Предмет и перспективы национальной политики

Содержание.

Введение

3

1. Определение нации, национальной политики, национального конфликта и национальной нетерпимости.

4

2. Национальная политика: ее предмет, перспективы и осуществление.

7

3. Национальная политика на примере СССР

12

Заключение

16

Список использованной литературы.

17

Введение

ХХ век – стал веком не только безудержного технического прогресса, веком торжества разума над природой, но и веком человеческого падения. Десяткии больших и малых войн, сотни конфликтов и несчетное число террористических актов начали этот век, и ими же он и закончился.

Приступив к изучению данной темы, я пришел к выводу, что в большинстве случаев был виноват или замешан, так называемый «национальный фактор». Чечня, Ближний восток, теракты 11 сентября – подтверждение моих слов. На фоне общемировой тенденции к демократизации и интеграции, наблюдается резкий всплеск национальной нетерпимости. Укрепились радикальные движения неонацистов и исламских экстремистов. Не многие государства мира могут похвастаться урегулированностью национального вопроса, даже такие политически зрелые государства как Австрия и Швейцария в последнее время столкнулись с подъемом радикальных сил. Не для кого не секрет, что и Украину не обошла стороной эта проблема проявившись в ультралевых и ультраправых движениях.

Все это говорит о важности темы моего реферата, ибо в условиях современного многонационального общества грамотная национальная политика как часть политики проводимой государством, способна решить множество проблем, в противном случае которые могут привести к непредсказуемым последствиям.

Определение нации, национальной политики, национального конфликта и национальной нетерпимости.

В Украине живут более 20 народностей (с большим числом религиозных конфессий). Возникает вопрос: что представляет собой многонациональная общность людей, именуемая Украиной? Почему мы охотно признаем наличие американской нации, представляющей сплав различных народов Запада и Востока, многие из которых сохраняют свой язык, национальные особенности и традиции, и в то же время не решаемся говорить о многонациональной украинской нации? Ведь никто еще не доказал, что нации могут возникать только на основе сближения, смешения, слияния донациональных форм общности людей - родоплеменный образований и народностей. Можно с достаточной долей уверенности утверждать, что в рамках многонационального государства на основе объективных процессов возникает тенденция складывания “многонациональной нации”.

Некоторые ученые предлагают отказаться от понятия нации. Но определение нации нужно, без него такие важнейшие производственные понятия, как “национальная культура”, “национальная самосознание”, “национальная жизнь” просто повисают в воздухе. Идут поиски нового определения нации. Так, В.М. Межуев считает, что “нация есть форма национального объединения и национальной жизни людей в условиях “гражданского общества”, основанной на личной - экономической, правовой и духовной - самостоятельности индивидов.

Это определение нации, новое по форме и содержанию, вызывает возражение не только потому, что “нация” определяется через “национальное” Главное в том, что определение нации в лучшем случае может быть отнесено лишь к западному типу развития, но никак не к Востоку. Оно не может быть отнесено и к России, ибо у нас никогда не было гражданского общества - ни в дореволюционный, ни в советские периоды. А нация была и есть.

Не может удовлетворить нас и старое определение нации как такой исторической общности людей, для которой характерны общность языка, территории, экономической жизни, психического склада, проявляющегося в национальном своеобразии ее культуры.

Разберемся с каждым из этих признаком.

Общность языка. Казалось бы, что может быть более естественным и необоримым признаком нации? Но ведь давно известно, что в Швейцарии четыре языка, четыре этнических общности - германо-швейцарцы (65% всего населения), франко-швейцары (18,4%), итало-швейцарцы (9,8%), ретороманцы (0,8%) - но есть единая швейцарская нация. Возьмем пример из нашего бытия. 30% казахов не знают казахского языка, пользуются русским языком. Так что эти 30% казахов не относятся к казахской нации?

Общность территории. Этот признак нации тоже казался незыблемым, однозначным. Однако далеко не всегда он приближает нас к определению нации. Скажем, русские в национальных республиках СССР, конечно, относились к русской нации. Тогда можно было говорить об общности большой территории - СССР. А как быть теперь, когда бывшие советские республики стали независимыми, суверенными государствами и на многих новых границ Украины с обеих сторон сооружаются пограничные столбы? Как быть с теми украинцами, которые остаются в этих государствах? Что они перестали относиться к украинской нации на том основании, что они потеряли общность территории с населением Украины?

