Формационный и цивилизационный подходы в типологии государства

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Карагандинский государственный университет им. Е. А. Букетова

Кафедра теории государства и права

ДОКЛАД

На тему: «Формационный и цивилизационный подходы в типологии государства»

Выполнил: ст. I курса, гр. МП—12,

Крайбеков Чингиз

Проверил: преподаватель ТГП,

Гороховская Татьяна Викторовна

Караганда 2006 

Типологией государств называется научная классификация, отражающая логику исторического развития государств, позволяющая объединить их в группы на основе определенных критериев[1].

Типология или классификация государств и правовых систем по типам представляет собой объективно необходимый, закономер­ный процесс познания развития государства и права. Она выступает как отражение исторически неизбежной смены одних типов госу­дарства и права другими. Типология является одним из важнейших приемов или средств для раскрытия сути исторического процесса раз­вития государства и права.

Развитие государства и права является важнейшей составной частью всего процесса развития человеческого общежития. Позна­ние этого процесса, в том числе и через государственно-правовые системы, является в силу этого составной частью познания всего исторического процесса.

Исходными посылками типологии государства и правовых си­стем являются следующие положения.

Во-первых, положение о том, что развитие человеческого общества, а вместе с ним государства и права — это непрерывно протекающий, длительный и по своей при­роде естественноисторический процесс.

Во-вторых, что этот процесс неразрывно связан с постоянным развитием социальной природы, содержания и назначения государ­ства и права, а также с коренными изменениями основных принци­пов их организации и функционирования. Например, если в каче­стве одного из важнейших принципов рабовладельческого типа госу­дарства и права выступал принцип частной собственности на основ­ные средства производства и на рабов, то в качестве одного из ос­новных принципов капиталистического типа государства и права выступает уже принцип формально-юридического равенства всех граждан перед законом. Одним из важнейших принципов феодаль­ного типа государства и права был принцип вассального подчинения, принцип соответствия объема и характера политической власти размерам земельного владения.

И, в-третьих, положение о том, что процесс перехода от одного типа государства и права к другому органически сочетает в себе элементы непрерывности, эволюции государственно-правовых явле­ний с элементами их дискретности, качественной скачкообразности и в этом смысле — революционности. Эволюционность развития го­сударства и права, выступающая в виде постоянного накопления в них количественных и качественных изменений, и революционность развития, представляющая собой быстрое, скачкообразное каче­ственное изменение государственно-правовых явлений, проявляют­ся вовне как две взаимосвязанные, органически сочетающиеся друг с другом, взаимно дополняющие друг друга стороны процесса их естественноисторического развития[2].

В настоящее время выделяют два основных подхода к типологии государства: формационный и цивилизационный[3].

ФОРМАЦИОННЫЙ ПОДХОД

До недавнего времени формационный подход признавался у нас в качестве единственно возможного и научного, поскольку выражал марксистское отношение к вопросу о типе государства. Суть его в том, что выяснение типа государства основывается на понимании истории как естественноисторического процесса смены общественно-экономических формаций, каждой некото­рых в условиях существования классов соответствует определенный тип государства. Аналогично понятием типа государства ох­ватываются общие, наиболее существенные признаки, характер­ны для всех государств одной и той же социально-экономичес­кой формации. Тип государства означает конкретизацию, определенность его экономической основы, классовой сущности и социального назначения.

Для определения типа государства в данном значении необхо­димо ответить на три вопроса.

Какой общественно-экономической формации, какому типу производственных отношений соответствует данное государст­во? Орудием какого класса оно является? Каково социальное назначение данного государства?

Для обозначения выделяемых на этом основании типов госу­дарства используется термин «исторические типы государства»[4]. Согласно формационной типологии существуют четыре типа государства:

―              

―              

―              

―               [5];

―               (восточное[6]);

―               [7].

В настоящее время рассматривается такой тип государства как азиатский (восточный), который предшествовал рабовладельческому государству3.

Азиатское (восточное) государство.

Географически и природные условия этих государств требовали организации крупных ирригационных работ. Экономической основой являлась государственная собственность на землю и ирригационные сооружения.

Функции восточного государства:

a)                

b)                

c)                

d)               

Организация государственной власти была представлена в форме восточной деспотии, где вся власть принадлежала наследственному монарху, правящему при помощи сильного военного бюрократического аппарата3.

Рабовладельческое государство.

Рабовладельческое государство является исторически первым типом государственной организации, возникшей на развалинах пер­вобытнообщинного строя в силу разложения общества на классы и возникновения первых противостоящих друг другу социальных сил в виде рабовладельцев и рабов. Наиболее древними рабовладельчес­кими государствами были государства, образовавшиеся в конце IV— начале III тыс. до н.э.: в Древнем Египте — Египетское царство, в долинах азиатских рек Тигра и Евфрата — Шумерийские государ­ства, а также Ассирийское государство (III тыс. до н.э.), государства Индии и Китая (II тыс. до н.э.) и Хеттское государство (конец II тыс. до н.э.). Более поздними рабовладельческими государствами были государства Древней Греции и Древнего Рима, возникшие в бассей­не Средиземного моря.

