Книга "На реках Вавилонских"

Эта книга о том, как можно победить страшную беду, сопровождающую человечество многие века, – пристрастие к алкоголю.

Книга может служить учебным пособием к любому курсу по здоровому образу жизни, в том числе – и по воспитанию антиалкогольного мировоззрения.

Книга рассчитана на широкий круг читателей, но в особенности на родителей, педагогов и детей старшего школьного возраста.

Авторы ставили задачу убедить читателя в ненормальности нынешнего мира, разрушающего себя алкоголем.

Эта задача узкая, не касающаяся других аспектов самоуничтожения человечества (наркомания, курение и т. п.), узкая, но не маловажная.

Авторы пытаются убедить людей, которым предстоит формировать мир XXI в., в том, что мир этот необходимо изменять, начиная с изменения личного мировоззрения каждого из нас. А “имеющий уши, да услышит...”

ПРЕДИСЛОВИЕ

Читатель, познакомившись с этой книгой, Вы узнаете, как Ваша здоровая душа может помочь Вам и Вашим близким отвратить беду, в народе называемую алкоголизмом. Не прочитав книгу, Вы останетесь в наивном неведении о причинах многих жизненных невзгод – как своих собственных, так и Ваших близких, и будете похожи на страуса, спрятавшего голову в песок при опасности, и не узнаете еще много чего полезного и жизненно необходимого любому человеку.

Не удивляйтесь, что прочтение этой книги может вызвать у Вас противоречивые чувства страха и надежды. Надежды – потому, что Вы узнаете о людях, которые совсем не употребляют спиртного и рассматривают это как единственно правильную жизнь, данную от рождения. Страха – потому, что Вы наивно думали, что алкоголь Вас спасал от стрессов жизни, а оказалось, что он сам вызывает хронический стресс. Но надежда важнее...

Необычность авторского подхода заключается в том, что человеку от рождения вообще не свойственно стремление искусственно изменять свое сознание с помощью алкоголя или других наркотических веществ. Однако в медицинской практике в лечебных целях (например, при хронических гастритах, анемии, общем охлаждении и приготовлении лекарств) применяют вещества, Содержащие алкоголь. Как же быть в этих случаях? Ответ достаточно сложен и неоднозначен. Ведь яд может быть и лекарством, и смертельным ядом. Существенное отличие алкогольного яда от других ядов заключается в том, что он обладает наркотическим свойством и способен включаться в обмен веществ, становясь необходимым для организма человека.

Вопросы алкоголизма интересуют сегодня не только специалистов – врачей-наркологов, психиатров, психологов, работников правоохранительных органов, – но и общественность. Это в значительной мере обусловлено тем, что в нашей стране количество людей, употребляющих алкоголь, резко возросло в последние годы. Все большее число молодых людей приобщается к алкоголю, что причиняет неисчислимые страдания как им самим, так и людям, их окружающим. Опасность алкоголизма общепризнанна, но эффективных методов борьбы с ним, к сожалению, нет. Причина заключается в том, что вся борьба с алкоголизмом сводится либо к обучению “культурному” употреблению алкогольных “напитков”, либо к улучшению качества алкогольных изделий, но в этой “борьбе” нет основною политики, направленной на формирование трезвеннического мировоззрения с детства. Предлагаемая читателю книга необходима в первую очередь родителям, имеющим или собирающимся иметь детей. В ней содержатся чрезвычайно важные сведения о растущем с возрастом положительном восприятии алкоголя. Это подтверждают наши наблюдения над тем, что наибольшее количество алкоголиков формируется в семьях, где культура семьи пронизана алкогольными традициями и дети не видят негативных последствий действия алкоголя. Знакомство ребенка с проявлениями алкоголизма (семейные ссоры, драки) может привести к формированию резко негативного отношения к употреблению алкоголя в юношеском возрасте. Семья, где вообще не употребляю! алкогольных “напитков”, также формирует негативное отношение к алкоголю. Таким образом, у ребенка в будущем может реализоваться положительное пли отрицательное влияние семьи и социального окружения на прием алкоголя.

Особое внимание уделено малоисследованным вопросам -воздействию алкоголя на левое и правое полушарие мозга. Человек как социальное существо, в отличие от всех других представителей животного мира, имеет ярко выраженную асимметрию мозга. Психосоматические заболевания могут снизить функциональную асимметрию мозга. Прием алкоголя также снижает функциональную асимметрию мозга. Таким образом, и психосоматические заболевания, и алкоголь имеют одно общее свойство – искажать природную функциональную асимметрию мозга. Но принципиальное отличие заключается в том, что искажение асимметрии мозга при алкоголизме не восстанавливается, и человек начинает походить на животное. Авторы, правда, предлагают несколько другое объяснение влияния алкоголя на функциональную асимметрию мозга, но и такая постановка вопроса о влиянии алкоголя на левое и правое полушария заслуживает пристального внимания исследователей.

Книга, несомненно, полезна широкому кругу читателей и представляет собой практическое руководство для тех, кто хочет помочь себе и своим близким справиться с алкогольной зависимостью. Она представляет несомненный интерес для преподавателей средней школы и учеников старших классов. Авторам удалось создать научно-популярную книгу, которая написана легким, доступным и понятным языком и с удовольствием читается.

ОТ АВТОРОВ

Страсть все объяснять

не всегда состоит

в уровне со способностью

к объяснению

Карл дю Прель, немецкий ученый. XVIII в.

Так получилось, что на нашей планете одно из довольно ядовитых веществ, алкоголь, превратилось в необходимого спутника жизни, пронизало все поры общества, вошло в праздники и ритуалы, стало “социальной смазкой” в деловых и “советчиком” во многих жизненных вопросах.

Те страны (их большинство), где алкоголь приобрел столь высокое значение в субкультуре народов, называются алкоголефильными (от латинского слова “phileo”   “люблю”).

Небольшая группа государств, придерживающихся абсолютной чрезвости, это ряд исламских стран (Ирак, Иран, Объединенные Арабские Эмираты и др.), в которых за употребление спиртного следует суровое наказание, вплоть до смертной казни, – называются алкоголефобными (phobos – боязнь) или трезвенн ическими.

Поскольку читателю нетрудно увидеть, что Россия принадлежит к странам алкоголефильным, то вторая группа обществ нами рассматриваться не будет.

В алкоголефильном обществе, со времени рождения человека и по мере его взросления, происходит удивительная метаморфоза по отношению к алкоголю. Рождается ребенок абсолютным трезвенником, потребности в спирте не испытывает, а превратившись в сознательного индивида, рано или поздно становится, как правило, потреби телем зелья в той или иной мере.

Первое употребление алкоголя обычно имеет ритуальный характер (праздники или важные события общественного и личного характера). Эти, пока еще редкие, случаи употребления алкоголя формируют лишь привычку к нему. Со временем у многих людей привычка может перейти в потребность. Если привычка – это ритуал, то с потребностью – дело сложнее, ибо это уже физиологическая или психологическая необходимость, т. е. зависимость. В строгом смысле слова потребность – это то, что направлено на поддержание жизни существа: еда, сон, дыхание и т. д. Приобрести потребность, не предусмотренную природой, т. е. потребность к тому, что направлено на разрушение жизни, – надо умудриться, но homo sapiens (человек разумный) делает это с легкостью необыкновенной (слово “разумность” в этом случае так и просится в кавычки). Особенно легко приобрести алкогольную зависимость в алкоголефильном обществе, в котором с древних времен алкоголь называли “аква вита” (вода жизни).

Эта “живая вода” способствует приобретению человеком новых качеств:

1. Человек постепенно отучается от общения с другими людьми без помощи алкоголя – сначала в ритуальных обстоятельствах (праздники, события и т. д.), а затем и в обычных ситуациях.

2. В убеждениях человека медленно, но неуклонно все жизненные ценности, не связанные с алкоголем, сдвигаются в сторону уменьшения их важности. Но зато все большее значение придается самому употреблению спиртного. Происходит процесс, отображенный на рисунке 1.

Цель 1 – начальная цель употребления алкоголя (веселье, общение).

Цель 2 – конечная цель употребления алкоголя (получение эйфории, снятие дискомфорта).

В точке А, где первая цель употребления (общение) и конечная цель (само употребление) сравниваются, Э = О, видимо, и находится граница между привычкой и потребностью, т. е. между “культурным” потреблением и “алкоголизмом” в медицинском понимании последнего. После точки А происходит смена приоритетов целей, т. е. большее значение приобретает само употребление и связанные с ним ощущения, чем общение.

Человек рождается не в пустом пространстве, а в мире, где уже веками сформированы определенные привычки, устои и традиции, т. е. то, что наука называет информационным состоянием общества или базовым сознанием.

Это и помогает человеку – благодаря воспитателям, учителям и окружению – приобрести определенное мировоззрение по какому-то вопросу. Иными словами, установить для себя, “что такое хорошо и что такое плохо”.

Дадим теперь более строгое определение информационного состояния (базового сознания) алкоголефильного общества.

Алкоголефильным условимся называть такое общество, в котором более 80% взрослого населения к алкоголю относится положительно. (Имеется в виду не степень пристрастия к алкоголю, а просто отношение к ритуалу.) Мы подчеркиваем, что важен сам факт положительного отношения к спиртному, а не количественное его употребление (“культурно” – “некультурно”), ибо в любом случае алкоголь, вмешавшись в жизнь человека, в той или иной мере меняет его судьбу.

Представим наш жизненный путь в виде горизонтальной прямой, т. е. луча, начинающегося в точке О (рождение) и заканчивающегося точкой К (окончание жизни), (см. рис. 2).

Пусть в некоторой точке Н происходит первое столкновение с алкоголем, вмешательство которого даже на уровне “культурного” употребления приведет, во-первых, к искажению жизненного пути (пунктирная кривая), а во-вторых – к более раннему концу из-за дополнительного разрушения организма алкоголем (точка К1).

Не трудно увидеть, что зависимость от алкоголя на уровне потребности (начиная от точки А) еще сильнее уводит путь в сторону погибели (жирная кривая) и еще больше сокращает жизнь (точка К2).

Да простит нам читатель примитивизм предложенной схемы, но для пьющего общества очевидность ее вовсе не так очевидна. А ведь по сути пьющий человек, своими руками сокращающий свою жизнь, является самоубийцей, что, как известно, является величайшим грехом.

Конечно, мы имеем ввиду не те варианты смерти, когда жизнь обрывается обстоятельствами (например, катастрофой), а только случаи разрушения организма собственными руками.

Статистика утверждает, что процент взрослого населения, положительно относящегося к алкогольному ритуалу, намного выше предложенного нами уровня алкоголефильности.

Поскольку алкоголефильность нашей страны сомнений не вызывает, нам теперь трудно будет обвинить “человека пьющего” не только в том, что он употребляет спиртное, но и в том, что он алкоголик. Да и можно ли установить критерий, по которому человек из “нормально” пьющего превращается в “больного алкоголизмом” (по наркологической терминологии)?

Исследовательская группа Всемирной Организации Здравоохранения (ВОЗ) предложила считать алкоголиками тех, у кого “потребление алкоголя перестает соответствовать общепринятым в данной среде нормам не только сточки зрения частоты и количества выпитого, но также с точки зрения времени и повода приема” (1, стр. 9)[1].

Не нужно быть специалистом, чтобы видеть туманность и расплывчатость такой формулировки. Народный юмор тут же откликнулся своим определением – считать алкоголиком того, кто пьет больше лечащего его нарколога... Но обвинять специалистов ВОЗ мы не вправе, ибо границу между пьянством и алкоголизмом установить действительно трудно, если не невозможно.

Нарколог И. Н. Пятницкая подтверждает, что нынешнее знание “не позволяет нам пока назвать биологический рубеж между пьянством и алкоголизмом” (2, стр. 67).

Настоящая книга явилась результатом многолетней рабо­ты авторов по избавлению людей от пьянства с помощью уди­вительного метода, разработанного ученым Геннадием Андре­евичем Шичко.

К сожалению, опыт и концепция Г. А. Шичко, пользующи­еся широкой популярностью в общественных трезвеннических организациях (“Союз борьбы за народную трезвость”, “Опти-малист”, различные Общества трезвости и др.), до настоящего времени замалчиваются в научной литературе (медицинской, психологической и педагогической). Популярной же литерату­ры по этому вопросу почти не существует. Авторы, по мере сил, попытались восполнить этот пробел и в какой-то мере ос­ветить некоторые грани метода Г. А. Шичко, который уже на практике доказал право на существование.

О лечении алкоголизма, борьбе с пьянством и вреде спирт­ного написаны горы книг, да и сами пьющие вряд ли не знают о вреде “зеленого змия”, поэтому, если бы мы ставили целью убедить читателя, что “пить – здоровью вредить”, не стоило бы начинать эту книгу, ибо, как заметили И. Ильф и Е. Петров, “полезнее выметать улицы, чем бороться за чистоту”.

Мы попытаемся раскрыть социально-мировоззренческую и нравственную стороны пьянства и показать, что человек са­мостоятельно может справиться с этой бедой. То, что это воз­можно, подтверждаю! результаты нашей работы по избавле­нию людей от алкогольной зависимости.

И дай Бог, чтобы эта книга помогла кому-то вымести пьяный мусор с улицы своей души.

Читатель, однако, не должен обольщаться: трезвенник вовсе не означает “праведник”. Трезвость является лишь первой ступенькой к духовному совершенствованию.

Мы должны предупредить читателя, что книга наша предназначена не для развлекательного чтения, а для работы. Мы будем решать с Вами не просто вопросы здоровья и благополучия, а вопрос глобальный – вопрос жизни и смерти, поэтому призываем отнестись к излагаемому с полной серьезностью. Прежде чем мы приступим к разрешению столь важной проблемы, попробуем ответить на три предварительных вопроса, которые позволят нам взглянуть на алкогольное “питье” как бы с другой стороны относительно установившегося в алкоголефилыюм обществе стереотипа.

Вопрос 1. Что мы “пьем”, т. е. какое действие производит алкоголь в нашем организме? Этот вопрос относится только к физиологии организма и живой клетки.

Вопрос 2. Как мы “пьем”, т. е. в какой степени зависимости от алкоголя может находиться человек?

Вопрос 3. Для чего мы “пьем”? Этот вопрос касается того удовольствия, удовлетворения, которые испытывает человек при опьянении. Это – “эйфория'“ (ныне общепринят вульгаризм “кайф”).

Решим для себя и еще один важный вопрос: что же такое алкоголизм: БОЛЕЗНЬ, РАСПУЩЕННОСТЬ ИЛИ УБЕЖДЕНИЕ?

ГЛАВА 1

ТРОЯНСКИЙ КОНЬ

в которой читатель узнает о “радостях”,

приносимых алкоголем организму человека

Люди впускают врага в свои уста,

который похищает их мозг.

В. Шекспир

Сначала давайте выясним, что такое яд вообще и, как говорится, с чем его едят. Ведь действительно, поедаем мы достаточно большое количество ядов: нитриты и нитраты, пестициды и гербициды, соли металлов и радионуклиды и т. д. Поедаем с овощами и фруктами, с мясом и рыбой, запивая при этом водами и соками с консервантами, и... ничего. Едим и не замечаем. В строгом смысле любое лекарство тоже является ядом: одно лечит (например, простуду), другое – калечит (например, печень).

Малые дозы ядов для нас незаметны потому, что организм с ними прекрасно справляется: разрушает, нейтрализует и выводит. Львиная доля работы по разрушению ядовитых веществ в организме приходится на печень.

Дадим определение ядам. Яды что “вещества, способные при воздействии на живой организм вызвать резкое нарушение нормальной его жизнедеятельности – отравление” (3).

Мы будем подразумевать под ядом любое вещество, разрушающее или парализующее живую клетку.

В многочисленном семейсгве клеточных ядов имеется особый вид ядов, которые разрушают только нервные клетки – нейроны. Такие яды выделяются в особый разряд и называются нейротропными.

Однако наше представление о ядах будет неполным, если мы не выделим из них “особый” вид, отличающийся некой странностью: употребление этих ядов может привести к зависимости от них человека – или в сфере физической (потребность организма), или в сфере психической (пристрастие). Такая категория ядов называется наркотиками.

Теперь посмотрим, как ведет себя алкоголь при соприкосновении с живой клеткой, этой сложнейшей биохимической фабрикой, призванной поддерживать целостность нашего организма, его стабильность. Для нормальной работы этой фабрики требуется кислород, который, соединяясь с различными веществами (процесс окисления), поставляет клетке необходимую для ее работы энергию. Энергия эта, благодаря дыханию, поступает в каждую клетку непрерывно. Лиши человека кислорода, и гибель клеток обеспечена через короткое время (несколько минут). Читатель может себе представить, сколь сложна система жизнеобеспечения клеток, если к каждой из миллиардов клеток подходит тончайший кровеносный сосуд – капилляр.

Теперь внимание! В кровь проник алкоголь. Электрохимические свойства этой жидкости (алкоголя) таковы, что она мгновенно начинает притягивать, соединять, склеивать плотные тельца крови (эритроциты и лейкоциты), в результате чего они сплавляются в сгустки, которые не проходят через тонкие сосуды. Образуется затор – тромб.

Обратите внимание на рис. За, 36 и Зв.

В отличие от клетки с нормальным “обеспечением” энергией (рис. 36), клетка, изображенная на рисунке Зв, обречена: поток энергии перекрыт. Поскольку самые тонкие капилляры подходят к нервным клеткам (нейронам), то их гибель наиболее вероятна от микротромбов, вызванных воздействием алкоголя. Поэтому и называется алкоголь ядом нейротропным[2]. Да, не зря ученый Г. А. Шичко в одной из своих работ написал ужасающую фразу: “Страшен мозг алкоголика: он похож на побитый молью валенок”. Один грамм алкоголя, просочившийся в мозг, безнаказанно умертвляет 200 нейронов. Запомним.

Однако убийство клеток путем их “удушения” не единственное преступление молекул спирта в организме. Второе по тяжести деяние определяется физическими свойствами алкоголя как растворителя жиров. Защитная оболочка клегки (мембрана) как раз и состоит в основном из жировых веществ (липидов). При достаточном количестве атакующих клетку молекул спирта мембраны клетки просто-напросто растворяются в нем, и клетки гибнут (левая часть рис. Зв). Это выяснили еще исследователи прошлого века (4). Если количества спирта недостаточно для поллого растворения клетки, то его молекулы, проникая внутрь, начинают свою разрушительную работу на молекулярном уровне. Если алкоголь пробрался в ядро клетки, где хранится “аппарат” с программой ее деятельности (хромосомы и гены), то даже одна молекула алкоголя может произ­вести действие более опасное, чем уничтожение клетки, – изменить ее информационную программу (вызван, мутацию).

Чем обернется такой захват врагом “святая святых” клеток хромосом? Обычной болезнью или злокачественной опухолью, предсказать не беремся. Отметим попутно, что если человек еще и курит, то алкоголь своей проникаемостью способствует внедрению в клетки множества канцерогенов табачного дыма[3], а потому союз этих “друзей” увеличивает опасность не вдвое, а многократно. Учитывая же, что человек в состоянии опьянения увеличивает частоту курения вплоть до “одна за другой”, то не нужно быть генетиком, чтобы определить, как он, “радуясь и веселясь”, бодренько сокращает генетически обусловленный срок своего пребывания на Земле.

По вышеописанному способу воздействия на клетку разъедание ее защитной оболочки алкоголь относят к ядам прото плазматическим. Вот теперь мы можем дать строгое определение алкоголя, который отныне будем называть, как его именуют химики и медики, – этанол.

Этанол (этиловый или винный спирт, С2Н5ОН) – нейротропный, прогоплазматический яд, наркотик, воздействующий на нервную систему и все органы человека и разрушающий их структуры на клеточном и молекулярном уровнях.

И нот от такой-то ядовитой жидкости человек научился получать некое удовольствие, называемое наукой “эйфорией”, а в быту “кайфом”! За удовольствия, однако, надо платить, и чаще всего – страданием. Если переиначить определение понятия “прогресс”, данное в нашем веке философом Н. Федоровым, то, применительно к алкоголю, тоже попадем в точку: пьянство есть “та форма жизни, при которой человеческий род может вкусить наибольшую сумму страданий, стремясь достигнуть наибольшей суммы наслаждений”.

Ответив на вопрос “Что мы пьем?”, читателю предлагается ответить еще на два вопроса:

1.  Можно ли яд и наркотик употреблять культурно?

2.  Можно ли называть жидкости, содержащие упомянутый яд, напитками?

Однозначный ответ на них – “нет”. Если читатель над нашим ответом хотя бы задумался, то перейдем к следующей теме.

ГЛАВА 2

УЛИТКА НА СКЛОНЕ

с помощью которой читатель может определить,

есть ли (и какая) у него зависимость от этанола

Запретный плод вам подавай,

А без того вам рай не рай!

А. С. Пушкин

Первое столкновение с рюмкой всегда ритуально. Это праздник или другое “эпохальное” событие для подростка или для его окружения. И хотя к этому моменту психология “начинающего” уже давно подготовлена к первому глотку, всегда существует первый соблазнитель, от уличного или школьного “старшего товарища” до любящих свое чадо родителей. Говорят, грех соблазнителя больше греха соблазненного, и “горе тому человеку, через которого соблазн приходит” (17, Матф., 18,7). Да, в том-то и беда, что зачастую соблазнитель вовсе не считает себя таковым и “плеснуть” повзрослевшим дочке-сыну чего-нибудь “легкого” в день, к примеру, совершеннолетия в грех себе не возводит. Так или иначе, но вот “первая ласточка” – порция этанола – попадает в желудок, а печень приобретает первый “опыт” по нейтрализации нового для нее ядохимиката. У человека существует некая граница в потреблении любого яда, выше которой его организм или получает отравление, или гибнет.

Понятно, что если человек сразу начнет с бутылки водки, то и помереть недолго, ибо существует такое понятие, как переносимость[4] яда. Границей переносимости считается такая доза яда, с которой организм справиться не в состоянии (с помощью или без помощи медиков – в данном случае значения не имеет), т. е. перебор яда выше переносимости однозначно влечет за собой смерть. Такая граница есть и у яда алкоголя. Начинают поэтому, как правило, с малых доз.

Получив первый урок по-нейтрализации этанола, к следу­ющей порции, хоть и отнесенной по времени, печень уже несколько подготовлена, а потому дозу можно и увеличить. То есть происходит постепенное повышение переносимости яда – этанола. Легче всего проследить динамику изменения такой переносимости алкоголя на графике (рис. 4), по одной оси которого будем отмечать “переносимость” (в неких уагговных единицах), а по другой – прожитые нами годы “со врагами в веселии суетном” (из молитвы).

За начало отсчета (точка 0) принимается первая в жизни рюмка[5]. Повышение переносимости от точки 0 до точки А считается, к сожалению, за “культурное” употребление. Но настоящая беда начинается после этой пресловутой точки А. Происходит следующее: печень настолько “обучается” перерабатывать этанол, что ей уже нетрудно нейтрализовать все большие и большие дозы яда, и тогда происходит лавинообразное повышение переносимости. Здесь срабатывает закон, которым мы все пренебрегали: переход количества в качество. Мы (вернее, наша печень) приобрели новое качество: можно нить все больше (от точки А до точки В) и без особого осложнения. Здесь бы и забить тревогу, да где там! Как раз наоборот, человек считает себя более здоровым, бьет себя в грудь: мол, раньше был слабак, а теперь могу пить много и почти не пьянею, но это уже первая сгадия зависимости от алкоголя. Далее, со временем, наступает “насыщение”, когда печень просто не в состоянии перерабатывать этанола больше, чем человек стремится употребить, вследствие ограниченности ее физических возможностей. Между организмом и уже сформировавшейся полребностью устанавливается как бы равновесие, некий консенсус, “норма” потребления стабилизируется. Это вторая сгадия зависимости от алкоголя (отточки В до точки С). Здесь остановимся.

Стадия № 2 обладает как бы противоположными свойствами – как в известной песенке: “Не плохо очень с одной стороны, Но очень плохо с другой...”

С одной стороны, именно в этот период жизни чаще всего гибнут пьющие люди как по причинам, прямо связанным с алкогольным разрушением организма (инфаркт, инсульт, цирроз печени и пр.), так и по косвенным причинам (убийства, самоубийства, аварии и пр.). В этом смысле это довольно опасная стадия.

