Журнально-публистическая деятельность М.Б. Салтыкова-Щедрина

Воронежский государственный университет

Факультет журналистики

РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:

Журнально-публицистическая деятельность

        М.Б. Салтыкова-Щедрина

Подготовил:

студент 3-его курса  ОЗО

Тюрин Р.Ю.

Публицистическая и редакторская деятельность М.Е. Салтыкова  Щедрина в «Отечественных записках» явилась новым этапом той работы, которую он начал еще в «Современнике». В «Отечественных записках» сатирик работал 16 лет, с 1868 по 1884 г.; его произведения появлялись почти в каждой книжке и во многом определяли характер и на  правление журнала.

Начиная свое сотрудничество в «Отечественных записках», писатель опубликовал в 1868—1869 гг. два цикла: «Признаки времени» и «Письма о провинции». И в том и в другом произведении Салтыков-Щедрин, как бы подводя итог прожитому  после реформы десятилетию, ставит вопросы: что изменилось в жизни России после реформы 1861 г.? Почему общественный подъем  60-х годов не принес ожидаемых результатов? В чем причина неудачи революционного движения? Эти проблемы волновали всех сотрудников «Отечественных записок» и их читателей.

Салтыков-Щедрин увидел причину неудачи борьбы против самодержавия в том, что слишком неоднородно было «движение  реформаторов», как он условно называл движение 60-х годов.

Хотя крепостное  право юридически было  отменено, пережитки феодализма оказались настолько живучими, что сатирик имел полное право признать: крепостное право живет во всем — «в нашем темпера  менте, в нашем образе мыслей, в наших обычаях, в наших поступках.   Все, на что бы мы ни обратили наши взоры, все из него выходит и на него опирается» (т. 7, с. 150).

Оценивая другие реформы 60-х годов, Салтыков-Щедрин так же недвусмысленно  раскрыл их крепостническую сущность.

Салтыков-Щедрин верно раскрыл классовую природу земств, антинародный характер многих их начинаний. Никогда не выступая против земств как органов местного самоуправления, он был лишь против засевших в них крепостников-помещиков, которые прилагали все силы к сохранению своих привилегий.

Признаки времени с господствующим капиталистическим устремлением  к наживе -  «хищничеством»  —  и политической пассивностью народа, задавленного нуждой, не могут ободрять писателя. Он сокрушается, что среди «легковесных» нет места идеалам 40—60-х годов, однако не теряет веры в лучшее будущее: «Как ни обширно кладбище, но около него ютится жизнь» (т. 7, с. 94).

В 1872—1876 гг. Салтыков-Щедрин печатает на страницах «Отечественных  записок» два новых публицистических произведения: «Дневник провинциала  в Петербурге» (1872) и  «Благонамеренные речи» (1872—1876). Оба эти цикла посвящены  преимущественно дальнейшему  развитию капитализма в России и отражению этого процесса в политической жизни страны.

Писатель одним из первых в русской литературе создал типические образы представителей русской буржуазии 70—80-х годов и ее идеологов — либералов. Разоблачение либерализма становится одной из главных тем его литературной деятельности.

На фоне  торжества буржуазного предпринимательства становится отчетливо виден идиотизм запуганного обывателя. Писатель смело осуждает политическую реакцию конца 60-х годов, критикует последующие реформы  царского правительства, судебную в частности, затеянные для того, чтобы приспособить самодержавный режим к нуждам капиталистического развития.

Особое место в цикле занимает рассказ о Дерунове, содержащий беспощадную  характеристику «опоры» современного общества

 «Дерунов не столп! — заявляет в конце очерка Салтыков-Щедрин. — Он не столп относительно собственности, ибо признает священною толь ко лично ему принадлежащую собственность.

Рассматривая общественную жизнь в годы реакции, Салтыков-Щедрин типичным явлением русской действительности называет «молчалинство». Безразличие к насущным вопросам современности, стремление к личному благополучию господствует в либеральном обществе. Молчалины  всюду. Их угодливость, карьеризм не означают, однако, что они играют только пассивную роль. Все они — люди беспринципные, готовые  снести любое оскорбление, если оно будет оплачено. Цинизм, моральная и политическая нечистоплотность, продажность являются неотъемлемым качеством преуспевающих  адвокатов, журналистов и литераторов. Но именно эти качества и определяют их будущее поражение.

Салтыков-Щедрин, верно понимая характер русского капитализма как  явления, обусловленного историческим развитием, не признавал капиталистические отношения вечными и неизменными.

После поездки по Европе Салтыков-Щедрин печатает в «Отечественных  записках» цикл очерков «За рубежом» (1880). Симпатизируя передовой, революционной Франции, восхищаясь ее прогрессивными традициями, он беспощадно разоблачает современную французскую буржуазию, затоптавшую из алчности и страсти к наживе славные идеалы якобинцев. Сатирик развеял ореол мнимой революционности, возникший вокруг буржуазных республиканцев, которые защищали в прессе и парламенте  капиталистические порядки.

В очерках «За рубежом» писатель признал милитаризм важнейшей чертой в политике и настроениях немецкой буржуазии. Упоенная победой над Францией в 1870—1871 гг., Германия мечтала занять главенствующее положение в Европе. Салтыков-Щедрин высмеял эту претензию и заклеймил наглость прусской военщины.