В своем развитии рабовладельческий строй, а вместе с ним государство и право проходят две основные стадии. Первая стадия ассоциируется с древневосточным рабовладением. Среди ее наибо­лее характерных черт и особенностей выделяются следующие. На­личие значительных остатков первобытнообщинного строя. Суще­ствование примитивных форм патриархального рабства и ведения хозяйства, при котором рабу разрешается иметь свое имущество и даже семью. Сохранение в течение длительного времени, наряду с частной собственностью на рабов, коллективного рабовладения (ра­бы, принадлежащие отдельным храмам, государству). Существова­ние, сельскохозяйственных общин, обусловленное климатическими условиями Востока и, как следствие этого — необходимость приме­нения коллективного труда на строительстве ирригационных соору­жений, при эксплуатации оросительных систем, развитии животно­водства, возделывании сельскохозяйственных культур, обработки земли. Сельская община осуществляла куплю-продажу земельных участков. В соответствии с установленными правилами она перерас­пределяла землю между своими членами, решала основные вопросы более рационального использования земли.

Наряду с сельской общиной в странах Древнего Востока кол­лективными собственниками земли были государство и отдельные храмы. Частная собственность на землю, так же, как и на другие средства производства, в этих странах не получила такого широкого развития, как в других рабовладельческих государствах. По мере развития рабовладельческого строя в странах Древнего Востока право коллективной собственности общины на землю постепенно вытесняется правом коллективного пользования землей.

Вторая стадия развития рабовладельческого строя — период греческо-римского рабовладения. Эта стадия отличается более высоким уровнем развития рабовладельческого способа производства, полным отсутствием каких бы то ни было остатков первобытнооб­щинного строя, наиболее высокой степенью развития рабовладель­ческого государственного аппарата и права, более развитыми фор­мами эксплуатации рабов и неимущих граждан, «образцами» беспо­щадного насилия и подавления масс.

Экономическую основу рабовладельческого государства состав­ляла частная собственность рабовладельцев на средства производ­ства и рабов. В условиях рабовладельческого строя впервые в исто­рии развития человечества в наиболее резкой и обнаженной форме проявляется экономическое, политическое и социальное неравенство классов и слоев общества, полное, практически ничем не ограничен­ное господство одного класса — рабовладельцев и полное бесправие другого класса — рабов.

На всех стадиях развития рабовладельческого государства ра­бы постоянно оставались на положении вещей, «говорящих орудий» и рассматривались не иначе, как производители материальных или иных благ. Характеризуя положение рабов как орудий производ­ства, К. Маркс писал, что «раб не продает свой труд рабовладель­цу, так же как вол не продает своей работы крестьянину. Раб вместе со своим трудом раз и навсегда продан своему господину».

Основными способами установления рабства являются такие, как захват мирных жителей чужих территорий и военнопленных с целью превращения их в рабов, продажа свободных людей или граждан в рабство за долги (в Древней Индии, Риме — долговое рабство), обращение в рабов за совершение государственных или иных тяжких преступлений, и др.

Рабовладельцы и рабы составляли основу рабовладельческого общества, являлись основными, но отнюдь не исчерпывающими всей социальной структуры данного общества, классами. Наряду с ними на протяжении всей истории существования рабовладельческого строя встречались различные, так называемые не основные классы и социальные группы (слои свободных и полусвободных людей). В их числе можно назвать, например, крестьян-общинников и ремеслен­ников в странах Древнего Востока (Вавилон, Индия, Китай), торго­вых людей, вольноотпущенников и метеков — чужеземцев в Риме и Афинах, перегринов и колонов в Римской империи и др.

Свободные и полусвободные слои рабовладельческого общества, в частности, ремесленники и мелкие землевладельцы, постоянно ра­зорялись и закабалялись крупными землевладельцами и ростовщи­ками. Их относительно дорогостоящий труд зачастую вытеснялся гораздо более дешевым и более распространенным трудом рабов. Будучи оторванными от земли и своих традиционных средств производства, они, как правило, пополняли фактически бесправные и весьма многочисленные, особенно в рабовладельческом Риме и Афи­нах, ряды люмпен-пролетариата. Несмотря на то, что положение свободных и полусвободных слоев рабовладельческого общества в значительной мере отличалось от положения рабов, они наряду с рабами подвергались жестокой эксплуатации со стороны рабовла­дельцев и подавлялись рабовладельческим государством. Наиболее ярко это проявлялось, например, по отношению к такой категории свободных людей Римской империи, как перегрины, в состав кото­рых входили жители провинций Рима, не получившие римского гражданства, и римские граждане, подвергавшиеся высылке за со­вершение преступлений, а также по отношению к колонам, состояв­шим в большинстве своем из формально полусвободных, но факти­чески накрепко привязанных к арендуемым ими земельным участ­кам (парцеллам) закабаленных крестьян. Ни на первую, ни на вто­рую социальные группы в полной мере не распространилось искон­ное римское право. Они постоянно находились в зависимом положе­нии и подавлялись. Особенно тяжелым было положение колонов, которые были прикреплены к земле и могли быть проданы вместе со своей парцеллой. Они не были рабами, но и не считались свобод­ными.

Рабовладельческое государство при этом, будучи по своей со­циально-классовой сущности организацией класса рабовладельцев, одним из важнейших звеньев механизма власти данного класса, использовало все находящиеся в его распоряжении средства для оформления и укрепления экономического базиса рабовладельчес­кого общества, для обеспечения устойчивости и защиты рабовла­дельческого общественно-политического строя, для удержания гос­подства рабовладельцев над рабами, для обуздания свободной бед­ноты и рабов.

Каковы же были основные функции и механизм рабовладель­ческого государства?

Рабовладельческое государство осуществляло ряд внутренних и внешних функций. Каждая функция рабовладельческого государ­ства представляла собой одно из основных направлений деятельно­сти данной организации, обусловленное его сущностью, социальным содержанием и назначением, а также стоящими перед ним целями и задачами.

