Последние события в Афганистане :

       причины и возможные последствия

27 сентября 1996 г. в Афганистане произошло событие, получившее широкий отклик во всем мире, долгое время не сходившее с первых полос газет и сообщений информационных агентств: вооруженные отряды оппозиционного движения “Талибан” вошли в афганскую столицу Кабул, вытеснив оттуда правительственные войска, подчиняющиеся президенту Бурхануддину Раббани. Данная работа представляет собой попытку анализа этого события, в первую очередь его причин и возможных последствий как в ближайшем будущем, так и в отдаленной перспективе.

Для того чтобы лучше представить причины этого явления, необходимо хотя бы вкратце обратиться к истории Афганистана, прежде всего его взаимоотношений с другими странами.

Афганистан по своему географическому положению охватывает территорию, которая уже с начала XIX в. приобретает большое стратегическое значение. Впервые территория современного Афганистана была включена в область действия сверхдержав в период существования на ней Дурранийской державы (1747¾1819). Как сферу своих интересов этот регион рассматривала тогда Британская империя, действовавшая на Среднем Востоке посредством Ост-Индской компании. Англия стремилась поставить во главе государств региона лояльных руководителей для защиты английских позиций в Британской Индии. Первым реальным шагом в этом направлении было смещение с помощью Ост-Индской компании шаха государства Дуррани Шаха Замана и его замена на устраивавшего Англию шах-заде Махмуда в 1801 г. Спустя несколько лет Англия явно обнаружила свои интересы на афганской территории, заключив в 1809 г. с Шахом Шуджей-уль-Мульком договор, согласно одному из условий которого последний обязывался не пропускать через территорию Афганистана французские войска в случае похода Наполеона I на Индию.

После распада Дурранийской державы на множество независимых феодальных княжеств изменилась и политика Британии на Среднем Востоке: теперь она препятствовала политической консолидации афганских владений и их объединению вокруг Кабульского княжества, т. к. такое развитие событий непременно должно было ослабить английское влияние в регионе. Здесь английские интересы пришли в противоречие с интересами российскими: для России было выгодно существование единого сильного афганского государства, которое способствовало бы спокойной обстановке на южных рубежах России и препятствовало экспансии Англии в направлении российской границы. И если вначале действия, предпринятые посланной Николаем I в Афганистан в 1836 г. российской делегацией во главе с назначенным представителем России в Кабуле И. В. Виткевичем, оказались неудачными, то в 1885 г. между двумя странами был достигнут компромисс, согласно которому они согласились признать границей между Афганистаном и русскими владениями в Средней Азии реку Амударью, а в 1894 г. был аналогичным образом решен вопрос, касающийся границ на Памире между британскими и российскими владениями.

После второй мировой войны в результате нового глобального передела мира ведущие роли на Среднем Востоке стали играть США. Их первоначальное проникновение в страны региона, в т. ч. в Афганистан, осуществлялось с помощью американской фирмы Morrison-Nadsen, которая, заключив договор с афганским правительством на строительство ирригационных объектов, растягивала его осуществление на неопределенный период времени, ставя Афганистан в финансовую зависимость от США.

Другим путем давления на Афганистан со стороны Соединенных Штатов было искусственное создание т. н. “пуштунской проблемы”, которая заключается в том, что пуштунское население Британской Индии оказалось на территории созданного в 1947 г. Пакистана, отказавшего пуштунам в праве на самоопределение.

В 50-е гг. XX в. сильно возрастает активность Советского Союза в Афганистане, стремившегося обеспечить безопасность и подконтрольность центральноазиатских республик и не допустить закрепления в Афганистане США (в стратегическом отношении это было очень привлекательно для США ввиду возможности размещения там американских ракет средней дальности, а также оборудования аэродромов для их использования в возможной войне с Советским Союзом). В это время СССР оказывал Афганистану различные виды помощи, в т. ч. значительную финансовую.

