1. Военно-политическое сотрудничество СССР, Великобритании и США. Атлантическая хартия……………………………………………14

1.1. Англо-американский альянс 1941-1945 гг. Атлантическая хартия …………………………………………………………14

1.2. Советско-британское соглашение ………………………………22

1.3. Советско-американские отношения. Антифашистское сотрудничество ……………………………………………31

2. Открытие второго фронта в Европе…………………………………………37

3. Экономическое сотрудничество коалиции. Роль ленд-лиза в Великой Отечественной войне 1941–1945 годах………………………45

Заключение…………………………………………………………………54

Библиография…………………………………………………………57

Введение

Дипломная работа посвящена изучению и анализу истории антигитлеровской коалиции: её военно-политическим проблемам, а также отражению их в современной и советской историографии.

Актуальность работы.

Из четырёх с лишним тысяч лет известной нам истории лишь около трёхсот были полностью мирными. Всё остальное время в том или ином месте Земли полыхали войны. XX век вошёл в историю как эпоха, породившая две мировые войны, в которых участвовали десятки стран и миллионы людей. Во вторую мировую войну было втянуто более 70 государств, а общие потери составили 55 млн. человек. Но проблема войны и мира как ни когда актуальна в наше время.     Исследование военной историй за три и более тысяч лет свидетельствует, что в большинстве случаев для ведения войны создавались военно-политические союзы – коалиции. Так было и во Второй мировой войне: блоку государств - агрессоров во главе с гитлеровской Германией и Японией противостояла Антигитлеровская коалиция, главными участниками которой были СССР, США и Великобритания.

Антигитлеровская коалиция была мощным оружием борьбы против агрессивного блока. От прежних военно-политических союзов её отличало то, что в ней объединились государства с различным общественным строем. Следствием этого явилось наличие двух противоречивых тенденций: союзников объединяла общая цель – разгром фашизма, и в то же время разъединял подход к решению столь сложной задачи. Это объяснялось стремлением союзных держав подчинять ведение войны и решение послевоенных проблем своим целям. Особенно наглядно эти противоречия отразились в решении  кардинального вопроса - об открытии втором фронте в Европе.

История открытия второго фронта и сегодня продолжает при­влекать внимание государственных и политических деятелей, ис­ториков и писателей. С начала 90-х годов российские историки получили возможность, освободившись от цензурных ограничений и некоторых идеологических догм, проанализировать весь комплекс событий, связанных с деятельностью антигитлеровской коалиции. В свет вышли труды, которые заслуживают особого внимания своей новизной и привлечением ранее не известных архивных материалов. Высказываются довольно противоречивые точки зрения.

Историография.

Аспект второй мировой войны – взаимоотношения стран – союзников при всей изученности остаётся не до конца ясным в отечественной историографии, в силу того, что решение проблем взаимопомощи таких разных стран, как США, СССР и Великобритания, были не всегда ровными и прямолинейными. Осталось много тайн в их отношениях в период с 1939 по 1946 годы, которые сейчас становятся известными по мере рассекречивания архивов. Военно-политические архивы хранились в тайне более пятидесяти лет. Это – обычная практика, обусловления требованиями сохранения государственной тайны. Но чем дальше мы удаляемся от исторических событий середины двадцатого столетия, тем реалистичнее начинаем смотреть на сам ход войны. К сожалению,  участников этих событий, становится с каждым годом всё меньше и меньше, поэтому наряду с публикациями документов приходится полагаться только на историко-публицистическую литературу разных периодов.

В Советском Союзе изучение истории Антигитлеровской коалиции и второго фронта началось вскоре после войны, но до середины 50-х годов не отлича­лось особой активностью. В то время историки имели в своем распоряжении весьма ограниченный круг источников. Им были до­ступны факты, зачастую почерпнутые из работ, которые публико­вались в США и Великобритании, из немецких трофейных докумен­тов, оказавшихся в архивах Министерства обороны СССР и частично обна­родованных еще во время войны.

В конце 50-х годов была опубликована переписка главы Советского правительства с президентами США и премьер-министра­ми Великобритании во время Великой Отечественной войны, материалы Тегеранской и Ялтинской конференций, а такжа мемуары видных советских военачальников и дипломатов.  С расширением круга источников историки получили долгожданную возможность бо­лее основательно изучить историю Антигитлеровской коалиции и дать обос­нованную оценку действий союзников.

Основные направления исследований в этот период:

1. политика и стратегия союзников по вопросу об открытии  второго фронта в Европе;

2. определение роли второго фронта в войне против блока агрессоров в Европе;

3. геополитические интересы и цели союзников;

4. военное искусство вооруженных сил западных союзников;

В.Г.Трухановский в своей книге «Внешняя политика Англии в период второй мировой воины (1939-1945 гг.)» прямо сводит проблему второго фронта к непосредственной военной помощи союзников СССР. Он уделяет большое внимание борьбе между СССР, Великобританией и США по вопросу о втором фронте и делает вывод, что разногласия по этому вопросу существовали не только между СССР я западными союзниками, но я внутри стран и правя­щих кругов последних. При этом он поддерживает точку зрения академика И.М.Майского (см. ниже), что правительство Великобритании во главе с У.Черчиллем сильнее других тормозило открытие второго фронта.

Мысль о том, что открытие второго фронта активно поддерживалось широкими народными массами союзных стран, была доказана в работе В.Л.Исраэляна «Антигитлеровская коалиция» (М., 1964).  Автор монографии, в целом придерживаясь вышеизложенных точек зрения, при этом активно доказывает, что позиции западных со­юзников изменились вследствие борьбы трудящихся за скорей­шее открытие второго фронта.

Убежденность в том, что Великобритания более всех винов­на в затягивании открытия второго фронта, стала общим местом в советской историография. Во всяком случае именно эта точка зрения изложена в таких изданиях, как «Советская историческая энциклопедия», «История Великой Отечественной войны Советско­го Союза», двенадцатитомной «Истории второй мировой войны».

Это мнение опровергают работы Н.Н.Иноземцева и Л.В.Поздеевой, глубоко изучивших внешнюю политику США в военный период и пришедших к выводу, что несмотря на различные подходы к про­блеме второго фронта, американская точка зрения на ее разре­шение в принципе совпадала с английской.

В капитальной работе «Внешняя политика США в эпоху империали­зма» Н.Н.Иноземцев подверг критике версию американских и советских историков, утверждавших, будто правящие круги США мо­гли и хотели выполнить свои обязательства, а откладывать это приходилось из-за позиция, занятой правительством Черчилля» На основе приведенных им фактов Н.Н.Иноземцев заключил, что правящие круги США виновны в затягивании открытия не менее, чем правительство Великобритании.

Л.В.Поздеева в итоге специального исследования пришла к выводу, что стратегические концепции США и Великобритания в Европе совпадали. По ее мнению, союз­ники исходили из расчета на всемерное затягивание борьбы на советско-германском фронте. Их отдельные разногласия не каса­лись этого аспекта.

Такая постановка вопроса дает возможность более пол­но выявить суть проблемы второго фронта, в которой непросто сочетались антисоветская политика западных союзников и дейст­вия, диктуемые интересами и целями каждого яз них.

Еще более сложный и неоднозначный подход к исследуемой теме обнаруживается у В.М.Кулиша. В монографии «История второ­го-фронта» он показал, что причины, обусловившие затягивание открытия второго фронта, очень запутанны и не ограничиваются дипломатическими и военными проблемами. Не отрицая того фак­та, что политические цели оказывали непосредственное влияние на планирование и ведение войны, В.М.Кулиш доказывает: иссле­дование политики и стратегии западных союзников в целом и при решении вопроса о втором фронте в частности не может ограничиться только выяснением этой прямой связи. «Немалую роль иг­рали также опосредованные экономикой, техникой, внутренней по­литикой, морально-психологическими и прочими условиями связи между политикой и военной стратегией». Он отмечает также, что большое значение имели конкретные политические я страте­гические обстоятельства, складывавшиеся в ходе войны, кото­рые учитывались политическим и стратегическим руководством обеих стран. В целом же, делает вывод В.М. Кулиш, политика за­падных союзников характерна не «выжиданием», а активными и целенаправленными действиями в своих собственных интересах.

Советские исследователи истории второй мировой войны за­нимались и изучением средиземноморской стратегии западных со­юзников, которая фактически являлась альтернативой десанта в Северной Франции, а также части этой стратегии, получившей наименование «балканского варианта». Во всех без исключения работах, посвященных этому вопросу, делается общий вывод: средиземноморская стратегия имела антисоветскую направленность.  Расхождения между авторами касаются лишь частностей и отдель­ных деталей проблемы.  

 Так, например, А.М.Некрич в статье «Балканский вариант», опубликованной в журнале «Международная жизнь» (1959, № 8) писал, что под «балканским вариантом подразумевался комплекс планов, которые были рассчитаны на срыв десанта во Франции путем нанесения удара немецко-фашистской армии на Балканах. Иными словами, балканский вариант рассматривается А.М.Некричем как преднамеренные действия правительств США и Великобритании, на­травленные исключительно к ослаблению Советского Союза и имевшие политическую подоплеку. Причем автор считает, что этот вариант реализовался главным образом англичанами.

Н.И Лебедев дополняет данное мнение тем, что балканский вариант с самого начала являлся частью средиземноморской стратегии, главная цель которой заключалась в затягивании войны между СССР и Германией.

В целом все авторы приходят к единому выводу: решение со­юзников сосредоточить усилия в районе Средиземноморья в 1942 - 1943 годах объясняется тем, что и американские и английские правящие круги ставили на первое место собственные интересы, что, в общем-то, вполне естественно.

Подводя черту под кратким обзором советской историогра­фия по проблемам антигитлеровской коалиции и её военно-политическим проблемам, нужно подчеркнуть, что отечественные историки провели большую исследовательскую работу по различным аспектам проблемы. Но  нельзя не отметить тот факт, что актуальность исследований до сего дня не утра­чена. Еще не поставлены все точки над «И» в отношении политики правитель­ства США в войне и к проблеме второго фронта. Вероятно, это объясняется тем, что в США существовали разногласия по решению этого вопроса. Очень часто мнения военного руководства и правительства по проблемам стратегии были противоречивыми.

Во второй половине 80-х гг. вновь была предпринята попытка, переписать историю войны. Военный историки начали работать над созданием 10-томной «Истории Великой Отечественной войны», которую предполагалось завершить к 50-летию Победы. Однако в их работу вмешалась политика, и завершить работу изданием хотя бы одного тома не удалось. События 1989 года в Прибалтике и Восточной Европе заставили некоторых историков по-иному взглянуть на события, предшествовавшие началу войны, и на ее военно-политические итоги. Этому же способствовала публикация в нашей стране работ по истории второй мировой войны, изданных на Западе и дошедших наконец до российского читателя. 

