Международная экономическая интеграция на примере НАФТА

Введение

Понятие международной экономической интеграции глубоко неоднозначно, местами противоречиво и недвусмысленно. Из-за всей её многогранности довольно трудно понять, с точки зрения какой экономической проблемы международного масштаба её рассматривать. Учитывая интеграцию сугубо как объективное явление, складывающееся десятилетиями, возникает вопрос: как именно можно использовать знания общемировых интеграционных процессов на благо какой-либо одной отдельно взятой страны, только-только пробирающейся к вершинам экономического благополучия. Под такой страной я подразумеваю Россию.

Целью мировой экономики, как известно, являются социальное благополучие нации, стабильность во всех сферах общественных отношений и многое, многое другое. Поэтому важно знать, что у них, пытаться применить данные достижения у нас с учётом специфических объектно-субъектных особенностей.

Принципиально важно для любой страны иметь стабильный экономический потенциал, который реализовывался бы средствами производства, воплощёнными в национальное богатство страны. При соблюдении данного условия равенства экономического потенциала вполне осязаемым результатам наступает идеал благополучия. Однако, в зависимости от неравномерности развития регионов, слабых ресурсорасточительных технологий и так далее возникают неблагоприятные факторы, мешающие достижению идеала.

Международная экономическая интеграция как раз и есть тот ответ, который необходимо дать. Именно она позволяет проводить взаимовыгодную политику для стран-участниц интеграционной группировки. Экономические границы как бы уничтожаются.

Однако, реальность мира жестока, сурова и противоречива – лишь та страна сможет воспользоваться всеми преимуществами интеграции и партнёрства, которая уже играет довольно значительную роль и относится к развитым. На примере НАФТА это очень хорошо видно. Вместе с тем, Мексика представляет собой страну с недостаточным уровнем развития по сравнению с США и Канадой, однако, в данной ситуации можно видеть вполне наглядно «экономический мост» в действии.

Для приобщения России к общемировым интеграционным достижениям не формально, а с социально-экономической подоплёкой необходимо пытаться достичь равномерности развития во всех сферах общественных отношений – уродливая «кособокость» нам ни к чему.

На страницах курсовой работы произведена попытка выработать своего рода рецепты-рекомендации применительно к России, обосновать их необходимость в современных рыночных условиях, сопряжённых с интенсивно развивающимися интеграционными процессами.

Методологические основы интеграционных процессов в современном мировом хозяйстве

Для сегодняшних международных экономических отношений присущи новые количественные и качественные характеристики. Основные формы мирохозяйственных связей: международная торговля, движение капиталов, миграция населения и трудовых ресурсов, транснациональная деятельность, акции международных организаций, наконец, интеграционные процессы в мире — достигли невиданных ранее масштабов. Изменились их место и роль в развитии современного общества.

Любой мало-мальски сложный объект или явление имеют в своей структуре интеграцию неких предпосылок, которые позволяют понять и осмыслить его значение. Касаемо интеграции выявление предпосылок – вещь достаточно несложная, вопрос вызывает лишь их правильная интерпретация.

Развитие интеграции предполагает наличие определенных предпосылок:

Во-первых, интегрирующиеся страны должны обладать примерно одинаковым уровнем экономического развития и зрелости рыночной экономики. Их хозяйственные механизмы должны быть совместимыми. Как правило, интеграция является наиболее прочной и эффективной, если интегрируются развитые страны. Это вполне естественно, так как все эти своего рода «экономические абстракции» способны функционировать лишь при достижении условия равенства потенциала страны, вступающей в интеграционный мир, фактическому уровню развития. Иными словами, успех и авторитет интегративной системы целиком и полностью зависит от взаимных ожиданий стран друг от друга (одна из причин образования интеграции).

Во-вторых, наличие общей границы и исторически сложившихся экономических отношений. Обычно объединяются страны, находящиеся на одном континенте в непосредственной географической близости, которым легче решать транспортные, языковые и другие проблемы. Это довольно естественное условие, так как гораздо проще найти совместные интересы на экономически «спорной» территории, чем в относительном отдалении от них. Ведь интеграция – это не борьба за мировое господство, это попытка использовать, например, эффект синергии, когда страны, сочетая лучшие качества друг друга, способны достигнуть настоящего экономического чуда. Типичный тому пример – «азиатские тигры», «нефтедолларовые страны» и так далее.

