующие три контракта обеспечили доставку в Китай более 300 самолетов, 350 грузовых автомашин и тракторов, 250 пушек, 1300 пулеметов и многого другого военного имущества[33].

В итоге с октября 1937 года по сентябрь 1939 китайская сторона для борьбы с японским агрессором получила из Советского Союза 985 самолетов, 82 танка, более 1300 орудий, свыше 14 тыс. пулеметов[34].

16 июня 1939 года был подписан Советско-китайский торговый договор. Договор касался торговой деятельности обоих государств, при этом каждая из сторон пользовалась режимом наибольшего благоприятствования на правах взаимности в вопросах ввоза и вывоза как сельскохозяйственных, так и промышленных товаров, обложения их таможенными пошлинами и т. д.

Согласно статье 11 договора в Китае учреждалось Советское торговое представительство: «Ввиду того, что по законам Союза Советских Социалистических Республик монополия внешней торговли принадлежит государству, составляя одну из неотъемлемых основ социалистического строя, закрепленного Конституцией СССР, Союз Советских Социалистических Республик будет иметь в составе своего Посольства в Китае Торговое Представительство, правовое положение которого определяется постановлениями, прилагаемыми к настоящему Договору. Это приложение составляет неотъемлемую часть Торгового Договора[35]». Торговое Представительство рассматривалось как составная часть посольства СССР в Китае, и в соответствии с этим ему предоставлялся дипломатический иммунитет. Деятельность Торгового Представительства на территории Китая регулировалось китайским законодательством, и подлежала рассмотрению китайскими судами.

Соответствующие статьи договора определяли условия торговой деятельности на территории СССР, где китайские представители пользовались теми же правами, что и государственные хозяйственные организации СССР и советские юридические лица, осуществляющие хозяйственную деятельность на территории Китая. Ряд статей регулировал вопросы торгового мореходства. Статья 8-я гласила: «Суда, плавающие под флагом одной из Договаривающихся Сторон и заходящие в порты другой Стороны с целью погрузки груза или разгрузки части своего груза, будут иметь возможность, в соответствии с действующими в стране законами, следовать за своим грузом в другой порт той же страны или в третью страну, без обязанности уплачивать какие бы то ни было пошлины или сборы за свой груз…»[36]

Договор был заключен на три года и мог быть автоматически продлен, если одна из договаривающихся сторон за три месяца до истечения срока не заявит о его прекращении.

Советско-китайский торговый договор, заложивший прочные основы для развития торговых отношений между обеими странами, обеспечил экономические связи в неблагоприятных условиях блокады побережья Китая. В 1941 году общее количество поставленных из СССР самолетов составило 1235; орудий разных калибров 16000; автомашин и тракторов 1850[37].

Экономическое и политическое положение Китая, который был полуколониальной, полуфеодальной страной, неизбежно влекло за собой отставание в военной области. Китай имел не только плохо вооруженную, но и слабо обученную армию с низкой дисциплиной и лишь номинально существовавшим единым командованием. В армии отсутствовала единая структура воинских формирований, что вносило путаницу и неразбериху в организацию снабжения войск, разработку и реализацию планов.

Командный состав китайской армии не справлялся с возложенными на него задачами. Представители высшего командования, получившие военное образование либо в Китае, либо за рубежом, не имели единых взглядов на стратегию и тактику, не обладали опытом ведения современной войны.

Встретившись с хорошо подготовленным в военном отношении противником, который захватывал один за другим жизненно важные центры страны, китайское правительство обратилось к правительству Советского Союза с просьбой направить в Китай советских военных советников и инструкторов для оказания помощи китайской армии. Такая помощь была тем более необходима, что Китай стал получать военную технику из СССР.

Правительство Советского Союза согласилось выполнить просьбу Китая. В конце 1937 года в Китай выехала первая группа летчиков-добровольцев.

Советские шоферы добровольно изъявляли желание перевозить грузы, в которых нуждалась китайская армия. Советские инженеры и техники приняли участие в строительстве Северо-Западной шоссейной дороги, служившей связующим звеном между СССР и Китаем. Одновременно с поступлением вооружения из Советского Союза в Китай прибывали в качестве инструкторов советские летчики, авиатехники, артиллеристы, танкисты.

В результате помощи Советского Союза китайское правительство построило важную в стратегическом отношении автомобильную трасу, по которой в Китай из СССР ввозилось военное вооружение. Кроме того, по кредитным соглашениям с 1937г. по 1939г. китайская сторона получила от Советского Союза военной техники на сумму более 250 млн. долл. Так же между СССР и Китаем был подписан торговый договор, который обеспечил экономические связи в неблагоприятных условиях блокады побережья Китая.

