Конституционный суд Российской Федерации

МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РФ

ИВАНОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

КАФЕДРА ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРАВА

КУРСОВАЯ РАБОТА

ПО ДИСЦИПЛИНЕ:

«КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО РОССИИ»

НА ТЕМУ :

«КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

ВЫПОЛНИЛ:   СТУДЕНТ ПЕРВОГО ГОДА

ОБУЧЕНИЯ ЗАОЧНОГО

КОММЕРЧЕСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ

ЕГОРОВ Д.Ю.

ИВАНОВО 2001

СОДЕРЖАНИЕ .

 TOC \o "1-2" \h \z 1. ВВЕДЕНИЕ. \h 3

2. ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В РОССИИ. \h 5

3. ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА. \h 10

3.1. Состав и порядок образования Конституционного Суда. \h 10

3.2. Структура и организация деятельности Конституционного Суда. \h 13

3.3. Принципы деятельности Конституционного Суда. \h 17

3.4. Полномочия Конституционного Суда . \h 20

3.5. Решения Конституционного Суда . \h 30

4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. \h 43

5. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: \h 45

1. ВВЕДЕНИЕ.

Конституционный суд Российской Федерации, избранный впервые в нашей стране в октябре 1991 г. и вынесший свое первое решение в январе 1992 г., в свое время задумывался как институт, способный саморазвиваться. Поскольку Конституционный суд начал свою деятельность еще в условиях существования СССР, его роль и место в структуре власти и в системе правовых органов менялась. Первоначально он выполнял лишь роль вспомогательного органа при Верховном Совете СССР. Позже он получил право исследовать факты и в определенной мере участвовать в процессе “правотворчества”.

Сегодня, в соответствии с новой Конституцией и Законом о Конституционном суде РФ, Суд является судебным органом конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющим судебную власть посредством конституционного судопроизводства.[1]

Настоящая работа представляет собой описание и анализ действующего законодательства Российской Федерации, определяющего статус, функции, сущность, роль, место и принципы организации Конституционного суда России. В задачи работы входит:

- изучение истории формирования конституционного судопроизводства в России;

- описание процесса образования Конституционного Суда : процедуры избрания членов Суда, их полномочий и обязанностей;

- описание организации деятельности Конституционного суда;

- определение полномочий Конституционного суда Российской Федерации как специализированного органа конституционного контроля и рассмотрение понятия «толкования Конституции» , а также некоторых проблем текущей практики конституционного судопроизводства;

- определение демократических принципов современного конституционного судопроизводства в России;

-  определение основных видов решений, принимаемых Конституционным Судом, понятия правовой позиции Суда, а также такого понятия как «правовая позиция Суда».

Основными источниками сведений, необходимых для выполнения данной работы, являются законодательные акты Российской Федерации - Конституция России 1993 г., Федеральный закон о Конституционном суде Российской Федерации от 21 июля 1994 г., некоторые постановления Конституционного суда РФ, а также статьи и работы известных ученых – юристов.

2. ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В РОССИИ.

Проблема конституционного контроля в нашей стране впервые возникла после образования СССР, когда потребовалось преодолевать различия и противоречия  в законодательстве союзных республик. Разумеется, юридической базой для этого могла стать Конституция СССР: ориентация на ее предписания создавала условия для придания единообразия формировавшемуся в то время законодательству. Органом, на который была возложена функция контролирования соблюдения Конституции СССР, стал образованный в 1924 году Верховный Суд СССР. С начала 30-х годов активность Верховного Суда СССР в области конституционного контроля значительно упала, а затем и вовсе «исчезла». В Конституции 1936 г. уже не было упоминания о конституционном контроле, осуществляемом судами.[2]

Советские конституции не играли существенной роли в жизни общества, т.е. в течение почти всех 75 лет Советской власти, они легко могли быть обойдены. Помпезные мероприятия по случаю их принятия (особенно в 1936 и 1977 гг.) были оркестрованными ритуалами, контролировавшимися политической верхушкой, стремившейся, помимо прочего, продемонстрировать силу своего контроля. И если отдельные положения этих конституций могли быть интерпретированы как угрожающие институтам существующего режима (например, норма, провозглашающая право свободного выхода республик из Союза), то по неписаным правилам советской политики подобные «угрозы» не только не имели возможности быть реализованными, но даже не могли открыто обсуждаться.[3]

Интерес к проблемам конституционного контроля возник вновь только во второй половине 80-х гг., когда начались поиски путей создания того, что принято именовать правовым государством. М. Горбачевым и его сподвижниками была сделана попытка придать ряду конституционных положений должное политическое значение. Убежденный в том, что многие старые государственные структуры не служат перестройке, Горбачев стал планировать замену их новыми, в большей степени представляющими население и ответственными перед ним. Он надеялся, что широкие слои народа поддержат его усилия сделать советскую систему более эффективной и в сфере экономики и в области политики. Когда же дело дошло до практики, то планируемый уровень контроля со стороны центра был снижен, что привело к определенным угрозам позиции Горбачева и коммунистической партии. Так, когда в 1988 г. ХIХ партийная конференция приняла решение о целесообразности создания съезда народных депутатов, предполагалось, что местные партийные организации будут контролировать выдвижение кандидатов в процессе самих выборов. На практике, однако, во многих случаях этого не получилось. [4] Другой пример. Схема новых государственных структур на республиканском уровне предполагала, что каждая союзная республика будет иметь так же, как и на уровне Союза ССР, двухступенчатую легислатуру (Съезд и Верховный Совет) и определенное число депутатов будет избрано общественными организациями. Однако эти намерения были встречены такими возражениями, что Союзный центр был вынужден позволить каждой республике решать эти вопросы самостоятельно. В итоге все республики, за исключением России, предпочли одноступенчатую систему представительных органов. Практика избрания депутатов общественными организациями в республиках также практически не применялась.

Таким образом, если раньше Конституция не играла почти никакой роли в установлении и распределении политической власти, то теперь конституционные нормы стали одним из основных объектов противоречий, возникающих в конце 80-х гг.. Конституция создала новые структуры, которые получили существенную власть и стали создавать угрозу для традиционного пути проведения советской политики. Значение конституционных структур еще больше возросло в связи с созданием в СССР (1990г.) института президентской власти. Благодаря тому же самому набору конституционных поправок, которые ввели институт президентской власти, коммунистическая партия утратила свою официальную монополию на политическую власть. Теперь настоящая конституционная политика появилась на советской политической арене уже не столько формально.

Еще в 70-х гг. советские юристы осторожно выдвинули идею независимого органа конституционного контроля . Но только в период перестройки возникли условия, при которых предложения подобного рода могли встретить положительный отклик.[5]

23 декабря 1989 г. состоялось принятие закона «О конституционном надзоре в СССР». В соответствии с ним был образован Комитет конституционного надзора - квазисудебный орган, частично прикрепленный к парламенту.[6]

Комитет функционировал менее двух лет. С самого начала его юрисдикция была ограничена, а сфера его действия была еще больше сужена в результате протестов со стороны республик. Несмотря на эти ограничения новый институт привлек к себе значительное внимание как в Союзе, так и за рубежом. Данный институт заслуживает высокой оценки за свои решения относительно защиты индивидуальных и политических прав. Среди существенных решений в этой области следует отметить, что Комитет прекратил практику издания секретных законодательных актов, влияющих на права граждан; постановил, что ограничения свободы передвижения и выбора места жительства, вытекающие из положений закона, регламентирующих прописку, нарушали Конституцию и международные соглашения о правах человека; отменил указ президента СССР, запрещавший проведение демонстраций в центре Москвы, как противоречащий Конституции; признал что принудительное лечение лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией, нарушало Конституцию и международные соглашения о правах человека. Комитет также установил, что министерские постановления, ограничивающие ответственность министерств за выпуск нестандартной продукции, нарушали права потребителей.[7]

В то же время некоторые решения Комитета, в особенности касающиеся взаимоотношений между республиками и центром, не были встречены с энтузиазмом. Так, когда в РСФСР был принят закон, запрещающий руководителям государственных органов одновременно руководить и общественными организациями, президент Горбачев попросил Комитет рассмотреть данный закон с точки зрения его конституционности. Очевидно, что закон ставил целью предотвратить одновременное пребывание на важных государственных постах лидеров КПСС. Комитет постановил ( при одном голосе против), что данный закон нарушал конституционные права государственных служащих и членов общественных организаций.

Ввергнутый в водоворот чрезвычайно важных вопросов, связанных с попытками центра сохранить свои позиции в отношении республик, стремившихся к большей автономности, если не к полной независимости, Комитет занял сторону центра, что безусловно нанесло урон его репутации в определенных кругах. Но, принимая во внимание условия того времени, возможно, излишним было ожидать, что Комитет станет действовать по-иному. Ведь Конституция СССР не была отменена.

Дальнейшая критика Комитета конституционного надзора фокусировалась на недостатках в тщательном обосновании мнений и том факте, что некоторые решения Комитета в сущности остались невыполненными и, конечно же, попытка Комитета продемонстрировать свою нейтральность потерпела крах, когда его члены стали высказываться по важным политическим вопросам за пределами Комитета. В итоге члены Комитета не сумели занять прочную позицию в заявлении от 19 августа 1991 г.

Между тем ценно уже то, что Комитет конституционного надзора был первой попыткой создания учреждения подобного рода после 70 лет постоянного внушения, что независимый орган конституционного контроля не только не был необходим, но даже представлял бы собой реальную угрозу принципам Советской системы. Уяснив эту атмосферу, уже не удивишься тому, что работа Комитета не стала предметом всеобщего прославления.

Несколько проектов договоров о создании обновленного Союза учреждение Конституционного Суда как преемника Комитета конституционного надзора. Этот вопрос приобрел дискуссионный характер, но еще до развала Союза ССР и РСФСР было принято решение о создании в РСФСР своего Конституционного Суда.

Правовой базой организации и деятельности Конституционного Суда РФ послужило небольшое конституционное положение (принятое в виде поправки к Конституции от 15 декабря 1990 г.) и достаточно подробный (89 статей) Закон о Конституционном Суде от 12 июля 1991г.