Решающее влияние противостояние СССР и США оказало и при решении о вводе советских войск в Афганистан в декабре 1979 г. После Апрельской революции 1978 г. новый руководитель страны президент Нур Мухаммед Тараки и премьер-министр (с августа 1978 г. также министр обороны) Хафизулла Амин неоднократно просили советское руководство о вводе в страну советских войск, т. к. положение нового правительства было крайне ненадежным (революция 1978 г. почти не опиралась на какую бы то ни было социальную базу, в связи с чем встает вопрос о правомерности применения самого термина “революция” к событиям 1978 г., которые можно назвать и переворотом), однако руководство Советского Союза, вначале считавшее, что “нам сейчас не время втягиваться в эту войну” (Брежнев), резко изменило свою позицию только после того, как Амин путем переворота захватил власть в стране и начал вести активные консультации с США. То же самое можно сказать и относительно грандиозной авантюры советских спецслужб с физическим устранением Амина и заменой его Бабраком Кармалем, основной причиной для которой послужило недоказанное предположение о том, что Амин является агентом американской разведки и стремится привести Афганистан под покровительство США.

После ухода советских войск в 1989 г. противостояние двух сверхдержав в Афганистане не закончилось, просто теперь оно продолжилось в виде боевых действий между войсками просоветски настроенного президента Мохаммада Наджибуллы и вооруженными отрядами оппозиции ¾ моджахедами, поддерживаемыми и вооружаемыми США и Пакистаном. Наджибулла держался, пока не прекращался поток военной помощи из Советского Союза, и был сметен вскоре после его окончания. Однако и после победы оппозиции трагическое развитие афганской истории не закончилось: началась борьба за власть между различными религиозными и национальными группировками.

По признанию бывшего начальника генштаба пакистанской армии отставного генерала Мирзы Аслам Бега, начало движению “Талибан” было положено еще в середине 80-х гг. Тогда Пакистан и США совместными усилиями создали в приграничных районах Афганистана и Пакистана многочисленные медресе ¾ религиозные школы, рассматривая их как “религиозно-идеологический пояс вдоль афгано-пакистанской границы для поддержки боевого духа моджахедов”. Главная роль в этой акции принадлежала МВД Пакистана во главе с Насруллой Бабаром. Обучавшиеся в этих медресе афганские беженцы и моджахеды и стали первыми талибами, причем помимо религиозной и общеобразовательной подготовки они получали также подготовку военную. По своей этнической принадлежности талибы ¾ это почти исключительно пуштуны, исповедующие ислам суннитского толка. Стоит заметить, что собственно талибов в истинном значении этого слова как “студентов”, учившихся в религиозных учебных заведениях, в этом движении немного: подавляющее большинство даже командного состава составляют бывшие моджахеды, которые не имеют религиозного образования и до вступления в движение “Талибан” принадлежали к различным группировкам. Есть среди талибов и те, кто попал к ним по принуждению.

Руководство же движения состоит в основном из духовных лиц. Лидером движения является мулла Мохаммад Омар. Руководство движением и принятие решений осуществляются “большой шурой”, состоящей из 50 человек, а также “малой шурой” из 30 человек (она принимает менее важные решения). Все решения “большой” и “малой” шуры принимаются только коллективно.

Что касается идейной направленности движения “Талибан”, то, явля­ясь движением религиозно-политическим, оно стремится силой распростра­нять исламские традиции и законы шариата по территории страны и, воз­можно, даже за ее пределами. Религиозное мировоззрение талибов в значи­тельной степени радикальное, и даже духовные лидеры Исламской Респу­блики Иран, известной своим религиозным фанатизмом, возведенным в ранг государственной политики, охарактеризовали ислам талибов как “средневековый”; впрочем, для таких заявлений есть свои определенные при­чины, как станет ясно из дальнейшего изложения.

Активную деятельность талибы начали с середины 1994 г.: они быстро и легко захватили Кандагар и двинулись на северо-восток и запад страны. Уже в феврале 1995 г. талибы предприняли первую попытку овладеть Кабулом, однако весной 1995 г. были остановлены войсками Ахмад Шаха Масуда под Кабулом и отброшены из западных районов отрядами губернатора Герата Исмаил Хана. Однако осенью 1995 г. талибы начали второе наступление, в процессе которого Исмаил Хан был разбит и бежал в Иран. К концу 1995 г. талибы установили контроль над 14 из 30 провинций Афганистана, завладев практически всем югом, западом и частью юго-востока страны. В сентябре 1996 г. под их контролем находились провинции Нангархар, Лагман и Кунар. Наконец, 27 сентября 1996 г. талибы вступили в афганскую столицу Кабул и казнили бывшего президента Мохаммада Наджибуллу и его брата Шахпура Ахмадзая, обвинив их в измене исламу и злоупотреблении властью в годы правления Наджибуллы.

