Введение

В связи с осуществлением деятельности субъектов международного права в Мировом океане, большое значение имеет изучение правового режима морских пространств. Особый интерес вызывает исследование морских пространств, которые не входят в состав государственной территории прибрежного государства, но на которые оно осуществляет отдельные суверенные права и юрисдикцию. К таким морским пространствам принято относить исключительную экономическую зону, прилежащую зону, континентальный шельф, то есть данные территории относятся к категории территорий со смешанным правовым режимом, в пределах которых действуют как нормы международного, так и внутригосударственного права прибрежного государства.

Рассмотрение правового режима континентального шельфа является необходимым в свете определения суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф, бесперебойного осуществления иных прав и свобод другими государствами в открытом море, в частности свободы судоходства в соответствии общепризнанными принципами и нормами международного права.    

Проблему правового регулирования вопросов эксплуатации ресурсов Мирового океана, находящихся в пределах юрисдикции прибрежных государств, связывают с утверждением в международном морском праве института континентального шельфа.[1] 

Исходя из всего выше сказанного, целью настоящей работы будет являться определение современного международно-правового режима континентального шельфа: суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф, проблему установления внешних границ континентального шельфа прибрежного государства на основе понятия континентального шельфа в юридическом и геологическом смысле, имеющих некоторые отличия, а также раскрытие имплементированных положений международного права о континентальном шельфе в законодательстве Российской Федерации.

1. Исторические предпосылки правового регулирования отношений на континентальном шельфе

История правового регулирования отношений на континентальном шельфе берет свое начало в XX в.

Принятая 28 сентября 1945 г. вторая прокламация президента США  Г. Трумэна «Политика Соединенных Штатов в отношении прибрежного рыболовства в некоторых районах открытого моря» предусматривала, что США ввиду острой необходимости в сохранении и защите рыбных ресурсов создают зоны сохранения в районах открытого моря, прилегающих к побережью Соединенных Штатов, в которых рыболовство развито или может быть в будущем развито и поддерживаться на значительном уровне. Устанавливались два правовых режима рыболовства в таких районах открытого моря:

1) если рыболовство ведут только граждане США, Соединенные Штаты оставляют за собой исключительное право регулирования такого рыболовства и контроля за ним;

2) если рыболовство в таком районе ведут граждане как США, так и других государств, то регулирование таких рыбных промыслов осуществляется по соглашению США с соответствующими государствами [2].

За прокламацией Г. Трумэна последовала череда односторонних притязаний на прилегающие к территориальному морю районы открытого моря, континентального шельфа под ним и минеральные живые природные ресурсы в этих районах: Аргентины – на континентальный шельф и покрывающие его воды (1946 г.); Панамы – на продукцию морского промысла в пределах континентального шельфа (1946 г.); Чили – на 200-мильную зону шельфа и лежащих вод в целях использования естественных ресурсов (1947 г.); Перу – на 200-мильную зону континентального шельфа (1947 г.) и др.[3]

К 1958 г. односторонние акты о континентальном шельфе приняли уже более 20 государств.[4]

В силу такого широкого подражания примеру США, провозгласивших свои права на континентальный шельф, саму правовую идею и юридическое понятие континентального шельфа часто связывают с прокламацией Г. Трумэна.

Однако история правового вопроса о континентальном шельфе начинается значительно раньше. Как справедливо отмечал С.В. Молодцов, защищая суверенитет «на некоторые острова в Северном Ледовитом океане (Генриетты, Уединения и др.), Россия в 1916 г. заявила, что эти острова являются продолжением на север Сибирской континентальной платформы». [5]

В 50 - 80-е гг. XX в. центральное место при обсуждении международно-правового режима морских пространств заняли вопросы регулирования эксплуатации морских ресурсов, находящихся как в пределах действия юрисдикции прибрежных государств, так и вне этих пределов. Процесс утверждения в международном морском праве института континентального шельфа, исключительной экономической зоны, создание международного режима освоения ресурсов глубоководного района морского дна – все это в основе своей отражало борьбу государств за пространства и ресурсы Мирового океана.[6]