Современная историография рассматривают историю Второй мировой войны как полигон для сведения политических счетов и выбирает из нее лишь те факты, которые позволяют обосновать их радикальные взгляды. Небольшая группа исследователей уже проделала значительную работу для освещения тех «белых пятен», которые существовали в предшествующей историографии.  К ним можно отнести историка Д.А.Волкогонова, усилиями которого прояснены многие аспекты военно-политической истории Отечественной войны. Слабой стороной современной отечественной историографии является недостаток интереса к изучении внутри - и внешнеполитических проблем истории войны, состояния советской экономики, роли тыла в войне. Определенную помощь в освещении этих проблем оказывают западные исследователи истории войны. 

Зарубежная историографическая литература, в которой рас­сматривается проблема антигитлеровской коалиции, весьма обширна. Но, к сожалению, при написании дипломной работы удалось воспользоваться незначительным количеством работ, которые переведены на рус­ский язык. В основном эти работы написаны сразу после войны, а современные исследования представлены коротким рядом статей.

Сроки открытия второго фронта и причины откладывания их - тема, широко обсуждаемая западными историками. Уже в 1946 го­ду вышла в свет сенсационная книга американского офицера и известного журналиста Ральфа Ингерсолла «Совершенно секретно», где была освещена деятельность американских и английских штабов в Европе. Как участник событий он описывает большое количество фактов, от­носящихся к планированию и проведению боевых действий, а так­же проливает свет на разногласия союзников по вопросам стра­тегии. Особое внимание уделено в работе проблеме англо-амери­канских отношений в процессе подготовки десанта в Северную Францию. По мнению Р.Ингерсолла, явно антисоветская направлен­ность политики и стратегии англичан была нейтрализована аме­риканцами, победа в Европе явилась торжеством стратегии США, а не Великобритании. Причину такой диспозиции он видит в том, что американцы «знали, чего они хотят, и были достаточно сильными и достаточно ловкими, чтобы добиться своей цели».

Таким образом, Р.Ингерсолла можно причислить к основоположни­кам концепции о сильной и благородной позиции американцев в коалиции.

Мнение о том, что американцы настаивали, а англичане затягива­ли десант в Северной Франции, нашло отражение во многих исс­ледованиях американской историографии.

В отличие от вышеизложенной концепции, американский историк Р.Шервуд говорит, что действия США и Великобритании в общем-то были согласованы без проблем. Опираясь на воспоминания и документы советника Рузвельта Гарри Гопкинса, он выдвигает версию о том, что Великобритания, как и США, вполне признавала необходимость вторжения их войск во Францию, но отложила его на более позднее время, чтобы накопить достаточные ресурсы.

Надо отметить, что эта версия подтверждалась в документах участников событий, на что указывают и английские и американские историки в своих работах. В частности, об этом пишет У.Черчилль в книге «Вторая мировая война», на которую как на источник, ссыла­ются ученые.

Но все же наибольшее распространение в западной историо­графии получила концепция «борьбы двух страте­гий» - трансламаншской и средиземноморской. Наиболее полно эта концепция изложена в работах: Рузвельт Э. Его глазами. М., 1947; Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца. М.. 1958; Мэтлофф М., Снелл Э. Стратегическое планирование в ко­алиционной войне. М., 1955 и др. Суть этой концепции заключается в следующем. В основе евро­пейской стратегии США лежали не политические, а чисто военные факторы, а именно - желание добиться скорейшего разгрома Германии. И вследствие этого они боролись за поход во Францию в 1942-1943 годы. Английское командование в это время акти­вно отстаивало средиземноморскую стратегию. Борьба, в конечном счете, увенчалась победой американской стратегии в 1944 году. Так трактуют эту концепцию американские историки. Об этом писал и Д.Эйзенхауэр в книге «Крестовый поход в Евро­пу», хотя и утверждал, что открытие второго фронта в 1942-1943 годах было невозможно.

Трактовка английских историков, в свою очередь, несколь­ко иная: не отрицая, что до конца 1943 года политические и военные лидеры Великобритании упорно (и успешно) выступали против десанта во Францию, они подчеркивают, будто в этом и проявилась мудрость английского руководства, предотвратившего преждевременную и обреченную на провал высадку в Западной Ев­ропе. Средиземноморская стратегия, утверждается в англий­ской историографии, раздробляла силы Германии по многим фрон­там и при этом подготавливала благоприятные условия для втор­жения в Европу. Следовательно, только благодаря действиям англичан десант и дальнейшая война в Западной Европе имели успех.

В современной историографии, о которой можно судить лишь по отдельным статьям, много внимания уделяется детальному рассмотрению вопроса: дается подробный анализ документов, тща­тельно изучается деятельность руководителей большой тройки. В частности, М.Л.Штолер в своей статье досконально разъ­ясняет позицию Рузвельта. Он пишет, что обещания об открытия второго фронта имели тактическое значение: заставляли Германию всегда быть наготове, и следовательно, в Западной Европе все­гда находилась в резерве значительная часть немецких вооружен­ных сил. В 1989 году была опубликована книга Макса Хастингса «Операция Оверлорд». Эта работа ставит своей задачей де­тальное рассмотрение подготовки и проведения данной операция. Первая глава посвящена проблемам открытия второго фронта. Ав­тор считает, что в затягивании начала высадки во Франции ви­новны прежде всего англичане, так как они всегда были катего­рически против этой операции, тогда как американцы стремились к открытию второго фронта именно в этом районе.

Затягивание открытия второго фронта сводилось к тому, что ан­глийская сторона вела гибкую политику на переговорах, не обо­стряя отношений. Конечная победа американской стратегии объяс­няется тем, что к 1943 года у Великобритании были на исходе свои военные силы, и она приняла планы Соединенных Штатов, боясь потерять их как сильного союзника.

Таким образом, можно убедиться, что западная историогра­фия глубоко изучает проблемы антигитлеровской коалиции. В целом выводы историков не беспочвенны - они доказываются фактически и доку­ментально, хотя по отдельным моментам можно и не согласиться с суждением западных ученых.

Цель работы.

Проанализировать ход сотрудничества  стран, входивших  в состав Антигитлеровской коалиции. Исследовать политические, военные и экономические аспекты, не забывая о противоречиях современной и советской историографии.  Подвести итоги дискуссии отечественных и зарубежных авторов по военно-политической и дипломатической истории второй мировой войны.

Задачи.

Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

1. Рассмотреть проблемы военно-политического сотрудничества СССР, Великобритании и США.

2. Выяснить роль Атлантической хартии в создании Антигитлеровской коалиции.

3. Объяснить причину затягивания открытия второго фронта в 1941-1943 годах.

4. Дать оценку роли второго фронта в ходе заключительного периода Второй мировой войны.

5. Выяснить значение материальной помощи союзников для СССР в Великой Отечественной войне.

Хронологические рамки.

Данная работа ограничивается 1940 – 1945 годами.

Источники.

Работы, наиболее полно осветившие проблему открытия вто­рого фронта в Европе, принадлежат академику И.М.Майскому. В них впервые была глубоко изложена история открытия второго фронта и дипломатические отношения союзников в тот период. Работы И.М.Майского безусловно интересны еще потому, что ав­тор - одновременно и активный участник событий. В своей книге «Воспоминания советского посла» он рассматривает проблему вто­рого фронта с единственной точки зрения, а именно - как США и Великобритания выполняли свои обязательства по оказанию воен­ной помощи Советскому Союзу. Здесь его позиция однозначна: «Когда сейчас, много лет спустя, сум­мируешь весь материал, относящийся к вопросу о втором фронте, становится совершенно ясно, что мотивы помощи СССР играли второстепенную и третьестепенную роль в организации вторжения во Францию летом 1944 года. А на протяжении трех лет, которые ушли на борьбу за второй фронт, главным противником неизменно оказы­вался...Черчилль.

Помимо исследовательских работ были рассмотрены мемуары (источники) Ду­айта Эйзенхауэра, а также отрывки из воспоминаний У.Черчил­ля, Г.Гопкинса, Ш. Де Голля. Приняты во внимания публикации таких документов как «Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентом США и премьер-министром Великобритании во время Великой отечественной войны, 1941 - 1945 гг. Ознакомились с документами международных конференции периода Великой отечественной войны.

Структура работы.

Введение

Глава 1-я раскрывает военно-политические планы союзников в отношение СССР и необходимость образования Атлантической хартии.

Глава 2-я определяет значение открытия второго фронта и причины затягивания его открытия.

Глава 3-я рассматривает значение экономическое помощи Советскому союзу в годы Великой Отечественной войны. Раскрывает роль ленд-лиза в 1941–1945 годах.

Заключение

1.    Военно-политическое сотрудничество СССР, Великобритании и США.  Атлантическая хартия.

1.1.      Англо-американский альянс 1941-1945 гг.

 Атлантическая хартия.

В августе 1941 года Рузвельт и Черчилль, встретившись в Атлантическом океане у берегов Канады, подписали так называемую хартию, которая излагала официальные цели США и Великобритании в войне - и стала одним из программных документов антигитлеровской коалиции.

Такова трактовка подписания «Атлантической хартии» в учебниках истории послевоенного периода и 50-80 годов.  

 В ходе выработки документа между Рузвельтом и Черчиллем выявились существенные разногласия. Так, Рузвельт, который потом с таким энтузиазмом стал поддерживать идею создания ООН, не соглашался включать в документ упоминание о намерении создать после войны международную организацию для поддержания мира: печальный опыт Лиги Наций создал прочное предубеждение в американском общественном мнении против подобных институтов. После интенсивных переговоров был, достигнут компромисс.

«Декларация, в которой в общей форме излагались цели Англии и США во 2-й мировой войне и послевоенном устройстве мира, была подписана президентом США Ф. Рузвельтом и премьер-министром Великобритании У. Черчиллем 14 августа 1941 на борту английского линкора «Принц Уэльский» в Атлантическом океане близ Ньюфаундленда».

В Атлантической хартии были выдвинуты задачи: уничтожение нацистской тирании, разоружение агрессора и избавление народов от бремени вооружений. Обе стороны объявили, что не стремятся к территориальным изменениям без согласия заинтересованных на то народов, обязались уважать право народов избирать себе форму правления, провозгласили себя сторонниками создания равных возможностей торговли и экономического сотрудничества.

В Атлантической хартии выражалась надежда на установление после разгрома нацизма мира и безопасности для всех стран, указывалось, что будут приняты меры против попыток возобновления агрессии. Достижение этих целей предполагалось на основе всеобщего отказа от применения силы и разоружения агрессоров, поскольку, говорилось в Атлантической хартии, «никакой будущий мир не может быть сохранен, если государства, которые угрожают или могут угрожать агрессией за пределами своих границ, будут продолжать пользоваться сухопутными, морскими и воздушными вооружениями».

Часть принципов Атлантической хартии противоречила политике Сталина и вызвала настороженность в Москве: восстановление суверенитета для наций, лишенных его, делегитимизировало территориальные захваты Сталина 1939-1940 годов.

Однако Атлантическая хартия уже воспринималась в Западном мире как идейная основа антифашистской коалиции, и надо было с этим считаться. К тому же Сталин надеялся, что принципы Атлантической хартии не будут трактоваться буквально. Дальнейший процесс взаимодействия в ходе Большой Тройки показал, что он был абсолютно прав.