ГЛАВА 4. Деятельность советских военных советников в Китае

Наряду с советской политико-дипломатической, экономической и моральной поддержкой, а так же поставками оружия из СССР большую роль в деле повышения способности Китая к отражению японской агрессии сыграли советские военные советники, специалисты и летчики-добровольцы, непосредственно участвовавшие в боевых действиях.

Меры Советского правительства, деятельность советских добровольцев в помощь борющемуся Китаю логически вытекали из последовательной позиции СССР по оказанию поддержки национально-освободительной борьбе китайского народа. Для гоминьдановского же руководства, в частности для Чан Кайши, который вплоть до 1937 года выступал как ярый противник активного сближения с Советским Союзом, обращение за помощью к СССР явилось вынужденным актом, обусловленным позицией западных держав, их отказом в тот период от активной военной поддержки Китая.

Почти 10 лет в армии гоминьдана подвизалась группа немецких военных советников, которая в первой половине 30-х годов активно помогала Чан Кайши в организации карательных походов против Освобожденных районов, контролируемых КПК. В мае 1937 года число немецких военных советников составляло около 70 человек. И благодаря «усилиям» аппарата немецких советников китайские вооруженные силы намного отставали от уровня армий развитых капиталистических стран и не могли активно противостоять широкому японскому вторжению. С началом войны статус аппарата немецких советников стал двусмысленным. Германия была связана с Японией «антикоминтерновским пактом» и, естественно, не стремилась помогать борьбе с японской агрессией. Чан Кайши был вынужден опереться на поддержку Советского Союза и попросить советское оружие, военных советников и специалистов, которые научили бы китайских солдат этим оружием пользоваться и помогли разработать план активного сопротивления японским захватчикам.

Первая группа советских военных советников и специалистов (27 человек) прибыла в Китай в конце мая — начале июня 1938 года (к октябрю 1939 года их число возросло до 80). Тогда же, в мае 1938 года, после отъезда миссии генерала Фалькенхаузена, на пост главного военного советника китайской армии был назначен комкор М. И. Дратвин, который прибыл в Китай еще в конце ноября 1937 года в качестве военного атташе при посольстве СССР и оставался им до августа 1938 года. В последующие годы главными военными советниками являлись А. И. Черепанов (август 1938 — август 1939гг.), К. М. Качанов (сентябрь 1939 — февраль 1941гг.), В. И. Чуйков (февраль 1941 — февраль 1942гг.). В. И. Чуйков одновременно являлся и советским военным атташе. В 1938–1940гг. военными атташе при посольстве СССР в Китае были Н. П. Иванов и П. С. Рыбалко.

В 1937–1940гг. в Китае работало свыше 300 советских военных советников. Всего же в эти годы там работало свыше 5 тыс. советских людей[38]. Среди них были летчики добровольцы, преподаватели и инструкторы, рабочие по сборке самолетов и танков, авиационные специалисты, специалисты-дорожники и мостовики, транспортники, медики и, наконец, военные советники. Советский Союз направлял в Китай лучшие кадры своей армии, которые обладали высокой оперативно-тактической и специальной подготовкой. Об этом, в частности, красноречиво свидетельствовали должности, которые большинство из них занимали во время Великой Отечественной войны, полученные ими высокие воинские звания. Среди них — маршалы Советского Союза П. Ф. Батицкий и В. И. Чуйков, маршалы родов войск П. В. Рычагов, П. Ф. Жигарев, П. С. Рыбалко, К. П. Козаков, генералы А. Н. Боголюбов, А. Г. Рытов, М. И. Дратвин, А. И. Черепанов, А. Я. Калягин, Р. И. Панин, И. П. Алферов, М. И. Блохин, Г. И. Тхор, Н. В. Славин и др.

В 1938г. — первой половине 1939г. по мере прибытия новых групп советников сформировался наш советнический аппарат, который охватывал своей деятельностью центральные военные органы и действующую армию (основные военные районы). В этом аппарате практически были представлены специалисты всех родов войск: общевойсковые, артиллерийские, авиационные, танковые советники, саперы, военные врачи, специалисты по связи, тылу, противовоздушной обороны, наконец, разведке.

Советским советникам пришлось столкнуться с исключительными трудностями в своей работе, среди которых устаревшее вооружение, отжившая система организации войск, низкий уровень их подготовки были далеко не единственными. Нашим военным пришлось действовать в непривычной для них обстановке, в сложной внутриполитической ситуации. Наряду с правительственными войсками в Китае существовали формирования различных милитаристов, которые так или иначе враждовали с Чан Кайши и между собой, заботясь лишь об обороне своих провинций. К этому следует добавить сложности взаимодействия советских советников с китайскими генералами, которые в массе своей были косными рутинерами с антисоветскими настроениями и имели своеобразные представления о военно-политических задачах вооруженной борьбы с Японией. Сказывались и факторы субъективно-личностного порядка: разность возрастов, чинов, званий между советниками и генералами, особая забота китайских генералов о своем престиже, «сохранении лица» и т. п.