В числе внутренних функций следует назвать прежде всего функцию создания и поддержания наиболее оптимальных условий для эксплуатации разоренных свободных масс и рабов. В данной функции наиболее отчетливо проявляется эксплуататорский харак­тер рабовладельческого государства и его отношение к экономичес­ким интересам господствующего класса. Государство при этом, бу­дучи собственником больших земельных угодий, копий, рудников и огромного количества рабов, не только создавало условия для эксплуатации масс со стороны господствующего класса, но и само вы­ступало как эксплуататор. Наиболее ярко это проявлялось в Древ­нем Египте, где рабовладельческое государство на протяжении всей истории своего существования неизменно выступало, с одной сторо­ны, как верховный собственник всей земли, обладающий правом сбора налогов и привлечения к выполнению публичных работ, а с другой — как прямой собственник значительного количества земли, недр, воды, оросительных каналов, рабов.

Рабовладельческое государство Древнего Египта, наряду с дру­гими древневосточными государствами, в целях поддержания эко­номики страны в условиях неблагоприятного для ведения сельского хозяйства климата, вынуждено было уделять значительное внима­ние организации общественных работ (организации эксплуатации) по строительству и постоянному использованию заградительных плотин, оросительных каналов, крупных ирригационных систем.

Важными внутренними функциями рабовладельческого госу­дарства были также функция охраны рабовладельческой частной собственности, функция подавления сопротивления рабов и других угнетенных масс. Необходимость осуществления данных функций вызывалась массовыми выступлениями рабов, многочисленными восстаниями свободных, но разоренных социальных групп и слоев, теми непримиримыми противоречиями и борьбой, которая непре­рывно велась на протяжении всей истории существования рабовла­дельческого строя между рабами и рабовладельцами, бедными и богатыми, угнетенными и угнетателями. Наглядными примерами такой борьбы могут служить крупные восстания рабов и неимущих общинников в Египте (середина XVII в. до н.э.), восстание рабов и вольноотпущенников в Малой Азии (I в. до н.э.), крупнейшее восста­ние рабов под руководством Спартака в Риме (74—71 гг. до н.э.) и др. Осуществляя функцию охраны рабовладельческой собственно­сти и подавления сопротивления рабов и неимущих слоев, рабовла­дельческое государство широко использовало принудительные ор­ганы (армию, суды, полицию, тюрьмы), систему репрессивных по своему характеру правовых актов, а также различные узаконенные формы устрашения и террора по отношению к рабам. В Спарте, например, с целью удержания в подчинении угнетенных предста­вителями господствующего класса время от времени устраивались массовые убийства (криптии) наиболее сильных и непокорных ило­тов — государственных рабов. В Риме, согласно многократно при­менявшемуся закону, в случае убийства рабом господина подверга­лись казни все жившие или находившиеся в момент убийства под одной крышей с убийцей рабы. Исключение составляли лишь те рабы, которые приводили убедительные доказательства того, что они оказывали всяческую помощь и защищали своего господина с риском для собственной жизни. Жестоко и беспощадно расправля­лись рабовладельцы с массами, оказывавшими неповиновение, с побежденными участниками восстаний — крестьянами-общинниками и рабами.

Господствующими классами в процессе повседневного угнете­ния и подавления масс, наряду с мерами устрашения, террора и физического уничтожения непокорных, широко и методически при­менялись также и разнообразные средства духовного закабаления. Особую роль при этом играла религия, освящавшая взгляды, соглас­но которым физический труд является лишь уделом вольноотпу­щенников и рабов.

История развития рабовладельческого строя знала немало весьма разнообразных и значительно отличавшихся друг от друга религий. Однако все они, несмотря на свои особенности, неизменно проводили одну и ту же ярко выраженную в социальном плане ли­нию, идеологически обосновывали и защищали эксплуатацию, от­стаивали рабовладельческий экономический и социально-политичес­кий строй, призывали свободных граждан, вольноотпущенников и рабов к смирению перед рабовладельцами.

К внешним функциям рабовладельческого государства отно­сятся такие направления его деятельности, которые связаны с за­воеванием, порабощением и ограблением других народов; обороной страны от внешних противников; правлением захваченными во вре­мя войны территориями; с установлением и поддержанием дипло­матических, торговых и иного рода мирных связей с другими госу­дарствами. Внешние функции рабовладельческого государства на­ходились в неразрывной связи с внутренними функциями, ими до­полнялись и подкреплялись. В зависимости от конкретно-историчес­ких условий развития рабовладельческого общества, а также общественно-политической значимости событий (восстания рабов, войны и т.п.), имевших место в той или иной стране, внутренние и внешние функции рабовладельческого государства попеременно вы­двигались на первый или второй план. Во время внутренних соци­альных потрясений более значимую роль, естественно, приобрета­ли внутренние функции рабовладельческого государства, в то время как при ведении захватнических или оборонительных войн на пер­вый план выступали его внешние функции.

Внутренние и внешние функции, свойственные рабовладель­ческому государству, осуществлялись с помощью специально со­зданных для этого органов, составляющих государственный аппарат или механизм рабовладельческого государства. Составными частя­ми этого механизма являлись: армия, полиция, судебные органы, органы государственной власти, административный и управленчес­кий аппарат. Вся рабовладельческая государственная машина при­звана была обеспечить безраздельное господство и эксплуатацию одной частью общества — классом рабовладельцев другой — сво­бодных неимущих и рабов, закрепить и обеспечить охрану сущест­вующего общественно-политического и экономического строя, частной собственности; наиважнейших средств производства и рабов, служить средством вытеснения и отстранения свободных и полусво­бодных слоев населения от участия в политической жизни рабовла­дельческого общества, в решении государственных и общественных дел[8].