В этой работе нет смысла подробно рассказывать о боевых действиях в течение трех недель, прошедших со дня захвата талибами Кабула: во-первых, они хорошо всем известны; во-вторых, это не имеет прямого отношения к задаче, поставленной в начале работы. Здесь необходимо отметить лишь два момента. Первое: после головокружительных успехов талибы потерпели ряд серьезных поражений, и теперь отряды Ахмад Шаха Масуда находятся приблизительно в 10 километрах от Кабула; по самым последним сообщениям из Афганистана (ночь 22 октября 1996г.) талибы заключили временное перемирие с правительственными войсками. Второе: в конечном счете дальнейшее развитие боевых действий, а возможно и переговоров, будет зависеть от трех основных действующих сторон конфликта: движения “Талибан”; правительственных войск Ахмад Шаха Масуда, стоящих на стороне нынешнего президента Бурхануддина Раббани, которые имеют укрепленные позиции в Панджшерском ущелье; и отрядов генерала Рашида Дустума, который имеет мощную военную группировку и контролирует шесть северо-восточных провинций Афганистана, кроме того, под его контролем находится стратегический перевал Саланг, через который проходит туннель, связывающий Кабул с севером страны (следует отметить, что в последнее время генерал Дустум фактически стал на сторону Масуда, хотя и не хочет окончательно портить отношения с талибами).

Чтобы лучше понять перспективы противоборствующих сторон, нужно учесть сложную этническую и конфессиональную обстановку в Афганистане. Что касается генерала Дустума ¾ узбека по национальности, контролирующего северные районы страны, которые населены преимущественно этническими узбеками, то следует иметь в виду, что ему ни при каких обстоятельствах не может достаться центральная власть в стране, т. к. узбеки составляют лишь 9% от всего афганского населения, и другие этнические группы не захотят видеть над собой власть такого меньшинства. Поэтому в данной ситуации целью Дустума является сохранить под своим контролем шесть северных провинций, лавируя между интересами двух других противоборствующих сторон. В этих условиях реальными претендентами на центральную власть являются талибы-пуштуны и таджики, из которых состоит в основном войско Масуда, и между ними будет идти борьба за власть; правда, в этой борьбе с пользой для себя могут принять участие как узбеки Дустума, так и хазарейцы и другие народности Афганистана. С другой стороны, серьезным препятствием для талибов явится их суннитский ислам, в то время как таджики, узбеки и другие национальности придерживаются шиитского направления ислама.

Конечно, всего вышеприведенного недостаточно для глубокого понимания феномена движения “Талибан” и последних событий в Афганистане: это был только микровзгляд на события, в то время как из исторической справки, приведенной в начале работы, видно, что в конфликтах, как правило, сталкиваются интересы многих государств, и многие регионы мира оказываются так или иначе втянутыми в эти конфликты. Для осуществления макровзгляда на события, позволяющего учесть интересы и взаимные противоречия различных стран, необходимо рассмотреть эти события с точки зрения трех основных составляющих:

1.  Политика;

2.  Экономика;

3.  Идеология.

1.  Как уже отмечалось выше, основную роль в создании движения “Талибан” сыграли Пакистан и США. Официальные лица Пакистана уже фактически признали свою причастность к созданию движения. Что касается США, то выражение их позиции по отношению к талибам можно видеть как в благожелательной позиции Вашингтона в этом вопросе, несмотря на жестокие порядки, вводимые новыми властями в занятых городах, в т. ч. и в Кабуле, и нарушения прав человека, к чему США были всегда так неравнодушны, так и в американской прессе, публикующей статьи типа нижецитируемой из газеты Wall Street Journal (опубликована до взятия талибами Кабула): “Талибы ¾ это, возможно, лучшее, что появилось в Афганистане в последние годы. И они рассчитывают на поддержку Запада в своем стремлении восстановить независимость Афганистана и освободить страну от торговцев наркотиками и заезжих террористов... Это простые афганцы, которым надоели коррумпированные военачальники и политические убийцы, превратившие за последние три года страну в свою заложницу. Талибы не являются и чрезмерно религиозными фанатиками”. Эта пространная цитата демонстрирует ту позицию, которую Вашингтон будет, вероятно, проводить по отношению к талибам в случае их победы.