В-третьих, наличие взаимодополняющих структур экономики интегрирующихся стран (их отсутствие — одна из причин низкой эффективности интеграции в Африке). Например, страны НАФТА довольно неплохо сочетают свои экономические структуры:

Канада нашла перспективу успешного сбыта товаров и услуг Латиноамериканским странам через Мексику, используя таможенные льготы;

Мексика расширила своё влияние в Латинской Америке, подписав соглашение о свободной торговле с Венесуэлой и Боливией.

Между тем, становится ясно, что интеграционные процессы, связанные с появлением и деятельностью НАФТА только-только укрепляются – ведь соглашение о свободной торговле не даёт основания констатировать факт окончательного симбиоза стран-участниц. Это лишь самая простая, начальная форма международной экономической интеграции. Поэтому можно утверждать о взаимодополняющих друг друга до единого целого экономических структурах с достаточной степенью условности. Тем не менее этот факт является основой набирающего с 1994 г. интеграционного процесса на североамериканском континенте. То есть, бесспорно, деятельность НАФТА по либерализации торговли и стиранию экономических границ довольно значима, важно понимать лишь следующую парадигму:

Можно ли рассчитывать на дальнейшую интенсификацию НАФТА с точки зрения прочности экономических связей? Данный тезис будет рассмотрен в разделе Мегарегиональная интеграция.

В-четвёртых, «эффект домино». Поскольку интеграция ведет к переориентации экономических связей стран-членов на внутрирегиональное сотрудничество, остальные страны, оставшиеся за пределами объединения, испытывают некоторые трудности, а подчас и сокращение торговли со странами, входящими в группировку. В результате они также вынуждены вступить в интеграционное объединение. Например, как уже было сказано выше, возникла «Группа трех» в Латинской Америке после того, как Мексика стала членом НАФТА (с ней подписали соглашения о свободной торговле Венесуэла и Боливия). Тем самым, показав свой успех в одном отдельно взятом регионе, объединение легко способно вовлечь и переварить всё новые и новые территории, ведь помимо интенсификации экономического развития существует и его экстенсификация, что сказывается и на интеграционных объединениях. Происходит, если угодно, «цепная реакция», выход которой из-под контроля может ознаменовать полный коллапс не только самой интеграционный системы, но и всем нарастающим композиционным тенденциям. А это довольно опасно – представьте себе ситуацию с мигрантами во Франции и интерпретируйте её на уровень страны! Нет необходимости говорить о том, что резкие различия в уровне развития стран – потенциальных участниц интеграционной группировки (например, Боливия и Венесуэла) со странами, уже участвующими в ней (США, Бразилия, Мексика), могут привести не к ожидаемым позитивным изменениям в хозяйстве, а только к негативу и распаду с неизбежно последующей экономической стагнацией.

Особенности североамериканской интеграции

Как показывает исторический опыт, торгово-экономические отношения между тремя странами были и остаются основным фактором развития североамериканского хозяйственного комплекса.

Для США североамериканское соглашение призвано обеспечить приращение не только экономической, но и геополитической мощи Соединенных Штатов. Оно является составной часть стратегической политики США, направленной на достижение широкомасштабных целей:

свободное движение американских товаров и услуг, свободный доступ для американских инвестиций, защита прав интеллектуальной собственности, рост конкурентоспособности, использование новых региональных сравнительных преимуществ за счет объединения высоких технологий и инвестиций США с дешевой рабочей силой Мексики и дешевыми изобильными природными ресурсами обеих стран-соседей. Бывший помощник по экономическим вопросам государственного секретаря США Роберт Золик так охарактеризовал важность североамериканской интеграции: «НАФТА — хорошая стратегическая возможность обеспечить, усилить и развивать континентальную базу в экономическом и политическом отношении, с тем чтобы укреплять экономическую мощь, лидерство и всемирное влияние Америки. НАФТА будет ключевым компонентом в разработке и заключении глобальных, региональных и двусторонних соглашений, служащих американским интересам». Речь шла об «одном континенте и одной экономике».[1]

