Донские казаки и революция на примере судьбы Григория Мелихова

ДОНСКИЕ КАЗАКИ И РЕВОЛЮЦИЯ НА ПРИМЕРЕ СУДЬБЫ ГРИГОРИЯ МЕЛЕХОВА

 (по роману М. А. Шолохова «Тихий дон»)

Ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения...даже доныне, и не будет... Предаст же брат брата на смерть, и отец — детей; и восстанут дети на родителей и умертвят их.

Из Евангелия

С детства я привык слышать в слове «казак» что-то героическое. И застольные казачьи песни говорили об этом, и исторические фильмы. С интересом я узнавал об истории казачества на Дону. Как бежали сюда из России в течение веков люди: кто ет крепост­ного тягла, кто, спасаясь от государства, кто из люб­ви к разбою. И занимали землю, сеяли хлеб, воевали с татарами и турками, грабили купцов и бояр, а по­рой вместе с другими недовольными устраивали на­стоящие казачьи и крестьянские войны. Но уже пос­ле пугачевского бунта, привлеченное большими льго­тами, стало казачество опорой русским царям, воевало за них и за славу России.

Конец этой жизни и описывает в первых книгах «Тихого Дона» Шолохов. Веселую, радостную, полную труда и приятных забот жизнь казаков прерывает первая мировая война. И с ней безвозвратно рушится вековой уклад. Хмурые ветры задули над донскими степями.

Ходят казаки на поле брани, а запустение, словно вор, закрадывается в хутора. И все же воевать — дело для казаков привычное, а вот революция...

Февраль 1917...  Царь, которому они присягали, оказался низвергнутым. И заметались казаки, слу­жившие в армии: кому верить, кому подчиняться? Особенно сложно было решать в дни Корниловского мятежа. Главнокомандующий Корнилов зовет сверг­нуть революционную власть Временного правительст­ва. В конце концов казаки поворачивают назад от Петрограда. А тут новая, Октябрьская революция. И вновь смута в душе у донцов. Чью сторону принять? Что обещают большевики? Землю? Так у них ее до­вольно. Мир? Да, война надоела...

Главный герой романа «Тихий Дон» Григорий Ме­лехов мучается теми же сомнениями, что и остальное казачество. Вначале ему кажется прав Изварин, кото­рый говорит: «Нам необходимо свое, и прежде всего избавление казаков от всех опекунов — будь то Кор­нилов, или Керенский, или Ленин. Обойдемся на сво­ем поле и без этих фигур. Избавь, Боже, от друзей, а с врагами мы сами управимся».

Но после встречи с Подтелковым склоняется Гри­горий к красным, воюет на их стороне, хотя душой еще никак не пристанет к какому-то берегу. После ранения под станицей Глубокой едет он в свой род­ной хутор. И тяжко в груди у него. Вот что пишет автор о его сомнениях: «Там, позади, все было пута­но, противоречиво. Трудно нащупывалась верная тро­па; как в топкой гати, выбилась под ногами почва, тропа дробилась, и не было уверенности — по той ли, по которой надо, идет».

Особенно тягостны воспоминания о расстреле офи­церов красноармейцами, начатом по команде Подтелкова. Так начиналось великое истребление казачества советской властью, которое именовалось «расказачиванием». Говорят, Я. М. Свердлов, с согласия ЦК, давал команду брать заложников и расстреливать всех, кто так или иначе противился новой власти.

Не нашел своего места Мелехов среди тех, кто хотел установить чуждый донцам порядок. И вот уже он вместе с другими односельчанами выступает бить­ся с Подтелковым.

Трагично рисует писатель пленение отряда Подтелкова. Встречаются вдруг однокашники, кумовья, просто люди, верящие в одного Бога, которые раньше могли назвать друг друга земляками. Радостные воз­гласы, воспоминания. А назавтра пленных казаков ставят к стенке... Разливается кровавая река по донс­кой земле. В смертельной драке брат идет на брата, сын на отца. Забыты доблесть и честь, традиции, законы, рушится жизнь, налаживаемая веками. И вот уже Григорий, ранее внутренне противившийся кро­вопролитию, легко сам решает чужую участь.

И началось время, когда менялась власть, а вче­рашние победители, не успев казнить противников, становятся побежденными и преследуемыми. Жестоки все, даже женщины. Вспомним очень сильную сцену, когда Дарья убивает Котлярова, считая его убийцей своего мужа Петра.

И все же советская власть кажется чуждой боль­шинству казачества, хотя такие, как Михаил Коше­вой, были верными ей с самого начала. В конце концов, начинается широкого повстанческое движение против нее. Поднаторевший в политике Осип Штокман главную причину антисоветских восстаний на Дону видит в кулаках, атаманах, офицерах, богатеях. И не желает понять, что никому не дано право без­наказанно ломать чужую жизнь, навязывать силой новый порядок.

Григорий становится одним из крупных военачаль­ников повстанцев, показывая себя умелым и опытным командиром. Но что-то уже ломается в душе его от многолетнего военного убийства: все чаще он пьян­ствует и путается с женщинами, забывая о семье, все безразличнее становится к себе.

Восстание разгромлено. И вновь судьба совершает с Мелеховым переворот. Его насильно мобилизуют в Красную Армию, где он и воюет с Врангелем.

Устал человек от семилетней войны. И хотел жить мирным крестьянским трудом вместе с семьей. Воз­вращается в родные места. Не осталось в хуторе та­тарской семьи, которую бы не обездолила брато­убийственная война. Во многом верными оказались слова одного из героев, что «нету казакам больше жизни, и казаков нету!» 

На пепелище пытается возродить жизнь Григорий, но не дает ему этого советская власть. Грозит тюрь­мой (а может, и расстрелом, если дело дошло бы до неправого и скорого суда) за то, что прежде воевал против нее. И выступает эта власть от лица род­ственника Григория — Кошевого. А тут подоспела продразверстка. И объединились недовольные вновь в отряд Фомина. Ушел и Григорий. Однако уже устали казаки от войны, да и власть пообещала не мешать им трудиться и крестьянствовать. (Обманула, как выяснилось позже, дав покой лишь на несколько лет!)

И у Фомина — тупик. Великая трагедия Григория Мелехова в том, что в кровавой круговерти исчезло все: родители, жена, дочь, брат, любимая женщина. В самом конце романа устами Аксиньи, объясняющей Мишатке, кто его отец, говорит писатель: «Никакой он не бандит, твой отец. Он так... несчастный человек». И сколько сочувствия в этих словах.

Со смертью Аксиньи Григорий теряет последнюю надежду. Он идет к родному дому, где он уже не хозяин. Верой и жизнелюбием наполнена последняя сцена романа. Григорий у порога родного дома, на руках у него сын, последнее, что осталось от прошлой жизни.

Но жизнь продолжается.

Революция причинила много горя Григорию Меле­хову и всему казачеству. И была она только началом испытаний, выпавших на долю этой части нашего народа. Но не умерло казачество. Живо и возрожда­ется. Радостно видеть все чаще на экранах синюю казачью форму, бравые лица.