Вообще в политическом отношении все заинтересованные страны разделились в рассматриваемом конфликте на два “блока”: к первому, поддерживающему движение “Талибан”, можно отнести США, Пакистан, Саудовскую Аравию, Турцию и Туркменистан (поддержка двух последних государств пассивна); а ко второму, выступающему за официальное афганское правительство, ¾ Россию, центральноазиатские государства СНГ (кроме Туркменистана), Иран и Индию. Кроме того, в последнее время Узбекистан смягчил свою позицию по отношению к талибам (см. далее, раздел “Экономика”).

Основной мотив именно такого раздела очевиден: каждая из перечисленных стран имеет удовлетворительные отношения со странами из своего “блока” и довольно напряженные ¾ со странами из блока противостоящего; кроме того, все эти страны имеют свои насущные интересы в рассматриваемом регионе ¾ как политические, так и экономические. Можно в этой связи отметить некоторые из противостоящих (далеко не только в данном конкретном конфликте) стран, объединив их в пары.

США ¾ Иран.  Противостояние этих стран имеет длительный и глубокий характер, один из его аспектов будет рассмотрен в разделе “Идеология”;

Россия ¾ США.  Здесь конфликт в последнее время обусловлен прежде всего позицией США, в частности, предстоящим расширением НАТО на Восток: в попытке удержать мировое политическое равновесие Россия вынуждена все больше поворачиваться в сторону государств, в той или иной мере противостоящих США, например, упомянутого выше Ирана;

Саудовская Аравия ¾ Иран.  Взаимное неприятие вследствие как попыток Ирана “экспортировать” исламскую революцию в арабские страны, вызывающих отчаянное сопротивление со стороны Саудовской Аравии, так и различия исповедуемых типов ислама: суннитское направление Саудовской Аравии ¾ шиитское направление в Иране (в этом отношении Иран оказался в трудной ситуации, т. к. столь желаемая им победа исламской революции в любой арабской стране, кроме Ирака, приведет к тому, что во главе ее станет суннитское большинство соответствующей страны, и тогда шиитское иранское духовенство потеряет большую часть своего влияния в исламском мире);

Индия ¾ Пакистан.  Между этими странами идет давняя непримиримая борьба за влияние в регионе, обостряемая большим количеством проживающих в Индии мусульман;

Турция ¾ Иран.  Особенно напряженными отношения между Турцией и Ираном стаи после распада Советского Союза, когда неожиданно для Ирана наряду с Турцией в непосредственной близости от него появилось пять новых тюркских государств: Азербайджан, Туркменистан, Узбекистан, Киргизия и Казахстан. Такое мощное тюркское окружение, дополняемое светским государственным строем Турции и ее явным тяготением к США создает непосредственную угрозу Ирану. Несмотря на это, Иран достиг некоторых успехов в укреплении своих позиций в Туркменистане, которые уже сейчас в связи с событиями в Афганистане сильно пошатнулись и могут сойти на нет в случае окончательной победы талибов.

2.  Экономический аспект последних событий в Афганистане можно разделить на две большие части.

а)  В большой степени на развитие конфликта повлияла проблема транспортировки нефти и газа из Центральной Азии, в первую очередь это касается туркменского газа. Существующее в настоящее время положение, когда природные ресурсы идут из Центральной Азии через территорию России, не устраивает как центральноазиатские республики, недовольные большой стоимостью транзита через Россию, так и другие государства, в первую очередь Соединенные Штаты, стремящиеся получить прямой доступ к ресурсам из Центральной Азии минуя Россию и ослабить таким образом влияние России в регионе.

Что касается транспортировки газа из Туркменистана, то существует четыре грандиозных проекта газопроводов: первый должен пройти через Кавказ и территорию России и дальше ¾ в Западную Европу; второй ¾ через Иран, Турцию и Болгарию также в Западную Европу; третий ¾ через территории Узбекистана, Казахстана и Китая дойдет до Желтого моря, а дальше танкерами будет доставляться в Японию; и, наконец, четвертый дойдет до Пакистана через территорию Афганистана. Первый путь является неприемлемым для многих стран по уже рассмотренным причинам, т. к. одним из звеньев цепи стран, по которым пройдет газопровод, является Россия, второй путь является совершенно неприемлемым для США из-за участия Ирана, третий проект является очень дорогостоящим. Остается последний проект ¾ через Афганистан, и он в последнее время сильно активизировался во многом благодаря наступлению талибов. В этой связи любопытно заметить, что первый благожелательный отклик из США после захвата Кабула талибы получили от г-на Криса Таггарда, вице-президента американской компании Unocal  International  Energy, занимающейся строительством газопровода из Туркменистана в Пакистан через территорию Афганистана, который назвал приход к власти талибов “весьма позитивным” событием и призвал США признать новые власти.