Общность экономической жизни. Этот признак сыграл, как мне представляется, свою историческую роль. Нации сложились на основе становления индустриального, капиталистического общества. В Европейском Экономическом Сообществе при полном сохранении наций устанавливается западноевропейская общность экономической жизни, границы стали действительно прозрачными, введена единая валюта.

Все это позволяет сделать вывод, что прежнее “четырехпризнаковое” определение нации не совсем отвечает реалиям совершенной жизни.

В основу выработки нового определения нации следует, на взгляд В.Д. Зотова, положить такую фундаментальную ценность, как общность духовной жизни. Что касается общности психического склада, т.е. того, что отличает область чувств, привычек, традиций, обыденного сознания данной нации от другой, то она является производной от общности духовной культуры, а не наоборот. Другим важным компонентом национальной общности людей является их самосознание, которое тоже относится к сфере духовной культуры.

При этом следует иметь в виду, что национальное самосознание - это не часть национальной духовной культуры наряду с другими частями, а ее стержень. Именно в самосознании нация определяет свои общие, коренные интересы, цели и идеалы, свое лицо в многонациональном мире, свое отношение к другим нациям и государствам. Другими словами, нация есть не только объективная, но и субъективная данность, представители которой говорят в отношении себя “это-мы”, а в отношении других “это-они”.

Отношения между нациями занимают важное место среди всей совокупности общественных отношений. К сожалению, о них обычно вспоминают тогда, когда на почве национальной вражды возникают конфликты, которые могут быть быстро развязаны, а могут перерасти в нечто большее – привычку ненавидеть другую нацию – шовинизм и расизм.

Расизм - это психология, идеология и социальная политика, основывающая на антинаучных представлениях и идеях о физической и психологической неравноценности человеческих рас.

В развернутом виде “теория” неравенства рас впервые была изложена в середине 19 века во Франции идеологом федеральной аристократии графом Артуром де Гобино (1816-1882). Граф в своем сочинении “Неравенство человеческих рас” выводил историю человечества из борьбы между высшими и низшими расами и народами, “провозглашая подлинно высшей и современно-совершенной расой “северную, арийскую”, а самыми “чистыми арийцами” Гобино считал франков - будущих французов.

Особенно широкое влияние во II половине 19 века получил социальный дарвинизм. Люди вдруг увидели в расах, в нациях непрестанную и непримиримую борьбу за выживание. В результате социал-дарвинисты совершенно необоснованно истолковывали конкуренцию и классовую борьбу в обществе, захватнические войны и т.п.

Конечно, самый отвратительный, самый грубый и примитивный расизм проповедовали и осуществляли фашисты. В частности, расизм проповедовали и осуществляли фашисты. В частности, расизм был ядром “мировоззрения” германских фашистов. С помощью мифа о мнимом превосходстве “арийской расы” нацисты оправдывали “право” немцев на мировое господство, на угнетение и подавление других народов.

Расизм был важной частью идеологических построений и у фашистов  других стран. Например, в идеологии японского фашизма ключевым был расистский миф о “японском духе”, который утверждал несравненное превосходство японской нации, внушал веру в якобы свое призвание в качестве “великой нации”, “нации колонизатора”.

Расистские идеи распространялись не только в фашистских странах. Через некоторое время после окончания Второй мировой войны фашизм воскрес во многих странах Западной Европы, Южной Америки, а также СНГ. Это наглядно проиллюстрировали недавние выборы президента во Франции и выступления неонацистов в Берлине и Москве.

Национальная политика: ее предмет, перспективы и осуществление.