Профессор И.Е. Тарханов обращал внимание на то, что правовой режим пространств Мирового океана «постоянно меняется  под воздействием объективных и субъективных факторов».[7] В этот же период проблемы хозяйственного использования Мирового океана заняли приоритетное место в межгосударственных отношениях и во внешней политике всех без исключения государств.[8]

Проблема использования ресурсов континентального шельфа была частично решена Конвенцией о континентальном шельфе 1958 г. и в дальнейшем – Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г.[9] Однако, по мнению А.В. Овлащенко, это решение по сути представляло собой мирный раздел континентального шельфа между всеми прибрежными государствами.[10]

2. Понятие континентального шельфа

Понятие континентального шельфа закреплено в двух международных договорах, регулирующих его международно-правовой режим: в Женевской конвенции о континентальном шельфе 1958 г. и в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Исходя из статьи 1 Конвенции о континентальном шельфе 1958 г. термин «континентальный шельф» употребляется применительно:

а) к поверхности и недрам морского дна подводных районов, примыкающих к берегу, но находящихся вне зоны территориального моря, до глубины 200 метров, или, за этим пределом, до такого места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов;

б) к поверхности и недрам подобных подводных районов, примыкающих к берегам островов.

По смыслу данной Конвенции, следовательно, там, где заканчивается отсчет от исходных линий дна территориального моря прибрежного государства, начинается континентальный шельф.[11]

Однако данное понятие существенно отличается от геологического понятия континентального шельфа, под которым понимают пологую часть материка, продолжающуюся под морскими водами до того места, где она резко переходит в материковый склон.

Невозможность принятия геологического понятия континентального шельфа за основу правого регулирования его режима было отмечено Комиссией международного права в1956 году. [12]

В принятых Комиссией международного права статьях по морскому праву, в их русском тексте вместо термина «континентальный шельф» используется понятие «материковый выступ». Как отмечала Комиссия это выражение «употребляется здесь в таком смысле, который до некоторой степени отступает от обозначенного этим выражением геологического понятия. Различная трактовка этого понятия учеными сама по себе является препятствием к тому, чтобы принимать геологическое понятие за основу правового регулирования данной проблемы… Тому, что Комиссия решила не придерживаться строго геологического понятия материкового выступа («шельфа») была еще и другая причина. Одно только то обстоятельство, что можно оспаривать существование материкового выступа в геологическом смысле в таких подводных районах, где глубина моря позволяет, тем не менее, разработку недр таким же образом, как если бы там находился материковый выступ, не может служить основанием для применения к этим районам какого-либо другого правового режима».[13]  

Статья 76 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. дает следующее определение континентального шельфа:

Континентальный шельф прибрежного государства включает в себя морское дно и недра подводных районов, простирающиеся за пределы его территориального моря на всем протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка или на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние.

Однако, если, подводная окраина материка простирается более чем на 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, то континентальный шельф прибрежного государства не может простираться далее 350 морских миль от указанных исходных линий или не далее 100 морских миль от 2500-метровой изобаты, которая представляет собой линию, соединяющую глубины в 2500 метров.

  Подводная окраина материка включает находящееся под водой продолжение континентального массива прибрежного государства и состоит из поверхности и недр шельфа, склона и подъема. Она не включает дно океана на больших глубинах, в том числе его океанические хребты или его недра.

3. Проблема установления внешних границ континентального шельфа

В основу определения внешней границы континентального шельфа, согласно Конвенции о континентальном шельфе 1958 г., было положено два критерия:

·        глубина в 200 метров;

·         техническая доступность эксплуатации.[14]

Таким образом, на основании Конвенции 1958 г., прибрежное государство как минимум могло считать внешним пределом своего континентального шельфа глубину в 200 метров. По своему выбору оно могло претендовать и на подводные районы за этим пределом до такого места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов (ст. 1 Конвенции 1958 г.).

Конвенция ООН по морскому праву 1982 г., в части установления внешних границ континентального шельфа, идет по пути в отказе от критерия технической эксплуатации и предлагает сложную систему юридического определения внешней границы подводной окраины материка.[15]

Если прибрежное государство считает, что внешняя граница подводной окраины материка не простирается на расстояние 200 морских миль от исходных линий, то именно этот 200 мильный предел и становится внешней границей континентального шельфа соответствующего прибрежного государства.