Простое наличие рабского труда не дает основания зачислить данное государство в разряд рабовладельческих. Иначе пришлось бы считать таковым и США в XVIII — IX веках (негры на плантациях), и СССР (ГУЛАГ и другие лагеря, каторжные стройки).

Рабство — экономическое и юридическое состояние, имело место на определенных последующих этапах государства, но не было социально-экономической основой в процессе становления этого государства, не являлось результатом разложения первобытнообщинного строя. Не было такого разложения, а произошло перерастание первобытного общества в раннеклассовые государства. Что же касается возникновения рабства на последующих этапах развития государственности в Афинах и Риме, приведшего к их становлению как рабовладельческих городов-государств, то это действительно уникальный процесс.

Феодальное государство

Социально-экономическая основа и сущность феодального го­сударства. Феодальный тип государства и права исторически при­ходит на смену рабовладельческому типу. Он возникает двумя ос­новными путями. Первый путь — это путь постепенного разложе­ния рабовладельческого экономического и социального строя и за­рождения в его недрах феодального строя. Этот процесс происходил во всех рабовладельческих государствах и общественно-политичес­ких системах.

Второй путь — это путь постепенного развития, а затем разло­жения первобытнообщинного строя и возникновения на его основе феодального строя. По этому пути, в частности, шло развитие госу­дарства и права у восточных и западных славян. Оно было связано с превращением старейшин рода, военных вождей, всей родовой знати в крупных собственников земли и скота. В результате захвата общинных земель и скота, а также разорения и закабаления своих сородичей родовая знать постепенно превращалась в земельную аристократию, а эксплуатируемые соплеменники — в полностью за­висимых от них крестьян.

Одновременно с процессом разложения первобытного общества шел процесс превращения органов родового строя в органы фео­дального государства: родового военачальника или вождя — в ко­роля; совета старейшин (там, где он сохранялся) — в совет прибли­женных монарха; ополчения, состоящего из соплеменников, — в по­стоянно действующую дружину или армию.

Несмотря на различие путей возникновения феодального строя у разных народов, в целом этот процесс заключался в одном и том же. А именно, с одной стороны, он состоял в образовании крупного землевладения и превращения светской и духовной знати в класс феодалов. А с другой — в разложении сельской общины и превра­щении свободных крестьян — общинников и несвободных землевладельцев в феодально-зависимых от крупных землевладельцев либо от государства крепостных крестьян. Последние, в отличие от рабов, полностью отделявшихся, согласно действовавшему рабовладельчес­кому праву, от всех средств производства, хотя и лишались права собственности на землю, однако имели свое небольшое хозяйство, обладали правом личной собственности на некоторые сельскохозяй­ственные орудия труда.

Не будучи собственником земли, крепостной крестьянин владел домом, сельскохозяйственными постройками, инвентарем, выступал как непосредственный производитель материальных благ и как за­висимый от помещика землепользователь. Остатки вырабатываемой им продукции, за исключением той, которая присваивалась феода­лом, поступали в его собственность. Это создавало определенную заинтересованность крепостного крестьянства в результатах свое­го труда, вело к росту его производительности по сравнению с тру­дом рабов. Все это указывало на то, что феодальный способ произ­водства, а вместе с ним и весь феодальный строй, являлся более эффективным, исторически прогрессивным по сравнению с рабо­владельческим способом производства и рабовладельческим строем.

Феодальная собственность на землю составляла материальную основу взаимоотношений помещиков и крепостных крестьян, основу экономической зависимости последних от первых. Эксплуатация крестьян помещиками осуществлялась путем взимания с них фео­дальной ренты.

Существовали три основные формы или разновидности ренты: отработочная рента (барщина), при которой крепостной крестья­нин должен был отработать на феодала определенное количество дней в неделю; натуральная (натуральный оброк), при которой кре­стьянин должен был отдавать феодалу определенное количество производимой им сельскохозяйственной продукции, а ремесленник — продукции своего ремесла; и денежная рента (денежный оброк), со­гласно которой крестьянин или ремесленник должны были уплачи­вать феодалу определенную сумму денег.

Нередко отработочная рента сочеталась с денежной или нату­ральной рентой. Так, в соответствии с Законником сербского коро­ля Стефана Душана (1349—1354) феодально-зависимые крестьяне (мероцхи) наряду с платой по числу душ («как плату платят и ра­боту работают, так и землю да держать») обязаны были нести и другие повинности. «Мероцхам закон по всей земле, — говорится в Законнике. — В неделю да работают два дня помещику и да дают ему в год царский перпер и безвозмездно да косят ему сено один день и (обрабатывают) виноградник один день, а кто не имеет вино­градника, да выполняют они ему другие работы один день».

Наряду с экономическими формами эксплуатации и принужде­ния крепостных крестьян и ремесленников большое значение имело также их внеэкономическое принуждение, зачастую выражавшееся в различных формах прямого насилия. Некоторые из этих фор] были закреплены в законодательстве. Согласно, например, Закона: кнута (Англосаксонская правда первой половины XI в.) с целы удержания подчиненных в повиновении король «передо всеми людьми в Уэссексе» наделялся такими прерогативами, как «объявление человека вне закона, вторжение в жилище, установление застав н дорогах и др.

В соответствии с Кутюмами Бовези (Франция, XIII в.) сеньор имел право «обращать навеки в крепостных вместе с их семейством крестьян, уклонявшихся «без уважительных причин» от военных походов, насильно заставлять платить «брачный выкуп» и др. «Личная крепостная зависимость создавалась многими путями», — подчеркивалось в Кутюмах Бовези.