Но с другой стороны, эта сгадия самая благоприятная, ибо тот дискомфорт, который уже получен от алкоголя пьющим человеком (болезни, разводы, милиция), превышает “кайф”, который он получает от этанола. Поэтому именно на ней, на этой стадии, у многих срабатывает инстинкт самосохранения, когда – вдруг начинаем задумываться: “А может мы жили не так, может можно по-другому?” Можно, но не опоздайте, потому что далее (но рис. 4) следует стадия №3, когда возвращение к нормальной жизни уже практически невозможно от точки С и далее. Во всяком случае чаще всего именно вторая стадия “заставляет” человека предпринимать какие-то шаги по своему спасению, пусть зачастую безрезультатные.

Теперь давайте пройдемся по графику (рис. 4) с целью определения стадии нашей личной зависимости от алкоголя, предварительно дав определение этих стадий. В литературе стадии алкоголизации описаны достаточно подробно, поэтому мы дадим лишь основные моменты:

а) предварительная стадия (т. е. “культурное “ или “умеренное” употребление)   период между точками 0 и А – характеризуется медленным повышением переносимости алкоголя и приобретением привычки к нему. Употребление, как правило, ритуальное (события, праздники) и коллективное. Целью употребления является общение, “красивое” проведение времени, веселье... Стадия заканчивается устойчиво сформированным ощущением удовольствия от опьянения и уменьшением отрицательных последствий пьянки (рвота, головная боль и т. п.);

б) первая сгадия алкоголизма (участок А – В) начинается настолько плавно и незаметно, что не вызывает тревоги ни у самого человека, ни у окружения, более того, создаст иллюзию улучшающегося здоровья, т. к. переносимость алкоголя резко повышается, и человек склонен считать, что раньше он был “слабее”.

Этому способствует не только безнаказанное увеличение доз этанола и практически исчезновение рвотной реакции, но и повышение “социального статуса” пьянок, происходящих уже не дома и в подворотнях, а в коллективах, с соответствующим “оформлением” – поздравлениями и подарками, выездами “на природу”. В конце стадии переносимость возрастает более чем в три раза по сравнению с ее началом, а сформировавшаяся привычка начинает переходить в потребность. На этой стадии происходит то страшное явление, которое называют “сдвигом цели”. Действительно, на “культурной” стадии целью выпивки является общение, праздник в компании, веселье, танцы, знакомства, душевные разговоры, выяснения отношений и т. д., но постепенно эти факторы утрачивают свою значимость, и целью все более становится получение удовольствия от этанола, т. е. сам процесс “выпивания” и состояние опьянения – “кайф”. Общение уходит на второй план и является, скорее, уже средством, а не целью. Такой сдвиг цели (см. рис. 5) с общественно-ритуальной (цель 1) на личностную (цель 2) можно, пожалуй, и определить как переход от пьянства к алкоголизму или, другими словами, от привычки к потребности. Мы здесь намеренно повторяем рис. 1 в более строгом варианте с целью закрепления этой важной информации.

в) вторая стадия алкоголизма (В – С, рис. 4). Переносимость максимальная, а потребность так велика, что человеку трудно с ней справиться. Ему уже нужна помощь. Какая, этот вопрос еще будет рассмотрен.

Кроме высокой переносимости, проявляются дополнительные признаки: ослабление рвотной реакции на “перебор”, забывание событий в период опьянения, потеря контроля над поведением, явно выраженное похмельное состояние (похмельный синдром), различного рода психозы и неврозы. Конечно, психическими отклонениями от нормы может страдать и не употребляющий алкоголь человек, но мы имеем в виду психозы, наработанные именно под воздействием алкоголя. Психозы, связанные с другими причинами, рассматривать не будем, но научимся различать те нервные состояния, которые определяются непрерывным потреблением этанола, и те, которые обусловлены патологией мозга. Психозы от алкоголя исчезают, как только человек обретает трезвость, хотя и не сразу, но через относительно короткое время.

Если же она (трезвость) не обретается, то алкогольные психозы проявляются в самых различных формах, например:

·         бред ревности (я пью, зато ты изменяешь);

·         мания преследования (мне строят козни, хотят наказать, обидеть, уволить и т. д.);

·         мания величия (я намного лучше других, умней, талантливей, чем обо мне думают);

·         мания “падения” (да, я пропащий, изгой и буду падать дальше)и т. д. и т. п.

Вторая стадия определяется индивидуальными особенностями и здоровьем человека до того момента, когда разрушение организма начинается лавинообразно возрастать. Стадия может длиться многие годы.

 В общем, как уже говорилось, вторая стадия является самой опасной – с одной стороны, но с другой – на этой стадии у людей, как правило, срабатывает инстинкт самосохранения: не пора ли повернуть свою жизнь на тот “луч”, о котором мы говорили в предисловии. Происходит осознание, что жизнь, которую человек считал за “зебру” (то черная, то белая полоса), на самом деле была его же “вилянием” из света во тьму и обратно. Пойдем по лучу – и все у нас будет получаться...

Ну, а если не пошли, то предстоит: г) третья стадия алкоголизма, предсказать начало которой практически невозможно.

Начинается она сточки С (рис. 4). Главный признак третьей стадии – резкое снижение переносимости. Если Вы до точки С не добрались – перекреститесь, ибо далее наступают необратимые процессы. Алкоголизм третьей стадии перекрывает пути к возрождению потому, что активная часть мозга (вернее, ее остаток) уже не может пробиться к “резерву”, проход к нему “съеден”, и человек, если его еще можно назвать человеком, вместе со всеми своими 17-ю миллиардами клеток (нейронов) мозга становится некой биологической сущностью типа говорящей обезьяны. К этому времени переносимость этанола резко падает по причине изношенности организма и разрушения всех его защитных систем. Алкоголики третьей стадии пьют часто и маленькими дозами. При этом почти перед каждым употреблением срабатывает рвотный рефлекс. Физическая зависимость от этанола так велика, что все жизненные цели сводятся к выпивке скорее уже как к “лекарству”, чем к удовольствию, ибо ни о какой эйфории уже и речи нет. Деградация, разрушение личности приводят к потере работы и семьи. На третьей стадии люди становятся похожими – не только поведенчески, но и внешне: цвет лица, походка, бессмысленно-пустой, “рыбий” взгляд (этанол со временем обесцвечивает радужную оболочку глаз) и т. д.

Надо сказать, что эта популяция алкоголиков сравнительно малочисленна, ибо многие до третьей стадии просто не доживают, но именно эта категория “во все времена” осмыслялась общественным сознанием при помощи понятия “алкоголик”. И каждый из нас, глядя на болтающуюся у пивных ларьков неопрятную личность, мог, подтянув галстучек, сказать себе: “Вот он – да, а я пью – как все”.

Теперь читатель может смело найти свою точку на рис. 4, не заходя, однако, за точку С, после которой человек не только не дочитает до этого места нашего изложения, но и вообще вряд ли возьмет книгу в руки.

ГЛАВА 3

ЧУДЕСА В РЕШЕТЕ...

где читатель узнает, для чего он все-таки пьет

Пьяный подобен животному,

у которого удалены полушария

коры головного мозга.

И. П. Павлов

Эйфория, кайф – удовольствие, получаемое от яда-наркотика, химическое искусственное наслаждение... Казалось бы, что может быть абсурднее, как мы могли попасться на эту удочку, в чем здесь секрет?

В 1987 г. врач С. Горин опубликовал статью “Алкогольная эйфория – миф” (5). Врачом был проведен ряд экспериментов, показавших, что:

а) большинство людей, не предупрежденных о том, что имвнутривенно ввели алкоголь, испытывали только неприятные ощущения (в отличие от тех, кто знал о введении этанола);

б) описание первого в жизни приема алкоголя подростками сводилось к фиксации только отрицательных ощущений;

в) прием алкоголя в одиночестве у людей, слабо зависимых от алкоголя, не сопровождается обычным “удовольствием”, получаемым при коллективной пьянке.

Эксперименты позволили сделать важный вывод: человек, не подозревающий о том, что в него введен алкоголь, или еще не научившийся воспринимать его в общеизвестном смысле, никакого состояния эйфории (“кайфа”) не получает и, как правило, испытывает только неприятные ощущения. Легче, однако, от этих открытий не становится, ибо, согласившись с тем, что в медицинском (биологическом) смысле эйфория – миф и иллюзия, мы по опыту знаем, что в смысле психологическом для каждого “пьющего” человека “удовольствие” от рюмки – это все-таки реальность, с которой мы не можем не считаться. И переубедить людей в том, что эйфории не существует, так же сложно, как когда-то было сложно доказать человечеству шарообразность Земли (на вид-то она плоская!). Другое дело разобраться, что же это за феномен – приобретение комфорта от саморазрушения.

Какие только специалисты не изучали феномен эйфории! От медиков до социологов.

Сам термин “эйфория” (греч. euphoria), в буквальном переводе означающий “несение радости”, в алкогольной практике используется для обозначения “блаженного” состояния, вызванного алкогольным отравлением в его начальной фазе. “Чудо” эйфории состоит в том, что не содержит ничего чудесного. Мы выделим три основных части, из которых складывается феномен эйфории, не касаясь тонкостей электрохимии мозга:

1.Физиологический.

2.Психологический.

3.Исторический.

Начнем с первого и, пожалуй, самого оригинального аспекта эйфории.

Великий ученый древности Авиценна (Абу Ибн Сина) поставил опыт, оставшийся необъясненным до настоящего времени: он поместил овцу и волка в разные камеры через толстую перегородку, т. е. так, чтобы овца “не знала”, что рядом волк. (У нас в корректности эксперимента сомнений нет. – Авт.) Тем не менее овца очень быстро погибла от стресса, вызванного страхом. Еще пример: морские светящиеся организмы (планктон) иногда вызывают ужасу моряков, когда весь океан периодически вспыхивает и гаснет. То же самое происходит и со светлячками, когда мириады этих насекомых сначала мигают разрозненно, а потом – все разом. У людей этот эффект – эффект автосинхронизации – проявляется даже в самом примитивном варианте – на концерте, когда после выступления любимого артиста сначала “хлопают”, кто как хочет, но вдруг это разрозненное хлопанье переходит в мощную, синхронную овацию, не руководимую никаким дирижером. Ученый Болотов обнаружил эффект мгновенного поворота рыбок в аквариуме. Итак, есть что-то, пока необъяснимое, что заставляет биологические структуры, от целых организмов до клеток, действовать “сообща”.

Теперь вспоминаем нейротропное, т. е. убийственное действие алкоголя на клетку мозга. Одни клетки погибают. А те, что рядом? Они приходят в необычайное возбуждение (как овца Авиценны). Возбуждение передается всем рядом находящимся клеткам, и вот – мозг возбужден: гибель “друзей” не проходит даром. Этот странный феномен подтверждается тем, что клетки мозга (нейроны) не имеют болевых окончаний, и, строго говоря голова, т. е. мозг, болеть не может: при головной боли болят сосуды, питающие мозг кровью, а не сами нейро­ны. Но если “болеть” нейроны не могут, то, тем не менее, сиг­нализируют о своей гибели “соседям”. Миллионы клеток, “впа­дая в панику”, и вызывают то возбужденно-оглушенное состо­яние, которое человек, обладая алкогольным опытом (“это хороню!”), связывает с ситуацией и ведет себя соответственно. Есть, конечно, и электрохимические и другие механизмы воздействия этанола на мозг, но мы на них останавливаться не будем, т. к. они хорошо отражены в популярной литературе (2, стр. 18).

Вторая сторона психологическая – является, пожалуй, самой важной в отношении как “первого приема”, так и всего начального периода “обучения” получать “удовольствие” от алкоголя. Мы уже с детства знали, как меняет алкоголь поведе­ние взрослых, которые, на наш несмышленый взгляд, становились лучше (добрее, веселее, сильнее). Если же сам ребенок вдруг изъявит желание приобщиться к взрослому застолью и потянется за рюмкой водки, то от нормальных родителей полу­чит, как правило, один из двух вариантов запрета:

1. Нельзя, ты еще маленький.

2. Нельзя, это гадость, отрава.

Первый вариант подвигает ребенка “скорее” взрослеть, чтобы присоединиться к “радостям” дядей и тетей.

Второй вызывает недоумение и ощущение крупного обма­на со стороны взрослых: что же вы сами-то эту отраву пьете? И что-то не видно, что вам было бы плохо... Вон как вы все скаче­те да песни поете... Ребенку ясно: что-то здесь не так.

К 7 – 8 годам ребенок, подрастающий в алкоголефильной стране, уже имеет полное представление о последствиях упот­ребления алкоголя.

“Опыты, проведенные нами в старших группах детского сада, показали, что если детям предложить сыграть “в свадь­бу”, “день рождения”, то они с достаточной точностью воспро­изводят в игре атрибуты взрослого застолья с имитацией чока­нья бокалами, питья вина, тостов, качающейся походки “на­бравшихся” гостей и т. п. Уже в это время начинает формиро­ваться представление об алкоголе как об особом, обязательном спутнике торжеств и встреч, притягательном символе взрос­лой жизни” (6, стр. 48).

Таким образом, подросток с раннего детства получает на­столько мощную настроенность на будущую жизнь с алкого­лем, что даже если первое столкновение с ним и вызывает у него отрицательные ощущения, это не останавливает его в следующий праздник. Внедренное в его психику знание “по­том будет хорошо” в конце концов срабатывает, и между совсем не связанными вещами наркотический яд – весе­лье устанавливается сначала тонкая, но со временем все более прочная связь. Мы научились получать наслаждение от яда… Мы поймались, а вернее, нас поймали... запрог­раммировали или, как нынче модно, зазомбировали... Кто? Вот здесь вступает в силу третий неотвратимый аспект эй­фории – исторический.

Человечество помнит алкоголь столько, сколько по­мнит себя. Уже в самых древних письменных источниках упоминается не только о пьянстве, но и о борьбе с ним. Во всяком случае известен самый древний законодательный акт по борьбе с пьянством, установленный пророком Моисе­ем, где пьяниц предписывалось побивать “камнями до смер­ти” (17, Втор., гл. 21, ст. 20, 21).

Древний человек “открыл” алкоголь, видимо, случайно, столкнувшись с процессом брожения.Известно, что алкоголь, как наркотик, изменяет сознание, т. е. относится к психотропным ядам. Практическую пользу из этого факта первыми извлекли шаманы, колдуны, прорицате­ли и прочие “посредники” между земным и потусторонним мирами. Им ведь надо было показать племени, что предсказа­ния, которые они изрекают, исходят не от них лично, а от выс­ших неземных сил, поэтому шаманы не только производили необычные действия (пляска, бубен, выкрики), но и должны были отличаться внешне (маски, перья, и т. д.), т. е. они стара­лись всячески “изменить личность”. Как же было не восполь­зоваться веществом, меняющим личность без всякого труда и легко вводящим в экстаз! “Дверь в иные миры” до настоящего времени открывается шаманами от Мексики до нашего Севера – с помощью алкоголя или других веществ, содержащих ней-ротропные яды, например, с помощью растений вроде малень­кого кактуса “пейотль”, содержащего наркотик мескалин (7, стр. 164). В праздники, которые у древних связывались с важными событиями (сбор урожая, наступление весны или установле­ние мира между племенами), шаманы допускали до “запретно­го плода” все племя. Коллектив] юе веселье сопровождалось кол-лсктивным же употреблением наркотика и массовым пси­хозом. Так возникла связь между отравлением нейротропными ядами и состоянием праздничности, веселья или, на­оборот, печали, в зависимости от назначения ритуала. Дети, в миниатюре повторяя в своем развитии историю развития человечества, оттуда, из глубокой древности несут интерес к совместному изменению сознания и любовь к “перевер­тышам” (качели, карусели, висение вниз головой, маски, сказки и т. д.) (1, стр. 53).

В общем, исгорический аспект эйфории можно обобщить следующей формулой:

В древности люди, сталкиваясь с непонятными ощу­щениями, вызванными употреблением наркотических ве­ществ (например, алкоголем), стали относить эти воздей­ствия к божественным силам, связывать их с праздниками и ритуалами, передавая эту психологическую установку из поколения в поколение.

Выбор человечеством в качестве источника удовольствия страшного яда этанола равносилен чуду, привнесенному, одна­ко, явно не божественными, а сатанинскими силами. Челове­чество оказалось как бы “запрограммированным” па измене­ние сознания, причем, как уже отмечалось, где не было в нали­чии прямого источника алкоголя винограда, использовались любые подручные средства от ржи до меда и березового сока, брожением которого и добывался столь необходимый продукт для отупления сознания.

Вопрос дальнейшего использования наркотиков шамана­ми и жрецами, религиями и правительствами в целях управле­ния толпой будет рассмотрен в другой работе, а сейчас дадим четкое определение алкогольной эйфории.

Эйфория (“кайф”) – начальная стадия отравления моз­га нейро тронным ядом, сопровождающаяся гибелью и воз­буждением нервных клеток (нейронов) и вызывающая у человека те ощущения, которые навязаны ему психологи­ческой установкой для данной ситуации (веселье, комфорт, слезы, фантазии, и. д.).

“Эйфория длится короткое время и вскоре перекрывается отравляющим воздействием этанола” (1, стр. 108).

Эти отравляющие действия (по определению Г. А. Шичко) имеют 6 степеней, которые мы излагаем по источнику (20, стр. 85) в сокращенном виде. Естественно, что степень отравления возрастает в зависимости от количества выпитого этанола, учитывая, конечно, переносимость организмом этого яда на определенной стадии (по графику на рис. 4). Степени отравления этанолом

(наименования условны)

Первая степень (эйфория) – искусственное веселье, по­вышенное возбуждение, болтливость, развязность. Контроль над поведением сохранен.

Вторая степень (буйность) – наибольшая возбужденность мозга, повышенная раздражительность, вспыльчивость, склон­ность к скандалам и дракам при соответствующей ситуации. Контроль над поведением частично утрачен.

Третья степень (“параличность”) – проявление процес­сов торможения нервной системы, нарушение координации дви­жений и речи, затрудненность самостоятельного передвижения. Контроль над поведением эпизодический.

Четвертая степень (безумство) – полная утрата способ­ности думать и контроля над поведением. Самостоятельное пе­редвижение практически исключено.

Пятая степень (усыпленность) – алкогольный сон, при котором чувствительность не утрачивается полностью и сохра­няется возможность разбудить пьяного, хотя ни самостоятель­но передвигаться, ни разумно мыслить он уже не может.

Шестая степень (наркозность) – полная утрата чувстви­тельности, защитных рефлексов и инстинкта самосохранения. Последняя стадия опасна, во-первых, тем, что совершенно здоровый человек может погибнуть от какой-либо “мелочи” (сгореть от выпавшей сигареты, утонуть в ванной и т. д.), во-вторых, самый небольшой “перебор” этанола может привести к смерти из-за неспособности организма справиться с таким количеством яда (переход границы переносимости). Надо от­метить, что разница между дозой этанола, с которой организм может справиться, и дозой смертельной может определяться буквально граммами, и человек в состоянии наркозности все­гда находится на грани жизни и смерти.

ГЛАВА 4

БОЛЕЗНЬ

Глава, в которой читатель определит состояние своего здоровья

– Я пью с горя, так как болен...

– А что за болезнь?

– Алкоголизм!

Вот, действительно, вопрос на “засыпку” – болезнь ли алко­голизм? Для медиков-наркологов здесь проблем нет, отвег одно­значен: да, болезнь. Психологи и психиатры уже не гак уверены и ищут пути вывести алкогольный вопрос из сферы медицины. Сами же алкоголики весьма довольны своей “болезнью”, кото­рая позволяет “спихнуть” все их проблемы на врачей.

Надо сказать, что понимание “пьянства” как болезни воз­никло совсем недавно – в начале XVIII в., а наркология как наука и вовсе сформировалась в середине XX в. Но и в совре­менном мире, когда лечение алкоголизма повсеместно введено в медицинскую практику, не все специалисты разделяют кон­цепцию болезни. Мы приведем характерные высказывания не­которых из них (8, стр. 13).

Французские психиатры Жискар и Жиронду считали “ал­коголизм признаком слабости характера”.

Английский психиатр Мак-Голдрик считал, что “алкого­лизм является не более болезнью, чем воровство”.

Американский психолог Льюис называл “болезнь” удоб­ной этикеткой для определения алкоголизма.

Психиатр Лэйк говорил: “Нет такой вещи, как алкоголизм”.

Немецкий психиатр Вэксберг называет алкоголизм лозун­гом, заменяющим суть дела (8, стр. 12).

Наконец, наш ученый Г. А. Шичко, на труды которого мы будем опираться в вопросах “самоизбавления” от пристрастия к алкоголю, считал алкоголизм “психологическим страданием”, которое при определенных условиях является результатом не­кой “запрограммированности”.

К сожалению, современная наркологическая школа (как ранее советская) безоговорочно признает концепцию “алкоголизм болезнь”, перепугав причину и следствие, ибо ищет признаки болезни в тех изменениях личности, которые уже произведены долговременным употреблением яда, а не в выяснении вопроса “Почему человек становится алкоголи­ком?” Чтобы не быть голословными, перечислим без под­робностей основные признаки (диагностические критерии), по которым клиницисты определяют болезнь “алкоголизм”:

а) по количеству выпитого (т. е. по переносимости);

б) по частоте употребления;

в) по поведению (неврозы, лживость и т. п.);

г) по внешнему виду;

д) по характеру опьянения (забывание событий, наличие рвотного рефлекса и т. д.);

е) по гормональным расстройствам:

ж) по степени разрушения органов (печени, почек и т. д.);

з) по количеству активных веществ (ферментов) в крови и др., всего – 44 признака (10, стр. 15).

Нетрудно заметить, что все эти признаки имеют отноше­ние к уже сформировавшемуся алкоголику.

Тем не менее не можем же мы отрицать, что зависимость от этанола имеет две стороны – психическую и физическую (можно – физиологическую, биологическую и т. д.).

С психической зависимостью дело вроде яснее: человек, научившийся получать удовольствие от наркотика, старается его (удовольствие) повторить или продлить, но вот откуда взя­лась физическая зависимость, приравниваемая к потребности? Потребности человека бывают естественные (биологичес­кие), направленные на поддержание жизни организма (напри­мер, еда, вода, дыхание), и искусственные, создаваемы условия­ми (одежда, жилье). Поскольку к естественным потребностям жажду алкоголя никак не отнести, то остается второе, т. е. ис­кусственно созданная потребность. Известно, что биологичес­кие потребности контролируются определенными центрами го­ловного мозга (не хватает жидкости   возбуждается центр жаж­ды, нехватаег “строительных материалов”   центр голодай т. д.). Откуда, каким образом у нас в мозгу мог появиться новый, не предусмотренный Богом (или природой) центр, регулирую­щий потребность в алкоголе? Где он возник?

Здесь мы должны вынести благодарность исследователям, действительно нашедшим центр “алкогольной мотивации”, ко­торый оказался совмещенным с центром удовлетворения жажды. Коварство наркогика сказалось в том, что часть кле­ток центра жажды он “переоборудовал для своих нужд”, а проще говоря, изуродовал их так, что часть клеток этого центра стала “отвечать” не просто за жажду, а за жажду алкогольную. Эти переродившиеся нейроны-мутанты как бы паразитируют на естественной человеческой потребно­сти, возбуждая в организме вместо потребности в воде по­требность в этаноле. К сожалению, из этого открытия не­которые медики сделали шокирующий вывод: раз алкоголь­ный центр определен (локализован) в подкорке мозга ги­поталамусе, то “лечить” алкоголизм можно “внедряя” в мозг электрод и разрушая током этот пресловутый центр (9). Оставив метод на совести изобретателей, задумаемся о более важном для нас вопросе. Формирование “алкоголь­ного центра” происходит, по-видимому, где-то в пределах первой стадии зависимости (участок А – В на рис. 4), по­этому можно с уверенностью сказать, что у подавляющего числа “пьющих” такой центр уже есть, и это, казалось бы, повод для печального вывода: мы с ним так и останемся на всю жизнь. Однако причин для такого пессимизма нет, ибо, как уже было сказано, “алкогольный центр” – образование искусственное, не предусмотренное природой, и если чело­век не “пьет” некоторое (причем не очень-то и длительное) время, то чужеродные для мозга клетки или разрушаются, или блокируются. Таким образом, физическая зависимость исчезает довольно быстро, что как раз не скажешь о зависи­мости психологической, вопрос о которой мы будем обсуж­дать ниже.