Сложность современного процесса развития межнациональных отношений подчеркивает актуальность постановки вопроса о предмете национальной политики. Он заключается, прежде всего, в изучении состояния наций и межнациональных отношений, развития конкретных этносов и их взаимоотношений. Процесс этот происходит в нынешних условиях в большей степени стихийно. Государство еще не получило должного подкрепления своей политики в реализации управленческих механизмов регулирования не столько даже наций и национальных отношений, сколько вопросов их экономики, культуры, образования, просвещения. Ситуация такова, что до сих пор государство, чиновники, как правило, видят в существовании наций лишь причину возможных конфликтов. А нации не обрели уверенности в своих этнонациональных перспективах. Это создает общий неблагоприятный социально-политический климат в состоянии и развитии этнонациональных процессов. Поэтому, когда специалисты говорят о технологиях управления этнонациональными процессами, они преувеличивают опять-таки значение этнического фактора. Надо говорить о более широких этносоциально-политических технологиях, ибо в основе противоречивого развития наций и национальных отношений лежат социально-экономические, социально-политические и социально-культурные факторы, которые в своем комплексе оказывают свое влияние на этнонациональные процессы. Это одна сторона. Есть и другая сторона, которая заключается во влиянии этнонационального фактора на состояние экономики. Именно эти обе стороны в своем единстве и взаимодействии могут составлять предмет национальной политики.

Экономически стабильная база развития является основой развития национальных и межнациональных процессов. Поэтому реформирование многонационального общества невозможно успешно осуществлять без учета, с одной стороны, этнонациональной специфики хозяйства, быта и психологии конкретных национальностей, а с другой стороны, без предвидения особенностей отражения реформ на жизнедеятельности и самочувствии народов. Межнациональные конфликты почти никогда невозможно ограничить рамками только конфликтующих национальностей. Взрывная волна межнационального конфликта распространяется в разные стороны. И попытки органов власти решить проблему, снять конфликт без соответствующей работы всех общественных движений региона, всего гражданского общества, как правило, обречены на провал.

Национальная политика в условиях демократии предполагает чуткое понимание политиками самобытности и самочувствия каждого народа, каждой культуры, каждого языка с их историей и традициями, бытом и психологией, ориентациями и социальным выбором. Национальная политика - это учет всех сложных переплетений самобытности в жизнедеятельности и общении народов в едином государстве, это стимулирование общегосударственных, взаимосохраняющих, взаиморазвивающих форм жизнедеятельности гражданского общества, государства.

Главный предмет национальной политики - это гармоничное сочетание индивидуальных и коллективных этнонациональных прав личности в обществе.

Украинское государство в современных условиях выразило свое стремление к демократизации процессов национального и межнационального развития, всей системы национальной политики, жизнедеятельности гражданского общества и государства в сфере национальных отношений. Эти стремления отражены в Конституции Украины, которая закрепила равенство всех наций, возможность использования родного им языка, право на этническую самобытность и другие демократические свободы.

Но в новых условиях демократия истолковывается как господство стихии, беззакония, в лидеры национальных движений зачастую пробиваются люди анархического поведения, пренебрегающие законами и нормами морали, с криминальным прошлым. Органы же власти находятся в состоянии бесконечных выборов. В результате в "лидерах" национальных движений оказываются люди, которые со временем претендуют на власть. Все это в итоге, как показали события в Чечне, приводит к трагическим последствиям в государстве.

Особо провоцирующую роль в межнациональных отношениях, как ни парадоксально, сыграли правоохранительные и силовые структуры, которые не только оказались не способными защитить права и свободы человека и национальностей, но и сами являются одними из главных нарушителей этих прав и свобод. Зачастую это происходит на фоне опасных заигрываний власти с разного рода самозваными лидерами национальных движений и при полном пренебрежении теми и другими элементарных прав людей всех национальностей.

В этих условиях общество при любых усилиях государства не сможет быть ограничено от межнациональных конфликтов. Здесь прямая связь с легитимностью власти, в смысле постоянной связи с людьми, гарантированной защиты их прав и свобод со стороны соответствующих органов власти. Подготовка кадров правоохранительных органов и силовых структур в этом плане не ведется. Неспособность государства защитить права и свободы граждан, равнодушие органов власти к этим проблемам является причиной возникновения в обществе различного рода вооруженных формирований, открыто заявляющих о защите прав "своей" национальности. Впоследствии возникают десятки подобного рода формирований по защите своих бандитов, а не народа. И это все налицо во многих государствах мира, не только на Кавказе. На Кавказе это все происходит более явно, с эмоциональным всплеском. В результате действия подобных факторов искажена система национальных отношений. Складывается впечатление, что тот и вождь, кто больше по численности соберет отряд. Кроме того, любое выступление подобных групп истолковывается как выступление национальных движений. И тогда начинается заигрывание официальных органов власти с лидерами банд, благодаря чему обеспечивается их легализация, их вхождение во власть, соответственно происходит слияние криминальных и властных структур. Органы власти так и не научились работать с национальными движениями, оказывать на них влияние, устанавливать с ними прямой диалог, минуя разного рода лидеров и вождей. Искаженная власть порождает беззаконие, дискредитирует право и мораль, разлагает гражданское общество, в котором невозможно и нормальное развитие, и взаимодействие народов, их культур. Межнациональные конфликты и национальный сепаратизм - это лишь формы протеста, а причины своими корнями уходят в суть сложившихся в мире общественных отношений.