В настоящее время большинство государств, в том числе и Российская Федерация, установили, согласно Конвенции 1982 г. фиксированный предел протяженности континентального шельфа в 200 морских миль.[16]

Федеральный закон «О континентальном шельфе Российской Федерации» от 30.11.1995 г. №187-ФЗ (в ред. от 04.11.2006 г. №188-ФЗ) определил в статье 1 понятие континентального шельфа и его внешние границы. Так, континентальный шельф РФ включает в себя морское дно и недра подводных районов, находящихся за пределами территориального моря РФ на всем протяжении естественного продолжения ее сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка.

Внешняя граница континентального шельфа находится на расстоянии 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, при условии, что внешняя граница подводной окраины материка не простирается на расстояние более чем 200 морских миль.

Делимитация континентального шельфа между Российской Федерацией и государствами, побережья которых противолежат побережью РФ или являются смежными с побережьем РФ, осуществляется, согласно статье 2 ФЗ «О континентальном шельфе РФ», на основе международных договоров РФ или норм международного права.

Так, например, 28 марта 1986 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР N 4374-XI «О ратификации Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Корейской Народно-Демократической Республикой о разграничении экономической зоны и континентального шельфа».

Этот Договор, подписанный в Пхеньяне 22 января 1986 г., принимал во внимание Конвенцию ООН по морскому праву 1982 г., подписанную обеими договаривающимися сторонами.

Граница экономической зоны и континентального шельфа между СССР и КНДР согласно Договору начинается в точке пересечения линии государственной границы между Союзом Советских Социалистических Республик и Корейской Народно-Демократической Республикой с линией внешнего предела советских и корейских территориальных вод с географическими координатами 42°09,0' северной широты и 130°53,0' восточной долготы, которая установлена договором от 17 апреля 1985 г. о прохождении линии советско-корейской государственной границы. От этой точки граница проходит по прямой линии сначала в юго-восточном направлении до точки, имеющей географические координаты 39°47,5' северной широты и 133°13,7' восточной долготы, а затем поворачивает на восток и идет до точки с географическими координатами 39°39,3' северной широты и 133°45,0' восточной долготы.

Подобные договоры Российская Федерация как продолжатель Советского Союза имеет со всеми граничащими с ней государствами.

Право прибрежного государства обозначить расширить пределы своего континентального шельфа до 350 морских миль от исходных линий или до 100 морских миль от 2500-метровой изобаты также предоставляется Конвенцией 1982 г., однако данная Конвенция устанавливает определенные особенности.

Так, согласно п. 8 ст. 76 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., соответствующее прибрежное государство предоставляет данные о границах континентального шельфа за пределами 200 морских миль от исходных линий в Комиссию по границам континентального шельфа, созданную в соответствии с Приложением II к Конвенции 1982 г.

Также прибрежное государство, согласно ст. 82  Конвенции 1982 г., производит отчисления или взносы натурой в связи с разработкой неживых ресурсов континентального шельфа за пределами 200 морских миль, которые подлежат распределению между государствами-участниками Конвенции.

Конкретные данные о внешних границах континентального шельфа за пределами 200 морских миль прибрежное государство предоставляет Комиссии по границам континентального шельфа в течение десяти лет со времени вступления Конвенции в силу для этого государства (ст. 4 Приложения II к Конвенции 1982 г.). Комиссия дает прибрежным государствам рекомендации по вопросам, касающимся установления таких границ. Границы шельфа, установленные прибрежным государством на основе указанных рекомендаций, являются окончательными и для всех обязательны (п. 8 ст.76 Конвенции 1982 г.).