Пришлось иметь дело с разным уровнем и характером подготовки китайских генералов-милитаристов (некоторые из них в свое время учились в США, Англии, Японии, Германии, Франции, Италии, Швеции) с различными школами, различными подходами к решению оперативно-тактических задач. Деятельности советников мешала провинциальная обособленность китайского генералитета и связанная с ней пестрота организационных форм и взглядов на использование войск в бою.

Советские советники и специалисты не только смогли в короткий срок наладить обучение личного состава китайской армии владению советским оружием, — они привнесли совершенно новые качества в боевую подготовку китайских вооруженных сил, в планирование и ведение боевых операций. Главные военные советники основной упор при обучении войск делали на полевую выучку, на использование оружия во всех видах боевой деятельности, на инженерное оборудование местности. В штабной работе — на планирование и изучение опыта прошедших операций, организацию и планирование войсковой и оперативной разведки.

Советские советники привнесли в китайскую армию и новый стиль работы. Они не только повышали боевое мастерство китайских солдат и офицеров, но и внушали им уверенность в своих силах. Советники большую часть времени проводили в войсках, выезжали на передовую, учили на личном примере.

Усилиями военных советников были разработаны сотни оборонительных и наступательных операций (Уханьскую, Наньчанскую, Чаншаскую, Ичанскую и др.)

К сожалению советникам не удалось склонить китайское командование к активному использованию танковых соединений. Между тем уже к августу 1938 года на базе поступившей из СССР техники (82 танка Т26) в Сянтане была сформирована первая в китайской армии механизированная дивизия (советник майор Чесноков) и с помощью советских специалистов шла усиленная подготовка танковых экипажей[39]. Однако Чан Кайши запрещал использовать танки в бою, считая это слишком дорогим удовольствием. Только в конце октября 1938 года один танковый полк был выдвинут в район Пинцзяна и сыграл важную роль в сдерживании японских частей, наступавших к югу от Ханькоу.

К началу 1939 года благодаря усилиям военных специалистов из СССР резко упали потери в китайской армии. Если в первые годы войны китайские потери убитыми и раненными составляли 800 тыс. человек (5:1 к потерям японцев), то за второй год они уравнялись с японскими (300 тыс.)[40].

В 1939–1941гг. обстановка на фронтах изменилась. Резкое обострение межимпериалистических противоречий в мире приближало вооруженное столкновение Японии и США. Япония по существу прекратила крупномасштабные операции в Китае.

Период затишья советские советники использовали для осуществления серьезных мер по укреплению боеспособности китайской армии. В 1939–1941гг. в Китае работали опытные советские специалисты: П. И. Батов, А. В. Васильев, М. И. Панкевич и др. Они добились хороших результатов в подготовке оборонительных сооружений.

В сентябре 1941 года реализуя план, предложенный главным военным советником, китайскому командованию удалось сорвать очередное японское наступление на Чанша. Многие советники преподавали в китайских военных учебных заведениях. Под руководством наших советников и инструкторов прошли переподготовку 90 тыс. китайских военнослужащих[41].

Советским военным советникам не удалось в этот период склонить гоминьдановское руководство к крупномасштабным наступательным операциям. Планы такого рода операций разрабатывались советскими советниками во всех деталях (например, А. И. Черепановым в 1939г., затем К. М. Качановым, В. И. Чуйковым, предложившим план Ичанской наступательной операции в долине Янцзы летом 1941 года).

После нападения Японии на Перл-Харбор и начала войны на Тихом океане США усилили военную помощь режиму Чан Кайши, проявив заинтересованность в активизации японского фронта. В Китай начали прибывать разного рода американские военные миссии (Л. Кэрри, Клэггэта, Мэгрудера и др.), появились советники и инструктора из США. Одновременно все более четко стала проявляться внешнеполитическая ориентация гоминьдановского руководства на США.

Это не могло не сказаться на деятельности советских советников. Следует учесть, что к этому времени обострение внутриполитических противоречий между гоминьданом и КПК, усиление давления на Освобожденные районы привело к фактическому кризису единого фронта. В этих условиях Советское правительство приняло решение об отзыве советских военных советников из Китая (февраль 1942г.) Еще раньше, в 1941 году вернулись на родину советские летчики-добровольцы.

ГЛАВА 5. Советско-китайские отношения в период с 1941 по 1945гг.

22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на СССР.