Здесь же можно упомянуть и о причине упоминавшегося ранее смягчения позиции Узбекистана в отношении талибов. Такой причиной стало предложение Пакистана связать узбекский город Термез с пакистанским Карачи посредством железной дороги, которая будет проведена через территорию Афганистана. Вследствие этого Узбекистан получит выход к крупнейшему порту Аравийского моря, что сулит ему немалые выгоды. Таким образом, и тут видна игра связки США ¾ Пакистан.

б)  Другая сторона экономического аспекта связана с тем, что с началом войны в Афганистане основной центр наркобизнеса переместился из Юго-Восточной Азии в т. н. треугольник исламского “Золотого полумесяца” (Иран, Афганистан, Пакистан). По словам заместителя военного атташе Афганистана г-на Ахмада Зия, “движение “Талибан” ¾ это чистейший продукт дельцов международного наркокартеля “Золотой полумесяц”, которым умело воспользовались пакистанские власти и стоящие за ними их американские друзья”. Установление твердой власти талибов в стране, наведение в ней порядка позволит руководителям наркокартелей взять под свой контроль этот самый выгодный бизнес в мире, что было невозможно сделать во время многолетней войны в Афганистане и раздела страны на противостоящие и борющиеся за власть этнические группировки (пуштуны, узбеки, таджики, хазарейцы и др.).

3.  Наконец, необходимо рассмотреть также идеологический подтекст последних событий в Афганистане. На первый план здесь выходит конфликт между США как государством-представителем европейской цивилизации в широком смысле этого слова и даже теперь больше ¾ североамериканской цивилизации, в последнее время подавляющей собственно европейскую, и Ираном как страной, пытающейся найти путь развития, отличный от западного, и направить по нему другие страны. По словам все того же г-на Ахмада Зия, главная задача США в свете их участия в последних событиях в Афганистане состоит в том, чтобы “создать своему заклятому врагу Ирану непредсказуемого и вооруженного до зубов соседа, который бы всегда напоминал об американском присутствии в этом регионе”. Для понимания сути этого конфликта нужно учитывать, что Иран в современном устройстве мира занимает по отношению к США то же место, что в свое время занимал Советский Союз. По словам английского историка А. Тойнби, “в XVI в. ислам вызывал в сердцах западноевропейцев такую же истерию, какую коммунизм вызывает в XX в., и в основном по тем же причинам”. С учетом событий последних лет к этому можно добавить, что на рубеже XX и XXI вв., после краха коммунизма в СССР и краха самого СССР, ислам снова занял это место, главным образом в лице Ирана. В настоящее время ислам в его крайних, фундаменталистских формах по эмоциональному накалу, по его антигосударственности и в более широком смысле ¾ вообще антиинституционализму можно сравнить с ранним христианством, которое сыграло не последнюю роль в падении некогда могущественной Римской империи. В этом ¾ главная опасность не только для США, но и для всей западной цивилизации. Продолжая вышеупомянутую цитату А. Тойнби, “ислам ¾ движение антизападное... он оттачивал клинок Духа, против которого бессильно материальное оружие”. И далее о западной цивилизации ¾ из высказывания председателя “Исламского комитета” Гейдара Джемаля: ислам призван пошатнуть “ощущение тупого благополучия, заставить обывателя вспомнить о Боге...” (доказательство проникновения таких теорий в российскую политику ¾ связь между исламским фундаменталистом Гейдаром Джемалем и бывшим секретарем Совета безопасности РФ Александром Лебедем).