В 2005 году представление в Комиссию по границам континентального шельфа об установлении шельфа свыше 200 морских миль направили Бразилия, Австралия и Ирландия. В период до 2009 года подать представление намерены следующие государства: Нигерия, Тонга, Новая Зеландия, Великобритания, Уругвай, Пакистан, Мьянма, Гайана и Япония.[17]

 В 2002 году в Нью-Йорке в штаб-квартире ООН прошла 11-я сессия Комиссии ООН по границам континентального шельфа. Основной темой сессии было представление подготовленных специальной Подкомиссией рекомендаций по предоставленной Россией заявке относительно внешних границ континентального шельфа России, выходящих за пределы 200-мильной зоны.[18]

Комиссия согласилась с тем, что участки морского дна в районах Баренцева, Берингова и Охотского морей являются российским континентальным шельфом. Что же касается точных координат их внешних границ, то они должны быть определены после окончательного урегулирования вопросов о разграничении морских пространств с Норвегией и США, а также с Японией в Охотском море. Истинность наших построений внешней границы континентального шельфа в Арктическом бассейне может быть определена после изучения Комиссией данных о рельефе дна Северного Ледовитого океана. Это позволит Российской Федерации юридически закрепить за собой в Северном Ледовитом океане континентальный шельф за пределами 200-мильной зоны площадью более 1,2 млн. кв. км. [19]

4. Суверенные права прибрежного государства на континентальный шельф

4.1. Международно-правовая регламентация суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф

Согласно п. 1 ст. 77 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство осуществляет над континентальном шельфом суверенные права в целях его разведки и его природных ресурсов.

Данные права носят исключительный характер в том смысле, что, если прибрежное государство не осуществляет разведку континентального шельфа или не разрабатывает его природные ресурсы, никто не может делать этого без определенно выраженного согласия прибрежного государства (п. 2 ст. 77 Конвенции 1982 г.). Также в Конвенции указано, что права прибрежного государства на континентальный шельф не зависят от эффективной или фиктивной оккупации им шельфа или от прямого об этом заявления (п.3 ст. 77 Конвенции 1982 г.).

Указанные природные ресурсы в соответствии с п. 4 ст. 77 Конвенции 1982 г., включают минеральные и другие неживые ресурсы морского дна и его недр, а также живые организмы, относящиеся к «сидячим видам», то есть организмы, которые в период, когда возможен их промысел, либо находятся в неподвижном состоянии на морском дне или под ним, либо не способны передвигаться иначе, как находясь в постоянном физическом контакте с морским дном или его недрами.

Необходимо также отметить, что в силу статьи 78 Конвенции 1982 г., права прибрежного государства на континентальный шельф не затрагивают правового статуса покрывающих вод, то есть открытого моря или той его части, которая может составлять исключительную экономическую зону, а также правового статуса воздушного пространства над этими водами. Осуществление прав прибрежного государства в отношении континентального шельфа не должно ущемлять осуществление судоходства и других прав и свобод иных государств или приводить к любым неоправданным помехам их осуществлению.

Таким образом, прибрежное государство, например, не может препятствовать осуществлению свободы судоходства иностранными судами в указанных водах или свободе полетов в воздушном пространстве, находящемся над такими акваториями.

 Вышеупомянутое положение п. 1 ст. 77 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.  в основном повторяет п. 1 ст. 2 Конвенции о континентальном шельфе 1958 г., где вместо слов «природные ресурсов» употребляется выражение «естественных богатств».

Комиссия по международному праву в 1956 г. указывала, что придает решающее значение цели сохранения «принципа полной свободы покрывающего материковый выступ моря и воздушного пространства над ним».[20]По мнению Комиссии, прибрежное государство, осуществляя свои исключительные права, должно уважать и существующие права других государств. На любое стеснение таких прав, когда оно неизбежно вызывается нуждами разведки и разработки естественных богатств, распространяются нормы международного права, относящиеся к уважению прав иностранцев.[21]  

Относительно природы и юридической основы принадлежащих прибрежному государству суверенных прав Комиссия отмечала, что не находит нужным подробно разрабатывать этот вопрос. Относящиеся к нему соображения «не могут быть сведены к какому-либо одному фактору… В частности, после того, как морское дно и недра стали предметом активного интереса каких-либо государств, имеющих в виду разведку и разработку их богатств, нельзя уже рассматривать их как бесхозяйные вещи, то есть такие, которые могут принадлежать первому, кто ими завладеет. Совершенно естественно, что прибрежные государства протестовали бы против такого решения. Кроме того, в большинстве случаев эффективная разработка естественных богатств зависит от наличия известных сооружений на территории прибрежного государства. Нельзя также игнорировать и известное географическое явление, независимо от того, видеть ли в этом явлении отношение близости, смежности, географической цельности, принадлежности или идентичности между подводными районами, о которых идет речь, и прилежащей не покрытой водой землей. Все эти соображения об общей полезности дают достаточное основание для принципа суверенных прав как он теперь изложен Комиссией».[22]

Прибрежное государство по смыслу п. 3 ст. 77 Конвенции по морскому праву 1982 г. не обязано предпринимать какие-либо действия по разработке природных ресурсов его континентального шельфа только для того, чтобы воспрепятствовать такой разработке иностранным государством.