24 сентября посол И.М.Майский в Лондоне от имени СССР подписал Атлантическую хартию. К тому времени это был единственный документ, объединяющий СССР, США и Великобританию.  1 января 1942 представители правительств, заявивших о поддержке принципов Атлантической хартии, подписали в Вашингтоне Декларацию 26 государств. Этим актом было завершено оформление Антигитлеровской коалиции.  Коалиция включала СССР, США, Великобританию, Францию и Китай, а также Югославию, Польшу, Чехословакию и др. страны, участвовавшие в военных действиях или оказывавшие помощь союзникам против агрессивного блока Германии, Италии, Японии и их сателлитов. К концу войны в состав Антигитлеровской коалиции входило более 50 государств.  Но уже в ходе 2-й мировой войны и особенно после её окончания США и Англия стали на путь нарушения принципов Атлантической хартии.

 В Атлантической хартии прозвучала апелляция к праву всех наций на самоопределение и провозглашено «право всех народов избирать себе форму правления, при которой они хотят жить». Народы никогда не испрашивали на это у кого-либо разрешения, следовательно, смысл такого заявления - в провозглашении права англосаксов судить, являются ли существующие суверенные государства «угнетающими права своих народов», и права англосаксов избирательно не признавать их суверенитет. США и Великобритания объявили также о своем решении содействовать «восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем», причем никакой ссылки на гитлеровскую агрессию в документе не было. Под нациями имелись в виду не только государства, но и народы, которые не имели своей государственности. Если бы этот пункт был расшифрован, требованием вернуться к состоянию «ante bellum» - положению «до войны», это означало бы лишь отмену всех результатов агрессии и аннексии, совершенных гитлеровской Германией, странами оси и сателлитами. Но этого уточнения не было. Это было провозглашением права с момента войны признавать или не признавать не только результаты агрессии, но и довоенные реалии. Фактически это эвфемизм для объявления карты мира «чистой доской» и своего права «начертать судьбу населяющих ее народов» (расшифровка полковником Хаузом пункта о России Программы XIV пунктов Вильсона). Рузвельт имел в виду, прежде всего Прибалтику, Югославию, все российские народы кроме русского, рассматривая их как  «жертв империалистической политики коммунистической России», которые будут фигурировать в законе конгресса США «О порабощенных нациях» 1959 год.

Важный материал для размышлений представляет  деятельность загадочного американского Совета по внешним сношениям. Это орган провел до августа 1942 года исключительно интенсивную работу по систематизации и изучению возможностей переустройства послевоенной Европы, прежде всего ее восточной и центральной части. Доклады и обсуждения проходили в подразделении СВС под названием, вполне соответствующим духу и букве Атлантической хартии: «Группа по изучению мирных целей европейских наций». В заседаниях принимали участие, иногда с докладами, А.Сметона - бывший президент Литвы, К.Р.Пушта - бывший министр иностранных дел Эстонии, А.Бильманис – «полномочный посол» Латвии в США, Эрцгерцог Австрии Отто фон Габсбург, А.А.Грановский - президент организации по возрождению Украины, представители македонских политических организаций - очевидно, Внутри-македонская революционная организация, польская эмигрантская элита, бывшие государственные чиновники Чехословакии и Румынии, О.Яши - бывший министр национальностей Венгрии и другие. Председателем этой важнейшей Группы был Г.Ф.Армстронг, членами А.Даллес и  У.Мэллори (исполнительный секретарь). Итак, представленные в Совете «нации» не совпадали с государствами на официальной карте Европы до начала гитлеровской агрессии, что лишний раз позволяет трактовать Атлантическую хартию отнюдь не как требование отвергнуть результаты гитлеровских завоеваний и вернуться к положению «ante bellum», а, воспользовавшись этой агрессией, объявить пересмотр и довоенных границ на карте Европы.

Это доказывает и официальное письмо американскому президенту, подписанное македонскими эмиссарами - К. Поповым, Х.Анастасовым, К.Ролевым, Л.Димитровым и др.. В нем выражается благодарность Докладу фонда Карнеги 1943 года и надежда, что «применение второго и третьего пунктов Декларации Рузвельта и Черчилля от 14 августа 1941 года (Атлантической Хартии) для разрешения вопроса Балкан позволит македонцам получить давно лелеемое географическое и политическое единство, независимость и управление». Тот факт, что здесь связали именно с Атлантической хартией судьбу македонцев как «разъединенной» нации, «находящейся под гнетом режимов трех государств - Югославии, Болгарии и Греции», а вовсе не гитлеровской агрессии, подтверждает смысл хартии, задуманной не как ответ германским завоеваниям, а как возможность объявить чистой доской карту всей Европы.

Через неделю после Атлантической Хартии 22 августа СВС посвящает американской стратегии в новых условиях заседание «Вопросы американской политики, касающейся нацистско-большевистской войны», циничный прагматизм которого смутил бы Талейрана и Макиавелли.

1. Если большевистский режим сохранится:

б) Должна ли Америка добиваться установления равновесия между послевоенной Германией и Россией путем создания независимых от них обеих буферных государств...

2. Если большевистский режим падет:

а) Должна ли Америка стараться восстановить большевизм в России.

б) Должны ли США по примеру Гитлера санкционировать массовое переселение народов, чтобы создать буферную зону между Германией и Россией.

3. Если после большевистского режима будет установлен режим сотрудничества с Германией:

а) Должны ли США не дать возможность этому режиму установить контроль над Транссибирской железной дорогой.

Однако самое ценное заключают в себе итоговые тезисы обсуждения: «Военный результат этой войны решит судьбу не только большевистского режима; он может обусловить огромный процесс перегруппировки сил от Богемии до Гималаев и Персидского залива. Ключ к этому лежит в реорганизации Восточной Европы, в создании буферной зоны между тевтонами и славянами. В интересах Америки направить свои усилия на конструктивное решение этой проблемы».

Между тем японская экспансия на Тихом океане расширялась. Преодолев соблазн, напасть на Советский Союз, ослабленный войной с Германией (оккупация советского Дальнего Востока не сулила особых экономических выгод), Япония продвигалась на юг.

Американо-японские переговоры зашли в тупик. При этом Черчилль, Чан Кайши, а также голландское и австралийское правительства оказывали посильное давление на Вашингтон с тем, чтобы заставить его ужесточить свою позицию на переговорах. Рузвельт колебался, опасаясь быть втянутым в войну на Тихом океане. В конце концов, однако, он пришел к выводу, что неограниченная экспансия Японии на Тихом океане более нетерпима: она подрывала жизненные интересы Соединенных Штатов и меняла глобальную обстановку в мире в пользу держав оси.

26 ноября 1941 года Вашингтон представил Японии документ из десяти пунктов, носивший форму ультиматума. В нем, в частности, от Японии требовалось вывести все войска из Китая и Индокитая и отказаться от поддержки в Китае любого иного правительства, кроме правительства Гоминьдана со столицей в Чунцине. Ответом Токио была массированная бомбардировка 7 декабря 1941 года  военно-морской базы США на Гавайях — Перл-Харбора. Американский флот, которого японское нападение застало врасплох, понес тяжелые потери: 4 линкора, 6 крейсеров, 272 самолётов, 3,4 тыс. человек убитыми и ранеными. США, до последнего стремившимся остаться вне войны, пришлось стать ее участником. Черчилль связался с Рузвельтом. «Теперь мы все в одной лодке», сказал американский президент.

8 декабря Великобритания объявила войну Японии, а Гитлер еще до объявления войны США отдал приказ атаковать американские корабли. Вслед за этим последовало немедленное распространение японской агрессии на Юго-Восточную Азию. Мир окончательно раскололся на две противостоящие коалиции, и война приняла общемировой характер.

В 1941 – 1942 годах соотношение сил на Тихом океане считалось ровным, то спустя три года к началу 1945 г., силы агрессора было подорваны. Объединенным флотам союзников, насчитывавшим 711 боевых кораблей основных классов и 19,3 тыс. самолётов, противостояли остатки японских ВМС – 70 кораблей. «К середине 1945 года союзники, завершили изгнание японцев с Филиппин, вели боевые действия на островах Голландской Индии, освободили Бирму и овладели японскими островами Иводзима и Окинава. Японское военно-политическое руководство принимает меры по укреплению обороны метрополии для отражения возможной высадки союзников».

9 февраля 1945 года Объединенный комитет начальников штабов представил Рузвельту и Черчиллю доклад, в котором рекомендовалось «наметить ориентировочной датой окончания войны с Японией время через 18 месяцев после поражения Германии», то есть конец 1946 года. Возможные потери союзников прогнозировались при этом в пределах 1 мил. человек.

29 марта 1945 года был утверждён план вторжения в Японию, предусматривавший последовательную высадку американских войск на островах Кюсю и Хонсю. Последняя планировалась на март 1946 года. Важным условие для поражения Японии явилось нанесение удара по его вооружённым силам на материке.

26 июля 1945 года руководители США, Великобритании и Китая в Потсдамской декларации потребовали от Японии безоговорочной капитуляции (СССР, не находившийся в то время в состоянии войны с Японией, к декларации присое­диниться не мог). Дальнейшее урегулирование отношений с Японией должно было вестись на принципах искоренения милитаризма, отстранения от власти виновников агрессии, наказания военных преступников и демократизации страны. Но японское руководство отвергло требования декларации. Война продолжалась...

Накануне вступления СССР в войну с Японией США впервые применили ядерное оружие, подвергнув ударам города Хиросиму (6 августа), а вслед за ним  9 августа Нагасаки. Этот акт не вызывался военной необходимостью, но был рассчитан как демонстрация «новой силы» прежде всего для союзника — СССР. Поскольку для ядерной бомбардировки были избраны невоенные объекты, она не могла оказать су­щественного влияния на ход боевых действий на фронтах. Расчет же на моральный эффект ее был преувеличен, ибо в то время никто, в том числе сами конструкторы ядерного оружия, не подозревал об ужасных последствиях его приме­нения.

Уже 9 — 10 августа в правящей верхушке Японии проис­ходили дебаты по вопросу принятия условий Потсдамской декларации. 15 августа последовало обращение по радио императора Хирохито к народу Японии о признании необ­ходимости капитуляции. 16 августа японское правительство телеграфировало союзникам о готовности принять условия Потсдамской декларации, но военные действия продолжа­лись вплоть до начала сентября.                     

2 сентября 1945 года в Токийском заливе на борту американского линкора «Миссури» представители японского пра­вительства и военного командования подписали акт о безо­говорочной капитуляции.

Вторая мировая война, которая длилась шесть лет, завер­шилась победой Антигитлеровской коалиции.

Таким образом, мы видим, что создание коалиционной стратегии шло подчас болезненно, сказывались разногласия между союзниками. Но  в итоге были разработаны планы, которые легли в основу победы во второй мировой войне. Приведение этих планов в действие происходило в несколько этапов: освобождение  Северной  Африки, вывод Италии из войны и полное закрепление в Средиземноморье, фронт в Северной Франции, нанесение последнего удара по Германии с последующим захватом Берлина, полная капитуляция Японии. Такая трактовка даёт возможность наиболее полно осветить военное сотрудничество внутри антигитлеровской коалиции. Несмотря на трудности и разногласия, объясняемые собственными интересами стран-участниц, в итоге страны союзницы шли на уступки друг другу, что обусловлено решением общей задачи скорейшего разгрома Германии и прекращения второй мировой войны.