Помимо насильственного закрепощения «многие отдавали себя и потомков своих и имущество свое святым, облагая себя повинно­стями по своей доброй воле, побуждаемые великим благочестием» продавали себя и свою семью, «впавши в бедность»; отдавали себе в крепостную зависимость для того, чтобы оградить себя от другие сеньоров или от вражды, некоторыми людьми к ним питаемой. Кро­ме того, «есть и другие способы приобретения (крепостных), ибо существуют земли, которые имеют свойство делать людей недво­рянского рода, мужчин или женщин, в случае, если они проживу на них один год и один день, крепостными тех сеньоров, под влас­тью которых они проживают».

Таким образом, в условиях феодального строя экономическое принуждение органически сочеталось с внеэкономическим прямым принуждением крепостных. Без этого невозможна была бы прочная власть феодалов.

Для удержания своего господства, «для сохранения своей вла­сти — отмечал в связи с этим В. И. Ленин, — помещик должен был иметь аппарат, который бы объединил в подчинение ему громадное количество людей, подчинил их известным законам, правилам — и все эти законы сводились в основном к одному — удержать власть помещика над крепостным крестьянином. Это и было крепостничес­кое государство...»

В качестве политической организации господствующего класса феодалов-крепостников это государство было призвано осуществлять роль орудия подавления и угнетения масс — крепостных крестьян и ремесленников, охранять частную собственность феодалов на зем­лю, служить в качестве одного из важнейших средств сохранения и укрепления их экономического и социально-политического господ­ства. Социальную сущность феодального государства составляла, таким образом, ничем не ограниченная власть класса феодалов.

Каковы были основные функции и механизм феодального го­сударства? Выполняя волю и интересы господствующего класса фе­одалов, крепостническое государство осуществляло ряд внутренних функций. Внутренние функции состояли в удержании крепостных крестьян в полной зависимости и подчинении классу феодалов; в закреплении и охране феодальной собственности на землю и дру­гие средства производства; в идеологической обработке и духовном подавлении трудящихся масс; в организации и консолидации сил класса феодалов и регулировании отношений внутри господствую­щего класса; в создании наиболее благоприятных условий для осу­ществления господства и эксплуатации крепостных крестьян, ремесленников и других слоев населения.

Строгая иерархическая структура земельной собственности и производная от нее иерархическая система общественно-политичес­кой надстройки, вассальной зависимости одних, менее могуществен­ных феодалов от других позволяли феодальному государству даже при отсутствии строгой централизации обеспечивать охрану суще­ствующего экономического и социально-политического строя, сохра­нять социально-классовую солидарность нередко противоборствую­щих друг с другом феодалов, держать в повиновении и подавлять сопротивление огромной массы крепостных крестьян. Этому же в значительной степени способствовало почти безраздельное господ­ство в духовной сфере жизни феодального общества церкви, осуще­ствлявшей на протяжении многих веков управление делами обра­зования и культуры.

Внешние функции феодального государства соответствовали внешнеполитическому курсу господствующего класса, отражали характер его активности на международной арене, выступали как основные направления деятельности феодального государства в от­ношениях с другими государствами. Эти функции состояли в захва­те и ограблении феодальным государством чужих территорий, в установлении и поддержании торгово-экономических связей с дру­гими государствами, а также в защите своей территории от напа­дения извне.

Действовавшее право, особенно в раннефеодальный период, практически не ограничивало феодалов в вопросах ведения захват­нических войн и присвоения чужих территорий. При подготовке и ведении войн каждый феодал опирался на помощь, получаемую от своих вассалов в виде живой силы, денег или оружия. В целях пре­дотвращения распрей в войске во время походов или при дележе захваченной добычи Законник Стефана Душана особо предусматри­вал, например, что «в войске (на походе) да не бывает ссоры. Если же двое поссорятся, да бьются они, а иной никто из воинов да не по­могает им" и что "всяк да волен купить из военной добычи, приоб­ретена ли она на царской (сербской) или в чужой земле».

Становление и развитие феодального строя, переход его от од­ной стадии к другой соответственно отражался на функциях феодального государства и на характере его деятельности. В раннефеодальный период — на стадии зарождения и формирования феода­лизма государство функционировало как средство формирования и утверждения феодального типа собственности, захвата чужих тер­риторий и подавления сопротивления крепостных крестьян. В более поздний период — на стадии развитого феодализма государство на­правляло основные свои усилия на закрепление сложившегося спо­соба производства, на охрану феодальной частной собственности, на ее приумножение путем ограбления других народов, на создание благоприятных условий для эксплуатации ремесленников и крепост­ных крестьян.     

И, наконец, в позднефеодальный период — на стадии разложе­ния феодализма и появления зачатков капитализма феодальное государство использовало все находящиеся в его распоряжении средства для задержания объективного процесса распада существу­ющего экономического и социально-политического строя, для сохра­нения феодального способа производства и поддержания сложив­шейся системы- эксплуатации трудящихся масс.

Внутренние и внешние функции феодального государства осу­ществлялись с помощью органов, составляющих государственный механизм. Важнейшими составными частями его являлись армия, феодальные дружины, полиция, жандармерия, военно-администра­тивный и судебный аппарат. Характерной чертой феодального го­сударства было соединение в одних руках земельной собственнос­ти и политической власти, аппарата управления хозяйством и от­правления административных, фискальных, полицейских и судеб­ных функций.