Мы предлагаем читателю самому решить, “болен” ли он алкоголизмом. Со своей стороны выражаем уверенность, что “пьющие” – потенциально самые здоровые люди, иначе как можно сознательно употреблять яд и при этом умудряться еще работать, создавать семью или строить дачу, более того, писать диссертацию, делать открытия и т. д.?!

ГЛАВА 5

РАСПУЩЕННОСТЬ

Глава, в которой читатель определит

состояние своей совести и (или) нравственности

Водка – кума, хоть кого сведет с ума.

Украинская пословица

В алкоголефильном обществе перевод стрелки в проблеме алкоголизма на рельсы морали, этики и нравственности теряет всякий смысл. Распущенность вообще понимается как развязность, наглость, безвольность и даже преступность. Этими свойствами, однако, может обладать и совершенный трезвенник. И наоборот –вряд ли можно отнести к безвольным, к примеру, Александра Македонского или Сталина, пристрастие которых к алкого­лю общеизвестно. Сейчас, надо отметить, вопрос о распущен­ности никем, кроме “культурно” пьющих обывателей не ста­вится, хотя вплоть до середины XIX в. она, распущенность, была основным объяснением алкоголизма. “Пьянство, – пи­сал Сенека (I в. н. э.), – является не чем иным, как состоянием безумия, целенаправленно вызванным”. (Надо полагать, са­мим “пьющим”.)

Наиболее последовательными в этой точке зрения были духовные институты (в том числе – Православная Церковь), которые рассматривали пьянство как вид греха и порока, а не как слабоволие или болезнь.

Постепенно укореняющаяся в медицине концепция болез­ни “болезненно” воспринималась сторонниками “порока”. “Хотя это и болезнь, но вызванная по собственному желанию, а поэтому все равно не болезнь” (8, стр. 9).

В дальнейшем читатель убедится, что не совсем по “своему желанию” человек становится пьющим, однако сторонники “те­ории распущенности” выработали и соответствующий инстру­мент борьбы с пьянством наказание. Наказаний за пьянство, “хороших и разных”, в пьющих странах придумывалось множе­ство – от превращения в рабов (в древнем Риме) до лишения от­пуска летом (в наши дни), однако ко всеобщему отрезвлению они не привели. Не принеся ощутимой пользы, репрессивные меры наделали много вреда,.позволив “культурно пьющим” отнести себя с гордостью к людям, “умеющим пить”, укрепив тем са­мым мнение о полезности “умеренного” упофебления.

Поскольку, как считается, распущенность есть или гене­тически обусловленная черта личности или плод соответству­ющего воспитания, то чаще нссю сторонники этого направ­ления впадают в другую крайность, принимая на перу миф о “неизлечимости алкоголизма”. Этим страдает и известное движение “Анонимные алкоголики” (АА), зародившееся в США и ныне искусственно перенесенное на российскую по­чву. Члены общества АА записываю! себя в “вечные” алко­голики, не пей они хоть до смерти, а первым и самым важ­ным шагом на пути к трезвости является у них признание соб­ственного бессилия перед алкоголем (1, стр. 121).

Не случайно в одной из телепередач, посвященной пробле­мам алкоголя (“Мы”), между телеведущим и участником переда­чи, членом общества АА, произошел следующий диалог:

Участник: “Я бывший алкоголик...” “Позвольте, пере­бивает ведущий. Как известно, бывших алкоголиков не быва­ет!” Участник безропотно соглашается. До этого же ведущий рассказывал, как во время жизни во Франции его приучили к стакану-двум сухого вина перед едой, и что ничего криминаль­ного он в этом не видит, т. к. во Франции гак делают все. Пре­доставим специалистам судить, является или не является упомя­нутый ведущий, “опрокидывающий” несколько стаканов в день, алкоголиком, – важно то, что он убедил трезвенника в том, что все наоборот, а бывший “алкоголик” не смог отстоять свою трез­вость из-за внушенной ему идеи “неизлечимости”. Ведущий, под­нимая незнакомую тему, мог бы поинтересоваться, что в той же Франции на 50 миллионов населения только учтенных алкого­ликов 2,5 миллиона, а гибнет от алкоголя ежегодно 60 тысяч французов (данные 1984 г.) (21, стр. 23). Вообще-то, жертв алко­голя никакая статистика учесть не в состоянии, потому что тот же инфаркт, явившись следствием пьянства, может случиться и в трезвом состоянии и быть списанным на “сердечную недоста­точность” без углубления в настоящую причину.

Единение двух противоположных школ медицинской (бо­лезнь) и “нравственной” (распущенность) на почве “неизле­чимости” алкоголизма доводится до “научного” абсурда в ут­верждении, что трезвость (медики называют ее ремиссией) “лишь форма проявления болезни” у алкоголиков (11,сгр. 85).

Итак, читатель, мы прошли некую психологическую подго­товку, чтобы приступить к основной теме нашего изложения.

ГЛАВА 6

“В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО...”

Глава, в которой читатель узнает, как он “поймался на крючок”

В начале было слово,

и Слово было у Бога,

и Слово было Бог.

Евангелие от Иоанна

Геннадий Андреевич Шичко не первый вывел алкоголизм из категории “болезни”, но подошел к этому совершенно с дру­гой стороны и на новом уровне, разработав теорию “психоло­гическою про1раммирования” и методологию ее практическо­го использования для отрезвления людей. Сама формулировка идеи звучит достаточно просто: алкогольная запрограмми­рованность есть искаженность сознания человека ложны­ми представлениями об алкоголе.

Однако нам следует все-таки подробнее разобрать этот воп­рос, вызывающий, па первый взгляд, некоторое недоумение. На­пример, почему “запгкираммированноегь” (мы что, компьютеры?). Почему “ложными”? И т. д. Речыюйдег, конечно, только об алкоголефильных обществах. Как “пришел” алкоголь в человеческую псевдокультуру, мы уже разобрали в главе 3, теперь надо устано­вить, как становится “пьющим” каждое новое поколение, выде­ляя из своей среды обязательную популяцию алкоголиков.

Положительное восприятие алкоголя детьми мы уже тоже рассматривали, теперь усилим этот вопрос подробностями.

Человеческий детеныш еще до осознания себя, т. е. до того, как стать человеком в полном смысле, обладает удивительной способностью впитывать громадное количество информации (имеется в виду информация социальная, а не генетическая). Первые воспитатели, как правило родители, являются и пер выми донорами знаний. Этот процесс в основном завершается к 6 – 7 годам, когда ребенок переходит к сознательному обуче­нию. Все рассказы о Тарзанах и Маугли являются не более чем красивыми сказками, потому что “человека”, украденного жи­вотными (волком, обезьяной) и выжившего, еще ни разу не уда­валось не только возвратить в общество людей, но и научить разговаривать.Другими слонами, родившийся человеческий детеныш может стать человеком только в обществе людей, да­ющем ему главное слово и пример. Как только ребенок начи­нает осознавать себя, он, как правило, сталкивается с употреб­лением алкоголя родителями в праздники. В “культурно” пью­щей семье никакого негативного восприятия алкоголя ребенок не получает, совсем наоборот все красиво и весело. Положи­тельное восприятие алкоголя ребенком оборачивается возник­новением в его голове психологического блока “настроен­ность”, которую мы определим так:

Настроенность – предрасположенность сознания к по­ложительному или отрицательному восприятию явлений.

Положительная настроенность на будущее употребление алкоголя тем сильней, чем “красивей” (в глазах дитяти) роди­тели обставляют свое “культурное” пьянство. Это дало право Г. А. Шичко отнести “культурно пьющих” к врагам общества №1, но еще в XIX в. врач А. М. Коровин отмечал: “Пьяница (тогда еще не был принят термин “алкоголик”. – Авт.) – сам по себе на­столько отвратителен, жалок, что его пример никого не соблаз­няет. Зато лживая умеренность всех обольщает” (14, стр. 10). Про­слеживая историю алкоголизма конкретных личностей, иссле­дователи установили, что наибольшее число алкоголиков выхо­дит из семей “культурно” пьющих. Странно? Отнюдь нет! В трез­вых семьях с детства прививается антиалкогольная настроен­ность, а в семьях алкоголиков дети часто сталкиваются с отри­цательными проявлениями пьянства (скандалы, побои и т. д.), что вызывает “эффект бумеранга” и формирует отрицатель­ную настроенность к этанолу. В “культурно” пьющих семьях дети сталкиваются с алкоголем как с атрибутом праздника и веселья: танцующая мама, играющий на баяне папа, веселые гости, все­общая “радость”. Итак, “настроенность” есть первый, но неос­новной элемент алкогольной программы. Дальше вступают в силу сказки и песни, книги и фильмы, пьесы, пословицы, юмор и т. д., которые в основном связаны с пьянкой. Если читатель и обнаружит, например, книгу или фильм, где любые события (свадьбы, похороны, мир или война, любовь или ненависть) не сопровождаются возлияниями, то это будег исключением из пра­вил. Да и кто обнаружит, что, к примеру, подбор богатырей для защиты святой Руси в фильме “Садко” производится по принци­пу “много выпить и устоять ногах”, т. е. по критерию высокой переносимости алкоголя (2-я стадия алкоголизма, см. рис. 4). Непрерывное подкрепление “настроенности” приводит к тому, что положительное восприятие алкоголя закрепля­ется в подсознании отрока в виде соответствующего пси­хологического очага, называемого “установкой”.

Установка[6] – это неосознанное личностью состояние готовности к определенной деятельности, которое влияет на сознание. Вот так. Еще не осознал, но уже готов.

Исследования, касающиеся употребления алкоголя детьми (6, стр. 11–14), подтверждают, что положительное восприятие алкоголя детьми возрастает по мерс взросления от класса к классу. Так, если число 6-летних детей, утверждающих, что в будущем намерены выпивать, составляет 30%, то среди 10-летних их уже 41%. Для наглядности приведем диаграмму роста час­тоты употребления алкоголя школьниками в семье, в зависи­мости от возраста (данные по Ленинграду)[7]. Частота употребления алкоголя школьниками в семье на 100 обследованных (данные по Санкт-Петербургу)

0

10

20

30

40

50

60

70

80

90

100

Число учащихся

Возраст

11-13 лет

14-15 лет

16-17 лет

мальчики

девочки

Из диаграммы видно, что уже к 17-ти годам 60 из 100 школьников употребляют алкоголь в семейной обстанов­ке (6, стр. 14).

Психологическая атака алкогольной информации на подрастающее поколение заканчивается плачевно форми­рованием стойкого взгляда на алкоголь как на необходи­мого спутника жизни, без которого невозможно не только проведение досуга, но и решение серьезных вопросов. Та­кие стойкие взгляды назовем убеждением.

Убеждение – стойкая система взглядов, основанная на сочетании субъективных знаний и жизненного опыта.

Хитрость заключается в том, что человек принимает это убеждение за свое собственное, а не насильственно внедрен­ное в его сознание, совершенно не воспринимая тот факт, что, прежде чем сформировалось его положительное восприятие алкоголя как убеждение, над “его взглядом” с детства немало потрудилось все общество. Совместно все эти три компонента психики (настроенность, установка, убеждение) и составля­ют “запрограммированность” на алкогольную зависимость, ко­торая может существовать еще до употребления этанола. Раз­витие событий после первого употребления, как говорится, дело техники: образуется привычка к праздничному, ритуаль­ному употреблению, со временем переходящая у опреде­ленных людей в потребность. Таким образом, алкоголь­ное программирование личности складывается в схему, представленную на рис. 6.

Настроенность

Установка

Убеждение

Алкогольная запрограммированность

Употребление

Привычка

Пьянство

Потребность

Алкоголизм

Итак, основным элементом запрограммированности яв­ляется убеждение – почти вера, мировоззрение. Если кто счи­тает, что убеждение (читай “веру”) можно “вылечить”, то пусть попробует, но столкнуться ему придется с теми же труд­ностями, с которыми имеет дело медицина, “лечащая” алко­голизм уже полтора столетия практически безрезультатно... Нам, правда, от этого не легче, ведь изменить мировоз­зрение-убеждение бывает зачастую сложнее, чем вылечить иную болезнь. Истина ведь иногда противоречит “здраво­му смыслу”, что показывает пример длительного неприя­тия человечеством факта вращения земли. Действительно, она ведь “стоит”, а солнце “ходит”[8] ... Так и с питьем: весь мир “пьет”, а мы что, не такие люди?! Вот с этого все и на­чинается, с переубеждения себя: действительно надо стано­виться “не таким”...

Теперь, читатель, тебе надо разобраться в своем собственном характере, потому что переход от запрограммированности к привычке – дело обычное, общественно не осуждаемое, “куль­турное”, а вот переход от привычки к потребности, когда мы смутно подозреваем, что стали алкоголиками, дело сугубо ин­дивидуальное, свойство, может, и неплохих, но все-таки наших личных особенностей, ибо для реализации алкогольной (как и всякой другой) программы требуются определенные условия и “инструменты” (вспомните о нашумевших программах, каса­ющихся уровня жизни, жилья и т. д., оставшихся на бумаге).

ГЛАВА 7

ТАКОЙ ХАРАКТЕР...

(заготовки на будущее)

Посеешь характер – пожнешь судьбу. Из пословицы

Характеры людей, пристрастившихся к алкоголю, бывают разные; мы поможем читателю определить свой собственный характер, переведя научные термины в житейские. Так, если в пси­хологии есть тип характера “гипертимный” (гипер – сверх, timos – душа), мы будем использовать его перевод на понятный язык – “сверхоживленный” и т. д. Нас интересуют типы характеров, сло­жившиеся под влиянием алкоголсфильного общества, а далее:

а) как, имея любой характер, не пойматься на крючок ал­когольного общества;

б) если уж поймался (т. е. стал зависимым от алкоголя), как найти пути выхода из этой зависимости.

А самих типов характеров может быть несколько.

1. ПАССИВНЫЙ

У вас нет определенных целей в жизни, вы неуверенны в поступках, ищете авторитет, лидера, не можете проявить аг­рессии, легко подставляетесь, ищете сочувствия; испортить отношения с друзьями и близкими – для вас трагедия, жалуе­тесь на свой “слабый характер” и т. д., значит:

1.1. Вы пристрастились к алкоголю довольно поздно, ско­рее всего, в начале трудовой деятельности (18 – 20 лет).

1.2. Легко пьянеете и в этом состоянии любите “погово­рить по душам”.

1.3. После пьянки испытываете отвращение к алкоголю.

1.4. Вам нравится “атмосфера общения”, а не сам алкоголь.

2. АРТИСТИЧНЫЙ (демонстративный)

Вы чувствуете себя неудачником, легко поддаетесь влия­нию, стараетесь произвести хорошее впечатление на людей “порисоваться”, тяжело переносите критику, значит:

2.1. Вы пристрастились к алкоголю в компаниях и не лю­бите одиночного пьянства.

2.2.   Много значения придаете ритуалу выпивки (красивый стол, эффектная бутылка и пр.).

2.3. Любите быть “душой общества”, уважаете “традиции”, подражаете литературным героям (например, героям Ремар­ка, Хемингуэя и др.).

2.4. Имеете “высокие” цели без особого желания ихосущестить.

3. НЕУСТОЙЧИВЫЙ (подвижный)

Вы общительны, доброжелательны, легковерны, боретесь с несправедливостью. Неудачи и конфликты переживаете тя­жело, но недолго, настроение может мгновенно меняться от хорошего к плохому и наоборот, а эйфорию сменяет чувство вины, значит:

3.1. В юности у вас не определилась жизненная цель или вообще не “сложилась жизнь”, компенсацию чего вы нашли в алкоголе. Пристрастились быстро.

3.2. Главная цель выпивок – “уход” от действительности.

3.3. При “хандре” можете позволить себе пьянку в одиночестве.

3.4. Часто собираетесь “завтра же” бросить пить самостоя­тельно и начать новую жизнь.

4. СВЕРХТОЧНЫЙ

В основном Ваш характер похож на характер 3, но Вы обла­даете особой пунктуальностью, желанием все распланировать и учесть, стараетесь не совершать ошибок, плохо переносите стресс, значит:

4.1. Вы втягивались в пьянство медленно, долгое время, употребляя “как все”, “для храбрости”, “с горя”.

4.2. Главной причиной пьянства является снятие психоло­гического напряжения.

5. ЗАМКНУТЫЙ

Вы испытываете трудности в общении с людьми, малоконтактны, погружены в собственный мир (часто фантастический), застенчивы, значит:

5.1. Зависимость  от алкогя появилась доволно рано (14 – 16 лет).

5.2.Как только научились получать удовольствие от пьянки, не исключали одиночного комфорта (в компании с рюмкой).

5.3.Главным мотивом употребления стало получение лич­ного удовлетворения и облегчения контакта с людьми.

Попробуй, читатель, из пяти вариантов определить свой “тип”, это пригодится в нашей дальнейшей работе.

ГЛАВА 8

СТУПЕНЬ №1,

или “Стучите, и отверзется нам”

О вино, ты страшнее веревки любой,

Разум пьющего крепко опутан тобой!

О. Хайям. Рубай

В эпиграфе приведены рубай Омара Хайяма, который по об­щему мнению, только и “прославлял” пьянство. А теперь вспомним график алкоголизации (рис. 4). Посмотрим, что же заставляет многих людей, живущих в обществе, где этанол общепринято считается спутником любого ритуала, все-таки задумываться о трезвости. Давайте проследим развитие двух состояний, вызываемых спиртом эйфории (комфорта) и дисфории (дискомфорта), или, если хотите, страдания. Если откладывать в неких условных единицах эти две величины, то можно увидеть, как меняется их соотношение с го­дами. Мы воспроизводим этот процесс на рис. 7.

Вплоть до второй стадии (до точки А) “кайф” растет, т. к. все больше событий включается в круг пьянства (уже не только домашние, но и общественные, производственные и т. д.). Дискомфорт еще незначителен: ну, подумаешь, по­болит голова или разбита тарелка, или сказал вчера что-то непотребное... на то и пьют. Проще: значимость эйфории (отрезок А–Б) намного превышает дискомфорт (отрезок Б–В). Но годы идут, эйфория стабилизируется и снижается, иног­да человек и не рад уже этому “кайфу”, да не может спра­виться с потребностью, а вот дискомфорт растет непрерыв­но это бесконечные проблемы со здоровьем, с семьей, с работой и прочее... Можно уверенно говорить, что когда у человека дискомфорт (отрезок Д–Е) превышает эйфорию (от­резок Г–Д), то у него есть все основания задуматься: а пра­вильно ли я жил? Не только задуматься но и поискать пути отрезвления (тут уж кому какой путь подходит).

Теперь внимание, читатель! Мы попробуем схематично показать, что происходит в психике такого “задумавшегося” человека и что может произойти в его сознании и подсознании в том случае, если он обретет трезвость.

Носначала немного об особенностях нашей психики. Мозг человека состоит из левого (обозначим “Л”) и правого (обозна­чим “П”) полушарий, которые выполняют совершенно различ­ную работу. Если Вы заинтересуетесь, чем человек отличается от животного то именно этим, то есть различиями в работе полушарий. Левое полушарие доминантное (т. е. главное) по речи, оно владеет словом и ответственно за него. Это “абст­рактно-логическая” сущность мозга. Нет левого полушария нет человека. Левым полушарием мы живем в материаль­ном мире, рассуждаем логически, создаем произведения ис­кусства, учимся, строим, поем...

А что же остается на долю правого полушария?

Это образное восприятие мира. Человек, сказавший слово “стол”, левым полушарием воспринимает это слово как символ. Немец сказал бы “Дер Тиш”, француз – “Ля Табль”... Но образ стола от этого не меняется. Это и есть фунции правого полуша­рия создавать образ, т. с. образное восприятие. Это полушарие ответственно за творчество, интуицию, духовность. Известно, что у великих ученых сильно развито правое полушарие. Так, Эйнш­тейн говорил, что слова “Raum” и “Zait” (т. с. “пространство” и “время”) он научился говорить только в таком возрасте, ког­да другие их говорили уже не задумываясь (19, стр. 258). Далее обозначим главную психологическую проблему пьющих: алкоголь подавляет прежде всего правое полушарие, вернее, алкоголь, разрушая все структуры мозга, дей­ствует на правое полушарие как “фактор подавляющий”, а на левое как возбуждающий (болтливость пьющих обще­известна[9]). Но, с другой стороны, снимая с правого полуша­рия вербальную (словесную) цензуру, алкоголь освобождает в нем депрессивно- деструктивные функции. Другими слова­ми, алкоголь, подавляя образное мышление (правое полуша­рие), возбуждает абстрактное (левое полушарие). Этим опре­деляется и агрессивность пьющих (левое полушарие возбуж­дено), и самоафессивность попытки суицида, самоубийства, нежелание жить (правое полушарие подавлено) (19, стр. 226).

Формирование левого полушария (так называемая диффе­ренциация полушарий) происходит в раннем детстве, когда ре­бенок начинает овладевать моторной речью. Здесь и начинает­ся открытое Г. А. Шичко алкогольное программирование. (От­сюда и надо начинать воспитание антинаркотического миро­воззрения, т. е. со школьной и дошкольной программы трезвен­нического обучения.) Мы должны извлечь из этого следующее:

во-первых, инструментом, управляющим нашей земной жизнью, являются два полушария мозга;

во-вторых, левое полушарие отражает нашу земную (ма­териальную) жизнь, другими словами – душу, со всеми ее стра­стями, желаниями, чувствами и знаниями.

И в-третьих, правое полушарие отражает духовное состо­яние личности. Это полушарие позволяет человеку восприни­мать целостную картину (образ) и связь между явлениями, т. е. позволяет видеть процессы во времени. Если правое полу­шарие заблокировано алкоголем, человек обладает ущербной (неполноценной) духовностью, неспособностью ощущать “об­раз” (икону), т. е. становится без-образным (безобразным).

В норме оба полушария должны гармонично сочетать­ся. Вот и поздравим себя: любой наркотик, и особенно ал­коголь, более всего подавляет, а иногда и полностью бло­кирует функции правого полушария. А “на одном левом” мы и способны только на все “левое”: вранье, измену, во­ровство. Кроме того, “левополушарный” индивид стано­вится легко управляемым биороботом. В народе вовсе не зря все левое связано с враньем: “левые”1 рейсы, хождение “налево”, и у А. С. Пушкина кот ученый “идет направо песнь заводит”(песнь – душа народа), “налево – сказки го­ворит” (т. е. врет)...

Что же представляет собой психика алкогольно «зап­рограммированного” человека?

Условно ее можно изобразить так:

левое

правое

сознание

подсознание

Психологическая структура личности, «запрограммированная» на алкоголь

Положительное восприятие алкоголя

полушария

Рис. 8а

Рисунок 8а отображает психику алкогольно запрограмми­рованного человека во всех категориях (левое и правое полу­шария сознание и подсознание), настроенных на положитель­ное восприятие алкоголя. Но со временем может наступить мо­мент, отраженный на рисунке 7, когда дискомфорт от пьянства (отрезок Д – Е) превышает “эйфорию” (отрезок Г – Д). Тогда в че­ловеке срабатывает инстинкт самосохранения, и в его правом (духовном) полушарии образуется маленький участок, как бы “светлячок”, – некое отрицание той пьяной жизни, которую ве­дет человек. Нет, он еще не собирается “бросать нить”, он

левое

правое

сознание

подсознание

Психологическая структура личности, начинающей испытывать страдания от пьянства

Положительное восприятие алкоголя

Отрицательное восприятие алкоголя

Рис. 8б

просто начинает сомневаться в правильности избранного нуги. Это благодатное состояние психики изображено на рис. 86.

Этим (минусом) человек может воспользоваться, а мо­жет и нет. Это его выбор. Если воспользуется и будет ис­кать пути к отрезвлению будет спасен. Если плюнет и по­давит что стремление души    гибель неизбежна.

Оба психологических склада, изображенных на рис. 8а и 86, прекрасно отображены в народной мудрости о двух типах пьяниц: который пьет и “скачет” (рис. 8а) и который пьет и плачет (рис. 86). Действительно, пьяница который не испытывает никакого страдания от своею пьянства, еще очень далек от ухода “из стра­ны теней”. Зато с психикой человека, старающегося поменять об­раз жизни, избавиться от алкогольной зависимости, происходит метаморфоза, которая представлена на рис. 8в.