Антигитлеровская коалиция вошла в историю как яркий пример возможного сотрудничества государств с разными политическими строями в самых различных (экономических, военно-политических) областях для достижения окончательной победы над фашизмом.

1.2.Советско-британское соглашение.

Сталин не верил, в отличие от Чемберлена,  что подпись Гитлера под пактом о ненападении гарантирует мир для целого поколения. Война с Германией была неизбежна. Однако Сталин роковым образом ошибся в оценке сроков приближавшейся войны и, к тому же, не сумел в полной мере воспользоваться мирной передышкой, выигранной за счет подписания пакта о ненападении.

По различным разведывательным и дипломатическим каналам Сталину поступила  информация о готовящейся агрессии Германии; но он не поверил ни своим разведчикам, ни своему потенциальному союзнику Черчиллю. В результате, когда германские войска атаковали СССР практически по всей западной границе, они застали страну врасплох. Красная Армия стала отступать. Потери были огромными.

3 июля 1941 года Сталин обратился по радио к соотечественникам с проникновенной речью. Он начал прилагать усилия с тем, чтобы остановить беспорядочное отступление советских войск. Одновременно с этим ему надо было заново строить свои отношения с внешним миром, вступая в новую систему союзов.

Советско-британские контакты не прерывались и в период сотрудничества Сталина с Гитлером. Однако, как правило, инициатива исходила со стороны Великобритании при полной пассивности Кремля, опасавшегося раздражить Берлин. При этом британское правительство во главе с новым премьер-министром Уинстоном Черчиллем понимало, что о моральных оценках поведения Сталина в 1939 - 1940 годах лучше забыть, и что в войне с Германией, угрожавшей существованию Великобритании (не говоря уже об оккупированных странах континентальной Европы), Советский Союз рано или поздно может оказаться важнейшим союзником.

Такова трактовка начала Великой отечественной войны, которую предлагала историография и учебники  историй послевоенных лет.

Союз с Великобританией автоматически обеспечивал Сталину союз с Австралией, Новой Зеландией, Индией, Южной Африкой, Канадой и колониями Британской империи.

Вечером 22 июня Черчилль выступил по радио, с энтузиазмом предложив объединить усилия в борьбе с Гитлером. Это развеяло советские опасения насчет того, что Великобритания оставит СССР один на один с Гитлером и, может быть, даже заключит мир с Германией.

Молотов в Москве и советский посол И.М.Майский в Лондоне стали выяснять у британской стороны, на какой уровень сотрудничества можно рассчитывать: подразумевалось ли только политическое сотрудничество и можно ли было подписать формальное соглашение.

8 июля посол Великобритании Ричард Криппс встретился со Сталиным и передал ему послание Черчилля, в котором британский премьер обещал сделать все возможное для помощи СССР. Сталин выдвинул свои предложения по советско-британскому соглашению: декларировать сотрудничество, не определяя точно качественные и количественные параметры взаимной помощи, и ни в коем случае не заключать сепаратного мира. Черчилль собирался включить в соглашение параграф о том, что послевоенные границы будут определяться на послевоенной мирной конференции, исходя из принципа волеизъявления народов и общих этнографических границ, с тем, чтобы освобожденные народы сами определили устраивающую их форму правления. Однако, предвидя осложнения (этот параграф был бы истолкован Сталиным как отказ, Великобритании признать западную границу СССР), он отказался от этого намерения. Лондон согласился со Сталиным, и соответствующее советско-британское соглашение было подписано 12 июля в Москве. Предложение СССР об открытии фронта на севере Франции было отклонено.

Формальные основы для советско-британского союза были созданы. Это устраивало и Москву, и Лондон. Однако хотя союз оказался прочным в силу необходимости разбить чрезвычайного сильного противника, серьезнейшие противоречия  между союзниками сохранились.

В 1941-1942 же годах открытие второго фронта представлялось Москве жизненно важным. Германия сосредоточивала почти всю мощь своей сухопутной армии на Восточном фронте.

Великобритания, благословляя Ла-Манш, который нацисты не могли легко форсировать, была в относительной безопасности, пока Советский Союз держался. Даже если бы британским войскам не удалось сдержать Гитлера в Северной Африке, это не означало бы катастрофы. США в военные действия в Европе не вступали, а без американской поддержки высадка британской армии в какой бы то ни было части Европы, была обречена на поражение. Но пока Великобритания и США не убедились, что Германия в достаточной степени измотана войной на Восточном фронте, в Европе они не высадились.

«4 сентября Сталин направил очередное послание Черчиллю, в котором писал, что второй фронт на Балканах или во Франции, который бы оттянул на себя 30-40 германских дивизий, был столь же необходим, как и ежемесячная поставка СССР 400 самолетов и 500 танков; без этих мер, предостерегал Сталин, Советский Союз будет не в состоянии оказывать помощь союзникам или вовсе будет разбит». «Получив очередной отказ, Сталин просил послать 25-30 дивизий в Архангельск или перебросить их через Иран». Сталин обещал Черчиллю не заключать сепаратного мира, но предупредил, что, если СССР потеряет центральную часть страны, он будет вынужден образовать оборонительный фронт, возможно, за Волгой. К этому времени германское наступление продолжалось крайне успешно, и судьба Москвы висела на волоске.

28 сентября 1941 года британская (во главе с лордом Уильямом Максуэллом Бивербруком) и американская (во главе с Авереллом Гарриманом) делегации прибыли в Москву. Московская конференция выработала договоренности о поставках СССР с 1 октября 1941 года по 1 июля 1942 года, что было зафиксировано в протоколе, подписанном в Кремле. Согласно этому соглашению, Советскому Союзу ежемесячно поставлялось 400 самолетов, в том числе 100 бомбардировщиков, 500 танков; значительное количество автомобилей, зенитных и противотанковых орудий, телефонное оборудование, алюминий, никель, медь, сталь, нефть, медикаменты и т.д.

Помимо переговоров о поставках, Бивербрук имел четкую миссию: дать понять Сталину, что высадка британских войск в Западной Европе или на территории СССР совершенно нереальна. Единственно, что было предложено — это чтобы британские войска соединились с советскими на Кавказе (через Иран).

Военные поражения СССР продолжались. 15 октября началась частичная эвакуация правительственных учреждений и дипкорпуса из Москвы в Куйбышев (Самару).

Советско-британское партнерство в 1941 году. Отношения между Москвой и западными партнерами, которые пока что не были союзниками в полном смысле этого слова, осложнялись. Москва просила у Лондона, по крайней мере, объявления войны Финляндии, Венгрии и Румынии. 11 ноября Сталин направил резкое послание Черчиллю, в котором указывал, что четкого взаимопонимания относительно целей войны и послевоенного урегулирования достигнуто не было, как не было заключено и соглашения о совместном военном противостоянии Гитлеру в Европе. Черчилль в ответ пообещал направить в Москву для решения этих вопросов министра иностранных дел Идена.

Положение Великобритании оставалось крайне шатким; она была последним очагом сопротивления Гитлеру в Западной Европе и боялась ослабить свое положение посылкой войск или значительной экономической помощью.

Лондон счел необходимым активно взаимодействовать с Москвой только в одном вопросе: иранском. Иран традиционно находился под влиянием двух держав: СССР (как преемника России) и Великобритании. Между тем множащиеся германские победы вызывали прогерманские настроения в Иране; там росло убеждение в том, что Германия может помочь освободиться от влияния двух традиционных патронов. Геополитически Иран был чрезвычайно важен и для СССР, так как Иран мог служить коридором к южному флангу СССР, и для Великобритании, так как он мог быть плацдармом для нападения на Индию и британские ближневосточные владения. Уже в июле 1941 года между Москвой и Лондоном было достигнуто взаимопонимание в иранском вопросе: германское влияние в Иране должно быть ликвидировано. Иранское правительство не поддалось на уговоры, и 25 августа 1941 года советские войска вошли в Иран с севера, а британские — с юга, остановившись на согласованной демаркационной линии. 26 января 1942 года стороны пришли к соглашению, и через три дня британско-советско-иранский договор был подписан. СССР и Великобритания обязались уважать территориальную целостность и независимость Ирана и защищать его от агрессии извне. Они пообещали вывести свои войска из страны не позже чем через 6 месяцев после окончания войны, а пока что свести вмешательство во внутренние дела Ирана к минимуму.

Антони Иден встретился со Сталиным и Молотовым 16 декабря 1941 года.  Военная ситуация складывалась парадоксальным образом. С одной стороны, вступление США и Великобритании в войну с Японией сводило к нулю возможность их высадки на европейском континенте в ближайшем будущем. С другой стороны, то, что США все же вступили в войну, означало окончательное разделение мира на две группировки и обещало более тесное взаимодействие между Москвой, Лондоном и Вашингтоном в будущем. К этому моменту германское наступление под Москвой было остановлено, и Сталин обрел некоторую уверенность в своих силах: именно его армия остановила гитлеровский вермахт. Поэтому Сталин решил обсудить с Иденом принципиальный вопрос послевоенного мироустройства. Реальное противодействие германской и японской агрессии только начиналось, но Сталин хотел добиться от западных партнеров признания легитимности его территориальных завоеваний и вообще предложить план послевоенного устройства Европы. Сталина беспокоили заявления западных союзников, зафиксированные в  Атлантической хартии, которые противоречили его планам послевоенного урегулирования. Успехи советской армии давали ему основания наступать и в дипломатическом взаимодействии. Однако, принимая во внимание тот факт, что, несмотря на недавние победы, положение СССР оставалось крайне тяжёлым, заботы о послевоенном мироустройстве могли показаться, мягко говоря, преждевременными. Но Сталин упорно давил на Идена: если западные партнеры не могли предложить реального военного сотрудничества, они должны согласиться хотя бы на политическое.

Сталин предложил следующее послевоенное урегулирование. Восточная Пруссия передается Польше, Тильзит и германская территория к северу от Немана — Литовской ССР. Рейнская область отделяется от Германии. Австрия и, возможно, Бавария обретают независимость. Если Франция теряет статус великой державы, то Великобритания занимает Булонь и Дюнкерк как военные базы, а также опорные пункты в Бельгии и Нидерландах. Сталин не возражал и против британских баз в Норвегии и Швеции. Западная советская граница должна была проходить там, где она установилась к  22 июня 1941 года. Это подразумевало британское согласие на аннексию СССР Прибалтики, Бесарабии и признание новой советско-финляндской границы. Румыния к тому же должна была предоставить СССР военно-воздушные базы. Иными словами, Сталин приглашал Лондон разделить Европу, все еще видя в Британии гегемона западного мира. Он предложил подписать соответствующий секретный протокол.