В политическом, многонациональном обществе, каковым является современный мир, объективно существует целый ряд объективных и субъективных факторов, которые могут вызвать противоречия и конфликты по этническому признаку. Надо сказать, что в целом этнонациональный фактор особо взбудоражен и чувствителен в условиях нестабильности и кризисов. Точнее сказать, в этих условиях возрастает активность политических сил, которые в своих корыстных целях используют конфликтный потенциал этнического фактора. "Национальные интересы", о которых пекутся разного рода кланы и лидеры, редко совпадают по своей сути с истинно национальными интересами народов. При этом надо обратить внимание на то, что изначально конфликтогенный характер этническому фактору, как часто делается, приписывать ни в коем случае нельзя.

Тут многое зависит от состояния и характера взаимодействия целого ряда моментов. И надо учитывать, что в развитии наций и межнациональных отношений на политическом уровне большое место занимают символы, условности, стереотипы, престижные или непрестижные, в понимании конкретных этносов. Порой они даже не зависят от состояния наций и национальных отношений, экономики или культуры. Отсюда и трудности в достижении компромиссов в разрешении межнациональных конфликтов.

Именно иррациональность позволяет этническим конфликтам быть наиболее ожесточенными и трудноразрешимыми из всех других видов социальных конфликтов. Но это не дает повода для отрицания национальностей, пренебрежительного отношения к их интересам в деятельности государства и общества. Главное в этнонациональной политике - это учет, согласование и реализация на практике, как потребностей, так и возможностей не только национального, но и межнационального, интеграционного развития. Почему-то, когда говорят об этнонациональной политике, упускают эту интеграционную сторону развития наций и межнациональных отношений. Она содержит в себе огромный потенциал и играет немалую роль в развитии этносов. Этнонациональная политика может и должна способствовать реализации этого потенциала. Поэтому важно вычленить как социально-экономическую, политическую, так и этнокультурную составляющие этнонациональных процессов и политики. В каждой из этих составляющих есть конфликтонесущие и интегративно-созидательные моменты как национального, так и межнационального развития. В последнее время активизировались попытки свести содержание этнонационального фактора, более того, и всей этнонациональной политики к учету этнокультурных запросов народов и соответствующих прав отдельных людей. Желание свести влияние этнонационального фактора к культурным запросам и тем самым отмахнуться от проблем развития и интеграционного взаимодействия народов не позволяет уловить всю гамму, составляющую содержание этого фактора, и проводить соответствующую политику, которая была бы способна охватить эту сложнейшую гамму отношений. Еще менее убедительна и менее продуктивна попытка политизировать этнонациональный фактор. Отражение его истинного содержания в политике в данном случае еще меньше. Вместо этого нужно обеспечивать социально-экономический фундамент нормального, вмонтированного в общественную систему, этнонационального фактора, ибо его корни лежат:

1.    в экономике и социально-культурном самочувствии людей и их общностей;

2.    разработке и проведении эффективной духовно-нравственной политики, в которой есть место для учета и, главное, удовлетворения всей мозаики национально-культурных потребностей;

3.    точном учете меры политического лоббирования развитием национального фактора, в т.ч. и в распределении власти в соответствии с интересами его благополучного включения в систему политических отношений. И, наконец, важно уйти от изменений политизации этнонационального фактора в угоду корыстным интересам политических групп и кланов.

Учитывая, что сотни миллионов людей по всему миру наследуют несколько национальных и религиозных традиций, необходима политика поощрения межнационального и межрелигиозного диалога, нужны решительные меры защиты национального и религиозного достоинства и равноправия, создание всех необходимых условий для возможности каждого осваивать и развивать свои национальные и религиозные традиции, вести традиционный образ жизни своего народа.