левое

правое

сознание

подсознание

Психологическая структура личности,

Имеющей трезвенническое мировозрение

Отрицательное восприятие алкоголя

Рис. 8в

Такое вытеснение алкогольной зависимости происходит чаще всего или под влиянием определенной информации – светской (ме­тод Шичко) или духовной (приход к вере), или после длительной трезвости подругой причине (например, имплантация дисульфирама – “эспераль”), если, конечно, за этот период мировоззрение чело­века, оценившего трезвость, качественно меняется.

Другие пути “спасения”, которые уготовило человечество для людей, перешедших грань “культурного пьянства”, мы тоже не обой­дем и проведем их краткий анализ. В алкоголефильных государствах изобретены следующие методы “борьбы” с алкоголизмом:

1. Медицинский, или лекарственный, метод (обозначим его М) использует химические препараты, несовместимые с алкоголем в организме человека (например, тетурам, антабус, циамид и др.). Механизм действия этих лекарств довольно прост. Основная работа по нейтрализации алкоголя как яда приходится на печень, потому “поражение печени, как тень, сопровожда­ет алкоголизм” (12, стр. 6). Чтобы довести алкоголь до двух без­вредных веществ воды и углекислого газа, печень выполняет множество сложнейших реакций, причем промежуточные соеди­нения сами по себе тоже ядовиты (ацетальдегид, уксусная кис­лота, ацетил и т. д.). Так вот: упомянутые антиалкогольные ле­карства блокируют разложение алкоголя в печени на промежу­точной стадии превращения алкоголя в ацетат (уксусная кисло­та). Уксусная кислота поступает в кровь, и человеку от этого ста­новится плохо: сердцебиение, стеснение в груди, шум в ушах, кожа краснеет, давление повышается или надает. На это все и рассчита­но, то есть на то, что у пьющего выработается отрицательный ус­ловный рефлекс на вкус и запах алкоголя, после чего он должен (?) перестать пить (Машковекий М. Д. Лекарственные средства. Минск, 1987). Другими словами, “больной” стоитперед выбором: или пить лекарство, или пить алкоголь, а “смешивать два этих ре­месла”, то бишь вещества, довольно опасно.

2. Медико-психологический метод (обозначим его МП).

Механизм действия тот же, но лекарство, например эспе­раль (препарат дисульфирам), имплантируется (подшивается) в мышцу и всасывается в кровь постепенно. Реакция на алко­голь при этом может быть ужасной: от слепоты до смертельного исхода, поэтому человек, решившийся на процедуру “подшивки”, ) дает врачу расписку, что он знает о последсгвиях приема алкоголя и тем как бы берет ответственность на себя, т. е. Психологически задействуется инстинкт самосохранения. Свободы выбора, как в первом случае, человек полностью лишается.

3. Психологический (обозначим его как П)

Здесь лекарства не применяются вообще, а используется “способность” человеческой психики к внушению, иначе гип-набелыюсть. По-другому это называется “методом коди­рования” (аналоги: “нейро-лингвиегическое программиро­вание”, метод Довженко и др.)

По нашему убеждению, метод этот, мягко говоря, некор­ректен, более того, в некоторых странах он вообще запрещен. Попробуем объяснить смысл “кодирования”. Психика чело­века, весьма условно, как бы делится на два “слоя” – сознание и подсознание. Обозначим условным знаком “+” некую ин­формацию, приходящую в сознание человека. Эта информа­ция откладывается (кодируется[10]) в подсознании (см. рис. 9а).

СОЗНАНИЕ

ПОДСОЗНАНИЕ

СОЗНАНИЕ

ПОДСОЗНАНИЕ

Рис. 9а                                                              Рис. 9б

Информация, приходящая в наше сознание через органы чувств, независимо от того, понимаем мы ее или нет, уходит и откладывается, «кодируется» в подсознании

Нарушение информационной гармонии между сознанием и подсознанием к хорошему привести не может. Хорошо, если дело ограничится простым психозом, но бывают и более тяжелые последствия.

Как работает подсознание дело темное даже для спе­циалистов, зато известно, что информация в подсознании должна соответствовать той, что проходит через сознание (рис. 9а). А теперь посмотрим, что может сделать гипнотизер высокого класса. Он может, не вводя человека в гипно­тический сон, отключить контроль той части сознания, ко­торая отвечает за употребление алкоголя (“+”), а в подсоз­нание, в обход контроля со стороны сознания, ввести но­вую информацию, например противоположную (обозначим ее “–”, как на рис. 96).

Вообще-то от всех этих “методов” трезвенниками не ста­новятся, хотя алкоголь могут и не употреблять (под страхом). Ученый Г. А. Шичко называл таких непьющих “воздержарнниками”. В обществе пьющих они, как правило, испытывают дис­комфорт, считают себя ущербными и больными, что тоже не ведет к психическому комфорту.

Потому сделаем следующий вывод: Любое воздержание от алкоголя – кодирование, “эспераль” и даже усилие воли – состояние дискомфортное, вызывающее ощущение неполноценности и внутреннего напряжения. Только сознательное, убежденное отречение от яда этанола несет лич­ности чувство свободы, удовлетворения и радости жизни.

Впрочем, читатель, будучи самостоятельной личностью, вправе самостоятельно решать, какую тропу к трезвости он выберет, главное – чтобы она его к трезвости привела.

Поскольку мы заговорили о личности, то посмотрим, что же она собой представляет вообще...

ГЛАВА 9

ТРИ СУЩНОСТИ ЧЕЛОВЕКА...

(без комментариев)

Как бы читатель не относился к религии, трудно не поверить, что мы, как образ и подобие Божие, тоже триедины. Осознание себя как личности (“знать, что ты знаешь”), способность к духов­ной любви и свобода выбора лежат в основе этого триединства, сущность которого заключается в трех компонентах человека:

1. ТЕЛО (сома). Сущность вполне материальная и матери­алистическая. Тело имеет клеточное строение и, как мы уже говорили, каждая клетка является маленькой, но сложной био­логической фабрикой, где происходят некие электрохимичес­кие процессы. По нашим клеткам непрерывно “ходят” элект­рические токи, вызывающие (индуцирующие) магнитные поля. Магнитное поле каждой клетки, конечно, микроскопично из­мерить его трудно, но вот общее, суммарное поле миллиардов наших клеток составляет уже значительную величину, т. е. че­ловек “окружен” невидимой оболочкой (рис. 10). Просим чи­тателя не путать это физическое поле с понятием “биополя”, существующим в экстрасенсорике.

Если в организме появляется какой-либо изъян (напри­мер, идет воспалительный процесс желудка, точка А), то электромагнитные процессы в больных клетках или уско­ряются, или замедляются, и ого вносит искажение в общую картину поля, как это показано на участке В (рис. 10).

Внедрение в организм любого яда, в том числе алкоголя, искажает картину поля тем более устойчиво, чем дольше и в больших дозах этот яд потребляется. Вот, кстати, энергетичес­кий критерий перехода от привычки к потребности (от пьян­ства к алкоголизму). Человек выпил, и его иоле приобрело искаженный вид, условно показанный на рис. 10, область С. Про­трезвел – и его поле восстановилось. Но вот он начинает пить больше и чаще, и искаженная структура поля становится все более устойчивой, стараясь “сохранить себя”. Теперь даже в состоянии трезвости поле имеет изъян, и восстановление поля уже сопровождается дискомфортом, который возвращает че­ловека к алкоголизму. Этанол продукт очень энергоемкий. “При сгорании в организме одного грамма алкоголя выделя­ется 7000 калорий” (12). Эти калории считаются “пустыми”, т. к. их энергия или рассеивается в виде тепла (из-за поверхност­ного расширения сосудов), или идет на разрушение живых кле­ток. Энергию, идущую не на созидание, а на разрушение и при­водящую к болезням, иначе как сатанинской назвать нельзя. Разрушая свою первую, материальную сущность тело, кото­рое, по определению святых отцов, является Храмом Божиим, мы совершаем грех, равносильный самоубийству.

2. ДУША (разум, воля, чувства). По своему телу человек ни­чем принципиально не отличается от животных, тоже имеющих клеточное строение. Душа же человека обладает уникальным инструментом познания мира разумом (рассудком). Разум пи­тается словом. Человек зачастую сам не осознаёт, какая энерге­тическая мощь заключена в слове, но поговорки типа “Словом можно убить и словом можно вылечить” появились не просто так. К сожалению, с течением времени слово все более теряло образность и все более превращалось в абстрактный символ, хотя еще в совсем недавние времена буквы были не звуками, а образами (“аз” я, “л” люди, “ж”   живете, т. с. жизнь и т. д.).

Напомним читателю, что словом владеет левое полу­шарие мозга, на которое алкоголь действует возбуждающе (имеются в виду первые степени отравления), а подавлен­ное правое полушарие не способно осуществлять духовную цензуру над “словесным потоком”.

Такой левополушарный индивид становится легко управ­ляемым биороботом. Этанол “аква вита” (вода жизни), как прозвали его древние латиняне, на поверку оказался водой смерти, разрушающей не только тело, но и душу, разум.

3. ДУХ. Что же касается третьей пашей сущности Духа, то авторы нелмогут взять на себя моральной ответственности ни в его определении, ни в толковании. Это дело святых отцов и религиозных просветителей. Дух человека – сущность немате­риальная, а следовательно, непознаваемая и не исследуемая материальным разумом. Мы вправе лишь изложить наиболее распространенные концепции Духа, который часто называют “душой”. В зависимости от жизни человека дух его может быть частью Божией, т. е. Святого Духа, или наоборот – духа нечи­стого, сатанинского. Ограничимся же определением Духа, дан­ным архиепископом Лукой, как “энергии Божественной любви”(13) и изложим три точки зрения на Дух:

1)  атеистическая, на которую нас и “программировали” многие десятилетия: никакого Духа нет, все это выдумки попов;

2)  религиозно-мистическая (эсхатологическая);

Дух (душа) после смерти человека находится в некоем со­стоянии ожидания до Страшного суда, после которого, соединив­шись с новым телом, уходит на вечное блаженство или на вечные муки – в зависимости от сотворенных на земле дел (В православной догматике утверждалось именно такое понимание);

3) религиозно-реинкарнационная.

По этой концепции душа после смерти возвращается в но­вое тело: “реинкарнация” или в человека (как прощение), или в животное (как наказание). По этой теории рай и ад существу­ют не где-то в потустороннем мире, а на земле (ряд религий, в основном восточные). В христианстве до 1-го Вселенского со­бора (325 г.) существовали похожие представления, отражен­ные в Евангелиях термином “палингенезия” (в славянском пе­реводе “пакибытие”), которая предполагает переход Духа в повое тело, т. е. многократность его (Духа) существования.

Проверить все эти три версии нет никакой возможности, это вопрос веры (совести) каждого, а, как говорят, “каждому по вере его и дается”.

Но, как бы то ни было, пьющий человек становится не просто бездуховным, а предает дух свой темным силам и ими руководится.

Да не этот ли змии зеленый” соблазнил наших праро­дителей на преступление Божественной воли?! Так это или не так, но святой Игнатий Брянчанинов писал: “Пьянство – дьявольская сеть... пьяный – жилище бесов, плач Ангелов..,

Итак, алкоголь является суперразрушителем, ибо уничто­жает все три сущности человека:

– калечит тело;

– отупляет разум;

– растлевает душу (Дух).

Однако если в человеке душа еще не окончательно убита она рано или поздно восстанет, возродится, пересилит потреб­ности тела и страсти разума и приведет его к трезвости.

ГЛАВА 10

ВЕЛИКИЙ ОБМАНЩИК

Демон хотя бы и говорил что-нибудь

здравое, верить ему не следует.

Иоанн Златоуст

В алкоголефильном обществе помогает и подталкивает к пьянству программа, о которой шла речь в главе 6, однако нас должно удивить, почему программа, рассчитанная на то, что­бы каждый стал алкоголиком, срабатывает не в полную силу, не всегда и не для всех. Но удивляться нечему, ибо из практики мы можем вспомнить много программ, в том числе правитель­ственных, оставшихся на бумаге: т. е. иметь программу вовсе не значит ее выполнить. При одинаковой алкогольной програм­ме часть людей переходит в разряд алкоголиков, т. е. переходит точку А (рис. 4), часть остается на “культурном” уровне, а часть, хоть и очень небольшая, живет в совершенной трезвости.

Что же является причиной столь странного деле­ния людей?

Г. А. Шичко показал, что алкоголизм (переход точки А на рис. 5) определяется не социальным строем (капитализм – со­циализм), не материальным уровнем (богатый – бедный), не образовательным или интеллектуальным цензом (грамотный – неграмотный), не положением на социальной лестнице (началь­ник – подчиненный) и не общественным статусом (известный, признанный, популярньгй или наоборот). Читатель без труда сам может найти в перечисленных противоположностях, как с одной, так и с другой стороны, и алкоголиков, и пьющих “куль­турно”, и трезвенников. Так что же подвигает одних пьющих переходить пресловутую черту от привычки к потребности, а других оставаться за ней? Видимо, для полной реализации ал­когольной программы должны существовать какие-то опреде­ленные “инструменты” и условия.

Прежде чем перейти к этому вопросу, давайте рассмот­рим те поразительные качества, которые человек умудрился приписать этанолу и которые объективно не имеют к нему никакого отношения. Речь пойдет вовсе не об эйфории, кото­рая, что ни говори, доставляет пьющему некое “удовольствие”, или, другими словами, удовлетворяет его личный эгоизм. Но если бы дело ограничивалось только “кайфом”, все было бы проще: ведь не все алкоголики эгоисты, и иные могли бы себе отказать в удовольствии, понимая, какие неприятности и даже страдания они доставляют своим близким и любящим людям. Беда в том, что “человек ищет в вине значительно больше, чем состояние “эйфории”, и “принцип удовольствия” слиш­ком прост для объяснения алкоголизма” (6, стр. 55).

Рассмотрим же некоторые из “волшебных” свойств ал­коголя, привлекательность которых поддерживается в об­щественном сознании всеми возможными способами, как замечательную иллюстрацию к Евангельскому предупреж­дению апостола Павла: “И не удивительно: потому что сам сатана принимает вид Ангела света” (2 Кор., гл. 2; 14).

Алкоголь – это средство:

1. Для “разрядки” нервного напряжения.

Положа руку па сердце, каждый может припомнить момент, когда после какой-то ссоры, стресса или нервного потрясения алкоголь используется для успокоения, расслабления, отдуши­ны. Мало кто задумывается, что временное, иллюзорное “об­легчение” оборачивается возвращением нервной напряженно­сти на более высоком уровне. По-другому и быть не может, ведь каждый наркотик, особенно нейротропный, является разрушителем нервной системы. Эту порочную спираль можно оборвать либо трезвостью, либо смертью.

Установлено, что человек, пьющий более 10 лет, уже невротик, хотя может создать для себя иллюзию спокойно­го и невозмутимого (до поры) типа.

“Работа” алкоголя по “расслаблению” проходит но схеме, представленной на рис. 11.

Как говорится, за каждое удовольствие надо платить. И за кратковременную иллюзию “снятия стресса, напряжения” “пью­щий расплачивается долговременным периодом повышенного напряжения” (1, стр. 89), а следовательно, и здоровьем.

2. Для изменения эмоционального состояния по типу: “что-то грустно, взять гитару...” и, конечно, бутылку.

Другими словами, нет у человека ни стресса, ни горя ника­кого, да вот печаль какая-то тоска – когда явная, когда неясная... а не взбодриться ли? Бывало? Более того, исследования показа­ли, что скрытые депрессии являются частой причиной употреб­ления алкоголя (1, стр. 93). Однако с не меньшей убедительнос­тью показано, и к чему это приводит: любое искусственное (химическое

изменение эмоционального состояния есть преступле­ние против собственной психики. Печаль, грусть и даже горе есть нормальные человеческие эмоции, помогающие психике перестро­иться в неприятной ситуации. В психологии есть даже термин “ра­бота горя” (8, стр. 133). Если человек не пытается “убежать” от тя­желых переживаний, то происходит быстрый спад психического напряжения, если же переживания “скрашивают” стаканом, невроз неотвратим по той же схеме (рис. 11).

Здесь считаем необходимым дать некоторые пояснения.

Психика построена таким образом, что за каждое наше чувство ответственен центр в головном мозге, о чем мы уже упоминали.

Возьмем для примера два центра:

а) центр удовольствия (ЦУд);

б) центр уныния (ЦУн).

В отличие от постоянно работающих центров, контроли­рующих работу внутренних органов (сердце, печень, желудок), центры, управляющие психической деятельностью человека, могут находиться только в одном из двух состояний – возбуж­дения или торможения (по И. П. Павлову).

Представьте, что центр удовольствия кто-то постоян­но возбуждает – такие опыты ученые проводили над крысами: они внедряли в центр удовольствия крыс электрод и учили их соединять контакт, связанный электрически с этим центром. Крысы настолько “увлекались” удовольствием от

раздражения этого центра (“а”), что даже погибали от го­лода. В этом варианте центр уныния, печали или других негативных чувств (“б”) находится в бездействии и накап­ливает некую психическую энергию. Другими словами, если Ваша психика в печали печальтесь, если у вас горе – го­рюйте. Но ни в коем случае эти ощущения нельзя изменять искусственно. А алкоголь как раз и обладает химическим свойством возбуждать то, что не надо (искусственное весе­лье или безразличие), и подавлять то, что надо (настоящая печаль, грусть). Вот и удивляемся мы иногда, что же случи­лось с человеком? Постоянно был веселым, жизнерадостным, душой общества и прочее... потом повесился. Да то и случи­лось, что постоянное искусственное возбуждение центра “удовольствия” привело к такому накоплению психической энергии в центре “печали”, что он просто “взорвался”.

Мы, конечно, не хотели сравнить пьющего человека с кры­сой, нажимающей на “контакт удовольствия”, но согласитесь, что-то общее есть. Поэтому поостережемся изменять свое на­строение наркотическим ядом.

3. Для повышения самооценки

Как повышается самооценка в состоянии опьянения, наи­более ярко отражается в народной поговорке “пьяному море по колено”. Переоценка своих возможностей пьяными зачас­тую настолько велика, что классные шофера не справляют­ся с управлением, отличные пловцы – тонут и т. д.

Но это, так сказать, крайние случаи. Чаще пьяный просто строит “творческие” планы или “проигрывает” суровый раз­говор с начальником или другую ситуацию, которая никогда не осуществится (утром, к примеру, будут “бегающие” глаза, перегар и тщательно маскируемое желание “спрятаться”).

У трезвого человека события разворачиваются по схеме:

Из схем видно, что во втором случае результат подменяется или иллюзией “все сделано”, или состоянием “на все наплевать”.

Как утверждают психологи, чем более человек зависит от алкоголя, тем больше потребностей “опредмечивается” этим зельем, более того, “все больше потребностей определяется алкоголем”.

На еще более низком уровне повышенная самооценка от­ражается в формуле “Ты меня уважаешь?”.

Повышенная самооценка объясняется не только “возбужден­ной психикой”, но и действительной способностью алкоголя по­давлять “оберегающие” центры в коре головного мозга в началь­ной стадии отравления, что в свою очередь приводит к ослабле­нию или полному подавлению таких естественных поведенчес­ких категорий, как “страх перед неудачей”, “страх наказания”, “страх риска”, осмотрительность и самоконтроль.

4. Алкоголь как средство общения

Объединяющее начало этанола велико. Он развязывает язы­ки даже людям некоммуникабельным, у которых без стакана и слова не вытянешь.

Вследствие блокировки нравственных структур мозга (не храб­рость проявляется, а совесть притупляется!), пьяные разговоры сво­дятся к спиртному, сексу, деньгам, конфликтам и “политике”; по содержанию они примитивны до безобразия (алкоголь, как отмеча­лось, подавляет функции правою полушария, т. е. образность мыш­ления, и делает человека безобразным). Людей по натуре своей замкнутых (интровертов) такая находка, как “пьяное общение”, может с большой вероятностью привести к катастрофе.

В чем же заключается “секрет” способности алкоголя объеди­нять личности, ничем друг с другом не связанные? Известно, как совершенно незнакомые люди (к примеру, профессор-матема­тик, музыкант и разнорабочий), “сообразив” бутылку на тро­их, прекрасно общаются, хотя в трезвом виде ни социальных, ни профессиональных, ни интеллектуальных причин для такого общения пет. А тут    “водой не разольешь”...

Объясняется это следующим. В процессе эволюции живых существ те слои мозга, которые связаны с чисто человеческими (социальными) качествами (совесть, нравственность, духовность, ответственность и т. д.), формировались позже остальных (Пьер дс Шарден) и поэтому в физиологической структуре мозга располагаются в самом верхнем слое коры больших полушарий. Напомним, что алкоголь распространяется в организме прежде всего по его поверхностным слоям. Проникая в мозг, алкоголь не делает исключения и начинает подавлять “верхние” (нравственные) слои коры, как отображено на рис. 12.

На рис. 12 нравственные слои (Н) в схемах “а” и “б” наме­ренно изображены одинаковыми, хотя в жизни у высокоинтел­лектуального и образованного человека нравственность может быть низкой и наоборот. Но зато “животный” слой (Ж), обус­ловленный миллионолетней эволюцией, у всех одинаков. Пью­щие алкоголь тем ближе “подходят” к этому “животному” слою психики, чем в большем количестве употребляют зелье.

Послойным блокированием нравственных структур мозга и объясняется, почему незнакомые (до выпивки) люди вдруг находят удовольствие в общении: просто их мозг выходит на один уровень животный. Не вписывающихся в этог уровень, опоздавших на “праздник” субъектов сроч­но награждают “штрафной”. Общение это часто заканчи­вается плачевно ...

5. Для поддержании ритуала

Это, пожалуй, самое мерзкое из всех “свойств” алкого­ля. Читателю не стоит доказывать, что ни один ритуал, на­чиная от “обмывания ножек” новорожденному до дня по­хорон, не обходится без спиртного, и это несмотря на то, что пьяные похороны считаются в православии величай­шим грехом (о мусульманстве мы уж и не говорим). Раз­личные же банкеты и юбилеи, где “чествуют” начальство и происходит взаимосиаиваиие людей различной алкоголь­ной ориентации, вообще ритуал преступный. По шкале нравственных ценностей этот ритуал гораздо отвратитель­нее, чем распитие спиртного алкоголиками в подворотне, где, по крайней мерс, преследуется одна цель – выпивка. В алкоголефильном обществе вопрос о позорной сущности коллективных торжеств даже не ставится...

6. Для восстановления здоровья, излечения

Эта псевдотеория могла бы быть самой смешной из всех ал­когольных мифов, если бы не столь грустная практика жизни.

Действительно, ведь в “лекарственности” алкоголя убеж­дены не только люди, далекие от науки, но и некоторые работ­ники здравоохранения[11]. Собственно в дезинфицирующих (т. е. в антимикробных) свойствах спирта никто не сомне­вается. Алкоголь является универсальным убийцей всего живого, даже высокостойких вирусов, и именно этим опре­деляется его использование в медицине и в качестве за­щиты от инфекции (место укола смазывают спиртом), и в качестве консерванта в ряде микстур. Однако это вовсе не значит, что алкоголь является лекарством, более того, лю­бую болезнь он усугубляет и отягощает.

Поскольку авторы не являются специалистами в обла­сти медицины, придется обращаться к пространным цита­там из трудов ученых: медиков, физиологов и наркологов.

Миф о “лечении” язвы желудка.

“Больные, лечившиеся этим средством (спиртом. Авт.), рано или поздно непременно попадают к хирургам с прободной язвой или новообразованием... Спирт, попадая в желудок, об­жигает слизистую поверхность и временно подавляет его секре­цию, но способствует образованию большого количества слизи (защитная реакция). Это, в свою очередь, уменьшает болевые ощущения. Боль ослабевает не потому, что заживает язва, а по­тому, что се не раздражает желудочный сок, содержащий соля­ную кислоту... Вследствие систематического приема спирта повер­хность язвы покрывается рубцами, которые мешают ее заживле­нию... происходит постепенное истончение язвенной поверхнос­ти, а затем... прободение ее. Спирт, вызывая воспалительные из­менения слизистой... снижает образование кислот и пепсина... что является благоприятным условием для возникновения злокаче­ственных опухолей (14. стр. 10–11).