Для Мексики НАФТА необходима для успешного выполнения экономических реформ, модернизации экономики. В прошлом Мексика была страной, зависимой от экспорта нефти, сегодня она является чистым экспортером промышленных товаров, что обеспечивает устойчивый экономический рост. В ходе переговоров Мексика добивалась обеспечения надежного доступа на крупнейший в мире рынок (с перспективой вытеснения оттуда «азиатских тигров»), увеличения потока инвестиций, включая возврат мексиканских капиталовложений, а также снижения уровня защиты рынка США. Участие Канады в переговорах предоставляло для Мексики возможность открытия нового экспортного рынка.

Заинтересованность Канады в НАФТА связана с возможностью обеспечения надежного доступа своих товаров на мексиканский рынок, а в будущем на быстрорастущие рынки латиноамериканских стран.

На новом «витке цивилизационной эволюции», на этапе заключения НАФТА США, Канада и Мексика признали необходимость укрепления взаимной дружбы и сотрудничества; содействия гармоничному развитию мировой торговли; создания расширенного и надежного рынка для своих товаров, услуг и капиталов; устранения препятствий в торговле; установления четких и взаимовыгодных правил ведения торговли с тем, чтобы обеспечить стабильное развитие экономики, способствовать инновационным процессам, повысить уровень жизни населения.

НАФТА — первое соглашение, подписанное между развивающейся страной и двумя высокоразвитыми странами. По своему экономическому потенциалу США занимают первое место в мире, на них приходится около 85 % ВВП и промышленного производства трех стран НАФТА. Канада занимает 6-7 место в мире, в то время как Мексика не входит и во вторую десятку развитых стран мира.

В то же время асимметричность взаимозависимости, обусловленная слабым интеграционным взаимодействием Канады и Мексики и доминирующим положением США, сделали НАФТА непохожей на другие интеграционные группировки.

Согласно НАФТА «если иное не предусмотрено соглашением, ни одна страна не может применять ограничения на импорт любых товаров из другой страны или на экспорт любого товара в другую страну, за исключением случаев, предусмотренных статьей XI ГАТТ». Достижением НАФТА является устранение дискриминации в отношении мексиканских товаров при их импорте на рынок США и Канады. В свою очередь, отмена импортных лицензий в Мексике способствует увеличению объемов и повышению эффективности американского и канадского экспорта.[2]

В рамках НАФТА установлены общие правила определения страны происхождения товара, согласно которым товар будет считаться произведенным в данном регионе, если он подвергся существенной переработке различными методами в одной из трех стран (в зависимости от метода доля североамериканского компонента в стоимости товара должна составлять не менее 50-60 %). Особые правила определения страны происхождения товара предусмотрено применять к продукции особых отраслей промышленности: производство компьютеров, автомобилей и украшений.[3]

Одной из особенностей является то, что, несмотря на основную цель ее создания — полную либерализацию торговли между странами, она допускает некоторые исключения. В ходе переговоров стороны настаивали на исключении из НАФТА ряда отраслей:

культуры — со стороны Канады, морских перевозок — со стороны США, нефтяной промышленности — со стороны Мексики. Для Мексики нефтяная отрасль является стратегической. Государство имеет исключительное право на инвестиции в данную отрасль и имеет значительное присутствие в ней в лице государственной компании REMEX. США стремились добиться разрешения на вложение капиталов по крайней мере в отельные сектора мексиканской нефтяной промышленности. Руководителям мексиканского государства все-таки удалось настоять на сохранении основной части ограничений на капиталовложения в нефтяную промышленность.

В качестве так называемых соглашений в рамках НАФТА рассматривались вопросы торговли услугами, движения инвестиций, права интеллектуальной собственности.