2 июля 1941 года гоминьдановское правительство выступило с заявлением о разрыве дипломатических отношений с Германией и Италией и о присоединении Китая к антифашистскому блоку государств. Однако официального объявления войны Японии со стороны гоминьдановского правительства не последовало. Вместе с тем в китайской печати подчеркивалась твердая решимость Китая продолжать сопротивление агрессору.

Развертывание гигантской битвы на советско-германском фронте воспринималось китайским правительством как фактор благоприятный для внешнеполитического курса Гоминьдана. В правительстве укрепились позиции сторонников англо-американской ориентации. Китайские политические круги считали, что Япония в скором времени отзовет свои главные силы из Китая и объявит войну СССР. Это даст возможность китайской армии в конечном итоге одержать победу.

26 июня 1941 года ЦК КПК составил директиву, получившую широкое распространение в Китае. Директива определяла задачи, которые должна была решить КПК: «1. Крепить единый антияпонский национальный фронт, крепить сотрудничество Гоминьдана и Коммунистической партии, гнать японских империалистов из Китая и этим оказывать помощь Советскому Союзу. 2. Оказать решительный отпор всякой антисоветской антикоммунистической деятельности реакционных элементов. 3. В области внешних отношений объединиться для борьбы против общего врага со всеми теми, кто в Англии, США и других странах выступает против фашистских правителей Германии, Италии и Японии»[42]. Однако директива оказалась в полном противоречии с практической деятельностью лидеров КПК. Руководитель группы советских работников, находившийся в Китае, в соответствии с инструкциями из Москвы, поставил перед руководством КПК вопрос об оказании помощи Советскому Союзу путем активизации военных действий вооруженных сил. Лидеры КПК заверили его, что 8-ая армия сделает все, чтобы оказать поддержку СССР. Но никаких мер принято не было. Мао Цзэдун и его окружение не верили в способность Советского Союза дать отпор фашистской Германии. Когда в 1941 году фашисты начали наступление на Москву, Мао Цзэдун открыто заявлял, что фашисты сомнут Советские Вооруженные Силы. Когда же немецкая армия была разгромлена под Москвой, руководство КПК продолжало считать, «что германия и Япония развернут против Советского Союза весеннее наступление»[43], которое должно было закончиться сильнейшим ослаблением СССР. Мао Цзэдун и его окружение не предприняли ни каких шагов, чтобы помешать расширению масштабов войны против СССР. Не изменило позицию руководство КПК и после того, как в декабре 1941 года Япония начала войну на Тихом океане.

Начало военных на Тихом океане вызвало радужные надежды в Чунцине. Здесь все больше утверждались во мнении, что, поскольку центром военных событий на Дальнем Востоке стала юго-западная часть Тихого океана Китаю больше не придется воевать с Японией. Руководящие круги Гоминьдана были одержаны идеей укрепления союзнических связей с США и Великобританией.

Уже 8 декабря 1941 года Чан Кайши выступил перед официальными представителями США и Англии с предложением выработать общий план военных действий в зоне Тихого океана. Он настаивал на подписании военного пакта между Китаем, США, Англией, Голландией и Советским Союзом, при этом Чан Кайши исходил из того, что СССР должен немедленно вступить в войну с Японией.

8 декабря 1941 года Чан Кайши вручил советскому послу декларацию, в которой выражалась надежда, что СССР вступит в войну с Японией, а также содержалось заявление о готовности Китая вступить в войну против «держав оси». 12 декабря 1941 года Советское правительство официально отклонило предложение Чан Кайши. Оно не могло позволить втянуть страну в войну с Японией, поскольку это вынудило бы Советский Союз воевать на два фронта. Тем не менее 30 декабря 1941 года вице-министр иностранных дел Китая Фу Бинчан, явно провоцируя нападение Японии на СССР, сделал заявление, из которого явствовало, что китайское правительство «заинтересовано» в советско-японской войне и что оно глубоко верит в ее неизбежность[44].

Ухудшение советско-китайских отношений прежде всего сказалось на их экономических связях, которые в 1942 году подверглись серьезным испытаниям. Еще до 1940 года Китай срывал поставки вольфрама в Советский Союз. С 1941 по 1945гг. Советский Союз из-за невыполнения кредитных обязательств гоминьдановским правительством недополучил товаров на сумму в 22,5 млн. долларов[45].

Крайне осложнилось положение советских военных советников, которым стало чинить всяческие препятствия гоминьдановское руководство. Встал вопрос о целесообразности их дальнейшего пребывания в Китае. В марте 1942 года Советское правительство, учитывая сложившееся положение, стало отзывать советников.