Иден осторожно заметил, что без консультации с кабинетом он не готов подписывать протокол и что британское правительство еще не пришло к окончательному мнению о послевоенных границах. Сталин и Молотов, тем не менее настаивали на признании новых советских границ. Иден сослался, как того и опасался Сталин, на Атлантическую хартию. Сталин задал прямой вопрос: уж не считает ли Иден, что Атлантическая хартия направлена против Советского Союза? Не собирается ли Великобритания расчленить СССР, Иден поспешил заверить Сталина, что отказ его правительства признать новые советские границы вовсе не объясняется тем, что оно полагает, будто это противоречит Атлантической хартии. Иден пообещал проконсультироваться с Вашингтоном и британскими доминионами.

Иден уехал, но ответа на советские требования не поступало. В то же время Лондон беспокоился, что советская армия, в случае военного успеха, остановится на границах СССР, предоставив Великобритании разбираться с Германией без помощи советских сил. Рузвельт высказывал мнение, что вопрос о границах должна решать послевоенная мирная конференция. Для Черчилля участие СССР в освобождении Европы было жизненно важно, и он информировал Рузвельта, что Великобритания, будет вести переговоры с СССР о подписании договора, подразумевающего признание границ СССР за исключением польско-советской границы.

Визит Молотова состоялся в мае 1942 года в Великобританию. Молотов прибыл в Лондон 20 мая, совершив рискованный перелет через территорию, оккупированную Германией. Черчилль объяснил советскому наркому, что Великобритания не может принять советские предложения в полном объеме. Однако добавил он, после войны СССР, Великобритания и США будут сотрудничать в послевоенном мироустройстве.  Молотову пришлось удовлетвориться этим и подписать 26 мая советско-английский договор. В нем содержались обязательства по взаимопомощи, а также обязательство не заключать сепаратного мира. Вторая часть договора, которая должна была оставаться в силе 20 лет, закладывала основы для послевоенного сотрудничества, как в предотвращении возможной агрессии, так и в послевоенном урегулировании. Обе стороны обязались не стремиться к территориальным приобретениям и не вмешиваться в дела других стран. Этот договор стал формальной основой для сотрудничества между Великобританией и СССР. Партнеры стали союзниками.

Молотов, тем не менее, заявил Черчиллю, что он считает вопрос о втором фронте более важным, чем договор.

Молотов вернулся в Лондон после посещения Вашингтона с коммюнике, требующим британского одобрения и констатирующим полное понимание в вопросе о необходимости открытия второго фронта в Европе в 1942 году. Иден сказал Молотову, что это коммюнике поможет напугать и обмануть немцев. Молотов согласился, ядовито добавив при этом, что между друзьями обмана быть не должно.

По возвращении Молотова в Москву выяснилось, что Сталин намерен трактовать коммюнике как обязательство союзников действительно открыть второй фронт. Как ни важно для него было взаимопонимание с Рузвельтом относительно будущего мироустройства, сначала надо было выиграть войну, а летом 1942 года германские войска рвались к Волге и Кавказу. Второй фронт был первоочередной задачей.

Летом 1942 года военное положение СССР резко ухудшилось. Германское наступление на юге поставило Советский Союз в самое трудное положение за весь год войны. Черчиллю надо было поддержать союзника и в то же время убедить его, что второй фронт был невозможен.

К этому времени США согласились на высадку в Северной Африке. Это было не то, чего хотел Сталин, и все понимали это. Но это было значительной активизацией военных действий в районе Средиземноморья.

12-16 августа Черчилль провел со Сталиным переговоры, которые не сняли принципиальных требований Сталина, но, как и надеялся Черчилль, установили личный контакт и ослабили взаимную подозрительность. Вместе с тем Сталин укрепился в мысли, что союзники ждут, пока Германия будет измотана в борьбе с Советским Союзом, чтобы затем вступить в войну на европейском континенте на последнем этапе. Собственно говоря, так оно и было.

Черчилль пообещал открыть второй фронт в 1943 году и приступить к разрушительным бомбардировкам Германии уже в 1942 году. Сталин оживился и, как доносил Рузвельту присутствовавший на встрече Гарриман, «скоро они вдвоем уничтожили почти все крупные промышленные центры Германии». Черчилль перешел к планируемой экспедиции в Северной Африке, которая, по его словам, должна была представлять серьезную угрозу Германии. Вся Северная Африка должна была оказаться под британско-американским контролем к концу 1942 года, что в сочетании с высадкой во Франции в 1943 г. обещало нанести тяжелый удар по рейху. Британский премьер назвал Северную Африку «мягким подбрюшьем гитлеровской Европы». Он заявил, что Великобритания, самостоятельно или вместе с США, может послать военно-воздушные силы на южную оконечность советско-германского фронта. Сталин принял разъяснения Черчилля с воодушевлением.

Однако на другой день Сталин, следуя своей излюбленной тактике контрастов в  переговорах, когда он сбивал с толку партнеров, переходя от любезностей к оскорблениям, резко атаковал союзников за отказ открыть второй фронт немедленно. Он отказался рассматривать высадку в Северной Африке как открытие второго фронта. Сталин не замедлил также посетовать на то, что поставки из США и Великобритании зачастую бывали сорваны, и СССР так и не получил того, в чем так нуждался и что ему было обещано. Черчилль отвечал, что никто не гарантировал Советскому Союзу доставку грузов, гарантировалось лишь их поступление в британские порты. Северные конвои, курсировавшие между Великобританией и СССР, подвергались жестоким атакам германских подлодок и авиации; из последнего, 17-го, конвоя, напомнил Черчилль, только треть кораблей дошла до советских берегов. Сталин этого объяснения не принял и намекнул, что союзники, вероятно, недостаточно ценят значимость советских военных усилий и слишком боятся потерь.

Тем не менее, встреча закончилась на дружественной ноте. Разговор зашел о необходимости встречи Рузвельта и Сталина или всей Большой Тройки. Однако ни к какому окончательному решению Сталин и Черчилль не пришли.

В качестве главы Советского правительства Сталин участвовал в работе Тегеранской,  Ялтинской,  Потсдамской  конференций. На них, когда возникала  необходимость,  советская делегация занимала жесткую позицию по отношению к  союзникам,  твердо  и  решительно  отстаивая интересы СССР. При  рассмотрении принципиальных проблем налаживания и организации взаимодействия Советской Армии с войсками союзников Сталин последовательно и твердо отстаивал интересы наиболее  эффективного применения союзных сил  в  борьбе с фашистским блоком.

Конференции глав правительств  трех великих держав имели важнейшее международное значение.  Сталину  как главе советской делегации принадлежала выдающаяся роль в выработке решений этих  конференций, в отстаивании коренных интересов  нашей  страны, в поиске соглашений направленных на укрепление антигитлеровской коалиции.

К концу войны в Европе отношения между союзникам по Антигитлеровской коалиции в военной сфере приобрели непростой характер. Политический фактор играл всё большую роль, оказывая прямое воздействие на принятие оперативно-стратегических решений. Для союзников (в первую очередь англичан), как и для советской стороны, вопрос о взятии вражеской столицы выходил далеко за рамки военной  необходимости и приобретал значение крупнейшего политического козыря в послевоенных межсоюзных отношениях. Для решения этого вопроса военным путём союзники готовы были пойти на немалые издержки.

Взятие Берлина советскими войсками 2 мая 1945 года разрубило тогда этот узел. Но политические противоречия остались. Впереди была «холодная война».

1.3. Советско-американские отношения. Антифашистское сотрудничество.  

21 июня 1941 года Соединенные Штаты Америки официально выразили свою решимость поддерживать СССР в войне против Германии.

Разведка Германиине могла добыть сведения такой важности и доложить их так быстро. Но и без сообщений разведки Гитлер знал, на чьей стороне Америка. В тот же день, 21 июня 1941 года, Гитлер пишет письмо итальянскому вождю Муссолини: «Вступит Америка в войну или нет — безразлично, поскольку она и так в полной мере поддерживает наших противников... За всем этим кроются массированные поставки военных материалов из Америки...». Как выяснилось, в дальнейшем так оно и оказалось.

Американский исследователь Антони Сюттон в 1973 году выпустил книгу «Национальное самоубийство». Книга хороша тем, что автор своей точки зрения читателю не навязывает, но совершенно безжалостно приводит поистине убийственными документами. На страницах 80-81 он неопровержимо доказывает существование тайного договора между Сталиным и Рузвельтом, который  готовился ещё в 1938 году. Сюттон добыл документ Государственного департамента США под номером 800.51 W89 USSR/247. Документ представляет собой отчет посла Джозефа  Е.Девиса от 17 января 1939 года о завершении работ по подготовке тайного соглашения.

В США о существовании тайного договора знали только четыре человека. Учитывая наше искусство хранить секреты, можно предположить, что с советской стороны круг посвященных был ещё более узким.

Найденный Сюттоном документ никогда не был опровергнут и даже подвергнут сомнению. Но чтобы сомнений не возникало, Сюттон опрокидывает на читателя лавину сопутствующих договоров, начиная с документа Госдепартамента США N 711.00111 — соглашения, подписанного в марте 1939 года об участии США в строительстве советских подводных лодок. Далее он приводит бесконечные списки американских стратегических поставок в СССР. Этот список предвоенных американских стратегических поставок можно сравнить только с бесконечным списком стратегических поставок в ходе войны. Когда читаешь эти списки, перестаешь понимать, чем американские военные поставки Сталину отличались от предвоенных. И приходишь к выводу: ничем. Американский конвейер помощи Сталину был включен в тридцатых годах. В январе 1939 года поток американских стратегических материалов набрал скорость и огромную  мощь и до конца войны уже не останавливался. Сталин мог творить в Европе все, что считал нужным, но выше «морального эмбарго» наказаний не получал. Сталин заручился американской поддержкой до того, как германские танки взломали польские пограничные шлагбаумы.

26 июня Вашингтон заявил, что закон о нейтралитете не распространяется на помощь Советскому Союзу. Советское правительство представило американской стороне перечень необходимых поставок. Чтобы прояснить для американской администрации ситуацию с помощью Москве и обсудить британско-американское взаимодействие, в Европу направился Гарри Гопкинс, доверенное лицо президента Рузвельта. В Лондоне он столкнулся с достаточно пессимистическим взглядом на перспективы для СССР в том, чтобы сдержать германское наступление. Гопкинс обратился к Рузвельту с просьбой направить его в Москву в качестве личного представителя. Рузвельт, с большим вниманием относившийся к советским запросам о поставках оружия и вообще видевший в СССР незаменимого союзника, немедленно дал согласие.

Гопкинс прибыл в Москву 30 июля 1941 г. Он передал Сталину послание Рузвельта: ничего не было важнее победы над Гитлером и гитлеризмом. США были готовы оказать СССР всю возможную помощь в кратчайшие сроки. Гопкинс предложил провести трехстороннюю конференцию, на которой были бы обсуждены интересы каждой стороны и каждого театра военных действий. Сталин заверил Гопкинса, что Советский Союз выстоит; в то же время он приветствовал бы объявление Соединенными Штатами войны Германии и даже появление американских войск на любом участке советско-германского фронта — под американским командованием. Второй фронт — или непосредственная военная помощь на советско-германском фронте — оставались главной практической целью Сталина во взаимоотношениях с западными партнерами.