Этнонациональная политика должна быть направлена на раскрытие и использование всего созидательного потенциала самобытного развития и всестороннего сотрудничества народов страны. Важно, чтобы этнонациональный фактор не использовался в политической мобилизации масс для борьбы за захват власти и собственности от имени народа отдельными группами и кланами. Но несправедливо при этом изначально приписывать национальностям и национально-государственным образованиям конфликтогенность. Даже ведущие специалисты-этнологи считают, что все проблемы в данной сфере обусловлены не объективными этнонациональными процессами, а "саморазрушительной доктриной жесткого деления граждан на "нации" по этническому признаку, что определяет отчасти государственное устройство". В этом случае будоражатся и чувства кастности у национальностей, которые уже имеют эти образования, опасность их ликвидации.

И в одном, и в другом случаях - это лишь символы, а они в сфере национальных отношений имеют особое значение.

Но попытка избавиться от них, думая, что они лишь миф, идеология, тоже крайне опасна. Такие попытки были при царском самодержавии, в Советском Союзе. И это лишь взорвало национальное самосознание и привело его к национализму и сепаратизму. Дважды раскол и развал страны в ХХ в. произошел не потому, что нации-этносы есть миф, а есть самая жесткая реальность. Требования ликвидации наций-этносов и утверждения наций, политических в этих условиях - есть, по сути, разрушительная идея. Если даже и идти к идее политической нации, то делать это надо лишь путем обеспечения величайшего уважения и гарантий сохранности основных атрибутов наций-этносов. Политическая нация прошлого действительно формировалась путем насыщенной ассимиляции и даже уничтожения наций этнических. Идти этим путем в конце ХХ в. - значит, проявлять идеи национальной дискриминации и даже геноцида.

Попытки урегулировать межнациональные отношения предпринимаются и в Европе. После окончания холодной войны на Западе, набирает силу новая волна политико-правового интереса к правам народов. Так, например, 23 января 1996 г. Германия, Люксембург и Швейцария подписали в Карлсруэ международный договор "Декларацию о хартии народов и регионов" 22. Этот документ, по замыслу его создателей, должен стать первым шагом Европы на пути решения внутри- и межгосударственных конфликтов, возникающих в связи с нарушением прав народов, а также примером для всего мира в деле обеспечения гарантии этническим группам прав и свобод, автономии и права на самоопределение.

Два аспекта указанного документа - концептуальный и ситуационный - прокладывающего путь к правовому полю национальной политики, межнациональных и межгосударственных отношений в европейских странах, представляют особый.

Необходимость группового права, или хотя бы "минимум прав этнических групп", вытекает из того элементарного обстоятельства, что в противном случае равные права индивидуумов, относящих себя к указанным группам, остаются чисто формальными. Иными словами, краеугольным камнем концепции "Европейской Хартии народов и регионов" является понимание того факта, что "для реализации подлинного равноправия индивидуумов необходима защита национальной идентичности целой группы". В самом деле, если нет в наличии группы, т. е. этнической общности, то индивиду не с кем себя отождествлять. Именно эта мысль стала отправной точкой для того, чтобы инициаторы "Парижской Хартии всей Европы" от 21 ноября 1990 г. обратились к правительствам и парламентам европейских государств с призывом содействовать расширению рамок прав человека как индивидуума за счет включения в них дополнительно права этнических групп и меньшинств с целью достижения "эры демократии, мира и единства".

Согласно букве и духу этого документа, стабильный мир и демократия, как прочный фундамент для объединения Европы, возможны в том случае, если вслед за гарантией группам минимума прав и свобод будут созданы условия для того, чтобы этнические большинства и меньшинства могли взаимодействовать друг с другом через механизмы культурной автономии и структуры самоопределения. Именно для этого за этническими группами должны быть признаны и закреплены права, защищающие "их равенство и национальное своеобразие".

Что касается этнической стороны дела в Европе, ставшей реальной основой для идеи международного договора, то она состояла в том, что Европа состоит наряду с крупными национальными государствами из примерно 100 миллионов человек (около одной восьмой всех европейцев), которые принадлежат к 200 этническим группам и меньшинствам. Лишь в немногих европейских государствах гарантированы равные права этим группам. Большинство же из указанных 100 миллионов европейцев сопротивляются различным видам имплицитной или эксплицитной дискриминации, имущественным или эксплуатационным стратегиям, направленным на их этническую и языковую ассимиляцию.