Этот закон содержал ряд действительно важных положений, регламентирующих внутренний распорядок и организацию деятельности суда ( в частности, как обеспечивается безопасность помещений суда, охрана судей и членов их семей - ст.86).[8] В это же время в нем есть нормы, которые, по крайней мере, в других странах представляются настолько очевидными, что не нуждаются в законодательном закреплении (например, положение о том, что все расходы суда покрываются из республиканского бюджета - ст.85), что свидетельствует об отсутствии у авторов его проекта опыта в создании актов подобного рода, хотя более вероятно, что это сделано с целью предусмотреть и преодолеть возможные попытки ослабить контроль Конституционного Суда.

Начало деятельности Конституционного суда не было стремительным. В августе 1991 г. были избраны 13 из 15 судей. Съезд не мог прийти к единому мнению относительно двух оставшихся кандидатов; они должны были быть избраны на следующем Съезде. По прошествии двух лет две вакансии так и остались свободными. Однако закон позволяет суду начать работу при наличии 2/3 его состава, и в конце августа 1991 г., т.е. год спустя после принятия поправки к Конституции, провозгласившей создание Конституционного суда, 13 судей принесли присягу и избрали В.Д. Зорькина своим председателем.

Деятельность Конституционного суда в восприятии ее как российской, так и американской общественностью во многом проходила через призму «дела КПСС». Кроме дела коммунистической партии, самой значительной акцией Конституционного Суда несомненно было решение, дающее отрицательную правовую оценку некоторым действиям президента Ельцина. В своем первом решении , в январе 1992 г., суд провозгласил неконституционным Указ президента об объединении министерств безопасности и внутренних дел. Суд заявил, что этот указ нарушил принцип разделения властей, так как исполнительная власть не имеет права создавать министерства или реорганизовывать исполнительные структуры государства. Во второй половине 1992г. Конституционный суд рассмотрел дело о конституционности Указов Президента России о прекращении деятельности КПСС. Это «дело века» получило подробное освещение как в национальных, так и в международных средствах массовой информации.[9]

24 декабря 1993 г. Указом Президента РФ N 2288 Закон от 12 июля 1991 г. отменен и работа над проектом нового Закона о Конституционном Суде РФ значительно активизировалась. 21 июля 1994 г. этот проект после одобрения Федеральным Собранием и подписания Президентом РФ стал федеральным конституционным законом, в котором решены все основные вопросы организации и деятельности данного суда в целом он состоит из 115 статей, переходных положений и положений, касающихся вступления закона в силу.[10]

3. ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА.

3.1. Состав и порядок образования Конституционного Суда.

Личность судьи в органах конституционного контроля играет весьма заметную роль, так как ее оценивают зачастую не только по правовым критериям, но и по нравственным.

Судьи Конституционного суда РФ назначаются на должность Советом Федерации по представлению Президента РФ. Предложения о кандидатах на должности судей Конституционного Суда Российской Федерации могут вноситься Президенту Российской Федерации членами (депутатами) Совета Федерации и депутатами Государственной Думы, а также законодательными (представительными) органами субъектов Российской Федерации, высшими судебными органами и федеральными юридическими ведомствами, всероссийскими юридическими сообществами, юридическими научными и учебными заведениями.[11] Следовательно, главная роль в формировании персонального состава Конституционного суда принадлежит Президенту и Совету Федерации.

Членами Конституционного суда могут быть только граждане России, достигшие ко дню назначения возраста не менее 40 лет, с безупречной репутацией, имеющие высшее юридическое образование и стаж работы юристом не менее 15 лет,  обладающий признанной высокой квалификацией в области права.

 В соответствии с прежним законодательством нижний возрастной предел членов Суда равнялся 35 годам, а необходимость работы по юридической специальности - 10. Новый подход, как можно заметить, направлен на то, чтобы в Конституционном суде работали люди, обладающие большим жизненным опытом и высокой юридической квалификацией.[12]

Каждый судья Конституционного Суда Российской Федерации назначается на должность в индивидуальном порядке тайным голосованием. Назначенным на должность судьи Конституционного Суда Российской Федерации считается лицо, получившее при голосовании большинство от общего числа членов (депутатов) Совета Федерации.

В случае выбытия судьи из состава Конституционного Суда Российской Федерации представление о назначении другого лица на вакантное место судьи вносится Президентом Российской Федерации в Совет Федерации не позднее месяца со дня открытия вакансии.

Судья Конституционного Суда Российской Федерации, срок полномочий которого истек, продолжает исполнять обязанности судьи до назначения на должность нового судьи или до принятия итогового решения по делу, начатому с его участием.[13]

Численный состав Конституционного суда теперь равен 19, в отличие от предусмотренных по закону 1991 г. 15 (напомним , что реально тогда  было избрано 13 человек). Изменен порядок формирования Суда, что связано с новой системой органов государственной власти, установленной Конституцией 1993 г..

Конституционный суд вправе осуществлять свою деятельность при наличии в его составе не менее трех четвертей от общего числа судей. Полномочия самого Конституционного суда не ограничены сроком, тогда как полномочия судей ограничиваются сроком в 12 лет. Верхняя возрастная граница членов Конституционного суда не должна превышать 70 лет. Повторное назначение судьи на должность не допускается. Ранее же действовавший Закон 1991 г. фактически придерживался принципа несменяемости членов Суда.

Судья Конституционного суда считается вступившим в должность с момента принесения им присяги, а истекают его полномочия в последний день месяца, в котором заканчивается его избирательный срок или в котором ему исполняется 70 лет.

Независимость судьи Конституционного Суда Российской Федерации обеспечивается его несменяемостью, неприкосновенностью, равенством прав судей, установленными настоящим Федеральным конституционным законом порядком приостановления и прекращения полномочий судьи, правом на отставку, обязательностью установленной процедуры конституционного судопроизводства, запретом какого бы то ни было вмешательства в судебную деятельность, предоставлением судье материального и социального обеспечения, гарантий безопасности, соответствующих его высокому статусу.[14]

Судья Конституционного Суда Российской Федерации неприкосновенен. Он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности, налагаемой в судебном порядке, задержан, арестован, подвергнут обыску без согласия Конституционного Суда Российской Федерации, за исключением случаев задержания на месте преступления, а также подвергнут личному досмотру, за исключением случаев, когда это предусмотрено федеральным законом для обеспечения безопасности других людей.[15]

3.2. Структура и организация деятельности Конституционного Суда.

В состав Конституционного суда входят две палаты, включающие в себя соответственно  9 и 10 судей. Персональный состав палат определяется путем жеребьевки, порядок проведения которой устанавливается Регламентом Конституционного суда.

Конституционный суд РФ рассматривает и разрешает дела в пленарных заседаниях и заседаниях палат. В пленарных заседаниях участвуют все судьи, в заседаниях палат - судьи, входящие в их состав. Пленарный состав палат не должен оставаться неизменным более, чем 3 года подряд. В состав одной палаты не могут входить Председатель и заместитель Председателя Конституционного суда.[16]

В пленарном заседании Конституционный суд может рассмотреть любой вопрос, входящий в его компетенцию, однако есть и такие дела. которые Суд может рассматривать исключительно на пленарных заседаниях. К делам подобного рода относятся:

-Дела о соответствии Конституции Российской Федерации конституций республик и устав субъектов РФ;

-Толкование Конституции Российской Федерации;

- Вынесение заключений о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента РФ  в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления;

-Утверждение посланий Конституционного суда;

-Решение вопросов о выступлении с законодательной инициативой по вопросам своего ведения.

В ходе пленарных заседаний Конституционный суд также избирает Председателя, заместителя Председателя, судью-секретаря Конституционного суда; формирует персональные составы палат Конституционного Суда; принимает Регламент Конституционного суда и вносит в него изменения и дополнения; устанавливает очередность рассмотрения дел в пленарных заседаниях, а также распределяет дела между палатами; принимает решения о приостановлении или о прекращении полномочий судьи Конституционного Суда, а также в случае необходимости - о досрочном освобождении от должности Председателя, его заместителя или судьи-секретаря Конституционного суда и т.д.[17]

В заседаниях палат Конституционный суд решает дела, отнесенные к ведению Конституционного суда и не подлежащие рассмотрению в пленарных заседаниях. В их число входят дела о соответствии Конституции Российской Федерации следующих нормативных актов:

- федеральных законов, нормативных актов Президента России, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации;

- законов и иных нормативных актов субъектов РФ, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению органов государственной власти России и органов государственной власти ее субъектов;

- договоров между органами государственной власти России и органами государственной власти субъектов РФ, а также договоров между органами государственной власти самих субъектов Российской Федерации;

- не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации;

В заседаниях палат Конституционный суд России решает также споры о компетенции:

- между федеральными органами государственной власти;

- между органами государственных властей Российской Федерации и ее субъектов;

- между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации.

Конституционный суд в заседаниях палат по рассмотрению жалоб на нарушение конституционных прав  и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.[18]

В пленарном заседании Конституционного суда тайным голосованием большинством голосов от общего числа судей избирается Председатель - сроком на три года, заместитель Председателя и судья-секретарь Конституционного суда.

Председатель Конституционного суда РФ выполняет следующие функции:

- руководит подготовкой пленарных заседаний Конституционного суда, созывает их и заседательствует на них;

-  вносит на обсуждение Конституционного суда вопросы, подлежащие рассмотрению в пленарных заседаниях;

- представляет Конституционный суд в сношениях с государственными органами и организациями; выступает от имени Конституционного суда;

- осуществляет общее руководство аппаратом Конституционного суда.

Председатель Конституционного суда издает приказы и распоряжения Суда.[19]

В обязанности заместителя Председателя Конституционного суда входит осуществление некоторых функция Председателя Суда по его уполномочию, а также обязанностей, возложенных на него Судом.