В свете этого показательно решение Международного Суда ООН по делу о континентальном шельфе в Северном море  (Федеративная Республика Германия против Дании; Федеративная Республика Германия против Нидерландов)  от 20 февраля 1969 г.   В решении было отмечено, что    

«… Права прибрежного государства в отношении района континентального шельфа, составляющего естественное продолжение его территории в море и под морским дном, существуют ipso facto и ab initio, вследствие его суверенитета в виде осуществления суверенных прав в целях исследования морского дна и использования его природных ресурсов».[23] 

Таким образом, как указал Международный Суд, континентальный шельф не является государственной территорией прибрежного государства. Другие государства также имеют определенные права в отношении континентального шельфа иностранного государства. Так, согласно статье 79 Конвенции 1982 г., все государства имеют право прокладывать на континентальном шельфе подводные кабели и трубопроводы, а также поддерживать их в исправном состоянии. Такое право других государств вместе с тем обусловлено их обязательством соблюдать соответствующее право прибрежного государства принимать разумные меры в целях разведки континентального шельфа, разработки его природных ресурсов, предотвращения, сокращения и сохранения под контролем загрязнения от трубопроводов, а также обязательством согласовывать с прибрежным государством определенные трассы для прокладки трубопроводов.

В силу статей 80, 81 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство обладает исключительным правом разрешать и регулировать бурильные работы на континентальном шельфе для любых целей, а также разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование искусственных островов, установок и сооружений, в том числе для разработки минеральных ресурсов. 

Кроме того, как было отмечено Комиссией международного права, права прибрежного государства на континентальный шельф не включают права на такие объекты, как затонувшие суда и их груз (включая слитки золота или серебра), лежащие на морском дне или скрытые в его недрах.[24]

По мнению ученых в настоящее время наиболее острой стоит проблема покинутых, более не эксплуатируемых сооружениях на континентальном шельфе.[25]

Как было отмечено выше, согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство имеет исключительное право разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование на своем континентальном шельфе искусственных островов, установок и сооружений, в том числе в целях разработки нефти, других минеральных ресурсов.

Поскольку месторождения таких ресурсов исчерпаемы, рано или поздно подобные установки, сооружения на шельфе становятся ненужными. Их собственники заинтересованы в экономии финансовых средств на демонтаж и удаление таких сооружений. В то же время другие пользователи моря, выражающие, например, интересы судоходных, торговых, морских рыболовных, рекреационных компаний, заинтересованы в том, чтобы эти сооружения были убраны.

  Конвенцией о континентальном шельфе 1958 г. предусмотрено безусловное правило, что сооружения, покинутые или более не эксплуатируемые должны быть полностью убраны (п. 5 ст. 5). 

Однако столь четко сформулированное правило отсутствует в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. Так, в п. 3 ст. 60 данной Конвенции указано, что любые покинутые или более неиспользуемые установки или сооружения должны быть убраны в целях обеспечения безопасности судоходства с учетом любых общепринятых международных стандартов, установленных в этой связи компетентной международной организацией. При удалении таких установок или сооружений должным образом учитываются также интересы рыболовства, защиты морской среды, права и обязанности других государств. О глубине, местонахождении и размерах любых установок или сооружений, которые убраны не полностью, дается надлежащее оповещение.

Следовательно, по Конвенции 1982 г., допускается в отличие от Конвенции 1958 г., случай, когда более не эксплуатируемые установки, сооружения не убираются. Соответствующее государство, которое не выполнило обязательство об удалении неиспользуемых установок, сооружений, вместе с тем обязано дать надлежащее оповещение об этом.