Национальная политика на примере СССР

Интересно подробнее рассмотреть национальную политику СССР в период 1930 – 1980. Она интересна тем, что имела двоякий характер: стремление к денационализации и ассимиляции с одной стороны и показушную поддержку национальной самобытности с другой.

Вся национальная политика советского правительства проходила под  старым тези­сом Ленина о слиянии всех наций в одну нацию (тогда как сам он от него отказался, как только встал во главе нового государства).

В течение первых десятилетий правления советского правительства, в ходе внедрения так называемой «уравниловки» были уничтожены все экономические различия между населением (все были одинаково голодны, босы и раздеты), проводились попытки по уравнивания образовательного уровня (путем отстрела интеллигенции). Один только фактор еще различал граждан республики советов – национальный и все что с ним связано: язык,  традиции, обычаи. К этому факторы партия относилась с особой деликатностью.

Всесильный царь и бог Сталин ликвидировал ленинский НЭП и непманов - и уцелел, Сталин ликвидировал свободное крестьянство, составлявшее 80 процентов населе­ния страны, - уцелел, Сталин ликвидировал ленинскую партию, организа­тора победы в Октябрьской революции и гражданской войне - уцелел. Но когда он подошел к проблеме ликвидации национальных республик и слия­нию нерусских народов с русским в одну коммунистическую нацию с одним общим русским языком, то тогда Сталин остановился, словно почуяв, что тут уж не уцелеет.

Более того, по приказанию Сталина была проведена политика национализации и коренизации, которая увеличила число представителей национальных меньшинств на ответственных постах, декларировала свободу выбора языка обучения и т.д., но в целом имела фиктивный характер. При Сталине были введены в национальных республиках институты "вторых секретарей" партии и "первых заместителей" главы правительст­ва, назначаемых прямо из Москвы. Существовало неписанное правило, что первого секретаря партии, председателей правительства и "парламента" назначают из представителей коренной национальности республики (кроме Украины и Белоруссии). С 30-х годов это новое положение стало законом с уточнением функций вторых секретарей, которые отныне руководили дву­мя отраслями партийной работы: распределением кадров и "интернациона­лизацией"республик. Этот пост не мог занимать местный национал или да­же местный русский. Его занимал партааппаратчик, непосредственно назна­чаемый из ЦК КПСС и только перед ним ответственный. Второй секретарь - не только московское бдительное око, но и фак­тический правитель. Юридический правитель - первый секретарь - нацио­нал - это знает точно, знает также, что при малейшем нарушении правил игры его бесцеремонно высадят из кресла первого.

Хрущев решил: на что не осмелился Сталин, может отважиться он. По его поручению идеологический аппарат партии под руководством Суслова разработал целую комплексную программу денационализации нерусских на­ций СССР, чтобы подготовить их слияние с русской нацией. В программе этой нет элементов прямого насилия, да и названа она фарисейски и идиллически одновременно: "Расцвет и сближение наций". Но "расцвет" понимался как привитие нерусским народам русской культуры, а "сближе­ние" - как слияние. Стержень программы: превратить русский язык в род­ной язык всех нерусских народов - как предварительное условие создания единой коммунистической нации. Методы и каналы русификации предусматривались многообразные. Главные из них:

1.    В связи со школьными реформами 1958 года был принят закон, согласно которому изучение национального языка и обучение на национальном языке в национальных школах считались делом доброволь­ным. От родителей зависело, в какую школу - русскую или национальную - отдать своих детей. Родители также решают, на каком языке в националь­ной школе должно вестись обучение - на русском или на родном языке. Разумеется, родители, думая об успешной карьере своих детей и хорошо зная, что дорога "наверх" идет через русскую школу, отдают своих детей туда.

2.    В словарный фонд национальных языков намеренно щедро вносятся русские слова и русская терминология, несмотря на наличие в этих языках соответствующих эквивалентов. Даже русское новое словооб­разование в связи с развитием техники предлагается включить в нацио­нальный язык, хотя национальное словообразование сразу дало бы понять, о чем речь.

3.    Массовая колонизация славянским населением Туркеста­на и Кавказа с установкой создания там славянского большинства в общем национальном составе республик.