Если говорить о возможных последствиях того, что сейчас происходит в Афганистане, то, исходя из всего вышесказанного, можно предположить, что для России дальнейшее развитие событий будет означать либо потерю ей своего влияния в регионе вследствие усиления Соединенных Штатов в случае победы талибов, либо замораживание потенциально взрывоопасной ситуации в непосредственной близости от российских границ еще на какой-то промежуток времени в случае их неудачи, причем о выгодах для России речи вообще не идет. Потенциальную опасность для России представляет и возможное развитие событий в странах ближнего зарубежья: захват талибами северного Афганистана, вплотную примыкающего к центральноазиатским республикам СНГ, грозит вылиться в последних, прежде всего в Узбекистане, мощным взрывом исламского фундаментализма и радикализма (многолетнее подавление в Узбекистане исламских движений, запрет исламских партий и гонения на духовенство грозят повториться февралем 1993 г., но в гораздо больших масштабах). Еще более печальными будут последствия при таком развитии событий для самих республик Центральной Азии, и здесь им не помогут деньги, вырученные за нефть и газ. Ослабнет также положение Ирана и Индии, которые потеряют многие рычаги влияния в регионе.

С другой стороны, произойдет значительное усиление Турции, которая будет продолжать усиливать свое влияние в центральноазиатских республиках СНГ, втом числе, возможно, укрепит свои позиции в Туркменистане и Таджикистане, традиционно тяготеющих к Ирану.

В отношении Пакистана и США можно сказать, что наряду с очевидными преимуществами, предоставляемыми победой талибов, что приведет к усилению этих стран на мировой политической арене, можно для них усмотреть и возможные негативные последствия в случае выхода движения “Талибан” из-под их контроля. Для США это будет означать откат назад, потерю влияния, а для Пакистана может кончиться еще хуже. Не случайно, когда Пакистан создавал оппозиционное движение в 1983 г. ¾ Эттехадийе самте шамал (Союз севера), ¾ он ориентировался на узбекскую часть населения Афганистана и использовал пантюркистские идеи. Теперь же есть опасность, что, освободившись от пакистанского влияния, талибы дадут волю своему пуштунскому национализму и снова поднимут вопрос о “великом Пуштунистане”, т. е. о присоединении к Афганистану зоны свободных племен в Северо-Западной Пограничной провинции Пакистана и пакистанском Белуджистане. В Пакистане прекрасно понимают эту проблему: если Бабар поддерживает талибов, то пакистанская разведслужба  ISI  ¾ Гульбеддина Хекматиара, считая талибов слишком опасными.

Что касается возможных долговременных последствий, то ситуация противостояния между США и Ираном вполне вписывается в концепцию т. н. “цивилизационного подхода”, который разрабатывался еще А. Тойнби и в последнее время вновь введен в научную полемику работами С. Хантингтона. С этой точки зрения частная проблема конфликта между двумя странами превращается в глобальную проблему противостояния между западной и исламской цивилизациями. В этом отношении политическая игра США может обернуться для них довольно плачевно в отдаленной перспективе, когда, по словам Хантингтона, “возрождение религии... создаст основу для идентификации и сопричастности с общностью, выходящей за рамки национальных границ ¾ для объединения цивилизаций”, и США, возможно, придется столкнуться и с Ираном, и с Пакистаном, и с созданным ими движением “Талибан”, ¾ короче, со всем исламским миром.

--------------------------------------------------------------------------------------------

1. История Афганистана с древнейших времен до наших дней. / Отв. ред. Ю. В. Ганковский. - М., 1982

2. Жданов Н. В., Игнатенко А. А. Ислам на пороге XXI века. - М., 1989

3. Корниенко Г. М. Как принималось решение о вводе советских войск в Афганистан и их выводе. / Новая и новейшая история, № 3, 1993 г.

4. Вестад О. А. Накануне ввода советских войск в Афганистан. / Новая и новейшая история, № 2, 1994 г.

5. Меримский В. А. Война в Афганистане. Записки участника. / Новая и новейшая история, № 3, 1995 г.

6. Документы советского руководства о положении в Афганистане. / Новая и новейшая история, № 3, 1996 г.

7. Кузьмин О. Не столь таинственные талибы. / Азия и Африка сегодня, № 2, 1996 г.

8. Давыдов А. Талибы стремятся к власти. / Азия и Африка сегодня, № 7, 1996 г.

9. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? / Полис, № 1, 1994 г.

10. Пономарев В. А. Ислам в Узбекистане, 1989-1995. / Полис, № 2, 1996 г.

11. Пивоваров С. Талибский орнамент на исламском ковре. / Итоги, 8 октября 1996 г.

12. Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. - Спб, 1996