Судья-секретарь Конституционного суда осуществляет непосредственное руководство работой аппарата Конституционного суда; доводит до сведения соответствующих органов, организаций и лиц решения, принятые Конституционным судом, и информирует Суд об их исполнении и т.д.[20]

После возобновления деятельности Конституционного суда в 1995 г. структура его аппарата была усовершенствована. В ней можно выделить две составляющие части: первая из них - это так называемый аппарат судей. При каждом судье состоят три работника, призванных помогать непосредственно ему и ему подчиненных. (Аппарат Председателя суда, его заместителя и судьи-секретаря по численности выше.)

Вторая часть аппарата - это секретариат, состоящий из ряда управлений (Управление конституционного надзора, Управление конституционных программ частного права, Управление международного права и т.д.). В их задачи входит первичное ознакомление с поступившими обращениями, подготовка экспертных заключений по принятым к рассмотрению делам, подготовка аналитических материалов. В секретариате имеются также подразделения, занимающиеся организацией судебных заседаний, контролем за исполнением решений Конституционного суда, обеспечением суда необходимой правовой информацией. Секретариат Конституционного суда осуществляет информационно-справочную, аналитическую работу, а также рассматривает обращения в суд в предварительном порядке и в случаях, когда они не затрагивают вопросов, требующих изучения судьями.

Общая численность секретариата - около 150 штатных единиц.

При Суде действует также Научно-консультационный совет, а по вопросам своей внутренней деятельности Конституционный суд принимает Регламент Конституционного суда. В нем устанавливаются: порядок определения персонального состава палат Конституционного суда, порядок распределения дел между ними, порядок определения очередности рассмотрения дел в пленарных заседаниях и в заседаниях палат и т.д..

Говоря об организации деятельности Конституционного суда РФ, следует еще упомянуть о наличии в современном конституционном законодательстве такого института как особое мнение судьи Конституционного суда. Особое мнение судьи, не совпадающее с общим решением Конституционного суда, публикуется вместе с решением Суда. Но, если следовать Федеративному конституционному закону о Конституционном суде РФ (76,78), Суд, при обнародовании принятого решения, не связан с представлением судьей его собственного мнения, ибо на  Суд возлагается обязанность немедленно публикации только решения Конституционного суда. Российские юристы, однако, считают, что публикация особого мнения судьи была бы желательна, так как эта мера дает возможность познакомиться не только со взглядами на проблему конкретного представителя судебных органов, но и способствует дальнейшему развитию всего судопроизводства на демократических началах.[21]

3.3. Принципы деятельности Конституционного Суда.

В своей деятельности Конституционный суд Российской Федерации руководствуется следующими основными принципами: независимость, коллегиальность, гласность, устность разбирательства , непрерывность судебного заседания, состязательность и равноправие сторон.[22]

1. Независимость.

Судьи Конституционного Суда Российской Федерации независимы и руководствуются при осуществлении своих полномочий только Конституцией Российской Федерации и настоящим Федеральным конституционным законом.

В своей деятельности судьи Конституционного Суда Российской Федерации выступают в личном качестве и не представляют каких бы то ни было государственных или общественных органов, политических партий и движений, государственных, общественных, иных предприятий, учреждений и организаций, должностных лиц, государственных и территориальных образований, наций, социальных групп.

Решения и другие акты Конституционного Суда Российской Федерации выражают соответствующую Конституции Российской Федерации правовую позицию судей, свободную от политических пристрастий.

Судьи Конституционного Суда Российской Федерации принимают решения в условиях, исключающих постороннее воздействие на свободу их волеизъявления. Они не вправе запрашивать или получать от кого бы то ни было указания по вопросам, принятым к предварительному изучению либо рассматриваемым Конституционным Судом Российской Федерации.

Конституционный суд сегодня, в отличие от ранее действовавшего законодательства, независим в организационном, финансовом и материально-техническом отношениях от любых других органов. Финансирование Конституционного суда производится за счет федерального бюджета, что обеспечивает возможность осуществления независимого конституционного судопроизводства в полном объеме. Для обеспечения деятельности Конституционного суда федеральный бюджет выделяет отдельной статьей средства, которыми Суд распоряжается самостоятельно, причем смета его расходов не может быть уменьшена по сравнению с предыдущим годом.

Заметим, что в соответствии с ранее действующим законодательством Конституционный суд России материально во многом зависел от других ветвей власти и, прежде всего, от президентских структур. Это, естественно, очень подрывало столь важную основу деятельности суда как финансовая независимость.

Конституционный суд независимо осуществляет информационное и кадровое обеспечение своей работы. Имущество, которым он пользуется в процессе осуществления своих функций, является федеральной собственностью.

Какое бы то ни было ограничение правовых, организационных, финансовых и других условий деятельности Конституционного суда, оговоренных законом, не допускается.

2. Коллегиальность.

Рассмотрение дел и вопросов и принятие решений по ним производятся Конституционным Судом  Российской  Федерации коллегиально. Решение принимается только теми судьями, которые участвовали в рассмотрении дела в судебном заседании.

Конституционный Суд Российской Федерации правомочен принимать решения в пленарных заседаниях при наличии не менее двух третей от общего числа судей, а в заседании палаты - при наличии не менее трех четвертей ее состава. При определении кворума не принимаются в расчет судьи, отстраненные от участия в рассмотрении дела, и судьи, полномочия которых приостановлены.

3. Гласность.

Рассмотрение дел в заседаниях Конституционного Суда Российской Федерации проводится открыто. Проведение закрытых заседаний допускается лишь в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным конституционным законом. Решения, принятые как в открытых, так и в закрытых заседаниях, провозглашаются публично.

4. Устность разбирательства.

Разбирательство в заседаниях Конституционного Суда Российской Федерации происходит устно. В ходе рассмотрения дел Конституционный Суд Российской Федерации заслушивает объяснения сторон, показания экспертов и свидетелей, оглашает имеющиеся документы. В заседании Конституционного Суда Российской Федерации могут оглашаться документы, которые были представлены для ознакомления судьям и сторонам либо содержание которых излагалось в заседании по данному делу.

Производство в Конституционном Суде Российской Федерации ведется на русском языке. Участникам процесса, не владеющим русским  языком, обеспечивается право давать объяснения на другом языке и пользоваться услугами переводчика.

5. Непрерывность судебного заседания.

Заседание Конституционного Суда Российской Федерации по каждому делу происходит непрерывно, за исключением времени, отведенного для отдыха или необходимого для подготовки участников процесса к дальнейшему разбирательству, а также для устранения обстоятельств, препятствующих нормальному ходу заседания. Конституционный Суд Российской Федерации до принятия решения по делу, рассматриваемому в пленарном заседании, или до отложения его слушания не может рассматривать в пленарном заседании другие дела. Палата Конституционного Суда Российской Федерации до принятия решения по рассматриваемому делу или до отложения его слушания не может рассматривать другие дела, отнесенные настоящим Федеральным конституционным законом к компетенции палаты. До принятия решения по делу, рассматриваемому в пленарном заседании Конституционного Суда Российской Федерации, возможно рассмотрение других дел в заседаниях палат. До вынесения решения по делу, рассматриваемому в заседании палаты, возможно рассмотрение других дел в пленарном заседании.

6. Состязательность и равноправие сторон .

Стороны пользуются равными правами и возможностями по отстаиванию своей позиции на основе состязательности в заседании Конституционного Суда Российской Федерации.

3.4. Полномочия Конституционного Суда .

“Конституционный суд Российской Федерации - судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства”, - гласит ст.1 Закона о Конституционном суде РФ. В нем четко определены характер, сущность и место Конституционного суда в системе органов государственной власти. Следовательно, Конституционный суд - прежде всего - составная часть судебной власти России, предназначенная для того, чтобы удерживать все ветви власти в рамках права. 

Полномочия Конституционного суда определяются Конституцией Российской Федерации 1993 г. (ст.125) и Федеральным конституционным законом о Конституционном суде Российской Федерации от 21 июля 1994 г..

Изменения, внесенные Конституцией 1993 г. по сравнению с ранее действовавшей конституцией России и Законом о Конституционном суде 1991 г.  в правовой статус Конституционного суда, касаются, прежде всего, численного состава Суда, порядка его образования, основных полномочий, юридической силы и последствий его решений.

В целях защиты основ конституционного строя в Российской Федерации Конституционный суд РФ обладает следующими полномочиями:

1. Решать дела о соответствии Конституции Российской Федерации:

- федеральных законов, нормативных актов Президента России, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ;

- конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации;

- договоров между органами государственной власти России и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а также взаимных договоров между последними;

- еще не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации;

2. Разрешать споры о компетенции:

- между федеральными органами государственной власти;

- между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ;

- между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации;

3. Проверять конституционность закона, применяемого или подлежащего применению в конкретном деле, по жалобам на нарушения конституционных прав граждан и по запросам судов;

4. Давать толкование Конституции РФ;

5. Давать заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинений в адрес Президента России в государственной измене или совершении другого тяжкого преступления;

6. Выступать с законодательной инициативой по вопросам своего ведения;

7. Осуществлять иные полномочия, предоставленные ему Конституцией РФ, Федеративным договором и федеральными конституционными законами.

Рассмотрим их подробнее. Во-первых, Конституционный суд России решает вопросы исключительно конституционного права. Однако среди отечественных правоведов вызывает много споров  вопрос о целесообразности наделения Конституционного суда Российской федерации правом толкования не только Конституции, но и законов, а также других нормативных актов, в том числе по собственной инициативе. Одни (например, Варламова Н., Нерсесянц В.) считают, что Конституционный суд, прежде всего, является хранителем Конституции и должен придерживаться только ее текста, другие ( Поленина С., Лазарев В.) убеждены, что Конституционный суд должен иметь полномочия активного правотворца, выражающиеся в использовании при необходимости защиты прав и свобод граждан как законодательных нормативных актов различного вида, так и прогрессивных норм международного права.