В конце 1943 года советско-китайские отношения приобрели по вине гоминьдановского правительства все более конфликтный характер. Особенного накала антисоветский курс Чунцина достиг в провинции Синьцзян, где еще в мае 1943 года Советское правительство вынуждено было после заявления решительного протеста в связи с бесчинствами синьцзянских гоминьдановских властей закрыть все торговые организации и отозвать своих торговых представителей и специалистов[46].

Ликвидация советских торговых организаций в провинции Синьцзян летом 1943 года вызвало резкое сокращение экспорта из СССР жизненно необходимых населению товаров — нефтепродуктов, хлопчатобумажных тканей, сахара и др. почти полностью прекратились поставки промышленного и транспортного оборудования.

11 февраля 1945 года на Ялтинской конференции И. В. Сталин, Ф. Рузвельт и У. Черчилль подписали соглашение, которое предусматривало вступление СССР в войну против Японии на стороне союзников через 2–3 месяца после капитуляции Германии.

Правительство Чан Кайши не было информировано о Ялтинском соглашении трех держав по поводу предстоящего вступления СССР в войну с Японией, так как в Чунцине не умели хранить секреты. Лишь в июне 1945 года американский посол в Китае Хэрли получил соответствующую директиву. Правительство США рекомендовало Чан Кайши установить контакт с Советским правительством и начать переговоры.

Настойчивые требования к гоминьдановскому правительству нормализовать отношения с СССР раздавались и со стороны китайской демократической общественности.

Весной 1945 года VI съезд Гоминьдана, на котором преобладали представители правого крыла, вынуждены были признать необходимость установления дружественных отношений с СССР[47]. Правящие круги Гоминьдана отдавали себе отчет в том, что без участия СССР нельзя закончить войну с Японией и решить всю сумму важных дальневосточных проблем, гарантирующих установление прочного мира в этом регионе.

В Москву была направлена китайская делегация во главе с министром иностранных дел Сунн Цзывэнем. Переговоры начались 30 июня, однако сразу же выявились серьезные расхождения между сторонами.

В связи с предполагаемым вступлением советских войск в пределы Маньчжурии, китайская сторона настаивала на ограничении срока их пребывания на китайской территории, добивалась от СССР обязательства вывести свои войска не позже, чем через три месяца после капитуляции Японии. Это заявление было принято советской стороной[48].

Большие споры на переговорах вызвал вопрос о Монгольской Народной Республике. Китайская делегация пыталась подвергнуть ревизии решения Ялтинской конференции и отказалась признать независимость МНР. Сун Цзывэнь всячески доказывал, что в случае если между СССР и Китаем будет достигнуто согласие по вопросу о МНР, то осложнится вопрос о Тибете, обострится внутриполитическое положение Китая и это может привести к падению правительства Чан Кайши.

Во время переговоров в Москве гоминьдановская пропаганда развернула широкую антисоветскую кампанию, утверждая, что СССР преследует цель «отторгнуть китайскую территорию». Раздавались угрозы прервать переговоры.

СССР проявил твердость и последовательность в отстаивании независимости Монгольской Народной Республики. Китайской делегации было решительно заявлено, что все ее попытки оказать давление на советскую сторону не будут иметь успеха.

Немалую остроту на переговорах приобрел вопрос о Китайско-Восточной (КВЖД) и Южно-Маньчжурской (ЮМЖД) железных дорогах. Китайская делегация пыталась опровергнуть решения Ялтинской конференции, которые предусматривали совместную эксплуатацию Советским Союзом и Китаем КВЖД и ЮМЖД посредством организации смешанного советско-китайского общества с обеспечением «преимущественных интересов Советского Союза».

Советская делегация пошла на уступки китайской стороне, согласившись рассматривать КВЖД и ЮМЖД как совместную собственность СССР и Китая. Однако китайская делегация считала это недостаточным. Она требовала признать железные дороги собственностью Китая и вывести из-под юрисдикции проектируемого советско-китайского общества все вспомогательные железнодорожные линии, всю разветвленную железнодорожную сеть Маньчжурии, сохранив за обществом лишь линии КВЖД и ЮМЖД, изъять из-под контроля советско-китайского общества железнодорожные депо, мастерские, различные гражданские сооружения.

Большую дискуссию во время переговоров вызвал и вопрос об управлении дорогами. Китайская сторона настаивала на том, чтобы управляющий железными дорогами назначался китайским правительством, стремясь ограничить административные права СССР. И в данном вопросе китайская делегация подвергла ревизии решения Ялтинской конференции. Настаивая на своих требованиях, китайская сторона пыталась связать их с вопросом о МНР, превращая его в предмет политического торга.

Много споров вызвал вопрос о характере перевозок по КВЖД и ЮМЖД. Китайская делегация настаивала на праве гоминьдановского правительства использовать дорогу в военных целях — для перевозок войск, военных материалов и снаряжения.