Отмеченное отличие между двумя вышеуказанными международными конвенциями следует учитывать во взаимоотношениях между государствами, которые не являются участниками Конвенции 1982 г., но к настоящему времени остаются сторонами Конвенции 1958 г. (например, США, Канада).

Прибрежное государство, там, где это необходимо, согласно статье 60 Конвенции 1982 г.,  может устанавливать вокруг искусственных островов, установок и сооружений разумные зоны безопасности, ширина которых не должна превышать 500 метров, отмеряемых от каждой точки их внешнего края, за исключением случаев, когда это разрешено общепринятыми международными стандартами или рекомендовано Международной морской организацией.

Искусственные острова и зоны безопасности вокруг них не могут устанавливаться, если это может создать помехи для использования признанных морских путей, имеющих существенное значение для международного судоходства.

Искусственные острова не могут иметь статус островов. Они не имеют своего территориального моря, и их наличие не влияет на определение границ территориального моря, исключительной экономической зоны или континентального шельфа.

4.2. Закрепление суверенных прав на континентальный шельф в законодательстве Российской Федерации

В соответствии с ч. 2 ст. 67 Конституции Российской Федерации, Российская Федерация обладает суверенными правами и осуществляет юрисдикцию на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации в порядке, определяемом федеральным законом и нормами международного права.

Права Российской Федерации на континентальный шельф определены в статье 5 Федерального закона «О континентальном шельфе Российской Федерации» от 30.11.1995 г. №187-ФЗ (в ред. от 04.11.2006 г. №188-ФЗ). К ним относятся:

1) суверенные права в целях разведки континентального шельфа и разработки его минеральных ресурсов и водных биоресурсов. Эти права являются исключительными в том смысле, что, если Российская Федерация не производит разведку континентального шельфа или не разрабатывает его минеральные ресурсы или водные биоресурсы, никто не может делать это без согласия Российской Федерации (в соответствии со ст. 77 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.);

2) исключительное право разрешать и регулировать буровые работы на континентальном шельфе для любых целей (в соответствии со ст. 81 указанной Конвенции);

3) исключительное право сооружать, а также разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование искусственных островов, установок и сооружений. Российская Федерация осуществляет юрисдикцию над такими искусственными островами, установками и сооружениями, в том числе юрисдикцию в отношении таможенных, фискальных, санитарных и иммиграционных законов и правил, а также законов и правил, касающихся безопасности (в соответствии со ст. 60 Конвенции 1982 г.);

4) юрисдикцию в отношении:

 морских научных исследований;

защиты и сохранения морской среды в связи с разведкой и разработкой минеральных ресурсов, промыслом водных биоресурсов, захоронением отходов и других материалов;

прокладки и эксплуатации подводных кабелей и трубопроводов Российской Федерации.

Российская Федерация осуществляет суверенные права и юрисдикцию на континентальном шельфе, руководствуясь экономическими, торговыми, научными и иными интересами, в порядке, определяемом  Федеральным законом «О континентальном шельфе Российской Федерации» и нормами международного права.

Указанный Федеральный закон воспроизводит положение статьи 78 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. о том, что права Российской Федерации на континентальный шельф не затрагивают правовой статус покрывающих его вод и воздушного пространства над этими водами.

Российская Федерация, осуществляя суверенные права и юрисдикцию на континентальном шельфе, не препятствует осуществлению судоходства, иных прав и свобод других государств, признаваемых в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права.

Деятельность на континентальном шельфе осуществляется с учетом судоходства, рыболовства, морских научных исследований, других правомерных видов деятельности, а также с учетом обеспечения защиты и сохранения морской среды, минеральных ресурсов и водных биоресурсов.

В Федеральном законе «О континентальном шельфе Российской Федерации» также предусмотрена норма международного права о том, что искусственные острова, установки и сооружения не обладают статусом островов и не имеют территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа (ст. 16)    

Вокруг искусственных островов, установок и сооружений устанавливаются зоны безопасности, которые простираются не более чем на 500 метров от каждой точки внешнего края искусственных островов, установок и сооружений.

О создании искусственных островов, установок и сооружений, об установлении вокруг них зон безопасности, а также о полном или частичном удалении искусственных островов, установок и сооружений с указанием глубины, географических координат, размеров тех искусственных островов, установок и сооружений, которые удалены не полностью, сообщается в федеральный орган исполнительной власти в области обороны для опубликования в «Извещениях мореплавателям».