 Федеральный закон о Конституционном суде по этому поводу высказывается весьма однозначно. Тем не менее, как показывает практика, Конституционный суд РФ в своей работе опирается не только на Конституцию, но и на обычные законы, а также на международные пакты о правах человека, исходя при этом, однако, из посылок самой Конституции. Верх в данном вопросе на сегодняшний день одерживают сторонники той позиции, которые утверждают, что, действуя на основе разделения властей, Конституционный суд не должен подменять собой другие государственные органы, превращаясь в “суперинстанцию”, но своими решениями он должен как бы очерчивать границы “конституционного поля”.[23]

Несмотря на разногласия в лоне отечественных правоведов, Федеральный закон о Конституционном суде Российской Федерации 1994 г. и Конституция РФ имеют достаточно прогрессивный характер и открывают дорогу для дальнейшего совершенствования российской конституционной системы на демократических принципах. Так, впервые в истории конституционного законодательства России по Конституции 1993 г. в компетенцию Конституционного суда РФ введено право рассмотрения конституционности законов по запросам судов (п.4 ст.125 Конституции РФ), а также право толкования текста Конституции - функция, без которой фактически невозможен эффективный конституционный контроль.

 С запросом о толковании Конституции, согласно тексту Закона,  в Суд могут обращаться исключительно: Президент РФ, Совет Федерации, Государственная Дума, Правительство РФ, органы законодательной власти субъектов федерации. Конституционный Суд РФ решает исключительно вопросы права. Конституционный Суд РФ при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов.[24]

Полномочия Конституционного Суда РФ не ограничены определенным сроком.[25]

Если провести сравнительный анализ полномочий Конституционного Суда РФ по законодательству 1991 г. и его полномочий по Федеральному закону 1994 г. можно сделать вывод, что сузилась сфера контроля Конституционного Суда за актами исполнительной власти. Изъята, содержавшаяся в ст.165 Конституции РФ (ред. 21.04.92) норма о разрешении Конституционным Судом РФ дел о конституционности не только актов Президента, правительства и т.д., но наряду с ними и актов «федеральных органов исполнительной власти», что давало основания говорить об ориентации судебного конституционного контроля и на акты министерств, ведомств, и т.д. В то же время это ограничение сферы юрисдикции Конституционного Суда может быть оценено как «работающее» не только на его деполитизацию, но, прежде всего - его разгрузку с целью эффективной работы по иным основным направлениям. Во-вторых, конституционный контроль актов федеральных органов ограничен актами высших звеньев законодательной и исполнительной ветвей власти и актов главы государства. В отличие от унитарных европейских стран сфера юрисдикции Конституционного Суда РФ не распространяется на акты местного самоуправления. В том числе и в проекте Закона РФ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ « соответствующие вопросы отнесены к общему судебному порядку (ст.46.2 проекта). Акты субъектов федерации требуют особого анализа. Говоря о перечне актов, хотелось бы обратить внимание на нерешенность вопроса о федеральных конституционных законах - новой разновидности законов в РФ, впервые предусмотренной Конституцией 1993 г. Являются ли они объектами охраны Конституционным Судом либо объектами проверки в Конституционном Суде, т.е. конституционно-контрольной экспертизы? Как известно, по своей юридической силе (процедуре принятия) они весьма близки, но полностью не совпадают с законами об изменении и дополнении Конституции. Затрагивая тему о перечне актов, хотелось бы остановиться и на проблеме предварительного конституционного контроля. Специфика России не просто в сдержанном, но и в отрицательном отношении к проектам нормативных актов. В новом Законе о Конституционном Суде проекты актов не упоминаются в перечне подлежащих проверке в Конституционном Суде. А в прежнем законе 1991 г. содержался прямой запрет на такое полномочие. В ст.32.6 говорилось, что Конституционный суд не вправе осуществлять предварительный контроль и рецензирование проектов договоров и нормативных актов, высказывать суждения о конституционности неподписанных договоров, не принятых нормативных актов и т.д. Это одно из немногих своеобразий, которые должны быть учтены как корректирующие к общему выводу о предельно широком круге актов, могущих стать объектами проверок в Конституционном Суде РФ.[26]

Закон о Конституционном Суде РФ более ясно и детально урегулировал вопросы касающиеся дел о конституционности законов по жалобам на нарушения конституционных прав и свобод граждан. Данное полномочие суда имеет важнейшее значение в деле правовой защиты личности. Положения предыдущего акта, касающиеся конституционности правоприменительной практики, связанной с деятельностью суда по охране конституционных прав и свобод граждан были весьма сложны. Значительно упрощена ныне и процедура возбуждения такого рода дел. Жалобы на нарушения конституционных прав и свобод граждан могут быть индивидуальными или коллективными. Они допускаются при двух условиях: если закон затрагивает конституционные права и свободы граждан: если закон применен или подлежит применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде, или ином органе, применяющем такой Закон. Налицо преодоление ранее существовавшего положения, когда гражданин, чьи права нарушены, перед обращением в Конституционный Суд должен был пройти множество инстанций. Важное значение имеют и предусмотренные последствия принятия жалобы к рассмотрению. Прежде всего, Конституционный Суд уведомляет об этом рассматривающий дело суд или иной орган, в котором применен или подлежит применению обжалуемый закон. Это не обязывает приостановить производство по делу, но вместе с тем суд или иной орган, рассматривающие дело, вправе приостановить производство до принятия решения Конституционным Судом. Установлено, что если последний признает закон, примененный в конкретном деле, не соответствующим Конституции РФ, дело во всяком случае подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке.

Изменены полномочия Конституционного Суда , связанные с процедурой отрешения Президента от должности. Теперь Конституционный Суд дает лишь заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президенту в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, а не о наличии оснований для отрешения от должности, как это было ранее. Такие действия Конституционный Суд принимает по запросу Совета Федерации. Если Суд принимает решение о несоблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президенту РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, то предусмотренное Конституцией рассмотрение обвинения прекращается. Во всех остальных случаях окончательное решение об отрешении Президента РФ от должности принимает Совет Федерации.

Конституционный Суд РФ согласно новому законодательству утратил ряд полномочий, имевшихся у него ранее. Из компетенции этого органа исключено рассмотрение дел о конституционности партий, общественных объединений, действий и решений всех высших должностных лиц РФ и ее субъектов, о даче заключений о наличии оснований для их отречения от должности. Теперь нет у Конституционного Суда и права давать заключения о наличии у соответствующих должностных лиц стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять связанные с их деятельностью полномочия. По-новому решен ряд вопросов, связанных с субъектами, которые вправе возбуждать дела в Конституционном Суде. Ранее действовавшее законодательство предоставляло Суду право рассмотрения вопросов по собственной инициативе. Такая практика имеет место и в некоторых зарубежных государствах, новое законодательство не предоставляет Конституционному Суду права рассмотрения вопросов по собственной инициативе. Таким образом, обеспечивается принцип объективности и беспристрастности в деятельности этого органа. Ранее с запросами в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности мог обратиться любой депутат парламента, теперь - пятая часть состава каждой из палат парламента. Право возбуждения дел в Конституционном Суде общественными организациями ограничивается в настоящее время лишь возможностью подачи жалоб на нарушения конституционных прав и свобод граждан. Все это призвано предотвратить перенесение политических вопросов и дебатов в зал Конституционного Суда.[27]

Проведенный анализ свидетельствует о том, что новое законодательство расширило полномочия Конституционного Суда путем предоставления ему новых прав. Речь идет о проверке конституционности законов по запросам судов и праве толкования Конституции Российской Федерации. В арсенале Конституционного Суда РФ две формы толкования конституционных норм.

Одна из них свойственна всем конституционным судам и составляет основное содержание их деятельности: это - толкование конституционных норм и положений в связи с рассмотрением конкретных споров, будь то вопрос о соответствии нормативного акта конституции, спор о компетенции между государственными органами, между федерацией и ее субъектами или, наконец, вопрос о соответствии международного договора Конституции страны.

Вторая форма - это так называемый прямой запрос о толковании, которое не связано с решением вопросов, отнесенных к компетенции Конституционного Суда. Возможность такого прямого запроса - достаточно редкое явление. В зарубежной практике судебного конституционного контроля встречается (как это было, например, в ФРГ) в первые годы действия новой Конституции. Такова ситуация в России, где новая Конституция 1993 г. отличается во многих отношениях от предыдущих и к тому же является Конституцией жесткой: вносить в нее поправки достаточно сложно. Отсюда и предоставленная определенной категории субъектов конституционного права возможность обратиться с прямым запросом о толковании в Конституционный Суд РФ и обязанность Суда дать толкование той или иной нормы Конституции, соотношения норм, правового содержания использованных в тексте понятий и т.п. Конституционный перечень правомочных на то субъектов включает: Президента РФ, каждую из палат Федерального Собрания, Правительства РФ, орган законодательной власти каждого из субъектов РФ (ч.5 ст.125)

Таким образом, Конституционный Суд имеет две возможности толкования Конституции: прямо предусмотренную Конституцией (ч.5 ст.125), по запросам перечисленных выше субъектов (ранее такого правомочия Конституционный Суд не имел) и имплицитно присущую при решении споров о конституционности нормативных актов, споров о компетенции и иных вопросов, отнесенных Конституцией к ведению Конституционного Суда РФ. [28]

Характерным примером реализации первой возможности может служить постановление Конституционного Суда по делу о толковании ряда статей Конституции РФ, предусматривающих принятие решений палатами Федерального Собрания РФ большинством от общего числа депутатов. Возник вопрос: что считать таким «общим числом» - число депутатов Государственной Думы, названное Конституцией РФ, -  450 (ч.3 ст.95) или же число мандатов, реально замещенных на момент голосования. Конституционный Суд постановил, что под общим числом депутатов следует понимать число депутатов, установленное для Государственной Думы ч.3 ст.95 Конституции РФ, -  450 депутатов. Одним из основных документов, которыми руководствовался Суд, состоит в том, что акт парламента как органа общенационального представительства должен отражать не только интересы парламентского большинства, но также интересы большинства общества. Определение результатов от числа лишь замещенных мандатов может привести к тому, что Государственная Дума в случае вакантности значительной части депутатских мандатов будет принимать федеральные законы, фактически утратив свой представительный характер.[29]

