Глава 7

Вопросы воспитания

§1 Ушинский о воспитании

Исключительное внимание в своих трудах К. Д. Ушин-ский уделял вопросам воспитания. Он никогда не отде­лял обучения от воспитания. Напротив, говорил об их единстве, подчеркивая, что воспитательные задачи яв­ляются более важными, «чем развитие ума вообще, напол­нение головы познаниями» (II, 431).

К. Д. Ушинский считал, что вся деятельность школы должна быть подчинена воспитательным задачам. «К чему же и воспитание, если оно не будет действовать на нравст­венное и умственное развитие человека?..— писал он.— К чему учить историю, словесность, все множество наук, если это учение не заставит нас полюбить идею и истину?» (II, 22—23). «Только человек, у которого ум хорош и сердце хорошо, вполне хороший и надежный человек» (IX, 122).

Воспитание, писал Ушинский, должно вырабатывать у учащихся такие качества, как любовь к родине, гуман­ность, трудолюбие, правдивость, чувство ответственности, дисциплинированность, эстетическое чувство, твердая воля и твердый характер. Все эти качества он рассматривал не как изолированные и самостоятельно развиваю­щиеся объекты воспитания, а как стороны единого процес­са воспитания, которые в этом процессе, так же как и в действительности, переплетаются между собой и обуслов­ливают друг друга.

§2 Роль патриотического воспитания

Исходя из принципа народности воспитания, К. Д. Ушинский считал патриотическое чувство самым высо­ким, наиболее сильным чувством в человеке, «обще­ственным цементом», который «связывает людей в чест­ное, дружное общество» (II, 431). «Как нет человека без самолюбия,— писал он,— так нет человека без любви к отечеству, и эта любовь дает воспитанию верный ключ к сердцу человека...» (II, 160).

Патриот, по мнению Ушинского,— это человек, подчи­няющий все свои личные интересы интересам отечества и народа, все свои силы и знания отдающий на благо роди­ны. «Мы считаем выражением патриотизма и те проявле­ния любви к родине, которые выражаются не в одних битвах с внешними врагами: высказывать смелое слово истины бывает иногда гораздо опаснее, чем подставить лоб под вражескую пулю, которая авось пролетит и мимо»,— писал Ушинский (II, 474).

Разоблачая показной патриотизм представителей приви­легированных сословий, он утверждал, что только трудо­вой народ является подлинным защитником родины, всех ее благ и достижений, носителем самого высокого челове­ческого качества — гуманизма.

К. Д. Ушинский считал главной задачей школы воспи­тание у учащихся высоких чувств любви и преданности народу. Большое значение в связи с этим он придавал изучению отечественной истории — истории народа, его жизни и борьбы в прошлом и настоящем, изучению род­ного языка, литературы и особенно фольклора. Ушинский писал, что из уст трудового народа «льется чудная народ­ная песнь, из которой почерпают свое вдохновение и поэт, и художник, и музыкант; слышится меткое, глубокое сло­во, в которое, с помощью науки и сильно развитой мысли, вдумываются филолог и философ и приходят в изумление от глубины и истины этого слова...» (II, 555).

Содержание рассказов, стихов, статеек и пословиц, помещенных в учебниках Ушинского, отражает героиче­скую историю и трудовую жизнь русского народа. Под­черкивая значение народных пословиц, Ушинский писал: «По содержанию наши пословицы важны для первоначаль­ного обучения тем, что в них, как в зеркале, отразилась русская народная жизнь со всеми своими живописными особенностями, может быть, ничем нельзя так ввести дитя в понимание народной жизни, как объясняя ему значение народных пословиц. В них отразились все стороны жизни народа» (VI, 298).

§3 Принцип гуманного воспитания

К. Д. Ушинский стремился утвердить в школе принципы гуманного воспитания. Он писал: «Воспитание должно просветить сознание человека, чтоб перед глазами его лежа­ла ясно дорога добра» (II, 159). Ушинский неоднократно указывал на необходимость такой постановки обучения и воспитания, чтобы с самого начала развить в детях чув­ства бескорыстия, скромности и гуманное отношение к личности человека, без различия расы и национальности. Одной из главных задач гуманного воспитания, по мнению Ушинского, является развитие в человеке высоких нрав­ственных качеств — честности, справедливости, правди­вости, искренности.

Глубоко веря в возможности ребенка и уважая его лич­ность, К. Д. Ушинский отвергал гербартовскую теорию воспитания, основанную на подавлении, на ломке воли детей. «Чтобы выработалась воля,— писал он,— надобно дать ей упражнение и руководить этими упражнениями так, чтобы чувство победы препятствий не было подавлено чувством неудач. В самом стремлении человека к совер­шенству лежит уже залог того, что успех ободрит его... Воля крепнет от деятельности. «Ломать волю» потому только, что она воля дитяти, а не наставника, есть вели­чайшее безумие» (X, 168).

К. Д. Ушинский уделял серьезное внимание воспитанию эстетического чувства, подчеркивая значение для этой цели художественной литературы, музыки, изобразитель­ного искусства и особенно природы. «Странно, что воспи­тательное влияние природы, которое каждый более или менее испытал на себе...— писал он,— так мало оценено в педагогике» (XI, 56). Ушинский стремился воспитывать в детях способность чувствовать, переживать, наслаж­даться прекрасным. «Во всякой науке.— замечал он,— более или менее есть эстетический элемент, передачу ко­торого ученикам должен иметь в виду наставник» (X, 609). Не только содержание, но и форма обучения и воспитания должна развивать чувство любви к прекрасному.