Такая практика русификации нерусских языков началась еще при Ста­лине, но широко проводилась в эру Хрущева. Поэтому неудивительно, что, например, по данным специалистов, в тюрко-татарском словаре за 1958 год в два раза больше русских слов, чем это было в словаре 1929 года, а в узбекском словаре зарегистрировано за тот же период 20 процентов слов русского происхождения."

Если в школах к литературе партия применяет прямые и открытые ме­тоды русификации, то существуют сферы, где она прибегает к косвенным и скрытым методам для достижения той же цели:

1.    массовая миграция сла­вянского, преимущественно русского населения в нерусские республики;

2.    новостройки - заводы, фабрики, совхозы - в национальных республиках создаются со смешанным "интернациональным" контингентом рабочих из разных народов, чтобы они между собой вынуждены были говорить по-русс­ки;

3.    в армии нет национальных формирований не только из-за недоверия к националам, но еще для того, чтобы, смешивая национальных солдат с русскими, поставить их в условия необходимости изучения русского язы­ка;

4.    места заключения (тюрьмы, лагеря, ссылки) тоже являлись и явля­ются школой "интернационального воспитания" наций на русском языке.

Вместе с тем наблюдались и некоторые послабления. Вскрыв уголовные преступления Стали­на, граничащие с народоубийством на 20 съезде партии - поголовную де­портацию в Среднюю Азию и Казахстан чеченцев, ингушей, карачаев­цев, балкар, калмыков, и восстановил их автономию.

Хрущев и в этом не был последователен, не реабилитировав крымских татар, месхов, немцев. Не был он последователен и в проведении старой кадровой политики в туркестанских республиках - первыми секретарями назначать местных людей

Таким образом, несмотря на некоторую противоречивость источников, мы видим, что национальная политика была неоднозначной. И воспринима­лась она также неоднозначно. Русскими, живущими в национальных респуб­ликах - как благо, националами - как зло.

Советские правители (Ленин, Сталин) собирались создать единое неделимое государство. Причины объективные и субъективные вынуждали их отказываться от этого формально. Но внутренне их цели оставались неиз­менными - единое государство, подчиненное центру, то есть Москве. Но с точки зрения Конституции 1936 года СССР был федеративным государс­твом. Сталин предпочитал проформу, сохраняя федерацию квазисуверенных национальных республик. Хрущев пришел к выводу, что наступило время подумать не только о конкретных сроках наступления коммунизма, но и о слиянии наций, как это предусматривает сама цель коммунизма. Обе эти проблемы Хрущев поставил в Третьей Программе партии. Он хотел не больше и не меньше, как превращения национальных республик в географи­ческие понятия. Вместо сталинской формулы "расцвет национальных по форме и социалистических по содержанию культур", Хрущев и его шеф-иде­олог Суслов выдвинули новую формулу, о которой уже говорилось: "Расц­вет и сближение наций". Из этой формулы намеренно была исключена "на­циональная форма" Сталина, то есть национальный язык как главное ору­дие любой национальной культуры. Причина ясна: когда произойдет "слия­ние наций" через "сближение", то и язык будет для всех один - русский.

Первой ступенью к слиянию наций и созданию единой коммунистичес­кой нации и является новая социальная общность - так называемый "со­ветский народ". Хрущев планировал закончить окончательную унитаризацию СССР ударными темпами к 1980 г. Когда собственные выдвиженцы Хрущева свергли его путем заговора, то все предпринятые и намечаемые им реформы были объявлены плодом его необузданной фантазии, плодом субъективизма и волюнтаризма. Этим объ­яснили даже его всемирно-историческую заслугу - разоблачение культа и преступлений Сталина, что доказала частичная ресталинизация в эру Бре­жнева. Была объявлена ошибочной и его установка на ликвидацию нацио­нальных республик в ближайшем будущем. Отсюда и решение брежневского руководства распустить Среднеазиатское и Закавказское бюро ЦК КПСС. Вернулись к испытанной сталинской великодержавной политике денационализации национальностей, рассчитанной на длительный исторический период. Брежнев пошел дальше Сталина, провозгласив новую единую нацию, которая исчезнет только вместе с исчезновением советской власти. Не страшна была новая догма, страшными оказались её последствия. После 24 съезда последовал ряд решений ЦК КПСС и центральных комитетов компартий союз­ных республик о расширении программы изучения русского языка в школах за счет резкого сокращения родного языка. Вот тогда впервые появилась идея не только о постепенно переводе всех типов школ на русский язык обучения, но и о создании специальной сети детских садов в националь­ных республиках для нерусских детей на русском языке. В ход пустили и демагогию: "великий русский язык - это язык великого Ленина!" Кто же из националов посмеет не учить язык великого Ленина! Хотя конечной целью языковой политики всегда оставалось превращение русского языка в общий язык для всех нерусских народов, все же такой известный языко­вед, как Сталин(работа "Марксизм и языкознание"), решил, что путь к этому лежит через национальную консолидацию, то есть через слияние родственных наций и народностей в отдельные "зональные нации" со свои­ми "зональными языками". Руководство Брежнева отошло от политики окольной русификации че­рез промежуточный этап "зональных языков" и "зональной ассимиляции". Оно предпочло прямой путь "интернационализации" всех языков на основе русского языка.