Этот вывод вполне оправдан еще и потому, что дей­ствующая Конституция не установила минимального предела численности избранных парламентариев, при котором палаты вправе осуществлять свои полномочия. В таких условиях представительный характер каждой из палат и легитимность принимаемых ими решений могут быть гарантированы только путем истолкования понятия «общее число депутатов» как конституцион­ного их числа (450 и 178). Решение любой из них, принятое большинством от этого конституционного числа, всегда учитывает волю представителей, но край­ней мере, половины электората, вследствие чего нали­чие вакантных депутатских мандатов не может серьез­но повлиять на итоги голосования, а тем более - поста­вить под вопрос правомерность самого голосования.[30]

Примером реализации второй возможности может служить решение Конституционного Суда по обращению Профсоюза летного состава Гражданской авиации РФ, который посчитал неконституционной ст.12 действующего Закона о порядке разрешения коллективных трудовых споров, на основании которой в судебном порядке была запрещена забастовка летного состава. Названная статья запрещает, в частности, проведение забастовок в гражданской авиации. Суд посчитал, что право на забастовку может быть ограничено, но не по отраслевому принципу, а в соответствии с рамками пользования правами и свободами, которые установлены самой Конституцией. Запрет же на одном только основании принадлежности к определенной отрасли не соответствует ч.4 ст.37 и ч.2 и 3 ст.55 Конституции Российской Федерации.[31]

Остро стоит проблема, когда толкование связано с восполнением пробелов в конституционном тексте. Явный недостаток в федеральном конституционном Законе о Конституционном Суде - отсутствие в нем указаний о каких-либо установках и принципах, из которых должен исходить Суд при прямом толковании текста Конституции, когда он не содержит однозначного понятия какого-либо термина или категории.

 Например, постановление от 22 апреля 1996 года «По делу о  толковании отдельных положений статьи 107 Консти­туции Российской Федерации» интересно тем, что оно касается заключительной фазы законодательного про­цесса, связанной с подписанием или отклонением Пре­зидентом России принятого Федеральным Собранием федерального закона и с повторным его рассмотре­нием палатами парламента после президентского вето.

Постановление это может считаться идеальным как с точки зрения материала для толкования, так и каче­ства самого толкования.

В Конституции нет однозначного определения по­нятия «принятый закон». В разных частях статьи 105, статьи 106 и части 3 статьи 107 оно означает не одно и то же. Конституционный Суд внес в этот вопрос яс­ность, установив, что под понятие «принятый феде­ральный закон» подпадают:

1.        

2.        

3.        

Не охватывается этим понятием термин «принятый Государственной Думой федеральный закон» (используемый законодателем в частях 1, 2 и 3 статьи 105 и статье 106 Конституции), ибо он относится к промежу­точной, а не к завершающей стадии законодательного процесса.

Потребность в толковании этого понятия возникла в связи с практическими неувязками в законодательном процессе, когда палаты парламента оспаривали друг у друга право направлять принятый закон на подпи­сание Президенту. Президент получал законы на под­пись то от Думы, то от Совета Федерации; были слу­чаи, когда ему поступали два текста одного и того же закона от разных палат, не вполне между собой совпа­давшие. Поэтому решение вопроса о том, что такое принятый федеральный закон и кем он окончательно принимается, имело кардинальное значение для опре­деления палаты, которая направляет принятый закон Президенту.

Толкование Конституционного Суда было безуко­ризненным: «Логика законодательного процесса, пред­ставляющего собой конституционно установленный ряд последовательно сменяющих друг друга этапов, и характер возникающих, развивающихся и прекращаю­щихся правоотношений его участников, их взаимных прав и обязанностей, также установленных Конститу­цией Российской Федерации, предполагают, что при­нятый федеральный закон должен направляться главе государства... той палатой Федерального Собрания, в которой завершается процедура принятия федераль­ного закона». Из этого следует, что Государственная Дума направляет федеральный закон на подписание Президенту лишь в одном случае - когда она повторно рассматривает не одобренный Советом Федерации за­кон и принимает его квалифицированным большин­ством (2/3 общего числа депутатов). Во всех осталь­ных случаях федеральный закон на подписание Президенту направляет Совет Федерации».[32]

В заключение по данному вопросу можно сказать , что право толкования Конституции несомненно способствует усилению роли и престижа Конституционного Суда, более полному раскрытию его юридической природы и сущности. Вместе с тем ряд норм в определенной степени ограничил полномочия специализированного органа Конституционного контроля, что служит целям деполитизации Суда.[33]

Несомненно, что известная политизация Конституционного Суда в любой стране неизбежна, так как предмет его деятельности – контроль за соблюдением Основного закона, который всегда является не только юридиче­ским. но в не меньшей степени и политическим доку­ментом. При этом, однако,  Конституционный Суд не должен допускать своей чрезмерной вовлеченности в  политику. Такая политизация должна быть ограничена  рамками специализации различных ветвей власти, а  именно: «специализации законодательной и исполни­тельной властей и качестве политических ветвей власти  и судебного конституционного контроля как правовой  ветви»[34] . Конституционный Суд влияет на политику, но опосредованно, ибо главная его задача - обеспечение  баланса между существующей в стране социальной  практикой и нормами Конституции.

3.5. Решения Конституционного Суда .

В соответствии с Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. «О Конституционном Суде Российской федерации» этот суд принимает три вида решений: постановления, заключения и определения.[35]

Постановления принимаются по делам о соответст­вии Конституции Российской федерации федераль­ных законов, нормативных актов Президента Россий­ской федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации ч т.д.

Решение Конституционного Суда по запросу о со­блюдении установленного порядка выдвижения обви­нения Президента Российской федерации в государ­ственной измене или совершении иного тяжкого пре­ступления именуется заключением.

Все иные решения Конституционного Суда, прини­маемые в ходе осуществления конституционного су­допроизводства, называются определениями.

Постановления и заключения подлежат незамедли­тельному опубликованию в официальных изданиях органов государственной власти. Они также публику­ются в  «Вестнике Конституционного Суда Российской федерации», а при необходимости и в иных изданиях.

Определениям же отводится роль как бы вспомога­тельных актов, принимаемых в ходе осуществления конституционного судопроизводства. Вместе с тем определения Конституционного Суда обладают теми же юридическими свойствами, что и постановления, и заключения. Все они окончательны, не подлежат об­жалованию, вступают в силу немедленно после их провозглашения. Решение Конституционного Суда действует непосредственно и не требует подтвержде­ния другими органами и должностными лицами, а акты, признанные неконституционными, утрачивают силу. По если постановления и заключения, как ранее указывалось, подлежат обязательному опубликова­нию, то определения публикуются в официальных из­даниях — «Вестнике Конституционного Суда Россий­ской федерации», «Собрании законодательства Рос­сийской Федерации» лишь по специальному решению при принятии самого определения.

В этой связи, как представляется, избирательность в опубликовании определений Конституционного Суда Российской федерации неоправданна. Ведь все они являются очень важным источником правовой информации. Приходится сожалеть, что подавляющее большинство из них не опубликованы, не включены в базу данных электронных информационных систем типа «Консультант Плюс», «Гарант» и т.д. Следова­тельно, они не введены в правовой оборот, не иссле­дованы юридической наукой, не используются судами общей юрисдикции, арбитражными судами, консти­туционными (уставными) судами субъектов Россий­ской федерации. Массив же определений — самый значительный из общего числа принятых Конститу­ционным Судом решений.

Например, В. Максимов приводит такие данные. В 1995 году принято 17 постановлений и 137 определений; в 1996 году — со­ответственно 21 и 109; в 1997 году — 21 и 139; в 1998 году — 27 и свыше 170. Из всего этого массива судебных решений, напри­мер, в 1997 году и «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации» было опубликовано лишь 6 определений, а в «Собрании законодательства Рос­сийской Федерации» — 10.[36]

О значимости определений можно судить на при­мере даже нескольких таких актов. По этим пробле­мам неоднократно направлялись запросы в Конститу­ционный Суд.

Вот, например, определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 1997 г. № 41-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению за­проса Карабудахкентского районного суда Республи­ки Дагестан». В Конституционный Суд обратился председатель Карабудахкентского районного суда Республики Дагестан А.Х. Арсланалиев с запросом о проверке конституционности ст. 27, ч. 5 ст. 109, ч. 3 ст. 237, ч. 2 ст. 253 и ст. 274 УПК РСФСР. По мнению заявителя, положения этих статей, определяющие полномочия судьи, связанные с возбуждением уго­ловных дел по заявлениям и сообщениям о преступ­лениях, противоречат ч. 1 ст. 118, ст. 120 и ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации.

Заявитель полагал, что судья, будучи обязанным в силу ст. 109 УПК РСФСР рассматривать заявления о преступлениях, перечисленных в ч. 1 ст. 27 УПК РСФСР, и возбуждать но ним уголовные дела, прини­мает на себя несвойственные ему обвинительные функции, что приводит к нарушению конституцион­ных принципов состязательности и равноправия сто­рон в уголовном судопроизводстве.

Конституционный Суд не согласился с этими аргу­ментами и пояснил следующее.

Предусмотренное в ст. 109 УПК РСФСР полномо­чие суда возбуждать уголовные дела названной кате­гории, по существу, означает лишь его право и обя­занность принять к своему рассмотрению жалобу по­терпевшего. Реализация судом такого правомочия сама по себе не связана с обвинительной функцией, которую при рассмотрении дел частного обвинения осуществляет потерпевший. Его жалоба в данном слу­чае имеет значение обвинительного акта, с которого начинается и в рамках которого осуществляется уго­ловное преследование. Именно поэтому жалоба по­терпевшего не только признается исключительным поводом к возбуждению уголовного дела частного об­винения (ч. 1 ст. 27 УПК РСФСР), но и вручается подсудимому в качестве обвинительного акта для под­готовки защиты в судебном заседании. Таким обра­зом, ст. 109 УПК РСФСР применительно к процедуре возбуждения дел частного обвинения не содержит в себе таких положений, которые бы допускали ее про­верку с точки зрения соответствия ст. 118, 120 и ч. 3 ст. 123 Конституции Российской федерации.[37]

Таким образом, ст. 27, 237, 253, 274 УПК РСФСР, определяющие процессуальное значение жалобы по­терпевшего по делам частного обвинения, последствия неявки потерпевшего в судебное заседание по этой категории дел, а также права в судебном заседании потерпевшего как стороны, представляющей обвине­ние, регламентирующие особенности производства по делам частного обвинения, не содержат в себе каких бы то ни было предписаний, обязывающих суд при­нимать решения о возбуждении уголовного дела или совершать иные действия, относящиеся к полномочи­ям органов уголовного преследования. В силу этого они не имеют отношения к заявленному в запросе требованию о признании неконституционным воз­ложения на суд одновременно функций обвинения и разрешения дела.