С точки зрения обеспечения безопасности мореплавания Российская Федерация взяла на себя важное международное обязательство, предусмотренное статьей 16 Федерального закона «О континентальном шельфе Российской Федерации»: «Искусственные острова, установки и сооружения не создаются на признанных морских путях, имеющих существенное значение для международного судоходства».

 Физические и юридические лица, виновные в нарушении положений указанного Федерального закона, международных договоров Российской Федерации привлекаются к административной или уголовной ответственности в соответствии с российским законодательством в зависимости от характера правонарушения, тяжести его последствий и размера нанесенного ущерба. Указанные лица не освобождаются от возмещения нанесенного ущерба.

Заключение

Рассмотрев особенности международно-правового режима континентального шельфа, можно придти к выводу о том, что территориальные проблемы, связанные с морскими пространствами, были и продолжают оставаться до настоящего времени одними из самых острых проблем международных отношений. Это находит особое подтверждение в настоящих условиях, когда отдельные страны «стремятся перекроить карту мира, и открыто объявляют зоной своих жизненных интересов различные районы земного шара, включая практически все районы Мирового океана».[26]

Проблемы освоения и использования пространств и ресурсов Мирового океана, в том числе и континентального шельфа, носят комплексный характер. Эта особенность проявляется в множественности и взаимосвязи вопросов, подлежащих регулированию, в глубоком взаимодействии их экономических, политических, военных и правовых аспектов.

Таким образом,  продолжение научных исследований проблем использования пространств и ресурсов Мирового океана должно способствовать решению долгосрочных задач по реализации и защите национальных интересов Российской Федерации в области морской деятельности.

Список использованных нормативных правовых актов

Международные договоры

1.     Конвенция о континентальном шельфе

(Заключена в г. Женеве 29.04.1958 г.).

2.     Конвенция ООН по морскому праву 1982 г.

(Заключена в г. Монтего-Бее 10.12.1982 г.).

3.     Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Корейской Народно-Демократической Республикой о разграничении экономической зоны и континентального шельфа. (Подписан в г. Пхеньяне 22.01.1986 г.).

Национальное законодательство

1.     Конституция Российской Федерации

(принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.).

2. Федеральный закон от 30.12.1995 г. №187-ФЗ «О континентальном шельфе Российской Федерации» (в ред. от 04.11.2006 г. №188-ФЗ).

Список использованной литературы

1.           Д.А. Гаврилин. Имплементация Конвенции ООН по морскому праву в правовой системе Российской Федерации: на примере исключительной экономической зоны и континентального шельфа. М., 2002.

2.           Е.Б. Ганюшкина. Ограничение деятельности государств нормами международного права. // Журнал российского права. 2006. №10.

3.           В.Н. Гуцуляк. Современный международно-правовой режим континентального шельфа. // Морское право. 2003. №2.

4.           Международное морское право. Учебное пособие. / Под ред. С.А. Гуреева. М.: «Юридическая литература», 2003.

5.           Мировой океан: экономика и политика (международные проблемы освоения). / Под ред. Е.М. Примакова. М.: «Мысль», 1986.

6.           С.В. Молодцов. Международное морское право. М., 1987.

7.           С.В. Молодцов. Международно-правовой режим открытого моря и континентального шельфа. М., 1960.

8.           А.В. Овлащенко. Притязания государств на пространства Мирового океана: Историко-правовые вопросы. // Транспортное право. 2005. №2.

9.           В.А. Самсонов. Правовой режим континентального шельфа Российской Федерации, его содержание и обеспечение. // Международное публичное и частное право. 2005. №2.

10.      Э.П. Свиридов. Границы континентального шельфа (международно-правовые вопросы). М.: «Международные отношения», 1981.

11.      Словарь международного морского права. / Отв. ред. Ю.Г. Барсегов. М.: «Международные отношения», 1985.

12.      И.Е. Тарханов. Международное морское право и Военно-морской флот. // Морской сборник. 1977. №1.

13. International Court of Justice, The North Sea Continental Shelf Case. Judgement of 20 February 1969.