Гопкинс дал в высшей степени позитивный отчет о своих переговорах с советским лидером. Он получил уверенность в главном: Советский Союз был готов сражаться с Германией до победного завершения войны. Миссия Гопкинса благоприятным образом повлияла на трехстороннее антифашистское сотрудничество. 2 августа 1941 года между СССР и США состоялся обмен нотами; американская сторона заявила о решении американского правительства оказать все возможное экономическое содействие СССР.

После 9 августа правительство США отправило послание, с обещание оказания помощи СССР.  Это звучало обнадеживающе, но в это время советская армия терпела всё новые поражения и положение СССР все более ухудшалось. Потенциальные союзники, между тем, с конкретной помощью не спешили. Они подписали Атлантическую хартию, которая в глазах Москвы выглядела достаточно непривлекательно: в ней констатировалось обязательство союзников не добиваться территориальных приращений и противодействовать территориальным изменениям, противоречащим интересам соответствующих народов.

В начале декабря 1941 года советским войскам удалось не только сдержать германское наступление под Москвой, но перейти в контрнаступление и  отбросить противника на запад. Первая победа над германскими войсками во второй мировой войне была достигнута СССР практически в одиночку.

Разумеется, у США были веские основания не торопиться с широкомасштабной помощью СССР. США в войну пока не вступали. К тому же на Лондон и Вашингтон тяжелое впечатление произвела советская экспансия 1939-1940 годов, и там не знали, как следует отнестись к территориальным приобретениям Москвы в ходе послевоенного урегулирования. Наконец, оставалось неясным, выстоит ли Советский Союз под натиском вермахта и, соответственно, насколько целесообразно жертвовать теми или иными ресурсами в его пользу.

1 января 1942 года состоялось подписание Декларации Объединенных Наций. Правительства, подписавшие декларацию, заявляли о том, что употребят все свои военные и экономические ресурсы на борьбу против Германии, Италии, Японии и их союзников и  будут в этой борьбе сотрудничать друг с другом.

Встреча Молотова с лидерами двух западных держав состоялась в мае 1942 года. Сразу после посещения Лондона  Молотов вылетел в  Вашингтон.  Рузвельт просил передать Сталину, что союзники планируют открыть второй фронт в 1942 году.  Но Рузвельт не уточнил, где именно — в Северной Европе, как того хотела Москва, или в каком-то другом месте.

Кроме того, Рузвельт развернул перед Молотовым блестящие перспективы послевоенного сотрудничества. Нынешние агрессоры должны быть разоружены, и остаться разоруженными. Подобный контроль должен распространяться и на других нарушителей спокойствия, может быть, даже на Францию. Этот контроль должны осуществлять США, СССР, Великобритания и, возможно, Китай.

Молотов заявил, что советское правительство полностью поддерживает эти предложения. Рузвельт перешел к колониальным владениям, принадлежащим слабым державам. Ради всеобщей безопасности они должны быть переданы под международную опеку. Молотов снова с энтузиазмом поддержал президента.

Уклонившись от опасной темы признания новых границ СССР, американский президент открыл перед советскими лидерами головокружительные перспективы. СССР превращался в одного из трех мировых законодателей. Эта идея глубоко запала в голову Сталину, и дальнейшее взаимодействие с союзниками он будет строить на этой основе, все более переориентируясь на США как на главного партнера.

В соответствие с советско-японским пактом о ненападении 1941 года СССР в течение четырёх лет войны на Тихом океане соблюдал нейтралитет. Вопрос вступления его войну против Японии впервые обсуждался на Тегеранской конференции 1943 года. Сталин дал тогда принципиальное согласие. Выполнение этого обязательства было отложено до завершения войны в Европе.

На Ялтинской (Крымской) конференции 1945 года вопрос был поднят вновь. Накануне конференции 23 января американский Комитет начальников штабов обратился к президенту  США с меморандумом, в котором говорилось: «Вступление России в войну на такой ранней стадии, какая только была бы совместима с ее способностью принять участие в наступательных операциях, совершенно необходимо для обеспечения максимальной помощи нашим действиям на Тихом оке­ане. Соединенные Штаты обеспечат максимально воз­можную поддержку, какую допускают наши главные уси­лия против Японии.

Целями военных усилий России про­тив Японии на Дальнем Востоке должны быть пораже­ние японских сил в Маньчжурии, воздушные операции против Японии в сотрудничестве с военно-воздушными силами Соединенных Штатов, базирующи­мися в Восточной Сибири, и максимальные помехи япон­скому судоходству между Японией и азиатским конти­нентом».

Сталин подтвердил данное в Тегеране обязательство при­нять участие в войне против Японии с целью скорейшего за­вершения второй мировой войны. Условиями вступления СССР в войну на Дальнем Востоке были определены:

1) сохранение существующего статуса Монгольской Народ­ной Республики;

2) восстановление прав, принадлежавших России до 1905 года, — возвращение Южного Сахалина и аренды военно-морской базы Порт-Артура, интернациона­лизация порта Дайрена (Дальнего) и совместная с Китаем эк­сплуатация Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог;

3) передача СССР Курильских островов.

В то же время советское правительство выразило готов­ность нормализовать отношения с Китаем, заключив с ним пакт о дружбе и союзе для оказания ему помощи вооружен­ными силами в целях освобождения от японского ига.

5 апреля 1945 г. СССР заявил о денонсации пакта о нена­падении с Японией, заключенного четыре года назад, как утратившего свою силу вследствие помощи, оказываемой Японией Германии в ее войне против СССР.

Наконец, по завершении войны в Европе, на Берлинской (Потсдамской) конференции глав тех держав (17 июня — 2 августа 1945 г.) вопрос о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке был окончательно подтвержден. Во время конференции имело место совещание военных делегаций СССР, США и Великобритании, на котором обсуждались предстоящие операции против Японии.

Летом 1945 года началась подготовка Советских Вооружен­ных Сил к новой войне. Было создано главнокомандование советских войск на Дальнем Востоке, объединившее войска трех фронтов, Тихоокеанского флота и Амурской военной флотилии. Для создания стратегической группировки была предпринята переброска войск с запада на расстояние свы­ше 10 тыс. километров (30 стрелковых дивизий, 4 танковых и механизированных корпуса, более 7 тыс. орудий и 2 тыс. танков). На правом крыле стратегической группировки, в Монголии была создана объединенная советско-монгольская конно-механизированная группа войск. В результате к августу 1945 года на сухопутном театре был достигнут значи­тельный перевес сил Красной Армии над японской Квантунской армией и ее союзниками: 107 совет­ских дивизий против 63 японских, 1,7 млн. человек против 1,2 млн., 29,8 тыс. орудий и минометов против 5,3 тыс., 5,2 тыс. танков и САУ против 1,1 тыс., 5,1 тыс. самолетов против 1,8 тыс.

8 августа последовало заявление Советского правитель­ства правительству Японии, в котором говорилось, что пос­ле разгрома и капитуляции Германии Япония оказалась единственной великой державой, стоящей за продолжение войны. Стремясь сократить срок окончания войны, количе­ство жертв и ускорить наступление всеобщего мира, СССР объявляет о вступлении в войну против Японии с 9 августа 1945 года.

2. Открытие второго фронта в Европе.

Хотя Второй мировой войне посвящено огромное количество книг, мы знаем о ней далеко не всё. Не исключением здесь остается история антигитлеровской коалиции и, в особенности, создание «второго фронта». По признанию Эйзенхауэра и ряда других западных авторитетов, действия союзников, прежде всего, Великобритании и не в последнюю очередь также США, определялись в 1941-1943 гг. не военно-стратегическими императивами, а политическими концепциями по отношению к их советскому союзнику. Линия на изматывание как Германии, так и СССР предопределила затягивание войны в Европе на год-полтора и обошлась народам дополнительно в несколько миллионов человеческих жизней.

Идею о создание второго фронта выдвинул Сталин в своём первом послание Черчиллю 18 июля 1941 года. Он писал: «Мне кажется… что военное положение Советского союза, ровно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе  (Северной Франции) и на Севере (Арктики). Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию. Создание такого фронта было бы популярным как в армии Великобритании, так и среди всего населения Южной Англии. Я представляю трудности создания такого фронта, но мне кажется, что, несмотря на трудности, его следовало бы создать не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии». 

  Второй фронт в 1941-1943 гг. был первым и главным пунктом расхождения в отношениях между союзниками. Вопрос о втором фронте в течение без малого трех лет будет повседневным предметом противоречий в Антигитлеровской коалиции. Только после вступления советских войск в Восточную Европу на первое место выступит проблема урегулирования, в том числе границ в Европе.

В начале войны открытие второго фронта представлялось Москве жизненно важным. Германия сосредоточивала почти всю мощь своей сухопутной армии на Восточном фронте.

Открытию второго фронта сопутствовало много проблем. В первую очередь, это отсутствие желания США и Великобритании до определённого времени втягивать свой  военные силы в войну. В 1941 году США к вступлению в военные действия в Европе готовы не были, а без американской поддержки высадка британской армии в какой бы то ни было части Европы была обречена на поражение. Впервые «англо-американское командование осуществило «пробу сил» на Ла-Манше – разведывательно-диверсионную операцию с частными оперативно-тактическими целями в районе Дьеппа». Операция завершилась крупной неудачей и большими жертвами. Рейд на Дьепп, с одной стороны, продемонстрировал возможность форсирования пролива, а с другой – обескуражил командование союзников, убедив в значительных трудностях, связанных с осуществлением такой операции и, в конечном счёте, в правильности решения об отказе от вторжения на континент в 1942 году.

Но анализ проблемы открытия западными союзниками второго фронта в Европе не может быть ограничен лишь военно-техническим аспектом. Если по началу, в 1941 –1942 гг. этот аспект превалировал в переговорах советского и англо-американского руководства, то в дальнейшем на первый план вышел геополитический фактор.

 Москве приходилось рассчитывать главным образом на свои силы, и Сталин оказывал всяческое давление на союзников, побуждая их оттянуть часть германских войск на себя. Но пока Великобритания не уверились в том, что Германия измотана войной на Восточном фронте, в Европе союзники не высадились.

Многие американские военные и политические руководители, серьезно сомневались в том, сумеет ли Советский Союз выстоять под страшным ударом вермахта. Среди факторов заставивших союзников пойти на открытие второго фронта, важнейшую роль сыграло выступление широких народных масс США и Великобритании с требованиями осуществить высадки союзных войск в Западной Европе.

Одной из первых совместных акций стало решение СССР и Англии о вводе советских и британских войск в Иран в августе 1941 года. Потом была высадка англо-американских союзников  в Северной Африке, которую они представили как открытие второго фронта. СССР, в свою очередь, только осведомили Великобританию, что не расценивает эту высадку как открытие второго фронта.