Согласно НАФТА для инвесторов североамериканского региона в каждой из трех стран устанавливается недискриминационный режим в том, что касается создания предприятий, приобретения компаний, расширения и управления.[4]

Одним из достижений НАФТА является снятие целого ряда ограничений и требований для иностранных инвесторов (которые имели место в Мексике): обязательный экспорт определенного количества товаров и услуг, обязательное использование отечественных товаров и услуг, обязательная передача технологий. Согласно НАФТА инвесторы из США, Канады и Мексики получают следующие права с целью более свободного ведения дел: право на репатриацию прибылей и капитала, право на получение справедливой компенсации в случае экспроприации, право на урегулирование споров между инвесторами и правительствами в арбитраже. Однако Мексика сохранила запрет на иностранные инвестиции в таких секторах, как энергетическая отрасль, железные дороги и др.

Включение в НАФТА раздела, посвященного торговле услугами, имеет огромное значение для стран-участниц, особенно для Мексики, так как начиная с 80-х годов услуги составляют более половины ВВП страны, а уровень занятости в данной сфере составляет соответственно 60 %. НАФТА охватывает все виды услуг, включая финансовые, исключением являются услуги авиационных и морских перевозок, бухгалтерского учета, архитектуры, наземных транспортных перевозок, консалтинга, инжиниринга, публикаций, коммерческого образования, рекламы, радиовещания, строительства, туризма, здравоохранения, юридических услуг. НАФТА не ослабляет требования по лицензированию и сертификации, но в соответствии с принципом недискриминации лицензирование таких видов услуг, как юридические услуги, медицинские и бухгалтерский учет, должно соответствовать объективным критериям и создавать условия для конкуренции, однако не по национальному признаку. Правда, мексиканские и канадские специалисты не могут работать в США, если они не прошли те же процедуры лицензирования и сертификации, что и американские специалисты. Например, мексиканский архитектор может приехать в США согласно положению о временном пребывании специалистов, но он не сможет осуществлять трудовую деятельность, пока не пройдет сертификацию в США.[5]

В целях успешного выполнения соглашения была создана институциональная структура НАФТА, которая включает в себя комиссию по свободной торговле, секретариат, а также комитеты: по торговле товарами, торговле сельскохозяйственной продукцией, по санитарному и фитосанитарному контролю, по стандартам, малому бизнесу, финансовым услугам; торговле и конкуренции, рабочие группы:

по правилам определения страны происхождения товара, по субсидированию сельского хозяйства; двусторонние рабочие группы Мексика - США, Канада - Мексика и т.д.

Центральным институтом НАФТА является Комиссия по свободной торговле на уровне министров торговли, которая «следит за выполнением соглашения и оказывает содействие разрешению споров, возникающих при его интерпретации». Она также контролирует деятельность 30 комитетов и рабочих групп. Заседания Комиссии проводятся ежегодно.

Министры стран-участниц договорились о том, что содействие работе комиссии будет оказывать координирующий секретариат НАФТА.

По мере расширения объемов торговли увеличивается количество споров и разногласий. НАФТА предусматривает меры по снижению вероятности возникновения торговых споров между странами. Установленный в рамках НАФТА порядок разрешения споров состоит из трех этапов:

• проводятся переговоры между сторонами с целью удовлетво­рительного разрешения споров;

• если в течение первого раунда переговоров не удается прийти к соглашению, то дело переходит на рассмотрение Комиссии;

• если Комиссия не сможет разрешить спор, то он переходит на рассмотрение специальной группы специалистов, которая состоит из пяти членов и гарантирует справедливое урегулирование споров.

Следует подчеркнуть, что в отличие от Европейского союза в НАФТА отсутствуют какие-либо наднациональные структуры и четкие формы регулирования интеграционного взаимодействия. Ведь, если взять к примеру ЕС, то становится наглядно видно, насколько это прочное образование: создан и функционирует Европарламент, была произведена попытка принятия единой европейской конституции, страны ЕС перешли на всеобщую валюту (евро). НАФТА же представляет собой не более, пусть даже и влиятельное, партнёрство, призванное лишь решить взаимные экономические вопросы. Тем более поскольку в НАФТА входят лишь три страны, то нет необходимости формировать, например, единую конституцию, которую, кстати говоря не поддержали широкие массы людей Европы, хотя звучит многообещающе: Европейская конфедерация.[6] Как уже отмечалось ранее, зона свободной торговли – начальный этап интеграционного процесса.