Гоминьдановское правительство рассчитывала также, опираясь на поддержку американцев использовать КВЖД и ЮМЖД для подавления революционных сил китайского народа. Советская делегация дала аргументированный отпор китайской стороне. Она твердо отстаивала на переговорах свою позицию и доказывала, что КВЖД и ЮМЖД не могут быть использованы для военных целей и военных перевозок[49].

Советская делегация настаивала на сохранении в собственности СССР всех предприятий и сооружений железной дороги, которые были построены на средства России. Поскольку КЧЖД (впоследствии после образования совместного советско-китайского управления КВЖД и ЮМЖД дорога получила название Китайская Чаньчуньская) является коммерческим предприятием и предназначена для хозяйственной деятельности, советская сторона, опираясь на решение Ялтинской конференции, требовало, чтобы управляющий КЧЖД назначался Советским правительством, а его заместитель — китайским. Советская делегация решительно отвергла домогательства китайской делегации.

14 июля советско-китайские переговоры в Москве были прерваны в виду отъезда советского руководства на Берлинскую конференцию трех великих держав (СССР, США и Великобритания).

Когда стало известно о вступлении Советского Союза в войну с Японией, Мао Цзэдун направил Председателю Совета Министров СССР И. В. Сталину телеграмму. «От имени китайского народа мы горячо приветствуем объявление Советским правительством войны Японии, — говорилось в ней. — Стомиллионное население и вооруженные силы освобожденных районов Китая будут всемерно координировать свои усилия с Красной Армией и армиями других союзных государств в деле разгрома ненавистных японских захватчиков»[50].

СССР вступил в войну с Японией тогда, когда приближались к концу советско-китайские переговоры. 14 августа 1945 года между Советским Союзом и Китаем был подписан договор о дружбе и союзе.

Статья 1 предусматривала обязательство сторон оказывать друг другу всю необходимую военную и другую помощь и поддержку в войне. В статье 2 обе стороны обязались «не вступать в сепаратные переговоры с Японией и не заключать без взаимного согласия перемирия или мирного договора ни с нынешним японским правительством, ни с любым другим правительством или органом власти, созданным в Японии, которые не откажутся ясно от всяких агрессивных намерений»[51]. В статье 3 говорилось о том, что после окончания войны против Японии Советский Союз и Китай предпримут все меры к тому, чтобы агрессия и нарушение мира Японией не повторялись, если же одна из сторон «окажется вовлеченной в военные действия против Японии в результате нападения последней…»[52], другая должна ей придти на помощь.

Одновременно с Договором о дружбе и союзе 14 августа 1945 года между СССР и Китаем было подписано соглашение о Китайской Чаньчуньской железной дороге. В статье 1 указывалось: «После изгнания японских вооруженных сил из Трех Восточных Провинций Китая основные магистрали Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Маньчжурской железной дороги, идущие от станции Маньчжурия до станции Пограничная и от Харбина до Порт-Артура, объединенную в одну железную дорогу под названием «Китайская Чаньчуньская железная дорога», перейдут в общую собственность СССР и Китайской Республики и будут эксплуатироваться ими совместно». Статья 2 зафиксировала, что «право общей собственности на вышеуказанную дорогу принадлежит обеим сторонам в равной степени и не должно переуступаться ни полностью, ни частично». Статья 9 определяла ответственность китайского правительства за охрану дороги. Статья 17 фиксировала срок действия соглашения в 30 лет, после чего дорога со всем имуществом безвозмездно должна перейти в полную собственность Китая[53].

В соглашении о Порт-Артуре, подписанном между СССР и Китаем также 14 августа 1945 года говорилось: «В целях укрепления безопасности Китая и СССР и предотвращения повторной агрессии со стороны Японии, Правительство Китайской Республики согласно на совместное использование обеими Договаривающимися Сторонами Порт-Артура в качестве военно-морской базы»[54]. Оборона военно-морской базы вверялась правительством Китая Советскому правительству.

Пункт 8 устанавливал, что по истечении срока соглашения «все оборудование и общественное имущество, созданные СССР в данном регионе, подлежат безвозмездной передаче в собственность Китайского Правительства»[55].

Пункт 9 определял срок действия соглашения о Порт-Артуре в 30 лет.

Кроме того, 14 августа 1945 года был подписан ряд других документов и состоялся обмен нотами о признании Китаем независимости Монгольской Народной Республики[56].

Заключение

2 сентября 1945 года Япония капитулировала. Вторая мировая война закончилась победой антифашисткой коалиции. Победой над японскими агрессорами завершилась и национально-освободительная война китайского народа.