Сложный, непрерывно разраставшийся по мере развития фео­дального общества государственный механизм содержался за счет огромных налогов, всякого рода штрафов, податей и пошлин, нала­гавшихся на ремесленников, городских жителей за счет нещадной эксплуатации крепостных крестьян. Именно на них, по словам Ф. Эн­гельса, «ложилась своей тяжестью вся общественная пирамида: князья, чиновники, дворянство, попы, патриции и бюргеры».

Исключительно важную роль в период существования фео­дального государства играла церковь. Ее власть нередко приравни­валась к власти императора или короля.

Церковь обладала огромными экономическими, политическими и идеологическими средствами воздействия на образ мыслей и по­ведение людей. Она всячески насаждала и защищала религиозное мировоззрение, освящала феодальный строй, вела беспощадную борьбу со всякого рода отступлениями от церковных канонов и дог­матов — ересями. Борьба с ересями находила широкое отражение в феодальном праве.

Церковь подчиняла себе и держала под неусыпным контролем духовную жизнь миллионов людей, оказывала политическое и иное давление на глав государств, княжеств и правителей крупных об­ластей путем угрозы отлучения их от церкви или запрета богослу­жения на управляемых ими территориях. В условиях раздроблен­ности феодальных государств Европы церковь, обладая мощной, широко разветвленной организацией, выступала как сила, соединя­ющая воедино феодальное общество[9].

Буржуазное (капиталистическое) государство

Социально-экономическая основа и сущность буржуазного го­сударства. На исторической арене буржуазное государство и пра­во появились в результате буржуазных революций, покончивших с феодальным экономическим и социально-политическим строем. Объективные и субъективные предпосылки буржуазных революций создавались в недрах феодального общества. На стадии зрелости и заката феодальной общественно-экономической формации весьма быстро складывались буржуазные производственные отношения и вместе с тем усиливались социально-экономические и политичес­кие противоречия между исторически восходящим классом буржу­азии и продолжавшим удерживать политическую власть классом феодалов.

После победы буржуазной революции, завершившейся корен­ной ломкой феодальных производственных отношений, захватом по­литической власти буржуазией и широким использованием ею мо­дернизированного государственного механизма, установилось соот­ветствие политической структуры нарождающегося буржуазного общества его экономической структуре. Это убедительно было дока­зано буржуазно-демократическими революциями в Англии, Фран­ции и других странах, в результате которых буржуазия стала не только экономически, но и политически господствующим классом.

Экономической основой буржуазного государства с момента его появления стала система хозяйствования и частная собственность на наиболее важные орудия труда и средства производства. Частная собственность объявлялась священной и неприкосновенной. На ее охрану и защиту было направлено в конечном счете все конститу­ционное и текущее законодательство.

Кроме права собственности важнейшими «материальными» признаками капитализма, составляющими экономическую основу этого строя, в западной политической и социологической литературе называются такие, как наличие конкуренции, «осуществляемой прежде всего ради получения прибылей собственниками»; содей­ствие техническому и технологическому процессам; развитие узкой специализации, особенно в сфере финансовых операций; рост мощ­ных национальных и транснациональных корпораций; периодичес­кое возникновение экономических спадов (депрессий); осуществле­ние правительством лишь частичного контроля над частным секто­ром; возникновение и развитие сильных рабочих организаций, «обес­печивающих повышение статуса и влияния рабочего класса», и др.¹

Частная собственность, обладание ею является основой, ме­рилом экономической свободы при капитализме. В свою, очередь экономическая свобода служит фундаментом политической, соци­альной и личной свободы человека. Чем больше собственности в ру­ках того или иного лица или группы лиц, тем больше гарантируется осуществление провозглашаемых в конституциях и обычных зако­нах их прав, и наоборот[10].

Наряду с этим сохранились свойственные капитализму мощ­ные стимулы материальной заинтересованности. Небезынтерес­но также, что капиталистический строй оказался способным вос­принять и внедрить некоторые прогрессивные идеи различных течений социализма. Немаловажно и то обстоятельство, что в ряде капиталистических стран, в том числе крупных, долгое время у власти находились социал-демократы, успешно сочетав­шие в своей деятельности возможности капитализма с идеями социализма. Поэтому то общество, которое сформировалось во многих странах Запада после второй мировой войны и которое мы по-прежнему характеризовали как традиционное капиталис­тическое, на самом деле существенно отличалось от капиталис­тического общества времен как Маркса и Энгельса, так и Ленина.

Вполне понятно, что происшедшие изменения отразились и на государстве. Как показывает опыт США, Англии, Франции, Швеции и других стран, в развитых западных демократиях при объективном, непредвзятом отношении государство не может уже характеризоваться как «ночной сторож буржуазии», ее ору­дие для подавления рабочего класса. В послевоенные годы оно все более становилось инструментом преодоления обществен­ных противоречий не путем насилия и подавления, а посредством достижения социального компромисса. Все большее значение и развитие в этих странах получают демократия, плюрализм, разде­ление властей, роль права в жизни общества, защита прав человека и т.д. Все эти изменения позволяют характеризовать совре­менные наиболее цивилизованные демократические государства Запада в качестве правовых.

Такой ход развития буржуазного государства наглядно обна­жил одно из самых уязвимых мест марксистской теории общест­венно-экономических формаций, которое заключается в задан­ном программировании на длительную перспективу однолиней­ной конструкции движения истории: все формации «выстраива­ются» в единый ряд, все народы, за редко допускаемым исключением, как бы «обязываются» проходить весь путь от одной формации к другой и соответственно от одного типа госу­дарства к другому.