§4 Методика нравственного воспитания. Наказания и поощрения. Человек-предмет воспитания.

Много ценных мыслей высказал К. Д. Ушинский по вопросам методики нравственного воспитания. Указывая на необходимость воспитывать сознательную дисциплину, он резко критиковал современную ему школу, в которой «дисциплина была основана на самом противоестественном начале — на страхе к учителю, раздающему награды и наказания. «Этот страх,— писал Ушинский,— принуждал детей не только к несвойственному, но и вредному для них положению: к неподвижности, классной скуке и ли­цемерию» (VI, 258).

Все школьное учение и вся школьная жизнь, замечал педагог, должны быть проникнуты разумным и нравствен­ным началом. «В школе должна царствовать серьезность, допускающая шутку, но не превращающая всего дела в шутку, ласковость без приторности, справедливость без придирчивости, доброта без слабости, порядок без педан­тизма и, главное, постоянная разумная деятельность. Тогда добрые чувства и стремления сами собой разовьются в детях, а начатки дурных наклонностей, приобретенные, быть может, прежде, понемногу изгладятся» (VI, 259).

Одним из основных средств педагогического воздейст­вия К. Д. Ушинский считал убеждение. Но это средство, писал он, оказывается эффективным лишь тогда, когда учитель пользуется у детей авторитетом, когда между ним и учащимися установились тесные, доверительные от­ношения. Если же воспитатель находится в «официальных отношениях к детям», то не удивительно, что все его вос­питательное влияние «выражается только в ограничениях, стеснениях, запрещениях и внешней дисциплине, облегча­ющей его труд» (II, 529—530). К. Д. Ушинский неодно­кратно подчеркивал, что метод убеждения нельзя сводить только к «нравственным наставлениям». Убеждает не только слово, убеждает личный пример учителя и тот нравствен­ный опыт, который приобретается ребенком. «Напрасно ожидали бы мы,— отмечал он,— чтобы суждения и мораль­ные наставления уничтожили дурную наклонность». Необ­ходимо создать «сначала материал нравственности, а потом уже сеять ее правила» (X, 593). «Что касается до мораль­ных сентенций, то они едва ли даже не хуже наказаний... Приучая детей слушать высокие слова нравственности, смысл которых не понят, а главное, не прочувствован детьми, вы приготовляете лицемеров...»—писал Ушин­ский (VI, 260).

Своеобразное решение получила у Ушинского проблема поощрений и наказаний. Педагог считал, что если школа и семья разумно организуют весь процесс обучения и вос­питания детей, то перед ними никогда остро не будет стоять вопрос о наказании и других «излечивающих» мерах. «По­ощрения и наказания,— писал он,— уже не безвредные гигиенические средства, предупреждающие болезнь или излечивающие ее правильною нормальною жизнью и деятельностью, а лекарства, которые вытесняют болезни из организма другой болезнью. Чем менее нуждается шко­ла или семья в этих, иногда необходимых, но всегда ле­карственных и потому ядовитых средствах, тем лучше» (VI, 259).

К. Д. Ушинский выступал против всякого рода мер, отрицательно влияющих на самолюбие учащихся. Особо подчеркивал он вредные последствия искусственного воз­буждения соперничества среди детей, считая это антипеда­гогической мерой. «Воспитатель не должен никогда хва­лить дитя в сравнении с другими, но только в сравнении с его собственным прежним несовершенством или, еще луч­ше, в сравнении с нормою того совершенства, которое до­стигается»,— писал он (X, 321).

Из всех мер наказания К. Д. Ушинский наиболее прием­лемыми считал предупреждение, замечание, низкую оцен­ку поведения. При этом он подчеркивал, что особенно важ­но соблюдение педагогического такта и такое отношение к ребенку, которое бы не оскорбляло его личность в глазах всего коллектива.

Очень осторожно подходил Ушинский также и к мерам поощрения. Признавая материальные награды учащихся антипедагогическими, он придавал большое значение в деле нравственного воспитания моральному поощрению. «Дети,— писал он,— ненавидят учителей, от которых никогда не дождешься одобрения или признания того, что хорошо сделано... Это убивает стремление к совершен­ству». Ушинский требовал от каждого учителя вниматель­ного отношения к деятельности учащихся, признания их успехов с тем, чтобы развить в детях неутомимую жажду идти вперед, сделать эту жажду естественной потребностью каждого ребенка, качеством его личности.

Человек — предмет воспитания. Его воспитатели — семья, школа, народ, природа, жизнь в целом. Среди этих факторов воспитания руководящая роль, по мнению Ушинского, принадлежит школе. В школе, в этом «организме общественного воспитания, всякому назначено свое дело; но самый важный член в этом организме, без сомнения, преподаватель». «Многое, конечно,— писал Ушинский,— значит дух заведения; но этот дух живет не в стенах, не на бумаге: но в характере большинства воспитателей и оттуда уже переходит в характер воспитанников» (II, 28, 29). В воспитании, подчеркивал он, все должно основываться на личности наставника, потому что воспитательная сила изливается только из живого источника человеческой лич­ности. Никакие уставы, программы, никакие организа­ционные формы, как бы хитро они ни были придуманы, не могут заменить влияния личности учителя в деле вос­питания.