В докладе «Бессмертный подвиг советского народа» Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев от имени всех советских людей сказал: «Наша страна, до конца верная своим союзническим обязательствам во второй мировой войне, сыграла огромную роль в разгроме милитаристской Японии. Мы действовали в тесном боевом содружестве с великим китайским народом. Вместе с нами активно били общего врага войны Монгольской Народной Республики, патриоты Вьетнама, Кореи, других стран Азии». Японским милитаристам, начавшим свою агрессию против Китая еще в 30-х годах, не удалось добиться осуществления своих захватнических планов (следует иметь в виду, что Китай не был конечной и единственной их целью, они создавали здесь и плацдарм для нападения на СССР). Китай не капитулировал, и тем самым сковал немалые силы японской армии. К марту 1944 года японские войска в Китае насчитывали 560 тыс. человек.

Результаты участия Китая в борьбе стран антифашистской коалиции против империалистической Японии могли быть более внушительными, если бы две главные военно-политические силы страны тщательно координировали свои военные усилия, но, как правило, они действовали не согласованно.

Важную роль в борьбе Китая против китайских агрессоров играла советская поддержка — морально-политическая, дипломатическая, финансово-экономическая, военно-техническая, включая поставки самолетов и другого вооружения, направление добровольцев-летчиков, военных советников и других специалистов. Этот фактор способствовал сдерживанию капитулянтских настроений части членов гоминьдана, сохранению Китая в рядах антифашистской коалиции вплоть до победного окончания второй мировой войны.

В войне с Японией китайский народ понес большие потери, за годы войны в Китае погибло свыше 5 млн. человек.

Известный военный деятель КПК и КНР Не Жунчжэнь писал в 1951 году: «Конечно, успешный исход антияпонской войны китайского народа неотделим от помощи Советского Союза. После событий 18 сентября 1931 года на международной арене только Советский Союз отстаивал справедливость и осудил японских агрессоров. В самые тяжелые годы войны Сопротивления Китая, с 1937 по 1941 американские и английские империалисты поставляли Японии стратегические материалы, использовавшиеся для убийства китайцев, толкали гоминьдановское правительство к примирению с Японией, фабрикуя дальневосточный Мюнхен. Советский Союз не только выражал безграничное сочувствие войне Сопротивления Китая, но и оказал китайскому народу всестороннюю действенную помощь. Советские добровольцы-летчики помогали Китаю воевать против Японии. Сколько героических сынов Советского Союза пролили кровь в небесных просторах Китая! В течение 8 лет войны Сопротивления Китая могучие советские войска постоянно и твердо обороняли дальневосточные границы СССР, сковывали миллионную Квантунскую армию японских разбойников. Это намного уменьшило тяготы войны Сопротивления Китая. В 1945 году, после того как Советский Союз разгромил германских разбойников, одержав решающую победу в антифашистской мировой войне, он сразу же объявил войну Японии, чтобы ускорить освобождение Китая, полностью разбить японскую Квантунскую армию, принудив японских разбойников капитулировать, помог Китаю быстрее добиться победы в войне сопротивления Японии».

Война сопротивления Японии занимает особое место в истории Китая. В тот период были созданы главные предпосылки победы национально-демократической революции в этой стране

Использованные источники

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

25. XXв. Т.IV: Советско-китайские отношения. 1937–1945гг. Кн. 1: 1937–1944 / Отв. ред. С. Л. Тихвинский. – М.: Памятники исторической мысли, 2000. – 870с.

26. XXв. Т.IV: Советско-китайские отношения. 1937–1945гг. Кн. 2: 1945 / Отв. ред. С. Л. Тихвинский. – М.: Памятники исторической мысли, 2000. – 704с.

27.

28.

29.

30.

31.

32.

33.

34.

35.

36.

37.

38.

39.

Библиографический список литературы

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

[1] Тихвинский С. Л. Путь Китая к объединению и независимости. М. 1996г.

[2] Сладковский М. И. Китай: основные проблемы истории, экономики и идеологии. М. 1978г.

[3] Севостьянов Г. Н. Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны. М. 1961.

[4] Ледовский А. М. СССР, США и народная революция в Китае. М. 1979г.

[5] Галенович Ю. М. Цзян Чжунгжэн, или Неизвестный Чан Кайши. М. 2000.

[6] Сапожников Б. Г. Японо-китайская война и колониальная политика Японии в Китае (1937–1941). М. 1970.

[7] Дубинский А. М. Советско-китайские отношения в период японо-китайской войны, 1937–1945. М. 1980.

[8] Бородин Б.А. «Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне 1937-1945гг.» стр. 21.

[9] Тихвинский С.Л. «Путь Китая к объединению и независимости» стр. 264.