Опыт современных государств Запада, опровергающий эту посылку, послужил основанием для множества теорий («нового индустриального общества и государства», «постиндустриально­го общества», «конвергенции двух систем» и др.), утверждающих, что нынешнее «буржуазное» государство не отвечает своему на­званию и должно рассматриваться как новое, индустриальное или постиндустриальное государство, относящееся к посткапи­талистическому типу государства.

Еще недавно такие теории отвергались с ходу, как противоре­чащие марксизму. Теперь, однако, трудно не признать, что они в той или иной мере отражают действительное положение вещей. Немало противоречий возникает в применении формационного подхода и к социалистическому типу государства, сложив­шемуся у нас после Октябрьской революции.

Социалистическое государство

По прогнозу классиков марксизма, социалистическое госу­дарство как государство «не в собственном смысле» призвано было подавить сопротивление свергнутых эксплуататоров; обес­печить для трудящихся демократию высшего типа; построить со­циализм; подготовить переход к обществу без классов и затем отмереть[11].

Теоретические основы социалистического государства и права были заложены в трудах родоначальников научного коммунизма К. Маркса и Ф. Энгельса и развиты в произведениях В. И. Ленина, а также в документах коммунистических партий и научных иссле­дованиях других авторов, стоящих на марксистско-ленинских пози­циях.

С момента своего зарождения марксистское учение о государ­стве и праве вообще и о социалистическом государстве и праве, в особенности, подвергалось резким нападкам и критике со стороны представителей самых различных политических течений и идеоло­гий. Подвергается оно им и в настоящее время. Это вполне понят­но, если исходить из многократно подтвержденного жизненного те­зиса о том, что любое учение о государстве и праве всегда отражает определенные, нередко весьма противоречивые политические взгля­ды и интересы, а также несовместимые друг с другом политические ценности и амбиции.

Марксистское учение о социалистическом государстве и праве, в отличие от других доктрин, практически не было полностью реа­лизовано ни в одном из государств и правовых систем. В СССР и во многих других странах, называвших себя социалистическими, пред­принимались попытки реализации идеи социалистического государ­ства и права. Однако в силу многих объективных и субъективных причин они оказались безуспешными. Вместо социалистического государства и права, какими они представлялись в марксистской доктрине, были созданы их суррогаты, псевдомарксистские инсти­туты.

Марксисты всех направлений говорят о научности и прогрес­сивности развиваемых ими идей о социалистическом государстве и праве. Их политические и идеологические оппоненты; естественно, утверждают обратное[12].

Эта благородная по своей природе, но утопическая цель осво­бодить будущее человечество от государства и права, от любых форм государственно-правового давления и принуждения, сделать всех в высшей мере сознательными и. свободными формулировалась не только в теории, но и ставилась на практике. В Конституции СССР 1977 г. (в преамбуле) объявлялось, например, что "высшая цель Советского государства — построение бесклассового общества, в котором получит развитие общественное коммунистическое само­управление".

Развитое социалистическое общество рассматривалось как "за­кономерный этап" на пути построения бесклассового общества, а общенародное государство и право считались важной вехой на пути отмирания государства и права.

Это была теория, развивавшаяся в нашей стране и других, на­зывавших себя социалистическими, странах в течение ряда десяти­летий. Однако зачастую практика была иной. Закрепляя, например, в Конституции СССР 1936 г. за советскими гражданами широкий круг прав и свобод, государственная власть действовала совершенно по-иному, практически. Политические репрессии конца 30-х гг., ссылки, незаконные осуждения тысяч невинных людей свидетель­ствуют о глубоком противоречии социалистической государственно-правовой теории и практики.

Столь же далекой от марксистской теории была проводивша­яся в нашей стране и других странах в последующие годы практика государственно-правового строительства по ряду весьма важных направлений. Она касалась, например, природы и характера обще­народного государства и права, которые теоретически объявлялись институтами всех слоев и классов общества, а практически находи­лись в руках правящих кругов; государственного устройства Совет­ского государства, которое теоретически считалось федеративным государством, а на деле всегда оставалось унитарным, и др.[13].

Несмотря на критические замечания в адрес формационного подхода к типологии государства, полностью отказываться от него не следует. Он может быть полезен и для дальнейшего изу­чения и уточнения ранних типов государства, возникших при переходе от первобытнообщинного строя к феодализму.

ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПОДХОД

Довольно широкое распространение в научной литературе за последние годы, наряду с формационным, получил также и цивилизационный подход. Суть его заключается в том, что вместо «общественно-экономической формации как критерия типологии государства и права и других критерии в предпринимаются попытки использования в качестве такового «цивилизации».

Последняя выглядит весьма аморфно и неопределенно. Она, по справедливому замечанию исследователей, принадлежит к числу тех явлений и понятий, которые не поддаются сколько-нибудь строгому и однозначному определению. Если попытаться как-то объединить различные значения ее определения, то, очевидно, получим скорее «некий интуитивный образ, чем логически выверенную категорию»[14].

Одной из наиболее распространенных и характерных для этого направления цивилизационного подхода является «теория стадий экономического роста», автор которой известный амери­канский социолог и политический деятель Уолт Ростоу. Соглас­но этой теории, призванной, по словам ее автора, «бросить вызов

истории», все общества по экономическому развитию можно от­нести к одной из пяти стадий: традиционное общество; переход­ное общество, в котором закладываются основы преобразова­ний; общество, переживающее процесс сдвига; созревающее об­щество и общество, достигшее высокого уровня народного по­требления.