В рамках НАФТА Канада, США и Мексика сохраняют свое внешнеторговое законодательство, и создание таможенного союза не предусмотрено, хотя, как видно, содержание договора существенно превосходит цели формирования зоны свободной торговли товарами. Теоретически – это объединение является уже и не зоной свободной торговли, но и ещё не таможенным союзом. В этом противоречии также скрывается необычность НАФТА.

Вокруг североамериканской интеграции идет много дискуссий и споров среди специалистов. Темой дискуссий является вопрос об ожидаемом экономическом эффекте, и особенно о том, как преимущества объединения будут распределяться между США, Канадой и Мексикой. Этой проблеме посвящены многие экономические исследования, которые основываются на математических моделях, с помощью которых определяется влияние НАФТА на производство, торговлю и занятость в отдельных секторах экономики каждой из трех стран после отмены тарифных и нетарифных ограничений.

Согласно многим исследованиям, в результате либерализации торговли США, Канада и Мексика смогут повысить благосостояние за счет выгодного размещения ресурсов, снижения цен, снижения издержек по сделкам, улучшения условий окружающей среды, повышения активности капиталовложений и технического прогресса.

Вступление Мексики в североамериканский интеграционный блок обеспечило ей стабильный рост экспорта на рынки США. Доля промышленных изделий в мексиканском экспорте превысила 90%.

Вместе с тем имеются и противоречивые, неоднозначные последствия в деятельности НАФТА.

Многие аналитики считают, что в США и Канаде исчезают высокооплачиваемые рабочие места по мере увеличения объемов импорта из менее развитых индустриальных стран, одной из которых является Мексика.

У Мексики также есть причины для беспокойства: американские  и канадские ТНК, проникая в страну, «сметают» отечественные малые и средние промышленные предприятия. Таким образом в рамках НАФТА было уничтожено 28000 мексиканских малых предприятий, которые не выдержали конкуренции со стороны крупных зарубежных компаний. В Мексике на грани разорения находятся 200 тыс. крестьянских  хозяйств.

Более того, ряд специалистов небезосновательно отмечают, что хотя между вступлением Мексики в полосу социально-политических и экономических потрясений и началом функционирования НАФТА и нет прямой связи, тем не менее курс на форсированную подготовку экономики страны к интеграции с США и Канадой, проводимый правительством К. Салинаса в 1988-1993 гг., привел к столь острым формам проявления глубинных противоречий мексиканского общества.[7] Вот наглядный и вполне характерный пример неготовности каких-либо развивающихся стран, которые только-только начинают выправлять многоукладное, расшатанное хозяйство. Любая страна, желающая приобщиться к современным интеграционным достижениям, должна оценивать и все пагубные последствия данного действия: возможна экономическая «интервенция».

Соединенные Штаты вынуждены были реагировать на ситуацию мгновенно. В условиях, когда ни Федеральная резервная система, ни тем более Конгресс США не были в состоянии предпринять действенных мер по спасению американских держателей мексиканских ценных бумаг, Вашингтон использовал весь свой вес в МВФ, чтобы тот предоставил чрезвычайный заем Мексике, причем в три раза больший, чем это обычно практиковалось фондом. В целом из различных источников Соединенные Штаты смогли мобилизовать 51 млрд долл. США для стабилизации финансово-экономического положения своего южного соседа. Казалось бы, какая же выгода от этого США? Очевидно, что любая страна, претендующая на роль первой «скрипки» в моровом концерте, испытывает жгучую потребность в постороннем восхищении. Тем самым осуществляется оказание всяческой «бескорыстной» взаимопомощи, которая на самом деле предполагает лишь последующее расширения влияния на страну. Более того, помощь Мексике была необходима для укрепления НАФТА, следовательно, для укрепления престижа США на мировой арене, что очень важно и полезно последней! Одна из целей формирования единого экономического пространства как раз и заключается в том, что страны-участники, помимо взаимно-экономических выгод, ищут в интеграции возможность показать свой вес в мире. На примере США это довольно хорошо заметно.