Развеяв с помощью врачей лот миф, приступим ко второму.

Миф о лечении простуды

С лечением простуды дело обстоит еще более странно, чем с “исцелением” язвы, ибо мы здесь сталкиваемся с явлением, которого объективно не должно бы существовать. Спирт действителыю убивает микроорганизмы, по только при условии его высокой концентрации (выше 70%).

Внутренняя цтеда организма человека на 90% состоит из воды. “Следовательно, для того чтобы уничтожить микробы, больному нужно было бы выпить не мене 10 л спирта, что в 20 раз превышает смертельную дозу” (14, стр. 11).

Если после вечернего приема “лекарства”, например водки с перцем, наутро больной действительно почувство­вал облегчение, то объясняется это вовсе не целебными свой­ствами спирта, а так называемым эффектом “плацебо”, ко­торый основан на вере больного в некое лекарственное сред­ство, в действительности не обладающее никаким целебным свойством, а зачастую и вредное, как в случае с алкоголем. Именно вера в исцеление включает резервные, защит­ные системы организма и позволяет больному лучше справ­ляться с болезнью.

Этим способом широко пользуются всякого роды эк­страсенсы и биоэнергетики, заряжающие воду, кремы и т.д.

Поскольку секрет такого “выздоровления” нами раскрыт, то чита­тель па “лечении” простуды алкоголем может смело поставить крест.

Думаем, что для читателя не представит большого (руда самому разобраться во множестве других алкогольных мифов, например в таком: алкоголь – это средство возбуждения аппе­тита. Такое возбуждение (за счет раздражающего действия эта­нола) действительно происходит, но желудок при этом превра­щается в “ленивую лошадь”, которая без кнута ни шагу. Кон­чается это плачевно: “в разверну той стадии алкоголизма” вместо аппетита испытывается отвращение к пище.

Или миф о согревающем действии алкоголя (что на прак­тике в лучшем случае приводит к обморожениям) и т. д. и т. п.

Добавить к этому стоит лишь то, что хитрость алкоголь­ных пропагандистов ныне переходит все границы. В Санкт-Петербурге все аптеки заполнены 40% настойкой овса[12], а рек­лама захлебывается от восторга по поводу ее, настойки, лечеб­ных свойств. В календаре “Лечебник” на 1999 г., выпущенном некой фирмой “Журна” (100 000 экз.), дастся рецепт лечения от “белой горячки”: “Перец горький, 50 г. стручков, измель­чить, залить 0,5 л 70%спирта...” (!!!)

Нам остается выразить удивление словами апостола Павла: “Что скажем?” Действительно, вроде сказать и не­чего. Конечно, они получают баснословные прибыли, но...

“Не ревнуй злодеям, не завидуй делающим беззаконие, ибо они, как трава, скоро будут подкошены...” (Па, 36, 1.)

Итак, человек ищет в алкоголе значительно больше чем эйфорию – удовлетворение желаний, амбиций и разрешения конфликтов.

Ищет... но находит пустоту. Да и сама эйфория часто является роковой находкой для молодых людей. Посколь­ку обучает их получать удовольствие без приложения тру­да (физического или умственного), если, конечно, за труд не посчитать поднятие стакана. Не зря Зигмунд Фрейд на­зывал пьянство “умственным онанизмом”.

Перечислим заново, уже без комментариев, те “ценности”, которые ищет человек в алкоголе, кроме эйфории: “разрядку” напряжения; изменение эмоционального состояния; повышение самооценки; общение; поддержание ритуала; исцеление и др.

Эти мифические свойства алкоголя лишь повышают вероятность “вхождения в алкоголизм” для людей, обладаю­щих определенными чертами характера и индивидуальны­ми склонностями. Нужно отметить, что перечисленные “до­стоинства” алкоголя проявляются лишь до поры до време­ни, как правило, на начальном лапе “алкогольного пути”.

Со временем человек приходит к ситуации, когда безалко­гольное общение становится невозможным, а все интересы, кроме алкоголя, оттесняются, да и ценность собственной лич­ности резко снижается.

Если мы еще недошли до этого – слава Богу. Читаем даль­ше. Нужно разобраться, почему один переступает грань при­вычки (становится алкоголиком), а другой остается на уровне “культурного” употребления. Почему именно у нас алкоголь­ная программа “сработала” в полную силу? Естественно, что здесь вступают в силу индивидуальные черты характера каж­дой личности и даже ее окружения. Конечно, всех индиви­дуальных свойств, потенциально ведущих к зависимости от этанола, мы перечислять не будем, но главные знать надо.

Сами по себе эти свойства ни плохи ни хороши, но в алкоголефильном обществе могут сыграть с человеком дурную шутку.

1. Повышенная внушаемость

Оговоримся, что под “внушаемостью” мы подразумеваем не общепринятое в медицинской (психотерапевтической) прак­тике определение, близкое к гипнабельности[13], а придаем это­му понятию социальной смысл.

Определим “внушаемость” как способность личности усваи­вать поведенческие стереотипы общества, в котором она (эта личность) формируется[14].

Личность (индивидуальность) с такой повышенной внушаемостью в алкоголефильном обществе с большой лег­костью усваивает алкогольную программу (о которой мы говорим в главе 6) еще до начала употребления спиртного.

Если же человек уже употребляет алкоголь, то в состо­янии опьянения внушаемость неизмеримо возрастает.

В пьющей компании происходит мощная взаимная пси­хологическая обработка с “философским” обоснованием пьянства, а поведение стандартизируется в сторону, проти­воположную здравому смыслу (8, стр. 80). Следует огово­риться: то. что авторы жестко отрицают методы кодирова­ния, вовсе не значит, что они вообще против внушения (суг­гестии). Здесь мы полностью разделяем точку зрения рели­гиозного просветителя священника Григория Дьяченко, который писал: “Не будь в человеческой душе способности воспринимать внушения, у педагогов, законодателей, про­роков и посланников Божиих не было бы духовных основ для насаждения в человеческих обществах правил; эта спо­собность воспринимать (внушения. Авт.) весьма ценна. Злоупотребление ею ничего не говорит против нее, потому что злоупотреблять всем можно” (24, стр. 337).

2. Эмоциональнаи неустойчивость

Если повышенная внушаемость есть внутреннее (чуть ли не генетическое) свойство личности, то эмоциональная не­устойчивость (ЭН) – черта приобретенная, являющаяся, как правило, следствием “неграмотного” воспитания ребенка родителями[15]. Родители, конечно, не виноваты в этом, ибо кого же учили грамотному воспитанию?

Как правило, родительское воспитание имеет два стандар­тных отклонения от нормы, способствующих формированию эмоциональной неустойчивости личности:

а) воспитание ребенка в жестких “солдатских” рамках. ограничение его свободы, творчества при одновременном от­сутствии любви и ласки родителей.

Это неизменно приводит к внутреннему психологичес­кому напряжению, повышенной возбудимости, агрессивно­сти, плохой приспособляемости к жизни, вызывая явные или скрытые психозы и неврозы. В этом случае, вырвавшись из под опеки родителей, индивид пускается “во все тяжкие”, легко приобщаясь к негативным сторонам жизни общества (алкоголь, распущенность, наркотики и т. д.), создающим в неокрепшей психике иллюзию свободы;

б) воспитание ребенка в атмосфере вседозволенности, где он является нспгром внимания, а психика настраивается на то, что весь мир создан для удовлетворения сю интересов и погребностей.

Столкнувшись с самостоятельной жизнью, такой инди­вид обнаруживает, что есть интересы других людей, обще­ства и государства, которые входят в противоречие с его собственными эгоцентрическими устремлениями. Сознани­ем, возможно, такой человек уже и понимает неправомерность своего эгоизма, однако более устойчивые (консерва­тивные) подсознательные установки создают эмоциональ­ную неустойчивость, подобную рассмотренному выше пер­вому варианту воспитания.

3. Переоценка фактора зйфории

Иногда человек придает главное значение самому состоянию опьянения эйфории. В этом случае другие “радости”, связан­ные с алкоголем (общение, “расслабление”, лечение), ему просто не нужны. Этот вариант может присутствовать частично и в слу­чае “повышенной внушаемости”, и в случае “эмоциональной не­устойчивости”, но может существовать и сам но себе.

Мы уже отмечали, что первое употребление алкоголя всегда коллективное, по в дальнейшем некоторые люди, вследствие индивидуальных свойств характера, как бы “пе­реносят” удовольствие с коллективного на личное[16].

Они создают свой, замкнутый мир, в котором алкоголю от­водится главное место. Например, в анкете один из слушателей антиалкогольного курса на вопрос, какой вид употребления (ал­коголя) вы предпочитаете, ответил: “Люблю пить в одиночестве, а не в компании, потому что терпеть не могу пьяные морды”.

По незнанию в быту о таких говорят “пьет по-черному” и считают “пропащими”: на самом же деле это просто индиви­дуальный вариант пьянства, не хуже и не лучше коллектив­ного. Естественно, что эти особенности личности (нами пе­речислены не все) вовсе не означают, что человек должен обя­зательно стать алкоголиком, но то, что они повышают веро­ятность “вхождения” в алкоголизм, думаем, ни у кого не вы­зовет сомнения. Ясно, что в трезвенническом мире (напри­мер в Ираке) эти черты проявляются по-другому.

Однако в алкоголефильном обществе есть и “усилите­ли”, способные еще более повысить вероятность перехода от пьянства к алкоголизму, социальные условия и соци­альная среда, т. с. жилищные условия, коллектив, семья, специальность, компании, жизненный уровень и т. д. Чело­век с повышенной внушаемостью или неустойчивой психи­кой, да еще имеющий пьющую семью (или коллектив), на­ходит компенсацию своих неудач в наркотике.

Таким образом, вероятностная модель вхождения в ал­коголизм складывается в схему, представленную на рис. 13.

Мы описали лишь один из вариантов темы, почему че­ловек становится алкоголиком, и хотя это знать необходи­мо, наша главная цель заключается в другом – как изба­виться от алкогольной зависимости?

Если у читателя хватило терпения дочитать до настоя­щей главы, то, во-первых, он уже должен определить свою зависимость или “независимость” от алкоголя, даже если он пьет “культурно”, а во-вторых – определить, что же все-таки его “заставляет” пить: или болезнь, распущенность (слабая воля) и традиция, или следует согласиться с концепцией Г. А. Шичко, что все мы с детства запрограммированы на употреб­ление алкоголя (см. главу 6).

Только определив это, можно начинать самоизбавление (не пугать с самолечением!) от беды алкогольной зависимости. Система самораспрограммирования по Г. А. Шичко проста и надежна, но прежде, чем приступить к ее изложению, нам при­дется затронуть вопрос, который мы до этого старались обхо­дить: в чем заключается разрушительное действие алкоголя на отдельные органы человека? Ведь большинство пьющих, ко­нечно, знает о вредности зелья, но, как правило, на уровне “пить – здоровью вредить”.

Поскольку авторы не являются врачами но образованию, то все “страшилки”, изложенные в следующей главе, нами по­добраны из различных медицинских источников. Вообще-то мы обещали не касаться вопросов физиологии, поэтому читатель следующую главу может и опустить.

ГЛАВА 11

СУПЕРУБИЙЦА

В которой мы излагаем страшилки,                  совсем не детские...

В брошюре “Алкоголизм и борьба с ним” В. М. Бехтерев определил основные свойства алкоголя:

1. Алкоголь является ядом для всякого живого существа, растений и животных.

2. Алкоголь действует разрушающе на все части челове­ческого организма.

Вот об этих-то разрушениях мы и поговорим.

Алкоголь и печень

“Поражение печени как тень сопровождает алкоголизм. Этот орган является неминуемой мишенью разрушающего воз­действия спирта, т. к. печень осуществляет львиную долю ра­боты по детоксикации алкоголя (95% алкоголя нейтрализуется печенью).

Пьющего человека можно сравнить с лыжником, который начинает скользить по пологому склону горы не зная, что дале­ко внизу склон обрывается в глубокую пропасть. Последова­тельность этого скольжения следующая:

1.На начальной стадии пьянства в печени происходит на­копление жира – жировая дистрофия. Печень увеличивается в размерах. (“Жировая печень” полностью излечивается уже че­рез месяц после прекращения пьянства.)

2.Далее происходят более глубокие качественные измене­ния печени: алкогольный гепатит и медленно нарастающий алкогольный фиброз.

3.Устойчивый алкогольный фиброз и хронический алко­гольный гепатит с приступами острого усиливающегося некроза (гибель) клеток печени.

4.Цирроз печени. Лавинообразная гибель клеток печени и замещение их соединительной тканью” (12, стр. 7).

Для наглядности отобразим это на так называемом “гра­фике лыжника”(рис. 14).

Алкоголь и сердце

Алкоголь беспощадный и безжалостный враг нашего сер­дца. Уже через 5–7 минут после приема алкоголя учащается ритм сердца, ослабевают его тоны, появляются колебания кро­вяного давления. Алкоголь пагубно влияет на мышцу сердца нарушая в ней нормальное течение обмена веществ, истощая запасы ее энергии. Установлено прямое токсическое воздей­ствие алкоголя на мышечные волокна сердца, “вымывание” из них ионов калия, магния и особенно кальция микроэлемен­тов, обеспечивающих нормальное сокращение сердечной мыш­цы. Вот почему у пьющих возникают различные болевые ощу-

щения в сердце, порой напоминающие стенокардию, не про­ходящие от приема нитроглицерина. Обычно боли появляют­ся на второй–третий день после выпивки, они нередко сопро­вождаются одышкой, сердцебиением, чувством “остановки” сердца, нехватки воздуха, страха. Указанные симптомы, кото­рые обычно появляются вечером или ночью, дополняются об­щей слабостью, повышенной потливостью в ночное время, раз­дражительностью, головной болью и головокружением, пло­хим сном и аппетитом, тошнотой, расстройством стула.

Под влиянием алкогольного воздействия мышечная ткань сердца подвергается жировому перерождению, сердце увели­чивается в размерах. Такое сердце называют пивным, “воло­вьим”, “бычьим”, весит оно 500 900 и более грамм, т. е. в 2–3 раза больше обычного. Сокращение его становится вялым, по­являются перебои сердце не может полноценно перекачивать кровь и доставлять питательные вещества тканям. Нарастает одышка, появляется синюшность кожи, а затем отеки и дру­гие признаки выраженной сердечной недостаточности. Такие люди до определенного времени справляются со своей рабо­той, хотя с трудом выполняют физические нагрузки, поднима­ются по лестнице или в гору. Тяжелая степень нарушения об­менных процессов в сердце – алкогольная дистрофия миокар­да    может стать причиной смерти пьющего человека.

Острые нарушения ритма сердца могут возникнуть не толь­ко при систематическом употреблении алкоголя, но и при ред­ких выпивках и даже при однократном употреблении алкоголя. Это так называемый “праздничный сердечный синдром”, который воз­никает у лиц, выпивающих “по поводу”, в праздничные дни.

К сожалению, до сих пор бытует мнение, что, посколь­ку алкоголь расширяет сосуды, его можно применять для снятия боли в сердце. Чаще такое можно слышать от люби­телей коньяка. Что можно сказать по этому поводу? Чув­ство боли может притупиться на некоторое время из-за нар­котизирующего действия алкоголя, но вслед за очень крат­ковременной фазой расширения сосудов возникает более длительный их спазм, сужение. Что и приводит к стенокар­дии, инфаркту миокарда, гипертоническому кризу, которые иногда не купируются алкоголем.

Алкоголь и мозг

Действие алкоголя на центральную нервную систему об­наруживается уже через несколько минут после его приема. Картина опьянения это по существу картина острого отрав­ления центральной нервной системы, в первую очередь выс­ших его отделов коры головного мозга. Мозг буквально “впи­тывает”, забирает алкоголь из крови. Если концентрацию ал­коголя в крови принять за единицу, в печени она будет – 1,45, в спинномозговой жидкости – 1,5, а в головном мозгу  – 1,75.

После принятия “умеренной” или даже малой дозы алко­голя, составляющей примерно 30–60 грамм, угнетается правое полушарие мозга, которое отвечает за мыслительную деятель­ность, за принятие решения. К чему это ведет? У выпившего “увеличивается” время приема информации, биотоки мозга за­метно изменяются, что ведет к раздражительности, нервной утомляемости. При этом раньше всего страдают умственные процессы и дольше сохраняют свое действие простые функции. которые связаны с двигательными представлениями.

Благодаря своим химическим свойствам алкоголь легко проникает в жировые клетки, которыми особенно богата не­рвная ткань. Он буквально вымывает из них жир и по-хозяй­ски устраивается на его место. Таким образом, молекулы ал­коголя как бы прячутся, ускользают от действия биокатали­заторов    веществ, способных ускорить их разложение.

Алкоголь в 4000 раз медленнее окисляется в мозгу, чем в печени[17], которая несет основную “ассенизаторскую” функ­цию, освобождая организм от алкогольного яда.

Окисляясь, алкоголь отнимает у клетки кислород, пре­вращая ее, цветущую и здоровую, в обезвоженную пустыню. Он как бы вытягивает воду из клетки в межклеточное про­странство, и вода оказывается не там, где остро нужна для жизни. Вот откуда при опьянении и после него возникает жажда: организм терпит бедствие и борется с ним! Добавим, что биохимический “разбой” алкоголя приводит к наруше­нию солевого обмена, и это усугубляет “страдания” клетки. Головной мозг необычайно чувствителен к кислородно­му голоданию: он его переносит хуже, чем любой другой орган. Отнимая кислород у тканей мозга, алкоголь тем са­мым покушается на самую суть жизни. Пьяному вроде бы весело... А цена этой “химической” радости такова: каждый прием веселящего зелья – погребальный марш тысячам не­рвных клеток. Теперь ясно, как велика разница между субьек тивным восприятием и его истинной объективной сутью.

Исследования на животных показали, что изменения в мозгу, наступающие после одного-трех месяцев системати­ческого введения алкоголя, еще в некоторой степени обра­тимы. Но при более длительном сроке изменения в клетках головного мозга не исчезают даже после прекращения дей­ствия алкоголя.

Алкоголь вызывает склеивание эритроцитов красных кро­вяных шариков “сладж-синдром”. Этот процесс тем более опа­сен, чем выше концентрация алкоголя в мозгу, т. к. склеивание эрит­роцитов идет быстрее, а концентрация яда почти в два раза выше, чем в крови, и это приводит к тяжелым последствиям. Концевые артерии, питающие нервные клетки, закупориваются эритроцитарными сгустками. Снабжение клетки кислородом прекращается, и если такое “голодание” продолжается 5 минут клетка гибнет. Нет безопасных доз алкоголя! Даже 100 грамм водки губит 7500 активно работающих нервных клеток. И если человек пьет даже “умеренно”, то у него целые “кладбища” умерших нервных кле­ток. Объем мозга уменьшается, он сморщивается. Так называемое старческое слабоумие наблюдается у молодых, но пьющих людей. У них к 30–40 годам ослабляются и затухают сложные психические процессы, способность к свежему и оригинальному мышлению; из­меняется интеллект, остаются примитивные навыки, теряется са­моконтроль. “Выпивший” начинает говорить шаблонные слова, все более грубые, примитивные, циничные. Мысли опошляются, “пьющий” бестактен по отношению к женщинам, детям, окружа­ющим. Когда женщины говорят о своих мужьях-пьяницах, что раньше они были не такими, не было грубости, замкнутости, лжи­вости, то понятно, что изменилось: произошли нравственные из­менения исчез стыд, осталась ложь. Пьяница будет “смотреть в глаза” и говорить неправду. И неудивительно: слои коры мозга, ответственные за мораль, за нравственность, за совесть, “блокиро­вал” алкоголь. Утрата способности стыдиться составляет самую характерную особенность пьющих людей.

Больше не будем утомлять читателя; если его интересу­ет вредное воздействие алкоголя на легкие, почки, желу­дочно-кишечный тракт и организм в целом, советуем обра­титься к любому популярному источнику по алкоголизму, в том числе и к цитируемой нами книге А. Мартынова (16).

А мы приступаем к рекомендациям по самоизбавлению от алкогольной зависимости, учитывая, что никто, кроме нас самих, от нее не избавит.

ГЛАВА 12

ПРОБУЖДЕНИЕ ДУШИ

Душу невозможно зафиксировать.

В. Кречмер, психолог

Досье на самого себя

Если читатель признал главное, что он зависим от алкого­ля, дальше все пойдет проще. Прежде всего, необходимо со­ставить “Досье на себя”, т. е. заполнить следующую анкету:

Анкета

1. Когда:

          а) Вы впервые попробовали спиртное;

          б) появилась привычка употреблять спиртное;

          в) появилась потребность в спиртном. Пояснения:

привычка к алкоголю – желание выпить, появляющееся в житейских ситуациях: праздники, посещение друзей, слу­чайный заработок и т. п. (выпивки “по поводу”);

потребность в алкоголе – периодическое или постоянное желание принять спиртное, неудовлетворение которого вызы­вает страдание (по Г. А. Шичко).

1. Предпочитаемые алкогольные изделия. Частота употреб­ления, обычные дозы. Отношение к пиву, шампанскому, сухим винам.

2. Периодичность употребления алкоголя: ежедневно, несколь­ко раз в неделю (месяц). Бывают ли “запои”, их длительность и способы прерывания. Опишите особенно “яркую” пьянку.

3. Употребление суррогатов: одеколон, лосьон и т. п.

4. Поведение при опьянении на улице, на работе, дома.

5. Самочувствие и поведение при неудовлетворении потребности в спиртном (абстинентное состояние).

6. Что, по Вашему мнению, отрицательного дал алкоголь Вам и Вашей семье? Что положительного?

7. Были ли попытки отказаться от yпотребления спиртного?

8. Ваше отношение к алкоголю в ближайшее время и далее.

На все вопросы следует ответить подробно и откровен­но, ибо анкета предназначена не для постороннего взгля­да, а только для Вас лично.

Очень многое зависит от того, как Вы ответите на после­дний, 9-й вопрос.

Варианты:

1.Хочу научиться пить культурно, “как все”.

2.Хочу пить только в праздники.

3.Хочу приобрести трезвость на всю жизнь.

Конечно, ответы могут быть разными, главное, чтобы со­хранялся смысл. Итак, если Вы ответили на вопрос № 9 при­мерно так, как в вариантах 1 и 2, – можете далее не мучиться, потому что любой пьющий на 2-ой стадии алкоголизма, после пе­риода трезвости, при псрвом употреблении почти мгновнно вы­ходит на свою стадию. Другими словами, если Вы (но рис. 15) находитесь в точке А, а потом отрезвели (период В–С) и вдруг Вам трезвость не понравилась (что-то не устраивало в том, что все хорошо в доме, в семье, на работе, с бюджетом, со здо­ровьем), то мы не можем скрывать, что “кривая” вторичной ал­коголизации (II) всегда круче первой, и выглядит это примерно так:

Рассмотрев этот неприятный график, не будем строить иллюзий, что из алкоголика можно “превратиться” в “культурнопьющего”. Этого не может произойти по причине “клеточной памяти” организма, которая вернет субъекта к прежней переносимости алкоголя (стадии зависимости) в довольно короткое время. Поэтому рекомендуем только третий вариант ответа на 9-й вопрос анкеты. Когда вы за­полнили анкету и рассмотрели свое отношение к алкого­лю, далее следует работать но следующей программе:

Перед сном прочитайте первую главу этой книги и выпол­ните домашнюю работу, отвечая на вопросы, приведенные ниже. На следующий день – 2-ю главу и снова домашнюю рабо­ту... и так в течение 10–11 дней (до 11 главы). Образец домаш­ней работы, или, по-другому, “дневника”, приводится ниже.

ДОМАШНЯЯ РАБОТА

(выполняется каждый вечер, перед сном)

1. Дата.

2. Отношение к спиртному. В случае употребления спирт­ ного (сегодня) подробно описать все, связанное с ним: причи­ на, побудившая выпить, название и количество выпитого, по­ следствия, оценка этого занятия, реакция близких.

3. Снилось ли употребление алкоголя? Если да, то описать сон.

4. Как Вы сейчас оцениваете употребление алкоголя?