К первой стадии Ростоу относит общество, основанное на доньютоновской науке и технике и на преобладании сельского хозяйства. Вторая стадия — это период трансформации «традиционного общества» в более развитый период закладывания основ для «сдвига» в области обрабатывающей промышленности. Третья стадия — «сдвиг», «взлет» научно-технического развития как в промышленности, так и в сельском хозяйстве. Четвертая стадия характеризуется как пора «зрелости», когда на основе при­менения современных научно-технических достижений швеей массе ресурсов общества и значительного роста инвестирования национального дохода достигается устойчивое превышение вы­пуска продукции над ростом населения. И, наконец, пятая ста­дия — это период «высокого уровня массового потребления», в который ведущие секторы экономики переходят на производство предметов потребления длительного пользования и услуг.

В соответствии с рассматриваемой концепцией именно на пятой стадии возникает общество, которое можно назвать «госу­дарством всеобщего благоденствия». На данной стадии, по мне­нию Ростоу, находились лишь США и другие высокоразвитые капиталистические государства, тогда как Советский Союз толь­ко вступал в стадию «зрелости».

К теории «стадий экономического роста» тесно примыкают теории «менеджеризма», «единого индустриального общества», «постиндустриального общества» и др., согласно которым в со­временную эпоху необходимость в революционном изменении условий жизни общества отпадает или уже отпала, ибо научно-техническая революция по своим социальным последствиям спонтанно, автоматически выступает как заменитель социаль­ной революции, который, неся все основные социальные преоб­разования, не затрагивает основы капитализма — частной собст­венности. Значительное место в ряду этих теорий занимает идея «конвергенции», сближения двух систем, социалистической и капиталистической, в разработку которой весомый вклад внес академик А.Д. Сахаров. Суть ее в сближении и воплощении в едином типе общества и государства того лучшего, что содержат в себе обе системы в целях обеспечения прогресса, свободы и мира внутри каждой страны и на международной арене[15].

При цивилизационном подходе тип государства определяется не столько объективно-материальными, сколько идеально-духовными, культурными факторами. А Дж. Тойнби в книге «Цивилизация перед судом истории» пишет[16]: «культурный элемент представляет собой душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с ним экономический и тем более политический планы кажутся искусственными, заурядными созданиями природы и движущих сил цивилизации»[17].

Цивилизационный подход — это исследование состояния и развития общества, закономерностей смены исторических типов государств с точки зрения качественных изменений в социокультурной среде общества, в духовной культуре народа, его религии и нравах.

Цивилизационный подход выделяет три принципа соотношения государства и духовно-культурной жизни общества:

Природа государства определяется не только реальным соотношением сил, но и накопленными в ходе исторического процесса представлениями о мире, ценностями, образцами поведения. Рассматривая государство, надо учитывать не только социальные интересы и действующие силы, но и устойчивые, нормативные образцы поведения, весь исторический опыт прошлого.

Государственная власть как центральное явление мира политики может рассматриваться в то же время как часть мира культуры. Это позволяет избежать схематизации государства и особенно проводимой им политики как результата отвлеченной игры сил и, наоборот, раскрыть связь государственной власти и престижа, морали и др.

Разнородность культур — во времени и пространстве — позволяет понять, почему некоторые типы государств, соответствующие одним условиям, останавливались в развитии в других условиях. В сфере государственной жизни особое значение придается различиям, вытекающим из своеобразия национальных культур и черт национального характера.

И все же за этим образом просматривается определенная реальность в виде целостности материальной и духовной жизни людей в определенных пространственных и временных границах.

Цивилизация, по мнению американского политолога С. Хантингтона, представляет собой «некую культурную сущность». Деревни, регионы, этнические группы, народы, религиозные общины, замечает автор, все они обладают особой культурой, отражающей различные уровни культурной неоднородности. Исходя из этого, цивилизацию можно определить как культурную общность наивысшего ранга, как самый широкий уровень культурной идентичности людей.

Цивилизацию необходимо также определить, исходя из наличия общих черт индивидуального порядка, таких, как язык, история, религия, обычаи, институты и др. Цивилизация, делает вывод Хантингтон, это самый широкий уровень общности, с которой каждый человек сам себя соотносит. «Культурная самоидентификация людей может меняться, и в результате меняются состав и границы той или иной цивилизации».

Имеются и некоторые другие подходы к типологии государст­ва, различающиеся между собой положенными в их основу кри­териями, но они, как правило, весьма субъективны. Поэтому в данном параграфе и было привлечено внимание к двум ос­новным.

 При изучении вопроса о типах государства следует пользо­ваться одновременно как формационным, так и цивилизационным подходами, не допуская их противопоставления. Позитив­ные стороны того и другого, взятые в единстве, дополняя друг друга, позволяют более глубоко и конкретно понять эту сложную проблему[18].

Список использованной литературы:

1.      Ибраев А. С., Ибраева Н. С. // Теория государства и права: Учеб. Пособие. — Алматы: «Жетi жарғы», 2003. — 432 с. ISBN 5-7667-5124-9

2.      Теория государства и права. Учебник. Издание 3-е, расширенное и дополненное. Под ред. М. Н. Марченко. — М.: Издательство ЗЕРЦАЛО, 2000. — 624 с. ISBN 5-8078-0065-6

3.      Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузов и А. В. Малько. — М.: Юристъ, 1997. — 672 с. ISBN 5-7357-0196-7

4.      Теория государства и права в вопросах и ответах: учебно-методическое пособие. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2006. — 300 с. ISBN 5-7975-0484-7

5.      Графский В.Г. // Всеобщая история права и государства, Учебник, М.: НОРМА — ИНФРА-М; 2000