С аналогичными запросами о конституционности ст. ст. 27, 109 УПК РСФСР, наделяющих судью полно­мочиями возбуждать уголовные дела по заявлениям и сообщениям о преступлениях (уголовные дела частно­го обвинения), обращались в Конституционный Суд Российской федерации и многие другие судьи.[38]

В Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» содержится норма, в соответствии с которой в случае, если большинство участвующих в заседании палаты судей склоняются к необходимости принять решение, не соответствующее правовой позиции, выраженной в ранее принятых решениях Конституционного Суда РФ, дело передается на рассмотрение в пленарное заседание.[39]

Что же такое «правовая позиция Конституционного Суда»? Совпадает ли что понятие по объему с понятием «решение (постановление) Конституционного Суда»? Содержится ли правовая позиция Конституционного Суда в мотивировочной ( установительной ) или же в резолютивной части решения? Могут ли правовые позиции Конституционного Суда содер­жаться в так называемых «отказных» определениях суда? Ответ на эти и ряд других вопросов представляет значитель­ный теоретический и практический интерес.

На наш взгляд, наиболее правильным является определение правовых позиций Конституционного Суда как обобщенных представлений Суда по конкретным конституционно-пра­вовым проблемам, которое дает Н.В. Витрук.  Правовые позиции Конституцион­ного Суда РФ есть правовые выводы и представления Суда как результат интерпретации (толкования) Судом духа и буквы Конституции РФ и истолкования им конституционного смысла (аспектов) положений отраслевых (действующих) законов и других норма­тивных актов в пределах, его компетенции, которые   снимают неопределенность в конкретных конституционно- правовых ситуациях и служат, правовым осно­ванием итоговых решений (постановлений) Конституционного Суда.[40]

Как известно, специфика конституционного правосудия состоит в том, что Конституционный Суд РФ решает исклю­чительно вопросы права ( статья 3 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» ) с позиций Конституции РФ, обеспечивая ее верховенство и прямое действие на всей территории Российской Федерации. Однако это не означает, что Конституционный Суд не учитывает права человека, принципы права, непосредственно не за­крепленные в Конституции, либо общепризнанные прин­ципы и нормы международного права. Такой учет происходит в силу того, что он допускается самой Конституцией РФ. Так, Конституция провозглашает неотчуждаемость и при­надлежность основных прав и свобод человека каждому от рождения. Более того, права человека и гражданина являют­ся непосредственно действующими, своим содержанием определяют смысл, содержание и применение законов, дея­тельность законодательной и исполнительной ветвей власти, органов местного самоуправления и обеспечиваются право­судием [41]. Объектом правовых представлений, выводов Конституционного Суда могут быть как положения самой Конституции в виде закрепленных в ней понятий, принципов, норм, институтов, так и положения отраслевого законода­тельства (понятия, принципы, нормы, институты), рассмат­риваемые с точки зрения их соответствия Конституции.

Формирование правовых позиций Конституционного Суда осуществляется на основе рассмотрения конкретных дел в процессе конституционного судопроизводства при официальном толковании Конституции, при абстрактном и конкретном нормоконтроле, при разрешении споров о компетенции и т.д. Правовые позиции Конституционного Суда представляют известный итог конституционного судо­производства, результат логико-содержательных операций, отражающих специфику конституционно-правовой про­блемы. Суть такого рода проблемы заключается в возмож­ности одновременного существования нескольких различных вариантов поведения, истинным из которых признается лишь тот, который соответствует духу и букве Конституции. Правовые позиции Конституционного Суда снимают возникшую конституционно-правовую неопределен­ность и тем самым устанавливают единственно возможный с позиции духа и буквы Конституции вариант поведения за­конодателей и правоприменителей.

Решения Конституционного Суда (постановления и опре­деления) в своей мотивировочной и резолютивной частях представляют единство. В них излагаются правовые пози­ции Суда, исходя из которых, Конституционный Суд делает окончательные выводы относительно официального толко­вания Конституции, абстрактного и конкретного нормоконтроля и т.д. Правовые позиции формируются не ради самих правовых позиций. Они лежат в основе аргументации, обоснования итогового правового решения Суда. Изложение правовых позиций Конституционного Суда в его решениях придает им официальный характер.[42]

Правовые позиции Конституционного Суда имеют два существенных свой­ства. Первое из них состоит в том, что правовая позиция Конституционного Суда носит общий характер, т.е. она распространяется не только на конкретный, ставший предметом рассмотрения в Конституционном Суде случай, но и на все аналогичные случаи, имеющие место в правовой практике. Второе харак­терное свойство правовой позиции заключается в ее офи­циальном, обязательном характере. Правовые позиции Конституционного Суда имеют такую же юридическую силу, как и сами решения Суда, и обязательны на всей территории Российской Феде­рации для всех представительных, исполнительных и су­дебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждении, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений [43] .  По­этому нельзя согласиться с мнением, что правовые позиции Конституционного Суда являются лишь рекомендациями. По юридической силе правовые позиции Конституционного Суда приравниваются к юридической силе самой Конституции РФ.

Правовые позиции Конституционного Суда приобретают характер консти­туционно-правовых норм (принципов, понятий в зави­симости от объекта рассмотрения), но ими не становятся. В судебной и иной правоприменительной практике правовые позиции Конституционного Суда приобретают характер прецедента по своей юридической силе, но таковыми по своей природе не яв­ляются.

В ряду правовых явлений (правовых норм, принципов, правоположений, прецедентов и др.) правовые позиции Конституционного Суда занимают самостоятельное место и могут рассматривать­ся в качестве источника конституционного и иных отраслей права (законодательства).

Правовые позиции Конституционного Суда РФ можно раз­делить на два основных вида:

1) правовые позиции Суда, представляющие результат непосредственного официаль­ного толкования Конституции РФ и решения споров о ком­петенции на ее основе;

2) правовые позиции, являющиеся результатом раскрытия (истолкования, интерпретации) конституционного смысла положений отраслевого законо­дательства.

Несмотря на различие по характеру формирования, со­держанию и т.д., правовые позиции Конституционного Суда по юридической силе одинаковы. Они могут быть классифицированы на виды по различным основаниям: по объекту разрешения конститу­ционно-правовой проблемы (касаются ли они понятий, норм, принципов, институтов); по характеру предмета регулиро­вания (материально-правовые и процессуально-правовые позиции); по сферам общественных отношений (правовые позиции в области прав и свобод человека и гражданина, государственного строительства, федерализма, местного самоуправления и т.д.). Возможны и другие более частные критерии классификации правовых позиций КС. Однако вряд ли можно согласиться с их делением на юридически обязательные (те, которые сформулированы в решениях о толковании Конституции, а также содержатся в резолютив­ной части иных решений) и на правовые позиции, имеющие рекомендательный характер («юридически ориентирующий и координирующий смысл»). Действительно, правовые по­зиции могут выступать в качестве ориентира (критерия), но он строго обязателен для законодателя и правоприменителей.[44]

При рассмотрении механизма применения правовых позиций Конституционного Суда возникает вопрос: может ли правовая позиция действо­вать лишь в рамках конкретной правовой ситуации, которая была предметом рассмотрения Суда, либо она имеет более широкое действие и может быть распространена на анало­гичные правовые ситуации, которые не были предметом его рассмотрения. К сожалению, этот вопрос не получил своего четкого и развернутого ответа в действующем Законе «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Конституционный Суд РФ формирует практику, согласно которой его правовые позиции, сформулированные в итого­вых решениях по конкретным делам, имеют общий характер и обязательны для всех государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц во всех ана­логичных правовых ситуациях. В этом заключается одно из требований конституционной законности. Законодатели и правоприменители самостоятельно, по своей инициативе должны изменять содержание нормативных актов, дого­воров, предпринимать необходимые правовые действия в соответствии с требованиями прямого действия положений Конституции РФ и правовых позиций Конституционного Суда РФ. В силу такого подхода Конституционный Суд отказывает в принятии к рас­смотрению обращений, если правовой спор уже разрешен им в аналогичном деле и сформулирована соответствующая правовая позиция.

По данному вопросу нет единства мнений в отечествен­ной юридической науке. Так, согласно части первой статьи 77 Конституции РФ, субъекты Федерации самостоятельно уста­навливают систему своих органов государственной власти в соответствии с основами конституционного строя России и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установ­ленными федеральным законом. Упомянутый закон до на­стоящего времени не принят. В постановлениях от 18 ян­варя 1996 г. по делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного Закона) Алтайского края и от 1 февраля 1996 г. по делу о проверке конституционности ряда положений Устава - Основного Закона Читинской об­ласти, исходя из конституционного принципа единства го­сударственной власти, Конституционный Суд пришел к вы­воду, что субъекты Федерации должны в основном воспро­изводить федеральную схему взаимоотношений законода­тельной и исполнительной властей.[45] В этой связи Н. Варла­мова ставит вопрос, предопределяет ли данная правовая позиция Конституционного Суда содержание будущего феде­рального закона  и содержание соответствующих законов в субъектах Федерации. Законодатель, по мнению Варламовой, не связан решением Конституционного Суда, которое обязательно лишь в своей постановляющей части, признающей отдельные положения Уставов не соответ­ствующими Конституции. Судебное восполнение пробела в Конституции является временным (действующим до при­нятия соответствующего закона) и казуальным (имеющим значение только для определения конституционности рас­смотренных им актов), возможно, даже не создающим пре­цедента.[46]

С таким мнением Н. Варламовой нельзя согласиться. Правовая позиция Конституционного Суда РФ по данному вопросу обязательна и для федерального законодателя и для законодателей в субъектах Федерации.