Теперь понятно что советское правительство к концу 1942 года укрепилось в мысли, что союзники ждут, пока Германия будет измотана, чтобы затем вступить в войну на Европейском континенте на последнем этапе. Великобритания и США ожидали, как сложатся военные действия, поэтому не торопились. Что же оставалось советскому народу, как не уповать только на собственные силы и радоваться экономической помощи. Открытие  второго фронта стало ключевым вопросом всей второй мировой войны. 

Советскому Союзу  пришлось не только вести напряженную борьбу с главными силами блока агрессоров, но  и преодолевать недоброжелательство, порой  близкое к открытому противодействию, со стороны реакционных сил союзных государств, противодействовать правящим кругам этих стран  вступить тайно от Советского Союза в сепаратные переговоры с Германией.

1943 год оказался весьма не простым в отношениях между союзниками по Антигитлеровской коалиции. Англо-американские войска высадились в Италии в конце июля 1943 года. Фашистское правительство Муссолини вскоре, в результате дворцового переворота пало, но военные действия продолжались. Однако второй фронт (понимаемый как высадка союзников во Франции) открыт не был. Правительства США и Великобритании объясняли это недостатком плавсредств  для переброски войск на континент. Советское правительство выражало неприкрытое неудовлетворение затяжкой открытия второго фронта.

Но начиная с  августа 1943 года, после Курской битвы, второй фронт в Европе имел для Советского Союза кардинальное значение уже в политическом плане. В контексте открытия второго фронта решалась, с точки зрения Москвы, не судьба Германии, а конфигурация будущего мира. В то же время стремление разделить с СССР плоды победы над нацистской Германией, победы, решающий вклад в которую внесла Красная Армия, стало профилирующим аргументом для Рузвельта и Черчилля.

После Курской битвы стало очевидным, что Советский Союз и его Красная Армия одни, без помощи союзников,  способны разгромить военную машину фашистской Германии и армии  ее сателлитов. Президент США Ф.Рузвельт, по  словам  сына, говорил ему накануне Тегеранской конференции: «Ведь если  дела в России  пойдут и дальше  так,  как сейчас, то возможно, что будущей весной второй фронт  и не понадобится».

В октябре 1943 года в Москве состоялась конференция министров иностранных дел трех держав, на которой западные союзники проинформировали советскую сторону о планах открытия второго фронта и высадке союзников в Северной Франции в мае 1944 года.

Таким образом, только в июне 1944 года второй фронт был открыт союзниками. К этому времени Советские Вооруженные силы понесли громадные потери, война оставила без крова миллионы людей, личное потребление снизилось до 40%, деньги обесценились, карточки не всегда можно было отоварить, росла спекуляция и натурализация обмена. Все это сочеталось с постоянным психологическим напряжением: горем в связи с гибелью близкого человека, ожиданием письма с фронта, 11-12 часовым рабочим днем, редкими выходными, тревогой за детей, оказавшихся фактически без присмотра.

Рабочие, выполнявшие по две нормы, стали давать три, овладевали смежными специальностями. Особенно большую роль в победе сыграл тот фактор, как организованно в начале войны, быстро прошел демонтаж заводов тяжелой промышленности, находящихся в южных районах Украины и Белоруссии и быстрая их сборка, установка на Урале и других районах, где выпускались танки, самолеты и тяжелая военная техника.

Благодаря героической работе тыла уже в 1943 г. удалось достичь постоянного превосходства Красной Армии над противником по оснащенности боевой техники.

Поэтому открытие второго фронта с военной точки зрения было явно запоздалым, т.к. исход войны был предрешен. СССР в войне понес наибольшие потери, но с другой стороны наступление союзнических войск ускорило разгром фашистской Германии, приковав к себе до 1/3 ее сухопутных войск.

Как известно из разных источников, установленный на Тегеранской конференции срок проведения операции  под кодовым названием «Оверлорд» - 31 мая 1944  года  - был, тем не менее  нарушен. Высадка англо-американских войск на  французское  побережье состоялась лишь июне 1944 года. Десантная операция союзников была осуществлена силами 21-й союзной группы армий, насчитывавшей 45 дивизий, поддержанных 11 тысячами боевых самолётов. Общая численность десанта составила 2876 тыс. человек (1,5 млн. из них составляли американцы). Тем не менее, двойственность общего подхода к советскому союзнику обусловила двойственность как замысла, так и оперативных планов при реализации решений об открытии второго фронта. Фактически действовали два сценария – «Оверлорд» на случай оказания вермахтом сопротивления союзническому вторжению и «Рескин», если германские войска будут спешно переброшены на Восточный фронт (то есть,  если Германия откроет фронт на западе перед англо-американскими союзниками).

В августе - сентябре того же 1944 года, вслед за операцией «Оверлорд» союзники осуществили вторую морскую десантную операцию – высадку в Южную Францию (операция «Энвил», с 27 июля 1944.- «Драгун»). Высадку обеспечивали и поддерживали 817 боевых кораблей, до 1,5 тыс. десантно-высадочных средств и 5 тыс. боевых самолётов. Создание плацдарма на Юге Франции позволило развернуть здесь новую 6-ю группу союзных армий в составе седьмой американской и первой французской армий в сентябре 1944 года образовать во Франции единый фронт с наступавшими из Нормандии двумя союзными группами армий (12-й американской и 21-й британской).

Итак, открытие второго фронта в Западной Европе затянулось на три года (считая с момента выдвижения этой идеи).

К концу  войны попытки влиятельных  сил в США и Англии заключить за спиной Советского  Союза  сепаратную сделку с Германией не только не утихли, но приобрели еще более опасный характер. Но  и в этих условиях Советский  Союз  делал все для укрепления антигитлеровской коалиции,  оставался  верен  союзническим обязательствам и был готов оказать помощь союзникам. Вот один из таких фактов. 16 декабря 1944 года немцы начали наступление в Арденнах. Они нанесли серьезное поражение противостоявшим им американским  дивизиям, устремились к реке Маас. 

1 января 1945  года фашисты нанесли новый удар, намереваясь вернуть Эльзас. В связи со сложившейся тяжелой обстановкой 6 января Черчилль обратился к Сталину с посланием: «На Западе идут очень тяжелые  бои, и в любое время от Верховного Командования  могут  потребоваться  большие  решения. Вы сами знаете по  Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда  приходится  защищать  очень  широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих  чертах,  что  вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших решениях ... я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное  русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте  в течение января и в любые другие  моменты, о которых вы, возможно,  пожелаете упомянуть. Я никому не буду передавать этой весьма секретной информации ... Я считаю дело срочным».

После в мемуарах о второй мировой войне Черчилль отмечал, что «со стороны русских  и  их руководителей было прекрасным поступком     ускорить свое  широкое наступление, несомненно, ценой тяжелых людских потерь.  Эйзенхауэр  был  действительно  очень  обрадован новостью, которую я  ему сообщил». Важное  известие о том,    что Красная Армия новым мощным рывком двинулась вперед, воспринято союзными армиями на Западе с энтузиазмом.

Сложность и  опасность обстановки, в которой приходилось действовать нашей стране,  сохранялась  до  последних  дней войны. Приходилось серьезно считаться с возможностью резкого изменения позиции наших союзников по антигитлеровской коалиции. Тайные переговоры продолжались вестись, и многочисленные факты говорили о возможности такого развития событий.

 Опасный узел  противоречий и интриг завязался вокруг Берлина. Если бы взятие Берлина советскими войсками  затянулось, можно было   ожидать самых тяжелых последствий. В условиях сложной и запутанной   обстановки необходимо было пресечь закулисные дипломатические маневры англо-американцев  и  немцев  путем быстрейшего разгрома еще     остававшихся сил вермахта и овладением столицы Германии.

У союзников были замыслы взять под контроль США и Великобритании большую часть Германии. «В апреле 1945 года союзнические штабы вступили в сепаратные переговоры с нацистским военным руководством на предмет капитуляции третьего рейха перед США и Англией на условиях, которые с Москвой не обговаривались. Акт о капитуляции, подписанный в Реймсе, по сути, знаменовал закат антигитлеровской коалиции.

Повторение церемонии капитуляции 9 мая 1945 года в Карлсхорсте (Берлин) существа дела не меняло. В резерве Лондон держал план развязывания войны с СССР, в которой на западной стороне должно было быть задействовано 10 дивизий вермахта. Подготовка к ней началась в марте, назначалась на июль 1945 года».

Взятие Красной Армией Берлина, водружение красного  знамени над Рейхстагом  разрубило завязывающийся узел интриг мировой реакции в самом преддверии завершения войны. Это была  не только великая победа советского оружия,  но  и победа советской дипломатии в ее борьбе за сохранение единства Антигитлеровской коалиции. Неустанная деятельность  советского правительства оказывала глубокое влияние не только на борьбу с мощным врагом на  полях сражений, но и на успешное решение внешнеполитических проблем. Советской дипломатии удалось не только в сложнейших  условиях  разрушить козни врагов СССР, сохранить мощьную Антигитлеровскую коалицию государств противоположных социальных систем, обеспечить ее единство  в сложных условиях войны, но  и успешно отстоять коренные интересы нашей страны, обеспечить ей мощные позиции в послевоенном мире.

Можно сделать общий вывод. Совпадение актуальных военных интересов подталкивало участников коалиции к координации их усилий, а различный подход к послевоенным перспективам подогревал подспудное соперничество.

Но совершенно  очевидна, на протяжение всей войны непоколебимая  решимость СССР бороться с гитлеризмом до конца, до его окончательного разгрома. Наш народ в  обычных условиях по природе  своей миролюбив, но дикие зверства, совершенные против него, вызывали такую  ярость  и возмущение, что  его  характер изменился. Мы победили в этой войне сверхчеловеческими усилиями оплатив победу невиданными жертвами. Что касается союзников, то приходим к выводу что не им была отведена главная роль во Второй мировой войне. Победа была бы всё равно за Советским Союзом, только она пришла  бы позже, и стоила бы ещё больших жертв. 

3. Экономическое сотрудничество коалиции.

Роль ленд-лиза в Великой Отечественной войне

1941 – 1945 годах.

Закон о ленд-лизе был принят Конгрессом США 11 марта 1941 года; предоставил президенту США полномочия передавать, обменивать, сдавать в аренду, взаймы или поставлять иным способом военные материалы или военную информацию правительству любой страны, если ее «оборона против агрессии жизненно важна для обороны Соединенных Штатов». Ленд-лиз (англ. lend-lease, от lend - давать взаймы и lease - сдавать в аренду), представляет собой систему передачи США взаймы или в аренду военной техники, оружия, боеприпасов, снаряжения, стратегического сырья, продовольствия, различных товаров и услуг странам-союзникам по антигитлеровской коалиции в годы второй мировой войны.

Страны, получавшие помощь по ленд-лизу, подписывали с США двусторонние соглашения, в которых предусматривалось, что материалы, уничтоженные, утраченные или потребленные во время войны, не подлежат после ее окончания никакой оплате. Оставшиеся после войны материалы, пригодные для гражданского потребления, должны были быть оплачены полностью или частично на основе долгосрочных американских кредитов, а военные материалы США могли затребовать обратно.