Даже принимая во внимание ряд противоречивых последствий НАФТА для стран-участниц, общий ее потенциал и значение трудно переоценить.

Следует учесть, что в США НАФТА рассматривается как структура, выходящая по своему значению за рамки свободной торговли между тремя странами-участницами, она является краеугольным камнем для более широкой интеграции стран Западного полушария. В политическом плане предполагается создание «сообщества демократий Западного полушария». В торгово-экономическом плане в Вашингтоне рассчитывают на то, что НАФТА станет ядром интеграционного объединения, охватывающего весь американский континент. В тексте договора (НАФТА) предусмотрены перспективы и некоторые механизмы расширения североамериканской зоны свободной торговли.[8] Таким образом НАФТА стремиться расширить свою сферу влияния, используя парадигму мегарегиональной интеграции.

НАФТА и мегарегиональная интеграция

Процессы глобального развития, охватившие большинство регионов и секторов мирового хозяйства, принципиально изменяют со отношение между внешними и внутренними факторами развития национальных хозяйств в пользу первых. Ни одна страна не в состоянии рационально сформировать и осуществить экономическую политику не учитывая требований глобализирующегося мирового хозяйства  норм поведения основных участников мирохозяйственной деятельности. При этом следует учитывать, что качество развития, его темпы, от распевая структура во многом задаются мировой экономикой, новыми условиями, которые предопределяет глобализация. Активное использование преимуществ хозяйственной глобализации, открытость экономики наряду с многочисленными позитивными последствиями, шансами (которые хорошо известны) сопряжены и с серьезными рискам для безопасности страны: например, односторонней зависимостью о международного финансового рынка, быстрыми и крупномасштабными «миграциями» портфельных инвестиций и пр.

Региональные экономические комплексы нужно рассматривать в качестве важнейших компонентов глобализации развития, а не его сегментации. Регионализация создает дополнительные возможности, стимулы, механизмы для либерализации торговли, движения капиталов, всех факторов производства в международной экономике, она — один из ответов на вызовы глобализации.

Формирующийся новый мировой порядок во многом вырастает снизу, постепенно кристаллизуясь вокруг наиболее сильных государств: Соединенных Штатов Америки, объединяющейся и расширяющейся Европы, несколько особняком стоящей Японии. На базе геоэкономических интересов этих и других центров конкуренции вырастает «мегарегиональная интеграция», принимающая различные формы — от зоны свободной торговли до идущих к конфедерации объединений (ЕС).[9]

Вообще говоря, термин мегарегиональная интеграция носит ярко выраженный философско-абстрактный характер, так как  в современном мировом хозяйстве отсутствуют своего рода мегарегионы. Можно говорить пока только лишь об общих тенденциях, направлениях развития, о каких-либо отдельных зачатках сильной экономической связи, представленной в виде устойчивого в течение длительного времени образования. Также с определённой долей истины можно говорить о том, что интерес к мегарегиональной интеграции в разных частях мира неоднороден и различается. Это вызвано в первую очередь тем, что имеет место быть относительная неравномерность экономического развития стран, следовательно, как было сказано ранее, нельзя сказать, что абсолютно всем странам выгоден такой подход – многочисленные выступления антиглобалистов в Европе в преддверии очередного какого-либо саммита излишнее тому подтверждение.[10] Итак, можно говорить о практических намётках мегарегиональной модели, используя всевозможные условности и ограничения.

НАФТА вполне можно рассмотреть как плацдарм для мегарегиональной деятельности хотя бы потому, что в данном интеграционном объединении присутствуют две высокоразвитые страны, национальные амбиции которых, в частности США, настолько велики, что невольно формируют вектор в сторону фундаментальных политико-экономических притязаний, реализуемых как раз в концепции мегарегиональной интеграции. Тем более, по оценкам специалистов НАФТА практически прошла этап зоны свободной торговли. Как уже отмечалось выше, данная интеграционная группировка во многом создавалась на перспективу хотя бы потому, что в состав её входит гигант современного мира (во многом из-за своих ослабевающих позиций Соединённые штаты и пытаются сохранить своё былое могущество и влияние, несколько потеснённое «китайской стеной», используя участия в мировых интеграционных группировках, коей является НАФТА).