5. Ощущаете ли угасание потребности в алкоголе после полученной информации?

6. Как Вы поступите, если Вам сегодня предложат выпить? Отношение к такому предложению.

7. Испытываете ли страдание из-за отказа от алкоголя.

8. Отношение к пьяным.

9. Самочувствие (аппетит, сон, настроение, раздражительность, угрызения, удовлетворенность собой и др.).

10.Отношение с родственниками, друзьями, сотрудника­ми в связи с желанием отказаться от алкоголя.

11.Настроенность на трезвость на завтрашний день.

Пояснение: в домашней работе описываются события толь­ко прошедшего дня.

На первый взгляд кажется, что отвечать на одни и те же вопросы в течение К) вечеров нет смысла, однако на 2–3-й день Вы убедитесь, что ответы получаются другие, а Ваше отношение к проблеме радикально меняется. Очень важно на 11-й пункт давать положительный ответ, например: “Я настроен на трезвость на всю будущую жизнь”.

Не пойтесь слова “трезвость”, которое тщательно обхо­дят “культурно” пьющие. Не опасайтесь прослыть “белой во­роной”. В мире пьяном и наркотическом, если человек отказыва­ется от дурмана, его принимают за ненормального. Этого мало – мир постарается снова втянуть Вас в свое “пьяное болото”, и необходимо научиться от него защищаться. Если Вы поменяли свое алкогольное мировоззрение на трезвенническое, то дай Вам Бог сил защитить свою трезвость, ибо в алкогольном мире не так сложно не пить, как защититься от алкогольной агрессии. Это в наше время – целая наука. Истина же – за миром трезвости:

“Пересмотрите, есть ли неправда? Пересмотрите,  – правда моя.” Книга Иова, б, 29

Дневник рассчитан не только на осмысливание прожитого дня в связи с алкоголем, но и на “работу руки”. Известно, что мышечный механизм руки связан с подсознанием, в которое Вы, по собственной воле, вносите установку на трезвость.

В течение этих 10 вечеров постарайтесь написать два “школьных” сочинения на алкогольную тему, в которых как бы заново проживите свою жизнь и постарайтесь увидеть то, что раньше мы списывали на случайность или судьбу. Вам вдруг откроется, сколько Ваших знакомых, родственников, друзей, коллег пострадало или погибло от алкоголя. Темы сочинений произвольные, например:

– о тех, кого нет рядом из-за алкоголя;

– что “хорошего” принес мне в жизни алкоголь;

– что бы я мог приобрести на те средства, которые пропил, и т. д.

В Приложении мы приводим несколько сочинений слуша­телей наших курсов но методу Г. А. Шичко. Удивительные та­ланты открываются у отрезвевших людей!

ГЛАВА 13

ПОД ЛИКОМ АНГЕЛА

которую людям, относящим себя к интеллигенции, лучше пропустить

.. сам сатана

принимает вид Ангела света. 2 Кор., 11, 14

Если мы сумели убедить читателя, что алкоголь – это нар­котический яд, то теперь на риторический вопрос, который был поставлен в начале: “Можно ли яд и наркотик употреблять культурно?”, другого ответа, кроме “нет”, быть не может. Тем не менее для оправдания “культурного” (умеренного) пьянства алкоголефильное общество разработало целую терминологи­ческую базу. Ведь применение термина “культурное употреб­ление” к нюханью клея “Момент” или инъекциям героина покажется верхом абсурда, однако по отношению к наркотику этанолу – не вызывает никакой негативной реакции не только у простого люда, но даже у специалистов-наркологов. Более того, и популярные, и научные публикации по наркологии пестрят словосочетаниями типа “злоупотребление алкоголем” (см., например, источник 2). Сами наркологи нам внушают: есть “злоупотребление”, а есть другое, т. е. “культурное”, употребление того же самого наркотика – алкоголя.

С чего же начинается вся эта пресловутая “культура”?

Как правило, с тех алкогольных растворов, которые приук­рашены легендами о их великолепии, вкусе и запахе (букете) и даже полезности для организма:

– с пива;

– сухого вина;

– шампанского.

I. О пиве

1. Пиво является самой первой, но и самой мерзкой сту­пенькой к любой наркомании, в том числе и к алкоголизму. Его слабоалкогольность и доступность для молодежи – инструмент, который “учит” детей “ловить кайф”. Пиво также неизмен­ный провокатор срыва у всех “завязавших” алкоголиков. Но это только начало...

2. Пиво является жидкостью канцерогенной, содержащей страшное вещество N нитрозодиметиламип,   вызывающее рак молочной железы, другими словами – рак груди (23, стр. 170). Исследования специалистов, однако, мало волнует тех, кто пиво рекламирует. В каждом литре пива содержится, как минимум, 0,34 мкг этого убийцы женщин. 0,34 микрограмма – это, по на­шим представлениям, очень мало. Если же учесть, что в этих микрофаммах содержатся миллионы молекул-убийц, каждая из которых может вызвать рак, – тут женщинам стоит задуматься не только о том, пить ли пиво, но даже – нюхать ли его...

3.  Если же мужчины, обрадовавшись, что молочной желе­зы у них практически нет, увлекутся пивом, то их ждет судьба представителей сильного пола в известных “пивных” странах: Германии, Англии, Чехии, – где молодые мужчины зачастую оканчивают свою жизнь от болезни, называемой “бычье серд­це”. Эта болезнь приводит к ожирению сердечных мышц, внеш­не увеличивая сердце, и превращает их в тряпки. Нет, вовсе не зря выразился “железный канцлер” Бисмарк: “От пива люди делаются глупыми, ленивыми и бессильными”.

А почему, кстати, глупыми? Что, более сильный алкоголь (водка) не делает людей такими же? Как Бисмарк на подсозна­тельном уровне уловил тот механизм, который открыт лишь современной наукой? В процессе производства пива в нем син­тезируются компоненты, которые по принципу своего воздей­ствия равноценны не алкоголю, а наркотикам опиумного клас­са, то есть наркотикам, не только убивающим нервные клетки, но и перестраивающим связи между функциональными струк­турами мозга, а это - шизофрения в чистом виде. Вот что ждет любителей пива. Пивной алкоголизм - один из самых сложных и стойких видов зависимости от наркотика.

Известно, что алкоголь в небольших дозах может содер­жаться в напитках, которые никому в голову не придет назы­вать алкогольными: кефире, квасе, лимонаде. То есть там, где есть сахар и возможен хотя бы слабый процесс брожения, все­гда есть вероятность появления алкоголя. Но если человек выпьет даже очень большое количество кефира, то о дальней­шем “возлиянии” кефиром он и не подумает. С пивом так не получается: после кружки пива, как правило, возникает же­лание “повторить” или “принять” что-то более крепкое. Почему? Все дело в том, что на пиве лежит некая “дьяволь­ская печать”, которую мы называем подсознательной уста попкой на алкогольную эйфорию. Именно на неосознан­ном уровне человек стремится к “кайфу”, хотя на уровне сознания может объяснять свое влечение к пиву то “вкусо­выми качествами”, то “утолением жажды”, то еще чем-ни­будь. Появилась эта установка давным-давно, когда еще не было крепкого алкоголя, а технология варения пива дос­тигла такого совершенства, что его градусность не уступа­ла современным сухим винам. Позже, с появлением более дешевого крепкого алкоголя (в том числе водки), длитель­ный и дорогостоящий процесс изготовления пивного зелья стал деградировать, пиво все более теряло крепость, но ус­тановка    консервативная психическая категория   прошла через поколения и осталась в общественном подсознании (или “коллективном бессознательном”). Так что бойтесь пива, лого неприметного на первый взгляд сатанинского крючка!

Добавим, что пиво приводит к болезням печени и почек.

II. О сухом вине

Виноградный сок и виноградная гроздь в христианской символике обозначают жизнь. Это не просто так. Дело в том, что продукты, которые мы употребляем в качестве пищи, сами по себе организму не нужны нужны лишь молекулярные эле-менты, заключенные в лих продуктах. Поэтому в сложнейшей системе желудочно-кишечного факта еда разлагается на мно­гие составляющие, вплоть до молекулярного уровня. Однако в природе все-таки есть вещества, которые организм не просто способен усваивать непосредственно без них он просто не может обойтись. Это природные сахара: глюкоза, фруктоза, сахароза, причем главная в этом перечне   глюкоза.

Глюкоза символ жизни. Она присутствует во многих фрук­тах и ягодах, но более всего – в винограде. Именно поэтому христианство избрало виноград символом жизни, а Иисус Хри­стос часто повторял: “Я еемь лоза виноградная”. Что же проис­ходит с этим божественным напитком, виноградным соком, ког­да в него внедряются некие агенты дрожжевые грибки? Они с громадной скоростью пожирают полезные для нас сахара и, как всякие живые существа, выделяют из себя отходы -этанол (винный спирт), изобутанол, фурфурол и т. д. Все это яды высокого класса. Когда концентрация спирта в пе­ребродившем виноградном (или другом) соке достигает 10–15 градусов, дрожжевые грибки гибнут “от острой алко гольной интоксикации” и процесс брожения прекращает­ся. Конечно, убедить человека, пьющего сухое вино, в том, что он “ловит кайф” от испражнений дрожжевых бактерий, почти бесполезно, но любому пьющему сухое вино следует знать:

в процессе брожении фруктовых соков разлагаются практически все полезные Вещества, но образуется более 50-ти ядовитых компонентов – альдегиды, эфиры, спирты, – обладающих приятным ароматом и цветом.

Это и есть пресловутый “букет” сухих вин. Цветочки этого букета настолько ядовиты, что люди, перепившие сухого вина, зачастую мучаются от похмельного синдрома гораздо сильнее, чем от водки.

Но алкогольные пропагандисты не лыком шиты, поэтому вы всегда можете услышать и увидеть информацию о “пользе” сухого вина.

III. О шампанском

Шампанское есть не что иное, как газированное сухое вино, с той лишь разницей, что, насыщенное углекислотой, оно быстрее проникает в межмолекулярную структуру слизи­стой оболочки рта.

Короче, если простой алкоголь, прежде чем попадет в мозг, должен пройти целую сеть защитных механизмов: желудок, кишечник, печень, то газированный алкоголь проникает в мозг прямо, минуя всю эту защитную систему.

Вот такая “культура” питья. Что скажем?

Разве что несколько слов о модных ныне джин-тониках. Ходят слухи, правда, никем не проверенные, что кроме алкого­ля в них имеется такой набор консервантов, которые, сами но себе не являясь наркотиками, тем не менее способствуют синтезации наркотика, попав в желудок. Поди проверь... Не хоте­лось бы этим слухам верить, однако чем дьявол не шутит!

ГЛАВА 14

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИГРЫ

Весь мир - театр, а люди в нем - актеры.

В. Шекспир

Все мы порой играем не только с окружающими, по и сами ссобой. Удивительного здесь ничего нет, поскольку человек растет и воспитывается в материальном мире, в нем же и фор­мируется как личность. Мы не раз слышали о ком-то мнение людей: “О! Это – личность!” но не задумывались о том, что такое определение не комплимент, а совсем наоборот.

Личность – это личина, образ, имидж, а все эти категории определяются левым полушарием, т. е. воспитанием, образо­ванием, окружением. Но не забудем, что у человека есть еще и правое полушарие, которое определяет его сущность. А эти категории часто не совпадают. Личность может быть обаятельной и привлекательной (игра на людях), а сущность мерзкой. Впрочем, бывает и наоборот: за мерзкой личностью алкоголи­ка зачастую скрывается по сущности милейший и добрейший человек. Однако сущность эту ему не позволяет проявить алко­голизм, подавивший его правое полушарие. Сущность челове­ка обычно выявляется в стрессовых или экстремальных ситуа­циях, когда, например, на тонущем судне личность, во всех от­ношениях неприятная, отдает свой спасательный жилет ребен­ку или женщине. Поэтому даже мы сами иногда не знаем своей сущности. Короче, так или иначе, в общественной жизни мы все играем, в той или иной мере. Но более талантливых акте­ров, чем алкоголики, не сыскать ни в одном театре. Осуждать за это пьющих людей мы не имеем права, ибо вранье и “игра” пожалуй, единственный способ “поддавшего” ослабить давле­ние на него окружающего мира или уйти от “преследователя”. А преследователей, условных конечно, очень много – это на­чальство, милиция, жена, родня и т. д.

Если жене скажешь, что выпил две кружки пива (а на са­мом деле бутылку водки), начальнику скажешь, что хоронил бабушку и не смог выйди на работу (а на самом деле “отхо­дил” от запоя), то результат может быть совсем другим, чем при честном ответе. Мы сейчас рассмотрим ряд “игровых” ситуаций, которые используются как алкоголиками, так и людьми, принявшими трезвость, а после объясним особую опасность этих игр для трезвенников.

1. Алкогольные игры [18](все наименования условны)

а) “Заяц”

Обычно в эту игру вступают алкоголики, по натуре не яв­ляющиеся лидерами (ведомые). Алкоголь используется как средство “уйти от неприятной ситуации”, спрятаться “в кус­ты”. Причем безответственность, обусловленная опьянением, а затем и действительная физическая слабость с похмелья по­зволяет это делать с “легкостью необыга ювенной”. В результа­те можно легко уйти от решения тех проблем, которые решать и не хотелось (или лень).

б) “Лев”

В эту игру, странно, играют люди того же типа – ведомые.

Алкоголь в этом случае используется как средство приоб­ретения тех черт характера, которые по натуре человеку не свой­ственны. Так, скромный по натуре человек становится наглым и агрессивным, а, например, мужчина, стесняющийся женщин, вдруг начинает приставать даже к незнакомым дамам. В основ­ном эта игра и используется для агрессии или флирта, а иногда как способ привлечь к себе внимание.

в) “Улитка”

Использование алкоголя для психологической защиты от “враждебной” (иногда без кавычек) окружающей среды. Страх и беспомощность трезвого человека, неспособного изменить неприятную ситуацию, “заставляют” его переломить ее искусст­венно. Нельзя забывать о коварной особенности алкоголя “примирять” с переживаниями и “снимать напряжение” (см. главу 16). И вот “обиженный”, как улитка, прячется в свою алкогольную “рако­вину”.

Следующие игры характерны для лидеров, ведущих, лю­дей с сильными характерами, по натуре предназначенных стать руководителями.

г) “Боец”

В нее играют настоящие “бойцы” за свой алкоголизм. Преж­де всего, этим людям просто невозможно доказать, что они зависимы от алкоголя[19]: “Пьем, как нес”. “Пью, но знаю меру”, “Пью, но ничего не нарушаю и дело делаю” и т. д. и т. п. Если такому человеку сказать, что его здоровье подорвано пьянством, он приведет Вам массу доказательств, что причина болезней не в водке, а в генетике, обстоятельствах, родне, ра­боте, неудачах и т. д.

То же самое будет, если кто-то станет ему доказывать, что от алкоголя у него расстроены нерпы, потерян интеллект, раз­рушена семья, потеряна работа и т. п. “Боец” он и есть боец, но есть “бойцы интеллектуального плана, которые из­бирают игру “Философ”.

д) “Философ”

Псевдообоснование пьянства с неограниченными вариан­тами его (пьянства) оправдания:

– я пью, потому что хочу (или так надо);

– у меня такая работа (варианты: семья, друзья, обстоя­тельства...);

– у меня такая судьба (карма, наследственность, рок...).

С “философом” беда. Ему трудно доказать, что жена ушла из-за его пьянства или по этой же причине его уволили с рабо­ты. Скорее он всем докажет, что жена ушла потому, что стерва, а с работы уволили потому, что начальник подлец.

Под необычную схему попадает игра, которую мы обозна­чили:

е) “Казанская сирота”

Эта игра позволяет пьющему манипулировать чувствами близких людей или коллег при помощи своего тяжелого по­хмелья. Люди вообще (а близкие особенно) в основном сочув­ственны беде. А тут беда человеку плохо (не важно, что с похмелья). И вот “Ой, мне плохо!” и есть способ привлечь вни­мание близких, заставить их сопереживать. Более того, таким способом легко загнать в тупик “преследователя” (жену, мать, начальника) и получить от него прощение. Для алкоголика ото составляет дополнительный “кайф” и служит высшей точкой всего процесса пьянки. Вот так! Кайф от дискомфорта!

Вывод: алкоголики хитры и лживы, по хитрость и лжи­вость пьющих нс обязательно являются изначальными чертами их характера, а выступают как часть той роли, которую они играют в определенной ситуации “алко­гольной игре”.

Мы утверждаем это не в оправдание алкоголиков, а лишь с целью вызвать понимание и сочувствие к ним их “преследова­телей”.

Алкогольные “игроки” часто сами провоцируют окружаю­щих на такие действия, после которых употребление “игроком” алкоголя становится для него оправданным и “неизбежным”.

2. Послеалкотольные игры

Если игры алкогольные есть “способ существования” пьющих, то игры людей, избавившихся от пристрастия к алкоголизму, это их настоящее, и потому отнестись к ним следует более серьезно.

а) “Горилла”

Представьте себе, что ваш любимый алкоголик (муж, сын, дочь), испробовавший все методы лечения от кодирования до имплантации дисульфирама (“эспераль”) и пустившийся в за­пой с новой силой, вдруг стал трезвенником. И стал он им, нигде не лечившись, а, например, по религиозным соображе­ниям, или пройдя курс по педагогическому методу Г. А. Шичко, или освоив нашу книгу. По мнению окружающих, методы эти основаны на “говорильне”. Но говорильня говорильне рознь, мы уже упоминали об энергетике слова. Если даже не брать в расчет классическое евангельское “В начале было сло­во”, а обратиться к грудам светских ученых, то и там мы всегда найдем подтверждение этой мысли. Нс для красного же словца известный психолог академик Ф. В. Бассин (НИИ неврологии АМН, Москва) написал: “Хорошо известно, какой разрушитель­ной силой обладает слово, несущее тягостную, трагическую информацию, и мы представляем себе... механизмы таких воз­действий. Но знаем ли мы, как. подчиняясь каким законо­мерностям, стимулируют психологическую и физиологичес­кую защиту слова противоположного регистра, слова, гово­рящие об эмпатии (сочувствии. –Авт.), слова, преодолеваю­щие чувство одиночества, углубляющие связь человека с ми­ром?” (19, стр. 454.)

На этот вопрос ученого ответ в науке не найден, но практика показала великую силу Слова Истины.

Однако вернемся к “Горилле”.

Итак, некий алкоголик вдруг перестал пить, причем ниг­де не лечился, а только “что-то где-то слушал”. Естественно, что в заинтересованных родственниках рождается некое со­мнение или настороженность, с тайным вопросом: “Когда начнет пить?” Этот вопрос, конечно, не задается напрямую, но “бышпий” всегда чувствует эту внутреннюю тревогу род­ни. Так вот, не дай Бог ему использовать этот страх близких для достижения каких-то своих целей, например, угрожать возвращением к алкоголизму: “Не пустишь на футбол на­пьюсь!” Пьющие люди иногда так изматывают свою родню пьянством, что теперь родия может пойти на все уступки, что­бы человек не вернулся к алкоголизму. Такой шантаж со сто­роны избавившегося от алкоголизма и есть игра “Горилла”.

Родня, конечно, может “со страху” выполнить все тре­бования шантажиста, но самому “игроку” это может доро­го стоить, что мы покажем ниже.

б) “Клоун”

Убийца алкоголь с нами не шутит. Он хватает за горло и ведет к погибели – кого в тюрьму, кого в больницу или в одино­чество, а кого – и в преждевременную могилу; мы же с этим монстром чаще всего склонны шутить и даже заигрывать. Вспомним, сколько анекдотов, юморесок и частушек посвяще­но алкогольной тематике! Игра “Клоун” это условное обозна­чение любого несерьезного отношения к алкоголю. Она может выражаться и в следующей форме: “вообще-то я не пью, но если “нужно” могу и выпить”, “я уверен, что к алкоголизму не возвращусь...” Ой ли...

в) “Мимоза”

Человек, страдающий многолетним (иногда не одно деся­тилетие) пристрастием к алкоголю уже привык вес проблемы от личных до общественных – решать в состоянии наркотического отравления.

Отрезвев, он лишается своего постоянного “советчика” алкоголя. Здесь необходимо пояснение.

Напомним, что в процессе эволюции мозг человека фор­мировался так, что его отделы, ответственные за чисто челове­ческие качества (совесть, нравственность, любовь, патриотизм, змпатия) формировались, “наращивались” над животными структурами (эгоизм, выживание). В результате нравственные, человеческие качества оказались на самой поверхности мозга – коре больших полушарий. Но алкоголь как раз и обладает свойством распространяться по поверхностным структурам, блокируя их в первую очередь. Авторы не явля­ются любителями анекдотов, но один считаем необходимым привести, поскольку в нем довольно точно передан процесс послойного блокирования нравственных структур мозга.

– Ты почему всегда так сильно напиваешься? – спраши­вает один приятель другого.

– Когда я выпью рюмку, я становлюсь другим человеком, – отвечает тот.

– Ну и что?

А то, что тот, другой человек, тоже хочет выпить...

В анекдоте отражена та истина, что пьющий человек все­гда не тот. что он есть на самом деле, а несколько “другой”.

Отрезвев, лишившись “опеки” своего “тайного советчи­ка”, некоторые люди становятся ранимыми, беспомощными и стараются найти себе нового “опекуна” от жены до различ­ных подозрительных “гуру”– Этой шры следует избегать. Здесь поможет контроль за своим поведением и стремление решать проблемы самостоятельно, заново – уже без алкоголя.

в) “Супермен”

В нее играют лидеры по характеру. Это трсзвснник – “герой”, который из своей трезвости делает подвиг. В сущности трез­вость подвигом не является. Это естественное, нормальное со­стояние человека; которое он приобретает с рождением. Мы уже показывали: исторически сложилось так, что разум для человека оказался непосильной нагрузкой, и человек старался “уйти в другое состояние”. Конечно, в алкоголефильном обще­стве трезвость это поступок, идущий вразрез с принципами этого общества, но не более. Трезвенник – “супермеп” начинает унижать пьющих людей, доказывать свое превосходство, счи­тать себя “пупом земли” – и, как правило, оказывается снова в зависимости от алкоголя.

Мы не будем приводить другие игры, считая достаточным приведенных примеров, гго вывод сделаем:

Все послеалкогольные игры не безобидны. Они отра­жают подсознательную установку на положительное вос­приятие алкоголя и повышают у “игрока” вероятность воз­врата к этому наркотику.

ГЛАВА 15

БЛАЖЕННЫ ЗВАННЫЕ...

или Мистические корни пьянства

Мистические (потусторонние, трансцендентные и др.) кор­ни пьянства нами уже были частично рассмотрены в главе 3. Там было объяснено, как наркотиками, изменяющими созна­ние личности, пользовались, к примеру, шаманы. Теперь мы подойдем к мистической стороне алкоголя по-другому, т. е. с точки зрения пророков, святых и религиозных просветителей. Начнем с “казусного” разговора, произошедшего с одним из слушателей курсов по методу Г. А. Шичко:

– Ты кто по убеждениям?

– Татарин.

– Я спрашиваю не о национальности, а о вере.

– Мусульманин, твердо отвечает он.

– Но как же ты мог при этой вере стать алкоголиком?

– А “Коран” вина не запрещает, отвечает он. – Да ты читал ли “Коран”?

– Мама в детстве читала...

Он пришел в искреннее удивление, когда ему были прочи­таны строки Корана: “Верующие! Вино, игра в жребии... гнус­ны – дело сатаны; сатана хочет только того, чтобы пином и иг­рою в жребии поднять между вами вражду и ненависть, откло­нить от воспоминания о Боге и от молитвы” [20](Сура 5, ст. 92,93).

Так обстоят дела с нашими мусульманами. Но с христиа­нами дела еще хуже, ибо пьющие верующие христиане в Свя­щенном Писании всегда могут найти оправдание своему пьян­ству: “и Христос пил”, и “вино Сам делал в Кане Галилейс­кой”, и “причастие на вине, как на Его крови”, и “апостол Па­вел советовал Тимофею пить вино” (1 Тим., 5, ст. 23).

Начнем с того, что Христос не мог даже дотрагиваться до вина по той простой причине, что Он принадлежал к общине назореев, и при распятии Его римляне установили доску с над­писью: “Иисус назорей, царь Иудейский”. Чтобы это было более понятным, прибегнем к “Библейской энциклопедии”.