Установленное частью второй статьи 87 Закона «О Кон­ституционном Суде Российской Федерации» требование зачастую не учитывается в практике нормотворчества на уровне Федерации и в субъектах Федерации. Так, увеличи­лось число обращений в Конституционный Суд РФ, пред­метом которых являются нормы (например, об избиратель­ных цензах, неприкосновенности депутатов представитель­ных (законодательных) органов субъектов Федерации, о прописке (регистрации) граждан, о страховых взносах, о конституционной ответственности глав администраций субъ­ектов Федерации, органов местного самоуправления и их должностных лиц, о реорганизации органов местного само­управления), практически повторяющие по своему содержа­нию уже рассмотренные Судом ранее. К сожалению, ука­занное положение игнорируют и суды общей юрисдикции, не всегда признавая общеобязательность правовых позиций Конституционного Суда РФ.

В последнее время возникла дискуссия по вопросу о том, можно ли считать постановления Конституционного Суда РФ судебными преце­дентами и являются ли они источниками права. Так, профес­сор С. Поленина считает, что Конституционный Суд РФ не должен подменять законодателя, связывать его в про­цессе конституционного толкования обязательными уста­новками о путях решения той или иной проблемы. Вместе с тем, вопрос о возможности и целесообразности использо­вания судебных прецедентов в российской правовой системе связывается ею с характером применяемой законодателем законодательной техники. Поясняя эту мысль, Поленина отмечает, что применяемые в уголовном законодательстве словосочетания  «тяжкие последствия преступления», «повторность преступления», а в гражданском законодатель­стве понятия – «добросовестный контрагент» и подобные им предполагают использование судейского усмотрения, в том числе и в форме прецедентов.[47]

Таким образом, С. Поленина, признавая за судами правотворческие функции, высказывает мнение о том, что су­дебный прецедент должен быть признан в качестве источни­ка права. Для этого необходимо принять закон, закрепля­ющий возможность существования судебных прецедентов, а также устанавливающий ограничения (по предмету и органам) возможности их применения. По мнению автора, постановление Конституционного Суда РФ представляет собой судебный прецедент.

Не касаясь истории проблемы, попытаемся кратко охарактеризовать точки зрения основных участников дискуссии о том, можно ли судебную практику считать источником права.

Профессор Р. Лившиц утверждает, что «с теоретических позиций закон перестал быть единственным выражением и воплощением права. И, следовательно, не только законодательство может рассматриваться в качестве источника права. Если судебная практика начала отражать и реализовывать гуманистические, справедливые, подлинно пра­вовые начала, то отпали теоретические предпосылки для непризнания ее источником права»[48].

По его мнению, судебная практика в самых различных проявлениях - и при отмене судами нормативных актов, и в разъяснениях пленумов высших судов, и при прямом приме­нении Конституции, и при разрешении конкретных споров оказывается источником права. Принятые судебные реше­ния служат образцом для будущих судебных решений. Иными словами, складывается механизм судебного прецедента. Р. Лившиц обращает внимание на важную особенность основополагающих решений, на базе которых складывается судебный прецедент. Все эти решения в той или иной форме апробируются Верховным Судом РФ или Высшим Арбитражным Судом и публикуются. Опубликование судебного решения превращает это решение в основу прецедента. Эта черта сближает судебную практику с другими источниками права.

Сходных позиций придерживается заместитель Председателя Верховного Суда РФ В.М. Жуйков. Он связывает необходимость признания судебной практики источником нрава с необходимостью непосредственного применения норм Конституции РФ на всей территории Российской Феде­рации и наличием многочисленных пробелов в законодатель­стве.[49] Правовой основой для признания судебной практики источником права является, с его точки зрения, новая конституционная функция правосудия, возникшая после приня­тия Конституции РФ 1993 года, - функция оценки федераль­ных законов и других нормативных актов. Ранее суд свое отношение к закону выражал лишь в его толковании - уяснял смысл, цель закона, чтобы обеспечить волю законодателя. Теперь этого для выполнения конституционных полномочий суда становится недостаточно: суд должен не только истол­ковать закон, но и оценить его на предмет соответствия Кон­ституции РФ, общепризнанным принципам и нормам между­народного права, чтобы в тех случаях, когда законодатель принял закон с нарушением этих актов, воспрепятствовать реализации его воли, отказав в применении такого закона. Эта новая функция уже сама по себе некоторым образом связана с созданием судом права.

На противоположных научных позициях находится член-корреспондент РАН В.С. Нерсесянц. По его мнению, в кон­тексте современной российской государственности существо проблемы судебной практики состоит не в том, может ли суд создавать правовую норму, а совершенно в другом: имеет ли суд право на правотворчество, т.е. одновременно и законо­дательствовать, и применять закон. По смыслу конститу­ционного разделения властей акты всех звеньев судебной системы (судов общей юрисдикции, арбитражных судов, Конституционного Суда РФ), несмотря на их внешние раз­личия, являются правоприменительными актами.[50]

В своих рассуждениях В.С. Нерсесянц последовательно приходит к выводу о том, что любая отмена нормативно-правового акта является прерогативой законотворческих органов, но не суда. Суд же вправе дать лишь юридическую квалификацию (правовую оценку и характеристику) рас­сматриваемого нормативно-правового акта в смысле его соответствия или несоответствия Конституции, закону. Ре­шение судебного органа о несоответствии рассматривае­мого нормативного акта Конституции или закону лишь осно­вание для отмены этого акта компетентным правотворческим органом, а не сама отмена. Такое решение суда, считает В.С. Нерсесянц, является также лишь основанием (юриди­ческим фактом), с которым законодатель (и действующее право) связывает определенные последствия (утрата силы акта, его неприменение судами и т.д.);

Но данные последствия - это уже заранее установленные законодателем правовые нормы, а не нормы права, созда­ваемые самим судом. Обращаясь к части шестой статьи 125 Конституции РФ, посвященной полномочиям Конституцион­ного Суда РФ, автор предлагает чрезвычайно остроумную интерпретацию конституционной нормы, гласящей, что «акты или их отдельные положения, признанные неконсти­туционными, утрачивают силу». С его точки зрения, из приведенной нормы следует, что утрата силы соответствующего акта - это установление самой Конституции, а не суда, кото­рый вправе лишь признать данный акт неконституционным.

Для того чтобы выяснить, можно ли рассматривать как источник, как судебный прецедент постановления Конституционного Суда РФ или его правовые позиции, необходимо обратиться к доктрине прецедента, родиной которой является Англия. Доктрина эта основывается на уважении к отдельно взятому решению одного из вышестоящих судов, признании того, что решение такого суда является «убеждающим преце­дентом» для судов, стоящих выше него по иерархии, а от­дельно взятое решение рассматривается как образец, ко­торому надлежит следовать нижестоящим судам. Однако обязательным для других судов является не все решение суда, а лишь часть его - так называемое ultima ratio . В дословном переводе с латинского - это решающий довод, аргумент. В английском прецедентном праве ultima ratio означает сущность решения, т.е. правовую норму, заклю­ченную в решении суда.

На наш взгляд,  в мире юридических явлений правовые позиции Конституционного Суда ближе всего находятся к ultima ratio, и в силу этого именно правовые позиции Конституционного Суда сле­дует считать источником права.

Такой вывод делает Л.В. Лазарев: «Прецедентный характер акта конституционной юрисдикции означает, что выраженная в нем правовая позиция относительно кон­ституционности конкретного акта или нормы является обра­зом (правилом), которым должны руководствоваться законо­дательные, судебные и иные органы, должностные лица при решении вопросов в рамках своей компетенции примени­тельно к аналогичным по содержанию актам, нормам»[51].

С нашей точки зрения, правовые позиции Конституционного Суда чаще всего содержатся в окончательных постановлениях Суда. При рассмотрении поступающих обращений на пленарных засе­даниях Конституционный Суд принимает либо решение о принятии обращения к производству, либо так называемые «отказные» определения. В «отказных» опре­делениях Конституционного Суда должны содержаться процессуальные право­вые позиции КС, означающие толкование не норм Конститу­ции, а норм Федерального конституционного закона «О Кон­ституционном Суде Российской Федерации» о неподведомственности и допустимости рассматриваемых дел. Думается, процессуальные правовые позиции не охватываются поня­тием правовой позиции, содержащимся в статье 73 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».

По смыслу статьи 42 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» решение (определение) о приня­тии либо об отказе в принятии обращения к рассмотрению отнесено к исключительной компетенции пленарного засе­дания Конституционного Суда. Палаты не могут выносить определения ни о принятии, ни об отказе в принятии обра­щения к рассмотрению. Следовательно, в статье 73 Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» идет речь лишь о такой правовой позиции, которая может быть выражена в постановлении Конституционного Суда и пересмотрена при  наличии особых обстоятельств и только вновь принятым постановлением КС.

Таким образом, не следует смешивать два разных понятия - постановле­ние Конституционного Суда и правовую позицию КС.

Установление Конституционного Суда в целом посвящено решению одной проблемы - соответствует или не соответствует Конституции норма, которая оспаривается заявителем. Предмет рассмот­рения Конституционного Суда предопределяется предметом обращения - это та конкретная норма, по поводу которой осуществляется конституционное судопроизводство. Содержание этой конкрет­ной нормы определяется правовой позицией законодатель­ных органов. Однако аналогичное содержание может присутствовать и в других нормах, принятых как данным (федеральным, например) законодательным органом, так и законодателями субъектов Федерации, а также в подзаконных актах.

Оспариваемая в КС, норма - это всегда конкретная пра­вовая норма, но выводы Конституционного Суда в связи с проверкой ее конституционности, основанные на истолкова­нии конституционных норм н принципов, имеют, как пра­вило, гораздо более общее значение. Эти выводы могут быть распространены и на аналогичные по юридическому содер­жанию нормы, содержащиеся н в других законах и в подза­конных актах.