Особый интерес, как уже было сказано выше, к стратегическому регионализму проявляют Соединённые Штаты Америки.

1.Начиная с 1995 г. подписана серия крупных документов между США и ЕС в направлении создания нового трансатлантического рынка (New Transatlantic Marketplace) и идут дебаты, в том числе на официальном уровне, по поводу дальнейшего расширения этого союза, превращения его в Трансатлантическую зону свободной торговли (TAFTA). Высказываются идеи включения в TAFTA всех стран ОЭСР; а также объединения TAFTA с АТЭС (Форумом Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества).

2. Параллельно предпринимаются попытки объединения двух Америк (Северной и Южной) и создания в Западном полушарии Всеамериканской зоны свободной торговли (FTTA). Его участниками будут НАФТА и страны Латинской Америки.

Налицо явные признаки формирования на каркасе НАФТА более широких по территории, перспективных по развитию и рынкам сбыта продукции, услуг регионов.

Новая политико-экономическая конфигурация мирового хозяйства все больше привлекает внимание исследователей. Некоторые аналитики полагают, что таким образом закладываются основы нового политического устройства мира. По их мнению, суперрегионы движутся в направлении наднациональных объединений со своей валютой, моделями экономического регулирования, правовыми институтами, структурами управления, системами безопасности. Поэтому в перспективе можно говорить не о государственных, а о квазигосударственных образованиях. Каковы будут их конкретные формы — союзы, конфедерации — не столь важно.

Несомненно одно:

1. Глобализация мировой экономики и регионализм представляют собой серьезные вызовы для России. Более того, без правильного отношения к экономической глобализации и регионализму, без учета этих тенденций при разработке мер по возрождению России, без разумной и эффективной политики адаптации России к экономической глобализации и регионализму России не только не занять достойного места в глобализирующейся мировой экономике, но и не решить проблем внутриэкономического развития.

2. Регионализм (в том числе «новый регионализм» мегаинтегра-ционных объединений) — это один из компонентов новой парадигмы МЭО.

Заключение

Международная экономическая интеграция на рубеже нового тысячелетия приняла довольно осязаемые очертания. Наиболее фундаментальные теоретические концепции интеграционных процессов оказались вовлечены в вихрь общемировой эволюции. Хорошо это или плохо – судить следующему поколению, но, как говорил Черчилль: «Демократия может и не самая лучшая форма политического режима, но это всё то лучшее, что накопило человечество на протяжении всей своей тысячелетней истории». В каком-то смысле международную экономическую интеграцию можно рассматривать как своего рода экономическую демократию, попытку объединить усилия отдельных стран с целью создать что-то лучшее, чем имеется. Сочетая накопленный опыт, лучшие национальные модели хозяйствования друг друга можно создать (и уже создано) нечто гораздо большее, чем простой эффект синергии. Экономическая интеграция способна принести большую пользу человечеству – а ведь это главная цель не только мировой экономики, не только экономики вообще, а всей жизни.

Североамериканская ассоциация свободной торговли – это сейчас уже не только ассоциация свободной торговли, но и довольно устойчивое объединение, на базе которого в состоянии сформироваться более значимая система, представляющая собой наднациональное объединение, хотя доподлинно неясно: необходимо ли это НАФТА или нет. Тем не менее это объективная ситуация.

На взгляд автора работы НАФТА идёт по правильному, в отличие от Евросоюза, пути. Начало заложено обычным соглашением о свободной торговле, которое есть тот необходимый базис для формирования и мегарегиональной интеграции, и новой, информационной цивилизации вообще. Евросоюз же своей спешкой и показательным размахом так в большинстве своём пока и не добился, например, общеконституционного устройства, которого так хотели добиться, показав тем самым образец европейской демократии.