 «Зарубежное» в очерках Салтыкова-Щедрина постоянно и тесно переплетается с «отечественным». В аллегорической сцене — диалоге между «мальчиком  без штанов» и «мальчиком в штанах»  — сатирик ставит вопрос о характере дальнейшего развития России и приходит к выводу, что она, так же как многие европейские страны, пойдет по пути капиталистического развития. Но русский народ, не опутанный мещанским филистерством, еще не пропитанный буржуазной законностью, как это случилось с немецким «мальчиком  в штанах», сумеет свести счеты с Колупаевым  и добиться освобождения от всякой эксплуатации. Все сопоставления русских и западноевропейских общественных отношений даны в очерках под углом зрения перспектив революционного развития России.

«Письма к тетеньке» (1881—1882), «Современная идиллия» (1877—1883)  и публицистические произведения, написанные после закрытия «Отечественных записок», рисуют русское общество в период обострения революционной борьбы и реакции, наступившей вслед за разгромом движения  народников.

Яркой сатирой на царский суд и расправу является сценка «Злополучный пискарь, или Драма в Кашинском окружном  суде». В наиболее обобщенном  виде тупость и реакционность царской бюрократии была воплощена  писателем в образе ретивого начальника, который решил закрыть Америку.

Не менее злую сатиру на либеральную прессу, явно повернувшую в конце 70-х годов к монархизму, содержит цикл «В среде умеренности и аккуратности». Прототипом газеты «Чего изволите?» и ее редактора, Молчалина 2-го, явился Суворин, издатель газеты «Новое время».

Сатирик вводит читателей во все тайны редакционной кухни и пародийно раскрывает сущность основных жанров буржуазной газеты: передовой статьи, фельетона, корреспонденций. Пустословие возведено здесь в принцип, и только одна мысль беспокоит редактора: как бы при всем либерализме дать каждой фразе такой оборот, чтобы не осталось и тени недоверия к начальству! Щедринское выражение «Чего изволите?» было очень удачным и прочно укрепилось за газетой Суворина «Новое время».

Позднее, в условиях реакции 80-х годов, Салтыков-Щедрин еще не раз обращается к характеристикам буржуазной и монархической прессы в России. Редактор «Красы Демидрона», бывший тапер публичного дома Иван Иванович Очищенный  («Современная идиллия»), сам признается, что он не имеет никакого влияния на газету. Все зависит от издателей — содержателей увеселительных заведений. Скандальная хроника, порнография, социальная демагогия — вот основное содержание газеты «Краса Демидрона» в 80-е годы. 

Публицистика Салтыкова-Щедрина 70—80-х годов -  это подлинная революционно-демократическая летопись всей пореформенной России. Резкость и непримиримость сатиры  были  отражением убежденности писателя в том, что необходимо решительно покончить с царизмом и эксплуататорами.

Салтыков-Щедрин был и остается непревзойденным мастером публицистической сатиры, замечательным художником слова. В своем творчестве он часто прибегал к иносказанию, гиперболе, иронии, фантастике.

 Писатель быстро и верно умел подметить новое в экономике, политике, литературе. Это умение позволило ему раньше других, уже в на чале 70-х годов, создать яркие, типические образы.

Огромная сила сатирического обобщения, типизации— яркая индивидуальная особенность стиля Салтыкова-Щедрина. Он мог схватывать явления в их становлении, росте. Недаром Гончаров говорил, что для изображения не установившегося в жизни нужен талант Щедрина, признав тем самым способность сатирика верно и своевременно улавливать новое в жизни.

Салтыков-Щедрин был мастером  эзоповского языка. Немного найдется писателей и публицистов, которые могли бы сравниться с ним в искусстве обходить цензурные рогатки. Вслед за Герценом и Чернышевским он блестяще пользовался в подцензурной печати иронией и по праву мог повторить слова Герцена, назвавшего иронию «утешительницей» и «мстительницей».

Несмотря на многочисленные иносказания, на условность употребления ряда слов и оборотов речи, читатель, по свидетельству самого сатирика, хорошо понимал его.

Неистощимо языкотворчество  Салтыкова-Щедрина. Он был  очень чуток, внимателен к структуре родного языка, идиомам и поговоркам и негодовал на либерально-буржуазных газетчиков, коверкавших речь в угоду своим невзыскательным читателям. У него чрезвычайно сильно развито чувство слова, огромен словарный запас, поразительно умение использовать многозначность слов. Как никто, писатель умел выявить нужный смысловой  оттенок в слове и с его помощью охарактеризовать любое жизненное явление, поведение отдельного человека или целой социальной группы. Сатирик в совершенстве постиг язык так называемого образованного общества — язык чиновников, адвокатов, либеральных писателей и журналистов, законодательных учреждений — и пародировал его в своих произведениях. Столь же хорошо знал он речь народа, крестьян, язык русских летописей.

Для характеристики различных сторон русской жизни 70—80-х годов Салтыков-Щедрин охотно вводил в свои произведения литературные персонажи: Молчалина, Чацкого, Рудина, Глумова, Ноздрева и многих других — и заставлял их действовать. Это избавляло его от необходимости подробно характеризовать прошлое «героев» своего времени. Сохраняя первоначальный портрет, литературные персонажи жили в произведениях Салтыкова-Щедрина второй жизнью. В изменившихся исторических условиях их характеры и поведение раскрывались с новых сторон, а литературное прошлое помогало уяснить классовую сущность и общественную роль живых представителей различных сословий в 70—80-е годы.

Писатель постоянно стремился сделать своих противников смешными, ибо смех — великая сила.

В подцензурных же условиях этот способ борьбы оставался подчас единственно возможным, ибо кто мог позволить себе в легальной прессе патетический гнев или прямое осуждение позорящего Россию самодержавия?! Смех сатирика, злой и безжалостный, был направлен на расшатывание основ существующего строя, что прямо соответствовало тогда интересам народа.