Пропаганда и навязывание русского языка нерусским народам сопро­вождалось немереным унижением национальных языков, как "бесписьмен­ных", "младописьменных" или "бесперспективных" языков.

Если Хрущев объявил изучение родного языка делом добровольным, то Брежнев сделал еще один шаг вперед в политике русификации - он объявил русский язык не только межгосударственным языком для национальных республик, но и государственным языком для самих республик и их жите­лей, хотя формально и нет, по крайней мере, опубликованных, юридичес­ких актов такого содержания. Третий его шаг был не менее антинацио­нальным: именно брежневское руководство заставило советских историков заново переписать всю историю нерусских народов, положив в её основу новую историческую концепцию. Новая историческая концепция была не только антинаучной, но и кричаще антиисторической. Сверху были заданы три принципа, которые легли в основу этой концепции:

1.    Все нерусские народы присоединились к царской империи якобы сами, добровольно;

2.    Все национально-освободительные движения, противодействовавшие этому, были реакционными движениями;

3.    Включение этих народов в состав старой царской империи было ис­торически прогрессивным актом для них.

Таким образом, последователи Ленина вернулись к уже упомянутому его тезису, тогда как сам он от него отказался, как только встал во главе нового государства. Андропов сделал этот тезис центральным пунктом своей национальной программы в своем докладе к 60-летию образования СССР.

Говоря о национальной политике советского руководства, вспоминается «Скотный двор» Джорджа Оруэлла и его незабвенная фраза «…все животные равны, но некоторые равнее других».

Заключение

Национальная политика, как и экономическая, ошибок не прощает. Сотни тысяч жизней стоили национальные конфликты по всему миру. Все мы надеялись, что национальная нетерпимость как отживший предрассудок не должна перейти в новое тысячелетие. 11 сентября прошлого года разбило эти надежды. Национальная политика должна быть тщательно продуманной и проводится с большой деликатностью и терпением. Истинного баланса можно достичь только, если все страны мира, все люди будут воспринимать других такими какие они есть, не пытаясь их исправить.

Подлинно демократическая программа борьбы с расизмом, с шовинизмом и национализмом, за равноправие всех людей независимо от расовой и национальной принадлежности, предусматривает создание самой  широкой коалиции людей, народов. В этой борьбе задачи ликвидации расовой и национальной дискриминации соединяются с такими острыми социальными проблемами, как ликвидация бедности и безработицы, расширению демократических прав трудящихся, уважение и защита прав личности, развития нравственности, культуры людей.

Список использованной литературы.

Книги:

1.               Социальная теория и современность Выпуск 12 “Нация, государство, национализм, история, практика”. Москва 1993 год.

2.               В дружной семье равноправных народов: Документы и материалы/Сост. Кулагина Н.М. и др. – Петрозаводск: Карелия, 1982. – 286 с., ил.

3.               С. Хрущев "Никита Хрущев: Кризисы и ракеты"

4.               А. Авторханов "Империя Кремля. Советский тип колониализма"

Статьи:

1.               "Правда" № 251, 6-7 ноября 1921 г.

2.               Р. Г. Абдулатипов. Статья «Предмет и перспективы национальной политики»

3.               И. Г. Узбеков. Больше внимания национальным проблемам

4.               М. Н. Губогло. Ассамблея народов России (Концептуальные размышления)