“Назорей (Числ., VI, 2) слово, означающее “отделять”... назорей... мог произносить обет назорейства, т. е. не нить пина... отращивать волосы... не присутствовать на похоро­нах” и т. д. Нам здесь важен только факт обета назореев “не пить вина”.

А то, что в Евангелии есть слова: “Вот человек, который любит есть и нить вино” (Матф., II, 19) так это ведь слова врагов Христа фарисеев! Они лишь оклеветали Христа: ког­да перед казнью Христу был предложен алкоголь для облег­чения страданий. Он, омочив губы, отказался от предложен­ного зелья. В христианской догматике отношение к алкого­лю определено еще до появления Христа, ибо ангел, возвес­тивший Захарии о рождении сына, Иоанна Крестителя, про­изнес: “Он будет велик перед Господом; не будет пить вина и сикера (алкоголь не виноградного происхождения. Авт.) и Духа Святого исполнится...” (Лук., 1, 15).

Итак, казалось бы, первое условие святости и праведнос­ти установлено. Известно также, что Иисус Христос отказался от употребления вина даже перед мучительной крестной каз­нью. Доброжелательный к христианству, но, к сожалению, ате­истический исследователь Э. Ренан в своей работе “Жизнь Иисуса” пишет: “По еврейскому обычаю осужденным был предложен напиток из весьма ароматного вина с желчью, силь­но охмеляющий; его давали перед казнью из милосердия, что­бы оглушить осужденного... Иисус, омочив в нем губы, отка­зался от него” (см. также: Марк 15, 23 и Матф., 27, 34).

Мы не можем пройти и мимо странности, если не ска­зать больше, христианского таинства – причастия на алко­голе как на крови Христовой. Это тем более странно, что первые христианские общины отличались безусловной трез­востью, а апостол Павел давал недвусмысленное назида­ние: “...не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается” (Рим., 14,21). (Это первый росток в осуж­дении “культурного” употребления алкоголя.) Более того, “вино” на иврите обозначало виноградный сок или напи­ток, не содержащий алкоголя. Тогда понятен и смысл “вина” на Тайной Вечере и связанной с ним библейской символики. Собственно говоря, мыслящие священнослужи­тели всегда и понимали евангельское вино не как алкоголь, а как тот или иной символ. Вот, например, трактовка свя­щенника А. Ельчанинова: “Раскрытие чуда в Кане Гали лсйской как символа: вода будничная жизнь превраща­ется в вино радости, творчества, необыкновенности взаим­ной любви супругов... Вода, простая стихия, обращается в высшую стихию. Евхаристическую влагу”[21].

Понятие вина существовало и в дохристианской Руси и тоже – как безалкогольной субстанции. Вином считался напи­ток смесь воды из 7–10 целебных источников с добавлением лекарственных (и, возможно, возбуждающих) трав, который употребляли больные и воины перед сражением.

В церковное причастие алкоголь был внедрен после прав­ления римского императора Юлиана (Отступника) IV в., ког­да христианство из религии низов, гонимой, стало преобразо­вываться в государственную религию. Но и до настоящего вре­мени в католицизме, например, вином причащается лишь ду­ховенство. Миряне, как правило, только хлебом. Огорчитель­но неприятие православием трезвого причастия. Мы не смеем осуждать ни консервативности, ни догматики Православной Церкви, хотя в других вопросах наша религия не так уж редко вырывалась из догматического мышления. Сумела же русская Православная Церковь в XV в. оборвать зависимость от Визан­тии, учредив русское патриаршество, или в XX в. снять цер­ковное проклятие со старообрядцев, т. е. дело не в догматике, а в определенной концепции, навязанной православию...

А по-настоящему, истинное православие, как, впрочем, и дохристианские пророки, всегда выступало против вина[22] (ал­коголя) – правда, иногда с некоторыми оговорками, в которых читатель разберется сам.

Приводим примеры:

1. Ветхий Завет

Пророк Исайя:” Горе тем, которые с раннего утра ищут сикеры и до позднего вечера разгорячают себя вином...” (Ис, 5,11).

“Горе тем, которые храбры пить вино и приготовлять крепкий напиток... истлеет корень их... потому что они отвергли закон Господа...” (Ис, 5, 22-23.)

В этом фрагменте важно то, что осуждаются и будут подвер­гнуты Божьему наказанию не только те, кто “пьет”, но и кто изго­товляет алкоголь. Но ведь оставлена “лазейка” – поскольку речь идет не о алкоголе вообще, а о “крепких напитках”. Любители сухих или десертных вин вольны это трактовать в свою пользу.

Еще более сурово пророк относился к пьющим священ­нослужителям: “Священник и пророк спотыкаются от креп­ких напитков; побежденные вином обезумели от сикеры; в видении ошибаются, в суждении спотыкаются” (Ис, 28, 7). Ясно, что здесь речь идет не о символическом смысле вина, а об алкоголе в его самом чистом виде[23].

2. Новый Завет

Здесь просто нет возможности привести все случаи осуж­дения пьянства, поэтому даем лишь два примера:

“Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего тако­го, от чего брат твой претыкается...” (Рим., 14,21), “Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвить­ся” (1 Фессалон., гл. 5, ст. 6).

Одно из требований апостола Павла к священникам – трез­вость (1 Тимоф.,гл. 3).

На что же опираются те, кто “доказывают”, что вино не осуждается Писанием? В основном на две цитаты:

1. “Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорит: “Вот человек, который любит есть и пить вино” (Матф., гл. 11, ст. 19).

2. “Ты произращаешь траву для скота... и вино, которое веселит сердце человека... “(Псалом 103, ст. 14–15).

Что касается первой цитаты, то ясно, что Христа просто оговорили его враги – фарисеи.

Вторая цитата более сложна в объяснении. Или царь Да­вид подразумевал под вином символ – Откровение или Уче­ние, или он действительно увлекался вином, как “веселием” нам этого не узнать. Но то, что слова Давида по времени отно­сятся к Ветхому Завету, который Христос, как известно, во мно­гих положениях изменил, дает нам право усомниться в истин­ности “веселья” от вина. Здесь тоже есть “лазейка” для “куль­турного употребления”. Не пользуйся ею, верующий читатель.

Если мы все ветхозаветные догмы будем воспринимать без корректив Нового Завета, то так и до “око за око” дойти недолго. Православная Церковь в своих лучших сынах всегда поддерживала трезвость – начиная с воронежского Епископа Тихона, организовавшего “антиалкогольные бун­ты”, до священника Александра Рождественского, создав­шего перед революцией мощное движение христианской трезвости.

К сожалению, в наше время многие батюшки не счита­ют грехом приложиться к спиртному, а общество христи­ан-трезвенников, основанное в 1894 г. Иваном Алексееви­чем Чуриковым (Братцем Иоанном), почитают за “секту” только потому, что трезвенники не принимают причастие на алкоголе. Но в конце концов это – дело церкви, хотя наша мирская жизнь с нею, церковью, тоже связана.

ГЛАВА 16

НАРКОТИК...

И ЕЩЕ РАЗ НАРКОТИК

К чему стадам дары свободы?

Их должно резать или стричь...

А. С. Пушкин

Удивительное зрелище представляет собой наука “нарко­логия”! В кабинетах “лечения от алкоголизма” сидят врачи нар­кологи, утверждающие, как правило, что алкоголизм – неизле­чимая болезнь, а периоды трезвости понимающие как “ремис­сию” (промежуток между обострениями болезни)!

Эти врачи объяснят вам, что алкоголь – конечно, наркотик, но наркотик особый: он становится наркотиком только для тех людей, которые стали алкоголиками. Во всех остальных случаях, т. е. при “культурном” употреблении, – вроде бы и не наркотик... а так, средство повышения настроения и дань традиции.

Рискуем повториться, но именно на этом двойном стандарте основаны все методы лечения от алкоголизма. Все они, в том числе и уважаемый нами метод Г. А. Шичко, рассчитаны на уже сформировавшихся алкоголиков!

Понятно, что такая “борьба” с алкоголизмом превращает­ся в мыльный пузырь. Именно поэтому, когда разработанная авторами программа “Воспитания трезвого мировоззрения”, (начиная с детского возраста) была направлена “заинтересо­ванным” министерствам на отзыв, самый интересный ответ был получен от главного нарколога страны, директора Института наркологии, профессора и т. д. Ответ длинный и недоброжела­тельный, но самый любопытный отрывок из него мы приведем дословно: “В тексте программы постоянно утверждается, что алкоголь – это наркотик, что прямо противоречит принятому в мире правовому регламенту оборота алкогольных напитков(!!! – Авт.) (письмо 712/11–14 от 14.05.99).

Вот так... и если завтра некая международная организация (или мафия) установит регламент на “оборот” опиума или мари­хуаны, то и их следует считать не наркотиками?..

Ну да Бог с ними, с наркологами. Будем разбираться со спиртом сами.

Для начала обратимся к Большой советской лщиклонсдии (БСЭ), предупредив, что мы, авторы, вполне доверяем специа­листам, которые се (БСЭ) создавали.

На букву “А”: “Алкоголь, то же, что одноатомные спирты”.

На букву “Э”: “Этанол – то же, что лиловый спирт”.

Добрались... “Эгиловый спирт, этанол (далее идут много­численные свойства) и наконец: “Этиловый спирт наркоти­ческое вещестиво”. (Кстати, в пояснению к термину “Нарко­тики” можно прочитать: “...к ним относится также алкоголь”.)

Ладно, мы люди сомневающиеся, своим специалистам не верим, посмофим, что об этом думают американцы (Фридман Л. С. и др. Наркология. М.: Изд-во “БИНОМ”, 1998): “Обще­принятым является тот факт, что алкоголь – самое распростра­ненное наркотическое вещество, употребляемое пожилыми людьми” (стр. 47).

Насчет употребления алкоголя пожилыми или молодыми людьми можно и поспорить, но сам факт признания алкоголя наркотиком заслуживает внимания.

Вернемся к отечественным ученым и обратимся к новей­шей работе книге П. Д. Шабанова “Руководство по нарколо­гам” (СПб.: “Лань”, 1999).

Раздел I – “Алкоголизм”. В этом разделе изложены ис­точники пьянства, “механизмы развития”, “последствия зло­употребления”, диагностика и т. п. И вдруг:

Раздел II – “Наркомания и токсикомания”.

Это что же получается? Алкоголизм и наркомания – раз­ные вещи? Разные понятия?! Разные, а следовательно, и раз­ный подход к ним оправдан? Наркомании запрет, “культурно­му употреблению” алкоголя – зеленый свет?

Почему же наши (и зарубежные тоже) наркологи зацикли­лись на “культурном” употреблении одного из наркотиков?

Ответ прост – колоссальные доходы от продажи наркотика.

С тех пор как “великая” императрица Екатерина II пер­вой усвоила выгоду от продажи алкоголя и довела прибыль государственного бюджета от алкоголя до одной трети, все последующие правительства, поймавшись на легкости дохо­дов от алкоголя, посчитали гибель людей делом второстепен­ным...

“Здесь и сейчас” – принцип технократического общества. “Прошлое можно искупить, а о будущем не думать”. С тех далеких пор правительства и не представляли себе труда искать другие пути “доходов” в бюджет; доходы от “халявного” алкоголя были ощутимыми и мгновенными...

А двуличность пьющих врачей и абсурдная аргументация о “ненаркотических” дозах этанола в результате и привели псев­донауку “наркология” к практически полной безэффективности. И людям пользы от этой науки “как от козла молока”.

Тут пришла и другая опасность: всякого рода экстра­сенсы, “бабы” и “деды”, гуру и нейролингвистические про­граммисты, колдуны и маги и т. д. и т. п.

Г. А. Шичко четко определил: пока у человека не изменит­ся убеждение с “пьяного” на трезвое, пока его мировоззрение остается на уровне зависти к пьющим алкоголь толку мало. Путь отрезвления общества в глобальном масштабе может быть только один: внедрение в педагогическую гграктику курса ан­тиалкогольного (хотите – антинаркотического) воспитания как дисциплины.

Этот путь Россия уже проходила, когда предмет “Трезвость” по учебникам Успенского и Мендельсона, Соловьева и Догеля был включен в обязательную программу школ и училищ до­революционной России. Такое трезвенническое воспитание как раз и подвело Россию к “сухому закону” 1914 г.

Авторы убеждены, что программа антинаркотического обу­чения должна быть внедрена в школах, техникумах, лицеях и институтах. Программа грамотная, непредвзятая и независи­мая от алкогольно-наркотической мафии. Мы предполагаем такую программу опубликовать отдельным изданием.

Тем не менее возникают вопросы: почему государства и поли­тики так настроены против наркотиков маково-конопляно-героинового толка? Неужели государство имело бы меньший доход в бюджет, легализовав продажу опиума или марихуаны? Задумывал­ся ли читатель над этими вопросами? Задумывался. И, как прави­ло, на этот вопрос отвечает просто: наркотики, которые “курят” или которыми “колются”, скорее убивают людей, а потому-де государ­ство, заботясь о населении, эти наркотики запрещает.

Блажен, кто верует!

Мы обязаны разочаровать таких “верующих”. Государству (лю­бому, с любым социальным строем) глубоко нагглевать на нашу жизнь и смерть. Вы думаете, что пиво рекламируют гготому, что оно полезно? Пиво рекламируют убийцы, прости их Господи.

И действуют здесь законы совсем иные, не человеческие. Попытаемся их обязательно объяснить наивному читателю.

Представьте себе двух субъектов (Вашо и Петю), мозг ко­торых мы условно изобразили на рис. 16.

В норме у этих людей одинаковая реакция на влияние среды (стимул). Например, Ваня (рис. 16а) решил поднять руку: рабо­тают группы нейронов, отвечающие за образ руки, 1, затем отвечающие за плечевые мышцы – 2, за локтевые – 3 и так да­лее. Короче, Ваня руку поднял. И у Пети та же схема. Если это касается психической сферы, то Петя, подумав “Лампа светит ярко...”, включаег группы нейронов, отвечающих за “образ лам­пы” (рис. 166), – блок 1 и логическую цепочку 2–3–4 “лампа светит ярко”.

Таких связей в нашем мозгу миллионы, если не миллиар­ды. Давайте посмотрим, что происходит в логических цепях мозга, если со временем Вася становится алкоголиком, а Петя становится героиновым наркоманом. Какие изменения в них происходят?

Отобразим их на рис. 17 и 18.

Итак, у Вани:

Алкоголь как нейротропный агент будет со временем все больше уничтожать (съедать) нервные клетки его логической цепочки, саму цепочку не разрушая. Заштрихованные участки (рис. 17) означают разрушенные алкоголем нейроны. Поэтому Ваня, задумавший поднять руку, все-таки поднимет ее, и мысль “лампа светит ярко” воспроизведет довольно верно (если, ко­нечно, не находится в крайней степени отравления алкоголем).

Другое дело с наркоманом Петей.

Наркотики героинового нш фавления мало нейротро1 п гы, т. е. практически не разрушают нейроны, но беду прш юсят еще большую – они разрушают “связи” между “логическими блоками”, более того – устанавливают новые связи, не предусмторенные природой можга.

В результате психика Пети будет выглядеть со­ответственно рис. 18.

На практике это проявится в том, что Петя, задумавший

поднять руку, поведет ее в сторону, а мысль “лампа светит ярко” превратится у него в мысль “таракан бежит быстро”.

Таким образом, маково-конопляные наркотики делают субъекта, а следовательно, и общество, не управляемыми и тем больше, чем дольше и чаще эти наркотики употребляются. А кому нужно непредсказуемое и неуправляемое “стадо”?

Зато алкоголики и “культурно” пьющие очень подходят для управления прямо по А. С. Пушкину: “Паситесь, мирные наро­ды!.. Их должно резать или стричь...”

Поэтому “нормальные” правительства (чтобы “резать и стричь”) и поощряют наркотики спирто-никотиновые – как ин­струмент управления толпой; а наркотики, провоцирующие не­управляемость толпы, строго запрещены во всех странах и пре следуются уголовными законодательствами[24].

Вот вам и вся любовь, т. е. “забота” о людах. Так что оста­вим эту заботу на незамутненной совести власть предержащих и займемся собой сами, ибо защитить нас некому и недосуг...

Вернемся к главе “Досье на самого себя”. Превратимся снова в школьников и выполним следующее задание напишем сочи­нение на тему “Кто из моих знакомых погиб от алкоголя'?” И тог­да, совершенно с другой точки зрения, вдруг увидим, сколько смер­тей и несчастий связано с алкоголем. Раньше мы эти несчастья связывали с какими-либо случайностями: от инфаркта умер воз­раст, утонул плавал плохо, сгорел, пить надо было меньше. Кто-то не “вписался в поворот” дороги, кто-то выпал из окна... Не перечесть! Не придем ли мы теперь к выводу, что причиной всем этим бедам все-таки был наркотик – алкоголь.

Повторим, что вопреки всем “нормам оборота” и “статьям дохода” мы, вслед за добросовестными учеными, утверждаем: алкоголь – наркотик. Это следует знать и родителям, и педа­гогам, и детям.

В заключение хотим обратить внимание читателя на то, что осознание факта “наркотики ведут к смерти” вообще никого не только не убеждает, но и не волнует. “А нам на это наплевать, – говорят пьющие, – к смерти так к смерти...”.[25] И им действи­тельно наплевать, ибо, как было показано выше, у людей, зави­симых от наркотика, ослаблена цензура правого (созидатель­ного) полушария над левым (разрушительным). Этим, кстати, и объясняется большой процент самоубийств в состоянии нар­котического отравления.

Им-то наплевать, но нам, родителям будущих наркоманов, педагогам и просто людям порядочным, – вовсе не наплевать. Или тоже?

А если не “тоже наплевать” – то необходимо сделать все, что в наших силах, чтобы сохранить себя, семью и общество. И прежде всего следует самому вырваться из “страны теней” и приобрести сознательную трезвость. Здесь, кроме нашей души, разума и Бога, – никто нам не поможет: ни наркологи, ни пси­хологи, ни гипнотизеры, ни экстрасенсы... ни государство.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Сочинение Петра М.

О тех, кого нет рядом из-за сивушной отравы

Первое, что приходит в голову от такого названия темы, – опи­сать нелепый или трагический случай гибели близкого человека. Но мне вспомнилась фраза, брошенная женой во время очередного мо­его запоя: “Что с тобой разговаривать – тебя сейчас нет!”

Жизнь в запое течет по своему особому распорядку, нарушить который вряд ли возможно: кошмарно долго тянется бессонная ночь, очень хочется спать, но сдавшие нервы и сотрясающие все тело не­ровные удары сердца гонят сон прочь. Заставляю себя лежать с зак­рытыми глазами, иногда впадаю в полузабытье – странное состоя­ние, когда одновременно храпишь, смотришь дурной сон и слышишь, как рядом идут часы. Резкий звук с улицы – и я вскакиваю, весь в поту, на ватных ногах плетусь на кухню, выпиваю стакан воды, за­куриваю, смотрю на часы – матерь Божья! – только половина пято­го... Докурить сигарету не успеваю, начинается спазм, долго, до боли в желудке, до рвоты кашляю над унитазом. Еще полстакана воды, сил хватает только добраться до дивана; падаю, закрываю глаза. Вот где-то радио заиграло, заработал лифт – значит, сейчас семь или половина восьмого. Лежу с закрытыми глазами до восьми – все, не могу больше, встаю, одеваюсь (если спал раздетым); вдруг хруст в кармане, достаю – комок денег. Видимо, вчера не все пропил, слу­чайно остались, считаю – немного, но на сейчас хватит. Тихо, пока жена спит в другой комнате, выскальзываю из квартиры. Утренний свежий воздух заставляет немного встряхнуться, иду, стараясь избе­жать встречи с соседями, которые спешат на работу, смотрю под ноги: кажется, что все смотрят мне вслед. Ноги сами несут к пивно­му ларьку. До его открытия еще час, а может, два, но уже людно. Здесь можно смотреть прямо, стесняться некого, моя рожа получ­ше, чем у многих. Оглядываюсь – ба, знакомые все лица! Подхожу, здороваюсь. “Место встречи изменить нельзя”, – шутит один из зав­сегдатаев, и, пожалуй, он прав. Меня называют кто Петром, кто Павлом, многие – Борода или еще как, я их не поправляю – какая разница? “Мне бы...” – я не успеваю закончить фразу. – “Сухого или покрепче?” – “Лучше крепче, но пополам”.

– “Давай на двоих”. Наши звуки едва затихли, а в руках уже бутыль. Дорого, однако, но что поделаешь – монополия. Отхо­дим в кусты (их на днях снесли бульдозером – горе было всена­родное), за нами увязался один “жмурик”, совсем плох, молчит, смотрит как больная собака. Дядя Саша тут как тут, предоставляет стакан, ему за это полагается плеснуть. Открыть нечем, я и не пыта­юсь: болят руки, зубы не те уже; у напарника не получается. Убить бы того, кто такие пробки придумал, такая злоба появляется. Тут меня осеняет. Протягиваю бутылку “жмурику”, это его шанс, он и горло ей зубами отгрызет, но откроет. Ломая ногти, “жмурик” тя­нет пробку, лицо из пунцового становится синим, наконец пробка отлетает, и “жмурик”, обессиленный, но улыбающийся, протягива­ет нам открытую бутыль. “Вот блин, вот блин”, – только и может прошептать он, задыхаясь. Дальше все просто: законные полстакана – дяде Саше. Нам – по полноценному, с мениском. Остатки, царским жестом, протягиваем “жмурику”. “Я отвечу, ребята, отвечу”, – бьет себя в грудь “жмурик” и, не дожидаясь стакана, тянет из ствола. Заку­рили. Натощак и с похмелья “проваливается” быстро. Вместо “очень хреново” стало “просто хреново”. Значит, мало. Берем еще одну. Тару, конечно, дяде Саше: он ею “живет”. Уже захмелел, поправился.

Потом открылся ларь. Пили пиво. Кто-то покупал мне, кому-то по­купал я, о чем-то разговаривали. Во втором часу потянулись к универса­му в очередь[26]. Два часа. Первой, давя чужих и своих, вламывается “ко­манда” от ларька, увлекая за собой и моего напарника. Вскоре он, опять с боем, выходит мятый, но довольный, проверяет пуговицы – нормаль­но, обошлось. Пьем в пивном баре: там абсолютно безопасно и чистый стакан дают. Берем пиво с набором – это получается поздний завтрак, до этого о еде даже не вспоминал. Совсем окривел, пока не потух, надо двигать к дому. Прощаюсь... Дворами, чтобы без приключений, доби­раюсь домой. Не раздеваясь падаю на диван.

Сон, наконец-то!

Просыпаюсь в шесть часов. Впереди целый вечер и надо что-то придумать.

Иду к соседке, вымогаю в долг - долги отдаю довольно аккурат­но, поэтому отказа почти никогда нет...

Так.

Деньги в кармане, теперь вперед, на мины! Распив у столика, где играют в домино, последнюю, плетусь домой; тупо смотрю телеви­зор и, не дожидаясь прихода жены, укладываюсь спать. Недолго сплю. Просыпаюсь... Круг замкнулся.

Опять бессонная ночь.

Опять ждать утро... Потом опять те же лица.

Раньше или позже, но запой проходит, и я надолго исчезаю от ларька. Но, пробегая иногда рано утром мимо, издалека вижу своего бывшего напарника, “жмурика”, дядю Сашу и многих, многих других; кто-то надолго исчезает – значит, помер, или в больнице, или “сел”. И я задаю себе вопрос: жил ли я, пока пил, живут ли эти люди?

В книге психолога Леви “Я и Мы” я как-то прочитал, что кроме остальных инстинктов у человека есть еще один мощный врожденный инстинкт – инстинкт цели. Любой человек живет, ставя перед собой цель, большую или малую, и стремится к этой цели. Потеря инстинкта цели, как утверждает Леви, приводит че­ловека к самоубийству. Люди, о которых я здесь рассказал, не имеют цеди, им не нужна семья, им не нужна работа, им НИЧЕ­ГО не нужно. Они занимаются самоубийством – медленно убива­ют себя алкоголем. Проживи они еще хоть 50 лет, все равно их нет, они  – живые трупы.

Еще один шаг – и я среди них, но как не хочется; а путь один – “или-или”.