Прецедентное значение правовых позиций Конституционного Суда РФ обес­печивается действующим законодательством.

Как следует из Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», признание нормативного акта или договора либо отдельных их положений не соответ­ствующими Конституции Российской Федерации является основанием отмены в установленном порядке положений других нормативных актов, основанных на нормативном акте или договоре, признанном неконституционным, либо вос­производящих его или содержащих такие же положения, какие были предметом обращения. Положения этих нор­мативных актов и договоров не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами[52].

Таким образом, правовые последствия признания кон­кретной нормы неконституционной оказываются куда более значимыми: они отражают данную Конституционным Судом оценку правовой позиции законотворческих органов, со­здавших нормы с аналогичным содержанием. В этом смысле понятия «оспариваемая норма» и «предмет рассмотрения» в конституционном судопроизводстве не совпадают.

4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Проанализировав основные правовые принципы и основы деятельности Конституционного суда Российской Федерации можно придти к выводу, что на современном этапе развития отечественного судопроизводства Конституционный суд обладает всеми необходимыми полномочиями и инструментами для выполнения своей первостепенной задачи - защиты конституционных основ общественного строя и конституционных прав граждан России. Несмотря на определенные сложности в организации судебной практики, главная проблема эффективности работы Конституционного суда в России заключается не в недостатках процедуры конституционного судопроизводства или конституционного законодательства, а в обеспечении исполнения решений Суда, которые порой открыто игнорируются как субъектами федерации, так и ветвями федеративной власти. Неисполнение судебных решений - характерная черта всего российского правопорядка. Законность же в государстве, в том числе и конституционную, должны обеспечивать не Суд, а исполнительная власть, прокуратура, правоохранительные ведомства. Конституционный Суд - это фактически высшая и последняя инстанция, и он должен вступать в действие лишь тогда, когда не срабатывает вся остальная система власти или правосудия. Следует подчеркнуть , что Конституционный Суд решает исключительно вопросы права. При осуществлении конституционного судопроизводства он воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях , когда это входит в компетенцию других судов или иных органов.

Итогом конституционного судопроизводств а является формирование Судом определенных правовых позиций, т.е. обобщенных представлений Суда по конкретным конституционно – правовым проблемам. Необходимо отметить , что существует  ряд причин, по которым правовые по­зиции Конституционного Суда РФ не получают должного применения. Это рецидивы правового нигилизма: медли­тельность Федерального Собрания (парламента) и предста­вительных (законодательных) органов субъектов Федера­ции по внесению изменений и дополнений в действующие законы, по подготовке и принятию новых законов; необосно­ванные позиции судов общей юрисдикции и других правоприменительных органов, не желающих менять правоприменительную практику в соответствии с правовыми пози­циями Конституционного Суда; неясность в понимании со­держания правовых позиций Конституционного Суда; слабое информирование о правовых позициях и решениях Консти­туционного Суда РФ и др.  Конституционный Суд не публи­кует (в силу отсутствия финансовых средств) многие свои решения, в частности свои «отказные» определения, в ко­торых излагаются и комментируются вполне определенные правовые позиции.

Решением этой проблемы видится не искоренение указанных причин в порядке принуждения, а формирование такого состояния общественного сознания и правовой культуры, при котором ни у одного органа, должностного лица или гражданина не возникает и доли желания действовать вопреки этому решению. Это станет лучшей гарантией выполнения решений Конституционного суда в полном объеме и в короткие сроки.

5. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1.              Конституция Российской Федерации. М., 1993.

2.              Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» № 1 – ФКЗ // Российская газета 23 июля. 1994 г.

3.              Закон РСФСР «О Конституционном Суде РСФСР» от 6 мая 1991 г., с изменениями от 25 февраля 1993 г.

4.              Закон СССР «О конституционном надзоре в СССР» от 23 декабря 1989 г. // Ведомости СССР. 1989. № 29.

5.              Барри Д. Конституционный Суд глазами американского юриста. // Государство и право. 1993. N 10. С.77-79.

6.              Васильева Т. Становление федеральных отношений и практика Конституционного Суда РФ. // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №4. С.122-126.

7.              Власов И. Конституционный Суд и парламент России. // Конституционное право : Восточноевропейское обозрение. 1996. №3. С.46-56.

8.              Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.95-102.

9.              Гаджиев Г.А. Кряжков В.А. Конституционная юстиция в Российской Федерации. // Государство и право. 1993. N 7. С.3-8.

10.          Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права. // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №1. С.81-85.

11.          Гуценко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. М. Издательство БЕК, 2000.

12.          Гуценко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. Тексты законов и иных правовых актов. М. Издательство БЕК, 1999.

13.          Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 1999.

14.          Конституционное право Российской Федерации : Сборник судебных решений. М., 2000.

15.          Максимов В. Определения конституционного суда — важный источник правовой информации. // Российская юстиция. 1999. №1. С.28-30.

16.          Овсепян Ж.И. Судебный конституционный контроль в Российской Федерации : проблемы деполитизации. // Государство и право. 1996. N 1. С.21-24.

17.          Туманов В.А. Интервью журналу «Государство и право». // Государство и право. 1995 N 10. С.3-7.

18.          Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном суде Российской Федерации 1994 г. // Государство и право. 1995. №7. С.3-8.

19.          Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. М., 1995. 

                                                                                                  Дата написания работы:         __________________

                                                                                                  Дата сдачи работы :                 __________________

[1] Федеральный конституционный закон «О Конституционном суде Российской Федерации», Ст. 1. // Российская газета от 23 июля 1994 г.

[2] Гуценко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. М. Издательство БЕК, 1995. С. 158-170.

[3] Барри Д. Конституционный Суд глазами американского юриста// Государство и право. 1993. N 10. С.77

[4] Гаджиев Г.А. Кряжков В.А. Конституционная юстиция в Российской Федерации//Государство и право. 1993. N 7. С.3.

[5] Барри Д. Конституционный Суд глазами американского юриста// Государство и право. 1993. N 10. С.77-79

[6]  Гуценко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. М. Издательство БЕК, 1995. С. 158-170.

[7] Закон СССР «О конституционном надзоре в СССР» от 23 декабря 1989 г. // Ведомости СССР. 1989. № 29.

[8]  Закон РСФСР «О Конституционном Суде РСФСР» от 6 мая 1991 г.

[9] Барри Д. Конституционный Суд глазами американского юриста// Государство и право. 1993. N 10. С.79-83.

[10] Гуценко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. Тексты законов и иных правовых актов. М. Издательство БЕК, 1994. С. 115.

[11] Закон «О Конституционном суде Российской Федерации», ст. 9.

[12] Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном суде Российской Федерации 1994 г.//Государство и право. 1995. №7. С.3-4.

[13]  Закон «О Конституционном суде Российской Федерации», ст. 9.

[14] Там же. Ст. 13.

[15] Там же. Ст. 15.

[16] Закон «О Конституционном суде Российской Федерации», ст. 20.

[17] Там же, ст. 21.

[18] Там же, ст. 22.

[19] Там же, ст. 24.

[20] Там же, ст. 27.

[21]  Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном суде РФ... С.8.

[22] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 29-35.

[23]  Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. М., 1995. С.45.

 

[24] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 3.

[25] Там же. ст. 4

[26]   Овсепян Ж.И. Судебный конституционный контроль в Российской Федерации : проблемы деполитизации. // Государство и право. 1996. N 1. С.23.

[27] Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном Суде Российской Федерации. С.5-6

[28]  Туманов В.А. Интервью журналу «Государство и право»// Государство и право. 1995 N 9. С.6.

[29]  Постановление Конституционного Суда РФ от 12 апреля 1995 г. N 2-П «По делу о толковании статей 103 (часть 3), 105 (части 2 и 5), 107 (часть 3), 108 (часть 2), 117 (часть 3) и 135 (часть 2) Конституции Российской Федерации». // Конституционное право Российской Федерации : Сборник судебных решений. М., 2000. С. 98.

[30] Власов И. Конституционный Суд и парламент России. // Конституционное право : Восточноевропейское обозрение. 1996. №3. С.48.

[31] Постановление Конституционного Суда РФ от 17 мая 1995 г. N 5-П «По делу о проверке конституционности статьи 12 Закона СССР от 9 октября 1989 года «О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)» (в редакции от 20 мая 1991 года) в части, запрещающей проведение забастовок работниками гражданской авиации, в связи с жалобой Профсоюза летного состава Российской Федерации». // Конституционное право Российской Федерации : Сборник судебных решений. М., 2000. С. 104.

[32] Там же. С. 104.

[33] Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном Суде Российской Федерации.  С.6

[34] Овсепян Ж.И. Судебный конституционный контроль в Российской Федерации : проблемы деполитизации. // Государство и право. 1996. N 1. С.21-24.

[35] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 1.

[36]  Максимов В. Определения конституционного суда — важный источник правовой информации. // Российская юстиция . 1999, №1, С. 28.

[37] Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 1997 г. № 41-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению за­проса Карабудахкентского районного суда Республи­ки Дагестан». // Конституционное право Российской Федерации : Сборник судебных решений. М., 2000. С. 188.

[38] Максимов В. Определения конституционного суда — важный источник правовой информации. // Российская юстиция . 1999, №1, С. 28.

[39] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 73.

[40] Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.95.

[41] Конституция Российской Федерации. М., 1993. Ст. 18.

[42] Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.96.

[43] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 6.

[44] Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.96.

[45] Постановление Конституционного суда РФ от 18 января 1996 г. N 2-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного Закона) Алтайского края» (с особым мнением судьи Конституционного Суда Российской Федерации Н.В. Витрука). // Конституционное право Российской Федерации : Сборник судебных решений. М., 2000. С. 151.

   Постановление Конституционного Суда РФ от 1 февраля 1996 г. N 3-П по делу о проверке конституционности ряда положений Устава - Основного Закона Читинской области. // Там же. С. 156.

[46] Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.97.

[47] Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права. // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.82.

[48] Там же. С. 83.

[49] Там же. С. 83.

[50] Там же С. 84.

[51] Витрук  Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение.// Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.99.

[52] Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 87.