Здесь мы рассмотрим подробно лишь один аспект союзнической помощи СССР – авиационный ленд-лиз. Осталось множество эпизодов, событий, исторических фактов, имен и подвигов, о которых еще до сих пор никто не знает. Никто и в будущем не будет знать, если не будут подробно исследованы архивные документы и не расскажут об этом еще живые участники тех событий. Возьмем эпопею поставок и перегонок американских самолетов по трассе «Аляска-Сибирь» из Фербенкса через Аляску, Чукотку, Якутию, Восточную Сибирь в Красноярск по «ленд-лизу» с 1941 по 1945 годы. Эта тема была абсолютно засекречена по политическим соображениям в Советском Союзе до 1992 года и, кроме оставшихся еще живых участников перегонки, об этом никто не знал.

В порядке помощи от США в виде ленд-лиза СССР получил материальных ресурсов на сумму 9,8 миллиардов долларов. Эти поставки, безусловно, сыграли важную роль в разгроме общего врага.

Последовавшие за окончанием войны события – навязанная Советскому Союзу  «холодная война» - послужили причиной забвения значения этой помощи. Мало того, создавалось искусственно негативное общественное мнение к ленд-лизу, и все исторические материалы с ним связанные строго засекречивались, а участники и работники перегонки ставились властями вне закона. Однако времена меняются, и настало время рассказать историческую правду о великом единении великих держав на основе архивных документов и устами живых свидетелей и участников героической эпопеи.

Официально переговоры по ленд-лизу с СССР начались 29 сентября 1941 года. Президент США Рузвельт направил в Москву своего представителя А. Гарримана. 1 октября 1941 года А. Гарриман подписал первый протокол о поставках в СССР на сумму 1 млрд. долларов на срок девять месяцев, но лишь 7 ноября 1941 года Президент США Рузвельт подписал документ о распространении ленд-лиза на СССР.

Первые поставки начались в октябре 1941 года и до конца года было поставлено вооружения на сумму 545 тысяч долларов, в том числе первые 256 самолетов. Всего же объем авиационного ленд-лиза был равен 3,6 млрд. долларов, а это составляло примерно 35% от общих затрат на ленд-лиз для СССР.

Не сразу удалось организовать четкую перегонку нарастающего количества поставляемых из США самолетов. Особенно с наступлением зимы, к которой, как оказалась не приспособлена американская техника. На сорокоградусных морозах становилась хрупкой резина покрышек колес, замерзала гидросистема. Произошел обмен технологиями: советская сторона дала рецепт морозостойкого каучука, американская - морозостойкой гидравлики.

Но еще тяжелее приходилось людям. Участники перегонки самолетов на участке от Сеймчана до Якутска через Верхоянский хребет в районе полюса холода, вспоминают, что приходилось забираться на высоту 5 - 6 километров без кислородных приборов. Не все это выдерживали, на глазах летчиков самолеты их товарищей падали в скалы. Похожими трагическими эпизодами сопровождалась вся трехлетняя история перелетов и по американскому континенту.

Американские и советские летчики - перегонщики огибали в полете более половины земного шара. Их героизм, а так же титанический труд всех наземных специалистов с той и другой сторон, обеспечивших эти перелеты, беспримерный подвиг всех этих людей в период второй мировой войны с 1941 по 1945 годы не должны быть преданы забвению.

Более сотни различных трагедий произошло на трассе, до сих пор находят в российской тайге обломки погибших самолетов с останками экипажей, а многие так и лежат в горах, в тайге, в тундре. Многие пропали без вести - экипажам была дана команда лететь на восток, не оглядываясь.

Всего за годы 1941 - 1945 по ленд-лизу из США было поставлено 14126 самолетов: Кертисс "Томагаук" и "Китихоук", Белл P-39 "Аэрокобра", Белл P-63 "Кингкобра", Дуглас A-20 "Бостон", Норт-Америкен B-25 "Митчелл", Консолидейтед PBY "Каталина", Дуглас C-47 "Дакота", Рипаблик P-47 "Тандерболт" причем только по трассе "Аляска - Сибирь" перегнали около 8000 самолетов. Из Англии морем на Мурманск поставлялись истребители Хоукер "Харрикейн", Супермарин "Спитфайр" и бомбардировщики Хендли-Пейдж "Хемпден". Одним из самых малоизвестных самолетов, поставлявшихся по ленд-лизу был «Армстронг  Альбемарл».

С заводов изготовителей расположенных почти во всех Американских Штатах американские и канадские летчики перегоняли их на Аляску в Фербенкс, где на авиабазе их принимали и перегоняли в Красноярск советские летчики специально созданной перегоночной дивизии состоящей из пяти полков. Трасса от Фербенкса до Красноярска была разбита на пять участков, на каждом из которых работал один из пяти перегоночных полков. Первый полк перегонял самолеты из Фербенкса через Ном до аэродрома Уэлькаль или, в исключительных случаях до Марково. Второй полк работал на участке Уэлькаль - Сеймчан, третий летал до Якутска, четвертый до Киренска и пятый до Красноярска. В Красноярске формировались полки, обучался личный состав, после чего они убывали на фронт, кто своим ходом, а кто на платформах по "Транссибу".

В памяти старшего поколения России навсегда останутся поступавшие по ленд-лизу "джипы", "Студебеккеры", самолеты различных типов, американская тушенка и многое другое. Огромную роль играла моральная поддержка бойцов на фронте, когда они видели в воздухе иностранные самолеты на своей стороне. Это поднимало их боевой дух. Да и весь наш народ, видя помощь по ленд-лизу, понимал, что на нашей стороне не так уж мало народов во всем мире, что ресурсы США и Великобритании подключены к общей борьбе с фашистским агрессором, что это поможет одолеть врага, и приблизит Победу.

Участие американских самолетов было заметным на всех фронтах. На Севере советские летчики прикрывали северные морские конвои с ленд-лизовским грузом. С И-16 пересел на "Китихоук" с полярного неба Борис Сафонов, сбивший 25 самолетов противника и погибший во время прикрытия конвоя PQ-16. Первый год блокады Ленинграда его небо защищали несколько полков на истребителях "Китихоук".  С 1943 года знаменитый полк Преображенского, бомбивший в начале войны Берлин, пересел на "Бостоны" - часть из них стала торпедоносцами и топила немецкие транспорты в Финском заливе, часть - бомбардировщиками, которые бомбили артиллерийские батареи фашистов, обстреливающих осажденный город, помогали прорвать и снять блокаду. На Юге летчик Лавриненков после разгрома фашистов под Сталинградом пересел на "Аэрокобру" и стал "Героем" второй раз, участвуя в освобождении Донбасса, Днепра, Крыма. Трижды Герой Советского Союза А. Покрышкин с весны 1943 года воевал на "Аэрокобре", сбил на ней при освобождении Кубани и Украины пять десятков гитлеровских самолетов. Именно там звучал панический вопль немцев: "Внимание, внимание! В воздухе Покрышкин!". А в Европе под его командованием воевал уже полк, а затем дивизия, целиком на "Аэрокобрах". На "Спитфайрах" воевал и другой известный лётчик - дважды Герой Советского Союза Ворожейкин. На его счету 240 боевых вылетов и 52 сбитых самолета противника.

В послевоенные годы, в условиях глобального противостояния СССР и США, в официальных выступлениях политических и военных руководителей Советского Союза и, соответственно, в научных трудах советских историков роль поставок по ленд-лизу преуменьшалась. Уже в 1947 году А.Вознесенский, в годы войны член политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя СНК СССР и председатель Госплана СССР, определил, что «удельный вес поставок по ленд-лизу составил всего лишь 4% от общего промышленного производства СССР». С тех пор в течение десятилетий эта в целом правильная цифра, не подвергаясь ни малейшему сомнению, фигурировала в советских энциклопедиях и бесчисленных монографиях как единственно верная. Более того, под нее подгонялись и масштабы поставок по конкретным видам боевой техники.  Так, например, в книге Е.Н. Кулькова «Правда и ложь о второй мировой войне» (М., 1983 год) утверждается, что в СССР было поставлено союзниками самолетов в объеме 4% от советского производства.

Истинные размеры (абсолютные и относительные) авиационного ленд-лиза в Советский Союз до сих пор малоизвестны.

Поставки самолетов по ленд-лизу в СССР в 1941-1945 годах показаны в нижеприведенной таблице, составленной на базе архивов Главного штаба ВВС РФ Игорем Петровичем Лебедевым, бывшим с октября 1943 года по октябрь 1945 года военным представителем правительственной закупочной комиссии СССР в США.

Поставки самолетов по ленд-лизу в СССР в 1941-1945 годах.

Таблица 1

На базе архивных материалов Лебедевым И.П. был проведен сравнительный анализ поставок в СССР по ленд-лизу фронтовых, боевых самолетов с количеством аналогичных машин, изготовленных советской авиационной промышленностью.

Таблица 2

Как видно из таблицы, поставки по ленд-лизу составляли: по фронтовым истребителям 16% от произведенных советской авиационной промышленностью, по фронтовым бомбардировщикам 20% от произведенных авиационной промышленностью СССР. Если же произвести подсчет по фронтовым боевым самолетам с учетом 4171 истребителя, полученного из Великобритании, то 17484 самолета, поступившие по ленд-лизу, от 77479 фронтовых истребителей и бомбардировщиков, изготовленных советской промышленностью, составят 23%.

Таким образом, почти каждый четвёртый истребитель и бомбардировщик, поступившие в годы Великой Отечественной войны в действующий состав ВВС СССР, были англо-американского производства.

Кроме того, для обеспечения боевой работы самолетов по ленд-лизу поставлялись авиационные двигатели (более 15 тысяч), вооружение, боеприпасы, авиационное горючее, запасные части к самолетам и другой технике и прочее авиационно-техническое имущество, без которого невозможна была бы нормальная эксплуатация всех поступавших по ленд-лизу средств.

Перечень основных авиационных заводов США, с которых поступали самолеты в СССР по ленд-лизу:

1. Р-39 и Р-63 - фирма “Белл” (Буффало),

2. Р-40 - фирма “Куртисс” (Нью-Йорк),

3. Р-47 - фирма “Рипаблик” (Лонг Айленд, вблизи Нью-Йорка),

4. А-20 - фирма “Дуглас” (Санта-Моника - Лос-Анджелес - Талса - Оклахома-Сити),

5. Б-25 - фирма “Норт Америкен” (Канзас-Сити),

6. летающая лодка-амфибия “Каталина” - фирма “Консолидейтед” (Элизабет-Сити - Новый Орлеан),

7. С-47 “Дуглас” - фирма “Дуглас” (Санта-Моника - Талса - Оклахома-Сити),

8. С-46 “Куртисс” - фирма “Куртисс” (Нью-Йорк).

Что касается тактико-технических характеристик поставлявшихся по ленд-лизу в Советский Союз боевых самолетов, то это тоже очень интересная тема. Приведу лишь одну цитату из фундаментальной монографии: “Эскадрилья, полк, дивизия, которыми последовательно командовал А.И.Покрышкин, начиная с 1943 года и до конца войны, летали на Р-39. Мастерство и отвага советских летчиков принесли славу и “Аэрокобре”.