Сочинение Сергея Л.

Чисто русское убийство

Эта история начнется 23 февраля, а закончится 26 февраля. Года еще из т. н. “застойных”, но времена и сейчас изменились не очень, а люди и вовсе остались те же.

Несмотря на название, это совсем обычная история, без всяких ужасов.

Итак, отдел. 23 февраля.

Живем ожиданием послеобеденного времени. Готовятся по­дарки мужчинам; женщины что-то приносят, что-то стряпают, за­ранее сбросились.

“Зеленый змий” уже принесен, но еще запечатан.

Кое-кто пытается работать, но в основном имитируют бурную деятельность – ждут. В курилке неспешные разговоры о том, о сем и... ни о чем. Ждут. Иногда как искра проскочит: “А не мало ли? Мо­жет, прихватим еще?” Другой ответит гуманно: “Кому не хватит, там видно будет...”

Еще кто-то что-то решает “в рабочем порядке”, но все ждут праз­дника души и тела. Поесть, попить, поговорить, слиться в дружный круг совместного застолья. А самые нетерпеливые уже и размялись портвешком.

Где-то ближе к обеду в курилке появляется Женька, от силы Женя – до отчества он так и не дожил, хотя лет ему уже за сорок, а на вид и под пятьдесят. В работе безотказен, мотается по объек­там, командировкам, тянет любую черную работу среднего звена руководства строительства. Пьет крепко. А потому на крючке у начальства, а потому и затыкают им всякие дырявые стройки; семьи уже давно нет, а потому и пьет еще крепче.

Женька зашел в курилку. Заметно, с тяжелого похмелья: где-то на объекте уже успел приложиться. Кто-то спросил: “Ну, как там?”, имея в виду объект. “Да так”, и отмашка рукой.

Покурил.

Обмолвился, что мотор стало прихватывать. Ночью просыпает­ся в холодном поту и долго не может заснуть, сосет валидол и только под утро, когда уже надо вставать на работу, – засыпает. Потом ходит целый день разбитый. И только с пол-лиры, маленько, летает. Кто-то из знатоков отозвался, что это бывает у многих. Привел какой-то на­учный термин, “синдром”, – мол, пора завязывать. Женька согласно кивнул: сам знаю.

Женя вроде бы повеселел. Кто-то похлопал его по плечу: “Ниче­го, старик, скоро обед, а там и за стол – поправишься”. Всем было не до того, все ждали...

Но вот отзвучали обязательные поздравления, получены безде­лушки-сувениры. Отдел заперт изнутри. Пошла команда: “К столу!”.

Дальше – все в традициях обычного застолья. Официальные тосты, женщины подкладывают закуски, потом тосты за отдельных мужчин.

Когда выпили за женщин, начальник отдела поднялся: “Ну, мне пора” – и, не забыв буркнуть заму: “Ты тут присматривай”, удалился.

Пьянка шла уже по отдельным группам. Появились заначен­ные бутылки. Зам, поняв, что обстановка несколько не та, тоже под­нялся. “Ну, профорг, давай команду, твое вроде мероприятие, но чтобы все в порядке, закругляй это дело, а я пошел, да не забудьте – завтра на работу”. Женщины команду поняли правильно и со сло­вами “Счастливо оставаться” быстренько собрались.

Мужчины закурили уже за столом, расслабились, но поскучнели. Профорг, пытаясь сделать взгляд пристальным, обвел стол глазами – пу­сто, стал разглядывать присутствующих. Взгляд его нащупал партгру­порга. Удача. Со словами “С вами остается партия “ пьяно ухмыляется: “Значит, я ухожу спокойно” – и уходит.

Дальше надо либо скинуться, чтобы продолжить, либо расходить­ся. Поступили и так, и так. Часть мужчин решила продолжить дома или на стороне, в рюмочной, часть – взять еще. Когда выходили –обратили внимание на Женьку.

Ему явно было плохо.

Очень плохо.

Он пытался вырвать в раковину – не получалось, шла слюна, а может, желчь. Хватался рукой за воротник, ему не хватало возду­ха. Потом, когда стали восстанавливать ход событий, вспомнили: во время застолья Женя сидел в углу. Ему, как и всем, положили закуску, но еда не шла. Кто-то из женщин пытался заставить его поесть. Но он только “ковырялся” в салате – не лезет. А потом, ког­да пьянка пошла гуще, о нем и вовсе забыли. Нет, его не обнесли тортом с чаем-он не захотел. Ну, нет, так нет-дело ведь хозяйское. Но наливать не забывали. И он регулярно выпивал – как все.

А пока в коридоре несколько уходящих видят: Женьке пло­хо, и очень. Кто-то робко предлагает: “Может, скорую вызовем?” Его осаживают: “Какая скорая? Забирать с работы пьяного – со­ображаешь?! ЧП на всю контору!” Кто-то “повеселее” отозвался: “Ха, да Женька и не такие дозы принимал – и хоть бы хны. Дер­жится еще нормально”.

Держался Женька из последних сил. Нет, он не хуже других, и зачем портить праздник? Что у него болит, он и сам не мог сказать – болело все. Сердобольно предложили валидольчику под язык. А кто-то из “знатоков” предложил: “Лучше стакан – толчок надо”. Куда был этот толчок – понятно.

Но мужики пошли спокойно, с шутками – праздник все же. По­том один из них приггесет еще. Ведь Женечка сам просил.

Они будут пить. Конечно, насильно Женьку поить он не будет. Так что винить его вроде бы и не за что. Будущий свидетель сам был в состоянии, когда уже не соображают, дошел до “нормы” – пора до­мой. Он предложит Женьке найти машину, отправить домой.

Надеюсь, все было хотя бы так, как он потом рассказывал. Но Жене и действительно казалось, что ему уже легче. Тело расслаби­лось, мысли путались. Стоит ли куда-то ехать, тем более что завтра в отдел. С начальством он так серьезно и не поговорил. И он остается.

Может, было так, может, не совсем так, а может, и совсем не так. Но Женя остался. Своего стола у Жени не было, он постоянно был в командировках, и он присел за мой стол.

24 февраля. Когда я, один из участников вчерашнего “веселья”, с трудом пришел на работу, то в своей комнате увидел за столом Женю и мутные с похмелья глаза последнего из уходивших. Он еще толком не соображал, но смотрел удивленно: “Я уже минут пять Женьку бужу – и никак...” Я шагнул к своему столу. Схватил руку, чтобы нащупать пульс. Это было совершено бессмысленно. Рука была абсолютно хо­лодной. “Его уже не разбудишь...” – что я мог еще сказать? Рука уже не разгибалась, окоченела. Смерть пришла давно, много часов назад. В отделе поднялась кутерьма. С похмелья соображали плохо, но скорую и милицию вызвали быстро. А вот как и что доложить начальству, ду­мали долго. Советовались за закрытыми дверями. Начальник, профорг, партгрупорг. Валили друг на друга, вызывались свидетели, искались виновные – рождалась версия...

Я в это время пошел ждать вызванную милицию и скорую. При­ехали. Вынесли тело. Всё, нет Женьки и никогда не будет. Никогда. Страшное слово. Мы не были друзьями, не были и близко знакомы. У него своя работа, у меня своя. Разные группы, разные направления. Так. “Привет.” – “Ну как?” “Да так”. – “Покурим?” – “Давай”.– “Ну, бывай!” – “Счастливо...” Но и такого уже не будет никогда. Тело вы­несли, а версия наконец родилась.

Версия: приехал Женя к кницу рабочего дня с объекта поддатый. Чувствовал себя плохо, жаловался на сердце. Не обратили внимания, что он остался в отделе один. Как мог уйти последний? Халатность? Безусловно. Начальник партийный? Накажем! Как? И гадать не надо: строгач – и дело с концом!

Версия зажила и пошла наверх. Правду загнали в угол, но пока не убили. Те, кто сильно хотел похмелиться, вроде как бы осужда­ли Женьку: нашел время... теперь нельзя.

И что интересно. Женька ведь нас бы благословил. Ведь виноват вроде сам. И чего же живым терпеть из-за мертвого, получать лиш­ние нагоняи и оплеухи? Наверное, похвалил бы за находчивость. Он был хороший товарищ, компанейский.

Звонили родственникам, объясняли: так, мол, и так.

“Наверху” версии не поверили. Знали: был сабантуй, был. Пове­ли дознание. Вызывались свидетели. Выуживались такие детали, ка­кие я, участник, и представить себе не мог. Чего, как, сколько, кто наливал? с кем? и т. д. и т. п. Правду вытащили на свет. Не понрави­лась. Ее тут же похоронили.

Версию воскресили и отправили выше.

25 февраля... “Наверху” версии не поверили, но сделали вид. Потому что пришло уже заключение медэкспертизы. Патологоанатом писал в справке: “Смерть наступила в результате обширной алкоголь­ной интоксикации всех органов”, примерно так. Версия была прием­лемой, и ее сохранили. Потом патологоанатом даже обиделся: “Ска­зали бы, что труп с работы, сунули полета, я бы написал что угодно”.

На будущее будем мудрей. А пока и такая справка “пристегну­лась” к версии. Где пил, ведь из нее неясно, а что пил, и пил крепко знали все, и “наверху” тоже. Змеились удобные шепотки: “Давно к тому шло. Не умеешь пить, не берись сам виноват”. Но – всё, как положено. Готовили венки. Оркестр от профсоюза... Цветы... Гроб... Договаривались насчет могилы... автобусов...

Чтобы все по-нормальному было, заказали портрет. Кто-то гото­вил речи...

26 февраля. Венки... Гроб... Женя... Молчит... Соглашается, значит, заодно он с нами. Автобус от морга... Южное кладбище... Февраль... Сы­рой ветер пытается сорвать погребальную ленточку на лбу у покойника. И старенькая мама, поправляющая эту ленточку на лбу ее Женечки.

Мама, в этой жизни ко всему привыкшая, прикрывает Же­нечку от ветра и снега. Тихонько гладит волосы. Прощается... В это время скорострельно гремят три короткие речи. От высокого начальства, от отделовского и от товарищей, и от профсоюза. “От­личный работник и хороший товарищ... память о тебе...” Кто-то заикнутся, что “сгорел” на работе, другой в рядах хмыкнул, за­кашлялся. В этом была своя правда. Речи быстренько свернули, погода не та. А мама все прощается с Женей. Она бы и с таким не расставалась, но дочь отвела ее в сторону; потом перестук мо­лотков, комьев мерзлой земли. Зарыли... Венки... Портрет... Мама кланяется могилке...

Мужики рванули к автобусу, к теплу, а главное – к заветно­му портфелю с водкой. Потому и торопились. Хлопнули по стоп­ке за упокой. Расслабились.

Рядом с автобусом остановился грузовик с гробом. Гроб был какой-то непонятный. Из реек, обитых материей невнятно-розового цвета. Двое мужиков спихнули гроб, подхватили. Материя треснула, рейки лопнули, что-то синее оттуда вывалилось. Один из похоронщиков подхватил труп за ногу, ругаясь поволок к пустой могиле, скинул труп; зарыли быстро. Остатки гроба кинули обратно в кузов: сгодится, мол. В автобусе кто-то пояснил: “Бомжа зарыли”. Старушка-мама у нас в автобусе вздохнула: “Отмучился болезный”. На заднем сиденье разливали по второй, заодно и бомжа помянули. Тронулись. Поехали на поминки.

Васильевский остров, большая коммуналка. Кто-то из соседей за столом, кто-то помогает на кухне. Мама Жени, его сестра. Ну и мы. Сотрудники – соучастники в деле, “подельники”.

Сначала “за землю пухом”, потом в разнобой за хорошего товарища и “царство небесное”, за “'упокой души” и трудовые заслуги. В общем, помянули. А старушка-мама Жени вглядывается в нас, глаза ищет: “Сы­ночки, дочечки, а как Женя умер? В чем была причина'?” Ей о заключе­нии врача не говорили. Ну, поясняют: сердечко сдало. Думал, отсидится, отдохнет, а оно вот как вышло. И случаи разные к примеру вспомнили.

Да только старушка вроде и хочет поверить, а не верится. Все же 23-е было: “Пил Женечка сильно, наверное, в тот день?”

“Ну, было, мать, немножко”, выводит всех из затруднения тот, последний, знавший Женю 20 лет. – “Ведь жизнь какая: сплошь инфаркты да инсульты. И как бы оно обернулось, если бы и не пил, кто знает? Все там будем”.

Вот ему-то вроде поверила, знала его давно. “Оно-то конечно, конечно”, – старушка со вздохом согласилась. Понимала, чувствова­ла главную причину, а все же хотела верить, что все по-людски...

Помянули, попрощались и на выход. Никто нам в рожи не плю­нул, а зря.

На улице погода хоть вой, на душе тоже. В таких случаях лекар­ство известно – и мы уже в шашлычной “Кавказ”, кажется. Ну, скину­лись, добавили, потом еще. Все ведь из “нить умеющих”. Потому, хоть и запьянели, но на свет белый смотреть стали веселей, закурили, по­шел треп. Вышли, поймали машины и по домам... Вот так мы убили, оболгали, похоронили и помянули Женьку.

До сих пор я встречаю иногда людей, которые убийцами себя не счи­тают, продвигаются по службе, живут без комплексов. Почему же бывает: в толпе мелькнет щеточка усов, очки, сигарета... но нет, другой – не он...

Сочинение Александра С.

Что “хорошего “мне принес алкоголь

Ничего, кроме горя. Материальные затраты уже не считаю! По­мню, гудел неделю... Потом все запасы кончились, “явки” провале­ны. Нашел червонец, поехал за пузырем в райцентр Гусь Хрусталь­ ный, – это 70 км, со знакомым шофером. Всего мутит, во рту горечь, руки трясутся, весь сырой от пота... Шофер спрашивает: “Зачем едешь?” Не зря говорят: алкаш хитрый, все использует, чтобы добиться своего. Ну я, конечно, не сказал что за пузырем, а схитрил: мол, есть у меня в Гусе знакомая продавщица в радиотоварах, она мне позвони­ла, что в магазин поступили магнитофонные компакт-кассеты и она оставила для меня несколько штук, это ведь дефицит. Как я и ожидал, шофер клюнул: “Может, и мне достанешь?” Я ответил, что не знаю, да и денег у меня всего 10 руб. Ну а он мне сразу 20 руб. дает, а мне этого и надо. Стало у меня 30 рублей. В Гусе купил три пузыря. Стакан сразу засадил за магазином (стакан предусмотрительно захватил из дома), второй – на автовокзале, третий – в автобусе. Домой поехал, сначала пить оставшиеся два пузыря не стал, сначала бегал, пока не “намел” 20 рублей (ведь надо шоферу отдавать). Потом нашел друга (дети были в школе, жена тоже), с ним и загудели. Эти два пузыря засадили, магнитофон на полную катушку, сидим... балдеем, поем. Потом друг еще откуда-то принес самогонки, и как я отрубился – уже не помню. А было это 7 марта. 8 утром встал, и, вместо того чтобы жену с праздником поздравить, – раз в карман, а 20-ти рублей – нет! Сразу на жену: “Ты взяла?” Та: “Не брала”. “Отдай!” – “Не брала!” Ах, так! Телефон забираю с телевизора: “Отдашь?” Та: “Не брала”. Об пол телефон! Стабилизатор в руки: “Отдашь?” – “Не бра­ла!” Об пол!.. Магнитофон “Маяк”: “Отдашь?” – “Не брала!” Об пол!.. Красота... За телевизор взялся... “Отдашь?” – “На, подавись, упейся!” Кинула мне 4 пятерки, а у меня было две десятки, я это хорошо помню. Ну, еще поорал на жену, взял деньги и пошел в центр села. А там гулянка, музыка: зиму провожают, костры жгут, а у меня и пивца не на что купить, ведь 20 рублей отдавать надо. Ну, тут “дру­зья” поправили меня немного. Нашел я того шофера, отдаю ему эти несчастные 4 пятёрки, а он мне говорит: “Ты что, очумел?” Не так, конечно, выразился, похлеще. “Я, – говорит, – вчера же к тебе захо­дил, вы с Андрюхой балдели. Хотел у тебя кассеты забрать. А ты мне вместо кассет отдал 20 рублей”. У меня от его слов, по вашему выражению, так даже челюсть отвалилась. Я этого ничего не по­мнил: как он приходил и как я ему отдал деньги – все начисто выле­тело из головы... Ну, короче, на радостях тут же этой двадцатке го лову отвернули, и домой меня под вечер привезли чуть теплень­кого. Вот как я отметил 8 марта.

Так какое же терпенье должны иметь наши жены, матери, дети, родные, чтобы выносить все пьяные оргии наши, выходки, преступ­ления?! За что они так страдают? Из-за чего? Задумаешься так му­рашки по коже. И все это идет от этой дряни – этанола!

Да пропади он пропадом! Век больше к нему не прикоснусь!

Пусть хоть остатки жизни для меня и моей семьи будут без этого яда!

ЛИТЕРАТУРА

1. Завьялов В. Ю. Психологические аспекты формирования алкогольной зависимости. Новосибирск: “Наука”, 1988.

2. Пятницкая И. Н. Пить – значит не быть. М.: “Сов. Россия”, 1987.

3. Большая советская энциклопедия. 3-е издание, 1970.

4. Догель И. М., Соловьев А. Т. Спиртные напитки как несчастье человека. Казань, 1904.

5. Трезвость и культура, 1987, № 10.

6. Братусь Б. С, Сидоров П. И. Психология, клиника и профилактика раннего алкоголизма, М., МГУ, 1984.

7. Лисицин Ю. П., Сидоров П. И. Алкоголизм. Медицина, 1990.

8. Королев Ц. П., Завьялов В. Ю. Личность и алкоголь. Новосибирск: “Наука”, 1988.

9. Изобретатель и рационализатор. № 2,1989.

10. Портнов А. А., Пятницкая Н. И. Клиника алкоголизма. Л.: “Меди­цина”, 1971.

11. Ремиссия при алкоголизме. Л., 1987.

12. Логинов А. С. и др. Алкоголь и печень. М., 1987.

13. Архиепископ Лука. Дух, душа, тело! М.

14. Рязанцев В. А. Как предупредить алкоголизм. Киев: “Здоровье”, 1981.

15. Доклад исследовательской группы ВОЗ по критериям идентифи­кации и классификации нарушений, связанных с потреблением ал­коголя // Нарушения, связанные с потреблением алкоголя. Жене­ва, 1978.

16. Мартынов А. А. Мишени для алкоголя. “Карелия”, 1987.

17. Библия.

18. Немчин Т. А., Цыцарев С. В. Личность и алкоголь. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989.

19. Бессознательное. Тбилиси, 1985.

20. Соколов Ю. А. Трезвость, противокурение. Л.,. Изд. клуба “Оптималист”, 1989г

21. Иванец Н. Н., Валентик Ю. В. Алкоголизм. М.: “Наука”, 1988г. Классики русской медицины о действии алкоголя и алкоголизме. М.: “Медицина”, 1988.

22. Курение и здоровье. М.: “Медицина”, 1989.

23. Священник Григорий Дьяченко. Область таинственного. М.: “Пла­нета”, репр. воспр. 1900.

Авторы приносят благодарность всем,

чья моральная

и материальная помощь

способствовала изданию этой книги, особенно:

Игорю Бубнову Олегу и Юлии Михайловским

Ирине Михайловой

Олегу и Юлии Самохииым

Максиму и Майе Снетковым

Федору Чепику

Александру Юшанкову

Игорь Кузьмич Биндюков, преподаватель

Фануза Нурулловна Петрова,

кандидат юридических наук,

преподаватель

[1] Здесь и далее в скобках указан порядковый номер источника из списка литературы, приведенного в конце книги.

[2] В головном мозгу, составляющем всего 2% от веса тела человека, сосредоточены более 17 миллиардов нервных клеток-нейронов.

[3] Канцерогены - вещества, способные при воздействии на организм вызвать злокачественные (рак) или доброкачественные опухоли.

[4] В медицине для обозначения переносимости употребляется термин “толерантность”.

[5] Точка О не лежит в начале координат, т. к. человек всегда имеет некую “начальную” переносимость, определяемую как алкоголем, вырабатываемым в самом организме (эндогенный этанол), так и непредусмотренным употреблением спирта в кондитерских изделиях, кефире и т. д.

[6] В понимании “установки” как категории бессознательной психической деятельности авторы придерживаются разработок психологической школы Д. Н. Узнадзе.

[7] Данные МГУ на 1984 г. Читатель понимает, что нынешнее состояние алкогольной ситуации в среде подростков возможно только в сторону ухудшений.

[8] На сей счет,   т. е. на тему противоречия истины видимому приведем замечательное стихотворение А. С. Пушкина “Движение” (1825 г.):

“Движенья нет”, – сказал мудрец брадатый.

Второй смолчал и стал пред ним ходить.

Сильнее бы не смог он возразить;

Хвалили все ответ замысловатый.

Но, господа, забавный случай сей

Другой пример на память мне приводит:

Ведь каждый день пред нами солнце ходит,

Однако ж прав упрямый Галилей.

Действительно, и днем и ночью нам твердят, что пить “культурно” можно и нужно, однако прав упрямый И. П. Павлов, считающий, что безвредных доз алкоголя не бывает (22, стр. 62).

[9] И не только болтливость – известны случаи “открытий”, которые совершали алкоголики в материальной сфере

[10] Не путать кодирование естественной информации в подсознании с насильственным кодированием, применяемым гипнотизерами.

[11] В части “некоторых” мы смягчили ситуацию. Анкетирование московских вра­чей показало, что 66% отнесли “спиртные напитки” к лечебным средствам и лишь 34% не признавали за алкоголем лечебных свойств (6, стр. 8-9).

[12] К моменту опубликования книги у Минздрава хватило здравого смысла наложить запрет на продажу больших объемов алкогольных “лекарств”.

[13] Под внушаемостью в психотерапии понимается свойство личности под­даваться постороннему (в основном словесному) воздействию помимо (или против) его собственной воли.

[14] Наше понимание “внушаемости”ближе, скорее, к подсознательным “архе­типам” К. Юнга, чем к категории “массового внушения” В. М. Бехтерева.

[15] Авторы сознательно не рассматривают проявлений эмоциональной неустойчи­вости, не связанных с воспитанием (например, патологические отклонения пси­хики).

[16] Это. как правило, свойственно так называемым интровертам, т.е. людям, погру­женным в мир собственных представлений, живущим “внутренней жизнью”. “ Здесь мы позволим себе даже не согласиться с народной пословицей “Кто пьет в одиночестве - чокаепюя с дьяволом” (10. стр. 51). ибо, по нашему представлению, участники коллективной пьянки чокаются с той же сущностью.

[17] А по-русски это значит, что алкоголь в мозгу задерживается гораздо дольше, чем в других органах, особенно в печени.

[18] Все игры разработаны нами на основе трансактного направления

психологии (18).

[19] Как раз прекрасный пример того, что в медицинской терминологии обозначается как анозогнезия.

[20] Коран Перевод Г. С. Саблукова. Казань, 1907

[21] Сотворение Христом “вина” в Кане Галилейской символически означает

Новое учение или Откровение.

[22] Под вином мы подразумеваем любой алкоголь, как это было в XVIII в.

[23] Интересующихся отражением вопросов трезвости в Библии адресуем к следующим библейским текстам:

1. Второзаконие. Гл. 21, ст. 18-21

2. Книга Притчей Соломоновых. Гл. 23, ст. 29-35.

3. Книга Пророка Иеремия. Гл. 35 (вся).

4. Книга Пророка Осии. Гл. 4, ст. 11 и 18.

5. Книга Пророка Иоиля. Гл. 1, ст. 5.

6. Книга Премудрости Иисуса, Сына Сирахова. Гл. 19, ст. 1-3.

[24] Исключение составляют Португалия (ранее) и Голландия (ныне). Что в будущем ждет этих “экспериментаторов”, одному Богу известно.

[25] Расхожая поговорка “Пусть я проживу мало, зато весело” на поверку оказывается чистым лицемерием. Мы еще не видели алкоголика, который бы умирал со словами: “Якрасивожил. теперь красиво умираю” Как раз наоборот-требуют от родствен­ников: “Скорее спасайте меня, вызывайте врача—жить хочу!” Зачем?

[26] Речь идет о 80-х г., когда с алкоголем были проблемы и за ним стояли очереди.