[10] Тихвинский С.А. «Путь Китая к объединению и независимости» стр. 265.

[11] Севостьянов Г.Н. «Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны» стр. 55.

[12] Сладковский М.И. «очерки развития внешнеэкономических отношений Китая» стр. 201.

[13] Севостьянов Г.Н. «Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны» стр. 63.

[14] Там же стр. 64.

[15] Ледовский А.М. «СССР, США и народная революция в Китае» стр. 121.

[16] Ледовский А.М. «Китайская политика США и советская дипломатия, 1942-1954гг.» стр. 75.

[17] Севостьянов Г. Н. «Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны» стр. 77.

[18] История войны на Тихом океане. Т. 2. стр. 252.

[19] Документы внешней политики СССР. Т.XVII. Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных дел СССР с неофициальным представителем Чан Кайши профессором Цзян Тинфу. Стр.642.

[20] Русско-китайские отношения в XX веке. Том IV. стр. 42.

[21] Там же. стр. 56.

[22] Военная помощь СССР в освободительной борьбе китайского народа. Стр. 84.

[23] Китай в период войны против японской агрессии (1937-1945). Стр. 29.

[24] Русско-китайские отношения в XX веке. Стр. 112.

[25] Международные отношения на Дальнем Востоке (1840–1949). Стр. 585.

[26] Бородин Б. А. Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне. Стр. 28.

[27] Военная помощь СССР в освободительной борьбе китайского народа. Стр. 67.

[28] Сладковский М. И. История торгово-экономических отношений СССР с Китаем. Стр. 129.

[29] Там же. Стр. 130

[30] Сладковский М. И. История торгово-экономических отношений СССР с Китаем. Стр. 131.

[31] СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. Документы и материалы. Стр. 219.

[32] История второй мировой войны 1939-1945. Т.2. Стр. 72.

[33] Там же. Стр. 74.

[34] Там же. Стр. 75.

[35] Сладковский М. И. Очерки экономических отношений СССР с Китаем. Стр. 429.

[36] Сладковский М. И. Очерки экономических отношений СССР с Китаем. Стр. 428.

[37] Там же. Стр. 431.

[38] Калягин А. Я. По дорогам Китая. Стр. 24.

[39] Ленинская политика СССР в отношении Китая. Стр. 106.

[40] Астафьев Г. В. Интернациональная помощь СССР Китаю (1917–1945гг.) // Вопросы истории. – 1984г. – №9. – стр. 78.

[41] Бородин Б. А. Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне 1937–1941. Стр. 171.

[42] Астафьев Г. В. Интернациональная помощь СССР Китаю (1917–1945) / Г. Астафьев // Вопросы истории. – 1984. – №9. – Стр. 74.

[43] Каткова З. Д. Внешняя политика гоминьдановского правительства Китая в период антияпонской войны (1937–1945). – Стр. 240.

[44] Каткова З. Д. Внешняя политика гоминьдановского правительства Китая в период антияпонской войны (1937–1945). – Стр. 244.

[45] Сладковский М. И. Китай: основные проблемы истории, экономики, идеологии. – Стр. 131.

[46] Мировицкая Г. А. Советский Союз в стратегии гоминьдана (30–40-е гг.). – Стр. 86.

[47] Сапожников Б. Г. Китай в огне войны (1931–1950). – Стр. 122.

[48] Васильев Л. С. История Востока. Т.2. – Стр. 383с.

[49] Китай в период войны против японской агрессии (1937–1945). – Стр. 142.

[50] Васильев Л. С. История Востока. Т.2. – Стр. 395.

[51] Дубинский А. М. Советско-китайские отношения в период японо-китайской войны, 1937–1945.. – Стр. 249.

[52] Там же. Стр. 250.

[53] Советская внешняя политика. 1917–1945гг. Поиски новых подходов. – Стр. 235.

[54] Советская внешняя политика. 1917–1945гг. Поиски новых подходов. – Стр. 236.

[55] Там же. Стр. 237.

[56] Там же. Стр. 238.

5rik.ru

Материалы для учебы и работы

Военная и экономическая помощь СССР Китаю в годы японо-китайской войны 1937–1945

Введение

ГЛАВА 1. Вторжение японских агрессоров в Китай

ГЛАВА 2. Борьба СССР и патриотических сил Китая за организацию коллективного отпора японским милитаристам

2.1.

2.2.

2.3.

2.4.

ГЛАВА 3. Организация советской помощи Китаю в первые годы японо-китайской войны (1937–1941гг.)

ГЛАВА 4. Деятельность советских военных советников в Китае

ГЛАВА 5. Советско-китайские отношения в период с 1941 по 1945гг.

Заключение

Использованные источники

Библиографический список литературы